Текст книги "Полет Бога грома (СИ)"

Автор книги: Алверио Левалк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Миша, прекрати! – Воскликнула взволнованная Нина. Минато шмыгнул носом: он не был сломан, но синяк, наверное останется, – и про себя подумал, что девушка зря старается. Михаил никак не отреагировал на её оклик.

Намикадзе играючи уворачивался от всех ударов и замахов, иногда отвечая больше обидными, чем болезненными, тычками и подножками. Михаил сам должен был скоро выдохнуться, он уже начал уставать… Что-то мокрое огрело Мишку по загривку, пара капель попала даже на Минато. Михаил замер, пораженно распахнув глаза. Нина стояла в шортах, верхе от купальника и со своей мокрой, скрученной в жгут, футболкой в руке. Миша обернулся на неё.

– Нина… – растерянно пробормотал он, словно пелена ярости спала с его глаз.

– Уйди, – даже Минато вздрогнул от голоса девушки. Кажется, она неосознанно использовала Ки. Михаил не сдвинулся с места. Тогда Нина демонстративно прошла мимо него, взяла Намикадзе за руку и повела его к костру, где усадила на бревно. Девушка села на колени, придирчиво осматривая нос подростка, заключив его лицо в ладони.

– Он не сломан, – тихо сказал Минато, неотрывно смотря в лицо девушки. Она, закусив губу, стала осторожно стирать кровь с его кожи. Её глаза подозрительно блестели. Намикадзе вдруг понял, что готов вскочить и отвесить серьезных тумаков Михаилу, потому что Нина почти плакала. Плакала из-за безрассудного поступка этого идиота!

Катя и Никита дружно полоскали мозги Мишке, который, кажется, даже и не слушал их, всё смотря на Нину, с которой пытался поговорить Стас, пока Олеся искала в рюкзаках аптечку.

– Я не хочу говорить, – сквозь зубы процедила Нина, сидя на песке рядом с Минато.

– Всё хорошо, – Намикадзе старался успокоить девушку, но у него это не получилось.

– Да ничего не хорошо! Ты… а он… накинулся на тебя! – Нина судорожно вздохнула и закрыла лицо руками. Минато притянул девушку к себе, крепко обняв. Его рука легла на её затылок и стала гладить по волосам. – Мне было так страшно, – шепотом призналась девушка. Минато лишь крепче прижал её к себе. Ему было немного стыдно за свою радость, но всё-таки он радовался: Нина встала на его защиту, Нина переживала за него, Нина искала защиты и успокоения у него.

Праздник был испорчен для всех. Ну или почти для всех. Хозяин катера, приехавший их забрать, бросал недоумевающие взгляды на их мрачные лица. Нина демонстративно игнорировала Мишку, который смотрел на неё с сожалением и полным осознанием своей вины. И лишь Минато чувствовал, как девушке тяжело: её рука сжимала его.

Нина поспешно распрощалась с друзьями. Те всё понимали и не обижались, только Миша хотел что-то сказать, но девушка даже не обратила на него внимания. Минато было и жаль парня, и злорадство в тоже время поднималось в груди. Смышленный почти генин уже понимал в чем причина недавнего конфликта: Миша тоже был влюблен в Нину.

– Ты простишь его? – Внезапно спросила Сенджу, когда они уже ехали в электричке и за стеклом проносились частные дома, столбы с линией электропередач, деревья и иногда поля. Минато сразу понял о чем речь.

– А ты? – Вопросом на вопрос отозвался Намикадзе. Он-то изначально на Михаила не обижался. Подумаешь, драка. В Академии почти каждый день проводились спарринги между учениками, но мало кто обижался на своего противника в таких тренировочных боях. А недавнюю драку шиноби воспринимал именно как спарринг, даже скорее игру, потому что никакого серьезного вреда ему Михаил принести не мог. Нина неуверенно пожала плечами, продолжая смотреть в никуда.

– Он так неожиданно набросился на тебя. Я испугалась. Даже забыла, что ты шиноби… – девушка усмехнулась, прикрыв глаза. Минато взял её за руку, выражая поддержку. – Мне нужно время, чтобы простить его, – её слова прозвучали с огромным сомнением. Она не знала точно, сможет ли общаться с Мишкой как раньше после случившегося. Он никогда до этого не дрался при ней и уж тем более не кидался беспричинно на людей. Конечно, причина была, но Нине было легче не думать о ней.

