Текст книги "Нелегка работа профессора в Хогвартсе (СИ)"

Автор книги: Alexandra2018

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Так что я таки решил отправить парочку своих отрядов на их поиски.

Может, где осели, сволочи? Чего сюда не идут? Может, прознали каким-то образом, что здесь уже не их союзники – воины конунга?

Как бы то ни было, а зачистка Ирбо близилась к завершению, и все это понимали. Даже дед от меня отстал.

Хотя нет, не отстал: теперь он принялся регулярно ныть, что часть плененных сатов нужно оставить на Ирбо, мол, очень треллы нужны.

Угу, щас! Обойдешься.

Саты мне самому пригодятся – будут на веслах сидеть. Я уже специально приказал кандалы им выковать.

К слову, в нашем лагере появилась «полевая» кузница – один из пленных, спасенных от сатов, оказался кузнецом. Он моментально развернулся, и к нему выстроилась очередь желающих починить оружие, броню.

Задание: Путь ярла.

Один из соседних островов признал вас ярлом. Защитите остров от врагов.

Основная задача: Уничтожить врагов на Ирбо

Доп. задание: Убить сатов 112/112 (армия разбита) 74 пленены.

Доп. задание: Убить людей конунга Сигурда 23/23 (отряд разбит).

Награда: Задание выполнено. Теперь вы стали полноправным ярлом. Жители Ирбо стали частью вашего государства. Вас признают равным другие ярлы. Вам доступны дипломатические действия, вы можете заключать торговые соглашения. Вам доступна возможность назначить тэна острова Ирбо»

Все, справились! Похоже, отправленные мной на поиски сатов отряды со своей задачей справились – нашли и уничтожили недобитков. Ну и славно.

Ну а раз так, раз Ирбо теперь освобожден, надо двигаться дальше.

Пришла очередь плыть на Дорге.

* * *

Наши драккары и кнорры плыли в сплошном тумане. Ну что же, рано или поздно везение должно было меня подвести.

Из-за чертового тумана никак не удавалось разглядеть Дорге, хотя, если верить карте, мы уже близко. Вот только ни хрена не видно, не то что остров вдали, даже то, что происходит метрах в десяти от корабля уже в тумане.

Вот ведь, черт! Судя по всему, придется останавливаться и ждать. Высаживаться на остров, совершенно не зная, что там происходит, не хотелось.

Хотя, чего там творится? Тэн острова убит, его старший сын убит, дружина, принявшая бой, если верить словам Форгота, разбита. Оставшиеся воины укрылись в лесах и на полноценное сражение уже не способны. Так, партизанят понемногу. И то, если партизанят, если их уже не выбили подчистую. Короче говоря, уверен, что остров пал, и там уже вовсю хозяйничают саты, значит, боя не избежать.

Раз так, нужно хотя бы выбрать местность, которая будет выгодна нам. А то можно высадиться столь удачно, что мою армию тут же и разобьют в пух и прах. А я не для того столько мучился.

Я уж было собрался отдавать приказ, чтобы мой флот остановился, как вдруг впереди, прямо перед носом моего драккара возник борт чужого корабля.

Появился он из тумана столь неожиданно и столь близко, что ничего предпринять никто уже не успел.

Наш драккар ударил его в борт, причем с такой силой, что мои бойцы послетали с лавок.

Впрочем, и для пассажиров на встреченном корабле не все прошло гладко – там и вовсе несколько человек кувыркнулись за борт.

Я, рухнув на палубу, быстро вскочил на ноги, и тут же топор сам собой прыгнул мне в руку.

– В бой! – заорал я и первым бросился вперед.

Парус на неожиданно возникшем корабле оказался, судя по цветам, конунга Сигурда…

Глава 10 Абордаж

Бой начался скороспешно и совершенно неожиданно.

Вскочив на ноги, издав воинственный крик и проорав «В бой!», я первым рванул вперед, с легкостью вскочил на борт, оттолкнулся ногой и…уже в прыжке осознал, что не взял с собой щит.

Твою, Одина, мать!

Да и хрен с ним, топор в руке, меч в ножнах на поясе. И вообще, тут, чувствую, такая давка сейчас будет, что щит только мешал бы.

Я приземлился уже на палубе вражеского корабля.

Похоже, для противника наше появление стало полной неожиданностью, равно как для нас обнаружение их корабля.

