Текст книги "Зыбкое равновесие (СИ)"

Автор книги: Ande

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 8

– Слушай, Берг, ну чего ты там себе нафантазировал? – о фундамент ресторации плещет морская волна. Весна в Трисесте в этом году не то что теплая, а жаркая. Мы с Бергом отобедали в ресторане на набережной. И привычно переругиваемся.

После ночного разговора в день нашей первой встречи, прошло три недели. Приближается май месяц. Я всерьез настроен выйти в море в мае. И, после учебного похода на пару недель, уже отправиться на поиск славы и денег.

Другого способа легализовать найденный клад я не вижу. Выигрыш отца на скачках произвел фурор. Он три раза поставил на победителя и тройку. И выиграл больше ста тысяч золотых рублей. Больше выиграть просто невозможно. Газеты подробнейшим образом разобрали тот день отца по минутам. О том, как в компании с парой офицеров– приятелей, он сидел в ложе ипподрома, выпивал и закусывал, и ставил, почти не глядя в программку. На полном серьезе обсуждался вопрос, существует ли магия предвидения. Тщательно разбиралась крепость и количество выпитого алкоголя, задаваясь вопросом, не это ли инициировало внезапную удачу? Про остальные деньги Гюнтер сказал, что все будет предоставлено по первому требованию, не сомневайтесь, Александр Алексеевич. Так что нужно думать, как выдать наш поход за сверхприбыльный. И, естественно, у меня есть на этот счет несколько мыслей.

А тогда, я ошарашил несчастного Берга сообщением, что магический навык можно передать. И это несложно. Только принеси мне клятву, и будешь круче яиц. В подтверждение посверкал искрами молний, и зажег огонь на пальце. Увидев это у Орлова, который, как всем известно, ничем таким не блистал, он тут же бухнулся на колени, и зачитал магическую клятву. А я, не мешкая, возложил длани ему на лоб, и сбросил, выражаясь современным мне языком, пакет заклинаний.

Он тут же попробовал лупить в стены молниями, за что получил от меня по башке. И требование, пока мы не выйдем в море, не сметь кому либо, что либо демонстрировать.

Тут нужно сказать, что хотя по отцу Берг– викинг, по матери он вполне себе зануда. На следующий день, он вынес мне весь мозг, по поводу того, что он должен в натуральном виде испытать, что же он может. Хотя я ему сбросил всего лишь базовый пакет эльфийского мага прикрытия и боевого охранения. Щиты, воздушные штучки, вода, огонь, аптечка.

Угрозы типа, я тебе, Леша, как дал магию, так и заберу, действовали слабо. Да, передавший знания, может их и забрать. На этом, как я понимаю, и держится эльфийская монархия. А у меня есть прекрасное средство шантажа строптивого ассистента кафедры огненной подготовки Академии.

Вообще-то я его понимаю. Он едва прошел в Академию по уровню силы. Изнурительно занимаясь, дни и ночи напролет, смог её закончить. И был намерен лет пятнадцать выжимать себя досуха, что бы достичь приемлемого уровня. А тут – то, о чем он и мечтать не мог!

– Берг, отстань уже наконец. Лучше думай, как ты теоретически обоснуешь все, что будешь демонстрировать.

– Это не сложно. Но должен же я понимать придел своих сил!

– Вот лучше честно признайся, что работая мишенью для сильных магов, ты мечтал о мести!

– Я не мишень, а ассистент! Ученый!

– Ну да, ну да. Приходишь ты такой на полигон, весь из себя теоретик. А тебе говорят – спорим, не спрячешься?

Обратной стороной слабосильности Алексея Берга было нехилое знание математики, физики и химии. За счет чего он частично компенсировал свою никчемность. И это меня страшно обрадовало. Я, не мешкая, его озадачил, требованием придумать магическую пушку. Что будет швырять снаряд километров за десять. Вес снаряда пять– десять кг. Для надежности. А уж если ты, Леша, придумаешь зажигательно-магический прибамбас, я тебя бить почти не буду.

