Текст книги "Приключения Димки Петрова... (СИ)"
Автор книги: Анатоль Нат
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
У них же самих перед глазами стоял пример их товарищей, посланных Димоном на одно из неприметных озёр по соседству. Посланных буквально наугад и в первом же озере наткнувшихся на ценнейшие находки, словно Дмитрий Александрович заранее знал точное место поиска, где искать. Три старых танка на дне торфяного озера.
Лучше бы они тем парням помогли.
В результате, пока они тут заняты непонятной дурной копкой, там парни уже стали обладателями пары дизельных и одного бензинового мотора.
Воспользовались баллонным газом и подводными масками, почему-то названными Димоном аквалангами, с помощью больших воздушных пузырей оторвали ото дна и воротами подтянули три тяжеленных танка поближе к берегу. Там подвели под них плоты и преспокойно вытянули такую тяжесть на берег.
А теперь с радостным уханьем, с матом и при помощи газовых горелок вырезавших на удивление достаточно хорошо сохранившиеся моторы из моторных отсеков этих металлических монстров.
Вот это дело! Три танковых мотора в более-менее приличном состоянии. Немного подремонтировать, привести в божий вид, так при удачной продаже за каждый можно не менее чем по сороковнику золотом взять. А при удаче, то, глядишь, и по сотке. А пусть и малая доля, всего лишь пять процентов от продажной цены, но с трёхсот то тысяч золотых – это ж ого-го какая сумма. За одно неполное лето – годовой заработок, каждому.
Да молодому парню в городе такие шальные деньги, да так быстро – ни в жизнь не заработать. Если только лет через десять упорного тяжёлого труда на своей земле.
А ты её ещё попробуй, подыми, земельку ту. Не говоря уж про то, что перед этим ещё надо чтоб семья твоя тебе её выделила из семейного пахотного клина.
Не больно-то патриархи семейств охотно на такое разбазаривание пашни идут. Поди ещё допросись, докажи что тебя можно на выселки выделить.
Теперь уже небольшой первоначально установленный для всех процент от добычи не казался парням столь малым, как по первости. Народ воспрял духом. Фургонов под вывоз добычи было в достатке.
А тут, на этих старых руинах – одна лишь тупая копка. И ничего более. Оставалось надеяться только на предвидение и знания руководства. Пока же утешало одно: и того, что уже добыли – уже было хорошо.
А если ещё немного поискать по соседним озёрам, на предмет поиска притопленного на дне разнообразного военного имущества, так глядишь, кое-что и ещё найти можно будет. Не зря поисковая группа водолазов тщательнейшим бреднем прочёсывает все подряд озёра по соседству. Глядишь, ещё чего интересного нароет.
К тому ж, немного утешали слова начальника, что там внизу, куда они уже более полутора недель никак не докопаются, что-то интересное должно быть. Да что-то плохо в то верилось. Итак уже закопались под землю чуть ли не на десять метров, разбирая старые заваленные коридоры с проходами. Да что-то до сих пор так ничего и не нашли.
Кошмарный сон.*
– "Боже мой, за что? За что этот паразит Ганс опять во сне мне явился. Поговорить. Которую ночь. И говорит-говорит-говорит… зараза. Задолбал. И что ему неймётся в его призрачном существовании? Стал уж призраком, так сиди и не дёргайся. По крайней мере – молчи, падла! Нет! Ему немедленно подавай экзорцизм и новое воплощение, гад какой неугомонный. Жить ему, видите ли, хочется нормальной человеческой жизнью, как все люди. Реинкарнацию ему подавай, скотине такой. А за такое ему даже жемчуга своего, укрытого от других, не жалко.
– Так и лезет, так и лезет под руку. Возьми, да возьми. Почему не берёшь?
– А не хочу!
– Тем более, когда так настойчиво предлагают. Даже, я бы сказал – навязчиво предлагают. Ясно же что ему нужны должники. А вот быть кому-то должным, совершенно не хотелось. Тем более какому-то бывшему оккупанту. Пусть даже он вроде бы как и неплохой парень".
