Текст книги "Te Amo (СИ)"

Автор книги: An-nA

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 41 страниц)

– Нет, а что?

– Значит, не привезла все–таки. – Обреченно вздыхает парень. – А я вот предусмотрительный, все взял.

– Что ты несешь? – начинала раздражаться я.

– Ну, как же, ведь перед нашим отъездом я положил тебе в сумку альбом, маленький такой. Голубенький… – Улыбка на его губах стала еще шире.

– Г–голубенький? – опасливо переспрашиваю, с ужасом округляя глаза. Не может быть.

– Да-да именно. – Кивает он, ухмыляясь. – Я тут перед нашим с твоим отцом отлетом подумал…

– Какая редкость. – Едко замечаю я, так, как не совсем приятные мысли начинали закрадываться в мою голову.

– Что бессовестно лишать твоих новых друзей удовольствия от просмотра. – Не обращая внимания на мою колкость, продолжает он. – Просмотра твоих фотографии…

– Ямато, какой, черт возьми, альбом ты притащил сюда?! – срываюсь на крик, понимая к чему он клонит.

– А какой я мог притащить? – невинно интересуется он, хлопая ресницами. – Естественно самый интересный.

– То есть… – Боже, только не это.

– Vergü… – С хитрой ухмылкой начинает мой «наипрекраснейший» друг.

–…enza! – с криком полным отчаяния, заканчиваю за него я. – Ты привез «Vergüenza» сюда? Да ты с ума сошел?!

– Не надо на меня кричать, твоему папе очень нравится этот альбом, а я лишь навел на него мысль, он не стал возражать.

– Я тебе сейчас так врежу, что не одна мысль в твоей голове больше не появится! – надвигаюсь на Ямато с угрожающим выражением лица, уже занося кулак для сокрушительного нокаута.

– Ты лучше поторопись, знаешь же, как Господин Гонсалес любит хвастаться этим альбомом, сейчас, наверное, уже половину просмотрел с твоими друзьями. – Пятясь от меня назад, выкрикнул Куроко, размахивая передо мной руками, чтобы не попасть под удар.

На секунду я остановилась, осознавая только что сказанные им слова.

Черт…

Бросившись в сторону дому, я тут же начала размахивать руками и драть горло собственными криками.

– Папа, ради всего святого, не открывай его! Папа, если ты меня слышишь, пожалуйста, не надо! – под такие вопли я и скрылась с зоны видимости парней.

– Может, хоть сейчас объяснишь, что это было? – смотря мне в след, невинно поинтересовался Тао.

– Альбом «Vergüenza», который она так яро ненавидит, включает фотографии, сделанные в период от четырех до шестнадцати лет ее жизни. – Начал пояснять Ямато. – Она включила в него фото, которые, на ее взгляд, худшие за всю ее жизнь. Хах, а мне кажется они забавные.

– А, что означает название?

– Vergüenza, означает «позор» с испанского. – Улыбнулся он. – Она сама это придумала. Кстати, показать кое–что?

– Смотря, что именно. – Кивает Рен, подходя к нему ближе.

– Одну фотографию из этого альбома я всего ношу с собой, она моя любимая. – Куроко начал лезть в потайной карман рубашки, через секунду выудив из него сложенную пополам фото десять на пятнадцать. – Вот. – Приняв из рук Ямато бумажку, Тао с неподдельным интересом начал ее изучать.

Изображение, которое было там, заставило его на миг улыбнуться.

Там была маленькая девочка с распущенными и растрепанными черными волосами, улыбающейся во все свои зубы, которых на то время было не так много, лет ей было, от силы, года два. Глаза сияли детским озорством, а маленькие ямочки на щеках заставляли невольно улыбаться, и не трудно было догадаться, что это была Микаэла.

Сидела она в какой–то маленькой песочнице, а рядом с ней мальчик, такой же веселый и радостный, так же улыбался и излучал глазами лишь доброту. Было видно, что он немного старше нее, года на два или три.

Они сидели рядом друг с другом и крепко–крепко обнимались, щеки были совсем рядом, Ямато ближе притягивал ее за шею, а Микаэла улыбаясь, стискивала его в ответ.

– Правда, мы милашки? – умиляясь собственной фотографии, пропел парень. – Как бы прискорбно это не было признавать, но Негр получился здесь просто божественно. Такая хорошенькая.