Слава богу, он увлекся. И спустя пару дней, доложил прожект. Я его, понятно, разнес в пух и прах, добавил свои предложения. Так родилась чудо-пушка, что будет нести ужас всем врагам нашего корабля. Семиметровый ствол, калибра сто восемь миллиметров. Заряжается с казенной части, с затвором. По которому, по-флотски просто и надежно, лупят кувалдой, для активации магии выстрела.

Дальше все было несложно. Спустя пару дней мы встретились с Павлом Демидовым. С просьбой сделать такую вот, Павел Николаевич, фигню. Три штуки. С нарезкой, как у штуцеров. И вот таких вот болванок– десять тысяч штук. И еще пару уменьшенных, с калибром сорок пять миллиметров. И двести болванок к каждой. Что это? Думаем, попробовать магическую пушку. Только Павел Николаевич, вы же понимаете… Хорошо господа. Через две недели после оплаты, ах вы сразу заплатите? Все доставят в Триест на наши склады. Там и получите. Наши инженеры помогут с монтажом на судне. И, господин Орлов, мне очень интересны результаты испытаний. Непременно, господин Демидов. Я обещаю, что если будет серия, то вы будете изготовитель.

Смешно вышло с ручным оружием. Действие пушки мы проверили на заднем дворе, на уменьшенной модели. А убедившись в реальности результата, купили три дюжины штуцеров, и пуль с пыжами к ним. Уехав в лес, еще поэксперементировали. Заклинание вполне походит не только для пушек. То есть засовываешь пулю, и пыж, чтоб не выкатилась, и спускаешь курок. Вуаля! На триста метров – уверенный и точный бой. Наша абордажная команда будет называться «Быстрая Смерть».

Все это происходило на фоне тройной осады. Мои бывшие одноклассницы решили, что или сейчас или никогда. И, парой, принялись меня, не то чтоб домогаться, но демонстрировать, что готовы уступить грубому насилию практически без сопротивления. Грибова и Маржиевская, объединившись, что меня весьма изумляло, постоянно мелькали перед глазами. Набиваясь, как минимум на совместные трапезы, и чаепития. И ресторан для этого был весьма удобен. Они сделали его своей штаб– квартирой по моему захвату.

Я легкомысленно познакомил их с Бергом. В надежде, что он хоть на время их отвлечет. А он, похоже, втюрился в Грибову. И это, с нескрываемым удовольствием, всячески поощряла Зойка. Явно рассчитывая заполучить меня в безраздельную собственность.

А меня это все слегка напрягало, хотя бы потому что ну нафиг в восемнадцать лет человеку жениться? И потому что сильно отвлекало от подготовки. Но девчонки были славные, а Берг реально бил копытом, глядя на Ленку. Обижать их нечестно. Так что частенько мы сидели в ресторане за кофием и трепались обо всем понемногу.

– Это Орлов у нас бирюк. А в вас, Алексей Оттович, сразу видно возвышенную натуру – Маржиевская, не заморачивалась и, обрабатывая Берга, лупила крупным калибром по площадям. – вот спросите, его, он любил хоть когда ни будь?

– Здесь я вам, графиня, не знаю что возразить – статус возвышенной натуры, Бергу, завсегдатаю самых дешевых публичных домов вокруг Академии, очень приятен. – плохо знаю еще Орлова. Но пока мне кажется, что кроме себя он никого не любит.

– Вот!!! – Ленка, вообще-то млела. Будучи увлечена мной, она как то упустила, что мужское внимание – это так волнующе! А этот смешной Лешка Берг смотрит на неё с таким обожанием! Да и Орлову неплохо будет понять, что он теряет. – Сразу видно, что вы, Берг, очень умный человек. Потому что Орлову и ответить на это нечего.

– Перестаньте, графиня, меня уязвлять! – лениво отбрехивался я – у меня было, когда любил я. Было, когда любили меня. Но больше всего мне нравится спать до обеда.

