Текст книги "Te Amo (СИ)"
Автор книги: An-nA
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 41 страниц)
Найдя глазами мяч, который, как и обычно, был обнаружен на одной из уже притоптанных им же клумб, паренек начал мелкими шагами к нему приближаться, но, заметив, что собака свой лай прекращать не собирается, прибавил шаг, думая, что смысла осторожничать уже нет. Девочка же топала за ним, вздрагивая от каждого звука издаваемого этой проклятой и злющей собаки.
Без промедлений схватив лежащий на чуть мокрой земле мяч, Ямато развернулся, одновременно разворачивая подругу и говоря ей, чтобы та немедленно шла обратно. Все еще шугаясь животного, Микаэла, не желая больше злить друга, пошла вперед, молясь как можно скорее добраться до такой, казалось бы, далекой и спасательной калитки темно-зеленого выцветшего цвета. Оставались какие-то два шага до того момента, как дети покинут территорию, которую так яро охраняла овчарка, но случилось непредвиденное.
Краем глаза заметив, что собака сорвала с себя веревку, которой она была слабо привязана, держась на честном слове, и уже сломя голову побежала к ребятам, девочку сковал страх. Сил даже не нашлось на то, чтобы опустить замок на калитке и поскорее выйти с чужой территории – инстинкт самосохранения был растоптан на месте.
Она уже ничего не слышала и не видела, лишь приложила ладошки к лицу и громко начала плакать, крича какие-то неразборчивые молитвы о помощи. Собака уже давно рвалась к ней, но, тут же заметив еще одну жертву в лице друга девочки, не поленилась приступить и к ней, разивая клыкастую пасть. Дрожа от страха и беспомощности, она услышала громкий и четкий голос своего маленького товарища.
“Беги”, – кричал ей Ямато, придерживая собаку за ошейник и пытаясь не угодить под ее острые зубы. Она видела, что зверь так и норовит сомкнуть пасть на какой-нибудь части тела ребенка. Приказы Ямато становились громче, но все жалобнее, ведь нервы у мальчишки были тоже не железные, и страх он чувствовал очень яро. Вот он уже в который раз кричит испуганной Микаэле о том, чтобы она бежала, и внезапно до сознания девочки действительно четко доносятся его слова, вздрогнув всем телом, она повернула голову в сторону Куроко.
Видя, что он крепко за ошейник держит собаку и глазами говорит ей скорее выйти за калитку, которая была у него прямо за спиной, она, всхлипнув носом, кивнула, но скорее себе, чем в подтверждение ему. Небольшими, аккуратными шагами продвигаясь вдоль выкрашенной в зеленый цвет и потрескавшейся стены, Гонсалес старалась привлекать к себе как можно меньше внимания, но ей казалось, что биение ее сердца слышали даже ребята с их двора, так громко оно стучало.
Уже стоя спиной к калитке и нащупав рукой замок, испанка начала его с осторожностью опускать, дабы покинуть это злополучное место. Почувствовав, как дверца открылась, девчушка без промедлений ринулась оттуда, но закрываться не спешила, ведь крики, которые она слышала от своего друга, были более острые, чем боль, которую она могла почувствовать от укуса собаки. Трясущейся ручкой держа замок, она позвала Куроко, сказав ему, чтобы тот быстрее пришел к ней, в то время как мальчик уже отпустил ошейник и ринулся к дверям.
Он успел. Захлопнув за собой калитку, они тот час услышали частые скрежеты когтей по деревянной поверхности, и это могло означать только то, что успели они вовремя. Сердце стучало очень и очень громко, и Микаэла было хотела уже что-то сказать, как заметила, что по запястью мальчика ручейками текла кровь. Но он не плакал, не кричал уже. Держась за запястье, он буркнул: “Я бы тебя все равно не бросил, чего ревела?”.
Музыка:Citipointe Live – Higher Wider Deeper (2011). Прим. Автора: слушать до самого конца главы!
Такая вот страшная на то время история была у этого сейчас незаметного шрамика. Хотя, почему на то время? Гонсалес и сейчас с ужасом вспоминает тот день и какой страх она испытала на тот момент, будучи ребенком. Если бы она была там одна, то просто свалилась бы в обморок на месте и была бы разгрызана безжалостной собакой, которую, по ее мнению, она бы уже давно отравила, если бы та не умерла через два года после этого происшествия.
