Текст книги "Фрида (СИ)"

Автор книги: Anastay

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Я кидалась заклинаниями, парировала, кричала контрзаклятия, пиналась и дралась, и, казалось, этому не будет конца, когда Гарри и Волдеморт вдруг одновременно завопили и оба упали на пол.

– Милорд! – Беллатрикс забыла про Гермиону и кинулась к лорду, я догнала ее оглушающим в спину.

– Блез, Драко, возьмите Поттера, – командовал Снейп, – Уизли, забери сестру и шагай в камин. Пароль – Санкторум. Грейнджер, Берк, живо в камин!

Рон, кажется, прикончил змею, но та успела основательно его потрепать. Он сделал шаг и закатил глаза, сваливаясь без сознания. Его подхватил Блез, Драко волок за собой Гарри. Мы с Гермионой и Снейпом прикрывали их отход. Я кидала один Метеоритный Дождь за другим, Снейп держал Щит, Гермиона сыпала оглушающими, но они теснили нас прочь от камина.

– Санкторум!

– Санкторум!

Я обернулась – исчезли Драко с Гарри, а затем Блез с Роном и Джинни (как он только поднял их обоих?).

– Гермиона, давай! – крикнула я, уже не чувствуя в себе сил еще на одно мощное темное заклинание и теперь лишь помогая Снейпу держать Щит.

– Санкторум!

– Уходи! Живо! – велел мне Снейп.

– Нет!

Я кинула порошок мгновенной тьмы – еще одно изобретение братьев Уизли – сбила его Щит и затащила за собой в камин, чувствуя, как в спину прилетело что-то неприятное.

– Санкторум!

Мы оказались в комнате Снейпа в резиденции Морганы. Я слышала, как он запирает камин, и чувствовала, как по моей спине стекает что-то горячее. Поглядев на серьезное лицо Блеза, я свалилась в обморок.

========== Глава 22 ==========

– Ай! – кто-то сдирал кожу с моей спины, причем довольно зверским образом.

– Тише, – прозвучал знакомый голос, и кто-то положил мне ладонь на затылок. Боль немного отступила.

Я лежала на животе в комнате у Снейпа. Сколько времени прошло? Как мои друзья?

– Прошло всего пара часов. Они в порядке. Уизли жива. Поттер, как ни странно, тоже. И, что еще более удивительно, крестража в нем больше нет. Крестражей вообще в принципе больше нет. Мальчишка Уизли ранен, но им занимаются лекари, не думаю, что ему грозит что-то серьезное, – тихим размеренным голосом рассказывал Снейп.

– Уйди из моей головы, – пробормотала я и поставила простенькую защиту мыслей. Я застонала, когда он снова начал терзать мою спину. – А ты ранен? Я, кажется, задела тебя.

Он проигнорировал мой вопрос.

– Мантия прикипела к твоей коже. Останутся шрамы, – объяснил Снейп, не трогая пока больше того, во что там превратилась моя спина.

– Дай мне обезболивающего, – потребовала я.

Но он уже подумал об этом – я еще не успела достонать последнее слово, а он уже подсовывал мне стакан с соломинкой. Я сделала несколько глотков и уткнулась лицом в подушку. Какая мерзость. Меня замутило.

– А как ты хотела. Зато не больно.

Боль действительно ушла, и он уже спокойно занялся моей спиной. Я чувствовала, как горячие струйки крови стекают по моим бокам, и это были не самые приятные ощущения.

– Спасибо, – глухо произнесла я в подушку.

– Что? – не расслышал Снейп.

Я вынырнула из спасительных подушечных объятий и произнесла уже более четко:

– Спасибо. Без тебя ничего бы не вышло.

– Я знаю, – почему-то мрачно ответил Снейп. Он продолжал молча отклеивать куски мантии от ожога (меня чуть не стошнило, когда я увидела один такой кусок – на нем была моя кожа и кровь), затем обрабатывать все зельями и магией. Я уже начала задремывать, когда он, наложив несколько слоев магической марли поверх ожога, произнес: – Я раньше думал, что один Поттер страдает комплексом героя. Но ты тоже лезешь всех спасать.

– Не порти все, Снейп, – сонно сказала я, слабо понимая, что отвечаю. Я уже спала.

