Текст книги "Абулия (СИ)"

Автор книги: Anetta78

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– И как же вы одолели демона проклятого? – озадачилась Аглаечка.

– Антеюшка на переговоры вызвалась. День переговаривалась, ночь переговаривались, неделю…

– И?! – в два голоса, не выдержав, завопили Зорхас и Аглаечка.

– И закончился демон, – закончил довольный Андрюша, выдержав паузу.

– Просто умер? – не поверила Аглаечка: – От старости, что ли?

Андрюша снизал плечами:

– Совсем дряхлый оказался, не вынес переговоров-то.

– Брехня! – одновременно сделали выводы Кэсси и Яшенька.

Андрюша сделал круглые глаза и сказал шепотом:

– Вы это…осторожней: с тещами шутки плохи, – и подхватив пацанов, отправился угощать их мороженным.

– Теща – это такой страшный зверь? – спросил Кэсси у Яшеньки, Яшенька хмыкнул, Кэсси приуныл.

В это время Аглаечка почувствовала себя как-то странно и непривычно: словно ее распирает изнутри.

– Может тебе тоже туда… к эффектам? – спросил Кэсси.

Зорхас взглянул на Аглаечку и заорал во весь голос.

========== Часть 27 ==========

– И зачем так орать? Разве вы не видите, какой он хрупкий… Возле него не то что кричать, дышать страшно… – Альбертус, вытянув шею, пытался поближе разглядеть маленький шарик, который нежно прижимала к груди Аглаечка.

– Какой он красивый, – очаровано сказала та, – мой новый мир.

Зорхас устыдился своей невоздержанности, но сам от гордости чуть не лопнул:

– Подумать только! Невероятно: не только свой дракон, но и новый демиург! – радовался он, приплясывая вокруг девушки. – Аглаечка, не нервничай! Сейчас я быстренько сбегаю за своими конспектами – малышу нужен тщательный уход, – и с этими словами мигом скрылся в портале.

– Не думал, Артуриус, что наш эксперимент удастся, – ревниво заметил Альбертус, пытаясь оттеснить от чуда и Артурчика, и даже Антею: – Не могу не отметить – только мое чуткое руководство смогло привести его к такому ошеломительному успеху.

Антея нахмурилась:

– Артур, ты ничего не хочешь объяснить? Что за эксперимент и почему я об этом слышу в первый раз?

Дело приобретало дурной оборот. Андрюша как жопой чувствовал неприятности: прибежал с малышами, готовясь предотвратить назревающий скандал. Но Антея не стала затевать перебранку – она молча ждала ответа. Артур стоял перед нею навытяжку, бледный и серьезный.

– Ты ставил эксперимент над своим ребенком? – спросила Антея.

– Я пытался, – непривычно мямлил Артур, – хотел, чтоб наше дитя было необыкновенным…

Антея стала еще мрачнее и сжала кулаки.

– Только для того, чтобы ты всегда любила нас и никогда не оставила! – в отчаянии выкрикнул Артур.

– Чтобы ты там себе не напридумывал, я никогда не оставлю свою дочь, – наконец сказала Антея, еле сдерживаясь. Судорога пробежала по ее лицу, а кулаки разжались. – А ты… ты можешь убираться, – и прошла мимо растерянного и несчастного Артурчика. Он хотел было удержать ее, но его рука сама опустилась. Мужчина понял, что Антее в данный момент безразлично расстояние и что их сейчас разделяет больше, чем эти три шага.

– Артурчик, я поговорю с ней, – ободряюще обнял его Андрюша. – Это когда было, да и закончилось хорошо, правда ведь? – он попытался поймать его взгляд и снова увидеть прежнего Артурчика – предприимчивого и наглого.

Но Артур смотрел куда-то впереди себя потемневшим взглядом:

– Бесполезно, она меня никогда не простит, – сказал он, не обращаясь ни к кому.

– Глупости! Конечно, простит, она ведь любит тебя, – утешал его Андрюша. – Я тебя люблю… Как тебя можно не любить!

– Это тебя не любить нельзя, Андрюшенька, – сказал Артурчик, печально улыбнувшись.

– Почему? – Андрюша выглядел озадаченным, а его пацаны, почуяв, что запахло жареным, приготовились зареветь.

