Текст книги "Фрида (СИ)"

Автор книги: Anastay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

Я так и не купила палочку. Я не отправилась в Мидлсбро к Эдмонду, передумав уже в аэропорту, перед самой регистрацией (я украла билет и несколько волосков для оборотного зелья у светловолосой девушки, которая была заперта в туалете). Вместо этого я заявилась к своему любимому Человеку-Который-Многое-Мог, чтобы через несколько дней выяснить, что парень, похожий на моего отца, живет в Дублине и занимается стрижкой газонов.

– Я думала, тебя убили, – я крутила в руках чашку с забавными рисунками и смотрела в окно, как двое детей кидают семечки голубям.

– Фелиция… твоя мама пришла ко мне прошлой весной и сказала, что меня хотят убить. Когда я опомнился, оказалось, что мы уже переехали в Дублин, а наш прежний дом сожгли.

Он теперь носил другое имя, как и его жена и дети. Они избавились от всех прошлых контактов, начав новую жизнь. Как программа защиты свидетелей, блин.

Я изо всех сил сдерживала слезы. Перед моим глазами мелькали картинки прошлого. Он предал меня. Не хотел, но предал. А я… Черт. Я убила девять человек, потому что думала, что он мертв. И за всем этим стояла Фелиция. Она никогда не хотела, чтобы мы общались, и не подумала сообщить о том, что он и его семья живы. А вдруг это вообще она подстроила нападение? Быть может, это по ее милости я превратилась в монстра, жаждущего крови, прошлой весной? Я уже ни в чем не была уверена.

– А ты вообще… уверен, что я твоя дочь?

Он смотрел на меня с сочувствием и виной.

– Я не знаю.

Я покинула дом, не прощаясь. Моя жизнь была разрушена, в который раз.

– Альфаро, я всегда безоговорочно доверяла только тебе, – я стояла на пороге его дома, и по мне стекала вода – на улице был ливень.

– Заходи, – старый мексиканец, отец Фелиции и мой дед, кивнул мне, указывая на теплую освещенную гостиную и не задавая вопросов.

Я приняла душ и переоделась в сухое (вопреки моим ожиданиям, дед не выкинул мою летнюю одежду, и я теперь расхаживала в джинсах и толстовке). Он напоил меня горячим настоем трав и только потом согласился выслушать мою историю.

– Ты не сквиб, – для начала сказал он. – Твоя сила внутри тебя, и, похоже, пришло время раскрыться ей полностью. Я надеялся, что этот день так и не наступит. Что тебе не придется узнать правду.

Он раскурил трубку, а я, хоть и сидела, завернувшись в толстый плед, почувствовала, как по спине пошел холодок.

– Фелиция… Моргана, как ты знаешь, дуальный метаморф. У нее всего лишь две личины, которые она может менять по своему усмотрению.

Фелиция – рыжая женщина с зелеными глазами, россыпью веснушек и пухлыми губами. Именно на нее я походила. Моргана – темноволосая бледнокожая красавица, высокая и статная аристократка. Я всегда жалела, что мне не достался ген метаморфности, и я не могу, как она, по своему желанию обратиться в темноволосую королеву.

– Ты всегда думала, что первая, истинная ее личина – Фелиция, – продолжил дед. – Потому что именно от нее, как тебе кажется, ты взяла эти прекрасные волосы и глаза. Но это не так. Первая личина моей дочери – Моргана.

– Что это значит? – сердце забилось так быстро, что я думала, оно выскочит и упадет прямо под ноги деду.

– Моргана… как и Фелиция, впрочем, не твоя мать.

Я не могла вымолвить ни слова, вдыхая ртом воздух и забывая выдохнуть его обратно. Не может быть.

– Твоей матерью была другая моя дочь, Анхелика. Она умерла, когда ты родилась. Перед смертью она умоляла Моргану, чтобы та заботилась о тебе, как о собственном ребенке, и та не могла нарушить данного слова.

Я словно онемела. Голова закружилась. Мне все это снится.

– Девятнадцать лет назад в деревню, где мы жили, приехал иностранец. Его звали Клаус, но это было его ненастоящее имя. При его приближении выли собаки и шипели кошки, а из его глаз ползла тьма.