– Послушайте, девушки, Орлов неисправим. – я знаю, что Берг мне признателен. – А нам, не сходить ли вечером в театр? На Шекспира?«Двенадцатая ночь, или что угодно»! Говорят очень смешная пиеса.

В общем, я не сомневаюсь в верности Алексея Берга. Резкое изменение статуса, что произошло у него после того как он попал под мое начало, его радовало само по себе. А если знать, что вернувшись из похода, он станет крупнейшим теоретиком магии, и наверняка получит титул, то и вовсе не о чем беспокоится. И Елена Грибова, наследная баронесса, дочь царского чиновника высочайшего ранга, еще вчера более недостижимая чем Луна, едет с ним в театр. Вовсе не считая его недостойным.

А я был занят вещами прозаическими, но не мене волнующими. Среди вопросов, что мне нужно было решить, было два самых важных. Кто будет настоящим судоводителем? Начет себя я ни секунды не заблуждался. Управлять настоящим парусником, о двух– трех мачтах я не смогу. Не говоря о самой навигации. Тоесть если я и доплыву по морю из точки А в точку Б, то только случайно. Поэтому нужен морской волк. Юный навигатор, что мне дадут, нужен скорее для антуража и статуса.

Помощь пришла откуда не ждали. Отто Ленинг, он же глава Краковской преступности Гюнтер, предложил мне подходящую кандидатуру. Во время обсуждения транспортировки в Триест моей нелегальной части найденного клада, я проговорился, что нет ни корабля, ни, что еще хуже, капитана. Так что придется не только довезти, но и ждать. И он неожиданно порекомендовал мне своего должника.

Дело в том, что как у всякой солидной козаностры, в приоритетах российской преступности было вовсе не перерезание глоток, и грабеж богатых домов. А как раз контрабанда, замаскированная под международную торговлю. Хотя, там все настолько респектабельно, что никто и не поймет, где кончается торговля, и начинается контрабанда. И наоборот.

Короче бригантина, под командой капитана Родриго Баскеса, спокойно везла по морю драгоценный фарфор. Чуть ли не для Версаля. И подверглась алжирским пиратам. Капитан Баскес не сдерйфил, а вступил в бой. И потопил придурков. Правда, в процессе перестрелки, бригантина поймала пару ядер в корпус. Что ничуть не повлияло на мореходность. Но вот фарфор… А с учетом того, что даже захваченный, он бы все равно вернулся к владельцам… За достаточно скромные деньги, пираты сдавали хабар нашим мафиозо. А тут… вроде бы и герой. Но, лучше бы ты сдался, капитан Родриго. Мы бы, честь по чести, выкупили и тебя, и груз с экипажем. А теперь ты нам должен стоимость фарфорового сервиза. Ну, и вправду, не купцы же виноваты? В общем, Александр Алексеевич. Вот его вексель на тысячу золотых. Человек он правильный, но в наших делах – бесполезный. Так что если глянется– забирай.

И вот, мы сидим в ресторации, ожидая капитана Родриго, которому назначили здесь встречу, и переругиваемся с Бергом, который ноет про морские опасности и ужас.

– Леша, ну кончай уже жути нагонять, как дитя малое.

– Не могу. Я думаю о превратностях.

– В смысле?

– Могу запить.

– С чего? Так боишься?

– Опасаюсь. На корабле я беспомощен, и от меня ничего не зависит. А от бездны под ногами у меня зуд в заднице. Одна надежда, на обломок, что оторву и выплыву. А пить непрерывно, – ты меня сам пришибешь.

– Да ладно! Уж плавучесть то, ты себе сделать можешь.

– Ну спасибо! Вместо того, чтоб быстро утонуть, ты предлагаешь мне болтаться в море пока не сдохну!

– Чтоб меньше боятся, утешай себя мыслью, что тебя никто не любит.

– Фи, Орлов. Мимо.