– Потому что ты никогда так не поступил бы со своими детьми, как я с Аглаей, – горько сказал Артур: – Что ж, поделом мне, – сказал он и побрел прочь.

Андрюша с болью в сердце смотрел, как удаляется его хрупкая фигура в легких шелках, и нервно сглотнул. Нужно было что-то срочно предпринять! Вся его деятельная натура кричала об этом. Но что? Он ринулся к Антее, но та в ответ на его мольбы сказала:

– Пойди, Андрюша, погуляй с детьми, а то я сейчас за себя не отвечаю.

– Ты не можешь прогнать Артура. Он твой муж, нельзя с ним так, это жестоко…

– Не был бы и ты моим мужем и отцом моих детей, вмазала я б тебе, чтоб не лез в то, что тебя не касается. Иди и не вводи меня в искушение. И что б я о нем не слышала больше! – Антея потрясла кулаком у Андрюшиного носа и ушла в противоположную сторону.

Андрюша задумался.

В это время виновница раздора, к несчастью для родителей, совсем о них забыла. Она вместе с Кэсси и Яшенькой не могли налюбоваться радужным шариком.

– Как мыльный пузырик, такой нежный… – тут же радость сменялась беспокойством. – Как бы ему не навредить!

– Что ты, в нем такая искра заложена, что по прочности мало что с ним сравнится… Вот! Принес! – запыхавшись, Зорхас вывалил кучу пыльных тетрадей. – Совсем запамятовал, я ж их на чердаке спрятал!

Аглаечка со вниманием открыла первую тетрадь:

«Взять куринную грудку и положить ее в маринад»… Это еще что? – скептически спросила она.

– Ой, это лекция по теогонии… Она все время совпадала с моим любимым кулинарным шоу, – покраснел Зорхас.

Аглаечка внимательно посмотрела на него:

– А скажите-ка, уважаемый Зорхас, вы ведь не были самым прилежным учеником?

Зорхас огорченно вздохнул:

– Это правда. Ни талантом, ни прилежанием я не отличался.

Аглаечка улыбнулась и спросила:

– Тогда как вам удалось создать такой прекрасный мир, как наш?

Зорхас, вдохновленный неожиданным признанием, задумался:

– Сам не знаю, вот отличники наши, они миры творят, что семечки щелкают. Все у них по-правильному, все у них идеально: эклиптика, гравитация, то, се, пятое, десятое. А создания их! Изящные, прекрасные, глаз не оторвать… Только они как мир создадут, наиграются и бросают. А миры хиреют! – он сердито и обвиняющее ткнул пальцем куда-то в небо. – Хоть и идеальные, а без присмотра никак. Даже умереть могут… Разве можно так, с мирами-то!

Аглаечка вспомнила, что говорил папенька о мире Андрюши – должно быть печальное зрелище – заброшенный, покинутый демиургом, мир.

– Я свой первый создал сразу, как только силу накопил. Думал, потренируюсь и тут же за следующий возьмусь. Только так случилось, что сам пророс в нем корнями, все не натешусь. И все мне в нем так интересно, что других не надо! Да что там, наши судьбы сплелись столь тесно – если б его решили уничтожить, я бы разделил его судьбу, не задумываясь!

Аглаечка внезапно подбежала и обняла смущенного демиурга:

– Спасибо вам!

– Дураки ваши отличники, – сказала подошедшая Агнесс прямолинейно. Она заботливо поправила куртку и ласково поцеловала супруга. – Главного-то и не поняли.

Зорхас расплылся от счастья:

– Да я… я сейчас все, все могу! Такую силу в себе чувствую, словами не передать! А хотите, все исправлю, станете как феечки? Стройными, длиннокосыми, с белоснежной кожей?

Аглаечка и Агнесс чуток побледнели.

– А вот это лишнее, а вот этого нам не надобно, – быстро нашлась Агнесс и тут же отвлекла разошедшегося всемогуна: – Пойдем, там тебя на кухне спрашивают, совсем с ног сбились!

«Разделить судьбу, полюбить… Это так просто, так радостно», – думала Аглаечка, а шарик плыл перед нею и ластился как котенок.