– Хорошенькая, хорошенькая. – Согласился Рен, отдавая фото законному обладателю. – Но, я все равно не понял. Почему она так не любит эти снимки? Вроде неплохие, судя по этой.

– Скажем так, не все так идеальны, как эта. – Кладя обратно в карман фото, пояснил Куроко. – Тем более что они напоминают ей о не самых хороших временах. Знаешь, наверное, уже историю про…мост?

– Нет, не слышал, а что там такого случилось? – суя руки в карманы, поинтересовался Тао.

– Так Негр тебе еще не рассказывала? Хотя оно и понятно. – Как–то странно передернул плечами парень, поникнув. – Ладно, пошли уже, посмотрим, что у них там творится.

– Подожди, так, что же там случилось? – остановил Ямато, как только он уже хотел уйти. Любопытство съедало его, ему было действительно интересно.

– Если она не доверяет тебе этот секрет, то не в моей компетенции его разглашать. – Не поворачиваясь, кинул парень. – И вот еще что. – Продолжил он, но уже достаточно серьезно. – Все, что я сказал до этого, было правдой. Пока я сам не удостоверюсь, что тебе можно доверять, не подпущу к ней и близко.

– А тебе не кажется, что она уже взрослая и без твоей опеки давно обойдется? – поведение Ямато начинало раздражать Рена, очень раздражать.

– Нет, знаешь, мне так не кажется. – Ткнув его в грудь пальцем, прошипел Куроко. – Многие, такие как ты, пытались завладеть ее вниманием, к счастью обходилось все.

– В смысле, такие как я? – изогнув бровь, не понял златоглазый.

– Мы много раз встречались с такими же испорченными, избалованными мальчиками, можешь не сомневаться. Частично, мы тоже проживаем в таких мирах, но, Слава Богу, остались людьми, не то, что некоторые.

– И ты хочешь сказать, что мои чувства к ней просто игра? Фикция?

– Не исключено. – Ухмыляется Ямато. – Просто, был тут до тебя один. Это уже неважно.

– Постой, она же сказала, что никогда не с кем…

– Так ты и про Троя не знаешь? Мда уж, что за отношения, если даже ничего о ней не знаешь. – Как–то безразлично рассматривая Рена, произнес Куроко. – Да его и парнем назвать было нельзя. Хотя и человеком тоже.

Парень машинально сжал руки в кулаки и сдавленно продолжил. – Ну да ладно, не буду лезть.

–Ты уже влез. – С нескрываемой злобой, произнес Тао. – Зачем ты вообще мне это все начал рассказывать?

Уже собиравшийся уходить Ямато, не разворачиваясь, бросил тому через плечо:

– Чтобы ты знал, что несмотря на все то, что случилось, оберегать я ее не перестану. – После чего медленно зашагал прочь.

Постояв еще минуту в смятении от недавно сказанных слов парня, Рен последовал за ним в дом.

– Нет, не дам, мое! – именно такими криками я встретила сосредоточенного на своих мыслях Тао. – Рен, скорее, спаси, они хотят отобрать его! – увидев его в коридоре, я сразу же на него наскочила, прячась за его широкую спину.

– Что случилось? – как–то слишком безразлично спросил он, но я почему–то не обратила внимания.

– Они хотят отобрать мой альбом! – ткнув пальчиком в сторону обезумевших и надвигавшихся ребят, запыхтела я. – Рен, давай ты их отвлеки, а я пока…

Но не суждено было мне закончить, так как Тао взяв меня за руки, вывел со своей спины, сопровождая это скучающим взглядом.

– Сегодня как–нибудь без меня. – Ответил он, обходя меня и двинувшись в сторону лестницы.

Что?

– Эм, Рен, что–то случилось? – осторожно спросила я его. Ребята тоже притихли.

– Ничего, я просто устал, что в этом такого? – немного раздраженно кинул он мне, не поворачиваясь. – Пойду, прилягу немного.

– Может, пойти с тобой? – робко интересуюсь, боясь, что все пойдет еще хуже.

– Нет, я пойду один. – Холодно отрезал он, поднимаясь по лестнице и скрываясь в дверном проеме.

Проследив за ним до конца, я грустно потупила глаза, опустив голову и сжав альбом, все еще находящийся у меня в руках.

– А что это с его Величеством? – удивленно спрашивает Трей, обращаясь ко всем.

