Текст книги "Зыбкое равновесие (СИ)"

Автор книги: Ande

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Глава 15

По большому счету, грустить мне не о чем. Все устроилось наилучшим образом. И даже поездка в жалованный мне замок Конопиште, приносила мне удовольствие. Несмотря на позднюю осень, погода сносная. Хотя, газеты пишут, что в Москве уже снег. А здесь еще плюс.

Узнав о жалованном имении с замком, отец долго смеялся. Сказал, что ученые утверждают про развитие по спирали. Нашим потомкам нужно что то проигрывать в карты, Саша! Сам он не особо заморачивался. Купил, на как бы выигрыш, дом рядом с рестораном, и, не торопясь, придавал ему блеск, достойный нашей фамилии. Ну, то есть все очень дорого, стильно и сплошной изыск. Правое крыло твое, Саша. Можешь устраивать там все по своему вкусу. Но я решил довериться отцовским дизайнерам. У школьника каких то особых реликвий не было. А я из похода привез только саблю турецкого адмирала. Да и то, потому что ребята категорически отказались её брать себе. А мне она нафиг не нужна. Правда отец ею помахал, и сказал что приличный клинок. И решил повесить в курительной.

Алексей Берг предстал перед Грибовой во всем сиянии и величии прославленного морехода. Правда морщился на мои фразы типа, – и ты не поверишь, Лен, но тут из воды вылезает гигантское щупальце! А Алексей наш, Оттович, берет в руки меч… Но, в общем и целом, от Грибовой я, похоже отделался. А она мне рассказала что, кажется, к Маржиевской сватается граф Рейтерн. Все согласно старого правила, с глаз долой из сердца вон.

– Ты там, в странствиях, Орлов, никого себе не нашел?

– Конечно нет! Так и буду грустным и одиноким!

– Так тебе и надо, Орлов!

– Но за что? Знаешь, как обидно, когда ты робко целуешь ее в щеку, надеясь, что наши чувства взаимны, а эта бессердечная стерва пытается выплюнуть кляп и отвязаться от мачты!

– Господи! Леша, как ты его вытерпел?

– Ты не поверишь, сколько раз я пытался его вразумить!

– Бггг…Говоря экстрактно, выглядят его наставления так – Орлов! Встретишь красивую девушку, прояви инициативу, посмотри на неё. Не отступай, продолжай смотреть. Она не предложила любовь до гроба? Ну что ж, ты сделал всё что мог…

– Нужно будет сходить к Мининой. Маринка расскажет, что вы там вытворяли.

– Дык причиняли же добро посюду! Особенно Берг! Как зло увидит, так сразу давай его искоренять!

В общем мы мило посидели в ресторане, отмечая Лехино баронство и внезапную латифундию в Трансильвании и Валахии. Замок Бран, пожалованный ему императором, вызывал у меня только ржач.

Я рассказал ребятам что, по слухам, в пятнадцатом веке, там занимались разведением вампиров. И вроде даже преуспели. Но потом пришли турки, и извели владельцев питомника. А вампиры одичали, и кусают всех новых владельцев. Так что, Елена Игоревна, как увидишь у Берга клыки– подставляй шею.

– Ты, Леша, теперь повелитель вампиров, румын и прочих гуцулов.

– Орлов, научившись делать умное лицо, старайся хотя бы иногда ему соответствовать…

Неспешное, я бы даже сказал, ленивое путешествие среди живописных холмов и полей, меня совершенно успокоило. Унылый осенний дождь, почти облетевшая листва, и особая осенняя тишина. Весьма способствуют. И я спокойно размышлял о ситуации, в которой оказался. И что делать, в конце то концов.

На следующий день после приема Императором, мы с Бергом содержательно поговорили с Бенкендорфом. Ну, то есть как? Он отдал указания. Обо всем молчать. Ваши, Алексей Оттович, наработки, публиковать конечно не будем. Мы пока думаем, но скорее всего, дадим вам кафедру в Академии, и будете вести курс. Но это вопрос не быстрый. А пока отдыхайте. Езжайте в жалованные земли. Нет, Саша, я не буду обсуждать с тобой безмагию. Мы знаем о таких вещах. И это все что я могу тебе сказать. Орлов! Все что тебе нужно будет знать, ты узнаешь своевременно. На показе ваших пушек, на полигоне Демидовых, его величество, скорее всего будет. Но это, когда совсем будете готовы – сообщите. А пока, не смею задерживать, господа.