Мне стало дурно. Ползла тьма. Такое и я видела – у директора Карроты, мистера Дьявола, и еще у одного человека – Северуса Снейпа.

– Я сразу понял, кто он есть, но Анхелика уже была в его плену. Я вырвал ее из его лап, и прогнал его туда, откуда он пришел. Но было слишком поздно – она была беременна и не хотела убивать ребенка. Через много месяцев родилась ты. Когда я взял тебя на руки, то увидел то, чего так боялся. Твои глаза были полны этой тьмы.

Я застонала и спрятала лицо в ладонях. Я не хочу больше ничего слышать. Я не хочу знать. Верните меня обратно. Пожалуйста.

– Клаус был демоном, Фрида, – Альфаро сказал то, о чем я и так уже знала.

Сразу после моего рождения Альфаро вместе со второй его дочерью, Морганой, совершили ритуал Очищения над ребенком. Они заперли тьму, мою сущность и силу, глубоко внутри моей души. Я могла никогда ни о чем не узнать. Я прожила бы жизнь, думая, что я нормальная. Только бесившиеся при моем приближении животные были бы единственным намеком на то, кем я была.

Интересно, а что Снейп? Он был демоном? Или, как и я, дитем демона?

Впрочем, в ближайшие дни Снейп занимал меня меньше всего. Альфаро готовил меня к ритуалу Раскрытия. Пост был таким же жестким, как и тот, которого я придерживалась осенью. Вдобавок, я целыми днями только лишь медитировала, очищая сознание, а ночью спала на Камне Силы в лесу. Это было, пожалуй, самым сложным – было очень холодно, хорошо хоть утихли дожди. Но я не могла себе больше позволить быть слабой. Достаточно.

Двадцать третьего марта я, дочь демона, приняла свою настоящую сущность и растворилась во тьме.

========== Глава 20 ==========

В сущности, ничего не изменилось. Я не получила супер-силу или какие-то особые способности. Ко мне вернулась моя магия, не сильнее и не слабее той, что была ранее. Единственное, что теперь было иначе – исчезло ощущение неполноты, смутные намеки на ущербность, от которых я пыталась избавиться всю свою сознательную жизнь. Теперь я знала, кто я, я приняла это и была целостна.

Я знала, почему дед провел тот ритуал Очищения. Он хотел защитить меня и всех тех, кто будет рядом. К сожалению, все было тщетным – он признался, что понял это после того, как я сорвалась тогда весной, став на долгое время совершенно неуправляемой. Он сказал, что причина в том, что тьма, которая столько лет подавлялась, вырвалась наружу и полностью подчинила меня себе. Он хотел освободить меня от оков еще тогда, но я постепенно пришла в норму, и он решил, что это может и подождать. Я не была одержимой и безумной, не кидалась на людей и не жаждала крови. Я была почти человеком.

– Надеюсь, вы не забыли о нашей договоренности, господин директор? – он замер на пороге, увидев меня в своем кресле. Знаю, слишком нагло и дешево театрально, но я не могла удержаться. Впрочем, я тут же поднялась, когда он вошел.

– Я рад, что вы живы, Фрида, – он жестом показал мне, что я могу присесть обратно, а сам уселся в кресло для посетителей. Ах, как демократично.

– Я тоже этому несказанно рада.

Я была несколько удивлена. Разве Северус Снейп не доложил ему о том, что нашел меня? Быть может, он не доложил… потому что не смог?

– Я не забыл, – он показал руку, на которой сверкало Кольцо Неуязвимости. – Профессор Снейп не нарушит своего обета.

Уф, значит, он жив.

– В таком случае, я хотела бы обговорить подробности…

Блез и Драко сидели в гриффиндорской гостиной вместе с Джинни, Гермионой и Гарри. Странно, но с ними также был и Рон, и я заметила, что Драко даже не морщится, когда тот говорит очередную ерунду, сидя прямо рядом с ним. Многое изменилось за это время, правда?

Они повисли на мне все разом, когда я явилась сюда по наводке слизеринцев, которые более сдержанно порадовались моему возвращению. Возможно, потому что думали, что я просто уехала, а вовсе не была замучена и убита Волдемортом.