– Ну, тогда придумай как левитировать!

– Твоя дремучесть в вопросах магии, Орлов, искупается только твоей тупостью. – Оказавшись на знакомом поле, он воспрял – только полный неуч может рассуждать о том, что в процессах сопряжения стихий можно…

Дальше я не слушал. И так знал, что его теперь не остановить минут десять. Рассеянно курил, иногда только вставляя– «Надо же!», «Помедленнее, я конспектирую!» и прочие кто бы мог подумать. И когда я уже начал прикидывать, как переключить его внимание на женщин, о которых он тоже много и охотно рассуждает, нас прервали.

– Господа, Орлов и Берг? Мне передавали, что вы хотели со мной встретиться. Я – капитан Родриго Баскес.

– Присаживайтесь, капитан. Выпьете с нами?

Опрятно одет в поношенную, но чистую одежду. Щегольская трость и галстух. Высок, строен но крепок, взгляд решительный. Но в нем читается разочарование. Он шел в сумасшедшей надежде на серьезный наем. А здесь два юнца – аристократа из столицы. Катать золотую молодежь в море, явно не то, чего он ожидал. Ну, попробую его удивить. Я достал из внутреннего кармана его вексель. И отдал ему. Он развернул бумагу, и поднял на меня недоуменный взгляд.

– Что это значит?

– Ваш долг погашен, капитан.

– А взамен?

– Вы можете поступать как вам угодно. Но я предлагаю вам поход под моим командованием. Вы будете на должности старшего помощника, но навигация, управление кораблем и экипажем будет чисто вашей епархией. Жалование десять золотых в месяц. По окончание похода я гарантирую вам место капитана на моем корабле. Но, думаю, вы получите чин капитана Имперского флота.

Он выглядел ошарашенным и махнул коньяк как водку. Да и понятно. Он готовился к чему то преступному. Потом, к пьяному разврату тупых мажоров. А тут…

– Какое судно?

– Вот здесь, капитан, начинается самое интересное. Корабль мы пойдем выбирать завтра. И купим его исходя из ваших рекомендаций. Там, правда будет ряд специфических требований. Господин Берг вас ознакомит.

– Экипаж?

– Вам и набирать. За неделю управитесь?

В общем, капитан Баскес согласился. Опасливо поглядывая на нас как на сумасшедших. Корабль что мы купили, был трехмачтовый сорокопушечный фрегат, лет сорока возрастом. Тут же мной переименованный, в «Облом». Мои спутники не стали интересоваться, что я имел ввиду. Потому что его завели в док, на приведение в божеский вид. Там переоснастили парусное вооружение, и установили наши пушки. Взамен сорока коронад, что я потребовал снять. Может, продайте кому, капитан. Загрузили пятьдесят тонн боеприпасов, и столько же продуктов. С водой, – Берг, если ты не придумаешь мне заклинание опреснения, то я буду тебя пороть, привязав к мачте. На радость всему порту.

Веселее всего вышло с курсантом Кенигсбергской Навигатской Школы. Капитан порта, ознакомившись с предписанием, и изучив меня презрительным взглядом, сказал, впрочем, весьма вежливо:

– Согласно полученных указаний, в ваше распоряжение передается курсант Неверов. Найти его можно рядом с портом, в гостинице «Русалка». Кажется, так называется этот бордель. Не смею задерживать.

Гостиница и вправду была помесью ночлежки и борделя. С рестораном внизу, где висел дым коромыслом, визжали шлюхи, кого то били в углу, а хозяин пытался нам хамить. Курсант Неверов, которого мы стащили с бабы, был пьян до изумления. И заговорил с нами на испанском. Никогда потом он так и не смог нам сказать, почему именно на испанском. А потом и набить морду мне попытался, перейдя на русский. Здоровенный, с пудовыми кулаками амбал…

В общем, он очнулся уже на борту стоящего у причала фрегата. Где узнал, что он теперь второй штурман на корабле «Облом», под командованием капитана Орлова. Это я. Заткнись, Неверов. Мне насрать, как ты разбираешься в навигации и пушечной стрельбе. Потому что если и то и другое будет не превосходно, я тебя не убью. И не мечтай. Я тебя буду ежедневно пороть, пока в тебе, блять, не проснется любовь к навигации и точной стрельбе! За консультациями и углублением знаний обращайся к старпому Баскесу и корабельному магу Бергу. И не дай бог, они будут тобой недовольны!

