Текст книги "Самые прекрасные цветы растут из грязи (СИ)"
Автор книги: Amira19
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)
Глава 46
Малфой сидел в своем кабинете и не намеривался никуда выходить. Сегодня был день похорон Поттера, но он никоим образом не хотел столкнуться с этой процессией. С него хватило вчерашнего похода к телу Гарри, когда Драко чуть не захлебнулся слезами.
В дверь постучали и совершенно бесцеремонно, не дожидаясь разрешения, вошли. Пресловутая Грейнджер-Уизли.
– Здравствуй, Малфой. Ты идешь на похороны?
– С чего бы это МНЕ идти на похороны Поттера? – презрительно протянул тот.
– Может, с того, что вы женаты, и кольцо на твоем пальце тому подтверждение? – спокойно спросила она. Драко убрал руку со стола, но ничего не сказал, поэтому Гермиона продолжила. – Я знаю, что это за кольцо. Я читала о нем в преддверии свадьбы Гарри и Джинни и надеялась после церемонии рассмотреть эту реликвию, поскольку не сомневалась, что кольцо не было утеряно и на тот момент находилось у Гарри. Но он не подарил его Джинни. А сейчас оно у тебя.
– Наша семья выкрала его у Поттеров. Вот и все, – неубедительно соврал Драко.
– Чушь, – сказала Гермиона, садясь напротив Малфоя. – Надеть кому-либо это кольцо может только тот, в ком течет кровь Поттеров. Если это условие нарушается, то кольцо дарит мгновенную смерть. Как я вижу, ты жив и здоров. А единственным, кто мог надеть тебе его на законном основании, был Гарри, – она замолчала в ожидании ответных слов, но Драко продолжал молча смотреть в сторону. – Слушай, Малфой, хватит упрямиться. Я уже все поняла. Все частички мозаики собрались. Ты не можешь пропустить это. Ты должен прийти.
– Какие частички? – негромко спросил Драко.
– Гарри стал себя странно вести. В том плане, что совсем остыл к Джинни, перестал постоянно ночевать дома, да и вообще неизвестно, где проводил свое время. Поэтому в один из своих визитов внутрь купола, я зашла в его кабинет. И в верхнем ящике стола нашла очень интересную папку. Там были все документы на развод. И просмотрев их, могу с полной уверенностью сказать, что в бумагах не хватало лишь подписи Джинни.
А вчера, когда мы столкнулись у входа в министерство, я увидела у тебя это кольцо. Оно потускнело после… – Гермиона осеклась и опустила болезненное уточнение, – но герб все равно хорошо видно. Драко, я люблю Гарри и принимаю любой его выбор. Если он решился на такое, чтобы быть с тобой, то значит, он правда любил тебя. О чем, признаться честно, я давно догадывалась. Думаю, Гарри хотел бы, чтобы ты пришел... с ним проститься, – тихо закончила она.
– Мне страшно, – надломлено признался Драко. – Я боюсь, что не выдержу этого. Я до сих пор не верю, что он мертв. Он обещал, что вернется любой ценой... а сейчас... Не могу...
– Ты должен, – твердо заявила Гермиона. – Ради него. И я буду рядом. Если что, мы сразу уйдем.
– А как же Уизли? Это же твоя семья, – несколько удивленно спросил Малфой.
Гермиона грустно хмыкнула и тоном, в котором проскальзывала обида, заговорила:
– Рон меня никогда не любил. Я его да, он меня нет. Я глупо верила, что когда Гарри женится, Рон перестанет думать и мечтать о нем, и у нас все будет хорошо, но я ошиблась. Наша семья не больше, чем картинка для общества, а внутри этой картинки пустота, ничего нет, – Гермиона посмотрела в окно и продолжила. – А Джинни всегда была высокомерна. Считала всех ниже себя. А когда вышла за Гарри, совсем зазналась. Общалась лишь с Полумной, как с дочерью министра. А со мной лишь на светских мероприятиях. Чтобы создать видимость нашей крепкой дружбы. Даже на семейных ужинах она практически игнорировала меня. Так что, фактически меня с ними ничего не связывает. Все эти годы только Гарри был моим другом. И повторюсь, если уж он тебя выбрал, то я это приму.
Малфой хмыкнул, и, еле слышно вымолвив «спасибо», встал, и направился к выходу.