Дольше всего не хотел отпускать меня Блез. Он все сжимал и сжимал меня в объятьях, а когда отпустил, я заметила, что его глаза странно блестят. Гермиона с Джинни так и вовсе плакали, да и Гарри, который наверняка в моей смерти винил меня, как то подозрительно тер глаза, сняв свои смешные очки.

– Не надейся, я рыдать от счастья не буду, – заявил мне Драко, впрочем, улыбаясь до ушей.

Мы собрались все вместе в дальнем углу, и я поведала модифицированную историю своих приключений: неизвестным образом я выжила и очнулась далеко отсюда, без магии и каких-либо воспоминаний о прошлом. Работала в супермаркете, пока не встретила друга, который приютил меня у себя и помог восстановить все утраченное. Едва придя в себя, я тут же явилась в Хогвартс.

Блез качал головой, не веря моим словам, но ничего не говорил, не сводя с меня на редкость теплого даже для него взгляда. Они были счастливы, что я выжила, и готовы были простить мне любую ложь. Мы провели вместе довольно долго времени, уже давно объявили отбой, прежде чем мы разошлись по своим факультетам. Я, впрочем, не сразу отправилась в свою спальню. Велев Блезу и Драко возвращаться в слизеринскую гостиную одним, я отправилась к профессору Снейпу.

– Явились, мисс Берк, – он смотрел на меня с совершенно нечитаемым выражением лица, когда открыл дверь-портрет своих личных комнат (а именно там мне и сказали искать его привидения).

– Впустите внутрь? – мой голос, который, по идее должен был быть уверенным и наглым, опустился до скромного и смиренного.

Он отошел, давая мне возможность зайти. Честно говоря, я была уверена, что он меня прогонит, и разговор придется отложить до завтра.

Комнаты Снейпа, которые недавно горели сначала по вине Дина и Симуса, а потом еще раз – по желанию Блеза, уже были отремонтированы и обставлены едва ли не более аскетически, чем его дом в Тупике Прядильщиков. Диван, рядом – торшер (очевидно, здесь он читал), книжные полки и маленький низкий столик, на котором сейчас стояла початая бутылка виски и стакан. В дальнем конце – двери в спальню.

– Как поживаете? – я решила не садиться на диван, хоть он и предложил, – вдруг придется пользоваться палочкой. Мало ли. Разговоры со Снейпом всегда такие непредсказуемые.

– А как вы думаете? – саркастично спросил он, видя, что я пялюсь на пустой стакан.

– Думаю, что хреново, как всегда, – я отвернулась к книжным полкам и начала бездумно их разглядывать. Честно говоря, я не придумала, зачем я пришла к Северусу Снейпу, и что я ему скажу. За спиной послышался звук виски, наполняющего стакан, а затем глотки. Ого. Не думала, что он вот так вот будет бухать при студентке.

– И вы совершенно правы, – тон его голоса совсем не изменился. А вдруг это уже не первая бутылка? Но нет, я не чувствовала особого хмельного запаха от него.

Я решилась обернуться и заглянуть в его глаза. Тьма… Она не просто составляла какую-то его часть, как я раньше думала. Он сам был тьмой. Сын демона.

Молчание затягивалось, и я сказала:

– Что ж. Я, пожалуй, пойду.

Он преградил мне дорогу, как тогда возле дома Эдмонда. Но на этот раз я ждала, что он это сделает.

– Вы хоть представляете, что я подумал, не найдя вас в доме? – тихим опасным голосом спросил он.

Я пожала плечами. Я знала, что так делать не стоит – это всегда выбешивало его, но более развернутого ответа я придумать не смогла.

– Вы могли хотя бы на миг подумать своей тупой головой, что я предположил, когда мне сообщили, что последний раз вас видели в компании Струпьяра? – он сделал шаг ко мне, и я отступила, видя, что в глазах у него плещется что-то совершенно страшное. – Что он утащил вас… в спальню? Вы хоть знаете, что оборотни делают со своими… жертвами? – он все надвигался, пока, наконец, не прижал меня к шкафу, уперев обе руки в полки рядом с моей головой. Я знала. Кусают. Убивают. Да что угодно.

– Струпьяр мой старый… знакомый, – проговорила я, вжимаясь спиной в жесткие корешки книг. Я могла запросто отбросить его от себя, но не делала этого. Почему? Этот вопрос мучил и меня саму.