Предотвальная суета это, как пояснил мне старпом Баскес – сродни эпидемии, и нужно просто смириться и перетерпеть. Экипаж, что он набрал, внушал опасения даже мне. Пираты Тортуги и Багамского архипелага видя эти рожи начали бы им сдаваться без слов. Но, тем не менее, под сдержанное хихиканье всего морского населения побережья мы отвалили в море. Где провели две недели.

Ясное дело, уже через три дня вспыхнул бунт. С простой целью, командиров утопить, и на корабле – в Алжир, пиратствовать. Жаль пушки продали. Но и так неплохо. Когда мы с Бергом отпиз@или практически весь экипаж по одному, попросив Баскеса и Неверова не лезть, был достигнут должный уровень дисциплины.

– И не думайте, уроды, пидоры и прочие салаки, что вас ждет уютная каторга! Вы отслужите весь, бля, до минуты, контрактный срок, и даже вашим трупом ваши товарищи будут швырять во врага для устрашения. С корабля у вас теперь ходу нет! – так я ободрил избитых мореплавателей, построенных на палубе.

После этого Баскес приступил к слаживанию экипажа, а Неверов пришел в экстаз от нашей артиллерии. Каждой пушке мы придали расчет по трое наиболее сообразительных. И расстреляли островок рядом с побережьем будущей Хорватии.

И весь экипаж воспрял. Потому что дальность, точность и уровень поражения оказались для этих времен запредельными.

Вернувшись в Триест, мы три дня чистили перья, пополняли запасы, и собирались с силами. Дела в Империи были как всегда хорошо. За исключением двух пустяков. Краковский Маньяк совсем сбрендил и перешел на еженедельный режим. Вместо ежемесячного. И, из своего имения на Украине, были похищены шестилетняя маркиза Вишневицкая, и внучка Ивана Минина, шестнадцатилетняя наследная графиня Минина. Генерал– полицмейстер подал в отставку.

С тем фрегат «Облом» и отвалил. Держа генеральный курс на Севастополь. Но задолго до того, как в Ноябре фрегат вернулся, слава о нем, и его капитане прогремела не только в морях. Но и во всех столицах.

Глава 9. Интерлюдия

Завершая ежедневный доклад Государю, граф Бенкендорф сказал:

– И последнее, Ваше Величество. Фрегат «Облом» вчера вышел в поход.

– Как вы думаете, граф, он и вправду будет искать руно?

– Трудно сказать. Пока заявлен рейс в порт Севастополь – пожал плечами Бенкендорф, – а если учесть, что он нанял боевого, а не торгового капитана, то не знаю. Одно скажу точно, он уверен, что отдаст долг Гюнтеру.

– Интересно, где же это закопано больше ста тысяч?

– Он неделю сидел в библиотеке. Мы посмотрели формуляр. История, география, финансы, текущая политика. Последнее, что он изучал – атлас и карты Передней Азии.

– Держите меня в курсе.

***

Помощник начальника Департамента Ближнего Востока в Адмиралтействе, молодой Джеймс Корнхилл, сын сэра Корнхилла, думал над лежащем перед ним документом. Среди прочего в нем сообщалось, что фрегат «Облом», после непонятной модернизации, со дня на день отправится в первый рейс. Само по себе это было не очень важно. Но в адмиралтействе пристально следили за всеми судами вероятного противника.

