Текст книги "Абулия (СИ)"

Автор книги: Anetta78

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

– Привет, красавчик! Яша, на два слова.

От взбучки Яшу спас сам мужик, изволивший вовремя проснуться. Он хлопал глазами, чесал бритый затылок и удивлялся, куда его занесло.

– Мужик, где я?

Аглаечка повертела головой в поисках другого мужчины, но единственное присутствующее здесь лицо мужского пола поспешило исправиться:

– Извини, обознался… Ты – баба, просто страшненькая, – и смутился, даже уши покраснели, впрочем, как и глаза Аглаечки.

– Яша, убери это отсюда немедленно!

Дракон печально вздохнул.

– А меня в моем мире убили, – объяснился вместо него мужик.

Аглаечка хмыкнула:

– Даже знаю, за что.

Мужик смутился еще больше и еле слышно сказал:

– За мою доброту.

Аглаечка посмотрела с укором в небо, не дождавшись ответа от богов (наверное, были заняты тем, что ухахатывались с несчастной мужеискательницы), перевела свирепый взгляд на Яшу:

– И вот этого я должна взять в мужья?

Мужик запротестовал:

– Не надо меня брать в мужья, я сам по мужикам!

– Это все сюрпризы на сегодня? – зловеще спросила Аглаечка Яшу. Яша потупил свой бессовестный взгляд.

Рядом с ними раздался легкий хлопок и на землю упал молоденький мальчишка с глазами на пол-лица. Он-то как раз был очень красив, и Яша посмотрел на Аглаечку в ожидании похвалы, когда это чудо, лишь только взглянув на нее, прошептало: «Женщина…», – и упало в обморок.

– Итого, что имеем? – Аглаечка пристально посмотрела на свои приобретения. – Два потенциальных мужа, из которых почему-то оба баб на нюх не переносят! Ах, извините, еще очень милый котенок. Яша, беги, милый, беги…

И Яша забыв, что он, в общем-то, могучий дракон, дал стрекача, а Аглаечка припустила за ним. Их маршрут пролегал вокруг острога и его обитатели не могли не заинтересоваться, что собственно происходит.

– Девушка! Девушка! – позвал ее со стены уже знакомый переговорщик. Аглаечка повернула голову на крик.

– Девушка, к нам со своим нельзя!

Аглаечка нервно рассмеялась:

– Ваши заморыши могут спать спокойно, я таких женихов отхватила! Правда, Яшенька?

Яша упал на передние лапы и полз к хозяйке, махая хвостиком (хвостик сметал кусты и молоденькие деревья). Аглаечка не могла долго на него сердиться.

– Пошли к твоему улову, раз вернуть назад нельзя, надо помочь им устроиться в нашем мире.

«Улов» встретил хозяйку завтраком, мужик и очнувшийся парнишка развели костер и приготовили ей покушать из походных запасов. Выглядело съедобно. Они даже салфеточки из листьев смастерили и смиренно ждали хозяйку.

– Не надо меня назад отправлять, – попросил мужчина. – Там я буду совсем мертвым!

Парнишка тоже собирался было просить, но снова хлопнулся в обморок.

– Притворяется, – объяснил мужик, – но все равно очень боится. У него тоже страшная история приключилась…

– Как тебя зовут? – спросила Аглаечка.

– Костя, а его – Кэсси, – мужик определенно взял шефство над юношей. – Мы будем послушными, госпожа, – и выжидательно посмотрел на Аглаечку.

========== Часть 7 ==========

Кэсси был счастливчик, настолько, насколько может быть бессовестно счастлив молодой человек, считающий, что мир улыбается только ему каждое новое утро. И кто бы мог подумать, что самому младшему сыну из незначительного и захудалого рода судьба предложит счастливый билетик? Был бы он великим магом, или наделенным неизмеримой силой воином, или аристократом знатного происхождения, разве бы ему так повезло? Никогда и ни за что в их мире, где сильные мужчины отдавали свое семя и свою жизнь ради рождения самых могущественных существ, его правительниц – двойр! К таким далеким и загадочным небожительницам (а как иначе их называть, если они были практически бессмертным и всемогущим) принадлежала жена Кэсси.