– Не знаю, вроде же нормально все было. – В недоумении отвечает Морти. – А кто с ним там был?

– Да, друг Микаэлы, вроде этот.

Резко поднимаю голову, сразу же встретившись взглядом с вышеназванным персонажем. Сейчас он серьезен и сдержан, редкость, но когда он в таком состоянии, не иначе, как он немного зол.

Он зол на меня.

Подхожу к другу, не замечая вопросительных взглядов, беру его за руку, сопровождая это все грозным взглядом.

– А пойдемте–ка, ребята, у меня еще альбом есть. – Спасибо папочка, понимает, что нам надо поговорить и уводит всех. Он из тех немногих, кто меня еще понимает.

Остальные тоже все поняли, но сделали вид, будто ничего не заметили и пошли вслед за отцом, оставляя нас с Ямато наедине.

Минуты три мы просто смотрели друг другу в глаза, не говоря ничего, но под конец я уже стала не выдерживать. Слезы мерными каплями покапали из моих глаз, слезы, которые я держала в себе до этого момента.

– Ну-ну, негритенок, поплачь, легче станет. – Куроко сразу же прижал меня к себе, гладя по голове, так медленно и ласково. – Ты на меня обижаешься? Из-за того, что я рассказал?

– Нет, ты все правильно сделал. – Отрицательно мотаю головой, теснее прижимаясь к парню. Именно в такие моменты я люблю Ямато больше всего. – Я должна была сразу ему все объяснить.

– Если хочешь знать мое мнение…

– Я прекрасно понимаю, ты ему не доверяешь, но я правда… – Поднимаю на друга, глаза, которые полностью залиты слезами. – …я правда люблю его.

– Ты так яро защищала и того. – Ладонью стирает с моих щек мокрые дорожки, при этом ласково глядя на меня. – И вот чем все обернулось.

– Здесь все по-другому, честно! – запротестовала я, но неожиданно вспыхнувшие воспоминание задержали ком в горле, от чего я умерила пыл.

– Тогда расскажи ему. – Шепчет мне Ямато, немного разрывая объятия.

– Но он ведь злится на меня. – Обреченно скулю я, все еще всхлипывая. – Да и не захочет быть со мной, после этого.

– Любит – перестанет и все простит, а нет, так я его действительно на шашлык отправлю. Будет знать, как моего негритенка плакать заставлять. – Наиграно грозно произнес парень, от чего я на миг улыбнулась.

Еще раз взглянув в голубые и такие родные глаза друга, я крепко к нему прижимаюсь, тихо шепча:

– Я люблю тебя, Ямато, спасибо. – Странно слышать от меня такие слова? Ничуть. Он мне, как брат, а в том, чтобы говорить такое брату, я не вижу ничего ужасного.

– И я тебя. – Целуя меня в макушку и отпуская, говорит парень. – А теперь, подтирай сопли и айда, еще раз покорять черствое сердце! Но помни, я его еще не одобряю, и буду следить. Ясно?

– Ясно. – Улыбаясь, киваю я, поспешно стирая разводы от туши, которые наверняка появились.

– Похожа на обезьяну из программы «Дискавери».

– Ямато!

– Ухожу-ухожу. – Напоследок показав мне язык и задорно подмигнув, он скрылся в дверном проеме, где сейчас были папа и ребята.

Тяжело вздохнув, медленно разворачиваюсь в сторону лестницы, которая ведет наверх.

Пойти? Да, пойти стоит, иначе это может плохо кончиться. Я ужасно поступила ничего ему не рассказав, а ведь он уже спрашивал меня о прошлом, а я лишь отмахивалась. Вдобавок еще и обманула. Блеск.

Медленно поднимаюсь по лестнице, будто опасаясь чего–то. Но ведь на самом деле это так.

Я боюсь, очень боюсь, что он не станет меня слушать, оттолкнет.

Вот уже подхожу к двери в нашу комнату, стою возле нее, переминаясь с ноги на ногу, не решаясь открыть.

«Надо, так надо».

Шумно выдыхаю и, прикоснувшись к ручке, резко нажимаю на нее, наконец, открыв эту злосчастную деревяшку.

Заглядываю внутрь, осматриваясь и замечаю его, он лежит на кровати, уже переодетый, боком и спиной ко мне, прислонившись к стене.