*****
На похороны собрались тысячи людей, но многих не подпускали близко. Рядом были только те, кто лично знал Поттера. Гермиона стояла с Драко и хоть как-то старалась его поддержать. Тот оглядывался по сторонам и всячески старался делать все, лишь бы не смотреть на гроб. Он не спеша пробегался взглядом по лицам присутствующих, но от этого становилось еще хуже. Практически все были белы, как мел, и пустыми глазами смотрели на неподвижное тело, поскольку всё еще были в шоке от этой трагической смерти.
И лишь несколько человек выбивались из общей картины. Рон постоянно что-то бубнил себе под нос, словно он выучил какую-то молитву, которой надеялся воскресить Гарри. В самую последнюю очередь Драко посмотрел на миссис Поттер. От ее вида ему стало тошно. Она театрально рыдала навзрыд, глубоко набирая в легкие воздух и с криком выпуская его наружу, и картинно заламывала руки. Джинни нанесла на лицо толстый слой водостойкой косметики, так что даже теперь ни одна черточка ее макияжа не испортилась. Около ее ног крутились две маленькие девочки и тоже плакали, глядя на мать.
Это вызвало в Малфое злость. Зачем тащить сюда детей, которые совершенно не понимают, что происходит? Но после того как он услышал шепот Джинни, все встало на свои места. Наклонившись к ребенку, она тихо проговорила: «Лилит, не хватай так платье и плачь погромче». Драко задохнулся от возмущения и был готов запустить в «безутешную» вдову последним непростительным. Даже на похоронах она не думала о том, что Гарри больше нет, и у детей теперь нет отца, а волновалась лишь о том, чтобы в лучшем свете предстать перед прессой. Противно.
От гневных мыслей его отвлек несильный толчок в бок. Обернувшись, он услышал тихий голос Гермионы:
– Иди. Подойди к нему. Попрощайся.
Малфой огляделся и увидел, что люди по одному подходят к гробу, что-то говорят, целуют Гарри в лоб и отходят. На ватных ногах он подошел к своему любимому и дрожащей рукой взялся за его ладонь. Холодная. Слезы вновь подступили к горлу, но Драко сдержался и, склонившись к Гарри, заговорил:
– Знаешь, я до сих пор не верю. Не верю, что тебя больше нет. Не верю, что ты больше никогда не заявишься ко мне посреди ночи просто для того, чтобы поцеловать и через мгновение опять унестись на какое-нибудь опасное задание. Глупо, наверное, тебя обвинять. Думаю, ты сделал все, что в твоих силах, но все равно. Ты обещал, Поттер. Ты мне клялся, что вернешься любой ценой. Как ты мог бросить меня? Как мне жить дальше? Я же так много тебе не рассказал. И я так и не сказал тебе самого главного. Запомни, Поттер, ты был моим первым и единственным. Я обещал тебе, что буду только твоим, и я свое слово сдержу. И знай, что... – Драко склонился совсем низко и на ухо прошептал, – я люблю тебя.
Малфой отскочил, как ошпаренный. Зрачки расширились, а кожа стала белее первого снега. Губы дрожали, но он все же смог вымолвить:
– Он живой.
Драко шокировано посмотрел на свою ладонь, все еще чувствуя, как пальцы Гарри еле ощутимо сжались вокруг его руки после его слов. Он не сомневался, ему это не могло показаться.
– Что? – пораженно выдохнула Гермиона, чем отвлекла Драко от своих мыслей.
Тот резко развернулся к ней и торопливо заговорил:
– Он жив. Я чувствовал, как его ладонь сжалась вокруг моей руки. Он жив!
– Мистер Малфой, не устраивайте цирк. Это просто физический рефлекс остаточной магии. Все прекрасно знают, что такое бывает после смерти. Всего лишь реакция мышц, – с умным видом сказал мистер Уизли.
– Но не через три дня после смерти, – четко сказала Гермиона. – Возможность рефлекса исключена.
– Великий Мерлин, – потрясенно прошептал Драко, посмотрев на Поттера. Затем он повернулся к Генри Гюнтеру, главному преподавателю в военной академии авроров, и твердо сказал: – Генри, ты же придумал способ как проверять наличие заклинания Hide anima? Проверьте его, – произнес он и кивнул в сторону гроба.