А еще недавно он плакал, когда ее выбор остановился именно на нем: недостойном, со слабым телом и жалкими крохами магии. Как он просил не отдавать в мужья, но домочадцы только надавали ему тумаков «за позорящее род малодушие» – пересрали, что сочтут его воспитание таким же дрянным, как и свадебный костюмчик.

– Кэсси, двойрам не перечат, – строго сказала мама, но на самом деле жалела, что все сложилось именно так: пусть в их районе дети были самыми обыкновенными и не ровня аристократам, зато не в пример многочисленными и дружными без всяких там зловещих жертв. Не считать же за них кур, возложенных на алтарь богов, чтобы потом оказаться в супчике с лапшой, любимом кушанье Кэсси. Теперь он сможет наслаждаться изысканными яствами, носить дорогую одежду, но долго ли?

– Чертовы традиции! Надо было отдать тебя в мужья тете Деборе. Был бы сыт, и счастлив, и жив…

Тетя Дебора была толстой, старой и с бородавкой на носу, а остальные знакомые девчонки, как назло, вовсе соплячками, играющими в войнушку возле гаражей. Поэтому Кэсси сказал, что он будет рад стать мужем Мелани, чтоб не расстраивать маму. У его жены хотя бы бородавок нет и коленки не сбиты!

Но вместо того, что бы отправить мужа на жертвенный алтарь или распорядиться его тельцем еще каким-нибудь ужасным и бесчеловечным способом, жена оплатила ему обучение и устроила младшим компаньоном в свой банк. Оказывается, двойры не меньше, чем дочерей, любили драгоценности, быстрые машины и развлечения. И тут Кэсси смог показать себя полезным: его слабенький дар, мало пригодный для произведения двойр, очень кстати пришелся в произведении материальных благ. «Столько лет, а ты еще не дал потомства!» – правда как-то заявил мамин дядя, завистливый мудак, только мамочка, мило улыбнувшись, пообещала и ему устроить брак с аристократкой. Дяде пришлось заткнуться. Малышня потом дразнила злюку «двойровой невестой», даже тетя при случае говорила, что с удовольствием уступит двойрам такого красавца, когда дядя приходил под мухой из конторы, где трудился водопроводчиком. Кэсси же приезжал на работу в новенькой машине и красивом костюме, и теперь мог без труда подкинуть своей семье деньжат.

Такое мироустройство иногда казалось Кэсси ужасно несправедливым. Вместе со своими коллегами, такими же младшими мужьями, они часто рассуждали на эту тему во время ланча. Все задавались вопросом, так ли необходимы жертвы?

– Это негуманно и неестественно! – ораторствовал Кэсси, – и надо обязательно подавать петиции – ведь самые сильные и красивые из нас гибнут во цвете лет!

Кому и куда подавать петиции никто не знал. Но еще чаще строились догадки о способе, при помощи которого двойры забирают жизни своих бедолаг-мужей.

– Клянусь всеми богами, мне рассказывали, что во время этого дела, там в средоточии страсти вырастают острые зубы и бедный мужчина лишается самого важного, – взволновано шептались они, – а потом зубастая вагина поглощает беднягу и его магия переходит к зачатой двойре.

– Сущая ерунда, господа, как можно верить в глупые байки о вечно голодной пизде! Я вам говорю, мужика кладут на алтарь богов и отрубают голову, а двойре подносят его истекающее кровью сердце! Только так можно получить силу для потомства!

– Да нет же, просто они тихо выпивают всю энергию во время секса, ты даже не почувствуешь, раз – и уже хладный труп!

Такие разговоры возбуждали страх и любопытство одновременно. Кэсси ловил себя на мысли, что ему просто невыносимо хочется узнать эту тайну. Остроту его фантазиям добавляло то, что для этого пришлось бы отдать жизнь.

А иногда Кэсси даже думал плохо о двойрах. «Возможно, так они устраняют своих конкурентов в этом мире, а все эти ритуальные танцы вокруг элитного потомства – колоссальный обман, неправда, которую нам впаривают с детства!». В такие моменты он чувствовал себя настоящим революционером и даже воображал, что стал мучеником во имя добра и гуманности. Но в целом, и он, и его друзья, были золотой молодежью, довольной своей жизнью, которой страшные тайны добавляли перчинку и разбавляли офисные будни. Поэтому они развлекались сплетнями и междусобойными романчиками.