(Музыка: Justin Bieber – Nothing Like Us )

– Рен. – Голос предательский дрогнул, хотя, удивительно, что я вообще заговорила. – Ты спишь?

– Нет. – Последовал немедленный ответ. – Ты что–то хотела? – не поворачиваясь, бросил он.

Что же сказать?

– Я–я хотела…извиниться. – Нервно сглатываю подступивший ком. – Прости меня, пожалуйста.

– Тебе незачем извиняться, ты ничего не сделала. – Холодно отвечает он. – Это все?

– Но ты ведь злишься. – Уже более твердо, наступаю я, подходя к парню ближе, но он не видит, лежит, не меняя положения.

– Я не злюсь, просто хочу побыть один.

– Даже не отрицай, я вижу, что злишься. – Находясь уже совсем близко к нему, проговариваю я уверенно. – Но позволь мне хотя бы объяснить.

– Мне не нужны твои объяснения, просто оставь меня в пок…

Договорить ему я не дала, так как к концу фразы я легла рядом с ним на кровать, обняв его со спины и крепко–крепко прижавшись.

Я почувствовала, как он вздрогнул при моем прикосновении, но отталкивать не стал, лишь глухо произнес:

– Отпусти.

– Нет. – Сразу же ответила я, прижавшись еще крепче и зарываясь в его длинные волосы.

– Отпусти. – Уже с нажимом.

– Не отпущу. – Крепко держусь за его пояс, не думая даже выпускать.

– Мне сейчас не хочется, чтобы ты меня обнимала.

Будто пощечину дали, смачную такую, после которой след красный остается. Больно.

– П-потому, что я не рассказала тебе ничего, да? – сдерживая слезы, прошептала я. – Ты из-за этого все?! – почему–то вместе с истерикой, ко мне подкатила злоба. Неистовая, большая злоба и обида.

А он молчит, будто не слышит меня.

– Трой Кларк. – Глухо так, равнодушно. – Американская поп–звезда, на уикенд приехавшая отдохнуть в Мадрид, на то время было шестнадцать лет, блондин с голубыми глазами. – Не отпуская парня, я начала шептать, а он сначала не поняв о чем я, чуть повернул голову в мою сторону. – Жил в отеле по соседству с нашим домом, там с ним и познакомилась, сначала подружились, а потом вроде и полюбили, точнее, я полюбила. – Под конец, голос стал значительно тише.

– По крайней мере, я так думала. Ну, конечно, звезда обратила внимание, на обычного смертного, прямо редкость. – Грустно усмехаюсь. – Мы все лето общались, он звал меня на свидания, делал комплименты, дарил подарки, а я четырнадцатилетняя дурочка, верила во все это, без разбору. – Сильнее прижимаюсь к Рену, не сумев подавить слезы, что от нахлынувших воспоминаний нещадно жгли щеки.

– Но в один из таких вечеров, он позвал меня на мост Аргансуэла, мост для пешеходов и велосипедов в парке Масанарес, после десяти там обычно никого не бывает, но даже это меня не остановило. Он встретил меня в довольно плохом расположении духа, я поинтересовалась, что с ним, но он лишь что–то гаркнул, приказав заткнуться.

Боже, неужели кто–то кроме Ямато еще об это узнает? Даже папа не в курсе…

– По запаху и затуманенному взгляду, я поняла, что он сильно пьян. Я попыталась объяснить ему, что нужно возвращаться в отель, но он лишь злился, кричал, чтобы я, наконец, отстала. Но я не уходила и это была моя главная ошибка, когда в очередной раз я хотела его образумить, он резко схватил меня за руку, мгновенное приблизив к себе. Его животный оскал, появившийся на лице, сразу мне не понравился и я начала вырываться, просила отпустить, но он меня уже давно не слышал. – Руками, которые все еще на талии парня, чувствую, как он весь напрягся, но все так, же поворачиваться, еще не спешит.

– Начал срывать одежду, не обращая внимания на крики, сначала рубашку, потом и шорты. Оставшись в одном нижнем белье посреди пустынного моста, меня целиком и полностью начала охватывать паника. Никого рядом не было, никто не мог помочь, совсем никто. – С силой комкаю майку на его теле, но, тут же чувствую, как Рен аккуратно кладет свою руку на мою, чуть сжимая. Немного легче. – Он повалил меня на асфальт, то и дело целуя мое тело, придерживая руки, чтобы я не вырвалась. От него неистово пахло алкоголем, отчего кровь от страха ударяла в голову еще сильнее.

