Текст книги "Фрида (СИ)"

Автор книги: Anastay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Где еще я могла достать необходимую мне вещицу? Ответ напрашивался сам собой, и он мне дико не нравился.

Понимая, что меня усиленно о чем-то спрашивает Гермиона, я вынырнула из своих размышлений.

– Я… что-то плохо себя чувствую, – я извинилась и покинула библиотеку. Сегодня явно был не день для Арифмантики и Рун.

– Мисс Берк, позвольте вас на минуту, – вкрадчивый голос прозвучал неожиданно. По спине пробежал холодок. Я обругала себя, что погрузилась в свои мысли так сильно, что не услышала шагов.

– Я спешу, – я не замедлила шаг, и Снейп схватил меня за руку.

– Ваши дела подождут, – он разжал свои пальцы, видя, как я пялюсь на них.

– У меня пикси рожает, – я отошла от него и скрестила руки на груди.

– Хватит нести чепуху. Пройдемте в мой кабинет.

– Будете опять распускать руки? – я вскинула подбородок. В коридоре, кроме нас, никого не было, а жаль.

– Оставьте свои глупые обвинения, – прошипел он и жестом велел идти впереди него.

У меня было серьезное опасение, что, не пойди я добровольно, он меня потащит. Я, конечно, смогу отбиться, но снова драться с профессором и, тем более, показывать ему свои настоящие навыки, совсем не хотелось. Тому, что я умею вытворять со своим телом даже без магии, в Мексике точно не учат. Как бы сильно я не желала оказаться от него подальше, мне пришлось подчиниться. Послушаем, что он скажет.

В кабинете он уселся в свое кресло по другую сторону массивного стола, а я осталась стоять, игнорируя предложение присесть на гостевой стул.

– Вы, наверное, догадываетесь, зачем я пригласил вас к себе, – начал свою речь Снейп. – Ваше поведение…

– Я поняла, почему мы не ладим, – перебила его я и подумала о том разговоре с Джинни и Гермионой.

– Почему же? – он приподнял брови.

– Я влюблена в вас, – глядя прямо в глаза дьяволу, сказала я. Это было неправдой, но я должна была испробовать все, чтобы от него отвязаться.

– Прекратите паясничать, – его голос напоминал шипение.

– Я не паясничаю. Я долго отрицала это перед самой собой, – я тяжело вздохнула, пытаясь припомнить, что там говорят в таких случаях. – Но недавно поняла, в чем причина моего странного с вами поведения. Я в вас влюблена.

– Вы ведете себя совершенно недопустимо. Я вынужден буду сообщить обо всем директору, – черные глаза метали молнии. Странно, но сейчас я не боялась тьмы в них. Может быть, слишком устала?

Да уж, представляю, что скажет на это Дамблдор. Опять намекнет на Лили и станет распространяться насчет мифической силы любви. Гарри Поттер рассказал мне, что, по утверждению директора, не погиб в ночь покушения Волдеморта, потому что его мать, страстно любившая сына (опять же, та самая Лили), защитила его силой своей любви. Я о подобном феномене слышала впервые и относилась к таким пафосным заявлениям с большой долей скептицизма. В душе Гарри Поттера жило что-то страшное, и я считала причиной его выживания нечто совершенно иное.

– Жалуйтесь, – разрешила я. – Я могу идти?

– Еще нет, – рявкнул Снейп. – Вы пропустили еще одно мое занятие, и теперь должны отработать два зелья. Жду вас завтра же в обычное время.

– Как скажете, любовь моя, – пробормотала я и, не дожидаясь ответа, покинула кабинет. Кажется, план не очень-то сработал, да?

На следующий день я хорошо выспалась и чувствовала себя намного лучше. Я не мерзла – Гермиона с Драко и Блезом откопали вчера дивное согревающее заклинание, которое работало лучше и было более устойчивым, и сейчас я могла функционировать в нормальном режиме (никогда не избавлюсь от этих маггловских фразочек, которыми меня так дразнит Блез – в Карроте было нормальным широко использовать маггловскую культуру, там мы даже носили удобную человеческую одежду, а не эти мантии). Профессор Снейп на этот раз не припас для себя занятия, поэтому только стоял над душой и злобно пялился на мою работу.