В первой попаданческой книжке, что я прочитал, пападанец был владелцем летающего острова. На котором можно было прилететь куда угодно, и решить какой угодно вопрос. Но он, непонятно зачем целую книгу плелся по лесам, полным опасностей И совершал непрерывные подвиги, пафасно размышляя о том, что все равно любит людей.

У меня все проще. Людей я не люблю. Как и пафос. Подвиги мне не нравятся. Всю движуху я затеял, чтоб легализоваться и не бедствовать. Насчет людей не совсем верно. Женщин то я люблю. Старики – прикольные, зачастую. А дети смешные. А остальных– нет. Не люблю. Но понять, что мне делать со вновь полученной молодостью – не могу. Тем более что меня колбасит чужими эмоциями.

Хотя и здесь не совсем так. Я успешно сопротивляюсь тому, что считаю неправильным или несвоевременным. Но то, что в глубине души считаю правильным и справедливым, я делаю с энтузиазмом. И только сильно потом понимаю, что я, поживший мужик, все делал бы по другому. А то и вовсе бы не лез. Знаний об этом мире катастрофически не хватает. Посмотрим, может в дареном замке будет библиотека.

По здравом размышлении, я понял, что власть ко мне неизъяснимо мягко отнеслась. Школьник мало интересовался мировой политикой. Именно поэтому мне, свежим взглядом, отчетливо видно. Россия сознательно, и очень аккуратно, уступила роль мирового лидера Англии. Не сильно усердствуя в судостроении, и колонизаторстве. Скромно не претендуя на ведущую роль.

Вдумчиво рассуждая, России этой реальности фантастически повезло два века назад, с этой магией. С точки зрения государственного строительства – практически позавчера. Она приросла землями, которые особо и не хотела. И принялась неторопливо и последовательно их осваивать. Не забывая о своем историческом движении на восток, в Сибирь, к Тихому Океану. Этого всего – более чем достаточно для развития страны. И поэтому русский царь и его дипломаты, всячески, хотя и не афишируя, поощряли Английскую экспансию в мир. Что вам там? Лён и пенька по сходной цене? Деготь без ограничений? Давайте, плавайте!

Заодно этому миру демонстрируется, что ничего кроме обороны Российскую Империю не заботит. Результат предсказуем. Англию терпеть не может вся планета. А к России отношение в худшем случае – равнодушное. А так– вполне себе лояльное и доброжелательное, как к товарищу по несчастью, что живет в мире, который исплавали вдоль и поперек эти козлы-англичане. И вообще, русские, не хотите с нами, этим англичанам какую ни будь поганку устроить?

И вот в этом, страдающем от английской надменности мире, появляются люди, что влегкую уделывают гнусных бриттов, и обещают на этом не останавливаться. Что подумает мировое сообщество? В лучшем случае оно подумает, что Англии конец. Это еще не очень страшно, хотя тоже не айс. А в худшем случае, мировая политика заподозрит, что её развели как лоха. И главная опасность и злодей, вовсе не Англия. А вот эти тихие, улыбчивые монголо-татары, которые уже отжали пол-европы, и кажется, не собираются останавливаться. Мировые лидеры решат, что Россия – главная опасность. С которой нужно бороться. Из истории своего мира я точно знаю, что после такого решения, империи живут максимум век.

И Канцлер Империи, а так же Бенкендорф, Император, и другие официальные лица, сейчас заняты тем, что рассказывают в той или иной форме мировому сообществу, что случайно вышло. На случайностях нельзя строить долговременную политику. Ну вы же знаете, Россия полна талантов. А тут юные исследователи, сами не поняли что придумали. Не хотите провести мирную конференцию о запрете использования магических пушек? Хотя, мы сами толком не знаем, что это такое…

Во всех этих рассуждениях есть одна несуразность. Похищение девчонок. Хотя, что я знаю о местных спецслужбах и их методах? Но все равно, есть некий диссонанс в этом. Некий перебор. Да и обошлись в итоге с нами– очень и очень по доброму. В деньгах, если оценивать и дареное имущество, наша экспедиция получила почти двадцать миллионов рублей. Фантастические деньги! Правда, по слухам, годовое содержание замка обходится чуть ли не в сто тысяч. Так что и здесь Империя в выигрыше! Скинула убыточные активы, и попробуй сказать, что тебя не наградили.