Однако растерянность у врагов быстро прошла, особенно тогда, когда рядом со мной, прыгая с борта нашего корабля на их драккар, появились несколько моих соплеменников.

Один из вражин заорал и, потрясая своей секирой, рванул ко мне. За ним тут же последовали остальные.

Я довольно легко увернулся от удара врага – уж слишком долго тот замахивался, слишком медленно опускал свое оружие.

Прежде чем, промазав, секира успела ударить в палубу, ее хозяин был мертв: я крутнулся, уходя в сторону, и распрямил руку с топором. За счет инерции, ускорения моего собственного тела, удар получился знатным: топор практически перерубил шею противника.

Тут же рядом раздался звон стали, глухие удары топоров в щиты.

Вот только мне оглядываться и рассматривать, что вообще происходит, было некогда.

Хищно мелькнула сталь, и я отклонился назад, уходя от лезвия, со свистом вспоровшего воздух всего-то в нескольких сантиметрах от моей груди.

Противник, в отличие от прошлого, оказался быстрым и резким, плюс орудовал он не только мечом, но еще и скрамасаксом.

Меч пролетел мимо, но мне тут же пришлось убирать плечо, чтобы не попасть под лезвие ножа.

Враг махал мечом и ножом с таким остервенением, что лезвия разглядеть было прост нереально – это скорее были какие-то размытые силуэты.

И вдруг внезапно все прекратилось. Враг замер, держа оружие, опустив его к палубе и глядя исподлобья на меня.

Я тоже замер, наконец-то восстановил равновесие, а то приходилось постоянно пятиться, уворачиваясь от целого ливня ударов, которые враг наносил размашисто, не стесняясь.

– Ус ма хор! – заорал противник мне в лицо.

– Сам такой, – спокойно ответил я, перебрасывая топор в левую руку и вытаскивая из ножен меч.

– Ты умрешь! А твои кости появятся здесь, – враг указал на «ожерелье», висевшее у него на шее.

Ба! Да это ж человеческие пальцы.

Вот псих!

В следующее мгновение я уже вынужден был поднырнуть под меч, которым враг пытался отрубить мне шею, ну, или же размозжить голову.

Сейчас или никогда!

Я ударил мечом снизу вверх, буквально пронзая противника.

Мой меч вошел ему в низ живота, чуть сбоку, там, где у современного человека обычно бывает шрам после удаления аппендицита. Ну а вышло лезвие из спины, рядом с лопаткой.

Да я же пронзил его насквозь, нанизал на меч, как жука на булавку!

Противник захрипел, зашипел, но я дернул меч, увеличивая рану, а затем и вовсе вытащил оружие из тела врага.

Он рухнул на пол, скрутился, то ли пытаясь зажать рану, то ли же просто рефлекторно, от боли.

Из его рта на палубу потекла струйка крови, а затем он и вовсе харкнул целым сгустком.

– Умри… – взвыл вдруг он, глядя на меня.

Да ты смотри! Уже почти сдох сам, но успокоиться не может.

Мой топор опустился ему на голову, ударив точно над ухом.

Треснул череп, брызнула кровь, ну а я, поставив ногу на лицо покойника, надавил (чтобы голова осталась на палубе) и дернул топор на себя, освобождая его.

– Хмалим! – заорал вдруг здоровяк неподалеку и бросился на меня. Чем-то этот тип напоминал только что убитого врага. Родич, что ли?

Моя попытка защититься ни к чему не привела – никто не пытался бить меня. Здоровяк попросту с разгона снес меня, совершенно не обратив внимания на удар мечом, который я успел ему нанести. Он налетел на меня, как таран, бухнул с такой силой, что я тут же отправился в полет, шмякнувшись метра через три от точки, где только что был.

Да еще во время падения умудрился удариться спиной и головой о борт драккара, от чего у меня звон в ушах пошел, а от боли перехватило дыхание и все померкло перед глазами.

Я лежал оглушенный, будучи не в состоянии подняться, и мог лишь наблюдать за тем, как шел бой. А рубка началась знатная. На палубе уже лежали несколько трупов, как моих бойцов, так и вражеских.

Вон, один из моих воинов ловко отразил вражеский удар, тут же ударил в ответ. Его топор воткнулся в грудь противника, и боец просто оттолкнул врага ногой, освобождая оружие.

Вон еще один, умело парировав удар, присел, пропуская вражеский топор над головой, а сам рубанул по ноге врага, и тот, заорав от боли, тут же повалился на землю, где его настигла смерть.