Минато просто молчал. Что он мог сказать? Так в молчании они и вернулись домой. День был насыщенным, потому, поужинав и искупавшись в бане, Минато и Нина разошлись по кроватям, пожелав друг другу приятных снов.

***

Утром Нина как обычно готовила завтрак, варила отцу кофе и наслаждалась чудесной погодой за окном. Ей до одури хотелось забыть все свои проблемы… но, конечно, это было невозможно. Девушка тяжело вздохнула, проведя ладонями по лицу: за ночь она поспала всего пять-шесть часов, и то урывками, а всё из-за тяжелых мыслей и переживаний.

Отец сегодня был хмурым и крайне задумчивым. Когда Нина накрыла на стол, он не притронулся к еде. Он попросил Нину сесть. У девушки сразу екнуло сердце: судя во всему, предстоял серьезный разговор, иначе бы родитель так себя не вел.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – Отец внимательно смотрел на Нину. Его взгляд и серьезный тон давили на растроенные нервы девушки.

– Что-то случилось? – Поинтересовалась невинно Нина. Ей было тяжело дышать: грудная клетка разрывалась от боли, заполнившей девушку. Это и боль от собственной лжи, и мучительный, тягучий страх от того, что отцу, возможно, стало известно о Минато, и ужасающее чувство неизвестноти, страх перед будущим.

Когда случались серьезные разговоры, отец всегда пытался добиться от дочери “чистосердечного”, но у него это никогда не получалось. В этот раз тоже не получилось. Он тяжело вздохнул.

– Я заметил, что у нас кто-то живет. Светлые волосы в бане, внезапно стали есть больше мяса, Мишка подрался с твоим племянником, откуда только ему взяться? Соседка видела какого-то мальчика, крутящегося у твоего окна.

В широко распахнутых от удивления глазах Нины блеснули слёзы. Её обман раскрылся. Более того, раскрылось существование Минато! На девушку накатила паника: что ей теперь делать?! Нина закусила губу, судорожно думая, что ей сказать, как ей выкрутиться…

– Добрый день, – на кухню зашел убийственно серьезный Намикадзе. Нина вздрогнула, переведя на него взгляд. Отец повернулся на табуретке, окинув подростка оценивающим, буквально сканирующим взглядом. – Моё имя, – Минато смотрел прямо в глаза Нины. Он знал, как такой доброй и искренней девушке тяжело обманывать самых близких. Как ей тяжело сейчас, когда она “подвела” его, пусть сам он так не считал. Ради любимой, теперь юный ниндзя мог себе в этом сознаться, после случившегося вчера, он был готов на всё.

– Минато Намикадзе.

Нина закрыла лицо руками. Ситуации хуже не представишь.

Отец, естественно, не поверил. Он знал об увлечении дочери японской мультипликацией и у него на слуху были имена персонажей из её любимых аниме, потом он примерно знал кто такой Минато Намикадзе. Сергей сначала посмеялся, потом уже серьезно потребовал правды, потом разозлился. Он даже повысил голос, к чему Нина не привыкла. Начинающийся скандал прекратил Минато, превратившись в отца Нины. У него всегда хенге получалось идеально. Демонстрация техник шиноби (особенно Сергея удивило теневое клонирование) произвела сильное впечатление на мужчину. Он выпил кофе в тишине, установившейся на кухне после “фокусов” Минато. Поставив опустевшую чашку на стол, Сергей молча вышел в коридор.

– Петрович, я на сегодня беру отгул. Да-да, знаю. Да, по семейным обстоятельствам. Спасибо.

Мужчина вернулся на кухню, удостоив подростков тяжелым взглядом: Минато стоял рядом с Ниной, положив ладонь на её плечо.

– Собирайтесь. Нужно достать документы для Минато.

– Мити, – кивнул серьезно Намикадзе.

– Папа… – робко вклинилась Нина, боясь поднять взгляд на родителя.

– Не собираюсь я твоего друга сдавать в детдом или куда-нибудь еще! Но вы мне всё расскажите, а я еще подумаю как вас наказать.