– Но, мистер Малфой, это же исключено. Это секретная информация. Он не мог знать об этом заклинании, – стал уверять Гюнтер.
Драко подошел к Гермионе и, посмотрев на Гарри, ледяным тоном отрезал:
– Он знал. Я лично ему рассказал про это заклинание. Проверяйте, – но, не увидев реакции, властно произнес: – Это приказ!
Палочка выпала у Гюнтера из рук, но, подняв ее, он все же направился к гробу.
– Мистер Гюнтер, скажите нам, что должно произойти? – заинтересовано спросил министр.
Сглотнув, тот ответил дрожащим голосом:
– Если мистер Поттер на самом деле запечатал душу этим уникальным заклинанием, то после моих действий вокруг него появится фиолетовое свечение. В противном случае ничего не произойдет.
Мистер Лавгуд кивнул, и Гюнтер стал нараспев читать длинное заклинание. В конце он приложил кончик палочки к сердцу Поттера, и, продержав ее так несколько секунд, несильно ударил кончиком по его груди, и отступил на шаг. Ничего не произошло, и сердце Драко, казалось, остановилось. Это было еще больней. Получить надежду и тут же ее потерять. Гюнтер глубоко вздохнул, но уже через секунду подавился воздухом от удивления и вымолвил:
– Он живой.
Вокруг Поттера плотным кольцом возникло светло-фиолетовое свечение. Малфой расплылся в улыбке и прошептал лишь одними губами:
– Гарри...
Но не успел Малфой шагнуть к возлюбленному, как Гюнтера оттолкнули, и тот упал к его ногам. Драко отвлекся, протягивая профессору руку, а в это время подлетевшие к телу Поттера Джинни и Рон аппарировали в неизвестном направлении. Вместе с Гарри.
*****
Выйдя из камина, расположенного в кабинете Малфой-Менора, Гермиона отряхнула мантию и задумчиво посмотрела на владельца поместья, сидящего за антикварным письменным столом и небрежно побалтывающего янтарной жидкостью в хрустальном стакане.
– Здравствуй, Малфой, – нарушила она, наконец, тишину.
– Здравствуй, – ответил Драко и откинулся на спинку кресла.
– Есть новости? – спросила Гермиона, присаживаясь в кресло.
– Ни одной. Они словно сквозь землю провалились. Их нигде нет. Свои палочки они выбросили. И никто и нигде их не видел. Совершенно ничего. Подключили всех авроров и невыразимцев, но все без толку. Не понимаю, куда можно было так исчезнуть, чтобы уже месяц было невозможно их найти? По-моему, так прятаться не умел даже Волдеморт, – горько усмехнулся Малфой. – А у тебя что-то есть?
– Нет, – с сожаление выдохнула Гермиона. – Рон больше не появлялся. В семействе Уизли никто ничего не знает, – увидев гримасу Малфоя, она добавила. – Я проверила их с помощью веритасерума, так что они точно не в курсе.
– Да они ж угробят его и все, – тихо, но злобно, сказал Драко. – Они даже не знают, что это за заклинание. А уж про то, как Гарри оттуда вытащить, – и подавно.
– А ты знаешь?
– Точно нет, но имею предположения, – задумчиво ответил Малфой. – Гарри слышит все, что происходит вокруг, и реагирует на это. Но запечатанная душа не рвется вернуться к жизни, и ее нужно заставить вновь заполнить тело. Можно сказать, ей надо дать силу и стимул для того, чтобы вернуться.
– У тебя есть такой стимул?
– Да, – резко ответил Драко, и Гермиона не рискнула спросить какой.
С минуту они сидели в тишине, думая каждый о своем, но молчание было прервано звуком открывающейся двери и голосом Горация:
– Драко, Скорпиус отказывается пить молоко, плачет не переставая, и его никто не может успокоить. Может, ты попробуешь?
Малфой подошел к Блеку и взял из его рук крохотного ребенка, который сразу же перестал плакать. Драко поцеловал сына в нос, и по комнате сразу разнесся негромкий детский смех. Взяв бутылочку, он поднес ее к детским губкам, которые сразу же жадно обхватили соску. Молодой отец заворожено смотрел, как порхают светлые ресницы и маленькие пальчики несильно хватаются за его мизинец. Еще раз склонившись над ребенком, он поцеловал своего наследника и в этот момент услышал вопрос Гермионы, которая, похоже, только теперь смогла отойти от шока.