Дорога, между тем, пролегала в идиллических равнинах. Опрятные деревушки, поодаль от тракта, пятнистые коровы, овечьи отары, и снова коровы. И повсюду черепичные крыши.

В этом путешествии меня сопровождал личный камердинер, Игнатий Мещерин. Представительный и сдержанный мужчина, исполняющий обязанности прислуги за все. И ничуть этим не угнетенный. Когда я сказал ему, что мне жалован замок в Чехии, и что я подумываю назначить его туда дворецким – управляющим, он вежливо, но твердо отказался. В дороге делать было нечего, и я его расспросил о резонах. Ведь вроде и почета и жалования больше. Да и спереть можно солидно. Он пояснил, что при службе дворянам наиболее почетна личная служба. То есть камердинер хозяина– первое лицо. Остальные, как бы они не назывались, уже в более низком статусе. Ибо камердинер видит хозяина постоянно, а остальные – от случая к случаю.

В этом у нас все чисто по-русски. Основной ресурс– близость к телу. А уж оно верную службу оценит. Тем более что Федор, камердинер отца– в автаритете у всякого рода дворни. Он провел с Игнатием совещание, и по его итогам у меня теперь куча шмоток, карета, кучер, походный погребец, и тд… Все как у приличных дворян. Ты, Саша, теперь граф. Будь любезен быть им. А не смеяться над волей монарха.

Долго ли, коротко ли, но я наконец то прибыл в Конопиште. Огромный замок на небольшем холме у озера-пруда. Регулярный парк вокруг замка. Листья не до конца облетели, и не давали его рассмотреть в подробностях.

Коляска, проехав мост надо рвом, остановилась. Игнатий вылез и постучал в ворота.

Один из моих любимых литературных героев – дезертир, торгующий крадеными собаками. Именно читая о его похождениях, я впервые узнал о существовании Конопиште. Любимой резиденции Франца-Фердинанда. А потом я и побывал в нем, в туре по замкам вокруг Праги. И, насколько я помню, в моей реальности его любили киношники. Сделав декорацией к нескольким голливудским фильмам.

Здесь история пошла по другому. Еще неокрепшие Габсбурги решили, что Польша, захваченная дикарями, им вполне пригодится. И пошли очищать её от московитов. Закономерно, прекратив, таким образом, существование династии. А Империя приросла Австро-Венгрией. Важно тут лишь то, что у Императора, в Чехии, обширная недвижимость. Которую он вдумчиво раздаривает.

И в Праге, и по дороге в Конопиште, оглядываясь по сторонам, я не заметил страданий чехов. Что еще важнее, у меня сложилось ощущение что они и сами не считают что страдают под пятой русского тирана.

Сытые, опрятнее люди. Неторопливая, спокойная жизнь. Легкий переход с чешского на русский, и обратно. Без недовольства лицом. В общем, сдержанное достоинство и самодостаточность. И твердая уверенность, что как бы дела в мире не пошли, в Чехии все будет хорошо.

Это меня даже несколько расстроило. Я думал, что меня отправили на борьбу с сепаратизмом. И что я сейчас начну гонять по лесам партизан. Окопавшихся в моей латифундии. Но нормального чеха сделать партизаном невозможно. Вот браконьеры и карточные шулеры – сколько хочешь. А воевать за независимость? Фи. Всему свое время.

Тем временем, ворота открылись, и мы въехали во двор. Этому предшествовал оживленный диалог между Игнатием и привратником. До меня долетели фразы, что у нас хозяин Русский Царь, и не знаем мы никаких графов. Я тебе вот прикажу выпороть, чтоб его сиятельство не утруждать, и все будешь знать. И графов, и его слуг.