Нина расплакалась от облегчения. Она подбежала к отцу и крепко-крепко обняла его, шепча слова благодарности.

– Спасибо, – поблагодарил и серьезный Минато. Сергей в очередной раз тяжело вздохнул. Не было печали…

У отца Нины было много приятелей и друзей. Нашелся среди них и майор полиции (служил он когда-то вместе с Сергеем в армии, а теперь иногда выбираются вместе на рыбалку). А жена у этого майора работала директором детского дома. Выслушав просьбу старого друга, майор отреагировал предсказуемо: “ты с ума сошел?!”. Минато и Нина, сидящие в коридоре у двери в кабинет майора, переглянулись. Девушка слабо улыбнулась другу, но не сказала, что всё будет хорошо. Боялась сглазить.

Минато смог связаться с Сан Санычем. Бригадир быстро скооперировался с отцом Нины и вдвоем у них получилось значительно ускорить процесс создания документов и усыновления. Оказалось, что Сан Саныч с женой уже прошли курсы в школе для приемных родителей и начали собирать документы по месту жительства. Тем не менее, Минато все равно пришлось долгие несколько недель, почти два месяца, провести в детском доме, иногда встречаясь со своими будущими опекунами. Спасали только теневые клоны, которых он отправлял к Нине, да гендзюцу, помогающее избавиться от нежелательного внимания. Взрослые носились как наскипидаренные и не зря. Итогом их усилий стали документы на имя Матвея Александровича Подсолнухова, и пополнение в семье бригадира. Знакомство с семьей Подсолнуховых, состоящих из Веры Николаевны и самого Александра Александровича, прошло хорошо. Жена бригадира отнеслась к Минато, то есть Матвею, как к родному. Своих детей, увы, у неё не было.

Минато стеснялся приглашать Нину в гости, всё-таки это был не его дом, но добрая Вера всё взяла в свои руки, пригласив Нину и её отца на выходных. Женщина уже видела пару раз Сергея, когда тот вместе с её мужем заскакивал к ним на обед, а вот с Ниной Вера была незнакома. Да и вообще, Вере очень хотелось узнать все подробности жизни своего приемного сына.

Нина сидела на кровати в комнате Минато после вкусного обеда Веры Николаевны, и с неверием рассматривала паспорт. Ей не верилось, что самые большие проблемы позади. В том числе и наказание, устроенное отцом.

– Тебе по паспорту пятнадцать, серьезно? – Задорный и немного насмешливый взгляд зеленых глаз не смутил Минато.

– Не хочу учиться в 7-8 классе. Это всё равно, что впустую тратить время, – на самом деле, озвученная причина была не единственной, но не говорить же Нине, что он настоял именно на этом возрасте еще и потому, что хотел быть ближе к ней, хотя бы вот так? Девушка кивнула, закрыв паспорт.

– Как тебе… ну… – Нина смутилась, не зная, как сформулировать вопрос.

– Они хорошая семья, – улыбнулся Минато, сходу понявший девушку. – Я помогаю по дому и на стройке, стараюсь быть им не втягость. Вера Николаевна меня сильно отругала за это, говорит, что ей в радость заботиться обо мне, и чтобы я начинал вести себя, как нормальный ребенок, – Намикадзе, точнее теперь Подсолнухов (Нину забавляла эта фамилия, потому что цвет волос её друга немного напоминал эти солнечные цветы), сел рядом с девушкой. Она устало улыбнулась ему и положила голову на его плечо. В комнате стало тихо, лишь с улицы доносились звуки машин, да на кухне были слышны разговоры взрослых.

– Собираешься идти в школу? – Поинтересовалась Нина, и так прекрасно знающая ответ.

– Да. Надеюсь пойти в десятый, на крайний случай в девятый класс. Ты здорово поднатаскала меня по вашим предметам…

– Но у тебя всё равно проблемы с пунктуацией, некоторыми разделами истории и литературой, – напомнила девушка. Минато согласно кивнул, скрывая улыбку.

– В сентябре я буду сдавать экзамены по русскому языку и математике с пересдающими, потом напишу контрольные по другим предметам в школе. По результатам и решает куда меня определять. Пока я числюсь девятиклассником в школе, потому могу как остаться на второй год, так и поступить в десятый.