– У нас солидная фирма, – объясняли Кэсси при вступлении ее негласный кодекс, – и задача подчиненных – всячески угождать начальству. Но не переусердствуйте, всегда найдется тот, кто сможет нагнуть вас.

Кэсси только улыбался – он был очень миленьким и не нуждался в том, чтобы принуждать кого-либо. Наоборот, за ним увивались и коллеги, и подчиненные, и даже конкуренты, и получить минетик не было проблемой: всегда было уйма воздыхателей, желающих оказать услугу столь приятному молодому человеку. А что делать, если жена удостаивала Кэсси редкой лаской или потрепав как собачку по голове, или ущипнув за попку – ее любовь принадлежала старшему мужу – воплощению всех возможных добродетелей в одном лице: настоящему аристократу и немеркнущей звезде их фирмы. Об их любви слагали легенды и говорили, что ради нее Мелани даже отказалась от надежды обзавестись потомством! Что может быть более романтичным?!

Но если жену Кэсси побаивался и старался лишний раз не попадаться ей, то мужу он мозолил глаза с завидным постоянством. Он видел Краута нечасто и откровенно любовался им, а тот был неизменно ласков и улыбался при встречах. Тогда сердце бедного Кэсси билось чаще, а член стоял крепко и дрочка была особенно сладкой.

– Зря ты сохнешь по нему, – уговаривали его коллеги, надеясь на нечто большее, чем интрижка. – Зачем им мы, если у них есть они и их большая любовь! Мы тут маленькие рабочие пчелки, разве кому-то из высших есть до нас дело? Забей и забудь.

Только Кэсси мечтал, что однажды прекрасный Краут оценит и полюбит его – скромную трудолюбивую пчелу.

В тот день провернутая сделка была особенно удачной, и Кэсси находился в приподнятом настроении: какой он молодец, и конкурентов обставил, и вообще – он красавчик и жизнь прекрасна, когда в коридоре его остановил Краут.

Не говоря ни слова, он потащил его в свой кабинет, грубо кинул на диванчик и приказал:

– Раздевайся!

Кэсси растерялся, тогда Краут сам начал рвать его одежду, бесцеремонно хватая за член и яйца. Не так, совсем не так Кэсси представлял себе эту сцену. Он мечтал о том, что тот скажет ему, что он, Кэсси, давно ему нравится, и более того – давно его любит, и они сольются в долгом и страстном поцелуе…

– Ну что ты застыл! – прикрикнул Краут и отвесил Кэсси легкую оплеуху. – Лежишь как бревно… Отсоси мне, что ли!

Кэсси словно очнулся и забился под мужем, как перепуганная птица, царапая его своими коготками.

– Блядь! – удивленно воскликнул он, когда зубы Кэсси не на шутку впились ему в руку. – Ты что, не хочешь? – его лицо изображало крайнее волнение. – Разве ты не любишь меня? – спросил он Кэсси.

– Очень, – честно ответил тот, и Краут снова попытался овладеть им. – Но ты меня – нет! – в отчаянии воскликнул Кэсси.

Краут оттолкнул его и упал в кресло, закрыв лицо руками:

– Разве любящий может оттолкнуть того, кто нуждается в утешении? – спросил он.

«А моя жопа тут при чем?» – хотел спросить испуганный и оскорбленный Кэсси, но вместо этого подошел и стал рядом с Краутом, все же он любил этого мерзавца. Он робко положил ему руку на плечо и Краут посмотрел на него. Кэсси только сейчас заметил, как тот бледен и печален.

– Что случилось, дорогой? Расскажи мне, – озабочено попросил он, не представляя, что так могло расстроить блистательного старшего.

– Мелани решила обзавестись дочерью…

Кэсси был просто раздавлен этой новостью, он неверяще смотрел на Краута и в этот момент искренне проклинал жестокость их мира. Как он мог подумать, что останется в стороне от его зла!

– Краут… Не может быть! Мелани так тебя любит! – попытался он, но вышло неубедительно. Тогда Кэсси обнял Краута и поцеловал в губы, – Прости, я был несправедлив к тебе…

– Любимый, что же так до-о-олго! – раздался капризный голос Мелани, их жены, все это время прятавшейся в сумраке. – Разве мальчишка уже не готов? Ты же говорил, что он влюблен в тебя по уши… Не копайся и мы еще успеем на прием.