А вон Бродди, махает своей то ли кувалдой, то ли молотом.

Как-то раньше я особо не воспринимал данное оружие как нечто эффективное, полезное. Здоровенный и тяжелый молот, как по мне, уступал топору или секире на длинной рукояти.

Но теперь я убедился, что в умелых руках и молот способен на многое.

Словно в замедлении я наблюдал, как тяжелое оружие опускается голову одного из противников. Я видел во всех деталях, как мнется шлем, как деформируется голова, а затем лопается, как тыква, разбрызгивая в разные стороны кровь, кости, мозги…

Новый взмах, и молот попадает прямо по пальцам, держащим топор. Изуродованные, изломанные пальцы моментально выпускают оружие, а топор улетает далеко за борт, падает в волны и уходит под воду.

Его бывший владелец, жалко скуля, уже баюкает изувеченную руку, пока удар молотом прямо в лицо не отправляет его к предкам.

Очередного противника Бродди убил ударом в грудь.

Молот врезается в грудь бедолаги, ломает и крушит кости в мелкую труху, превращает в желе внутренние органы. На палубу опускается бездыханное тело, помочь которому не в состоянии уже никто.

Вот только танец смерти в исполнении Бродди, вертящего своим молотом, как заправский жонглер, не продлился долго.

Несколько врагов вдруг словно озверели, и я, даже несмотря на свое состояние, заметил, насколько быстрыми, опасными они стали.

Один довольно легко смог увернуться от молота Бродди, поднырнув под него и вонзив ему в бок свой нож.

Мой соратник не орал, не визжал, а лишь зарычав, будто раненый зверь, попытался достать противника, но тот оказался слишком быстрым: успел отойти на безопасную дистанцию.

К Бродди же, воспользовавшись тем, что он отвлекся, с другой стороны уже подбирается еще один противник…

Нет, черт возьми, нет!

Фу-у-ух…

Бродди заметил его и попытался ткнуть рукоятью топора в лицо, но и этот сукин сын смог извернуться, избежать попадания.

Да что с ними не так?

И тут до меня дошло. Я настолько привык видеть в качестве противников сатов, что совершенно забыл: сейчас я сражаюсь с людьми конунга. И именно поэтому странная одежда, совершенно не свойственная северянам, не бросилась мне в глаза.

Убитый мной противник, как и те двое, что атаковали Бродди, как тот амбал, что сидел рядом с убитым товарищем, были одеты одновременно одинаково: звериные шкуры, всяческие украшения, сделанные из костей (причем как костей животных, так и человеческих). У тех, кто сейчас пытался добраться до Бродди, были шлемы из костей или, что правильнее, просто черепа животных. Вон, у того волчий череп, а у того то ли коровий, то ли какого-то похожего животного.

И теперь я знал, с кем мы столкнулись – галнинги.

Чертовы психи, безумцы. Они не являются берсерками, но все же их возможности близки. А все из-за чертова варева, которое они пьют. Галнинги черпают свои силы, скорость, реакцию из этого, иначе не назовешь, наркотика. Он медленно сводит их с ума, лишает рассудка. Однако галнинги добровольно идут на это.

Им никогда не стать берсерками, обычные воины презирают их, но галнингам плевать. Благодаря своему вареву они обладают нечеловеческой скоростью реакции или силой, обычные воины ни за что не выйдут против них один на один.

Более того, галнинг вполне может потягаться даже с полноценным берсерком, так что куда там Бродди…

Теперь понятно, почему он до сих пор жив: с ним просто играют, издеваются над ним.

Однако время для игр скоро закончится, и тогда…

Я не без труда заставил себя подняться. Тряхнул головой, пытаясь прийти в чувство, но получилось слабо.

М-да…здорово мне досталось. Чертов верзила хорошо меня швырнул. Надо благодарить богов, что вообще живой остался. Чуть сильнее бы приложился головой, и все…

Вот черт!

Пока я стоял, держась за борт рукой, и наблюдал за сражением, тот самый здоровяк оставил тело убитого товарища и поднялся на ноги.

На мгновение наши взгляды встретились.

– А-а-а-а! – заорал верзила и ломанулся ко мне.

Он несся, как бык, завидевший красную тряпку, и не было никаких сомнений в том, что случится, когда он до меня доберется.

Ну уж нет, дудки!