Мне кажется, мой камердинер тоже все понял. Препирательства были не из гонору. Остальной прислуге прошел сигнал типа– шухер. По крайне мере, въехавшую коляску встречал дворецкий и человек десять разного рода персонажей. Прислуга замка, надо полагать.

Выслушав многословное приветствие, попросил проводить в кабинет владельца, и пригласить управляющего. А также быть дворецкому. Остальные пусть работают не отвлекаясь.

Беседа с управляющим, паном Блажеком, и дворецким, паном Навотным, быстро вогнала меня в тоску. Услышав о том, что на отопление замка ежегодно расходуется семьсот повозок дров, я решил прерваться. Сказал Игнатию, чтоб принял имущество и перед ужином представил мне остальной персонал. Короче, занимайся. Потом доложишь. А я – пойду, пройдусь.

Замок не стал любимой охотничьей резиденцией наследника австрийского престола. Но охотничьи угодья имеет знатные. Пройдя вдоль озера– пруда, я отметил оборудованные места для утиной охоты. Да и утки летали и крякали повсюду. Вроде не сезон? Потом вспомнил, что это не местные утки, а перелетные. Где то минут через сорок парк кончился. И начался настоящий лес. Судя по следам на деревьях, здесь и лоси есть. Можно будет и сходить. Наверняка здесь егерь в наличии. И тут мой нос учуял запах шашлыка. Тоесть мяса, что готовят на открытом огне. И, естественно, я пошел узнать, кто тут мою дичь жарит? Вдруг браконьеры, а то и разбойники? Ну, чтоб все как положено, Шиллер, лесное укрытие, грабеж на дорогах. И я такой им всем– попались?!

Визуально все так и было. На лесной поляне, трое, совершенно разбойничьего виду, жарили мясо и пили вино! Тоесть кабана на вертеле. Отрезали от него куски, и жрали, громко чавкая. Поодаль были привязаны лошади. Они меня и учуяли.

– Ну и что вам скажет хозяин про браконьерство? – спросил я на немецком.

Они не очень испугались. То есть, сначала похватали ружья и заозирались. Но, оглядевшись, быстро успокоились.

– Лучше ты нам скажи, что делаешь в Императорских угодьях? – на русском ответил один из них. Однако неплох мужик! Он и услышал меня раньше других, да и вел себя получше остальных. Не суетился, не мельтешил, и совсем не боялся. Еще и акцент оценил. При том что – чистое браконьерство. Нужно бы узнать, что за него здесь полагается.

Можно было повалять дурака, и посмотреть что за люди. Но я слегка продрог. Поэтому уселся у костра и сказал:

– Император подарил мне замок Конопиште и эти угодья. Я – граф Орлов.

К чести мужиков, только у одного в глазах мелькнуло желание быстро и просто решить проблему. Двое других склонились в поклоне. И дали по затылку третьему.

Помощник лесничего, и два объездчика.

– Вы, ваше сиятельство не думайте. Кабан– подранок, на людей бросался. Мы его неделю искали.

Сергей Андреевич Коновалов. Бывший урядник, из терских казаков. После пятнадцати лет службы на Кавказе, назначен помощником лесничего здесь. Герхард Штройбе и Влад Елинек– объездчики. При первой возможности откланялись и сбежали, как только поняли, что дознания и расправы не будет.

А я, с Коноваловым, сидим у костра и беседуем о местных делах, да и за жизнь.

– Слушай, Коновалов, я и вправду выгляжу таким сопляком? Которому можно втирать что хочешь?

– Так попробовать то нужно, ваше высокоблагородие.

– А что же ты со Штройбе меня не грохнул тишком? Он прямо готов был.

– Ну, я-то не дурак. Я ж вижу, кого смогу заломать, а с кем лучше не связываться.

По его рассказам, все приблизительно так, как я и увидел. Браконьеры – шалят иногда, но в меру. На мой вопросительный взгляд пояснил, что он, с парнями, на браконьеров списывает совсем чуть. Просто угодья большие. Уследить трудно.

– А ты то что за казак такой – Коновалов?

– Да я и не казак вовсе был. Батрачил у казака. Меня и отдали вместо него.

– Как это?