И сейчас, стоя и просто улыбаясь от осознания того, что ее лучший друг стоит с ней совсем рядом, хоть и с не совсем доброжелательным лицом, она была готова принять все, что угодно. Даже смерть. Ее почему-то это совсем не тревожило.
– Зато мы вместе, – опять заулыбалась Микаэла, чувствуя, как по щекам опять текут слезы, и она, не в силах их сдержать, громко всхлипывает, – и пусть мы мертвы. Пусть все кончилось так. Я не смогла, я просто…
– Дура? – сразу же нашелся Ямато, вскидывая бровь. – Какая смерть, ты о чем?
Зашлепав ресницами, Гонсалес еще раз четко посмотрела на своего друга, не понимая, о чем он говорит. Лишь минуты четыре назад он кричал о том, что она померла, а теперь?
– Но ты же сказал, что я умерла, – озвучила она свои мысли. Всхлипнув в очередной раз, она прошептала, – и ведь ты тоже уме-е-е-е-ер.
Уже заревев в голос, девушка прикрыла руками лицо и протяжно застонала от такого обилия чувств и эмоции, а еще от того, что она совсем уже ничего не понимает. Только сейчас до нее дошло, что ее друг мертв. Действительно мертв, как и она.
– Что?! – воскликнул Ямато пораженно. – С чего ты взяла, что…
– Он умер?
Немного хриплый, затуманенный голос сразу же ворвался в ее ветряные мысли, заставляя девушку на миг поднять голову и уже в очередной раз вздрогнуть. Перед ней стоял беззаботный и почему-то улыбчивый Каппа. Хотя, чему она удивляется? Ведь он победил их спор, а она, как последняя идиотка, не смогла выполнять до конца задание, которое ей доверил друг, и за которое сам же отдал жизнь, веря в нее. Но она все разрушила. Все было насмарку, и именно поэтому Каппе, кроме как радоваться, больше ничего не остается, ведь награда его стояла прямо перед ним.
– Доволен? – прошептала она, проглатывая подступившие слезы. – Получишь свой приз, не так ли?
– Мик, ты о чем вообще? – в шокированном состоянии пытался достучаться до подруги Ямато, заставляя свои брови уже неоднократно совершать полет на лоб.
– О чем? Да о том, что я – идиотка, вот о чем! – в сердцах кричит Гонсалес, отталкивая парня и вновь переводя взгляд на духа, что с наслаждением смотрел на нее. – Я не смогла выполнить задание до конца! Не смогла! Ямато пожертвовал жизнью ради меня, моей цели, а все оказалось впустую! Мы оба мертвы и в этом виновата только…
– Кто тебе сказал, что вы мертвы? – повторил свой вопрос немного в другой форме Каппа, развивая улыбку на лице с максимальной скоростью. – И что за самокритика такая?
– Прекрати издеваться надо мной, мне не до шуток!
– А кто здесь сейчас вообще собирался или собирается шутить? – обратился к ней Ямато. – Какая смерть? Что за проигрыш? Ты же дошла!
Она хотела еще что-то сказать, но тут же замерла на месте, в который раз за несколько часов, не веря собственным ушам. Сглотнув и почувствовав, как по виску потекла капля пота, Микаэла осторожно развернула голову к парню, который все еще шокировано смотрел на нее, разведя руки и пытаясь понять, что имеет в виду испанка. Резко переведя взгляд на духа, что все стоял, а точнее находился на поверхности воды – которую Микаэла тут заметила только что, и повернул голову на бок, ожидая от нее дальнейших действий – она вздохнула.
– Это ш-шутка? – еле проговаривает девушка, метясь взглядом от одного к другому. – Шутка?
– Какая еще шутка? Сейчас, ты думаешь, время шутить?
– Н-но…ты сказал, что… – начала мямлить бедняжка, полностью сбитая с толку, – и он забрал тебя.
– Но это же еще не значит, что вы умерли, – спокойно продолжил Каппа, – вы живы. Оба живы, – он улыбнулся вновь, – и вы победили. Ты победила, Микаэла. Мои поздравления.