Димон отчётливо понимал что весь этот бред, что вертится у него в голове, не стоит и выеденного яйца. Ну что сейчас ругаться. Раньше надо было думать, до того как давали слово помочь. Ведь никто же насильно за язык не тянул и не принуждал. Сами дали слово помочь, сугубо добровольно. А потом ещё и жемчуга дорогущего три рюкзака нахаляву хапнули. И даже то, что потом просрали тот жемчуг, так и не сумев его толком использовать, не имеет значения. Брал? Брал. Помочь обещал? Обещал. Так что, хош, не хош, а помогать придётся.
Наверное поэтому этим утром он проснулся в самом омерзительнейшем настроении. Потому как отчётливо понял. Всё! Тянуть дальше с помощью призраку нельзя. Надо вплотную браться за дело. Только вот с какого боку к нему подобраться и за что тут ухватиться, чтоб клубочек проблем призрака хотя бы постепенно начал разматываться, он совершенно не представлял. Надо было серьёзно думать.
Только вот думать, как раз и не хотелось. Вообще-то, это у них Сидор был по всяким таким вот думам придумкам.
– "Правильно, – внезапно пришёл он к чёткому пониманию путей решения проблемы. – Надо брать Сидора за яй…, то есть – за то самое пикантное место, и заставить наконец-то заняться призраковой проблемой. Нефиг! Хватит ему хвататься за всё подряд, кроме того что у них на шее вот уже сколько лет висит. И вообще, это у него мозги с вывертом, вот пусть он и придумает что-нибудь такое – этакое, неординарное.
Он вообще на подобные выдумки горазд. А вот он, Димон то есть, так уж и быть, возьмёт на себя практическую реализацию Сидором придуманного. Это как раз лучше получается у него. Вот так будет правильно".
Проснувшись внезапно среди ночи, Димон ещё некоторое время лежал с закрытыми глазами, вслушиваясь в тихие шорохи спящего лагеря. Открывать глаз не хотелось. На душе у него было удивительно спокойно, словно он что-то для себя правильное решил и наконец-то встал на правильный путь.
Самое удивительное, что точно такое же состояние у него было всегда, когда он что-то делал так как следует. Давным-давно он для себя отметил этот момент, а после каждый раз, когда случалось нечто подобное, старался тщательно отследить именно вот это состояние души, когда он ощущал нечто подобное.
– "Ну, вот, – Димон открыл глаза. Высокое ночное небо над головой буквально сияло огромным количеством звёзд на ночном небосводе. Было состояние удивительного умиротворения. – Скоро что-то должно случиться, что подтолкнёт меня на верный путь. И старые долги нам будут только мешать.
Хм, хотелось бы знать заранее, что произойдёт. Точнее, что им ещё попадётся.
А что попадётся – в этом Димон уже ни секунды не сомневался. И что будет нетто грандиозное, это уже можно было понять по навязчивости призрака.
Тому явно не понравилось что группа Димона до чего-то докопается. До чего-то настолько ценного, перед чем все его жемчужные подарки померкнут.
Что это могло бы быть, Димон даже не представлял. Что? Очередные никому нахрен не нужные пушки? Хотя, вообще-то пушки со снарядами как-то, ну, никак не коррелируются с призраком. Иначе бы тот ну никак не стал бы вот так навязчиво отводить их от этого, ничем не примечательного места.
А раз так, то что же всё-таки скоро произойдёт? – даже во сне Димон серьёзно задумался над проблемой.
– Ох, не дай Бог, опять будут проблемы. Чует, чует моя пятая точка. Достанется скоро ей, ох, достанется".
Странно необычный, мертвящий холод вдруг закрался Димону под спальник.
– Картина Репина "Не ждали", – едва слышно прошептал Димон. – Те же и некая инфернальная, хорошо нм знакомая сучность.
Прямо перед ним в воздухе материализовалось едва видимое в ночном сумраке слегка светящееся облачко, чем-то отдалённо подобное человеческому лицу.
– Ну, привет, – вяло поприветствовал Димон призрака. – Говорить здравствуй, не буду. Ты труп, чего тебя здравствовать. Тем более что ты и сам стремишься поскорее разобраться с делами мирскими и свалить из дольнего мира туда.
Димон вяло закатил глаза, как бы показывая призраку, куда тому надо было бы свалить поскорее, чтоб тот так его не раздражал.