Андрюша не придумал ничего лучшего, как взять за жабры Альбертуса. Раз вредный старик кашу заварил, пускай расхлебывает, никто его за язык не тянул. К своему удивлению, он застал колдуна в дурном расположении духа, а ведь тот еще недавно скакал от радости. С чего б ему печалится? И прославился, в очередной раз доказав свой магический талант, и конкурента подставил, бинго! Сначала Альбертус не признавался, в чем его печаль-кручина. Андрюша, разуверившись в своих способностях дознавателя, решил было откинуть моральные принципы и как следует встряхнуть колдунишку, но сыновья, увидев, что папа не в настроении, подняли такой ор – Альбертус сам взмолил о пощаде.

– Я поговорю с Антеей, только уйми своих спиногрызов!

Маг собрался с духом и в сопровождении Андрюши отправился к Антее. Та сидела в баре, перед нею стоял нетронутый стакан. Если б дело не было бы таким важным, в другое время Андрюша не рискнул подступиться к госпоже, когда у нее такое страшное лицо.

– Никогда б не подумал, что хоть слово скажу в защиту Артуриуса, и тебя не люблю, что и говорить, Антея, – начал Альбертус. Воительница презрительно фыркнула.

– Но я проверил все свои расчеты и пришел к выводам. Весьма неприятным выводам, прежде всего для себя. Мне очень жаль, я всегда думал о себе как о сильном маге. Годы трудов, репутация – все коту под хвост!

Андрюша кашлянул, мол, не отвлекайся, если начал.

– Теперь могу сказать, что наши с Артуриусом чары совсем не имеют отношения к тому, что случилось с вашей дочерью. Артуриус виноват в равной мере с тобой!

Услышав такое заявление, Антея удивленно вытаращила глаза и пренебрежительное выражение, с которым она слушала защитника Артура, быстро сползло с ее лица.

– Вы сами воспитали своего демиурга, привили девчонке неподобающие этому миру взгляды на жизнь, заставили искать свою судьбу в других мирах. А такого заклинания, чтобы превращать людей в богов, нет, и не было никогда. Так что ты зря осерчала на мужа. Единственно, о чем прошу – повремените с разглашением. Я имел неосторожность известить всех о своем успехе… Как мне теперь смотреть в глаза коллегам, ума не приложу…

– Старый дурак! – емко высказалась Антея.

– Сама дура! – огрызнулся Альбертус. – Подумай лучше про другое. Что, если другие демиурги будут против? Кто поддержит твою дочь? Молодой, еще не вошедший в силу, дракон? Не смешите меня. Без Артуриуса ей туго придется.

– И как скоро ты бы решился рассказать это Антее? – не выдержал Андрюша. – А если бы с Артурчиком что-нибудь случилось? Да простит ли он ее теперь?

Альбертус потупился:

– Сказал бы, не такая я сволочь, какой кажусь на первый взгляд, – сердито буркнул он и потопал старческой походкой к своему замку.

Услужливый Зорхас немедленно подсказал им, где можно найти Артурчика. Тот сидел возле одинокого фонтана в малолюдной части волшебного города и водил пальцем по воде, играя с рыбкой. Рыбка, похоже, была очень благодарна, за то, что маг, наконец, оставил ее в покое.

– Со мной говорил Флавиус… Прости меня, Артур, – просто сказала Антея.

Андрюша напрягся, вдруг Артурчик начнет упираться? Но тот в ответ обнял Антею и горько заплакал. Смотреть на это было ужасно неудобно и стыдно. И у Андрюши, конечно, сразу встал, так расчувствовался!

– Не хотите ли продолжить семейную сцену в более укромном месте? – коварно предложил он, поправляя штаны.

– Как ты думаешь, она меня простила совсем, или только потому, что моя помощь нужна Аглаечке? – жалобно спросил у него Артур в уютном номере гостиницы, очень подходящем для выяснений отношений. Особенно подходила кровать – ровно таких величины и крепости, каких требовалось.

– Тебе как мед, так и ложкой, – буркнул Андрюша, не желая портить момент и отвлекать любимого от дела.

– Я уже устала убеждать, – пробурчала Антея, которая как раз решила вздремнуть, – на очередной заход не готова. Если что, Андрюша, ты за меня, – и сладко засопела.

– А может, все же?

– Может, может, – радостно заверил Артурчика Андрюша, склоняя к своему неугомонному члену, – этот еще о-го-го как может!