– Ах, знакомый, – он говорил так тихо, что мне приходилось буквально читать по губам. Недобрый это знак.

– Именно, – я все же собралась и сделала голос твердым. – Может, вы перестанете дышать мне в лицо виски и отойдете?

Он некоторое время изводил меня совершенно убийственным взглядом, потом сделал шаг назад.

– Что вы с собой сделали? – строго спросил Снейп, разглядывая меня уже с относительно комфортного расстояния.

– Волосы подровняла, как вы заметили, – нервно фыркнула я, понимая, что он имеет в виду совсем не это. К тому же с волосами я ничего не делала давным-давно – не было то времени, то возможности.

– Прекратите паясничать, – одернул он меня. – Я имею в виду, вы все же сделали то… что собирались?

– Вы про тьму? – спросила я, и его лицо неуловимо изменилось. Он не знал, что я могу это чувствовать. – Нет, я никого не убивала. Я просто… вернула ту часть себя, что у меня украли.

– Не слишком ценная часть, чтобы ее возвращать.

– И тем не менее. Вы ведь тоже ничем не лучше.

Он поморщился и налил себе еще этого мерзкого пойла. Да что с ним такое?

– Верно, – сказал он, замахнув стакан.

– Я все же пойду, – пробормотала я.

– Нет, стойте. Пожалуй, я уже достаточно пьян, чтобы сказать вам то, что собирался. Сядьте.

Ох. Он не в себе.

Я села на диван, на всякий случай – на краешек, чтобы если что быстро вскочить на ноги. Я ждала, а он расхаживал передо мной туда и обратно. Я думала, он уже ничего не скажет, будет вот так ходить, но он вдруг остановился.

– Вы… не имели права жертвовать собой, чтобы меня спасти.

– Это то, что вы хотели мне сообщить? – я озадаченно хмыкнула. – Могли бы просто сказать «спасибо».

– Вы не понимаете. Моя жизнь – ничто по сравнению с вашей. То, что вы сделали, было самой большой глупостью, которую я видел в своей жизни.

Я глубоко вдохнула, стараясь не рухнуть в объятия Большой Обиды, которая уже поджидала меня где-то за углом подсознания.

– Если это все, то я пойду, – я поднялась на ноги. Снейп отвернулся.

– Это все, – холодно произнес он, и я ушла.

И я не понимала, почему всю ночь вместо сна посвятила слезам.

– Что у вас со Снейпом? Ты спасла его жизнь, а теперь пропускаешь его уроки, – Блез спрашивал как бы между прочим, запивая тыквенным соком яичницу. Я вяло ковырялась в своей тарелке.

– Не хочу его видеть.

Да, я все же обиделась. Смертельно. Я не ходила на его уроки, не смотрела на него, даже когда мы сталкивались в коридорах нос к носу, игнорировала его пристальные взгляды. Но не это тревожило меня в то утро.

Сегодня. Это случится сегодня.

Вчера я, по разрешению Дамблдора, выбралась в Лондон и нашла там Струпьяра. Он долго расспрашивал, было ли между нами что-то или нет, а потом еще столько же – пытался затащить меня в темный угол. Только хороший удар в челюсть слегка охладил его пыл. Именно ему я доверила привести с собой двух сторонников Морганы, которые станут свидетелями того, как Снейп выполнит свой нерушимый обет. На этом настаивал Дамблдор, да и у меня самой тоже имелась некоторая выгода в этой ситуации.

– Тише, – зашипела я, когда Селвин, Упивающийся Смертью, споткнулся. Все трое – Селвин, Струпьяр и Трэверс – молча шли за моей спиной по низкому тоннелю, ведущему в Хогвартс из Хогсмита. Когда мы выбрались в пустынный ночной коридор в северной части замка, я обратилась к Струпьяру. – Знаешь, где здесь Астрономическая Башня?

– Я здесь учился, сладкая, конечно, знаю.

– Ступайте туда. Я не пойду с вами.

Я вырвала у него свою руку, которую он хотел поцеловать, и они ушли. Я же глотнула зелья Неприметности (о, да, у меня еще осталось), накинула мантию-невидимку, которую мне одолжил Гарри Поттер, и двинулась следом за ними. На мгновение мне стало горько. Конечно, мои друзья свяжут эти события – смерть директора, мою просьбу мантии и последующее исчезновение из Хогвартса. Я тут же потеряю их. Возможно, навсегда.