– У тебя есть ребенок, Малфой?
– Ну, как видишь. Не думаешь же ты, что я мать Тереза и занимаюсь благотворительностью? – без особого желания ответил Драко.
– Это сын Гарри?
– Еще хлеще, – усмехнулся Драко. – Хочешь сказать, что Поттер где-то на стороне нагулял ребенка, а я теперь за ним ухаживаю? Нет уж, это точно не про меня.
– Да нет же, – нетерпеливо произнесла Гермиона. – Это ваш сын? Твой и Гарри?
– Уизли,– снисходительно ответил тот, – у двух мужчин не может быть детей. Это сказки.
– Скорее сказки то, что, будучи с Гарри, ты заимел ребенка на стороне. Бред, Малфой. Ведь судя по срокам, ребенок был зачат еще до отправления Гарри за барьер. Я никогда не поверю, что ты ему изменил с женщиной. Ты его любишь, это же видно. Тем более мы оба знаем, что Гарри убил бы тебя за измену.
– Ты же из мира магглов, так почему у тебя не появилось мысли об искусственном оплодотворении? – несколько раздраженно сказал Малфой. – Я нашел чистокровную, но бедную семью, договорился с ними, и вот, после родов забрал ребенка себе. А теперь извини, но мне нужно уложить ребенка.
– Малфой, хватит мне врать! – вспылила Гермиона. – Если это ребенок Гарри, то мы уже через тридцать минут будем знать, где он.
– Каким образом? – устало спросил он, обернувшись.
– Обряд крови.
– Послушай, – еще более устало проговорил Драко, – я знаю, что этот обряд проводили над его дочерьми, и результатов это не дало, поэтому...
– Потому что суть обряда извратили, – перебила его Гермиона. – Этот обряд изначально был написан для поиска наследника. Наследника, Малфой. То есть для того, чтобы найти первого сына. Обряд показывает связь отца и сына, но он никаким образом не покажет связь с дочерьми. Поэтому, если это сын Гарри, в чем я уже не сомневаюсь, то мы можем его найти.
Драко стоял с младенцем на руках и, не моргая, некоторое время смотрел на Гермиону, но потом он прикрыл глаза и, обращаясь к дяде, сказал:
– Принеси, пожалуйста, все необходимое для обряда в комнату с фамильным древом.
*****
– Что ты делаешь не так? – нетерпеливо спросил Драко. – Поттер не может быть в моем поместье.
– Я все делаю правильно, – парировала Гермиона. – Просто ритуал находит тебя, а не его. Ты же тоже его отец, а магия расходится волнами от ребенка и сигнализирует, когда натыкается на родство.
– И что ты теперь предлагаешь? – вскинув руки, спросил Малфой. – Мне нужно переместиться на один из полюсов?
– Да! – воодушевленно поддержала Гермиона.
– Что? – пораженно переспросил Драко.
– Тебе нужно туда переместиться. Мы, конечно, можем начать с чего-нибудь поближе, но лучше уж сразу и наверняка. Вряд ли Гарри будет дальше тебя.
– Ты с ума сошла?
– Нет, – ответила Гермиона, смотря на Малфоя трудно определяемым взглядом. – Почему ты так отказываешься? Ведь запрет на международную аппарацию полностью сняли. Тебе ничего не будет.
– Там холодно! – негодующе выдохнул Драко.
– Эх, – выдохнула она и, повернувшись к Скорпиусу, обратилась к ребенку. – Останешься ты без папы. Все-таки лишние две минуты в тепле дороже его жизни.
Малфой сердито засопел, и, хмуро бормоча себе что-то под нос, призвал самую теплую зимнюю мантию, и стал накладывать на себя согревающие заклинания.
*****
– Ну, что? – нетерпеливо спросил Драко, как только появился в поместье.
– Он во Франции. Аквитания. Город Лимож, – Гермиона протянула ему свиток. – Это план города, и вот в этом красном здании и находится Гарри.
– Я туда, – бросил Малфой, собираясь аппарировать.
– Я с тобо...
– Нет, – отрезал он и исчез.
Глава 47
– Миссис Поттер, вы же понимаете, что я ушел из магического мира десять лет тому назад, – начал мужчина в белом халате. – Я сейчас занимаюсь маггловской медициной и ничего для вашего мужа сделать не могу. Тем более, если вы говорите, что это какое-то новое заклинание.