– "А вот тебе, здорово, Димон, – прошелестели у него в голове неслышимые другими слова бестелесного существа. – Вот, пришёл поговорить".
– "Опять! Ну и о чём в этот раз? Вроде бы всё давно сказано и всё давно определено. О чём говорить то?"
– "Давно спросить хотел, – вдруг лицо призрака нависло прямо над лежащим на земле Димоном, буквально в паре сантиметров над ним. – Чего за жемчугом больше не приходите?"
– "Долгов много, потому и не приходим", – мрачно буркнул Димон, про себя.
– "Это как? – изумился призрак. – Вроде бы всё наоборот должно быть. Есть долги, есть возможность рассчитаться по ним новым жемчугом, потому как старый, как даже я слышал, вы просрали. И вы сами отказываетесь получить шальные деньги?"
– "Ну, да, – вяло принялся пререкаться с призраком Димон. – Сами. И что такого".
– "Не понимаю, – потряс головой призрак. – Деньги – это же хорошо".
– "Хорошо, когда ты их сам заработал, своим трудом. И никому ничего не должен. Когда все наоборот, благодарят тебя за твой труд. А не вот так, как с тобой. Халява! За которую надо расплачиваться. И непонятно как, и непонятно чем, и неясно когда. Ничего непонятно.
Вот и выходит, что халява – это плохо, – тяжело вздохнул Димон. – Халява всегда кончается какими-нибудь проблемами. И чем больше халява – тем большие проблемы. А я проблем не люблю. Очень не люблю. Потому мне и не надо халявы. Понял?"
– "Нет, – мотнул головой призрак. – Не понял. Какая-то у тебя извращённая, вывернутая наизнанку логика".
– "Это у тебя мозги наизнанку вывернуты, – огрызнулся Димон. – А моя логика такая – какая есть, – раздражённо буркнул он. – И раз непонятно, то и валил бы ты отсюда, надоеда. Достал уже. Будет решение твоих проблем – приходи, обмозгуем. Нет – отвали. И без тебя дел полно, чтоб ещё и по ночам не спать. Завтра встану снова как варёный, и всё из-за тебя, падла. Отвали, сказал".
Некоторое время призрак бестелесным облачком покачивался над лежащим на земле Димоном, обдавая его пронизывающим могильным холодом.
– Последнее предложение. Одно из…, – вдруг проговорил он. – Ты, кажется, интересовался мотоциклами?
– И что? – слегка насторожился Димон.
– Готов тебе предложить, – едва слышно прошелестел в ответ призрак.
– В обмен на что?
– А ни на что, а просто так.
– Значит, будут проблемы, – мрачно констатировал Димон. – Не надо, – мысленно плюнул он на свою давнюю заветную мечту, а заодно с нескрываемым удовольствием на самого призрака. – Лучше мы сами найдём, что нам надо. Без помощи некоторых, сопливых, – сердито покосился он на бестелесное облачко. – А то ходют тут, ходют, морозят своим морозильником. Итак скоро осень, а за ней и зима со снегом, а тут ты ещё…, передвижной хладогенератор, – мстительно припечатал он надоеду. – Лучше б мороженого наморозил, – вдруг внезапно со вкусом зевнул он.
А, вали нахер, – сердито плюнул он в его сторону. – Без твоего мороженного обойдёмся.
И вообще, я спать хочу.
Буквально упав обратно на свою постель, Димон с головой накрылся пологом спальника. И с удивлением сообразил, что так нервировавший его только что холод медленно отступил, а затем и вовсе пропал.
– "Вот так с этой фрицевской сволочью и надо разбираться, – ещё успел подумать он, засыпая. – Жёстче надо быть Димочка, жёстче", – успел ещё похвалить он сам себя, пока окончательно не отрубился.
Глава 2 Подземный завод
Ночная побудка.*
Однако, похоже выспаться этой ничем не примечательной ночью ему было уже не суждено. Разбудили ни свет, ни заря. Теперь уже свои.