Я был чрезвычайно зол, плюс еще и отвращение берсерка к галнингам уже начало клокотать во мне, заставляя откуда-то из глубин подниматься прямо-таки звериную ярость.

Я и глазом не успел моргнуть, как волна ненависти захлестнула меня. Опаньки! Сам того не заметил, как включил «берсерка». Отлично, как раз вовремя.

Уйти с пути неповоротливого, ставшего таким медленным амбала, не составило труда.

Эта тупая туша, обвешанная ожерельями, составленными из человеческих пальцев и зубов, укутанная в шкуры, как-то умудрилась заметить мой маневр. Вот только ничего сделать не успела, не смогла – слишком большая была скорость, и слишком много весила сама туша. Инерция несла ее вперед, и ничего этому противопоставить она не могла.

Туша уже почти поравнялась со мной, когда попыталась затормозить, чтобы не врезаться бестолково в борт корабля.

Поздно, дружочек…

Мой меч ударил под левую коленку врага, и он лишь злобно засопел, тут же накренился, покосился.

Собственно, именно это мне и надо было – удар топором по голове заставил этого урода рухнуть на палубу.

Вот только мой топор так и не смог расколоть череп, даже убить я его не смог.

Да чего говорить – не похоже было, что хотя бы дезориентировать удалось – амбал тут же попытался подняться, но я отправил его ударом обуха назад на палубу.

Ты смотри! Даже так получив по лбу, он все еще пытается подняться!

Мои удары посыпались на него один за другим, но как бы я ни пытался, так и не смог расколоть ему череп. Да как так? Каменный у него он, что ли?

И тогда я воткнул меч ему в грудь.

Лезвие вошло в плоть по самую рукоятку, но амбал, казалось, этого даже не заметил – он все еще, отчаянно кряхтя, пытался подняться.

Я замахнулся топором и обрушил его на голову противника, в который уже раз.

Но этот чертов урод выставил руку, попытался защититься, и мой топор угодил в руку, в кисть. На сей раз топор явно нанес серьезный урон, как минимум сломал кость, ну или хотя бы заставил ее треснуть, но…

Враг лишь неистово рычал.

Он дернул своей ручищей, вырвав топор из моих рук.

Твою же…

Казалось, его нисколько не заботит ни торчащий из груди меч, ни топор, застрявший в руке.

Он поднялся на ноги и тут же попер на меня, широко раскинув руки, будто бы в объятья меня хотел заключить.

Увернуться от него не составило труда.

Но вот с оружием у меня теперь беда…

Я выхватил из-за спины скрамасакс, зажал его в руке лезвием вниз.

Очередная нелепая попытка схватить меня, и я, поднырнув под руку, бросился вперед.

Молниеносный удар, и теперь на шее этого здоровенного урода огромная рана, словно бы второй рот.

Во! Не понравилось! Амбал тут же и думать обо мне забыл, схватившись за шею.

Вот тебе и конец!

Но не тут-то было: амбал заревел-захрипел, неожиданно дернулся ко мне и таки смог зацепить, схватить своей лапищей.

Он сжал мою руку с такой силой, что я не выдержал и заорал от боли. Я слышал, как трещат ломаемые им мои кости.

Свободной рукой я ухватился за рукоятку своего топора, продолжавшего торчать из конечности здоровяка.

Злость, отчаянье, боль утроили мои силы, я смог освободить оружие и тут же, без промедления, начал рубить руку врага, держащего меня.

Один удар, второй, третий.

Несмотря на брызжущую во все стороны кровь, было ощущение, что рубишь дерево, причем очень старое и очень крепкое.

Но какое бы оно ни было старое и прочное, я таки справился.

Сдернув с себя оторванную кисть, я отскочил в сторону, а амбал тем временем с эдаким недоумением на лице рассматривал свою окровавленную культю.

Ну, все! Сейчас или никогда!

Я рванул вперед, успел увернуться от кулака, летящего мне в лицо, и в следующее мгновение оказался уже за спиной противника.

Мой скрамасакс тут же вошел ему в шею на всю длину клинка.

Но…кроме бешеного рева амбала больше никакого эффекта не было – противник все еще был жив.

Я скрутил ногами его здоровую руку, распрямился, при этом держа руками шею урода, и потянул назад, заставляя всю тушу рухнуть на палубу.

Я удерживал его руку, пытался придушить урода, но с каждой секундой понимал все больше – силы меня уже оставляют, я слабею, а придушить его не могу.