Кэсси жалко вскрикнул, он все понял! Но Краут смотрел на него просительно и он покорно закрыл глаза, и уже не увидел того, что недавно казалось ему страшной и притягательной тайной: как бешено вращается голова мужа, как извиваются его волосы, оплетая свою жертву и появляется зияющая бездной пасть среди них, как впиваются в него острые зубы любимого.

Он понял, что его супруги решили обмануть богов и природу, подсунув им никчемный и ничтожный дар – его тело и душу, который обернулся драгоценной жемчужиной – его безграничной любовью. Только почувствовал как жадно тянутся призрачные когтистые руки двойры к этой блестящей капельке…

А потом он услышал ее злой и отчаянный крик, когда хитрый Яшка, соблазнившийся запахом Кэссиной магии, выдернул его из-под самого носа существ, которые решили получить все, не отдав за это ничего.

========== Часть 8 ==========

– Поздравляю, тебя развели как лоха, – авторитетно заявил Костя, выслушав историю Кэсси.

Кэсси надулся:

– От котоспасателя слышу, – буркнул он и помешал похлебку, косясь на Аглаечку. Аглаечка хлюпала носом и роняла слезы на полируемый меч, выданный практичной Антеей: «Доча, в охоте за женихом без меча никак». По крайней мере, у Кэсси меч вызывал уважение, а Костян присвистнул: «Зачетный ножичек!».

– Не грусти, не ты первый, не ты последний, кто повелся на любовь и ласку, – как мог, утешил его Костя.

– Но ведь любовь была моя, и ласки особой не было, один поцелуй, – Кэсси совсем расстроился. – И я даже не уверен, что на него ответили!

Аглаечка зарыдала в голос, а Костя сплюнул.

– Хватит! Не плачь, – он бочком подкрался к Аглаечке и приобнял. – Не плачь, я совсем не переношу бабских слез… Ты же не хочешь увидеть, как ревет настоящий мужик? – его глаза подозрительно заблестели, и Аглаечка испуганно замолчала – еще не хватало, чтобы их лагерь затопила волна печали и отчаяния! Не так она представляла свой поход за мужем!

Костя собрался мыслями и выдал:

– Кэсси, перестань кукситься и шарахаться от госпожи, в конце концов, в твоих печалях виноват твой мужик, а баба так, мимо проходила. Аглая, я не готов стать твоим мужем сейчас, и Кэсси, по-видимому, тоже, но у меня есть идея.

– Какая? – заинтересовалась Аглаечка.

– Это почему я не готов? – возмутился Кэсси, но его уже никто не слушал.

– Вы еще долго тут будете околачиваться, мне на охоту надо! – заорал вожак диких, напряженно вглядываясь: что опять происходит в лагере неприятеля?

– Хочешь его в мужья? – спросил Костя, указывая на предводителя табора женоненавистников.

– Хочу! – не растерялась Агаточка.

– Значит, решено: мы добудем его для тебя!

Поскольку переговоры велись в непосредственной близости от их объекта (Аглаечка и Костя осматривали место грядущей битвы), они не остались незамеченными.

– Обломайтесь, сволочи! Ишь, чего удумали, делить шкуру неубитого дракона!

Короткий рык оскорбленного Яшки подтвердил, что он тоже в деле.

– Мы с Яшей под покровом ночи пробираемся в лагерь и берем его тепленьким, – заливал Костя. Аглаечка морщила носик и сомневалась в успехе мероприятия.

– Я не буду спать! – возмущался вождь. – Я встречу вас во всеоружии!

– Правильно мыслишь, мужик, – одобрил его инициативу Костя. – Спать ты сегодня не будешь. Раздеваешься, ложишься посреди своей палатки и ждешь, смазав жопу вазелином.

Вождь просто захлебнулся возмущением, а потом робко спросил:

– А что такое вазелин?

Костя выдержал многозначительную паузу:

– Этой ночью тебе откроется сия сакральная тайна. По местам, дамы и господа, нас ждут великие дела!

И Кэсси повел Аглаечку угощаться похлебкой, Костя с Яшенькой отправились осматривать арсенал, а вождь наводить марафет, сладко дрожа в догадках, что означало незнакомое и пугающее слово «ва-зе-лин». И только Красавчик спокойно вылизывал свои яйца, ничуть не сомневаясь, что этот мир падет на колени перед его няшностью.