Моргана держала их всех в просторных апартаментах на втором этаже. Здесь стояли кровати, была еда, и можно было бы решить, что они гости, если бы двери не запирались на ключ снаружи.

Я пришла к ним на следующий день, когда Снейп еще не позволял мне вставать, но сама я чувствовала, что могу передвигаться по особняку. Меня встретило настороженное молчание. Драко схватил за руку вскочившую было Гермиону, а Гарри держал Джинни, глядя на меня несколько… косо. Рон лежал на одной из кроватей, из-под мантии выглядывала забинтованная нога. Ко мне навстречу поднялся Блез.

– И на чьей же ты стороне? – хмуро спросил он.

– На вашей, – я схватилась рукой за косяк – спина ужасно болела.

– Вы со Снейпом убили Дамблдора, – обвинительно заявил Рон, который, оказывается, не спал. Обвинение звучало бы забавно, если бы не серьезный вид всех присутствующих.

– Поверьте мне хоть на секунду, – я поморщилась и посмотрела на Блеза. Таким жестким он со мной никогда не выглядел, даже когда дико обижался. Сейчас это была не обида – он полагал, что я предала их. – Блез… поверь. Я не предавала вас.

– Я уже не знаю, когда тебе можно верить. Я давно не слышал от тебя правды, – сказал он, и в его голосе не было и намека на то, что когда-то мы были друзьями.

– Ты прав, – я сглотнула комок, появившийся вдруг в горле, – ты имеешь полное право мне не верить. Но, клянусь, я всегда хотела только защитить вас.

– И Снейпа, – проговорил Драко, не глядя в мою сторону.

– И Снейпа, – подтвердила я. Отрицать было глупо.

Они молчали, и я поежилась. Они не были мне больше друзьями. Это было на удивление больно.

– Ладно, – я вышла из комнаты, и Струпьяр, которого Моргана поставила следить за пленниками, снова начал приставать ко мне. Я вздохнула и потрепала его по голове. Теперь, когда Моргана объявила меня неприкосновенной, он не смел открыто домогаться до меня, но и игнорировать тоже не мог.

– Ты ведь отличный парень, Струпьяр, – грустно сказала я и оставила его озадаченно глазеть мне вслед.

Через неделю стараниями Снейпа моя спина почти пришла в норму. Со Снейпом мы теперь были на ты, и это казалось мне иногда сильно странным – он часто был слишком отстранен, да и я не всегда горела жаждой теплого общения, – в такие моменты я то и дело хотела перейти на официальный тон. Моргана относилась ко мне заметно лучше – почти также не-плохо-не-хорошо, как и до событий прошлой весны. Армия ее росла – к ней присоединялись многие приспешники поверженного Волдеморта, позиции крепли. Наверное, я бы даже не стала ничего менять, если бы не Блез, который теперь вообще со мной не разговаривал, и не обещание, данное деду перед самым отъездом.

Моргана, как и Снейп, и еще многие ее сторонники, в этот день покинули резиденцию, отправляясь на какое-то важное дело, о котором мне знать никак не полагалось. Я думала, что они хотят привлечь на свою сторону вампиров, и Леди Белтрод планирует использовать для этих целей Снейпа. Впрочем, я не думала, что тьма, которая жила в нем, поможет склонить к сотрудничеству этот закрытый народ.

– Ты сегодня просто обворожительна, милая моя, – Струпьяр, как всегда, улыбался при моем появлении. Я улыбнулась ему в ответ и даже позволила его рукам скользнуть на мою талию. Видя такую реакцию с моей стороны, он впился в мои губы жадным поцелуем, а моя рука в это время незаметно коснулась палочки. Через миг он лежал на полу без сознания, а я забирала у него ключи. Ничему парень не учится, ничему.

– Бегом, пока коридор пуст, – велела я своим бывшим друзьям, когда отперла двери.

Они переглянулись и не стали задавать лишних вопросов. Блез с Гарри подхватили под руки хромавшего Рона, Гермиона с Джинни быстро собрали все мантии и личные вещицы, валявшиеся в комнате. Двумя поворотами и одной лестницей позже мы были в комнате Северуса Снейпа, в которую я, после болезни, все еще имела доступ, и я уже разжигала камин.