Было то самое нелюбимое Димоном время, когда уже кончалась ночь, но рассвет ещё даже не начинался. Самый-самый предрассвет – время самой глухой ночи. Да ещё непонятно почему, но спать хотелось так, что Димон даже попытался схитрить, притворившись что он ещё не проснулся. Не помогло.
– Дмитрий Александрович, Дмитрий Александрович…
Чья-то жестокая рука безжалостно теребила плечо Димона, не давая тому снова провалиться в сладостный сон. Спать уже не хотелось, но какое-то непонятное упрямство не давало ему открыть глаза, словно назло кому-то. Надо было вставать, а он внутренне сопротивлялся безжалостно выдиравшей его из дебрей морфея руке.
– О, Боже, – простонал обречённо Димон. – Ну что там ещё? Тёмная ночь на дворе, глаз выколи. Ну, что там могло произойти такого, что не могло бы подождать до утра.
– Нашли! Дмитрий Александрович, нашли!
– Что? – резко открыл он глаза. – Что нашли?
– Вам надо посмотреть.
– До утра не подождёт? – резко поднял он голову над подушкой, не глядя на говорившего.
– Лучше вам это увидеть до того как все проснутся, – тихий голос Васьки над ухом окончательно прогнал остатки сна.
Надо было вставать.
Кряхтя, как столетний дед, Димон тяжело поднялся на ноги. Что-то было не так. В теле была какая-то вязкая, непонятная слабость, как обычно бывает после долгой тяжёлой болезни или словно он накануне натаскался тяжестей.
– "Понятно, – мысленно продиагностировал он своё состояние. – Встречи с призраком добром не кончаются. Застудил, таки. Падла!"
– Пошли, Васька, – сипло прокашлялся он. – И с чего это ты вдруг мне выкать стал? Да ещё по отчеству? – вяло поинтересовался он. Голова после неурочной побудки была тяжёлая и он пока ещё туго соображал. – Допреж за тобой вроде бы такого не водилось.
Не дождавшись ответа от вдруг смутившегося Васьки, Димон удивлённо посмотрел на своего ординарца. Что-то с парнем было не так. Тот как-то преувеличенно преданно смотрел на него.
– "Ладно, – вяло подумал Димон. – Всё – потом. Со всеми странностями и непонятками разбираться будем утром. А сейчас посмотрим чего это они меня подняли ни свет, ни заря. А уж потом хотя бы пару минут до рассвета надо постараться урвать. А то сны эти…", – недовольно мысленно бурчал он сам с собой.
Удивительно, но двигались они в сторону раскопа.
– "Хотя, что удивительно, – одёрнул он сам себя. – Раз что-то нашёл, значит – в раскопе. Следовательно – двигаемся в ту сторону".
Когда нырнули в дыру одного из раскопанных лазов, ведущих вглубь подземелий под развалинами на холмах, Димон окончательно уверился, что они действительно что-то нашли. И судя по нервно дышащему у него за спиной Ваське, действительно что-то интересное.
– "Хорошо бы опять на мотоциклы наткнуться, – приободрился Димон. – Не хочется верить, что тот случай был единственный, и мне просто повезло. Посмотрим, что судьба подарит нам сейчас".
Точно, сегодня со столь ранним подъёмом он действительно туго соображал. Они реально что-то нашли. Только вот с чего бы Ваське надо было разводить такую секретность было совершенно непонятно. Что там могло быть такого, что Васька так осторожно пробирался мимо спящих егерей, боясь потревожить их сон.
– "Ночью всё видится иначе, – отметил для себя Димон. – Удивительно. И днём, и ночью по этим раскопам приходится лазать, и вроде бы всё одно и тож, а поди ж ты. Ночью, совсем иные ощущения".
Ну? Чё встал? – сердито поторопил он Ваську, замешкавшегося что-то возле места ночного раскопа. – Что ещё могли такого интересного раскопать, за ночную смену, что не подождало бы до рассвета? – вдруг неожиданно сладостно широко зевнул он. Несмотря на неурочную побудку, настроение было самое умиротворённое.
Внезапно показавшаяся из тёмного отверстия в стене голова Богдана Трошина резко озадачила его. Челюсть со стуком заняла положенное место.
– Упс. Это что ещё за кадр? – удивился Димон. – Богдан, ты почему здесь, а не на озере? Да ещё в такое неурочное время? Ты же по идее должен был на озере разбирать последний танк?