– Господи, мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит?! – находясь уже на грани истерики, выкрикнула Гонсалес, хватаясь за корни волос и оттягивая их. – Я ничего не понимаю! Ничего уже!
– А понимать тут, милая, ничего и не нужно, – ответил ей Каппа, – добро за добро.
Она замерла.
– Что? Добро за добро? Какое еще добро?
– А такое, Микаэла. Совершенно обычное добро, – кивнув, дух с удовлетворением взглянул на девушку, – я знал, что вдвоем вы никогда не дойдете до того места, которое я вам указал. Я был даже в этом уверен. Поэтому пришлось вас на это немного подтолкнуть. Я специально забрал твоего друга и уменьшил тебе путь – у тебя появился стимул. И я не случайно сказал тебе, что мертвых не возвращают. Я не хотел, чтобы ты была движима мыслью о том, чтобы воскресить Ямато и при встречи со мной сразу загадала это желание, а я, в последствии, уже не смог бы ничего изменить, – он хмыкнул, – но нашей встречи с тобой не произошло, к счастью. Ты дошла, просто на самом конце пути твои силы были на самом-самом исходе, но это не означало, что ты проиграла. Ты выиграла, и все обязаны этой победой тебе.
Приложив ладонь ко рту, она медленно начала оседать на холодный, мокрый камень, на котором стояла вот уже примерно пол часа, и о существовании которого совершенно не была в курсе. Мысли смешались в одну тягучую, противную манную кашу и никак не хотели приобретать надлежащий вид. Дрожа всем телом, она прошептала:
– За что? – всхлипывает. – Зачем ты сделал это?
Сделав рывок лапами, Каппа медленно подплыл к самому берегу, наклоняя лицо к лицу собеседницы.
– Ты мне жизнь спасла, – неожиданно шепчет он, – добро за добро. Тебе все окупилось.
– И мы не подведем вас, – слышится четкий голос, что эхом разносится по темному помещению, – мы все вам обещаем, Госпожа!
***
Часом позже.
Сплюнув, Асакура в который раз бросает взгляд на друзей, следя за тем, в сознании ли они еще, сам же пребывая уже в каком-то забвении. Дух-мучитель отбыл только что и у них было время оклематься, если это было, конечно, возможно после побоев безжалостного змея. Кстати говоря, что странно, дух с каждым разом все усмирял свой пыл – хотел ли он продлить мучения ребят или попросту истратил слишком много для себя фурьеку никто не знал, да и знать особо не хотел.
Перекатившись на другой бок, Йо протяжно застонал, чувствуя, как по виску протекает не единая уже струйка теплой крови, что проскальзывает под шиворот парня, создавая просто отвратительные ощущения. Закашляв, Асакура начинает сжимать и разжимать кулаки, но, поняв, что это не самая лучшая идея, судя по разнывшимся суставам и мышцам, тут же прекратил.
– Кажется, что это замкнутый круг, – произносит Трей, так же, как и Йо, лежа на боку.
– Это он и есть, – хмыкает Фауст, вытирая кровь из носа и чему-то своему улыбаясь, казалось бы, игнорируя боль. – Интересно, сколько все это еще будет продолжаться?
– Пока мы выпотрошены не будем. Этот чудо-свекор Микаэлы не успокоится.
– Он ей не свекор, – загробным голосом проговорил Тао, – не пори чепухи, Рио.
– Друг мой, я лишь констатирую факт. На данный момент он ей свекор, который пытается убить нас всех, а в особенности тебя за то, что мы вообще существуем в жизни Микаэлы.
– Это уже его проблемы и заботы. Никто умирать не собирается.
– Да ты еле…
Кто знает, что хотел сказать еще Рио. Перед тем, как бедный парень успел закончить свою речь, яркий свет на мгновение пронзил комнату, заставив всех разом болезненно зажмуриться, спасаясь от ослепительного сияния рукавами одежды. Все стихло так же быстро, как и возникло, только вот ребятам потребовалось больше времени на то, чтобы придти в себя. Но не успели они мысли в голове прокатить, как услышали громкий и испуганный голос:
– Рен!