– Но вы ведь были лучшим специалистом, – возмутился Рон. – У вас должны быть хоть какие-то предположения.
– Не знай я вашего рассказа, я предположил бы, что он мертв, – сказав это, доктор махнул в сторону маггловских приборов, которые показывали нулевое сердцебиение. – Ну, а зная произошедшее, я могу предположить лишь то, что он слышит все, что происходит снаружи.
Джинни села на кровать и, вздохнув, заговорила страдальческим голосом:
– Гарри, любимый мой, если ты меня слышишь, то, пожалуйста, очнись. Мне очень нужно, чтобы ты вернулся. Я же тебя люблю. И ты это знаешь. К тому же я твоя судьба. Так сказала Фритгива. Помнишь? – голос Джинни стал постепенно терять мягкость, приобретая властные и требовательные оттенки. – А на счет заклинания... Гарри, как такое могло произойти? Как ты мог довериться Малфою и какому-то неизвестному заклинанию? И вообще, это же неслыханный скандал. Ты и он. Абсурд. Не сомневаюсь, что у него были черные планы. Наверное, он хотел убить тебя, поэтому ты должен очнуться, чтобы выступить перед прессой и рассказать им правду о Малфое. Сказать, что он убийца, что его нужно упрятать в Азкабан, как и его отца. Да и вообще...
– Миссис Поттер, – в ужасе воскликнул доктор, кидаясь к Гарри, – замолчите. Разве вы не видите, как он побледнел? Если раньше кровь еле ощутимо передвигалась по сосудам, то вы же ее совсем останавливаете. Вы только делаете хуже.
– Да что вы говорите? Я говорю ему то, ради чего мой муж должен вернуться. Не мешайте мне, – ответила Джинни, оттолкнув врача от постели. – Гарри, дорогой...
– Вы же его убьете, – возразил тот, вновь двинувшись к Поттеру.
Но тут ему в шею уперлась палочка, и он застыл. Рон придвинулся ближе и тихо прошипел:
– Либо он достается нам, либо никому. Не мешайте, док.
Внезапно палочка Рона выскользнула из его пальцев и полетела к дверям. Уизли попытался ее поймать, но безуспешно. Обернувшись, он замер в оцепенении. В дверях стоял Драко Малфой.
– Катитесь-ка отсюда, пока живы и здоровы.
Прибор тихо пискнул, но никто, кроме доктора, не обратил на это внимания, поскольку тихий звук был перекрыт криком Рона:
– Малфой! Какого черта ты тут делаешь? Как ты нас нашел, ублюдок? Я же тебя голыми руками задушу! Вали отсюда!
– Послушай-ка меня, Уизел, я не собираюсь тратить свое время на то, чтобы вновь объяснить тебе значение слова «ублюдок». Для меня сейчас главное – спасти Гарри, которого ты и твоя недалекая сестрица чуть не убили. Чтобы он очнулся, его душе нужно дать стимул для жизни, а тем, что вы говорите про семью, репортеров, про меня в Азкабане, вы только еще больше запечатывали его душу.
– Я его вторая половинка! – взревела Джинни, вскакивая с постели.
– Да черта с два! Ты....
– Да замолчите вы все! – крикнул доктор, перебивая эту перепалку. Он указал на линию на дисплее, которая потихоньку начала колебаться. – Его сердце забилось.
– Я же говорила, что я...
– Нет, – отрезал тот. – Нет. Это началось, когда заговорил мистер Малфой. Я – врач и ставлю здоровье пациентов на первое место. Для меня важнее спасти мистера Поттера, чем ваши желания, поэтому прошу вас, мистер Уизли и миссис Поттер, покинуть палату, – те только хотели раскрыть рты, как доктор их опередил. – Я ушел из мира магии, но палочка еще при мне, и я применю ее против вас, если вы сейчас же не уйдете. Думаю, и мистер Малфой мне поможет.
Драко кивнул, на что Джинни и Рон заскрипели зубами, но все же вышли.
– Мистер Малфой, я надеюсь, вы знаете что делать? – с надеждой спросил врач, когда разъяренная парочка покинула больничную палату.
– Если честно, то нет, но я постараюсь сделать все, что в моих силах. В моих интересах, чтобы он очнулся.