Российская Империя долгое время была занята внутренними делами, и не рвалась заявить себя морской державой. Имея флот прикрытия, и неплохую береговую оборону, она не сильно стремилась развивать судоходство и кораблестроение. Это было крайне выгодно Англии, которая исполняла роль не только колониальной империи, но и мирового гаранта судоходства. Но недавно департамент МИД, занятый разведкой, проинформировала Адмиралтейство, что у русских то ли появились, то ли вот-вот появятся новые корабельные пушки. В этом свете модернизация на фрегате «Облом» выглядела как минимум любопытной. Но все же, не настолько, что бы идти с этим к Начальнику Департамента. Корнхилл вздохнул и написал распоряжение:

«Боевым судам в районе вероятного прохождения. При обнаружении, задержать фрегат «Облом». Досмотреть на предмет новых вооружений. Дальнейшее – на усмотрение английского капитана. По исполнению – прислать письменный отчет».

***

В полутемном, роскошном будуаре тихо плакала удивительно красивая женщина. Высокий, темноволосый мужчина, прижимал её к груди.

– Леша, как же так? Неужели никто ничего не может сделать? Ведь не только её, но и Машу Минину тоже…

– Оля, мне сказали, что обычно требуют выкуп…

***

– Орлов! Ты не находишь, что все идет неправильно? Похитить потомка Кузьмы Минина? И Империя утрется?

– Гм. Знаешь, Берг, вот с тех пор как динозавры вымерли, все как то по пи@де пошло. Но мы здесь. Есть шанс все подправить. Сеньор Родриго! Отставить заход в Афины. Идем прямо в Севастополь.

– Капитан, парус на горизонте!

***

В прокуренном зале ресторана «Русалка» висел дым коромыслом, в углу кого-то били, визжали шлюхи. Хозяин за стойкой принимал ставки:

– На то, что «Облом» захватят алжирцы – два к одному! На то, что его потопит английский капер – пять к одному. На то, что его захватит турецкий флот – десять к одному. На то, что он вернется из похода – один к пятидесяти!

Глава 10

Спустя четыре месяца фрегат «Облом», и его капитан, стали одной из главных тем разговоров не только в припортовых кабаках и городах. Но и во всех без исключения европейских столицах.

В начале, поход фрегата был чуть не прерван английским бригом «Гемпшир». Который, обнаружив «Облом» на траверзе острова Китира, приказал русскому кораблю лечь в дрейф, и принять досмотровую команду. В ответ русские подняли сигнал– «следую своим курсом». А флажковый сигнальщик «Облома», передал – «плыви куда плыло, не до тебя». Представляете, ржали во всех кабаках моряки, биндюжники и рыбаки, так и отсемафорил– не «иди», а «плыви». Оскорбленный англичанин сблизился с «Обломом» и сделал выстрел по курсу. В ответ русский фрегат сделал три выстрела. В результате «Гемпшир» оказался с дырой в корпусе, без фок-мачты, и руля. А русские переложили руль, спустили паруса, и спустя совсем не много, взяли англичанина на абордаж. Как то даже лениво, русские загнали английский экипаж на вельботы. Боцман русских, лично, выпорол капитана «Гемпшира». Дождавшись, когда английская команда на вельботах, отойдет от своего судна, «Облом» двумя выстрелами потопил «Гемпшир». Поставил паруса, и черз два часа скрылся из виду пребывающей в отчаянии английской команды. Которая добралась до суши лишь через трое суток.

Спустя несколько дней фрегат «Облом» обнаружился в Дарданеллах. Вежливо обозначившись, и представившись, он принял лоцмана, и хорошим ходом вошел в проливы. Миновав за пару дней Мраморное море, на траверзе Стамбула получил приказ лечь в дрейф. После исполнения приказа, на фрегат прибыли турецкие чиновники, заявившие, что «Облом» в Черное Море не войдет. Вам лучше вернуться обратно в Триест. С тем, забрав лоцмана, турки и отбыли.