Послышались громкие шаги, а точнее бег человека, который выкрикнул фразу и, голос которого Тао сразу же узнал, но на то, чтобы поверить, сил у него не было. Почувствовав, как к его руке кто-то прикасается и прижимает к мокрой щеке, парень попытался сфокусировать зрение. И будь он трижды проклят, если когда-нибудь еще раз не послушает свою интуицию.
– Боже, Рен! Что же он сделал с вами?!
– М-микаэла?
– Не говори ничего, пожалуйста, у меня сейчас сердце разорвется, – шептала девушка, кладя его лицо себе в ладони, всхлипывая, – думала, не успею…
– Господин, простите! – встал на колени Басон, как и остальные духи, становясь рядом со своим хозяином. – Простите, что был бесполезен!
– Отойди и дай мне их в один угол оттащить, – послышался раздраженно бубнеж еще одного внезапного гостя, коим являлся Куроко, – потом пообнимаешься, не мешай!
– Я просто переживаю, – заскулила Микаэла, глядя на то, как Ямато начал аккуратно поднимать Тао, который в свою очередь зашипел от резкой боли, – Ямато, ради всего святого, осторожнее! – взмолилась девушка, вздрагивая, будто больно было ей, а не парню.
– Я и так осторожен, уйди же в сторону, блин! Когда же этот гавнюк старый придет, надоело!
– Со старшими не подобает себя так вести, Ямато, – тихо проговорил голос, – тебе ли не знать, как себя со мной вести.
Вздохнув, Куроко даже разворачиваться не стал, продолжив свой путь до угла, который приметил для транспортировки наших ребят. Он прекрасно знал, кто там стоит и в душе был очень даже рад тому, что все это не будет больше тянуться, как сопливая домашняя мелодрама, которые он так ненавидит. Усадив медленно Тао, он, как ни в чем не бывало, направился к следующему – Рио – который был к нему ближе всех и, хмыкнув, произнес:
– Никак не успокоишься, Сота?
– Меня все и так устраивает, – медленно проговорил мужчина, казалось бы, насмехаясь над парнем, – лишь некоторые субъекты портят такую прекрасную картину.
– Сын твой, например? – “предположил” Куроко, на миг разворачиваясь и продолжив нести свой груз. – Он в папашу такой странный или все же инфекцию подобрал где?
– Я бы на твоем месте не был таким смелым, Ямато, – голос его стал ниже, чем обычно бывает, – последствия могут быть плачевными.
– Я и так уже нап-ла-кал-ся, – с иронией произнес брюнет, стоя к Соте уже лицом и разводя руки, тем самым придавая себе еще больше беспечности, – хватит с меня. Сейчас победителем уйду.
– Так ли уверен?
– Он уверен! – громко и четко. – Мы все уверены!
Умилившись такой бойкой реакции, Сота, по привычке вновь начав гладить свои пышные усы, спокойно начал:
– Нанами, ты так мила, когда злишься.
– Прекрати звать меня Нанами!
– А что делать, если тебя так зовут? – кажется, он просто игрался с ней.
– Нет, меня зовут Микаэла! И я не являюсь женой твоего тряпочного сына! – топнула ногой Гонсалес, не замечая, как по щекам вновь начинают течь горькие слезы обиды.
– Нанами-Нанами, – начал качать головой Сота, прикрыв глаза и обреченно вздохнув, еще раз показывая свое равнодушное к ней отношение, – ты так по-детски мила. Но все это очень мне надоело, нам пора, – он щелкнул пальцами, – давай же.
Тот час под ее ногами образовалась пустота, а помещение разорвал громкий и острый крик неожиданности, что они испытала, взмыв вверх. Ее талию обвил хвост этой отвратительной змеи и сейчас девушка боролась с двумя очень сильными чувствами: страх и отвращение к этой скользкой чешуе. Чувствуя, как хвост сжимается сильнее, девушка попыталась поскорее выбраться, но не прошло и секунды, как она вновь встретилась с землей, правда уже спиной и было это более болезненно. Все произошло настолько быстро, что она даже понять не успела, как вновь очутилась внизу.
– Это шутка? Зачем ты это сделал? – разгневанно проговорил Сато, смотря на кого-то очень и очень агрессивным взглядом. – Как это понимать, Широ?