– Тогда такой был год. Налоги, пожары, разбойники и недобор в рекруты. С последним мириться было нельзя, и за дело принялся знающий человек – наказной атаман. Он собрал всех сирых, убогих и калек в округе, даже цыган определил в отдельный эскадрон. Столько лет уж прошло, а они ещё где-то чудят на Кавказе!

– И что, теперь ты казак?

– Вряд ли. Возвращаться то мне некуда.

Над лесом поплыл звук колокола.

– Идти нужно, ваше сиятельство. Шестой час. Скоро стемнеет.

– Ну пойдем. Ты, Коновалов, будешь теперь при мне. Денщиком.

– Может накажете? А то я политесов не знаю.

– Вот и поучишься.

От прудов замок выгляди даже величественно. Три этажа, на неслабом цоколе. Крепостной ров вокруг. Двести комнат, то есть помещений, как я понял из слов управляющего. А так же подвал для пыток, винные погреба, огромный цветник, конюшня, псарня, и все, что полагается царской резиденции. Двадцать человек персонала. В случае нужды, в соседней деревне можно нанять еще человек пятьдесят. В начале подъездной дороги– трактир.

Замок достался Империи в прошлом веке, поэтому пошлых веранд, пристроенных Фердинандом, слава богу, нет. Выглядит все опрятно и ухожено.

На ужине меня обслуживало три лакея. Подали паштеты, тартар из говядины с чесночными гренками, грибной суп, местные колбаски – гриль, с хреном и горчицей, и запеченного фазана. При этом мне пытались налить пива! На мой вопросительный взгляд Игнатий пояснил, что повар в отъезде, но завтра к обеду уже будет. Посмотрим, что там за повар. А то я уже себя почувствовал настоящим чехом. Эдак еще немного и на пиво потянет.

После ужина я уединился в библиотеке. Попросил подать чаю, и принялся за изучение газет. Местных, немецких, и пары французских. Чем больше читал, тем больше не понимал, куда же меня занесло. Не в смысле Чехии и Конопиште. А реальности. Потому что от моей реальности все отличалось кардинально. С другой стороны– магия. Это все объясняет.

Глава 16

Читая разного рода книжки, я регулярно натыкался на термин «роскошный завтрак». И всегда впадал в недоумение. Оказавшись здесь, я продолжаю недоумевать. Всегда и всюду, как я теперь понимаю, завтрак одинаков. Континентальный ли, и Английский ли. Разницы между ними – чуть. Яичница/омлет, бекон /сосиски, сок, кофе. Круассан /тост с джемом. Англичане-американцы, в моей реальности, еще очень любили к омлету фасоль в томате. И все! И я частенько размышлял о том, как же может выглядеть роскошный завтрак. С учетом того, что девяносто девять процентов человечества, в семь утра, и вовсе ничего не хотят, кроме как проснуться.

Честно говоря, кроме голой роскошной красавицы, на теле которой нарядно разложены всякие вкусные пирожные, мне ничего не пришло в голову. Впрочем, у каждого свои представления о роскоши. Как, к примеру, в питерской «Европейской»– на завтрак живьем играет арфа. Ну, то есть, арфистка. И официант носит шампанское. Но и там, – яйца, бекон, сок, круассан и кофе. Нет, ты, безусловно, можешь выпендриться, и попросить официанта принести к завтраку стейк свежих вомбатов. Но к завтраку это уже не имеет отношения, как мне кажется. После того как я там увидел арфистку, я, кстати, в Европейскую ни ногой. В Питере предпочитал «Асторию». Скромно, просто, дорого, вид на Исаакий, и никаких дешевых понтов.

Дело в том, что чешкая кухня, как и родственная ей немецкая, не моя любимая. Все эти вепревы колена, и прочие айсбаны, и жареные с картошкой свиные колбаски восьми типов. А меня, в первый раз, попробовали на завтрак накормить как раз вепревым коленом. Графа! В собственном замке! Я не буду говорить, что сейчас в России, как помнит школьник, вместо кофе, кое где пьют чай. А в остальном– то же самое. Яичница о два яйца, сок и кофе.