========== Часть 28 ==========

Аглаечка сидела в плетеном кресле на террасе кафе «У Зорхаса» с серьезным и задумчивым выражением лица. Кэсси рядом пил кофе со сливками и пытался подманить зародыш нового мира кусочком сахара. Шарик весело кружил возле них, делая вид, что научился выполнять команды «вверх» и «вниз».

В кафе никого кроме них не было – вокруг него улегся Яшенька в драконьем образе, отпугивая любопытных туристов и сражаясь с кустиком диковинных цветов. Растение уже отчаялось отбиться жгучими усиками и всерьез начало отстреливаться от наглого дракона-вегетарианца шипами.

Девушка тем временем шептала про себя, игнорируя искусно сервированный завтрак:

– Я ни за что не буду думать о белом слоне, ни за что… И в розовою полоску – тоже… И с большими рогами в виде штопора – никогда… Зорхас, я больше не могу! – захныкала она. – Никогда бы не подумала, что в моей голове такой бардак! Еще немного и я населю свой мир несуразными чудовищами!

Зорхас ободряюще похлопал ее по руке и сбегал за освежающим морсом.

– Ничего страшного, думай о чем угодно – не будет там никаких чудовищ, если только сама не пожелаешь. Вот, выпей морсика, очень помогает расслабиться… Яша, вы напрасно изнуряете себя подобной диетой, оставьте в покое мой куст!

Цветы одобрительно закивали головками, на секунду перестав бомбардировать дракона шариками с ядовитой пыльцой. Яша с надеждой взглянул на трактирщика. Тот сделал вид, что не понимает отчаяния дракона:

– Я вам стог сена заготовил! Свежайшего, из нежнейшего клевера.

Яша печально вздохнул.

– Это дракон, а не корова, – буркнул Альбертус, бесцеремонно переступая через драконий хвост, аккуратно придерживая бархатную мантию. – Дракону нужно мясо, а вы его травой кормите!

Маг страдал и маялся, не находя себе места – так боялся остракизма, а еще больше – насмешек коллег! Они виделись голодными хищными птицами, собравшимися вырвать ему, распятому разгневанными богами и беззащитному, печень… Лишь усилием воли удалось отогнать виденье из чужого мира. Альбертус с неодобрением посмотрел на Аглаечкино детище, словно оно было виновато в его грядущих бедствиях, и уселся за столик. Зорхас, улыбнувшись в усы, тут же поставил перед старичком красивую тарелку с пирожным.

Внезапно Альбертусу пришла в голову иная мысль: по правде «злобные хищники, алчущие его крови», точно такие же старые дурни, как он, запутавшиеся в собственной схоластике и увлеченные лишь игрой разума. И не было никакого гнева богов, только его ошибка – роковая поспешность в выводах, вызванная тщеславием и скукой.

– Ах, меня уже ничто не утешит, уважаемый Зорхас! – вздохнул Альбертус. – Даже два, три, нет, шесть ваших прекрасных пирожных, и кусок того торта, с ягодами и взбитыми сливками, – с этими словами он бодро схватился за ложечку, зажмурив глаза от удовольствия.

Аглаечка внимательно посмотрела на Зорхаса:

– А кто только что рассказал, отчего в нашем мире семь лун? Наши мудрецы ломали голову, астрологи составляли гороскопы, поэты посвящали им стихи!

– Кстати ряд моих статей об орбитах и их узлах снискали немалый успех, – не замедлил вставить Альбертус, мурча над десертом.

– Вот-вот, а, оказывается, кто-то перебрал, и одной луны ему показалось мало!

Бедный Альбертус чуть не подавился и злобно зыркнул на демиурга.

Зорхас мягко улыбнулся, выставив руки вперед в защитном жесте:

– Не совсем так, вместо одной я несколько увидел, и подумал, как было бы здорово: семь лун! Но, правда, ведь, красиво получилось?

– Узлы орбиты… Я и слов таких не знаю, – запечалилась Аглаечка. – Как же быть, я ничего не смыслю в подобных вещах!

– А ты у Альбертуса спроси, он у нас ученый! – отмахнулся Зорхас. Трактирщик начал томиться и поглядывать в сторону кухни. Это показалось Аглаечке подозрительным, ведь заказчиков было всего ничего.

– Но вы же демиург, разве ваши знания не превосходят сумму знаний всего сущего в нашем мире? – коварно спросил Альбертус, которому тортик вернул былое расположение духа.