– Я тебе с самого начала сказал, что сам разберусь, – в том же тоне ответил парень, сжимая в руке меч и стоя прямо перед девушкой.
– Ш-широ? – прошептала она, неверящими глазами глядя на “бывшего мужа”, но тот ее даже не слышал.
– Сам? Ничего ты сам сделать не можешь, мальчишка! – выкрикнула мужчина, делая шаг ему навстречу. – Уйди с дороги!
– Нет, я не уйду, уйдешь отсюда только ты.
– Вы можете уйти оба, без проблем вообще, – глядя на эту перебранку, вставил свои пять копеек Куроко, уже почти всех шаманов усадив вместе и ожидая, что же будет дальше. Его реплику решили проигнорировать.
А в это время, стоя позади всех, духи искали нужный момент, дабы нанести атаку, а точнее поймать злобного духа Сато, и покончить со всем этим недоразумением. Змей появлялся лишь изредка, поэтому особого выбора у них не было, так что ждали они скорее не момента, а того, когда же появится эта трусливая змеюка, которую ребята смогут победить даже не силой, а количеством. Да и фурьеку у нее было всего ничего.
И это случилось. Начав маячить рядом со своим хозяином, что уже на громких тонах угрожал своему собственному сыну, дабы тот ушел с его пути, змей даже и не подозревал, что ему строят ловушку. Команда атаковать была велена глазами и, распределившись по всему периметру, тем самым окружив его и оставшись незамеченными – она находились в форме непримечательного шара-фурьеку – приняли свое обычное обличие и ринулись вперед. Он был схвачен за секунду. Вот, что значит невнимательность.
– Не очень хороший из вас шаман, Господин Сато, – проговорил Амидомару, крепко держа хвост, – не стоит отвлекаться на светские беседы, когда вокруг творится такое.
– Сразу было видно, что шаман из вас не такой уж и гениальный, – захихикал Токагэро, с удовлетворением глядя, как в руках его змеюка пытается вырваться, и что самое лучшее – не может.
– В-вы…что… – начал бежать глазами по всем им, проговорил Сато испуганно, – откуда в-вы?
– Оттуда, куда вы нас послали. Только культурнее, – вновь не удержался дух Рио, пребывая явно в ударе от сладостного чувства победы.
– Отпустите его! – заверещал мужчина, видя, как из-за малого скопления фурьеку его дух-хранитель просто напросто крошится, словно хлеб. – Немедленно!
– Вы слышали? А ну-ка отпустили! Вы что себе позволяете?!
– Токагэро, прекращай паясничать.
– Ну простите.
– Отпуст…
– Уходим.
Не сводя глаз со своего почти разрушавшегося духа, Сато резко повернулся к сыну, глядя на него шокированными и полными удивления глазами. Набрав в легкие побольше воздуха, он, полностью покраснев, с горечью выдал:
– Что ты сказал? Уходим?!
– Да, уходим, – кивнул Широ, даже не смотря в сторону развлекавшихся духов, слыша, как трескается оболочка папиного, – здесь нече…
Но не успел он договорить, как услышал еще один треск, только вот уже более странный. Развернувшись, он стал свидетелем своих опасении по поводу тупой уверенности своего отца, собственными глазами видя, как трескается, словно фарфоровая кукла, лицо Сато. Быть привязанным к духу – не самое лучшее, что может сделать шаман, как вы видите.
– Идиот… – сжимая кулаки, шепчет парень, – Господи, надо же быть таких тупым, – выдохнул. Видя, как постепенно с духом и рушится его папочка, Широ развернулся в совершенно другую сторону, будто это сейчас происходило не с его отцом, а посторонним человеком. Взглянув на свой меч, он начал что-то шептать, и этим что-то, скорее всего, являлась трансформация, судя по такому же внезапному яркому свету. Но перед своим уходом, что было удивительно, Широ четко, но тихо произнес: – Мы еще встретимся, Микаэла.