– То есть, всё зависит от результатов, – вздохнула девушка. Минато улыбнулся, взяв Нину за руку и переплетя пальцы. Нина прикрыла глаза, чувствуя, как начинают пылать щеки. Она еще помнила тот неловкий поцелуй, но очень надеялась, что не придется к нему возвращаться. Слишком противоречивые чувства. Чересчур много сложностей. – Будем с сентября видеться по выходным и на каникулах…

– Да, – с сожалением согласился Минато. Он никогда не был против одиночества, но сильно привязавшись и привыкнув к Нине, он уже не представлял себе, как будет без неё. Впервые разлука с кем-то доставляла столько неприятных эмоций.

Когда Нина с отцом прощались с новой семьей Минато, Сергей внезапно предложил:

– А приезжайте к нам на выходные. На речку сходим, у нас баня есть. Шашлыки пожарим, – мужчина широко улыбнулся. Нина с восторгом посмотрела на родителя.

– И правда, приезжайте! Пап, ты ведь пригласишь Евгению Федоровну? – Хитро прищурилась девушка.

– Посмотрим, – пожал плечами в ответ мужчина, но было заметно, что он несколько сконфужен.

– Мы приедем, правда, милый? – Вера посмотрела на своего мужа таким многозначительным взглядом, что не оставалось сомнений: они приедут. Нина обняла Минато на прощание, задорно подмигнув ему.

– Скоро увидимся.

Минато помогал Вере убираться на кухне. За окном уже зажглись фонари, хотя было не так уж темно. Через открытое окно проникала вечерняя прохлада, как благославление после жаркого летнего дня. Стрекотали сверчки.

– Нина хорошая девочка, – улыбалась женщина, водя губкой по тарелке. Намикадзе кивнул, протирая полотенцем уже помытую посуду и убирая её в шкафчик. – Такая вежливая, милая. И трудолюбивая, если верить Сергею.

– Она хозяйственная, очень. И добрая, – внезапно сказал Минато, сам не понимая зачем. Вера лишь шире улыбнулась, бросив на него хитрый, но полный тепла взгляд.

– Она тебе нравится? – Нежно спросила женщина. Намикадзе неопределенно повел плечом, не желая отвечать на этот вопрос. – Она относится к тебе, как к ребенку, да? – Вера была проницательной. Может это пресловутая женская интуиция, может жизненный опыт, но попала она в самое яблочко. Минато помрачнел.

– Я разберусь, – равнодушно отозвался он, совершенно не представляя, как будет это делать. Вера отступилась, но уже точно знала, что поможет своему пусть и приемному, но сыну.

Выходные наступили очень быстро. Нина наготовила много вкусностей, убралась в доме, подготовила спальню отца к приему гостей и постирала полотенца и халаты. Отец же расчистил двор, установил мангал, наколол дров и затопил баню, не забыв про веники.

Евгения приехала до обеда. Отец встречал её на станции вместе с дочерью, которая сама навязалась. Бухгалтер, по воспоминаниям Нины, видевшей её пару раз, была невысокой и полноватой женщиной, смешливой и очень доброй, а также начитанной и интелигентной. С ней было легко общаться, она была таким светлым и открытым человеком, что сразу вызывала симпатию. Вот и сейчас на станции стояла всё та же полноватая, симпатичная и искренняя женщина, которой невообразимо шли легкий белый сарафан и белая же панамка. От Нины не укрылось то, как отец ухаживает за Евегенией и иногда смущается, стараясь сохранить невозмутимый вид.

Александр Александрович привез свою семью на машине. Когда все собрались в доме Сергея, то быстро переоделись и отправились на речку, не забыв захватить провизию и полотенца, и так, по мелочи.

Евгения и Вера сразу же сцепились языками, как и мужчины. Нина и Минато шли по лесной тропинке позади взрослых и молчали.

– Знаешь, Евгения Федоровна живет рядом с твоими… опекунами, – неуверенно сообщила Нина первое, что пришло в голову. Намикадзе вопросительно посмотрел на неё. – Как у тебя дела с литературой? – Быстро спросила девушка, чувствуя себя крайне неловко.