Директор уже был здесь. Снейп – тоже. Он стоял, направив палочку в грудь старику, и держал в другой руке дамблдоровскую палочку.

– Северус Снейп, какой приятный сюрприз! А мы-то думали, ты верен старикашке, – Струпьяр, как всегда, кривлялся.

– Я всегда был верен только Моргане, – произнес он, и я едва не чертыхнулась, чем бы тут же выдала себя. Ну конечно, он теперь шпионил за ней. Или… на нее.

– Давай, убей его! – грубым голосом сказал Трэверс.

Снейп смотрел на директора и не двигался.

– Северус… прошу тебя, – молвил Дамблдор весьма театрально. Артист.

– Авада Кедавра!

Я чуть не задохнулась от тьмы, затопившей башню, и едва не пропустила момент, когда директор (вот же идиот – зачем было стоять так близко к перилам!) полетел вниз. Я сбросила мантию и прыгнула вслед за ним, стараясь не орать в полете. Придав себе утяжеления (старик, оказывается, весил гораздо больше меня, а на вид и не скажешь), я поравнялась с ним в воздухе, уповая, что в темноте, скрытую зельем Неприметности, меня не видно сверху, и затормозила нас у самой земли, не позволяя превратиться в две живописные лепехи.

Оказавшись внизу, я достала склеенные между собой десяток универсальных обманок от братьев Уизли (мы с Гермионой еще зимой доработали их, заставляя принимать не только внешний, но и внутренний облик – мне нужно было это на случай, если директора вдруг решат вскрыть, – и позволяющий действовать им до бесконечности). Заколдовав их на труп Дамблдора, я вытряхнула содержимое всех его карманов (артефакты подделать гораздо сложнее, чем какой-то труп), переодела все его украшения на обманку (в том числе очки) и оттащила все еще мертвого парня в кусты. Так, где у меня здесь портключ?

В замке послышались крики. Всюду загорался свет. Ох, подняли шумиху. Наверняка Струпьяр не удержался и начал дебоширить. Я обняла тело директора, последний раз взглянула на Хогвартс и активировала портключ в Мексику.

========== Глава 21 ==========

Я провела несколько дней у деда, собираясь с мыслями и еще раз взвешивая все «за» и «против». Альфаро был недоволен, что я во все это ввязываюсь, да мне и самой не нравилась эта идея. Но там был Снейп, и я не могла игнорировать этот факт. Дамблдор провалялся трупаком больше суток, мне казалось, что от него уже пошел характерный душок, и я уж было думала, что он нарушил правила Кольца Неуязвимости. В конце концов, когда всю жизнь даже сахар в чае размешиваешь магией, как-то не замечаешь, когда ей пользуешься. Но Альфаро был спокоен – и не зря. На вторые сутки директор очнулся.

– Если повезет, мы вылечим его за месяц-полтора, – сказал дед, когда я собирала вещи. – А ты до безумия похожа на свою тетку, хоть и смертельно ее не любишь.

Это было оскорбительно, но я смолчала. В конце концов, он мой дед.

– Я до последнего не могла поверить в то, что ты сделала, – Моргана принимала меня в своем элегантном кабинете. После смерти Дамблдора фронт окончательно раскололся на три части, и она, забрав с собой больше половину волдемортовских приспешников, переехала в новую резиденцию.

– Я говорила с Альфаро. Он рассказал, что ты не моя мать, мы провели ритуал Раскрытия, – говорила я, сидя напротив нее. – Я всегда сердилась на тебя, потому что не чувствовала твоей любви, – это было правдой. – Но теперь, когда я понимаю, что ты не обязана меня любить, все стало гораздо проще, – и это было правдой. Теперь я ненавидела ее с чистой совестью, без оглядки на близкие родственные отношения.

– Я не хотела, чтобы ты в это вмешивалась. Но в Хогвартсе все уже знают о твоей роли, и туда тебе путь закрыт. Ты можешь жить здесь, сколько захочешь, или вернуться в Мексику, но я не допущу, чтобы ты участвовала в войне.

– Я останусь здесь, и я буду участвовать в войне ровно настолько, чтобы защитить своих друзей, – твердо сказала я. Моргана внимательно глядела на меня.