В ответ на это русский поднял паруса и полным ходом пошел к Босфору и Черному морю. При вхождении в зону действия батарей крепости Ремельхисар, дождался их залпа. И даже получил одно некритическое попадание в корпус. Но после этого парой десятков выстрелов практически уничтожил крепостную артиллерию. И даже убил одного крепостного мага. А на выходе из Босфора наткнулся на турецкий сорокапушечный двухпалубный линкор «Фетие». Который потопил с предельной дистанции. И полным ходом ушел в направление Севастополя. Турция, занятая спасательными работами на «Фетие», не успела организовать преследование, «Облом» скрылся из виду.

Следующий месяц стал черным для турецких и прочих работорговцев в акватории Черного моря.

Турецкая шхуна «Мазнудыз» только что провела операцию устрашения вблизи Одессы. Дождавшись ухода корабля береговой охраны русских в базу, ранним утром, шхуна встала на якорь вблизи прибрежной русской деревни. Русские вели себя вызывающе. Мыли детей, завтракали и совершали другие акты агрессии по отношению к Турции вообще, и султану в частности. За что и были наказаны. Мужчин перебили, женщин и детей загнали в трюмы и повезли продавать. Но, на пол пути к порту Шиле, были перехвачены фрегатом «Облом». Жестко блокировав все попытки скрыться, или отбиться, русские захватили шхуну. После длительной беседы с капитаном Орловым, турецкие капитан, боцман, и торговый агент, занятый работоторговлей, были повешены на рее собственной шхуны. А сам корабль с пленницами был отконвоирован в Севастополь. Где совершенно обалдевшие городской голова и капитан порта поимели короткую беседу с господами Орловым и Бергом. Экипаж «Облома» на берег не сходил. Да и Орлов с Бергом беседовали с Севастопольским начальством приплыв на вельботе к причалу. Господам начальникам сообщили, что мы тут займемся, вы уж разберитесь с пленницами. Помогите чем можете, и вообще, наши же бабы. Не дело. С чем «Облом» и скрылся за горизонтом.

Затем, по похожей схеме, в Севастополь пригнали еще три турецких корабля. Потом «Облом» вошел в гавань турецкого порта Шиле, и расстрелял городишко. Город захватила команда фрегата. А городского бея застрелил лично Орлов. Тоже после беседы. Уцелевшим жителям, через толмача, капитан Орлов сообщил, что русскими людьми торговать – нельзя. И если это опять начнется, то так легко они не отделаются.

Оставив после себя пепелище, крейсер «Облом» растворился в наступивших сумерках. Внезапно появившись спустя несколько дней уже в Мраморном море! Видимо, пройдя Босфор ночью, что считалось невозможным.

Дальнейшее обсуждалось повсюду. Потому что не вступая в переговоры, и непрерывно ведя огонь по всему, что могло угрожать, «Облом» прорвался к Дарданеллам. Там он просто разнес батареи крепости Чинаккале. Но выйдя в Эгейское море, русский фрегат столкнулся с турецким флотом. Пять кораблей во главе со стопушечным, трехпалубным линкором «Махмуде», на котором держал флаг капудан-паша Махмед Али. Толком понять, что произошло дальше трудно, очевидцы говорят разное. Все сходятся в одном, турки заняли не самую удачную позицию. Потому что выйдя из проливов, русский оказался слева от всего флота. Видимо, турки думали, что он будет прорываться к Афинам.

Но русский резко забрал еще влево, и почти сразу, несколькими выстрелами вывел из строя бриг «Эфем»– самое быстроходное турецкое судно. И, уходя на всех парусах от турецкого флота, успел каждому, из оставшихся четырех, влепить по несколько попаданий.