– Тогда удачи вам, – произнес мужчина, направляясь к выходу.
– Спасибо.
Стоило двери закрыться, как Драко сразу наложил запирающие и заглушающие чары и направился к Гарри. Присев на постель, он склонился над ним и невесомо коснулся его губ.
– Эй, Герой, я ж знаю, что ты меня слышишь, – в голосе Драко звучала нежность и тихая грусть, – и, признаться честно, ты должен бояться моего гнева, – сказав это, он усмехнулся. – Как ты мог меня бросить? Ну, ладно, да, не бросил, а применил это заклинание, но ты хоть представляешь, что я пережил? Я готов был руки на себя наложить. Слава Мерлину, у меня было одно «но», не позволившее мне это сделать. Хочешь, скажу, что это за «но»? Я хотел бы, конечно, сказать тебе свою потрясающую новость, глядя в глаза, чтобы увидеть твою реакцию, но боюсь, что если я не скажу тебе это сейчас, то ты этого вообще можешь не узнать. Меня остановил наш ребенок. Наш сын. Слышишь, Гарри? Я родил тебе сына. Да, я понимаю, наверное, это было подло, сделать все за твоей спиной и ничего тебе про мой план не сказать. Но я просто понимал, что, скажи я тебе об этом, ты бы запер меня где-нибудь из-за этой гребанной войны. А я не хотел лишь сидеть и ждать, пока остальные разберутся с возникшей проблемой. Я надеюсь, ты не будешь на меня злиться. В любом случае, все уже позади. Знаешь, как я его назвал? Скорпиус Гиперион Поттер-Малфой. У него светлые волосы и глаза, но в остальном он точная твоя копия. Ты, наверное, спросишь, как такое возможно? Это возможно. С помощью зелья. О нем никому не известно, это тайна, связанная с моей семьей, но я расскажу ее тебе, когда ты очнешься. Эта история просто очень долгая, и я хочу рассказать тебе ее, когда мы будем лежать на ковре перед камином в гостиной нашего дома, а рядом, в люльке, будет сладко спать наш сын. Гарри, прошу, вернись. Ради меня и нашего сына. Умоляю. Я хочу быть с тобой. Я люблю тебя, – Драко поцеловал теплые губы и шепотом добавил. – Я жду тебя здесь.
*****
Темно. Гарри сидел на полу в небольшом круге света.
"Драко. Я же слышал тебя. Я слышал твои признания. Почему тогда теперь ты больше не приходишь? Я слышу Джинни и Рона. Не хочу. Не хочу возвращаться к ним. Джинни я нужен только лишь как знаменитый муж, а Рон опять будет навязывать мне свое общество, когда я буду хотеть побыть один, либо же мне опять придется слушать его истерики, перерастающие в агрессию... Не хочу. Зачем тогда я тут сижу, если Драко больше не придет? Что это? Шум? "
Гарри схватился за уши и закрыл их от невероятного скрежета, разносившегося по темноте. Поттер стал прислушиваться. Голоса. Рон, Джинни и еще кто-то. Поттер вновь сник. Он слушал их разговор, но явно без особого интереса.
– Гарри, любимый мой, если ты меня слышишь, то, пожалуйста, очнись. Мне очень нужно, чтобы ты вернулся. Я же тебя люблю. И ты это знаешь. К тому же я твоя судьба. Так сказала Фритгива. Помнишь?
«Не ты, Джинни! Не ты! Тот, кто является моей судьбой, больше не приходит. Лучше бы ты не приходила».
– А на счет заклинания... Гарри, как такое могло произойти? Как ты мог довериться Малфою и какому-то неизвестному заклинанию? И вообще это же неслыханный скандал. Ты и он. Абсурд. Не сомневаюсь, что у него были черные планы. Наверное, он хотел убить тебя, поэтому ты должен очнуться, чтобы выступить перед прессой и рассказать им правду о Малфое.
«Замолчи, Джинни, замолчи! Не хочу слышать, как ты поливаешь его грязью! Да, он не приходит ко мне. И я этого не понимаю, но верю, что у него есть на это причины».
Гарри зло выкрикивал эти слова в пустоту, будто пытаясь докричаться до Джинни, но все было без толку. Тяжело вздохнув, он посмотрел на непроглядную мглу за кругом света, чувствуя, что если переступить через черту, то все прекратится, и он больше никогда не услышит голос своей жены. Словно преодолевая себя, он стал перебираться ближе к краю.