– Сняв с меня бюстгальтер, он продолжал ласкать меня, продолжал оставлять на моем теле мокрые засосы и метки. Кусал до крови грудь, отчего слезы катились еще сильнее. – Сжимает кулаки, ведь это я тоже чувствую. – Когда он уже хотел перейти к чему–то большему, то с силой раздвинул мои ноги и тут, я почувствовала острую, просто бешеную боль. То ли от хруста, который возник в итоге резкого движения, то ли от того, что в бедро правой ноги мне вонзился длинный осколок бутылки, перед глазами все поплыло, я уже ничего не ощущала кроме того ощущения в ногах, а точнее, их отсутствие.

– Я уже даже не надеялась на то, что меня найдут, но видимо, кто–то свыше решил, наконец, сжалиться, если это можно так назвать. В следующую секунду, я больше не чувствовала на своем теле груза, в виде того парня, далее, слышала лишь гулкие удары и тихие хриплые стоны, которые вырывались у Троя, а позже, он, будто мешок с дерьмом, обездвижено упал на землю. Меня чем–то накрыли, кажется, это была куртка, и живо понесли к рядом стоящей машине и только в больнице, я узнала в своем спасителе Ямато. Никогда его таким не видела, злой, просто искры метал, такой, как никогда серьезный. Позже, мне сказали, что у меня повреждена правая нога и что большие нагрузки на нее запрещены и вот тут–то ниточка порвалась. – Слезы уже нещадно давили горло, и я еле–еле уговаривала себя продолжить. – С четырех лет я занималась танцами, это было моей жизнью. Постоянные тренировки, почти каждый день, море усилий и старании, награды и медали застилали мою комнату, но все это рухнуло. В один миг рухнуло из-за меня же самой. Мне запретили ими заниматься, сначала я брыкалась, но со временем, свыклась.

– Остальная часть истории не так важна, но… – Я хотела продолжить, как неожиданно, Тао немного поерзал и в ту же секунду повернулся ко мне. Его взгляд.…Столько злобы, агрессии, но в то же время, столько вины. Я на секунду замешкалась под этим взглядом, но, все же сказала то, что хотела. – Теперь я тебе отвратительна, да? Ведь я грязная, Рен, это ужасно и…

Ничего не сказав, он просто приблизился ко мне, заставляя замолчать одним лишь своим поцелуем. Никакой страсти или желания, лишь только нежность и ласка.

– Прости меня. – Шепчет он, прижимая меня ближе к себе, обхватывая спину. – Я думал, что ты просто мне не доверяешь, но…как же я заблуждался, умоляю, прости меня.

Не в силах ничего ответить, я просто ошарашено вылупилась перед собой.

– То есть, тебе не противно быть со мной после услышанного?

– После этого мне хочется прижать тебя сильнее и никуда не отпускать. И еще, сердечно поблагодарить твоего друга.

Улыбаюсь сквозь слезы. Боже, неужели он правда говорит мне такое?

Смотрю ему в глаза, в такие красивые и родные, а он наклоняется, целуя меня в губы. Нежно и будто невесомо, мне это начинает не очень нравится, и я сама тянусь к нему, обхватывая шею и углубляя поцелуй.

Послушно открываю ротик, чувствуя, как его язык проскальзывает в меня, захватывая мой собственный в горячий и пошлый танец. Становится невыносимо жарко, но нам все равно, для нас сейчас существуют лишь мы и поцелуи, которые в данный момент скрепляют наш союз.

Обнимаю его, целую, не желаю отпускать, да и он, как я вижу, тоже не особо хочет этого делать. Нависает надо мной, тут же придавливая своим телом, не прекращая целовать. Закидываю ноги на него, сильнее к себе прижимая.

Чувствую, как Рен немного приподнимается и дернув верх, на секунду разрывая поцелуй, сдергивает с меня футболку. Я поняла, к чему это все ведет, но противиться не могла, сил остановиться не было.

Внизу живота нещадно тянет, что я просто с ума сойти готова, но и чувствую, что Рен возбужден не меньше, об этом я догадалась сразу же, как почувствовала, что что–то твердое упирается мне в живот, сквозь ширинку его джинс. Снимает майку, откидывая ее куда–то на пол, его это сейчас мало волновало, впрочем, как и меня.