Сгущались сумерки, лагерь гудел как осиный рой. Его обитатели, презрительно фыркая в сторону неприятельского стана, сбривали месяцами взлелеянные бороды, стригли ногти, брили яйца… извиняюсь, точили мечи, натягивали луки и тревожно вглядывались в темноту – сегодня решалась их судьба!

– Волька, как же мы без тебя! Без тебя наш лагерь абсолютно нежизнеспособен – любая курица затопчет! – причитали особо нервные. – Я не хочу возвращаться к жене. Она жуткая тиранка: заставляет умываться, сидеть с детьми и вести расходную книгу, а у нас с ней мелкооптовый бизнес… – рыдал ближайший Волькин друг, обладатель особо длинной и роскошной бороды. – И секс… Я ненавижу секс! Почему я всегда сверху? Меня укачивает!

– А меня сейчас стошнит при мысли о сексе с такой волосатой тварью, как ты. Тебе не кажется, что последние пятьдесят сантиметров бороды были лишние? – брезгливо заметил Волька.

– О чем это ты? – друг нежно погладил свою поросль. – Еще полметра и я могу ходить без штанов и даже ночью ею укрываться!

Волька, оглядев свой чумазый и оборванный стан, не смог удержаться от слов, которые стали для него роковыми:

– Блин, мужики, ну посмотрите на себя, до чего вы докатились: грязные и вонючие как ящеры, только и знаете, что жрать, бухать и дрыхнуть. Разве это жизнь!

Шум в лагере враз стих и разлилась зловещая тишина.

– Так, – со значением произнес сказал владелец многофункциональной бороды. – Похоже, среди нас завелся предатель…

Эта же тишина встретила Костика и Яшеньку, которые деликатно дождались ночи, чтобы штурмовать крепость по всем правилам военного искусства.

– Вымерли что ли? – шепотом спросил Костя, не встретив сопротивления. На цыпочках они подкрались к шатру вождя и были шокированы открывшейся картиной – посреди него на пушистой шкурке лежал обнаженный Волька, перевязанный розовой шелковой ленточкой с бантиком на члене. Он злобно мычал и извивался как червяк, но был связан на славу. Добил смотрящих огурец, задорно торчащий из заботливо смазанной попки вождя.

– Вот это я понимаю: ждал, готовился, – довольно хохотнул Костик. – Яшенька, подожди за шторкой, у меня сейчас будут переговоры о важном стратегическом партнерстве.

«Вот так всегда, как только эти взрослые собираются заняться чем-то действительно интересным, сразу: «Яша, погуляй», – обижено фыркнул дракон.

Комментарий к Часть 8

Никогда бы не предположила, что напишу что-нибудь сегодня, но фантазия – страшная и магическая сила, которая побеждает любую усталость…

========== Часть 9. ==========

– Ходи с трефов, балда! – в палатке вождя Костя и Волька резались в дурака на желание.

– Вышла вся, сам такой!

Волька, преданный соратниками, кипел негодованием и отказывался сдаваться на волю победителя.

– Напрасно я тебя развязал, – жаловался ему Костик. – Подлый ты, Волька, такая рабочая жопа и без ласки осталась – только смазку зря перевели!

– И закуску, – пожаловался Волька на испохабленный огурец, – только одна бутылка, в заветном месте спрятанная, сбереглась – все вынесли подчистую!

– С бутылкой был бы перебор, – посочувствовал ему Костя и ловко налил из оной еще по чарочке. – На брудершафт?

Но Волька смотрел волком и на провокации не поддавался.

– Чего такой шуганный? – поинтересовался Костик.

– Я свои тылы не собираюсь направо налево подставлять! – вспылил Волька, в тоже время пытаясь высмотреть карты в руках оппонента. Костик просек маневры хитреца, но у него были свои резоны продолжать игру.

– Хотел бы, и сам взял, – заявил он, намекая на свое благородство. «Благородство» уже давно томилось и просилось наружу – Волька был шикарен – молодой и мускулистый, такой себе хитрожопый и коварный красавчик.

– Вот и взял бы, – обиженно заметил Волька, стреляя глазами, правда в основном в сторону Костиного расклада.

– Так я всегда готов! – заверил его Костя.