А тут мне – приносят. Налил себе кофе и поинтересовался у Игнатия– это что? Он, даже в условиях «Облома», нас кормил нормально. А тут он расстроился. И сказал, что просит у меня прощения. Мол, не проследил. Оказывается, последний высокий гость, что был здесь – это как раз боварский принц, проездом. Он то и жрал на завтрак свиную рульку, и вообще как будто его не кормят.

Вот так, спотыкаясь на простых шероховатостях, я и вступал во владение. Прислуга честно старалась мне угодить. Но в этом старании было отчетливо видно, что они считают меня– прожорливым, недалеким простаком, который любит нехитрые радости. И страшно переживали, когда узнавали, что мне, к примеру, совсем не нравятся женщины в теле.

Поначалу мне предоставили в качестве горничной мадам гренадерских кондиций. И очень удивились, что вот уже три дня прошло, а он её до сих пор не трахнул! И только серьезные переговоры моего камердинера и дворецкого смогли исправить ситуацию. И у меня появилось целых две горничные Марта и Гжета. Зажигалочки лет двадцати, страшно любящие секс и подарки.

А Коновалов, был потрясен. Как же так, ваше сиятельство? Ведь Юлия то, вот как оказывается звали горничную-штангистку, огонь девка! И я понял, кто в замке главный консультант по русским.

– Ты, Коновалов, меня не порочь. Если тебе Юлия нравится, ты с ней и кувыркайся. А я еще жить хочу. Она меня одной ногой придавит насмерть.

– Дык, Сан Сеич! Все же как лучше хотят! Вы всем нравитесь!

Насчет нравитесь – не знаю. Но считается, что я добр и справедлив. Егерь, демонстрируя рвение, поймал с пяток пацанов, расставляющих силки. Я приказал их отпустить, сообщив родителям, что буду наказывать их в следующий раз штрафами. И вообще попросил егеря решать эти вопросы самостоятельно. С учетом того что он местный, то я не думаю что будет какое то зверство. В остальном вышло смешно. Я с удивлением выяснил, что городок Бенешов, что неподалеку, стоит на моих землях. И город платит мне налог. Когда я ехал в замок, то еще подумал, что симпатичное место. А я, оказывается, почти ему владелец. Хотя все оказалось не просто, и большая часть города стоит на свободной земле. Но ратуша – на моей. Сел на коня, и, в сопровождении Коновалова, поехал подробнее рассмотреть, что за город такой.

Ничего такой городок. Тихий, нарядный. Мощеные улицы, гимназия, больница. Рестораны, модные мастерские. Объехали, посмотрели.

Ну и распорядился пристроить крыло к школе. И построить еще один корпус больницы. Договорился с мэром, что они два года не платят мне налоги. И еще денег добавил.

Познакомился с местным библиотекарем. Он же занимается и замковой библиотекой. Пан Вондрачек. И его жена, пани Вондрачкова. Смешные старики, начавшие мне хамить как только увидели. И не прекратившие хамство даже когда я оплатил закупку новых фондов библиотеки.

– Вы, господин граф, не сможете победить тупость даже в себе, а не то что в горожанах. – говорил пан Вондрачек. – и не думайте что я так ругаюсь. Нет! Просто человек– туп. И в этом– спасение человечества. В конце – концов «Похвалу глупости» написали два века назад, и, оглянитесь вокруг– ничего не изменилось!

Я полюбил болтать с этим дедом. Тем более что профессионал он изрядный. И подобрал мне литературу и периодику практически мгновенно. И я неделю сидел в библиотеке, выбираясь только на прогулку и на охоту.

Как бы между делом дворецкий мне поведал, что я пока еще не очень воспринимаюсь в местном обществе. И неплохо бы объехать с визитами соседей. И устроить званый вечер. А еще лучше – бал. В окрестностях масса девиц на выданье, и можно легко подобрать приличную партию. По некотором признакам мне было заметно, что Игнатия такой расклад вполне устроил бы. А я пребывал в некоем раздрае.