Зорхас аж подскочил, не ожидая подлой атаки со стороны старца:

– Э-э-э, я в этих моментах не силен…

– Но как же так? – удивилась Аглаечка. – Вы – создатель нашего мира и хотите сказать, что какой-то колдун знает больше вашего?

– Тот случай, когда дети умнее своих родителей, – нашелся трактирщик. – Ой, у меня там пирог в духовке подгорает! – и с этими словами сбежал на кухню.

Альбертус неодобрительно хмыкнул:

– Могу поспорить, не так прост наш демиург, ох, как не прост… «Какой-то колдун»… – пробурчал он про себя. – Как несправедлива судьба, вручившая бесценное сокровище в руки недостойных! – После этих слов ему почему-то стало очень стыдно, и даже мелькнула нелепая мысль, что он совершенно не прав по отношению к девушке. Пусть глупенькая, но как печется о зародыше! От этого маг, как ни странно, повеселел и посмотрел на беспечный шарик даже не без удовольствия, словно кто-то снял противную паутину с лица или вытащил соринку из глаза.

Аглаечке очень хотелось дальше расспросить Альбертуса, когда в кафе вошла маменька в сопровождении всего семейства. Поприветствовав друг друга, они расселись, заняв самый большой стол, и дети тут же начали носиться по террасе за шариком.

– Лучше бы подарила мне внуков, – проворчала Антея, глядя на эту картину.

При этих словах почему-то покраснел Кэсси.

– О, мы с мужем еще не думали о детях, тем более теперь, когда на меня возложена ответственность за целый мир, – вздохнула Аглаечка.

– В любом случае, необходимо место, где бы ты могла чувствовать себя комфортно и в безопасности, – заметила Антея. – Хватит уже скитаться. Поезжай-ка в папенькин замок, заодно и за княжеством приглядишь.

– А как же тетя Агата, что она скажет? Потом, я не умею управлять княжеством! – обеспокоилась Аглаечка. Ей совсем не хотелось жить с суровой тетушкой, которая не любила все, связанное с волшебством и магией, да, что там, ничего и никого не любила, кроме своих сыновей и Яшенькиного папочки, конечно.

– Агатка взбрыкнула, написала письмо, мол, не намерена больше мириться с Артурчиковыми истериками – от них штукатурка падает, цветы вянут и фон магический колеблется. Поэтому она переезжает в городской дом, поближе к сыновьям, – сообщила Антея.

– У меня не бывает истерик! – возмутился Артурчик. – Просто заклинания подновлять нужно, а не экономить на магах.

Андрюша сидел и удивлялся: все говорят об Агатке, словно она честно выполняла долг перед сестрой, сохраняя имущество и занимаясь делами княжества, не жалея живота своего, при этом напрочь забыв о том, что она выставила сестрицу за дверь, воспользовавшись обстоятельствами. «Нет пределов великодушию моей госпожи!» – подумал он, нежно глядя на воительницу.

Антею между тем раздирали чувства, далекие от великодушия. С одной стороны она беспокоилась за дочь, как никогда ранее, и готова была сделать все, что угодно. Но не все. И это приводило ее в отчаяние. Нужно было остаться с Аглаечкой и защитить ее от всех возможных бед и неприятностей, разделить бремя ответственности за новосозданный мир. Но вот Андрюша… Глядя, как он любуется Аглаечкой и ее шариком, она испытывала двойственные чувства, абсолютно неприличные для воительницы. Еще немного и она поставит свою любовь к мужчине выше любви к дочери – самой лучшей, которую только можно вообразить – дару богов, исполнения всех заветных мечтаний! Но, что если Андрюша не устоит перед соблазнами, которыми полна юная Аглаечка? Это невыносимо – потерять сразу и мужа, и дочь! Оставить дочь на Артура? Вот кто бы ей помог… Артур не откажется, исполнит свой долг с радостью. Но разве от него скроешь истинные мотивы – то, что она жертвует им во имя любви к другому мужу, он поймет, но вряд ли простит. Его сердце будет разбито, он не вынесет того, что боялся больше всего на свете, – остаться без нее, Антеи. Неужели это мерзкое чувство – называется любовью? Что в ней возвышенного и прекрасного? Только боль и стыд. А еще черный замок в горах: бедных обитателей Загорья так потрепал демон, ежедневно высасывая из них жизнь. Как оставить бедняжек, хоть разорвись! Она посмотрела на дочь, та сидела рядом с Кэсси (еще тот неведомый зверек и потенциальный источник опасности) и ласково улыбалась то ему, то своему нежданному дитяти. И внезапно увидела, как контуры Аглаечкиного тела и шарика стают призрачными, а реальной – только их неразрывная связь с зародышем. Этот зародыш и есть Аглаечка! Случись так, что демиурги захотят уничтожить новый мир, – с ним исчезнет часть ее, Антеиного, ребенка. Не просто кусок плоти, а ее смех, ее любовь, часть ее души. Эти размышления, не свойственные Антее, так растревожили ее, что на глаза навернулись слезы. Она незаметно вытерла их (какой позор!), когда Зорхас начал подавать завтрак. Антея вдохнула чудесный аромат свежего хлеба пополам с чесночными колбасками, молочный запах каши для близнецов, Артур подал ей чашку, а Андрюша, который успевал, казалось, повсюду, подвинул стульчик. Она снова незаметно взглянула на дочь – та весело хихикала и флиртовала с Кэсси, положив ему под скатертью руку на колено, шарик весело скакал над ними, как мыльный пузырек счастья. Никаких теней, связей, призраков – обычная молодая семья, щедро одаренная судьбой.