Ты-то чего тут делаешь?
– Тебе надо это видеть, – не отвечая на вопрос, голова Богдана Трошина нырнула обратно в дыру. – Срочно.
– Вам туда, Дмитрий Александрович, – ткнул туда же рукой и Васька. – А Богдана это я вызвал, вестовым, ещё с вечера. А вас не хотел будить, потому как сегодня вы поздно легли.
Сердито покосившись на что-то необычно вежливого ординарца, Димон с недовольной миной нырнул следом за кузнецом. Длинные полузаваленные подземные коридоры, в которых свободным местами был лишь узкий лаз, по которым его на полусогнутых ногах быстро протащили, тут же отбил всякое желание говорить.
– Ё…ть! – были его первые слова как только он разогнулся после последнего полузасыпанного и ещё не до конца расчищенного прохода.
– Ё…ть! – растерянно выругался он и во второй раз, не зная что и сказать.
– Бл…дь! – было его третье по счёту слово. – Аху…ть, – растерянно повторял он уже раз за разом, окидывая ошалелым взглядом открывшееся перед ним просторное подземное помещение с невысокими сводчатыми потолками.
Низкий кирпичный свод подземного зала, подпёртый двумя рядами толстых кирпичных столбов, делящих всё помещение на три неравные чести, с вдвое более просторной средней частью, поражал своей какой-то монументальностью и соразмерностью всем своим обликом.
Димона при взгляде на эти едва выступающих из тьмы два ряда мощных параллельных кирпичных колонн охватило какое-то странное, тягостное чувство. Всё тут поражало своей какой-то монументальностью и… седой древностью, буквально сквозившей из каждого кирпича свода и колонн.
И жутким диссонансом резало глаз то, что ровными рядами стояло меж колон, занимая практически всё свободное пространство в зале.
– "А-а, – мрачно обрадовался он, – вспомнил. Вспомнил, где я нечто подобное видел. В кабаке, откуда нас вышвырнуло в этот долбанный мир. Не совсем тот, конечно, фасон, но очень похож. Выкинуть станки, расставить между столбов невысокие кабинки со столиками, включить интимное освещение небольшими настольными светильничками, и полное впечатление будто я снова в Москве, и снова в том кабаке".
Сердце Димона защемило. Было грустно вспоминать навеки потерянное, да и…, как-то не ко времени что ль.
Кем-то расставленные рядом со входом три мощные бензиновые лампы, заливали стоящие перед ними ровными рядами станки ярким контрастным светом. Дальняя же сторона подземного зала терялась где-то вязкой подземной мгле.
Свисающие над станками на тонких витых шнурах колоколоподобные жестяные светоотражательные блюдца с посверкивающими из-под них какими-то небольшими стеклянными колбочками, подчёркивали сугубо техническую функциональность всего помещения, в то же время резко контрастируя со всем его обликом.
В первый момент Димон даже подумал что это они и светят, настолько на пятачке перед входом был яркий, слепящий свет.
– Транжиры, – тихо выругался он, глядя на подобное безобразие. Бензина и так было мало и до конца экспедиции могло и не хватить, а тут ещё такой явный перерасход.
Впрочем, он тут же сам постарался заткнуться. Открывшийся в свете бензиновых ламп вид не просто впечатлял, а буквально вводил в ступор. Видать, на то и был весь расчёт.
– Настоящий подземный завод! – с восторженным придыханием раздался у него над ухом восторженный голос Васьки.
– Ты сам подземный, – недовольно пробурчал Димон, сердито покосившись за спину. – Твоя работа? – сердито мотнул головой он в сторону залитого светом пятачка.
– Моя, – не стал тот отпираться.
Расплывшись в счастливой, довольной улыбке он преданно глядел ему в глаза, отчаянно кивая притом головой.
– Хотел в лучшем виде всё показать, – горячо зачастил он. – Но это только здесь, только в первом зале. Там дальше уже ничего такого нет. Совсем ничего. Темень, хоть глаз выколи.
– Вот и здесь погаси, – глухо буркнул Димон. – Бензин надо экономить. Хотя бы потому что здесь нам его взять негде.