– Сказать, что он убийца, что его нужно упрятать в Азкабан, как и его отца. Да и вообще...
– Миссис Поттер, замолчите. Разве вы не видите, как он побледнел? Если раньше кровь еле ощутимо передвигалась по сосудам, то вы же ее совсем останавливаете. Вы только делаете хуже.
– Да что вы говорите? Я говорю ему то, ради чего мой муж должен вернуться. Не мешайте мне.
Поттер хмыкнул и сделал еще шаг к границе света и тьмы. Край был уже близко, еще несколько движений и… свобода.
– Гарри, дорогой...
– Вы же его убьете.
– Либо он достается нам, либо никому. Не мешайте, док.
– Катитесь-ка отсюда, пока живы и здоровы.
«Драко?» – спросил самого себя Поттер и замер. Он посмотрел на ту границу, которую уже собрался переступить, и, улыбнувшись, отодвинулся. «Драко! Я знал, что ты придешь». Гарри сорвался с места и, вскочив на ноги, подбежал к центру светящегося круга. «Рон, замолчи! Не хочу ничего слушать! Уйдите! Оставьте его со мной! Я хочу с ним поговорить или хотя бы его услышать! Доктор, прошу вас, сделайте хоть что-то!»
– Да замолчите вы все! Его сердце забилось.
– Я же говорила, что я...
– Нет. Это началось, когда заговорил мистер Малфой. Я – врач и ставлю здоровье пациентов на первое место. Для меня важнее спасти мистера Поттера, чем ваши желания, поэтому, прошу Вас, мистер Уизли и миссис Поттер, покинуть палату. Я ушел из мира магии, но палочка еще при мне, и я применю ее против вас, если вы сейчас же не уйдете. Думаю, и мистер Малфой мне поможет.
«Спасибо», – обессилено прошептал Гарри, приземляясь на колени, потому что собственные крики выжали из него все силы.
– Мистер Малфой, я надеюсь, вы знаете что делать?
– Если честно, то нет, но я постараюсь сделать все, что в моих силах. В моих интересах, чтобы он очнулся.
– Тогда удачи вам.
– Спасибо.
«Драко... какой же у тебя красивый голос... Не замечал... наверное, то, что я всегда любовался тобой, отвлекало меня от этого. А теперь, когда я тебя не вижу, я понимаю, что готов вечно тебя слушать». Поттер ухмыльнулся и подумал: «Нужно будет заставить тебя спеть для меня».
– Эй, Герой, я ж знаю, что ты меня слышишь.
«Слышу, любимый».
– И, признаться честно, ты должен бояться моего гнева.
«Даже так?», – усмехнулся Поттер в ответ.
– Как ты мог меня бросить?
Гарри горько простонал: «Я не бросал тебя!»
– Ну, ладно, да, не бросил, а применил это заклинание, но ты хоть представляешь, что я пережил? Я готов был руки на себя наложить. Слава Мерлину, у меня было одно «но», не позволившее мне это сделать. Хочешь, скажу, что это за «но»?
«Конечно, хочу».
– Я хотел бы, конечно, сказать тебе свою потрясающую новость, глядя в глаза, чтобы увидеть твою реакцию, но боюсь, что если я не скажу тебе это сейчас, то ты этого вообще можешь не узнать. Меня остановил наш ребенок. Наш сын. Слышишь, Гарри? Я родил тебе сына.
«Что?!». Гарри вскочил на ноги, несмотря на то, что сил было немного, и посмотрел наверх, словно надеясь там увидеть Драко. Яркий свет ударил по глазам, и, отведя их, Поттер стал резкими шагами нарезать круги. «Как, Драко, как такое возможно?»
– Да, я понимаю, наверное, это было подло, сделать все за твоей спиной и ничего тебе про мой план не сказать. Но я просто понимал, что, скажи я тебе об этом, ты бы запер меня где-нибудь из-за этой гребанной войны.
«Именно! Я бы тебя запер! И сам бы от тебя не отошел! С ума сойти! Ребенок, сын... наш сын...» – благоговейным тоном закончил Гарри и радостно улыбнулся.
– А я не хотел лишь сидеть и ждать, пока остальные разберутся с возникшей проблемой.
«Да мало ли, что ты хотел» – фыркнул Поттер, все еще продолжая улыбаться.