– Решено, Аглаечка едет жить под защиту родового замка, Артур обновляет заклятия, а мы все будем поблизости на случай… хм, случаи бывают разными, – сказала Антея. – Осталось найти, того, кто позаботиться о горном народце.

– Госпожа Антея, – голос Альбертуса Флавина был необычно робкий, даже заискивающий. – Далеко ли этот ваш замок?

– Ужасно далеко, – ответил Артуриус вместо жены. – С ним рядом даже порталов нет.

Альбертус просиял:

– А не хотите ли воспользоваться моим гостеприимством? Я всегда мечтал посетить Загорье, а тут дом не на кого оставить. Ведь благодаря усилиям некоторых любителей медвежьих услуг, мой прекрасный дворец совершенно беззащитен. Разрешите пожить мне в замке демона, умоляю!

Артуриус усмехнулся, что не осталось без внимания Флавина:

– Да, я хочу побыть наедине со своими мудрыми мыслями, подальше от мирской суеты, систематизировать труды многих лет.

– А там еще и связи магической нет, – порадовал его Артур.

– Вообще нет? Это же чудесно, в смысле, – я готов на жертвы во имя науки!

Антея уточнила:

– Значит, вы передаете мне свой замок в Долине чудес в обмен на замок в Загорье.

– На время, моя прекрасная госпожа. Только до того времени, когда я буду готов представить результаты своих изысканий просвещенной общественности.

– По рукам, – хмыкнула Антея.

– Не трогай мою библиотеку, Артуриус, и потом не говори, что я тебя не предупреждал! – шикнул Альбертус.

– Не суйте нос в мою лабораторию, и ваша макулатура уцелеет, – не остался в долгу Артурчик.

Зорхас тяжело оперся о стойку, лицо его побледнело, а из носа потекла кровь. «Даже демиургам приходилось платить за нарушение собственных клятв», – подумал он. Но вмешательство того стоило. Агнесс тихонько подошла к нему и, легко подхватив на руки, отнесла к диванчику, заботливо укрыв пледом.

– Где тут это, как его, полотенце? – пробурчала она, смотря на гору грязной посуды. – Или сначала водой ее облить, что ли?

– А в моем мире будет магия? – с этим вопросом ворвалась Аглаечка и тут же смолкла, увидев спящего Зорхаса.

– Конечно, будет, магия – она везде, – уверенно ответила Агнесс. – Хотелось бы, чтобы кое-где ее было побольше… – и многозначительно указала на кухню.

Аглаечка кинулась ей на помощь. Вдвоем они воевали с посудой не на жизнь, а на смерть, изрядно проредив сервиз. Но Зорхас спал крепко, иногда бормоча, когда билась очередная тарелка: «Ничего-ничего, я все оживлю обратно, мамочка!». Наконец Аглаечка позвала Кэсси, который спас остатки посуды, и утомленные устроились на террасе, любоваться видом на центральный проспект Долины Чудес.