– А там что? – махнул он фонарём в сторону двух широких провалов в боковых стенах подземного зала с большими вывалами грунта внутрь помещения. – Копать пробовали?
Кое-где из вывала грунта ещё можно было разглядеть торчащие из земли останки каких-то давно сгнивших рам, что явно указывало на наличие рядом ещё нескольких подобных помещений.
– Если там ещё есть нечто подобное, – задумчиво пробормотал Димон, – то это полный пипец, – пробормотал он, подымая повыше фонарь. – Блин, – тихо выругался Димон. – Мумия. Цепь. Блин.
По всему ярко освещённому пятачку перед ними тут и там виднелись валяющиеся возле станков высохшие от времени мумии людей, частью в старой немецкой военной форме времён Второй Мировой войны на Земле, а частью в серо-голубых полосатых робах заключённых, прикованные толстыми ножными цепями к станкам. Удовольствия от лицезрения подобного непотребства не было ни малейшего.
Хорошо что хоть не пахнет, – проворчал над ухом Димона Васька. Димон недобро покосился на того, словно тот был в чём-то виноват. – Видать, перенос произошёл когда-то давно. И тела погибших людей за прошедшее время успели ещё и мумифицироваться, – с умным видом тот буквально вещал, преисполненный собственной значимости.
И всё равно, очень неприятно, – вдруг неожиданно совсем тихо добавил он.
Подняв повыше большой бензиновый фонарь, получше рассмотреть ближайшее к ним тело, Димон брезгливо передёрнулся.
– "Всё-таки сухая воздушная среда подземелья способствует мумификации", – с грустью подумал он, отворачиваясь.
Медленно двигаясь между стоящих ровными рядами токарных станков, он с грустью замечал то тут, то там одинокие высохшие от времени фигуры в серо-голубых робах.
– "Парням повезло в одном, – мрачно размышлял он. – Судя по положению фигур в полосатых робах и по тому как они разбросаны меж станков, большинство из них погибло при переносе. Или же сразу после него. Словно работали здесь на станках, а потом их оттуда выдернуло взрывом. Короче – не повезло им.
Хотя, если судить по позам некоторых, далеко не все умерли сразу. Большинство ещё долго оставалось в живых и тщетно потом пыталось избавиться от цепей. Так и померли, дёргаясь на цепи. Отчего ж тогда померли? От обезвоживания, что ли?
Сколько там человек может прожить без воды? Всего несколько суток, кажется".
– Димон! – громкий крик Богдана, раздавшийся чуть ли не над ухом, мгновенно вымел из головы всё созерцательное настроение.
– Чё ты орёшь, оглашенный, – раздражённо огрызнулся Димон, яростно тряся пальцем в ухе. – Тут акустика, словно в оперном зале. Непонятно даже как они тут работали. Небось грохот стоял – жуть просто.
– Ну да, точно, – заметил он, более внимательно рассматривая странную повязку на головах у всех встретившихся ему тут мумиях, что первоначально вызывала такое удивление. – Глянь, – кивнул он на странный тюрбан на голове ближайшей мумии. – А я-то всё понять не мог, что это у них на головах столько тряпок накручено. Грешил было на мороз, а тут вона что – акустика!
– Да провались она два раза твоя акустика, – тут же сбавив голос, зашипел рядом с ним кузнец. – Пошли, покажу что нашёл. Не поверишь, дизельная подстанция.
– Чего? – медленно развернулся к нему Димон. – Где?
– Рядом, – мотнул кузнец головой в дальний тёмный угол подземного зала, откуда глухо доносились чьи-то голоса. – Пока тебя не было, мы тут решили копануть вывал грунта. И сразу находка. Оказалось, что это короткая перемычка между двумя здоровенными цехами. Видать, кровля не выдержала и обвалилась или ещё что, не важно. Но за ней, там дальше, целая дизельная электростанция в соседнем зале. Целёхонькая. Идём, посмотришь. Ребята там в проходе как раз заканчивают свод укреплять, так что можно теперь свободно туда пройти.
– Самое удивительное, всё там на месте. Нажимай кнопку пуск и зажигай свет.