– Ты ведь знаешь, как попасть в штаб-квартиру Ордена Феникса? – спросила я Гарри. – Тебе придется рассказать нам.

– Им, но не тебе, – заявил Поттер, впрочем, не слишком уверенно.

– Ты еще не понял? Я ненавижу Моргану всей душой. Я никогда не была на ее стороне, – я поглядела на Блеза, который стоял все так же хмуро, как и в предыдущий мой визит к ним. – Ты ведь хорошо знаешь меня.

– Оказалось, не так хорошо.

Я подавила странное жжение в моей груди, кивнула и протянула им их палочки и мешочек Летучего Пороха.

– Ладно. Выбирайтесь без меня.

В камине последовательно исчезли Джинни, Гермиона, Рон с Гарри (тот поддерживал друга) и Драко. Блез был последним.

– Прощай, – сказала я. Он закусил губу, покачал головой и притянул меня к себе.

– Площадь Гриммо, двенадцать!

В Ордене царил настоящий хаос, когда мы прибыли туда. Молли Уизли, которая уже не чаяла увидеть своих детей живыми, завывала в голос, Ремус Люпин, который, как оказалось, вовсе не предатель, а просто выполнял какое-то странное поручение Дамблдора (чтоб ему пусто было!), обнимал Гарри. Ко мне, Блезу и Драко относились более скептически. Особенно ко мне.

Впрочем, меня не посадили в тесный застенок, как я опасалась, а позволили разместиться наравне с другими. Нас, всех семерых, поселили в одну комнату (сейчас здесь обитало практически пол-ордена, и свободных комнат почти не было), накормили обедом и только затем заставили рассказывать все, что с нами произошло.

– Говорят, вы со Снейпом прикончили Дамблдора? – Аластор Хмури вращал своим искусственным глазом и смотрелся довольно неприглядно.

Это был решающий вопрос вечера. Но я знала, как на него ответить.

– Дамблдор жив.

В наступившей тишине было только слышно, как ругается в прихожей старуха на портрете.

– Он подвергся проклятию, когда пытался уничтожить один из крестражей, и серьезно заболел. Мы инсценировали его гибель, и теперь его лечит мой дед, крупный специалист в таких вещах. Северус Снейп невиновен в его гибели. Он верен Ордену.

Я говорила уверенно, но этой уверенности не было во мне самой. Северус Снейп безукоризненно служил Моргане, и его единственная помощь Ордену – уничтожение крестражей – полностью совпадала с целями моей «бывшей матери». И на его месте я бы не стала служить организации, которую возглавлял человек, сотни раз отправлявший тебя на смерть.

Но члены Ордена должны думать именно так. Иначе его просто могут убить при случае.

– Снейп помог нам выбраться из Малфой-мэнора, – вдруг сказал Рон. От него я точно не ожидала поддержки, но была рада его словам.

В этот же вечер я отправилась в Мексику. Пришлось воспользоваться самолетом и старым трюком с оборотным зельем – но я не могла применить магию. Министерство теперь, когда исчез Волдеморт, перешло под контроль Морганы, и все магические перемещения отслеживались.

Альфаро и Дамблдор над чем-то смеялись на кухне. Перед ними лежали нарды, но партия была доиграна. Они явно нашли общий язык. Увидев меня, оба посерьезнели.

– Как дела в славной Англии? – спросил Альфаро, велением руки отправляя нарды в комод и предлагая мне присесть.

Я вкратце рассказала о последних событиях.

– Альбус только три дня, как на ногах, а уже ждет не дождется, чтобы вернуться в свой Орден, – сообщил мне дед.

– Теперь я наверняка должен это сделать, – Дамблдор хмурился. Уничтожение Волдеморта было прекрасной новостью, но теперь вместо него имелась Моргана, угроза ничуть не менее реальная и серьезная.

– Пожалуй, я отправлюсь с вами, – Альфаро снова раскуривал свою трубку и не выглядел особенно озабоченным.

Я кивнула. Не может же он вечно оставаться в стороне. Я глянула на Дамблдора, поглаживающего седую бороду изуродованной рукой – она теперь никогда не будет прежней, и хмыкнула неожиданной мысли.