– Как поживает Дамблдор? – спросила я, намекая, что он собирался сообщить тому о моем недостойном поведении. Быть может, дело было в холоде, от которого я раньше страдала, а вовсе не во тьме, но сейчас зловещая аура Снейпа меня почти не трогала.

– Не ваше дело, – буркнул Снейп. – Занимайтесь своим зельем.

– Что, сегодня никаких расспросов?

Он не ответил. Неужели моя тактика дала результат? Вдруг правда сейчас все это закончится?

– Будь моя воля, вы бы давно уже были отчислены.

Я хмыкнула.

– Что делать, вы не директор, а всего лишь учитель.

– Заткнитесь и работайте.

Это было грубо. Я сдержалась от подобного же ответа и, сверившись с учебником в правильности нарезания прыгучих бобов, невинно спросила:

– А Темный Лорд как поживает?

Вчера, по данным Почти Безголового Ника, Снейп поздно вечером покинул пределы замка. Я точно не знала, вызвал ли его Волдеморт, или это было поручение Дамблдора, но сегодня профессор слегка прихрамывал, и я разрешила себя предположить, что это дело рук первого из двух злодеев.

– Вы нарываетесь, – его голос принял угрожающий тон.

– Я за вас беспокоюсь, – я решила не бросать игру, хотя он явно мне не верил. Я бы себе тоже не верила – иногда я, хоть и плохонько, могла изобразить чувства, но со Снейпом такого желания явно не возникало. Достаточно будет и слов, они и без того его бесят.

– Не сейчас, – он остановил меня, когда я хотела высыпать в котел бобы. Я сверилась с учебником и удивленно поглядела на профессора. Действительно, я снова чуть было не испортила зелье. В который раз.

– Помогаете мне?

– Мне надоело торчать тут с вами.

О, да. Игра была не напрасна. Он был смущен, я знала это.

– Часы с любимым для меня секунды, – я улыбалась, держа бобы наготове. Вот уже скоро…

– Оставьте ваши фантазии, иначе я отправлю вас к Филчу.

– Я уже прохожу отработку с Филчем. Меня направила Макгонагалл, – я ссыпала бобы и принялась за чешую венгерской саблезубой рыбы.

– Чем вы ей не угодили? – кажется, этот вопрос был задан с любопытством. Я давно заметила, что Снейп и Макгонагалл недолюбливают друг друга.

– Поэкспериментировала с формой носа Лаванды Браун, – это правда. Она насмехалась надо мной вместе с подружкой, и я позволила себе пресечь эту ситуацию.

– Вы опасны для общества, мисс Берк, – мне показалось, или мой ответ чуть-чуть порадовал его?

– Только для тех, кто меня огорчает.

– Поэтому вас выгнали из школы? Кто-то огорчил вас слишком сильно?

Черт, а я уж думала, у нас перемирие.

– Опять вы за свое, – моя рука дернулась, и чешуи высыпалось больше, чем нужно. Я уже нутром чувствовала, что зелье сегодня не выйдет. – Если не прекратите, ваша мечта осуществится.

– Какая мечта? – Снейп поморщился, когда зелье внепланово поменяло цвет.

– Меня исключат из Хогвартса, предположительно за убийство профессора Зельеварения.

– Мне казалось, вы не так давно признавались мне в любви, – похоже было, что он издевается. Что же, по крайней мере, это лучше, чем его вспышки гнева, когда из глаз хлещет тьма.

– Любовь и ненависть, профессор. Кажется, мы совсем недавно обсуждали эту тему.

Его взгляд неуловимо изменился. Да, тогда мы говорили о Лили. Точнее, я намекала ему на их отношения или что там у них было.

– Вы несносная девчонка, – заявил он. – И вы снова испортили зелье. Приберите здесь все и убирайтесь.

В свой предыдущий визит в кабинет Дамблдора, когда навестить меня приезжала Фелиция, я обронила в высокий ворс ковра одну ценную вещицу. Магический жучок, подобный тому, что я прицепляла к Драко Малфою в начале семестра. Волны, которые он излучал, были совсем слабы, и терялись на общем фоне напичканного артефактами кабинета директора. Его так никто и не обнаружил, и теперь я иногда развлекалась тем, что прослушивала, что происходит в святая святых величайшего светлого злодея современности.