– И Северуса Снейпа?

Я выдержала ее испытующий взгляд. После того, как я узнала, что Моргана – истинное лицо моей… тетки, я воспринимала ее совершенно иначе. Теперь я понимала, что эта личина, высокомерная, холодная и жестокая, как нельзя лучше отражает ее сущность.

– И его тоже.

– Я не заинтересована в его гибели, – сказала она. – Он продолжал служить мне и после того, как Волдеморт узнал о его неверности. Можешь быть спокойна.

Мне показалось, что за ее словами стояло что-то гораздо большее. Но я не знала, как ее спросить об этом, а она уже поднялась, показывая, что мне пора идти.

– Что вы здесь делаете? – Снейп поймал меня в коридоре на третий день, улучив момент, когда нас никто не видит, и затащил в одну из комнат.

– То же, что и вы, – я вырвалась и отошла от него подальше. – Служу Моргане.

Он долго сверлил меня взглядом, но я сохраняла равнодушный вид. Ну, надеюсь, что равнодушный. По крайней мере, я очень старалась.

– Я не верю вам, – наконец, вынес Снейп свой вердикт.

– Ваше право.

– Вы опять лезете не в свое дело…

Я перебила его нравоучения.

– Что произошло в школе после гибели директора?

– Этот шут, ваш давний знакомый, – судя по сарказму, это он о Струпьяре, – наделал шуму. Сбежались профессора и студенты, нас едва не поймали.

Я кивнула. Я хотела знать не это.

– Ваши друзья отправились на поиски крестражей, – добавил Снейп. – Я… помогаю им, втайне от них, разумеется. Еще когда Дамблдор был жив, я получил от него некоторые сведения, которые могут помочь в поисках. Моргана тоже заинтересована в уничтожении Темного Лорда и послала несколько своих людей на поиски.

– Гарри, Гермиона, Рон… – я приподняла брови, предпочитая, чтобы он продолжил список.

– Блез, Драко и младшая Уизли. Поттер полный идиот, если взял с собой девчонку.

Меня немного успокоили его слова. Значит, с ними все в порядке. Пока что в порядке. По крайней мере, Моргана за ними не охотится, а, наоборот, хочет помочь. Это радует.

– Кто теперь директор?

– Амикус Кэрроу.

Я знала, кто это. Садист и извращенец из бригады Волдеморта.

– Гарри не такой уж и дурак, раз взял Джинни с собой. В школе сейчас, вероятно, еще опасней, чем за ее пределами.

Снейп не ответил. Я не знала, что творится у него на душе – внешне он выглядел абсолютно бесстрастным.

– Какое участие вы принимали в гибели Дамблдора?

Я знала, что он спросит об этом.

– Самое непосредственное, – отрезала я. И это было правдой, ни слова лжи.

– Я не понимаю, почему. Я думал, ваше место рядом с Блезом и Поттером.

Я потерла переносицу. Мое место действительно рядом с ними. А здесь я совсем по иной причине, в которой я избегала признаться даже себе. Но у меня есть и другой аргумент, менее правдивый, но более достоверный.

– Моргана моя мать.

– Ваша… кто? – вот теперь я видела, что он потрясен.

– Моргана, или Фелиция, дуальный метаморф. У нее даже аура меняется при превращении. Вы ведь и не догадывались, правда?

Он молчал, разглядывая меня.

– Не говорите ей, что я рассказала, она просила, чтобы я хранила это в тайне, – она действительно об этом просила, другое дело в том, что с сентября просьба уже утратила свою актуальность.

– Насколько я помню, у вас… сложные отношения.

– Сложные не то слово. Но все же она моя мать.

Ох, Фрида, ну ты и завралась.

– Вам всего восемнадцать. У вас должна быть другая жизнь. Не это, – он покачал головой, и я расслышала горечь в его словах.

– Даже не смейте жалеть меня, – резко осадила его я. – Вы точно не имеете на это никакого права.

– Упрямая девчонка.

И лучше бы он наорал на меня, чем этот мягкий тон.