– Я надеюсь, ты не будешь на меня злиться. В любом случае, все уже позади. Знаешь, как я его назвал? Скорпиус Гиперион Поттер-Малфой. У него светлые волосы и мои серые глаза, но в остальном он точная твоя копия. Ты, наверное, спросишь, как такое возможно? Это возможно. С помощью зелья. О нем никому не известно, это тайна, связанная с моей семьей, но я расскажу ее тебе, когда ты очнешься. Эта история просто очень долгая, и я хочу рассказать тебе ее, когда мы будем лежать на ковре перед камином в гостиной нашего дома, а рядом, в люльке, будет сладко спать наш сын.
«О, Мерлин, Драко...»
– Гарри, прошу, вернись. Ради меня и нашего сына. Умоляю. Я хочу быть с тобой. Я люблю тебя.
Поттер замер, когда почувствовал покалывание на губах, и, приложив пальцы к губам, коварно улыбнулся.
– Я жду тебя здесь.
«Я скоро вернусь, мой ангел. Очень скоро. Только ты зря надеешься, что тебе все это просто так сойдет с рук», – лукаво протянул Гарри и с удовольствием заметил, что круг света стал постепенно увеличиваться.
*****
Гарри открыл глаза, но перед ним все равно была темнота. Он протер глаза костяшками пальцев и только после этого осознал, что у него вновь есть тело, а не только эфемерный образ. Он сел и, по мере того как глаза привыкли к темноте, осмотрелся.
Резкий порыв ветра разогнал тучи, и в небе показалась полная луна. Гарри улыбнулся. В лунном свете он разглядел Драко, мирно спавшего поверх покрывала на соседней койке. Поттер откинул одеяло, но встать ему помешали прикрепленные к нему датчики. Он осторожно повернулся к аппаратуре и, выключив ее, снял с себя все провода, поскольку не хотел, чтобы любимый проснулся от писка приборов, сигналящих о том, что сердце перестало биться. У него были совсем другие планы на пробуждение Малфоя. Стоило ему подойти к Драко, как Гарри почувствовал, что сердце крошится в хлам от щемящей нежности. Он так давно не видел Драко спящим…
Но ждать, пока тот проснется сам, не было сил. Поэтому Поттер склонился к нежным губам и невесомо поцеловал их. Не увидев ответной реакции, он усилил нажим и языком раздвинул мягкие губы. И это дало немедленный результат. Драко приоткрыл рот и, тихо простонав, стал отвечать на поцелуй. Руки Гарри скользнули по любимому телу, и это окончательно разбудило Малфоя. Стоило тому открыть глаза, как он оттолкнул Гарри от себя, но как только четко увидел того, кто его целовал, сам схватил любимого за одежду и, притянув обратно, стал его неистово целовать. Поцелуи лихорадочно и беспорядочно порхали по всему лицу: губы, подбородок, нос, щеки, глаза… Малфой словно пытался убедиться, что это правда. Гарри прижал его к себе и почувствовал, как ему на плечо упало несколько слезинок. Малфой вцепился в любимого, боясь его отпустить, на что тот лишь погладил светлые волосы и прошептал:
– Тихо, мой ангел, я вернулся. Успокойся. Теперь все будет хорошо.
– Не верится, – слабым голосом проговорил Драко.
– А ты поверь, – улыбнулся Гарри. – Я совершенно реальный и никуда не испарюсь.
Его рука скользнула по бедру любимого, и по телу Драко пробежала дрожь. Малфой слишком давно не чувствовал этих прикосновений, поэтому наслаждение от этой близости усиливалось в тысячу раз. Но он перехватил пальцы Гарри и остановил его дальнейшие действия. Был один вопрос, ответ на который Драко хотел услышать как можно скорее.
– Гарри, скажи, ты уйдешь ко мне?
Поттер усмехнулся и лукаво ответил:
– Нет.
Малфой замер и потрясенно посмотрел в зеленые глаза, на что Поттер тихо рассмеялся и продолжил:
– Драко, в нашей ситуации термин «уйти» уже неуместен. Я не ухожу к тебе, я просто возвращаюсь в свою семью. К любимому мужу и сыну. Я возвращаюсь домой, – ласково закончил Гарри и, поцеловав Драко, стал неторопливо укладывать его на постель.