Блез с Драко ушли на квиддич, сегодня была игра Гриффиндор-Когтевран. Я отказалась развлекать их своим присутствием даже несмотря на то, что новое согревающее заклинание могло защитить меня от пакостной погоды середины октября (пусть это делает Гермиона, последнее время они много времени проводят вместе).

Меня ожидал милый сюрприз, когда я наткнулась на середину беседы директора и Снейпа. Обсуждали они, судя по всему, свои военные интриги.

–Вы никогда не думали, что просите слишком многого… что это отнюдь не так просто? Не приходила ли в вашу мудрую голову мысль… что я не хочу этого делать? – это Снейп, необычайно резок с Дамблдором.

– Неважно, приходила или нет. Я не намерен с тобой торговаться, Северус. Ты дал согласие. Говорить больше не о чем, – директор тоже не был особо вежлив. – К тому же, если ты этого не сделаешь, он заставит Драко Малфоя.

– Драко отказался служить ему. Нарцисса прячется в Убежище, а Люциус попал в немилость.

– Ты знаешь, что выбора нет.

– Выбор есть всегда.

– Ступай, Северус, я не поменяю своего решения.

Дверь хлопнула. Кажется, Северус Снейп долбанул ее со всей силы. Я поспешно прекратила прослушку – меня преследовал странный суеверный страх, что, не отвлекайся директор на беседы, непременно обнаружит мое внимание.

– Вы все делаете неправильно, я хочу взглянуть на ваш учебник, – Снейп был не в духе. Он без спросу полез разглядывать книжонку Принца-Полукровки, и я едва успела выдернуть ее у него из рук.

– Не трогайте мои вещи.

– В традиционной рецептуре кладутся три боба, а не четыре. В прошлые два раза я полагал, что вы ошиблись, но вы с завидным упорством кидаете именно четыре боба. И чешую вы кладете после десяти помешиваний, а не после пятнадцати. Дайте мне учебник, – он требовательно протягивал руку, и я спрятала книгу за спину.

– Если бы вы не лезли мне все время под руку, я бы давно сварила сносное зелье и с четырьмя бобами, – огрызалась я.

– Я хочу получить учебник, – медленно проговорил Снейп. В нем чувствовалась решимость. Да что он прицепился?

– Не имеете права.

– Нет, имею. Акцию, учебник!

Ах ты, черт старый! Я выхватила палочку и призвала учебник обратно, Снейп даже не успел его раскрыть.

– Дай мне книгу, упрямая девчонка! – он был зол, я тоже.

– Больше ничего не хочешь? – я даже забыла о правилах приличия.

– Экспеллиармус!

Я предвидела нечто подобное и прыгнула в сторону, прижимая к себе книгу. Она, конечно, была заколдована, но вдруг он почует? То, как он принялся охотиться за ней, создавало всяческие предположения. Например, вдруг он знает, что это не простая книга? Я изучила еще не все записи в ней, и не готова так просто расстаться с ценной находкой. Образцы темных заклинаний на ее страницах были почти шедевральны.

– Петрификус Тоталус! – это было следующее его заклинание, которое я едва не пропустила. Он невероятно быстро их кидал, я едва успела откувыркнуться.

– Экспеллиармус!

Его палочка в моих руках, но он не растерялся, и из рукава к нему скользнула вторая. Лицо Снейпа было перекошено.

– Остолбеней! – меня задело в руку, и отбросило к стене. К счастью, я не окаменела, так как столкнулась с препятствием. Больно ударившись головой, я на миг потеряла контроль над собой. Красная пелена ярости застила мои глаза – так уже бывало до этого, и ни к чему хорошему эти приступы не приводили.

– Сектумсемпра!

Он охнул и послал контрзаклятье. Не успев удивиться, что он знаком с этой магией, я крикнула:

– Остолбеней!

Он замешкался, очевидно, все еще находясь в удивлении от моего предыдущего проклятия, и его, как меня секундой ранее, стукнуло о стену. Я попала прямо в грудь, удар вышел сильный, и он мертвым грузом скользнул на пол.

Приступ неконтролируемой агрессии тут же схлынул. Не разрешая себе почувствовать страх, я кинулась к Снейпу, нашаривая пульс на его шее. Он был.