Сидя на бетонном полу в полнейшем шоке, Гонсалес, скребя ногтями по полу, с ужасом смотрела на то место, где сейчас стоял Широ, медленно переведя взгляд туда, где секунду назад был Сато. Она впервые видела такое и, наверное, сейчас немедленно впала бы в истерику, если бы не еще одно очередное осознание за день. Спохватившись, она, полностью выкинув все мысли о том, что только что произошло, ринулась к углу, где сидели все ее друзья и любимый, но покалеченный муж.
Упав перед ним на колени, Микаэла уже хотела обнять его, как вспомнила о том, что ему сейчас станет очень и очень больно от ее прикосновений, рисковать было нельзя. Но не тут-то было. Не подав ни единого намека на то, что ему больно или некомфортно, Тао, плотно сжав зубы, немного приподнялся, сейчас пребывая на одном уровне с женой. Глядя в ее заплаканные, но такие, черт дери, родные глаза, он, плюнув на то, что кости его были буквально чуть ли не раздроблены, придвинулся к ней, сжимая в своих ослабших руках ее дрожащее тельце.
– Я тебя все-таки обнял, – шепчет Рен перед тем, как провалиться в темное и такое тягучее небытие.
========== Глава 59. Эпилог: Alles Kann Besser Werden. ==========
Счастье приходит к тому, кто ищет его и думает о нем меньше всего.
Счастье – не объект для поисков; это всего лишь состояние.
Не нужно идти за счастьем, оно должно идти за вами. Оно должно захватить вас, а не вы его.
Джон Берроуз
Эта ситуация требовала досконального обмозгования, концентрации. Она не терпела спешек, слишком быстрых и необдуманно принятых решений, за которые в будущем придется отдавать слишком высокую плату, не считая нервов, потраченных на все это и на, возможно, будущий проигрыш. Но выбрать что-то одно было просто невозможно, невыносимо смотреть на все то, что тебе предложено, и протянуть руку к чему-то одному единственному – так или иначе это не утолит твою жажду. И человек, перед которым стоял сложный, почти нереальный выбор, тяжело выдохнул. Нет, это смертельная пытка.
– Хана, ради всего святого, мы стоим тут уже целый час! – взорвалась блондинка, с полными раздражения глазами глядя на сына, скрестив руки на груди и многозначительно фыркнув. – Что здесь такого сложного?!
– Анна, подожди, это очень важно, неужели ты не понимаешь? – одернул ее муж, а им являлся никто иной, как наш всеми любимый Асакура, проговорил парень, вновь опускаясь на корточки и придвигая свое лицо к лицу сына. – Слушай, Хана, это как два пальца об асфальт. Поверь, я мастер в этом деле, и ты можешь мне довериться.
– Пап, не хочу я покупать твой вертолет, отстань! – в сердцах выкрикнул златовласый, словно поля свежевыращенной пшеницы, мальчишка, что с полностью растерянным лицом смотрел на полку с игрушками. – Я машинку хочу!
– Да на кой тебе сдалась эта развалина?! – в шокированном состоянии пропищал отец, совершенно в данный момент игнорируя просьбы сына и пытаясь привезти его к действительности, открыв глаза на мир. – Вертолет может летать, понимаешь, летать!
– А машинка может ездить! – не уступал мальчик, сжимая кулачки и гневно смотря на отца.
– Да я наступлю на твою машинку и нет ее, как у меня сейчас вертолета! Хана, родной, послушай, я никогда в жизни не мог купить себе вертолет потому, потому что твоя мама мне вечно запрещала, обосновывая это тем, что я стану еще больше походить на идиота. Так разве не заслуживаю я сейчас этот несчастный вертолет, прикрывшись, что он нужен тебе!
Надувшись, как воздушный шарик, Хана демонстративно сложил ручки на груди, тем самым еще сильнее делая себя похожим со своей матерью и показывая этим свое переполненное негодование по поводу того, что он не хочет уступать отцу, покупая этот идиотский красный вертолетик. Он действительно хотел получить эту красивую лакированную черного цвета машину, которая являлась уменьшенной копией Ferrari 250 GT SWB тысяча девятьсот шестьдесят первого года выпуска. Эта смесь одновременно красоты и агрессии буквально манила к себе мальчишечьи глаза, которые, если бы могли, уже давно бы схватили эту красотку с прилавка и с радостными выкриками убежали домой.