– Изучаю писателей и поэтов двадцатого века, – тяжело вздохнул Минато. Литература была интересной, но Намикадзе больше нравились химия, физика, всякая механика и машиностроение.

– С географией у тебя было получше, – весело хмыкнула девушка. Минато улыбнулся:

– Это потому, что шиноби нужно хорошо знать ту местность, в которой он оказывается.

Нина рассмеялась.

– А литература нужна, чтобы влиться в окружение!

– Не-ет, – с улыбкой протянул юный шиноби, – для того, чтобы слиться с толпой необязательно знать писателей, поэтов и прочих деятелей искусства. Всегда можно прикинуться иностранцем или провинциалом.

– То есть для тебя литература бесполезна? – Прищурилась девушка.

– Она нужна мне для хороших оценок в школе и ради всестороннего развития, – улыбнулся Намикадзе. – Ты не забросила тренировки?

– Что?.. Конечно, нет! – Нина даже возмутилась. – Я уже начинаю делать успехи и взялась за ирьениндзюцу. Пока могу “оживить” только мальков, – вздохнула она. Минато удивился тому, как Сенджу всё успевает! – Я думаю после школы стать врачом, – поделилась своими планами Нина.

– Из тебя выйдет замечательный врач, – улыбнулся Намикадзе, тут же получив ответную улыбку. Подростки не заметили, что к их разговору прислушались женщины, идущие впереди.

Нине очень шел салатовый купальник. На пляже в тот злополучный вечер она не плавала, потому Минато не видел её в купальнике… А сейчас, смущенный, он отводил взгляд, не зная куда себя девать. Его “наставница” была красивой девушкой.

– Идем плавать! – Радостно сказала девушка, взяв друга за руку. Он даже вздрогнул. – Эй, ты чего такой красный? – Обеспокоилась Нина. Намикадзе с трудом посмотрел ей в глаза.

– Жарко. Очень жарко, – пробормотал он.

– Тогда тем более быстрей в воду, – девушка широко улыбнулась, смотря сияющими глазами на своего друга. По крайней мере, она считала его другом, когда он смотрел на неё совсем иначе.

Вода была прохладной. Кожа тут же покрылась мурашками. Нина, передернувшись, глубоко вздохнула и резко опустилась в воду по шею. Минато последовал её примеру. Немного привыкнув к воде, они стали плавать наперегонки, играть в мяч, принесенный Сан Санычем, и брызгаться. Пару раз взрослым пришлось выгонять подростков на берег греться, потому что те совершенно забывали о времени. Евгения намазала Нину кремом от солнца. Минато, который не очень-то опасался обгореть, всё же позволил Вере намазать себя. Вера Николаевна была такой радостной, когда заботилась о ком-то. Взгляд Намикадзе скользнул к Нине. Она ведь тоже счастлива, когда заботится о других?..

Взрослые играли в подкидного дурака. Нина пожелала присоединится к ним. Так все разбились на пары: Нина и Минато ходили под Александра и Веру, те в свою очередь ходили под Евгению и Сергея, а те – под подростков. Первые две игры Нина и Минато проиграли в сухую, но потом Минато вник в игру и теперь уже выходили из игры раньше, чем их заваливали картами. Было очень весело, особенно когда Александр и Сергей предложил сыграть в пляжный волейбол. Женщины отказались, а вот Нина и Минато радостно согласились. Когда солнце уже стало скрываться за горизонтом, все отправились к дому. Веселые и немного уставшие, красные после “солнечных ванн”, среди взрослых и их детей царила теплая атмосфера.

Комментарий к 12 глава

Порадуйте автора отзывами =)

========== 13 глава ==========

Вернулись домой уже к сумеркам. Сергей и Александр вытащили из кухни на улицу стол, Минато вынес стулья. Женщины занялись сервировкой, пока Нина разогревала некоторые блюда из закуски, которые следовало подавать к столу горячими.

Собравшись за столом, много шутили, ели шашлыки, приготовленные мужчинами (Минато учили премудростям приготовления мяса на огне), ели то, что приготовила Нина, нахваливали её, от чего девушка краснела и не знала, куда себя девать от смущения. Атмосфера беззаботного веселья окутывала их компанию.