Влажная цепочка поцелуев тянется вниз, к шее и ключицам. Я издаю полу– всхлип, полу–стон, когда Рен чуть прикусывает кожу, а позже, будто извиняясь, зализывает место укуса.

Он уже осторожно тянется к задней застежке купальника, не прекращая страстного поцелуя, как дверь в комнату с грохотом открылась на все сто восемьдесят градусов, чуть не слетев с петель.

– Дочка, мы волновались, что вы еще не помирились и… – А вот такого поворота я точно не ожидала. Папа, увидев такую «милую» картину, тут же заставил широченной улыбке расползтись по его лицу. – Ой, а вы, кажется, уже помирились?

Черт, ну надо же!

Стыдливо утыкаюсь в грудь Рена, как из моих уст слышится стыдливое завывание.

Они все здесь, они стоят и таращатся на нас, да еще и папа, довольный, как кот, будто не дочь полуголую в объятиях парня увидел, а в лотерее миллион выиграл. Боже, что может быть хуже?

Осторожно поднимаю глаза на тихонько хитро хихикающего папочку и замечаю на себе тяжелый взгляд, который так и норовиться в душу залезть.

Знаете, бывает и хуже.

– Ямато… – Одними губами шепчу я, смотря на друга смущенными и одновременно покаянными глазами, а он лишь в ответ тяжело вздыхает и в своей обычной манере, говорит:

– Извращенцы. – После чего махнул рукой и скрылся в дверном проеме, как и все остальные во главе с папой, который приговаривал «Давайте, давайте, мы им мешаем, выползайте скорее».

Улыбаюсь, снова утыкаясь у грудь Рена, чувствую, как мои плечи начинают подергиваться и, конечно же, это не укрылось от парня.

– Ты чего это? – осведомляется он, видя в каком истерическом смехе я бьюсь. – Меня тут, видите ли, настиг великий облом, а она смеется. – На секунду замолкает и тут же серьезно продолжает. – Хотя, знаешь, хорошо, что они зашли.

– Почему это? – тут же прекращаю я, внимательно взглянув на Рена.

– Мы слишком торопимся, ведь, мало ли что может случиться в будущем.

– Ты сомневаешься в своем выборе? – наивно и как–то разочарованно интересуюсь я.

– Нет, глупая, просто, – Гладит мою щеку, своей теплой ладонью, – возможно, все сложится не так, как мы думаем и…

Аккуратно кладу на его губы пальчик, заставляя закончить сей дурной монолог.

– Никаких «после», мне нравится быть с тобой сейчас, и я хочу, чтобы это «сейчас» никогда не кончалось.

Смотрит на меня сначала немного удивленными глазами, а после нежно улыбается, заставляя милым ямочкам появится на его щеках.

– Я люблю тебя.

И вот он, момент, которого ждет каждая девушка или женщина, момент признания в любви человеком, которого любишь ты.

Ведь он впервые сказал мне это.

– Я тебя тоже люблю. – Счастливо улыбаюсь, притягивая любимого ближе.

http://cs410124.vk.me/v410124182/78e4/LwWl0GxSyno.jpg – Мост Аргансуэла.

========== Глава 9. Символ, дарующий смерть… ==========

Жизнь – штука забавная, и никогда не знаешь, где тебе на голову упадёт кирпич…

Алексей Пехов. Пересмешник

После пикантного инцидента в нашей с Реном комнате, мы решили спуститься вниз, где сразу же были удостоены ошарашенного взгляда папы и не менее удивленного выкрика:

– Вы уже все?!

Я тут же вся густо покраснела, прикрывая рот рукой и отворачиваясь, дабы совсем от стыда не сгореть.

Ну, что поделаешь, папочка у меня такой.

– Могли и не спускаться. – Равнодушно бросил Ямато, намазывая на хлеб масло, в то время, пока мы усаживались за стол. – Обломанные.

Услышав его последнее слово, я чуть воздухом не подавилась, споткнувшись и упав мимо стула, на который хотела сесть. Блеск, теперь еще и задница болит.

– Видишь, даже со стулом тебя ждал облом. – Пожимая плечами, пояснил парень, жуя недавно сделанный бутерброд. – Тяфко тебе прихоится, Негр, тяфко. – Наиграно печально вздохнул он, покачав головой.