– Вы когда-нибудь летали на самолете, Альбус?

– Я сказала членам Ордена, что Снейп на вашей стороне. Вы должны это подтвердить, – сообщила я Дамблдору, когда мы поймали такси, чтобы добраться из аэропорта до площади Гриммо. Выглядел он неважно – полет плохо сказался на его еще пока очень слабом здоровье.

– А если это не так? – спросил он, сверкнув своими голубыми глазами.

Ох, как это плохо. Я надеялась, что старик подтвердит, что Снейп служит вовсе не Моргане.

– Если вы не дадите подтверждения, его могут убить, – сказала я.

– Или он может убить тех, кто будет уверен в его преданности Ордену.

Нас остановил Альфаро.

– Ваш спор не имеет смысла. Он может умереть в любом случае. Мы приехали.

Я рисовала карты особняка и окрестностей, рассказывала про магическую защиту, особенности приспешников Морганы, про их намерения и достижения, о которых знала. Дамблдор, который для Ордена Феникса значил гораздо больше, чем я могла предположить, целыми днями составлял коварные планы мероприятий, подрывающих деятельность Морганы. Будь его воля, он сам бы носился по Англии и участвовал в каждом из них, если бы не Альфаро, который не позволял ему пользоваться палочкой, чтобы не спровоцировать болезнь снова. Мне было сложно в этом признаться, но я даже начала уважать старика. Вместе с еще несколькими членами Ордена они вовсю разрабатывали сценарий последней, решающей битвы.

Нас, детей, на задания не отправляли и не пускали (больше всех рвался Гарри Поттер – вот уж в чем Снейп был прав, у парня явный комплекс героя). Зато, когда мы рассказали о портключах, основанных на эльфийской магии, к нам отправили Алишу Джонсон, женщину, с отличием закончившую Магистратуру по части магической защиты и перемещений, и все вместе мы дорабатывали и настраивали портключи для резиденции Морганы. Помогал нам, конечно, Добби, и еще один эльф, Кикимер, который служил Гарри Поттеру и повсюду таскался за ним с преданным видом, вызывая ревность Добби. Я узнала, что раньше у них были более прохладные отношения, но домовик проникся любовью к Гарри после того, как они общими усилиями уничтожили один из крестражей – Медальон Слизерина. Гарри вообще притягивал к себе множество странных личностей, бедняга.

Мы провели в мрачном штабе Ордена десять дней, и я уже сходила с ума от скуки и постоянного шума его многочисленных членов. К сожалению, нападение на Моргану было предположительно назначено только через три недели (Дамблдор запретил участвовать в битве, но что мне Дамблдор), и унывать в этом ужасном месте предстояло еще целую вечность. Меня волновала судьба Снейпа, тех скудных сведений, которыми со мной делились, было явно недостаточно, чтобы утолить мое любопытство и унять беспокойство. Я скучала по нему, причем дико. Все мои ночные кошмары были вытеснены его образом, но и наяву я продолжала думать о нем почти каждую минуту. Меня бесила и тревожила эта одержимость, и я не находила себе места.

На одиннадцатый день я в очередной раз высунулась из окна, чтобы хоть ненадолго не слышать весь этот суетливый ор снизу, где проходило очередное собрание, и глядела на крохотную площадь Гриммо. Был май, из земли лезла невероятно зеленая трава, бешено распевали птицы и деревья вовсю расцветали листьями. Пахло на улице изумительно, гораздо лучше, чем в доме, который весь пропитался запахами стряпни Молли Уизли и вонючим табаком Аластора Грюма. Я подставляла лицо весеннему солнцу, и до поры ничто не омрачало моего настроения. К сожалению, я уже привыкла, что моменты радости в штабе Ордена не могли быть долгими, но на этот раз от созерцания весны меня отвлекло нечто другое, чем чья-нибудь ругань или Рон Уизли, в очередной раз мечтающий обыграть меня в шахматы.

Среди прекрасной зелени деревьев, такой свежей и чистой, было нечто безобразно не вписывающееся. Тьма, клубящаяся, тянущая свои щупальца прямо ко мне. Тьма, вкус которой я уже научилась распознавать и спутать не могла ни с чем. Там, между двумя темноствольными деревьями, стоял высокий мужчина и глядел, кажется, прямо на меня.