– А теперь поздно, – заявил Волька и демонстративно закутался в шкурку – одежду тоже сперли.

– Я немножко, – жалобно канючил Костик, – на полшишечки… Ты даже не заметишь! – и смотрел ласково – уж очень заманчиво выглядел его партнер по картам: в мехах, злой и смущенный одновременно. – Такая смазанность пропадает!

– А это тебе на погоны! – ехидно заявил Волька и кинул карты.

– Научил на свою голову! – картинно расстроился Костя. – Давай свое желание!

Волька посмотрел на него с подозрением:

– А не обманешь?

Костя невинно похлопал ресницами:

– Карточный долг – это святое!

Волька задумался, чего бы попросить? Разумнее всего было бы потребовать отпустить его на все четыре стороны, а еще заманчивей – трахнуть захватчика: Костик был очень и очень в его вкусе. И тут снова сука-фортуна засмеялась ему в лицо, потому что неожиданно для себя Волька выдал очередные роковые для себя слова:

– Любви хочу!

Костик радостно улыбнулся:

– Это всегда – пожалуйста! – и повалил Вольку на пушистую кровать. Волька печально вздохнул:

– Какая же это любовь – просто ебля…

Но Костя шептал, что любит и очень счастлив. И совсем не против еще раз умереть, лишь бы встретить его, Вольку. Волька расслабился и… поверил.

Если бы несчастный огурец мог, он бы покраснел, как помидорка, но был схрупан непривередливым Яшкой, стоявшим на стреме. Хотя дракона об этом никто не просил.

В это время в лагере Аглаечка, отведав Кэссиной похлебки, нахваливала его поварские таланты.

– А ты, правда – маг? – спросила она у хозяйственного милашки.

– Правда, – заверил ее Кэсси и организовал небольшое представление. Аглаечка хлопала в ладоши при виде светящихся шариков, выплясывающих огненный танец над костром. Кэсси старался изо всех сил поразить девушку и очень волновался – одна искорка оторвалась от своих подруг и упала прямо на зрительницу.

– Я сейчас! – испугался Кэсси и бросился тушить. Беспорядочно метаясь, они повалились на землю, вскоре забыв о причине сумятицы. Аглаечка посмотрела Кэсси в глаза и увидела в них тот самый магический огонь, который безуспешно пыталась разжечь раньше.

– Ты такая красивая, – прошептал Кэсси и поцеловал ее, закрыв глаза. Было бы ужасно больно снова не получить ответа. Но Аглаечка не стала его мучить.

«Наверное, любовь – правда волшебная стихия. Никто не знает, когда она захватит и унесет тебя», – даже думали они приблизительно одинаково, и воспоминания о первой несчастной любви развеивались и уносились прочь, как дым от прогоревшего костра.

Утром в лагерь приплелись Костик и Волька, за ними – зевающий Яшенька. Вид у них был помятый, но довольный. Аглаечка с Кэсси мирно спали в обнимку. Костя и Волька умостились рядышком, а Яша обвил их плотным кольцом.

Пробуждение было феерично неприятным. С громким хлопком перед ними явилось трехметровое существо – помесь паука и богомола. Оно угрожающе взмахнуло серповидными конечностями и сердито застрекотало.

– Мелани, я все могу объяснить! – Кэсси смело бросился к страшиле. Но существо уже блеснуло фасеточными глазами и в них появились множественные отражения Аглаечки. Хитиновый панцирь из зеленого багровел на глазах – чудовище злилось.

– Это твоя баба?! – в ужасе спросил Кэсси Костя. – Людка, прости, я был не прав, когда с перепуга прострелил тебе ухо! Подумаешь, тушь потекла, и помада размазалась, не надо было смотреть на ночь столько фильмов про зомби…

Чудовище снова щелкнуло жвалами и что-то громко прострекотало, а его, вернее, ее, глаза тут же отразили сотню Костиков.

– Костя, исчезни, не то станешь ее следующим мужем! – посоветовал Кэсси. – Двойры любят таких здоровяков, не обремененных интеллектом…

Костя выматерился и упал в обморок. Волька изо всех сил попытался оттащить его с поля зрения любвеобильной иномирянки. Но она прибыла не одна, а в сопровождении неописуемой красоты мужика с наглым и капризным лицом. Он брезгливо осмотрел компанию Аглаечки.