– Прожуй сначала, дурак. – Потирая ушибленную пятую точку, буркнула я и все же без дальнейших происшествий уселась на место.

– Кстати. – Неожиданно произнес Рио, когда мы уже в тишине продолжили трапезу. – Завтра у тебя. – Он внимательно на меня посмотрел. – Начинаются занятия.

– Эм, прости? – не совсем поняла я.

– И не говори, что не помнишь. – Ответил он, попивая чаек. – Я же говорил, что буду учить тебя готовке. Так вот, завтра и начнем. Чего тянуть то?

Черт, а я об этом и забыла вовсе…

– Кто? Она?! – вперив в меня ошарашенные глаза, воскликнул Куроко. – Готовить будет?! Дружище, – хлопнул он по спине Умемию, – ты будешь ее обучать? – серьезно спросил он, чем вогнал нас всех в ступор.

– Д-да. – Испуганно пролепетал Рио.

– Да ты… – Сдавленно начал парень, низко опустив голову. – Герой! – и тут же разразился громким смехом и, к моему удивлению, папа тоже поддержал его, пребывая в такой же истерике.

– И ты туда же? Пап, ну что за предательство?! – обиженно буркнула я, складывая руки на груди.

– А в чем, собственно, дело? – ничего не понимая, поинтересовался Тао, переводя взгляд с Ямато на моего отца и обратно.

– Фу-у-х. – Держась за живот, облегченно выдохнул папа, все же хихикая. – Тут просто такая история была.

– Просто? Последствия от нее были отнюдь не простыми. – Поправил Куроко, глядя на отца.

– Подумаешь! – тут же встрепенулась я, взмахнув руками. – Этот случай не заслуживает того внимания, что вы ему оказываете!

– Так ты понимаешь, о чем они? – спросил меня Йо.

– Знает–знает. – Закивали папа и Ямато, хитро прищурившись и, для убедительности, подвигав бровками.

– Знаю, но ни за что не расскажу! – тут же отрезала я, продолжив есть бутерброды, будто ничего не было, но как только я подняла голову и встретилась с хищными взглядами ребят, чуть куском не подавилась. – Что?!

– Расскажи! – воскликнули они, как только можно приблизившись ко мне, перегнувшись через стол.

Ох, уж эти взгляды, пропитанные надеждой…Стоп!

– А вы чего просите?! – удивленно взглянув на папу и Ямато, которые так же просили от меня истории. – Вы там были!

– Но, мы послушать еще хотим! – Воскликнули они в унисон, складывая ладошки в просящем жесте.

Вот те на.

– Эх. – Тяжко выдыхаю я, низко наклонив голову. – Ладно. – Послышался от меня скулеж, но он был моим явным одобрением, так как ребята, радостно выкрикнули “Ура!” и вернулись на свои места, поудобнее усаживаясь. – Началось все, когда мне еще было тринадцать лет. Вполне обычный день, а началась история, вот с чего…

(Музыка: One Direction – What Makes You Beautiful)

Flashback

– Твою же дивизию, ну, кто же так делает! – возмущался кекс в лице Ямато, что так сочувственно рассматривал жареную курицу, ну, точнее, жалкую пародию на нее.

– Что тебе не нравится?! – тут же вступилась я, рассматривая собственное детище.

– Что не нравится?! – с иронией повторил он. – Да, она же черная, что в ней нравиться, может?!

– Ты что расист, что ли?! – встрепенулась я, размахивая руками. – Гитлер недоделанный!Ешь, как есть!

– Гитлер здесь только ты! Травануть меня решила?

– А что я сделаю: она то недожарится, то пережарится, задолбала уже! – резко сняв с себя передник, я бросила его в офигевшего парня и, развернувшись, поспешила прочь из кухни.

– Негр, стой! – попытался остановиться меня он. – А как же те двадцать пять куриц, которых ты так нещадно погубила? Их жертва не должна быть напрасной.

– Ты себя хоть сам слышишь?! – запротестовала я. – Двадцать пять, Ямато! Двадцать пять долбанных раз я пытаюсь ее поджарить, но такое чувство, что я тут смертной казнью занимаюсь. Притом, куриц!

– Если ты так на курицах отрываешься, то я бы посмотрел, что бы ты с людьми вытворяла.

– Что? – не услышала я, на то время, пребывая в собственных мыслях и усмиряя свой пыл.