Я вскрикнула от неожиданности и отпрянула. Что он здесь делает?

Я была так взволнована, что не заметила, как подхватила свою верхнюю мантию, тенью проскользнула мимо горячего обсуждения на кухне и оказалась снаружи. Его уже здесь не было, но я чувствовала, что он где-то рядом. Я быстрым шагом направилась туда, где заметила его из окна, затем свернула на соседнюю улицу, шагая по его следу. Я прошла два квартала, когда он вынырнул из тени прямо передо мной.

Черные глаза не выражали ничего, как и многие, многие разы, когда я в них смотрела. Он молча притянул меня за руку и аппарировал. Мы оказались в печально знакомом месте – это была моя комната в особняке Морганы, только теперь на окнах стояли решетки. Я задохнулась от обиды, а Снейп уже защелкнул наручники на моих руках и толкнул меня на кровать. Дело попахивало бы развратом, если бы он тут же не вышел, заперев за собой дверь. Я лежала, закрыв лицо ладонями, чувствуя, как металл холодит кожу, и размышляла об уровне собственного интеллекта.

Какая же я дура.

Это были Оковы Триша, и, клянусь, я бы с удовольствием придушила этого парня, если бы он не был уже мертв. Оковы блокировали всю магию, и теперь я чувствовала себя так же беспомощно, как когда была сквибом. Это было унизительно, еще хуже было то, что надел их на меня Снейп. Вопросов о верности больше не возникало.

На второй день моего пребывания в резиденции меня пригласила к себе Моргана. Меня к ней вел Струпьяр, и он, хоть и продолжал приставать ко мне, делал это намного мягче. Он сочувствовал мне. Я ненавидела жалость, но в какой-то момент поняла, что из нее можно извлекать и пользу тоже.

– Милый, мы же всегда нравились друг другу, – сказала я ему, пока он вел меня за цепочку между оковами по коридору.

– Да, сладкая?

– Ты сможешь принести мне зелье Истощения?

Он задумался, очевидно, прикидывая, как я могу использовать это зелье против Морганы.

– Ты и так худенькая, куда тебе.

– Мне очень нужно. Обещаю, это не навредит Моргане.

Он не ответил, а жаль. Но я особо и не надеялась на его помощь.

– Я не ожидала от тебя предательства, – Моргана сидела в своем кресле за столом, а я стояла напротив. Я не хотела садиться на стул для гостей. Я даже не гость – пленник.

– Ты мне никогда не нравилась.

Она глядела на меня своими равнодушными глазами.

– Ты ведь не расскажешь добровольно о том, что узнала в Ордене Феникса, так?

– Так. Можешь пытать меня.

– Что за глупости. Я не могу причинить тебя вреда.

– А, ну ладно, – я хмыкнула.

– Будешь жить здесь, пока война не кончится. Потом я отправлю тебя к Альфаро. Я не позволю тебе погибнуть по глупости.

– Как мило с твоей стороны.

Она откинулась в кресле.

– Я думала, мы оставили позади все недопонимание, и ты помогаешь мне.

– Не тебе. Только не тебе.

– Снейпу, – констатировала она.

Я не ответила. А она также, вместо вопроса, продолжала утверждать:

– Ты любишь его.

Я помнила, как яростно отрицала, когда то же сказал мне Блез в Хогвартсе. Но сейчас я уже не могла игнорировать правду.

– Да, – и это был первый раз, когда я призналась в этом кому-либо, в первую очередь – себе.

Она кивнула, а затем сказала то, что я никак не ожидала услышать.

– Северус Снейп мой любовник. Уже давно.

Меня как будто ударили в солнечное сплетение. Воздух из легких куда-то пропал. Я молча развернулась, чтобы уйти, и застыла. На пороге кабинета стоял Снейп.

Я не знаю, как смогла пройти мимо него и не умереть. Возможно, и не смогла, потому что после этого разговора больше не чувствовала себя живой. В коридоре меня поджидал Струпьяр, и он не сказал ни слова, когда увидел мое лицо. Не знаю, что там на нем такое было, что даже беспринципный оборотень проникся.

– Сладкая… сладкая, – звал меня Струпьяр, войдя в комнату. Я лежала на кровати и не очень реагировала на внешние раздражители. – Я принес тебе зелье.