Так, где там мои далекие знания о врачевании?

– Вы идиот, да? – устало спросила я, когда он очнулся.

– Откуда у вас такие навыки? – он поморщился, очевидно, от головной боли. Голос его был хриплым.

– Откуда вы знаете контрзаклятье? – парировала я. Так мы ни до чего не договоримся.

Снейп попытался сесть, и я помогла ему, поддерживая рукой. Он ощупал шишку на затылке, посмотрел на свои окровавленные пальцы и снова поморщился.

– Это мой учебник.

Я хмынула.

– Я так и думала. Принц-Полукровка, значит? Милое прозвище.

– У вас там зелье выкипает, – сверкнув глазами, сообщил Снейп. Я вскрикнула и подорвалась к котлу. Конечно, зелье уже было не спасти. Почему я даже не удивлена такому исходу? Я очистила котел и убрала все ингредиенты, затем повернулась к профессору, прижимая к груди учебник.

– Вам помочь добраться до комнат? – предложила я, видя, как он все еще болезненно морщится, держась то за голову, то за спину. Ну, встал-то он хотя бы самостоятельно. И убийственные взгляды кидать не разучился. Дальше последовал странный диалог.

– Верните книгу.

– Нет.

– Я настаиваю, – ох, вновь пошли угрозы.

– И не надейтесь. Заберите силой, если она вам так нужна.

– Я вас всего свободного времени лишу отработками.

– Я не буду на них ходить.

– Вас исключат.

– Ну и пусть.

Я пожала плечами и вновь почувствовала тьму, которая пыталась завладеть моей душой. К моему огромному удивлению, я легко прогнала ее. Снейп буравил меня взглядом. Интересно, он сам-то понимает, что вытворяет со своей аурой?

– Вы понимаете, что эта книга не должна была попасть к кому бы то ни было?

– Зачем тогда хранить ее в шкафу?

– Должно быть, она попала туда случайно.

Я чувствовала, что Снейп бесится от бессилия сделать со мной что либо. Думаю, его мысли сейчас занимал вопрос, что будет, если меня оглушить, а потом наложить Обливиэйт.

– Я верну, как только изучу все аспекты… зельеварения, – пообещала я.

– Вот как. Сдается мне, вы по ней вовсе не зельеварение изучаете.

– Ну, вы тоже не были паинькой в моем возрасте, правда? – я указала на учебник. Кажется, он аж зубами заскрежетал. – Я думаю, вам нужно посетить мадам Помфри. Из меня неважный лекарь.

– Вы еще и лечили меня? – мне удалось его удивить.

– Я залечила рассеченную кожу и остановила кровь, но вот сотрясение – это слишком для моих скудных познаний. Синяками я тоже не занималась, уж извините.

– Идите прочь. Вы просто катастрофа какая-то, – Снейп вдруг показался мне смертельно усталым.

Я бочком двинулась к выходу, чтобы не пропустить момент нападения, но его не последовало.

– Доброй ночи, профессор.

========== Глава 7 ==========

– Ты чего это совсем не ешь, Берк? – Драко Малфой, хоть и проводил в последние дни много времени в нашей «академической» компании, все еще относился ко мне с огромным подозрением. Кажется, даже Гермионе он доверял больше, чем мне (на это, однако, имелись и другие причины, разумеется). Я спокойно пила свою воду, стараясь игнорировать позывы аппетита вцепиться в кусочек бекона или даже заглотить целиком целую тарелку мерзкой овсянки, так любимой Дамблдором (я глядела на то, как он поглощает ее ложками, стараясь вызвать в себе отвращение к еде). Блез хмыкнул. Он почти не разговаривал со мной, обиженный моей таинственностью – я так и не сказала ему про Анимагию. И не скажу. Некоторые вещи нужно скрывать до поры, даже от близких друзей.

– Худею, Малфой. И тебе советую. За последний месяц разжирел – как тебя только метла держит.

Это было не совсем справедливо – Драко Малфой, схуднувший после целого месяца страданий от несчастной любви, за последние дни поправился совсем чуть-чуть, да и то все еще, если глаза меня не подводят, не достиг прежнего веса.