– Что это? Простолюдинка без магии и ее жалкие слуги? Склонитесь перед величием двойры, ничтожества!

И тут он заметил Кэсси. Его глаза загорелись, а лицо тот час стало злым и некрасивым. Кэсси испуганно спрятался за Аглаечку, когда Краут шагнул к нему.

– Вот мы тебя и нашли! Ты заплатишь мне за все, маленький мерзавец! – злобно прошипел разгневанный муж. Кэсси сжался от страха, а Аглаечка решительно подняла меч, готовясь защищать.

Внезапно на передовую выскочил Красавчик, всю ночь бродивший где-то по своим кошачьим делам, и, задрав хвост, не менее нагло обшипел пришельцев.

– Божество неведомого мира! – изумленно воскликнул Краут и отступил в испуге. – Любимая, я, кажется, забыл выключить чайник… Мне пора! Зайдешь как-нибудь на чаек, пока-пока! – и великий колдун скрылся, как его и не бывало.

Неожиданное предательство окончательно взбесило двойру. Она смяла, как картонный, меч Аглаечки и раскидала очнувшегося Костю с Волькой, как кегли. Бедный Красавчик описался и нервно начал скрести землю лапкой, когда к живописной картине побоища не спеша подошел еще один, хорошо знакомый нам персонаж.

– Кто тут хочет отведать неземных любви и наслаждения? – промурлыкал он.

Двойра повернула голову. Теперь в ее глазах отражался дракон, одетый в неизменные кожаные штаны, и сияющий лучезарной улыбкой.

– О, а чупакабру я еще не трахал! – обрадовался он при виде неведомой зверушки. – Как вас зовут, прелестное создание?

«Прелестное создание» внезапно заговорило звучным металлическим голосом:

– Магическое существо… Сильное… Много детей, – Мелани еще раз жутко стрекотнула и исчезла, прихватив с собой дракона, оставив Аглаечку и ее ошеломленных спутников радоваться избавлению от инопланетных нежданчиков.

В наступившей тишине прозвенел звоночек магического вестника и Кэсси ловко его принял:

– Это от твоей мамы!

Аглаечка принялась читать:

«Дорогая доченька! Соскучилась по тебе – слов нет! Зная, что красотой и талантами ты пошла в свою мамочку, могу предположить, что на твою хребтину норовит запрыгнуть не один десяток мужиков. Бросай этих дармоедов, молодость одна и мамочка тебя ждет!»

Мужики нахмурились и озадачено уставились на Аглаю: неужели она покинет их и вернется к родителям?

– Тут еще от Андрюши приписочка! – обрадовалась, удрученная матушкиным посланием, Аглая, которая только начала познавать прелести и горести взрослой жизни.

«Аглаечка, хватай свою добычу и беги. Мы с Артурчиком задержим Антею настолько, насколько сможем. В худшем случае – месяцев на девять, в лучшем – лет на восемнадцать. Надеемся, этого времени тебе хватит для устройства личной жизни, а мы подгоним тебе сестренку или братика, на кого настарались, не обессудь. Кстати, не попадался ли вам по дороге Эриков дракон? А то Агатка пишет, чтобы мамка твоя забыла дорогу домой, видно старый змий где-то потерялся. Теперь Антея обещает ее вздуть, но мы назад не собираемся – хотим еще побывать в одной долине, где, говорят, живет таинственный и странный народец, занятный – ужас! Поэтому, увидишь тетку, передай ей: пусть спит спокойно, как тот дракон на спизженных сокровищах. В общем, ты уже взрослая девочка, сама разберешься. Целую, Андрей.

Пы сы. Папка твой занят, бедняга решил просветить твою мамочку о том, что в нашей семье будет пополнение. Спешу ему на помощь, он на высоком дереве, Антеечка уже одолела половину, а мне тяжело лезть со спущенными штанами – мешает помогатор…»

– Я не вернусь! – объявила Аглаечка и ее решение было принято радостными возгласами. Кэсси просиял и даже Костя с Волькой облегченно выдохнули.

– Боюсь, пропал твой папочка, Яшенька. Как он будет там, в таком жестоком и странном мире? – Аглаечка сочувственно погладила Яшу.

«Это еще не известно, кто пропал…» – подумал Яшенька. Память предков подсказывала ему, что от драконов родятся исключительно драконы.