Я резко села, отчего тут же закружилась голова. Я ничего не ела уже третий день, и, без поддержки магией, это плохо сказывалось на моем самочувствии.

– Спасибо, – прошептала я, принимая зелье из его рук. Я глядела на него с удивлением, никак не ожидая, что он даже помнил о моей просьбе.

– Ты только… не перестарайся. С тебя должок, не забывай, – он развязно подмигнул и ушел, даже не попытавшись облобызать мои руки, как он это обычно делал.

Я откупорила пузырек и принюхалось. Кажется, оно. Затем залпом выпила горькую жидкость и рухнула на кровать. Как бы действительно не перестараться.

Я целыми днями пялилась в окно, закрытое частой решеткой. За ним был сад, и ничего, кроме покачивания деревьев и шебуршания птиц, там не происходило. На четвертый день в дверь постучали и вошли. Мне не надо было оглядываться, чтобы понять, кто это.

Он помялся, прежде чем заговорить.

– Вы ничего не едите.

О, мы теперь снова на вы. Хорошо, что Оковы Триша работают в обе стороны, поглощая магию не только изнутри, но и снаружи. Никто больше не может ни заколдовать меня, ни залезть в мои мысли, пока они на мне. Я не ответила на его замечание. Да, я ничего не ем. Как будто такое происходит впервые в жизни. За последнее время я столько раз не ела многими неделями, что уже даже привыкла.

– Я должен был забрать вас оттуда, – сказал Снейп. – Вы не можете принимать участия во всем этом.

У меня была другая точка зрения по данному вопросу, но я не собиралась ею делиться. Какая теперь разница.

– Моргана волнуется о вас.

Ха-ха. Моргана не волновалась обо мне ни в один из сложных периодов моей жизни. С чего бы теперь ей вдруг начать волноваться.

Мне стало почему-то невероятно больно, когда он заговорил о Моргане. Он защищает ее. Как же все плохо.

– Вы никому не сделаете лучше, если продолжите отказываться от еды. Чего вы этим добиваетесь?

Вполне конкретных целей, но ему об этом знать необязательно.

– Фрида…

– Вы можете уйти? Мне тошно в вашем обществе.

Впервые в жизни меня не подвел голос, когда я разговаривала со Снейпом. Не задрожал, не сорвался. Уверенно и отстраненно.

Я вздрогнула, когда за ним хлопнула дверь.

Я помнила, как Эдмонд описывал летучую мышь и ее размеры. Тогда я весила сорок пять килограмм, довольно мало после всех этих жутких событий. Живя у него, я набрала нормальный вес, чтобы тут же его потерять, когда мы с Альфаро проводили ритуал Раскрытия. Потом, однако, проведя относительно спокойные полтора месяца у Морганы и в Ордене, я почти полностью вернулась в свои прежние объемы, и теперь это было совсем не на руку.

На пятый день, спасибо зелью, я весила около сорока килограмм – жуткое зрелище для моего роста. Но, прикинув соотношение моего веса и размеров мыши и расстояние между частыми оконными решетками, я с грустью констатировала, что во мне живут еще три лишних килограмма.

На шестой день, едва держась на ногах, совершенно обессиленная голоданием и действием зелья, я разбила оконное стекло, со второй попытки подобрала осколок побольше и всадила его себе в сердце. Очевидно, слегка промахнулась, потому что умирала я дольше и мучительней, чем тогда у Эдмонда. Перед смертью мне чудился Снейп, который стоял на коленях надо мной и что-то кричал. Я улыбнулась и умерла.

========== Глава 23 ==========

Мне невероятно повезло, что я, то есть летучая мышь, в которую я превращалась, умудрилась принести меня всего лишь за два квартала от площади Гриммо. Я едва держалась на ногах, одежда была пропитана уже засохшей кровью, и несколько сердобольных прохожих хотели вызвать скорую помощь. Я отказалась, но с удовольствием приняла помощь в деле переноски меня на площадь. Не знаю, как я хотела попасть в зачарованный дом с Оковами Триша на руках (как меня в полицию-то не забрали с таким аксессуаром), но мне вновь дико повезло – меня приметил Ремус Люпин и забрал у этих прекрасных людей.