Октябрь подходил к концу, через пару дней намечался Хэллоуин, а я придерживалась поста уже пятый день. Для последнего ритуала необходимо полностью очистить свое тело, согласно рекомендациям Гэрольда Птицева, в течение десяти дней предписывалось пить только воду, поддерживая дух специальными заклинаниями, йогой и медитацией. Последние были мне не в новинку, в Карроте такие практики были обязательными для всех, начиная с первого курса. А вот голодать оказалось не в пример труднее. Впрочем, когда я вспоминала о своих целях, тут же прекращала унывать.

– Очень смешно, – пробурчал Малфой, не прекращая жевать. Я поймала на себе очередной неприязненный взгляд Панси Паркинсон. Девчонка ревновала, причем дико. Драко не обращал на нее никакого внимания. Думаю, она полагала, что я увела парня у нее из-под носа.

Больше всего в гриффиндорской башне мне не нравился Рон Уизли. И не только потому, что он постоянно выигрывал меня в шахматы. Это было наитупейшее существо, которое я только встречала в своей жизни. Поначалу я еще могла его как-то терпеть – в конце концов, я приходила в гости и ни с кем, кроме Дина и Симуса, там толком не общалась (приходила я, в общем-то, не ради общения, а чтобы погреться в единственном нормально отапливаемом помещении во всем замке; когда Блез узнал эти мои истинные причины, долго надо мной смеялся). Но теперь, когда меня и Блеза принимали почти все гриффиндорцы, я просто до дрожи в руках выбешивалась, когда этот рыжий парень открывал рот, чтобы что-то сказать. К тому же после матча Гриффиндор-Когтевран, где он, по словам очевидцев, вполне сносно выполнял свои вратарские функции, на нем буквально-таки повисла Лаванда Браун. Миловидная блондинка была еще одним раздражающим фактором, но мне хотя бы не приходилось иметь с ней дел – ведь она не была лучшим другом Гарри Поттера и Гермионы Грейнджер. Впрочем, Гермиона в хлам разругалась с Роном не так давно (я подозревала, что у нее имелась какая-то нездоровая привязанность к парнише, которую она могла ошибочно принимать за чувства), и теперь я была почти избавлена от его присутствия. Кроме случаев, когда я приходила пообщаться конкретно с Гарри Поттером.

– Малфой теперь постоянно крутится около Гермионы, – вполголоса выговаривал Уизли Гарри, периодически бросая косые взгляды на нас с Гермионой. Я рисовала руны и ждала, пока тот отвянет, чтобы расспросить Гарри о крестражах – не так давно Дамблдор беседовал об этом со Снейпом в кабинете, и я поняла из разговора, что парень непосредственно задействован в каких-то делах, с ними связанных. В Карроте мы немного изучали крестражи, но глубинных знаний по этому вопросу нам не давали. Не то, чтобы я хотела тщательно изучить эту тему, вовсе нет. Просто было любопытно, в каком контексте всплывала здесь эта проблема.

– Гермиона говорит, он нормальный.

– Он же Упивающийся! – воскликнул Рон тоже шепотом. Я поморщилась. Никогда не умела толком пользоваться заклинанием Дальней Прослушки, и теперь в ушах шумело от перепадов громкости его голоса.

– Фрида говорит, у него нет метки.

– Я ей не доверяю. Она со Слизерина. Откуда ты знаешь, может ее тоже подослал Сам-Знаешь-Кто.

– Глупости, Рон. Фрида замечательная, – я поймала брошенный на меня взгляд и улыбнулась. – А Малфой точно не может служить Волдеморту. Ты же знаешь, тот чуть не убил его мать. Кто после этого станет преданным этому маньяку?

– Он же слизеринец! – опять вставил свой веский довод Уизли, но Гарри лишь отмахнулся. Они посекретничали еще немного и разошлись по разным концам гостиных.

– Как дела? – спросил нас Гарри, оставив Рона Лаванде.

– Хорошо.

Я решила не расспрашивать напрямую о крестражах – вдруг парень правда что-то начнет подозревать обо мне? Я заглянула в его текущие мысли. Мне даже не пришлось искать – мысли о крестражах болтались на периферии его сознания, сразу за мыслями о Джинни и обо мне (он, как и практически вся школа, полагал, что я встречаюсь с Блезом, и был немного огорчен этим фактом). В его голове рыться было непросто, каждое движение отдавалось тянущей болью из-за мерзкого проклятия, висящего на нем. Но я хотела знать, в чем дело.