Моргана, вопреки моим опасениям, позволила мне принимать участие в поиске крестражей – но только строго под присмотром Снейпа, который был главным у нее в этом деле. Мы общались подчеркнуто официально, и ни он, ни я больше не позволяли личному отношению друг к другу выбраться наружу. Вместе с еще двумя сильными магами мы самостоятельно нашли и уничтожили один из крестражей – Чашу Пенелопы Пуффендуй, которая хранилась в сейфе Беллатрикс Лестрейндж. Мы пробрались в английский филиал Гринготса, выпив оборотного зелья (я играла роль Беллатрикс) и навели там самый настоящий кипеш, чудом вырвавшись наружу вместе с артефактом. В чаше находилось что-то мерзкое, и нам с трудом удалось уничтожить это вместе с ней. После этого случая я долго вспоминала, где я ощущала нечто похожее, и к концу апреля уже точно знала, где. Змея Темного Лорда, в ней сидела точно такая же темная пакость, как и в крестраже. А еще… Я думала, что это проклятье, но Гарри Поттер тоже носил в себе это. Гарри Поттер тоже был крестражем. Когда я поделилась этими догадками со Снейпом, он долго сверлил меня тяжелым взглядом, будто раздумывая, как бы половчее обмануть. А потом сказал:

– Вы все верно поняли.

– Он должен умереть? – я не могла в это поверить. Не хотела. Но Снейп не опроверг моих опасений.

– Да.

– Этого не должно произойти!

Снейп только барабанил пальцами по столу.

– Я знал, что вас нельзя в это вмешивать.

– А что Дамблдор говорил по этому поводу? – я позволила себе прижаться лбом к холодному стеклу. Кажется, мой мозг сейчас взорвется от всего этого.

– Что Гарри Поттер должен умереть.

– Должен быть другой выход, – пробормотала я.

– Другого выхода нет, – жестко сказал Снейп. – Если Гарри Поттер не умрет, то рано или поздно будет полностью подчинен тому куску души Волдеморта, что спрятан в нем. Это будет еще хуже, поверьте.

– И кто его убьет?

– Если понадобится, его убью я.

Это звучало, как «если он не умрет раньше положенного срока».

После этого разговора мне как будто положили бетонную плиту на грудь. Гарри Поттер, искренний мальчик, мой друг, должен умереть из-за какого-то урода. Я даже никак не могла этого изменить. А тот факт, что казнь последнего крестража брал на себя Снейп, еще больше осложнило наше с ним общение.

Весь апрель мы незаметно помогали Гарри и остальным, когда они искали медальон Слизерина (трижды Снейп прикрывал их от верной смерти, но делал это так скрытно, что не думаю, что они даже почувствовали опасность). Они уничтожили его в начале мая.

Был еще один крестраж – Диадема Кандиды Когтевран, которая хранилась в Хогвартсе. Снейп давал им подсказки, не выходя на связь напрямую, и они отправились в замок в середине месяца. Я знала, я чувствовала, что должна была вернуться к ним уже тогда, но Моргана, а с ней и Снейп, отговорили меня это сделать.

Я не знаю, успели ли они найти и уничтожить диадему, но из Хогвартса они уже не вышли. Все шестеро угодили в лапы Кэрроу, а затем их отправили в Малфой-мэнор.

– Я запрещаю тебе это делать, – твердо сказала Моргана. – Это слишком опасно. Я не могу посылать своих людей на верную смерть.

Меня слегка потрясывало, когда я говорила с ней. А что, если пока я здесь убеждаю ее, что мы должны спасти моих друзей, их всех уже поубивали? Мысль об этом была невыносима. Я выбежала из ее кабинета. Я все равно туда отправлюсь. Даже в одиночку. Я помнила карту поместья, я помнила структуру защитного поля – оно было непроницаемо снаружи, но я хотя бы знала, что от него ожидать.

– Стойте, – меня схватил Снейп, когда я уже достала палочку и размышляла, как аппарировать к поместью – с южной границы защитного поля или с западной. – Я не пущу вас.

– Идите к черту, – отмахнулась я, припомнив подробности карты и решив, что с западной будет выгодней.

– Вы погибнете!

– Ваша жизнь, несомненно, не стоит моих жертв, но их – точно стоит, – ядовито произнесла я, стараясь от него отвязаться.

Он схватил меня за плечи и хорошенько встряхнул. На лице его было написано нечто непередаваемое.