Нина быстро ополоснулась в бане, следом – Минато. А после баня была в полном распоряжении развеселившихся взрослых.

Минато вытирал волосы полотенцем. Цвет его волос практически никого не волновал, пусть на него иногда и поглядывали с любопытством. Вера Николаевна как-то спрашивала натуральный ли это цвет волос, но не настаивала на ответе, наверное, посчитав такой вопрос несколько неприличным. А Минато и рад был не отвечать.

В мангале тлели красные угли, уже остывающие и медленно чернеющие, осыпающися серым пеплом. Шумел лес, стрекотали сверчки, смех доносился из бани. Из окон кухни, распахнутых во двор, лился уютный свет и музыка из радиоприемника, стоящего на подоконнике, наполняли вечер чем-то особенно домашним, родным и теплым.

Нина с распущенными мокрыми волосами, в шортах и футболке, убирала посуду со стола.

– Ты еще не высохла. Иди в дом, пока не простудилась, – заботливо сказал Минато, накинув на голову девушки сухое полотенце, висевшее на спинке стула. Девушка вздрогнула от неожиданности: Намикадзе подошел совершено бесшумно.

– Да ладно, у меня хороший иммунитет, – Нина улыбнулась, придерживая накинутое на голову полотенце рукой. У Минато сжалось сердце. Это было невыносимо, смотреть на улыбающуюся, красную после бани, радостную девушку и сдерживать себя, чтобы не прикоснуться к ней. Минато шагнул к ней и обнял, не в силах удержаться. – Минато? – Сенджу положила ладони на его лопатки. Она была теплой и от неё пахло ромашкой и мятой.

– Я люблю тебя, – выдохнул Намикадзе. Ему было слишком больно держать это в себе. Нина замерла.

Шумел лес, обступающий дом чернеющей оградой. Играло радио: “Ты прозвучала и не растаяла,”

– Минато, – Нина судорожно вздохнула, смяв в руках ткань его футболки. Минато зарылся носом в её влажные волосы, вдыхая аромат ромашкового отвара, которым она их полоскала. Полотенце скользнуло с головы девушки на землю.

“Ты показала мне, как зовет всё, что без имени, всё, что тайное – всё, что дал нам господь,” – пел женский голос из радиоприемника.

Нина крепко зажмурилась, уткнувшись лбом в плечо Минато. Ну почему всё так?!

“Просто держи меня за руку – сколько останется, дай нам днесь”.

– Минато, я… – она шмыгнула носом, крепче прижавшись к Намикадзе.

“Там, где еще одна станция, просто дыши, просто будь живы здесь”. Песня закончилась. По радио объявили точное время, включили следующую музыкальную композицию. А они всё стояли в обнимку, и Нина немного дрожала, пряча лицо у Минато на плече. А Минато гладил её по волосам, хмуро смотря на темнеющий лес. До чего глупо получается…

– Я… никогда… у меня… я не влюблялась. Ты мне очень дорог, Минато, – девушка немного отстранилась. Её руки переместились на его плечи и сжали их. Она закусила губу, стараясь не отводить взгляда от его голубых глаз. – Я не думаю, что подхожу тебе. Простая, глупая гражданская, к тому же старая, – Нина печально улыбнулась. У неё глаза были на мокром месте и голос дрожал. Минато захотелось легонько стукнуть девушку за произнесенные ею слова. Он был в корне не согласен с ней.

– Нина, – Минато заключил лицо девушки в своих ладонях. А она и не заметила, когда это Минато так подрос! Он был с ней одного роста, если не выше. – Я люблю тебя. Гражданскую, глупую, старую. Веселую и грустную. Любую. Ты самая добрая и замечательная девушка из всех. Ты помогла мне, незнакомому мальчишке. Ты не отвернулась от меня, гостя из другого мира. Ты поверила мне, когда могла сдать в сумасшедший дом. Ты скрывала меня от всех, переступая через себя и свои убеждения. Врала ради меня. Показала мне мир с совершенно новой стороны, окружила своим теплом… Я буду говорить тебе слова любви столько раз, сколько потребуется, чтобы ты поняла мои чувства, – Намикадзе было легко говорить всё это. Всё накипевшее, всё снедающее его изнутри, он обликал в словесную форму и говорил той, кого по-настоящему любил, той, которой дорожил. Нина смотрела на него так, как не смотрела никогда до этого. Не было в этом взгляде больше снисхождения и покровительства. Перед Минато стояла обыкновенная смущенная девушка, а не наставница. И эта новая Нина была такой соблазнительно-красивой!