Все было банально и касалось, как обычно, Волдеморта. Семь кусочков души, спрятанных по всему миру. Некоторые были уже использованы, часть – уничтожена. Злодей не умрет до тех пор, пока существует хоть один крестраж. Я уцепилась за смутную мысль, что, пытаясь разрушить один из них, пострадал директор. Но Гарри сам был не уверен в этом, и мысль быстро скрылась. Интересно, что с ним?

Все это я разузнала, бездумно выводя руну. Мы поболтали еще немного, доделали домашнее задание (Гарри на Руны не ходил и сидел с нами просто за компанию), и я отправилась на очередную отработку со Снейпом. Позавчера я, наконец, доварила зелье Ночного Видения, и сегодня меня ждало зелье Прочности.

– Вы опоздали, – прокомментировал мое появление Северус Снейп.

– Прошу прощения, – я сбросила сумку на парту и достала оттуда два экземпляра «Продвинутого Зельеварения». Один мой, другой – Принца-Полукровки. Его я положила на преподавательский стол перед Снейпом. – Возвращаю вам книгу, профессор.

– Не обнаружили больше ничего интересного?

– Обнаружила ваше следящее заклятие, – в тон ему ответила я. Заклятие было наложено мастерски, я даже не заметила, когда он это сделал. Впрочем, я была тише воды последние дни, вряд ли он обнаружил что-нибудь запрещенное. А учебник… что ж, я сделала копию, конечно.

– Даже не буду спрашивать, как вам это удалось, – голос говорил об обратном – он очень хотел узнать, как я его нашла и сняла.

– Хорошая мысль. Было бы еще великолепней, если бы вы ни о чем не спрашивали ближайший час, пока я варю зелье.

– Вы опять дерзите.

– Вы опять отвлекаете меня.

На этом перепалка была закончена. Как ни странно, зелье я сварила с первого раза.

Хэллоуин в Хогвартсе был поистине потрясающим. В Карроте мы никогда не праздновали ничего подобного – даже Рождество проходило у нас весьма аскетически, и я пришла в дикий восторг, увидев все эти резные тыквы, свечи и прочие украшения. На этот праздник маги позволяли себе наряжаться, как вздумается. Различные карнавальные костюмы, маски, крылья и прочее. Было довольно забавно смотреть на вихрь цветов и форм. Я не знала о подобной традиции и не запасла костюм заранее. Но, к счастью, у меня с собой было несколько комплектов веселенькой маггловской одежды еще с Мексики, которую дед наверняка бы выкинул, оставь я ее у него. Поколдовав над ней с помощью палочки и ножниц, я сотворила нечто волшебное и развратное (да, бытовая магия у меня была на среднем уровне, что бы там не думал Снейп, и юбка получилась несколько короче, чем планировалась). Я прицепила к кофте маленький амулет – подарок Эдмонда на день влюбленных (расстались мы ужасно, он не захотел даже говорить со мной, как и другие мои друзья – это было запрещено правилами школы, но амулет был хорош). За спиной распустилась радужная иллюзия крыльев бабочки. Я нацепила маску (смешно, в любой маске меня можно опознать по копне рыжих кудрей) и отправилась в зал.

Блез и Драко решили не посвящать свои костюмы какой либо тематике – атласные рубашки, красивые прически и скромные элегантные маски делали их обоих неотразимыми. Я впервые подумала, что Малфой, оказывается, не просто пакостный засранец, но и довольно привлекательный парень. На миг промелькнуло сожаление, что влюблен он вовсе не в меня. Мы бы замечательно провели время, правда? Но он охотился совершенно за другой принцессой, и, если я хоть что-то понимаю, сегодня у него как никогда есть шанс получить ее нежное сердце.

– Очень… смело, – Блез, как всегда, говорил правду. – Не боишься, что кто-нибудь набросится?

– Может, она этого и ждет, – Малфой толкнул Блеза локтем.

– Попрошу без намеков, Малфой, – я взяла Блеза под руку, и мы отправились в Большой Зал.