Нет ничего лучше чем долгое отсутствие, для того, что бы мое поведение не воспринималось странным. Даже в условиях морского похода, и египетских приключений я иногда ловил на себе взгляды ребят. Мои реакции на многое их сильно удивляли. Но списывались именно на походные условия. А здесь – бал! Хе…

Я совершенно не горю желанием облагодетельствовать человечество. Я не представляю как должно идти развитие общества. И мне претит вождизм в любой форме. Поэтому слава мега просветленного, отмеченного всевышним, снисходительно вешающего идеи, рецепты, и откровения мне не нужна. А чего я хочу?

Так то понятно. Идея прожить в Конопиште всю жизнь– не так уж и плоха. А что? Все окрестные земли – мои. Как я выяснил, моя латифундия даже приносит небольшой доход. Все уходит на содержание замка. Но по результатам экспедиции в банке, на моем счету, около пяти миллионов золотых рублей. Этого более чем достаточно. Тем более что если вдруг будет нехватка– можно раскопать какую ни будь Трою, или сгонять в Индию. Не говоря про Африку.

Есть одно но. Мне стало скучновато.

На псарне я выбрал и подружился с двумя собаками. Так-то там свора приличная. И псарей аж двое. Но мне глянулся спрингер-спаниель для охоты на уток. Пятилетняя сука по имени Априколь. Я назвал её – Прикол. Веселая, конопатая, с коричневым носом. Таскала мне уток из воды и камышей. И страшно радовалась, когда я звал её с собой. Вторую собаку я выбрал для охоты на серьезных копытных. Кабанов с оленями и прочих баранов. Я был страшно удивлен, увидев в вольере корги. Хотя псарь мне заявил что это вельхунд. Но я считаю, что всеж корги. Рыжий, веселый и наглый пес по имени Пёс. Так я решил сократить Персефаля. С ним и Коноваловым я пару раз брал оленя.

Берешь его в седо, он ложится поперек лошади, и едет до места. Там он без подсказок убегает и пригоняет оленя максимум через пол-часа. Коновалов сказал, что цены собаке – нет. С такой никогда с голоду не помрешь.

Изучая подобранную мне литературу, я с удивлением узнал, что зря скромничал. Казнозарядное оружие уже существует. Правда, делают его в основном в САСШ. Даже револьверы уже есть. Не мешкая, съездил в Прагу, к оружейнику Прачеку, и заказал несколько охотничьих ружей. Заодно рассказав, как я вижу себе охотничий патрон. С дробью, и с пулей на кабана. Он пришел в возбуждение и за неделю из готовых стволов сваял нечто удобоваримое. По крайне мере стрелять уток оказалось милое дело. Заказал у него по сто патронов. Со свинцовой круглой пулей и с дробью. В основном, чтоб не палится со своей магией.

Ну а что? Дело хорошее. Формулу Берга я отлично помню. Налью пуль, и буду мега охотник. Да и вообще. В морях мой экипаж заталкивал пули в штуцера шомполом.

От нечего делать как то разговорился с Коноваловым о способах охоты на кабана. Оказывается, раньше это вам не сейчас. Раньше народ ходил на кабана с пикой.

– Ты, ваша светлость, понимаешь? Сейчас шестеро в кабана стреляют, трое попали– все, удачно поохотились. А вот лет десять назад народ еще с пикой ходил. А в Англии, говорят, еще и верхом.

Как то утром, просматривая газеты прочитал новости из Кракова. Кроме обычной трескотни, заслуживало внимания посещение ЕИВ выставки технических новинок устроенной под патронажем князя Эстерхази. Где ему был показан Монгольфьер, и паровая машина. В разделе светской хроники первым шел репортаж с бала, данного в доме Мининых в честь именин Марины Мининой.

Вообще то она– Мария. Но все же знают про Марину Мнишек– непревзойденную красавицу, когда то наруливающюю судьбами лучших мужей современности. Вот и в лицее, все Машки стали называться Маринами. А парням что, жалко? Я, правда, постоянно сбивался. Что, похоже, только добавляло огоньку в нашу ругань.

В общем, допил кофе, и попросил сказать Коновалову, что идем с пиками на кабана. И пошел одеваться.

Подходящий, по мнению урядника, кабан пасся верстах в пятнадцати на юго – запад.