– Если дело в возрасте, то это не проблема, верно? А если… если я тебе не нравлюсь или надоел… – заговорил Минато почему-то шепотом, смотря в зеленые глаза Нины. Девушка чуть улыбнулась, прищурившись. Всё перед её взором расплывалось из-за пелены слёз.

– Дурак, как ты можешь мне не нравится или надоесть? – Нина легонько пихнула его в плечо. – Ты говоришь мне такие смущающие вещи. Я просто не знаю, как на это реагировать. Мне никогда не признавались в любви. Я даже не думала об этом! Ну, то есть думала, но ожидала, что это будет позже, когда я уже пойду в университет…

Минато усмехнулся и приблизил свое лицо к лицу девушки. Она тут же замолчала, посмотрев ему в глаза. А он ждал, ничего не делая. Нина провела рукой по его чуть влажным волосам, погладила по щеке…

– Если нас увидят, отец меня убьет, – сообщила она шепотом и поцеловала Намикадзе, прикрыв глаза. Кто бы знал, что творилось у Минато на душе в этот момент! И безграничная радость, и ликование, и затопившая его нежность, и любовь, из-за которой сердце билось быстро-быстро, точно собираясь вырваться из груди. Минато крепко-крепко обнял Нину, наслаждаясь поцелуем. Он не отпустит её. Никогда и ни за что. И не светит ничего ни Мише, ни кому-либо еще! А с отцом Нины Минато поговорит! Он обязательно добьется одобрения её отца, добьется того, чтобы тот принял его в качестве будущего зятя. А что? Минато всегда был серьезным юношей и если что-то решал, то это решение было окончательным. “Только нужно будет потом как-то сказать об этом Нине, но позже, а то как бы она не сбежала,” – подумал Минато. Для него отношения были в новинку, но даже так он понимал, что быстро развитие событий может напугать девушку, для которой отношения также были чем-то новым.

Нина отстранилась, разорвав поцелуй, и уткнулась лбом в плечо Минато. Она тяжело дышала, чувствуя, как пылают щеки. В объятиях Минато было так тепло и уютно… И так смущающе!

– Нужно убрать еду в холодильник и помыть посуду… – Пробормотала девушка, не справляясь со смущением.

– Хорошо. Я помогу, – Минато погладил Нину по голове и поцеловал в висок. Девушка на это широко улыбнулась, смахнув его соломенного цвета челку с небесно голубых глаз.

Минато складывал посуду на подоконник, а Нина уже разбиралась что убирать в холодильник, а что в раковину. По радио играла какая-то приятная музыка на английском языке, соответствующая беззаботной радостной атмосфере. Девушка пританцовывала, смеялась и рассказывала разные случаи из своей жизни. А Минато слушал и не мог наслушаться. Её голос, её улыбка, её движения – он любил всё в ней.

– Сможешь вот так? – Нина изобразила танцевальное движение. Минато, внимательно смотря на девушку, пожал плечами и попробовал повторить. Легкое, казалось бы, движение, чуть не свалило Намикадзе с ног. Нина рассмеялась, прикрыв рот ладонью. – Не во всем шиноби хороши, а? – Она подмигнула Минато, отправившись мыть посуду, чуть пританцовывая. Шиноби улыбнулся, смотря на неё… а потом стал заносить стулья в дом. Стол был не очень-то тяжелым, тем более если усилить тело чакрой, потому Минато и его занес в дом.

– Он же тяжелый! – Возмутилась Нина, увидев Намикадзе, уже почти занесшего стол на кухню.

– Нисколько. Я же шиноби, – улыбнулся Минато в ответ. Нина хотела что-то сказать в ответ, но задумавшись, нахмурилась.