– А потом взлетай на воздух, – флегматично ответил Димон.
– Э…, – замялся Богдан.
– Нет, – неверяще посмотрел на него Димон. – Ты нажал?
– Она не заработала, – виновато развёл руками Богдан. – Ну, извини. Очень хотелось в натуре посмотреть что же это такое за электрический свет. Столько разговоров среди ваших, а до сих пор ни разу не видел.
– Увидишь, – злобно вызверился на него Димон. – Если с такими идиотами до того на воздух не взлетишь.
– Лично взлететь на воздух, у тебя нет желания посмотреть? – Димон неверяще смотрел на кузнеца. – Тебя что, не предупреждали перед походом ничего неизвестного не трогать? Ничего не проверив, ничего не нажимать! Или от радости у тебя крышу снесло?
Довольная физиономия кузнеца буквально лучилась счастьем.
– О, Боже, – в отчаянии схватился Димон за голову. – Как я влип!
– Счас, – расплылся тот в радостной улыбке. – Пока ты спал, ребята тут всё обшныряли. Но всё одно ты прав. Так что ничего нажимать не будем. А то мало ли что.
– Но перед этим ты лично пару раз всё-таки на кнопки понажимал, – обречённо констатировал Димон, уже понимая что лишь чудом они до сих пор ещё остались живы.
Судя по всему тому что он тут видел вокруг, и по тому что он знал о подходе немцев к подобным объектам, ну просто не могло всё тут не быть заминировано. А значит, то что они до сих пор ещё живы – это было настоящее чудо.
Или… – помощь призрака. За что опять же придётся с ним расплачиваться.
Настроение резко рухнуло вниз.
– Значит так, – медленно повернулся он к Богдану и стоящему рядом с ним светящемуся от счастья Ваське. – Ещё раз кто-нибудь без спроса кнопу незнакомую нажмёт – лично расстреляю.
– Понятно? – тихим, каким-то мёртвым голосом спросил он, глядя им прямо в глаза. – Предупредить всех. Больше повторять не буду. Лично расстреляю.
Широкие, счастливые улыбки медленно сползали с лиц его товарищей.
– Вот теперь, вижу, поняли, – флегматично проговорил Димон. – А раз поняли, то пошли дальше. Покажите что ещё нашли.
И молчаливая, сразу притихшая группа егерей у него за спиной медленно двинулась вглубь подземного зала.
Потом сапёры подтвердили что был там хитро замаскированный отдельный контур, который при включении энергии в общей сети вполне что и мог сдетонировать.
Его заметили лишь когда сматывали провода, буквально по сантиметрам разбирая и зарисовывая бывшую электрическую сеть, чтобы потом во всём разобраться. А пока лишь демонтаж.
Их знаний хватает лишь на то, чтобы аккуратно всё разобрать, как обезьяны обученные. Делать могут, а понимать – выше их разумения и уровня знаний. Димон вдруг оказался самым знающим специалистом среди всех. Даже среди кузнецов, которые об электричестве оказались лишь слышали, а самим сталкиваться не приходилось. Все местные, землян нет.
Утром. *
Небольшая походная палатка Димона никак не была рассчитана на то количество народа, которое в неё набилось этим вечером. Здесь была вся ночная смена копачей и практически все, кого успели уже по какой-то причине разбудить.
Только что выбравшийся из раскопа Димон, отряхивая возле входного полога набившуюся в волоса землю, сердито разглядывал что-то чересчур развеселившихся подчинённых, бурно обсуждавших найденную этой ночью находку.
– Так! – одним только тоном своего чуть охрипшего за прошедший день голоса Димон жёстко пресёк все разговоры в палатке. – Остались Богдан и командир отряда полусотник Юрок. Все остальные – на выход. Живо! И далеко не разбредаться, – злым голосом тихо рявкнул он.
Дождавшись, когда недовольно бурчащие что-то себе под нос егеря быстро покинут его палатку, сердито бросил в след.
– Васька! Выставить охрану и никого ближе двух вёрст к палатке не подпускать. Кого увижу – землю две недели до посинения копать будет. А потом ещё две – закапывать.