Меня лечил Альфаро. Он долго ругался за зелье Истощения и тот способ, который я выбрала, чтобы оказаться на свободе, но я только слабо огрызалась в ответ. Блез не отходил от меня ни на минуту, тоже ругался – за то, что я вот так пропала и заставила всех переживать. Я не стала говорить, что меня выманил Снейп (об этом знал только дед), но призналась, что провела эту неделю в плену у Морганы. Черт меня побери, я даже сейчас защищала Снейпа.

Через две недели я была уже на ногах, хорошо себя чувствовала и была готова участвовать в штурме особняка тетки. Альфаро не имел ничего против моего участия, понимая, что я в любом случае сделаю по-своему, и другим пришлось смириться с этим. Другим «детям», впрочем, это было запрещено, но я знала, что они тоже не собираются отсиживаться в штабе. Честно говоря, я бы не хотела, чтобы они туда совались. Сама я геройствовать вовсе не собиралась и шла туда с определенными целями. Звали эти цели Моргана Белтрод и Северус Снейп, и, наверное, по этой причине дед и позволил мне ввязаться в битву.

Вокруг все горело, дым заполнял комнаты и коридоры. Отовсюду слышались крики и проклятия, взрывы и шум. Я бежала по коридору, на ходу отбиваясь от летящих в меня проклятий и, если замечала, помогала членам Ордена в стычках. Я искала Снейпа.

– Фрида! – надрывный голос явно молил о помощи. Я свернула со своего пути и увидела Струпьяра. Он лежал у стены с рваной раной на плече, а над ним уже произносил слова заклинания Грюм.

– Стой! – я отбила проклятье и закрыла собой оборотня.

Грюм изъяснялся в основном матом, но общий смысл его слов заключался в следующем:

– …что… ты… делаешь…?

– Он мой друг! – крикнула я и вдавила в руку Струпьяра портключ. Он исчез. Надеюсь, он не слишком ранен, а Джинни и Гермиона, которым настрого запретили участвовать в битве и Гарри, и Драко, и которые принимали тех, кто возвращался назад, разберутся, что к чему. Портключи были настроены индивидуально, ими не могли воспользоваться враги, но я сжульничала и взяла несколько ненастроенных, чтобы если что отправить кого-нибудь обратно. Я надеялась, что больше ни у кого таких не было, и в штаб не заявятся люди Морганы.

Грюм еще раз грязно выругался, но я уже бежала дальше. Я знала, куда мне нужно, я чувствовала жуткий клубок тьмы впереди и пробиралась к нему.

Они отступали. Моргана и Снейп. Она поняла, что битва проиграна, и настраивала камин. Я начала произносить заклинание, но Снейп уже заметил меня и вырос между мной и Морганой с палочкой наизготовку. Лицо у него было решительное, и я почему-то подумала, что он без колебаний оглушит меня прямо сейчас, чтобы защитить свою… любовницу. Я замешкалась на секунду, это была роковая секунда, в которую он мог с легкостью сбить меня любым заклинанием, но он тоже почему-то протупил, и мы начали биться одновременно. Я уклонялась, отбивала, парировала и кидалась в наступление. Он был искусней и опытней и теснил меня к выходу.

Это могло продолжаться до бесконечности (или пока бы он не вывел меня из строя), но сзади него вдруг вскрикнула Моргана. Снейп отвлекся, и я оглушила его. Он лежал неподвижно, вторая палочка (первую я выбила еще в начале, как и он мою первую) откатилась в сторону. Я кинулась к нему и быстро прижала портключ к его телу. Насчет Снейпа я дала Гермионе вполне конкретные указания и надеялась, что она все сделает правильно. Только затем я подняла взгляд на Моргану.

В камине стоял Альфаро и что-то яростно произносил, кажется, на испанском. Я знала испанский, но, судя по тому, что разобрать слов не могла, это были древние слова заклинания. Моргана сидела на полу, закрыв лицо руками, и стонала. Альфаро закончил заклинание (как он так ловко колдует без палочки – вопреки мнению того вампира из лавки, я без нее была способна максимум шнурки развязывать). Он кивнул, заметив меня, и подхватил свою дочь под локоть. Та не сопротивлялась, оглядывая все вокруг осоловелыми глазами. Они аппарировали, и, судя по следу заклинания, далеко. Я стерла за ними остаточные следы аппарации, чтобы никто не вздумал пойти за ними, и вернулась в коридоры особняка. Если бы здесь где-то не бились Блез, Драко, Гарри и, ладно-ладно, Рон, хрен бы я осталась.