========== Часть 29 ==========

POV Яши

Отвратительно, когда тебя не замечают, хотя ты при этом никакими скрывающими чарами не пользуешься. Да, что там, просто ужасно! Особенно, если ты дракон. Разве что похлопают по голове, а то и вовсе до чего дотянутся, как собаку. Но гораздо хуже, когда ты в человеческом облике. У меня уже попа синяя – столько щипков ей пришлось выдержать от, казалось бы, приличных дам, в том числе почтенного возраста! А одна, довольно грозного и злобного вида, в шрамах и в полном вооружении (ну ни за что бы на нее не подумал!), так залихватски свистнула вслед, что у меня заложило уши и до сих пор немного дергается правый глаз. Но это все пустяки – я бы потерпел, только Аглаечка начинает меня избегать, когда я парень – сразу вспоминает, что раньше на мне верхом ездила: «Ты не в обиде, Яшенька? Неловко получилось…». Но я-то и сейчас не против. Только ей больше нравится, когда я дракон, или я чего-то не понимаю?

За советом я решил отправиться к Косте. Он первый понял, что я разумное существо, а не ящер-мутант и вообще отличается здравомыслием и умением выпутываться из разных ситуаций с набольшей для себя выгодой. Да он, кроме привязанности к котам, никаких слабостей не имеет!

Вот и сейчас вместе с Волькой Костик заседал в пабе и просто светился самодовольством – все у них путем, аж во рту липко стало от такой жизни. Не жизнь, а банка сгущенки. Без банки, конечно – банка немного жестковата, я пробовал. Они как раз отмечали важное событие: новоиспеченная княгиня Аглаечка пожаловала им охотничий домик и угодья в безраздельное пользование. Наверное, Агатка, как узнает, пришлет менталистов для освидетельствования, не сошла ли племянница с ума. Что ж, менталистов я еще не пробовал!

Конечно, я не сказал Косте всего, просто спросил, как обратить на себя внимание:

Костя вытаращил глаза и заржал, обрызгав нас пивом:

– Обратись в дракона, балда!

Я объяснил, что ничего не получиться, драконом она меня уже видела, и не только она, кто меня только не видел – такими фокусами никого здесь не удивишь.

– Так это «она»… – Костя сразу скис, – у меня как-то с бабами не сложилось.

– Надо показать себя с лучшей стороны, чтоб привлечь внимание достойной, – посоветовал Волька.

– Как будто мухи слетаются только на мед, – ответил Костя, недовольно посмотрев на Вольку – такие познания в женской психологии его мужа (да-да, демоны пустоши их поженили по своим обычаям) ему не понравились: он вообще очень ревнивый. – Не от этих ли достойных ты по лесам прятался? Не видишь, у парня кто-то конкретный на уме, – и посмотрел на меня хитро. Похоже, моя тайная страсть недолго оставалась тайной. – Хотя в этом что-то есть… Распуши хвост и покажи, что она теряет!

– Ничего она не теряет, у нее уже есть один муж и целый мир в придачу! – заныл я. А что, мне можно – я только пару лет как из яйца вылупился.

– А вот этого не надо – ты должен быть суров и самодостаточен. Терпи и дрочи, и про хвост не забудь – чтоб веером. Будь рядом, дыши неровно, но лапы не распускай, они этого не любят. А здешние бабы еще и поотрывают все лишнее, если что.

Волька кивнул: они могут.

Тут Костику пришла в голову другая идея:

– А если у вас тут, этот, матриархат, может, наоборот, пусть позволит себе чуток лишнего? А потом – давай, женись, раз сорвала цветок невинности.

Волька обиделся:

– У нас тут может и не так как у вас, по-простому, но такой примитивный обман – это перебор.

Я совсем расстроился:

– Я бы не против, и потом бы ничего такого не требовал, только…

– Она тебя не хочет, – продолжил за меня многомудрый Костик. – Проблема… Нужен подходящий образ, вызывающий влечение… А если ты ее спасешь? Вот она будет в беде, а ты, как верный рыцарь, выручишь ее из замка злобного дракона? Принцесса обязательно влюбляется в своего спасителя. Нам в детском садике рассказывали, – стеснительно добавил он.

– Спасал я ее, не от дракона, а просто спасал, – заверил я Костю. Костик стукнул себя по лбу, мол, помню, помню и не раз. – И где я еще одного дракона возьму? Разве, что папенька…

Костик и Волька синхронно вздрогнули:

– А вот папеньки нам только не хватало.