Но, увы, папочка, который никак не хотел уступать, бухтя о том, что в семье им просто необходим этот треклятый и уже осточертевший Хане вертолет. Отвернувшись и надув губы, мальчик в очередной раз дал понять мужчине, что идти на уступки он ему не собирается, от чего со стороны Йо послышался громкий и протяжный стон отчаяния.
– Не умеет мой сын веселиться, – с горечью произнес он, опуская руки вдоль тела и конкретно так разочаровываясь в будущем поколении.
– Берите этот вертолет и машину и на кассу, – послышался наполненный сталью голос Анны, что уже целый час стояла здесь и впустую тратила свое время, что было очень и очень ей непозволительно, – и без лишних движений и выкриков.
– Серьезно? – шокировано переспросил Асакура, но заметив угрожающий взгляд жены, просто молча согласился с ее гениальным и правильным решением. Схватив с полочки вертолет, на который он смотрел уже долгое время, Йо, радостно вздохнув, бросил взгляд на своего сына, что более спокойно брал в руки красивую модель машины, которую Хана очень хотел. Хихикнув, Асакура тихо произнес: – Хана, ты чувствуешь? – при этом к чему-то принюхавшись, спросил сына Йо.
– Нет, – не учуяв ни одного запаха, кроме как хлорки, которой недавно вымыли кафельные полы, ответил мальчик. Тогда, нагнувшись к нему, брюнет, вновь хихикнув, ответил:
– Пахнет победителем! Ха-ха-ха! – после чего радостно побежал к Анне, оставив шокированного, но привыкшего к такому поведению сына стоять у прилавка.
***
– Алек, дорогая, это слишком, – на выдохе проговорил испуганно парень, с ужасом смотря перед собой, – Господи, пожалуйста, прекращай. Я не могу, давай выключим свет.
– Ямато, ты уже взрослый мужчина, но каждый долбанный раз ты вытворяешь какие-нибудь штуки! – обиженно воскликнула Драгнил, оттолкнув от себя расхохотавшегося Куроко и сев на кровати, скрестив руки на груди. – Заколебал уже своими шутками!
– Миссис, вы пренебрегли своими должностными обязанностями, я обязан отшлепать вас, – в миг став серьезным и придав голосу как можно больше угрожающих ноток, пробухтел Ямато, становясь на колени сзади девушки на кровати, – скорее раздевайтесь. Я должен преподать вам урок.
– Ямато, прекращай! – отдернула его Алек. Вздрогнув, парень резко взметнул бровью вверх, придав своему образу сексуальности и томным, манящим голосом начал шептать:
– Ты словно ангел с небес. А может, ты падшая? Да, точно, на небесах не могут удержать такую красоту…
– Боже мой!
– Алек, ты давно не выщипывала усики, поры бы уже присмотреться, они меня щекочут.
– НЕТ У МЕНЯ НИКАКИХ УСОВ! – прикрыв ладонью лицо, отступилась от парня Драгнил, стреляя в того гневные молнии, что при ее желании уже давно бы проделали в нем дыру.
– Ты ноги брила? – с полнейшей серьезностью начал допрашивать ее парень, тыкая пальчиком. – А руки? А пальцы?
– Что? Пальцы?
– Алек, мне так ску-у-у-учно! – разведя руки и спиной шлепнувшись на кровать, проскулил Ямато, выпячивая нижнюю губу. – Ты моя жена – ты должна заботиться обо мне!
– И задницу тебе после горшка подтирать и белье менять, да? – с иронией проговорила Алек, уперев руки в боки.
– Благодари Бога, что я в состоянии делать это сам. Ну, или согласен делать это, – на раздосадованный взгляд любимой женушки, Ямато лишь хрюкнул и, улыбнувшись, резко встал ногами на кровать. – А вообще, скоро нам на праздник идти. Так что, поднимай свою шикарную задницу, облачай ее в шикарные штанишки, и мы пойдем навстречу приключениям!
– Мы не будем заводить детей…
Спустя ровно два часа.