Все это продолжалось до рассвета. С первыми лучами солнца последние люди Морганы были повержены или бежали, а шикарное здание ее резиденции рухнуло, сломленное огнем и разрушительным действием многих сотен проклятий. Мы с Блезом, Драко, Гарри и Роном выбежали оттуда в последний момент, чтобы увидеть, как за нашими спинами падают стены. Устало переглянувшись, мы без сил упали в густую и мягкую майскую траву. Небо было нежно-розовым, ветер ласковым и свежим, и все обещало прекрасный день. Много прекрасных дней.

С падением Волдеморта, а затем и Морганы, жизнь магической Англии постепенно начала возвращаться в нормальное русло. После долгих уговоров Дамблдор все же отказался занимать пост министра магии, и на эту должность выбрали его близкого друга, члена Ордена Феникса, Кингсли Бруствера. Он был харизматичным темнокожим парнем с невероятным мышлением и широкой улыбкой. Почему-то мне думалось, что с таким министром Англия точно не пропадет.

Сам Дамблдор вернулся в Хогвартс на должность директора, разогнав оттуда бывших приспешников Волдеморта и Морганы. Снейпа долго допрашивали авроры, Дамблдор имел с ним очень серьезную беседу, и, в конце концов, его оправдали, отпустив на свободу с подпиской о невыезде. Я не знала точно, что там выяснилось, Снейпа я не видела с момента нашей с ним битвы в особняке и узнавала о нем от третьих лиц. Гермиона сказала, что, когда тот появился в штабе, она тут же надела на него Оковы Триша, осмотрела на повреждения и заперла в маленькой комнате на первом этаже. Потом его отправили в Азкабан, куда вернулись дементоры (я, кстати, так и не выяснила, где они все это время тусили, а Дамблдор потом туманно и невнятно объяснил, что Моргана брала их с собой, чтобы убеждать другие расы присоединиться к ее воинству). Я знала, что это не очень приятно – находиться рядом с ними, но не стала вмешиваться в это дело – тем более что Дамблдор пообещал, что Снейп пробудет там не больше месяца, который необходим, чтобы завершить все судебные следствия.

Мы с моими, теперь уже точно не бывшими, друзьями вернулись в Хогвартс. Учебный год подходил к концу, мы пропустили почти целый семестр, шатаясь по Англии и сражаясь с революционерами, и теперь не слишком усиленно готовились к экзаменам (это, конечно, не относилось к Гермионе – Драко сказал, что даже когда они искали крестражи, в свободное время та штудировала учебники). Профессора делали нам основательные поблажки, и даже Джинни, которая заканчивала пятый курс и сдавала страшные СОВы, не сильно заморачивалась по поводу отметок. Все мы, конечно, получили высшие баллы. Я – даже по Зельям, которые принимал профессор Гораций Слагхорн (он теперь преподавал в Хогвартсе вместо Снейпа). И он потом клялся, что ничуть не натянул мне оценку, что было немного невероятным, но очень лестным для моего самолюбия.

После всех экзаменов в Хогвартсе состоялся великолепный праздник, посвященный не только выпуску пятого и седьмого курсов, но и победе над двумя жутчайшими темными магами современности – Волдемортом и Морганой Белтрод (да, по официальной версии она была убита в последней битве). В Большом Зале присутствовали в этот вечер не только ученики с пятого по седьмой курс, но и Орден Феникса почти полным составом. Веселье продолжалось до утра, а на следующий день мы все разъезжались по домам. Я уезжала в Мексику, но планировала в середине июля посетить также Эдмонда в Мидлсбро. Я так и не объяснилась с ним зимой, когда неожиданно пропала и так и не дала о себе знать. Затем займусь своим подзабытым испанским и просмотрю программу за пятый и шестой курс местной школы. В августе ко мне обещали присоединиться все мои друзья.