– Ты, твое сиятельство не спорь. Без опыта, матерого зверя тебе не одолеть. А этот молодой, хоть и в теле. Глядишь, и получится. И я на всякий случай сбоку постою.

Пика– двухметровое копье, со стальным, плоским, широким наконечником, заканчивающимся перекладиной – упором. Ходить с таким по лесу– неудобно. Спустили собак с лошадей. Коновалов тоже взял с собой что то типа лайки. И, как и я, вез поперек лошади.

Окрестности моего замка – холмистая, лесистая, живописная равнина. И если на севере и востоке она переходит в поля, то на юг и запад она все больше холмится пока, уже за Влтавой, не переходит в предгорья Альп.

Место, куда меня привел помощник лесничего, густой смешанный лес, в основном хвойный. В котором отчетливо видны звериные тропы, периодически выводящие на большие, светлые поляны. Вот на одной из них, к нашему счастью, а не в чащобе, собаки и настигли кабана. Вот уж не знаю насколько он молодой. Но размером он почти полтора метра в холке. И, озверев от напрыгивающих на него Пса и Греты, он повернулся и увидел меня.

Я, тот, которого закинуло сюда из двадцать первого века, наверное не сумел бы. Но тело школьника весьма и весьма подготовлено к такого рода приключениям. Потому что когда разогнавшийся кабан был в метре от меня, я, не выпуская из рук пику, всего один раз ткнул кабана в глаз. И попал! Правда потом минуты три еще сдерживал бьющееся в агонии тело. Когда кабан упал, я выдернул пику, и отошел в сторону.

– Ты прости вассиятельство– проворчал Коновалов, подошел и выстрелил кабану в другой глаз. – для надежности.

Я свернул сигарету и закурил. Урядник ушел за лошадьми. Собаки сурово грызли ляжки поверженного врага.

– Ну что ты смотришь! Гони их, обгрызут ведь! – появившийся Коновалов, шугнул собак, потом отстегнул от седла рог, и подул в него что есть мочи. Я потряс головой. Где то далеко раздался ответный сигнал рога.

– Ну вот, скоро подъедут, заберут трофей. Ты, твое сиятельство костер разведи. А я пока займусь.

Набрал дров, сложил их у упавшего на опушки ствола, и развел огонь. Уселся на ствол. Все равно скучновато. Чего бы такого придумать?

Коновалов, между тем, накинув петлю на задние ноги добычи, с помощью лошади притащил её к дереву неподалеку. А потом, накинул веревку на нижнюю ветку, и подвесил головой вниз. И принялся потрошить.

Первой он вытащил печень. Взял шомпол, и повесил над костром. А часть печени, разделив на две части, кинул собакам. Минут через десять, он сбегал к моей лошади, и принес тарелку, флягу с водкой и две рюмки. Положив дымящуюся печень на тарелку, протянул мне нож. И наполненную рюмку. Мы кивнули друг другу, и выпили. Я отрезал кусок и сунул в рот. Ничего так. Мы разлили еще по одной. Махнули и доели печень. Я уселся обратно, вытянув ноги. И принялся сворачивать сигарету. Коновалов снова занялся кабаном. Собаки разлеглись неподалеку строго наблюдая за процессом. За все это время мы не произнесли ни слова.

Я подумал, что есть все же в здешней жизни некая магамба. И снова закурил. Вдруг рядом взревел охотничий рог. Не успел я обернутся, на поляну выехало несколько всадников.

Шестеро, вооружены мушкетами, и разным холодным. Возглавляет это дело парень лет двадцати пяти, одетый в охотничий костюм и тирольскую шляпу с пером. Лицом надменен, лошадь хорошая, сбруя дорогая на пальцах поверх перчаток – перстни. Педик что ли?

– Кто дал вам право здесь охотится? – спросил главный. Остальные не слезая с коней рассредоточились по поляне, не сводя с нас глаз.

– А вы, собственно кто? – после кабана и рюмки у меня отходняк. С каким то местным дворянчиком ссорится никакого желания.

– Я– Алоиз Второй, князь Лихтенштейна!

– О как! Князь, не хочу показаться грубым, но Лихтенштейн в паре сотен верст на восток. А здесь мои территории. Разрешите представится, граф Орлов.