– Может во мне есть что-то совершенно не привлекательное, – начал я и умолк, вспомнив, что другие дамы так не считают, и даже, наоборот, проходу не дают.

– Что ты! – заверил меня Костик, накатив пивка. – Веришь, я бы тебе вдул!

– В смысле, «побил»? – удивился я, Костик обычно миролюбивый, не замечал за ним особой драчливости.

– В смысле – «трахнул», – объяснил Волька, сердито сверкнув глазами. – Но «вдул» тоже слово хорошее, вот и мне сейчас охота кому-нибудь вдуть…

Глаза Костика подозрительно забегали, разговор для него начал принимать какой-то нежелательный оборот, поэтому он перешел к главным наставлениям:

– В первую очередь, ты кто?

– Ну… дракон, – ответил я.

– Неправильно. Ты в первую очередь всего – мужик! Так и веди себя соответствующе. А не то, что некоторые, – и бросил осуждающий взгляд на Андрюшу, который, усадив себе на плечи визжащих близнецов, как раз приближался к ним, – все в бабских заботах, тьфу!

– Пацаны, – весело обратился к ним Андрюша, – мы тут в футбол собрались играть, нам игроков в команду не хватает.

При слове «футбол», глаза Кости потеряли осмысленное выражение, и, подхватив Вольку за руку, бросив пиво, он бегом устремился за Андрюшей на площадку, где уже разминались команды.

Я кинулся за ними, обдумывая их путанные и нелогичные предложения. По-моему, я только что получил то, что называется «дружеским советом». От него не стало ясно, что именно мне делать, но сделалось как-то теплее на душе.

Подбежав к большой площадке, заросшей зеленой травой, я хотел присоединиться к компании, но не тут-то было.

– Баб и драконов не берем, – виновато пояснил Андрюша, – потому, что, во-первых, разврат и, во-вторых, Артурчик согласился только один мяч наколдовать.

Я ничего не понял ни про футбол, ни про разврат, ни почему меня не берут, но, наверное, на моем лице что-то такое отразилось, и Андрюша нехотя сказал:

– Ладно, на воротах постоишь. Чур, огнем не плеваться и когти не выпускать!

На поле уже разминались участники, в основном официанты из близлежащих кафе, в также работники, э… облегченной промышленности, а в газовых одежках. Дамы устроились на зрительских местах, к ним присоединились туристы, торговцы начали носить сладости, а судья звонко засвистел в свисток. За Андрюшину команду согласились играть Альбертусовы маги, а сам Флавин выступал в роли рефери. Артурчик играть и судить отказался – в прошлый раз ему подбили каким-то образом глаз. «Досадное неразумение», – неискренне каялся Андрюша, а я с опаской посмотрел на мяч, вроде мягкий, как так могло случиться?

Первые же движения вызвали ажиотаж на трибунах.

– Эх, надо было о форме позаботиться, – огорченно вскрикнул Андрюша. Но маги наотрез отказались расстаться с мантиями, а их конкуренты – с пестрыми штанами. Оказалось, требуемых Андрюшей и Костиком «труселей», как и труселей вообще, ни те, ни другие не носили. Впрочем, дамам понравилось, они гукали и орали всякие пошлости, подбадривая игроков, Альбертус свистел, а я расположился на травке у ворот: игра сразу переместилась на половину противника.

«Удивительное зрелище, не находите ли, любезная? Обратите внимание на игроков в шароварах, какие попки!» «Что вы, и это попки? Это кулачки младенца, не побоюсь этого слова. Только демонстрация силы другой команды, их горы мышц и интеллектуальная агрессия могут воодушевить истинного ценителя спорта». Услышав эти и подобные ничуть не тихие споры, команды еще наподдали, и борьба разгорелась не на шутку. Я тоже посмотрел, один раз, другой, и постепенно вместо игроков почему-то стал видеть цыплят потолще и цыплят постройнее. Даже облизнулся, так аппетитно выглядели их ляжки, но вовремя спохватился, – вот до чего это вегетарианство доводит! Наконец официанты, показав чудеса ловкости, а работники борделей – глубины соблазна, деморализовав противника, со всех ног рванули ко мне. Я даже растерялся.