Сегодня были разрешены легкоалкогольные напитки (после ухода преподавателей в десять вечера – и тяжелоалкогольные), и веселый школьный народ вовсю зажигал под разнуздалые песенки «Безбашенных Ведьм». Я эту группу слышала впервые, но мотивы у нее были весьма неплохими. Мы нашли Гарри с Гермионой, которая была сегодня особенно очаровательна в карнавальном платье и маске (Рон, слава Мерлину, был зажат Лавандой в дальнем углу), выпили по коктейлю (я пила воду, мой пост еще длился) и рванули на танцплощадку.

Гарри все еще общался с Малфоем весьма натянуто, хотя мы в три голоса заверяли его все это время, что тот не имеет к Волдеморту никакого отношения, и они даже пожали руки позавчера в знак примирения со всеми обидами прошлых лет. Но, к счастью, неловкость была разрушена, стоило появиться Джинни Уизли. Она выглядела просто потрясающе, и неудивительно, что Гарри забыл обо всем, обнимая ее в танце. Малфой тем временем ни на шаг не отходил от Гермионы. После третьей композиции она позвала меня отойти в сторонку выпить воды. Лицо ее раскраснелось.

– Чего он ко мне приклеился, ума не приложу, – Гермиона пила только безалкогольные напитки с соком и газированной водой, я взяла свою простую воду, замахнув стакан залпом. На миг в моих глазах потемнело. Кажется, я перестаралась с согревающим заклинанием, уповая на излишнюю открытость своего наряда, и теперь мучилась от жары.

– Малфой очаровашка, – Мерлин, это я сейчас сказала? Гермиона странно посмотрела на меня.

– Я точно сейчас не с Джинни говорю?

Я пожала плечами и двинулась обратно танцевать. Странно, но мои ноги слегка подкашивались.

Дальнейшие события вечера я помню плохо.

Кажется, я танцую, танцую, танцую… А потом мне становится душно и дурно, я, пошатываясь, выхожу из Большого Зала. Я прижимаюсь лбом к колонне, слабо соображая, что я делаю и что со мной. Я же ничего не пила. Почему я себя так чувствую?! А потом этот настойчивый голос над ухом и рука на моем плече.

– Мисс Берк… Мисс Берк, вы меня слышите?

Я издаю стон и разворачиваюсь к нему лицом. Меня поглощает тьма, которая туманными щупальцами выползает из его зрачков. Но я совсем не боюсь ее, я хочу, трепетно желаю в ней раствориться. Хочу, чтобы она была во мне, была мною, ведь это так прекрасно – состоять из тьмы.

– На вас нет маски, – говорю я и повисаю у него на шее.

– Вы пьяны, – в холодном голосе отвращение.

– Я… я ничего не пила. Профессор…

– Я отведу вас к мадам Помфри.

Еще один стон и, кажется, я теряю равновесие. Он держит меня в руках, где-то, вероятно, за талию, и его лицо так близко. Не знаю, что мной двигает, но я запускаю руки в его волосы, а сама прижимаюсь губами к его губам.

Новый провал в памяти, а потом он уже тащит меня за руку по подземельям.

– Куда мы идем? – слабый лепет вместо голоса.

– Я дам вам зелье, чтобы вы протрезвели, глупая девчонка, – голос походит на рычание.

Следующая картинка – мы в его кабинете, я сижу на диванчике и он сует мне какое-то зелье.

– Я потеряла туфли, – не знаю, почему-то мне кажется это очень важным.

– Выпейте немедленно.

– Найдите мои туфли, – я забираю флакон и набираю зелье в рот, заранее шепча заклинание пленки. Когда он отворачивается, выплевываю смесь вместе с пленкой и уничтожаю следы. – Как я пойду без обуви.

Он снова рычит.

– Вы невыносимы.

Мне хочется, чтобы он остался и обнял меня, а потом… Эти мысли кажутся мне странными, и я останавливаю себя, прежде чем сказать хоть что-то. Он выходит, вероятно, чтобы найти мне обувь. А я валюсь на бок и засыпаю прямо на диванчике, прямо в его кабинете.