– Ладно, ты прав, – сдалась она, рассмеявшись. Настроение у неё было просто волшебным. Все проблемы остались позади, с её плеч упала та гора из проблем и переживаний, и теперь девушка чувствовала себя легко-легко. Того и гляди, сейчас полетит! Это признание Минато и их недавний разговор раставил все точки над i. В самом деле, что плохого во всем этом? Любовь – это же прекрасно! От таких мыслей, правда, девушка неизменно краснела… но она привыкнет!

Посуду мыли вместе. Нина намыливала посуду и смывала с неё пену, а Минато протирал и убирал в шкаф.

– Знаешь, я так помогаю Вере Николаевне по дому. Она моет посуду, а я её протираю, – сообщил Намикадзе, который стоял рядом с девушкой, касаясь её плеча своим.

– Это замечательно. Тебе нравится у них? – Улыбнулась ласково Нина, посмотрев на Минато теплым-теплым взглядом зеленых глаз. Минато не смог не улыбнуться в ответ.

– Они замечательные люди, но комната на чердаке мне как-то уютнее, потому что я всегда мог спуститься и увидеть тебя, – без задней мысли сказал Намикадзе. Нина удивленно посмотрела на него… и тут же залилась краской. Да что там, он тоже покраснел, поняв, что сказал! Нина и Минато, красные и смущенные, отвернулись друг от друга, занимаясь посудой.

Последняя тарелка была помыта, протерта и убрана в шкаф. Нина закрыла кран, вытерла руки о полотенце. Минато повесил сушиться то полотенце, которым вытирал посуду, на спинку стула.

– А ты… собираешься рассказать им о том, кто ты? – Поинтересовалась Нина, поставив чайник на плиту и зажигая конфорку. Намикадзе сел за стол, наблюдая за девушкой, которая уже привычно занималась приготовлением чая из трав, которые собственными руками заботливо собрала.

– Зачем? Думаю, им лучше не знать об этом, – честно ответил Минато, прикрыв глаза. Легкий ветерок дул в окно, шумел лес и смеялись в бане взрослые, на кухне, под потолком, горела лампочка в оранжевом абажуре, играло радио, доносились запахи трав, Нина готовила чай. Как же Минато хотелось, чтобы всегда было так! Чтобы они вместе мыли посуду каждый вечер, вместе пили чай, разговаривали и дурачились.

– Вдруг ты исчезнешь? Они будут волноваться, искать тебя. Какого это искать кого-то, не зная, что никогда не найдешь? – Нина прикусила губу, почувствовав, что вот-вот расплачется. Ведь и правда, то что Минато оказался в её мире не значит, что он теперь останется здесь навсегда! Он может исчезнуть в один прекрасный день точно также, как и появился: совершенно внезапно.

Минато сидел, как громом пораженный. О чем он не подумал, так это об этом. Собственные чувства застили ему глаза, и он забыл, что не принадлежит этому миру. Что его, возможно, “выдернет” обратно. Обратно, где он почти генин, где ничего не слышали об интернете, машинах, компьютерах, русской литературе, о других языках, где нет Нины…

– Если я исчезну, то обязательно найду способ вернуться к тебе, – Минато стремительно встал и подошел к девушке, развернув её к себе. Она смотрела на него влажными от слез глазами. – Я обязательно что-нибудь придумаю, – уверенно сказал Намикадзе, смотря в её глаза. Она слабо улыбнулась.

– А… как же твой мир? Разве ты не скучаешь по нему? – Пробормотала Нина, убрав руки за спину и выворачивая их. В ней поселилось такое отвратительное, такое эгоистичное желание никогда не отпускать Минато, не считаясь с его чувствами!

– Скучаю?.. Да, немного. Я привык к законам того мира, но там нет ничего, к чему бы я хотел вернуться. У меня там нет никого настолько же близкого, как ты, – Намикадзе почти не кривил душой. Он скучал по своему миру, по Конохе, по гордому Фугаку, считай, единственному другу. Но не стоил весь тот мир разлуки с Ниной. – Нина, я обещаю, я вернусь к тебе, чтобы не случилось, – Минато заключил лицо Нины в своих ладонях, проникновенно заглядывая в её глаза. Она выдохнула, прикрыв глаза, и обняла Намикадзе, прижавшись к нему.