– Это и тебя касается, – одёрнул он вдруг повеселевшего непонятно с чего парня. – Чтоб рядом никого не было. Понятно! – вдруг тихим сдавленным голосом рявкнул он на того. – А никого, означает ни-ко-го!
Закончив со своей шевелюрой, прошёл в палатку, тщательно занавесив за собой входной полог.
– Блин, – сквозь зубы выругался он. – Надо обсудить кучу совершенно секретных дел, а вы тут демократию развели. Кто будет копать, и зачем теперь кому-то идти на озёра. Объяснить? Или сами поймёте?
Видя откровенное непонимание на лицах Богдана и Юрка буквально простонал.
– О, Боже! За что мне такое наказанье. Вы что, не понимаете, что нас пасут? С первого дня нашего появления на Правом берегу нас плотно пасут. Не может быть иначе.
Да не люди Ведуна, – придавленным голосом зло рявкнул он на непонимающе глядящего на него Юрка. – Либо местные, либо трофейщики. Либо и те, и другие все вместе.
– Видел кого? – мгновенно насторожился Юрок.
– Чувствую, – глухо буркнул Димон постепенно успокаиваясь. – Спинным мозгом чувствую, что нас пасут.
Потому и вести себя надо так, чтоб посторонний наблюдатель ничего у нас в лагере нового не заметил. Всё должно идти как и идёт.
– Какой посторонний? – раздался из угла удивлённый голос кузнеца.
– Проснулся, – сердито проворчал Димон. – Ты, Богдан, словно только вчера родился.
Подхватив опрокинутый кем-то на бок раскладной парусиновый стул, поставил его рядом с походным столом. Шлёпнув по столу раскрытым на середине блокнотом, раздражённо продолжил.
– Мы тут на этих холмах уже который месяц. И за это время никто нас не побеспокоил. Ни разу! Вся округа словно вымерла. Ни тебе ящеров, ни тебе амазонок, никого. Тебе это не кажется странным, Богдан? Мне, так даже очень. Такого просто не может быть.
– А мне нет, – флегматично бросил Богдан. – Посмотри на себя. Вся та секретность, что ты вокруг нашего здесь пребывания развёл, все эти дальние патрули, секреты и прочее. Всё это должно же в конце концов приносить какой-то результат.
– Да какая нафиг секретность, – устало бросил Димон, наконец-то со вздохом облегчения осторожно присаживаясь на хлипкий стул. – Каждый день, два раза, утром и вечером у нас работает походная кухня. И сколько ты не топи её древесный углём, а дымок нет-нет да прорвётся. И запах! Запах готовящих на кухне блюд. Голодному человеку их почувствовать и за три версты можно. А мы контролируем дай Бог если ближайшую пару вёрст. Да и то, весьма условно. А сколько человек в лагере целыми днями бестолку по округе шатается. Цветочки они, видите ли собирают. Любовь у них, видите ли…, – сердито зыркнул он на вспыхнувшего маковым цветом Юрка. – Дома надо было с женой миловаться, а не тащить её за собой в поход. Допрыгаетесь, что выкрадут кого-либо у нас из-под носа, локти кусать потом будете.
– Да нет, Дмитрий Александрович, – начал было Юрок. – Я…
– Молчать! – тихо рявкнул Димон. – С этого дня переходим на усиленный режим охраны, согласно утверждённого ранее распорядка. Никаких больше поблажек! Никому! Но внешне это никак не должно проявляться. Никак! Чтобы те, кто раньше за нами наблюдал, да и сейчас наверняка наблюдает, ничего не заметили. Никакой разницы. Ни до, ни после.
– Лично теперь за это отвечаешь, – посмотрел он прямо в глаза Юрка. – Выйдет кто за пределы внутреннего охраняемого периметра, теперь уже не просто слетишь с сотников до полусотников, а вообще вылетишь из компании. Понял?
Не слышу, – повысил он голос, глядя тому прямо в глаза.
– Да понял-понял, – недовольно буркнул Юрок, отводя взгляд. – Чё тут не понять, всё понял.
– Ну, раз понял-понял, переходим к нашей находке-находке, – ёрнически передразнил приунывшего парня Димон. – Выкладывайте свои соображения. Первым, как положено, начинаем с младшего. Говори, Юрок.