– Говорю, надо еще попробовать. – Беззаботно ответил парень. – Сама же хотела папе на день рождения курочку его любимую приготовить, вот теперь – отдувайся.

– Бл-и-и-н. – Обреченно простонала я, шоркая обратно на кухню и беря из рук Ямато передник. – Ты мне поможешь?

– Да, куда же я денусь?

Конец Flashback

– Все, на этом мы закончили, ха-ха, смешно. – После того, как я сказала эту фразу, то сразу же уткнулась в свою тарелку и моля, чтобы Ямато не…

– Эй, это еще не все! – Да, твою же мать!

– Ты еще не все рассказала? – осведомился Асакура, хотя, давно уже вместе с Треем рвал животы в истерическом смехе. – Чего ожидать после двадцати пяти куриц?

– А вот вы послушайте. – Укоризненно взглянув на меня, сдавленно произнес Ямато.

Ну, что же…

Flashback

– Негр, ты сейчас еще больше Негр, чем обычно. – Давясь от смеха, просипел Куроко, свернувшись в три погибели. – Похожа на африканского ребенка!

– На себя бы посмотрел! – и, правда, вся в саже от этого черного дыма, ведь еще пара куриц пострадало от меня, да не суть. – Ну, хотя бы закончили.

– Еще бы мы не закончили, после стольких трудов! Давай теперь, хоть посуду помоем.

– О, в этом я мастак, дай–ка. – Остановив попытку друга взять раскаленную сковороду, я с полной уверенностью взяла ее, благо прихваткой и, осмотревшись по сторонам, нашла ей самое лучшее место.

Спустя десять минут:

– Там дым выветрился? – немного покашливая, произнес Ямато, косясь на выход из балкона на котором мы сидели. – Чувак, я мастак в этом, дай пройти! – спародировал меня парень, строя каверзные рожи и меняя голос.

– Ты мог бы предупредить, что пойдет дым!

– Дура, это все знают! Надо же было сковороду с раскаленным маслом в раковину положить!

– Зато курица в порядке. – Подозрительно спокойно отозвалась я, придерживая противень с моей родненькой.

– Ну, конечно, толкнула меня, что я головой о столешницу ударился, да еще и рукой нож с маслом задел, который воткнулся мне между ног, чуть не отрезав мою прелесть. – Причитал Ямато, активно жестикулируя. – И что я слышу? “Зато курица в порядке!”

– Ладно тебе, пойдем, а то скоро гости придут, а у нас свинарник.

– Бог с тобой, пошли уже. – Обреченно вздохнув, Куроко все же поднялся.

Разгар вечера:

– Ну, а теперь, мой подарок! – воскликнула я, хлопнув в ладоши и тут же ретировалась на кухню.

– Что она задумала? – озадачено спросил папа Ямато, смотря мне в след.

– У-у, это что–то, поверьте. – Закатил глаза парень, под столом поглаживая маленький ожог на руке. Подарок, эдакий, от меня.

– А вот и мы! – водрузив на и так, расставленными всякими вкусностями стол, свою ненаглядную курочку, я, гордо вскинув голову, взглянула на папу. – С Днем Рождения, папочка! – после чего, чмокнув отца в щечку, обворожительно улыбнулась, ожидая последующих оваций.

Ровно минуту, мои родственники смотрели на этот шедевр кулинарии, как–то странно переглядываясь.

– Что это? – опасливо покосился на блюдо мой двоюродный брат Стивен, тыкая в него пальцем.

– Это курица, не видно, что ли? – буркнула я, делая грозный вид.

– А почему она…дышит?

– Что? – не поняла я, начав внимательно изучать ее и в тот момент, поняв, о чем он говорит. Ведь правда: она как–то странно поднималась и опускалась. – Не беспокойтесь, когда курицы умирают, то они еще живут немного.

– Негр, – тихонько подозвал меня Ямато, – вообще–то, курицы живут без голов максимум минут десять.

– Да, что вы заладили! – встрепенулась я. – Я слышала о петухе, которому отрубили голову, но, видимо, не слишком повредили спинной мозг, и петух выжил. Его показывали в цирке, кормили с пипеткой. Погиб через 1,5-2 месяца, вот! Что на это скажите?

– Дочка, то есть, ты хочешь сказать, что твоя курица точно такая же? – похоже, папа, действительно боялся за мое психическое состояние.