========== Глава 8 ==========

Мне еще никогда не было так плохо. Даже после изнурительных тренировок в Карроте, даже после того, как я обожгла все свое тело жутким заклинанием, даже после первого превращения, никогда до этого мне не было так плохо.

Меня тошнит на пол рядом с диваном. Это хорошо, что желудок пустой, иначе я бы испачкала здесь все вокруг. У меня хватает сил, чтобы убрать следы своей дурноты, и я лежу, пытаясь составить из всех этих кусочков и черных кругов цельную картинку мира.

Со мной произошло что-то ужасное. Я не могла совершить такую глупость и напиться прямо во время соблюдения поста. Я же не дура (заявление спорное, но хотелось бы верить). Я помню, что пила только воду. Вода… я проверила ее на яды? Нет, конечно, нет. Хогвартс был безопасным местом, не в пример безопаснее Карроты. Кто мог додуматься отравить меня? Это уже конкретный вопрос. Кто бы это ни был, я найду и отомщу. Если выживу, что сейчас кажется не такой уж и простой задачей.

Меня снова скручивает, и я сгибаюсь, выплевывая на пол, кажется, один лишь желудочный сок – или что там у меня в желудке.

На этот раз сил нет даже на то, чтобы взмахнуть палочкой. Я лежу на диване в кабинете профессора Снейпа, укрытая пледом (вчера он здесь был? Ничего не помню), и мне кажется, что я вот-вот умру. Позовите, кто-нибудь, врача, что ли. Или палача. Ну почему меня не убили этой весной?

С этой оптимистичной мыслью я снова вырубаюсь.

Когда я в следующий раз пришла в себя, в заколдованное окно светило бледное уже ноябрьское солнце (я знала, что кабинет Снейпа под землей, и окно здесь лишь изображает пейзаж). Голова кружилась, а живот болел. Я пыталась вспомнить вчерашний вечер, и воспоминания, которые лезли в мою голову, вовсе не настраивали на хорошее настроение. Я многое успела вчера натворить, правда? И это только из того, что я помнила.

Я села и огляделась. Пол рядом с диваном был чистым. Значит, кто-то приходил и прибрал здесь все. И видел меня в таком ужасном состоянии. Кто-то, вероятно, был профессором Снейпом, которого я вчера поцеловала. О, ужас. Я спрятала лицо в руки. Даже в страшном сне я не могла представить себе такое. В душе было что-то смутное. Кажется, впервые в жизни мне было стыдно.

Рядом с диваном валялись мои туфли, а на столе стояла тарелка с остывшим завтраком и стакан чая. Без молока. Это что, забота? Похоже на последнюю трапезу обреченного на казнь. Все мои желания учтены. Суп-пюре и нормальный чай. Об этих желаниях мог знать только Блез и Северус Снейп, который подглядывал за моими мыслями во время завтрака. Я застонала. Теперь меня точно исключат. Без сомнений. Такой щедрости не бывает просто так.

Желудок скручивало, меня тошнило. Одновременно я хотела есть, и меня тошнило от одного вида еды. К тому же у меня пост… Какой, к черту, пост, если вчера я выпила какую-то дрянь? Теперь все начинать с начала.

Я с помощью палочки подогрела суп и чай и заставила себя проглотить первую ложку. Явно добавлено какое-то зелье. Я на миг засомневалась, но потом решила, что терять уже нечего. Не отравит же он меня, в конце концов. И не напоит Веритасерумом, надеюсь, чтобы вызнать все тайны. Даже он не может быть таким подлым, чтобы сделать это сейчас.

Я съела половину тарелки, выпила чай и покинула гостеприимный кабинет Снейпа, так и не дождавшись хозяина. На душе было нехорошо. Меня явно должны вскоре вызвать к директору.

– Наконец-то! – Блез поймал меня в гостиной. От его бурной энергии у меня вновь закружилась голова. – Снейп сказал, что с тобой все в порядке, но…

Он пропускал занятия, чтобы дождаться меня. Милый, милый Блез. Он усадил меня в кресло возле камина – меня снова трясло от холода, и укрыл покрывалом.

– Кто-то отравил меня, вчера.

Блез замялся.

– Честно говоря, мы с Драко подумали, что ты просто, хм, выпила.

Я подняла на него несчастные глаза.

– Скажи, ты действительно считаешь меня такой идиоткой?