– Кстати, – шепнула ему Аглаечка, – держи подальше от меня ту огромную штуку, которая точно не твоя запасная нога. Я уже взрослая девочка, и если еще раз застану эту «ногу» рядом с собой, оторву на хрен, вернее, по хрен… короче, я предупредила!

Яшенька печально вздохнул и тут же коварно улыбнулся: «взрослой девочке» Аглае предстоит еще много узнать о драконах!

Комментарий к Часть 9.

Вот и закончилась эта история, спасибо всем, кто читал и писал отзывы, и особая благодарность – за исправление очепяток!

========== Глава 3. Часть 1 ==========

Госпожа Агата отложила гроссбух, издав оргазменный стон – опять сошелся дебет с кредитом. Осталось еще посетить сокровищницу (еще один оргазм) и принять управляющего с податями (оргазм-оргазм-оргазм!). Только откинувшись на мягкие перины в бывшей сестриной спальне (ощутив всего лишь легкое возбуждение – в ней она почивала больше года), к Агате вместо блаженного сна пришел большой и толстый… песец.

«Меня никто не любит!»

«Кто?! Что?! Это я, что ли, так подумала?» – удивилась Агатка и подскочила на кровати, разметав шелковые одеяла. Ее ночной чепчик сбился, а оборчатая сорочка развевалась словно парус, когда она, запыхавшись, вбежала в подвал.

– Все ли готово? – сердито спросила у слуг. Те испуганно закивали, ныкаясь по углам, чтобы не злить госпожу. Агатка облегченно выдохнула и милостиво махнула рукой:

– Начинайте!

Тотчас дверь из темницы отворилась со зловещим скрипом, а Агаткины глаза блеснули в предвкушении. Она жадно облизала губы (вернее, подобрала слюни) и оскалила клыки в жуткой улыбке.

В дверях показался Зая, бывшая Аглаечкина игрушка. Няшка, который так нравился Андрюшеньке, был испуган и дрожал от холода. Неудивительно: изо всей одежды на нем присутствовал лишь кожаный ошейник, подсоединенный к металлической цепочке. Зая замешкался, увидев распаленную Агатку, но тут же упал на четвереньки от пинка мужлана, который немилосердно потащил его вперед, намотав цепь на кулак. Зая только невразумительно промычал – рот у него был завязан. Агатка с удовлетворением окинула картину голодным взглядом: голенький Зая со сбитыми коленками и верзила с членом напоготове. «А это не порядок», – тут же отметила она.

– Ты это… колбасу свою прибери… чтоб не заветрилась, – ехидно заметила она, – и развяжи ротик зайченку.

Верзила неожиданно зарделся и начал бестолково возиться с повязкой. Зая помотал головой и сплюнул:

– Фу, вкус этой твоей колбасы – преотвратный… – начал было возмущаться он, но под повелительным взглядом госпожи заткнулся – его роль не предполагала слов.

– Ползи сюда, милый мой, – поманила его Агатка, – покажи, какой ты послушный и ласковый заюшка.

Зая вздохнул и приблизился, кривясь и вздрагивая, когда его голые коленки задевали неровности каменного пола. Его член совсем сморщился, а попа покрылась крупными мурашками.

Агатка закинула ногу на ногу и приготовилась получать удовольствие. Подвал был достаточно мрачен, слуги послушны, а жертва испугана. То, что надо порядочной владетельнице тел, хуев и душ! Она торжествующе вытянула ногу, ожидая, когда Зая припадет к ней губами, как вдруг заметила облупившийся лак на ногте большого пальца.

– Бездельники! – взревела она. – Где мои черные сапоги на шпильках?!

За дверями кто-то с грохотом свалился в обморок и через несколько минут сапоги были со скрипом застегнуты на мощных колоннах Агаткиных ног. Все это время Зая ждал на коленях, неловко переминаясь, неудобно ведь. Наконец, Агатка, томно улыбаясь, протянула свою ножищу, и Зая, высунув розовый язычок, принялся за дело. Сначала он старательно облизал носок, а потом как леденец принялся посасывать каблук. Агатка млела и тащилась. Она махнула рукой тюремщику и тот с каменной мордой, и при этом дрожащими от волнения руками, начал расстегивать штаны.