Музыка:Xavier Naidoo – Alles Kann Besser Werden
Подготовка к празднику проходила к самом разгаре, всюду носились ребята с подносами, тряпками, шариками, различными вкусностями или просто носились, не зная, чем же себя занять. Но, поверьте, под зорким глазом Анны ни один пройдоха не смог остаться без дела, сразу приступая к какой-нибудь работе, которую поручала ему Госпожа Асакура. Сама же девушка ходила и контролировала процесс, а это, если вы в курсе, дело тоже не из легких, ибо кто-то все равно да умудрился где-то напортачить. Угадайте, кто?
– Асакура, Юсуи, что вы, черт побери, тут делаете?! – разгневанно проговорила блондинка, сверля обоих парней взглядом из-за того, что сейчас они маялись откровенным бредом.
– Анна, смотри, мы можем вешать шарики на дерево с помощью вертолета! Это в разы интереснее, как квест проходить! – пытался зажечь Асакуру идеей, начал восторженно проговаривать Йо.
– Но это медленно!
– Зато мы так тренируем концентрацию, – вступился Трей, разворачиваясь к другу, – так, Йо, моя очередь.
– Если вы не успеете вовремя, я вас прикончу. Все начнется уже через полчаса.
Хотите знать, к какому же празднику так яростно готовятся наши ребята? Я вам скажу. В этот день, ровно четыре года назад Микаэла и Рен обручились, поклявшись друг другу в вечной и стальной верности – обойдясь без белья верности, конечно же – и закрепив клятвы поцелуем, с ребятами отправились праздновать. Тогда почему же они не празднуют с Анной и Йо? Ответ очень и очень просто.
В тот день ребята не расписывались вместе с Микой и Реном, а просто приняли участие в церемонии мини-банкета и, желая устранить сие упущение, расписались через несколько месяцев после их официальной победы. Так что, ребята теперь годовщины будут устраивать с интервалов в месяцев так пять, потому как семья Асакура расписались к самому концу зимы, а точнее совсем ранней весной. И поэтому, вовсю готовясь к летнему и долгожданному празднику, Анна, вдыхая аромат садовых цветов, потопала дальше проверять, как и что устроилось, одновременно решив проведать подругу.
Микаэла, по предположению Анны, должна была находиться в своей комнате, так как изначально Асакура была предупреждена. Напевая под нос какую-то песню, Асакура, она же бывшая Киояма, без всяких подозрений подошла к двери, ведущую в комнату Микаэлы и Рена, как услышала протяжный вой, после чего последовал немедленный громкий плач. Вздрогнув, девушка с секунду была в оцепенении, после чего буквально сорвала с петель дверь, став свидетелем пугающей картины.
Стоя на коленях посреди комнаты на ковре, Гонсалес, она же Тао, закрыв лицо ладонями, ревела во весь голос, совершенно не волнуясь о том, что кто-то может ее услышать. Она даже не заметила того, что Анна влетела в комнату и молниеносно приблизилась к ней, сев рядом, пока та не прикоснулась к ее плечу.
– Микаэла, что с тобой?! – начала сразу же допрос подруга, волнуясь о том, что же случилось.
– Боже, я не верю, – хрипела та, не унимаясь, – Анна, не верю я.
– Рен! – выкрикнула девушка, больше не желая пребывать в непонятках и желая сейчас же узнать, что опять натворил этот парень. Тот прибежал сразу же. – Что ты опять натворил?!
– Ничего я не делал, – буркнул Тао, но, заметив, из-за чего весь переполох, ринулся к жене, так же падая перед ней на колени, – Господи, Микаэла, что с тобой?!
– Я н-не верю… – хныкала она, утирая мокрые щеки и уже икая от слез. На весь этот крик и рев сбежались и остальные участники честное компании.
– Милая, почему ты плачешь?? – сразу же спохватился Михаэль, ужасаясь от состояния своей дочери.
Но Тао не отвечала. Они лишь всхлипывала и утирала лицо уже мокрым от слез рукавом, постоянно в него и высмаркиваясь, кажется, совершенно обо всем позабыв. Но это только она, ведь у ребят было полнейшее напряжение.
– Микаэла, пожалуйста, скажи, что случилось, – не успела девушка услышать голос мужа, как вновь разразилась громким плачем.
– Т-ты…т-ты… – шептала она парню, вздрагивая всем своим дрожащим тельцем, – т-ты…