Тем не мене турецкие корабли бросились в погоню. Которая шла за пределом дальности турецких пушек. В отличие от русских. Которые изредка, но доставали преследователей, не причиняя, впрочем, большего ущерба. Потом погоня оказалась среди островов Эгейского архипелага и была прервана с наступлением темноты. Турецкие корабли легли в дрейф ввиду острова Миконос. Твердо намереваясь продолжить преследование с утра. Но капитан Орлов и тут поломал шаблон. Для начала фрегаты "Даламан" и "Измир" получили из темноты по зажигательному снаряду. И приступили к тушению загоревшейся палубы. В это время флагманский «Махмуде» был взят на абордаж вынынрнувшим из темнготы "Обломом". Выжившие после того абардажа турки, клялись что повсюду был огонь, и ружейная стрельба. Но в деталях восстановить, что произошло, не представлялось возможным. Потому что «Махмуде» затонул. Капитан и штурманы «Махмуде» погибли. А капудан-паша Махмед Али, вместе с эскадренной кассой, был захвачен, и доставлен на «Облом». После абордажа, русские, двумя тройными залпами почти потопили систер – шип «Махмуде», фрегат «Доломан». И встав на ветер, полным ходом взяли курс на Кипр.

К чести турок, они не прекратили преследование. Но догнать русский фрегат так и не смогли. А он, забирая все правее, полным ходом вошел в гавань египетского порта Александрия.

В виду египетского порта, турки отвалили в сторону и прекратили преследование. Только недавно Египет стал независим от Турции, и терпеть в своем порту турецкий флот ни за что бы не стал. В отличие от русского фрегата. Который и встал к причалу. Оплатив стоянку на два месяца.

Капитан Орлов не стал дожидаться, когда его догонит слава. А в компании с Алексеем Бергом, и штурманом Павлом Неверовым, отправился в Каир. В сопровождении двадцати вооруженных матросов экипажа «Облома». В Каире Орлов с Бергом быстро поладили с властями, и получили разрешение на археологические раскопки. И даже согласовали процент добычи как семьдесят на тридцать, в пользу Орлова.

Наняли какую-то калошу, и отправились по Нилу к Долине Царей. То есть Луксору. Там сговорили небольшое племя бедуинов. И, с их помощью, за неделю раскопали гробницу Тутанхамона. Для перевозки сокровищ из гробницы пришлось нанимать еще четыре калоши.

Бедуины, получившие процент в золоте, провозгласили Орлова, Берга и Неверова друзьями пустыни, и весь переход по Нилу сопровождали русский караван с сокровищами.

И не напрасно. Было три нападения. И все они были очень хорошо организованы. Очень хорошо вооружены. И с участием европейцев. Но русские отбились без потерь и прибыли в Каир.

А там случилась еще одна сенсация. Прибыв в Каир, и сняв неприступный дом, установив охрану, Орлов не стал предаваться отдыху после пустыни. А с группой матросов взял штурмом хорошо укрепленный дом недалеко от площади Тахрир. Принадлежащий лорду Маунтбеттену. И лорд там как раз находился. Но, что еще важнее, в подвалах этого дома томилось две русские пленницы. Мария Минина, и Екатерина Вишневицкая. Больше трех месяцев назад похищенные турецкими работорговцами из имения Вишневецких под Одессой.

То, что происходило потом, цивилизованный мир вспоминал с содроганием. Оказалось, что о том, что графиню Минину, и маркизу Вишневецкую доставят в Каир, в дом Маунтбеттена, Орлову рассказал капудан-паша Махмед Али! Который по заказу лорда и организовал захват девушки и ребенка.

И Орлов, на площади, при стечение массы народу, приказал палачу кастрировать капудан-пашу. А потом устроил торги. На оных торгах бывший мореход был продан в гарем Йеменского купца. За недорого. С основным условием, чтобы бывший мужчина жил как можно дольше. Что касается англичанина, то он был казнен с позором. Тоесть повешен.

В короткой речи капитан Орлов заявил, что Российская Империя не будет считаться ни с какими объяснениями от торговцев русским подданными. Затем, стойко выдержав скандал с египетскими властями, друзья отправились обратно в Александрию. Где загрузив корабль сокровищами, отчалили, взяв курс на Триест.