– Помнишь, как ты пыталась убедить меня не ходить тогда к Волдеморту? Ты сейчас делаешь ту же ошибку, что и я тогда.

– Ты не пытался спасти друзей, кретин. Ты просто шел умирать, – я раздраженно пыталась сбросить его руки. – У меня нет времени с тобой спорить!

– Тебя убьют еще на подходе, ненормальная! – эмоции были редким явлением на его лице, но сейчас явно был не тот момент, чтобы насладиться зрелищем.

– Есть идеи получше?

– Домовик Малфоев служит в Хогвартсе.

Я прикрыла глаза. Мы использовали Добби, чтобы создать те портключи. Он был прав. Если я немедленно не начну думать, долго я там действительно не протяну.

Я сосредоточилась, взмахнула палочкой и произнесла несколько слов. Этому научил каждого из нас сам домовик. Дело в том, что в таких серьезных ситуациях редко вспоминаешь о безобидных эльфах.

– Мисс Фрида Берк, вы звали меня? – ушастое существо с несмелыми глазами появилось перед нами.

– Ты сможешь попасть в Малфой-мэнор и нарушить что-нибудь в защитном поле?

– Я не уверен, что смогу…

– У них Гарри Поттер, – этот аргумент был безотказен.

– Мистер Гарри Поттер! – заорал домовик и испарился. Я выругалась.

– Думаешь, он понял, о чем ты его просила?

Я кинула на него мрачный взгляд и аппарировала. Когда мир перестал вращаться, я обнаружила рядом с собой позеленевшего Снейпа. Вероятно, он схватил меня, когда я произносила заклинание, и испытал на себе все прелести экстремальной аппарации в моем исполнении.

– Какого хрена ты здесь?

– Ты уверена, что сможешь сломать защитное поле в одиночку?

Мы находились в лесу рядом с западной границей магического поля и ждали. Я дико нервничала, до крови искусав себе все губы. Что если туповатый домовик бросился спасать их, погиб сам, и теперь вообще нет никакой надежды?

– Успокойся, – сказал мне Снейп. Сам он выглядел донельзя спокойным и собранным.

– Отвали.

Еще долгая минута, и я двинулась вперед.

– Стой, – он схватил меня за руку, всматриваясь вперед. – Началось. Он расшатал защиту. Покажи мне то, что знаешь.

Я знала, что он просит открыть для него сознание, и мне безумно тяжело было пойти на это. Но, начти я тут ломаться, и по моей вине погибнут шестеро моих друзей. Я глубоко вдохнула и доверилась ему, открывая мысли.

Снейп колдовал, я тоже, выполняя его точные инструкции.

– Ты быстро бегаешь? У нас две минуты.

– Быстрее тебя, – я вся напряглась, ожидая его команды.

– Вперед!

Мы пересекли расстояние до ворот парка, затем парк (я чуть не споткнулась, как мне показалось, о павлина – это что, шутка?), затем высокие двери холла. В главном зале, так печально знакомом нам обоим, шла жуткая потасовка. Добби раскачивался на люстре, прицельно стреляя своей эльфийской магией в Упивающихся, Гермиона схлестнулась с Беллатрикс, Волдеморт теснил в угол Гарри, Джинни лежала без сознания (надеюсь, что без сознания, а не без жизни), Драко стоял спиной к спине с Блезом, Рон пытался отбиться одновременно от двух Упивающихся и змеи, которая кидалась ему на ноги.

Оценив расстановку сил, я вырубила двоих возле Рона, послала подножку Беллатрикс и отвлекла Волдеморта, давая Гарри время подняться на ноги после неудачного падения. Снейп тоже не терял времени, выведя из строя уже четверых, и, подхватив Джинни, теперь продвигался к камину. Что он делает?

Их было много, очень много, они были взрослыми опытными магами и вовсю применяли непростительные проклятия. Я была оптимисткой, но всегда старалась трезво оценивать расклад. Мы не вывезем. Однозначно. Нужно было что-то придумывать, но этим, кажется, уже занялся Снейп. Он свалил Джинни у камина и, отбиваясь от проклятий, уже сыпал туда порошок. К нему кинулись пятеро, и я подпортила им настроение Метеоритным Дождем, слегка задев краем и Снейпа в руку. Что ж, заклинание массовое и грубое.