Жилы на шее амбала вздулись как веревки, как канаты. Они были прямо-таки налиты железом, и все мои попытки не производили эффекта.

В отчаянье я отпустил хватку и запустил пальцы в рану на шее, принявшись растягивать ее, разрывать.

А вот это уже произвело должное действие – амбал забился, запаниковал.

Я даже отпустил его руку, моментально перевернулся и, упершись ногами в плечи, сомкнул руки под его подбородком, начал тянуть.

Секунда, две, три…

Тело амбала бьется подо мной, но он явно запаниковал – даже не допер, что может теперь схватить меня здоровой рукой.

Внезапно сопротивление исчезло, я завалился на спину, не понимая, что именно произошло.

Вдох-выдох…

Жив, и уже хорошо.

Секунда, другая…

Как же хорошо просто лежать, глядя в хмурое и серое утреннее небо, но нужно вставать!

Я вскочил на ноги и развернулся к оставшимся противникам, а они все замерли, с ужасом глядя на меня.

Даже Бродди, уже стоявший на коленях, готовый получить последний, смертельный удар, глядит на меня, широко распахнув глаза и открыв рот.

Я удивленно опустил глаза и, наконец, понял, на что они пялятся.

В моей руке бала голова амбала.

Я голыми руками умудрился ему ее оторвать…

Пару мгновений я смотрел на свой «трофей», а затем размахнулся и метнул его в одного из галнингов.

Те почему-то голову своего приятеля ловить не стали, отшатнулись, пропуская «снаряд» в сторону.

Я же неторопливо вытащил из шеи мертвого и обезглавленного здоровяка скрамасакс, выдернул из груди меч и не спеша, не торопясь, двинулся вперед, на оставшихся противников.

То ли галнинги оказались слабыми, то ли их деморализовала смерть амбала, которого, как понимаю, они считали несокрушимым воином, и теперь сражались, не особо веря в победу.

Как бы то ни было, а первого из них я убил легко и просто, первым же ударом.

Он дернулся было защититься, но слишком поздно.

Второй оказался более опытным – он отражал мои удары, пока еще один его приятель пытался зайти мне в спину.

Я сделал вид, что увлекся атакой, что не вижу этот подлый маневр, и когда тот тип попытался ударить, я резко развернулся и буквально наколол его на свой меч и скрамасакс, и тут же поднял над палубой.

Наколотый на мое оружие галнинг извивался как червяк и молил о пощаде, но никого щадить я не собирался.

Резко вытащив нож из его тела, коротко размахнувшись, я вогнал его в левую глазницу врага, и тот, рефлекторно дернувшись, обмяк.

Оставшийся в живых последний галнинг выставил впереди себя оба меча, которые держал в руках.

Он явно собирался дорого продать свою жизнь или вовсе намеревался забрать меня с собой, но…он совершенно забыл о Бродди.

Наверняка ведь считал его трупом, пока еще дышащим мертвецом, который не достоин внимания.

Очень даже зря.

Молот Бродди ударил по ногам галнинга, заставив того опрокинуться на спину. Второй удар молотом размозжил коленку на правой ноге, вызвав крик боли.

Новый замах, и молот опустился на левое плечо.

Галнинг орал, не переставая, но Бродди это не остановило.

Очередной замах, и молот обрушился на второе плечо.

Галнинг уже не орал, он просто выл от отчаянья.

– Мерзкая тварь! – выдохнул Бродди, поднимая молот и опуская его на грудь противника.

Изо рта галнинга вырвался фонтан черной крови, он булькал, шамкал губами, словно бы пытаясь что-то сказать.

А затем на его голову опустился молот, превратив ее в ничто, размазав по палубе корабля…

Глава 11 Блокада

– Отродье йотунов… – проворчал Бродди, не без труда подняв свой молот.

Труп с размозженной головой все еще дергался в предсмертных судорогах, но это был последний из врагов.

Драккар превратился в самый настоящий корабль-призрак – кроме нас двоих тут только трупы.

А какого, собственно, хрена?

Где остальные наши воины?

Ага…

Судя по всему, наш драккар, врезавшись во вражеский корабль, развернулся. Кто успел, тот последовал за мной, остальные банально не успели – драккары разошлись в разные стороны, а затем…

Пока мы тут сражались, прошло уже немало времени – утренний туман развеялся, будто его и не было, и теперь я мог видеть всю картину целиком.

Мы подошли слишком быстро к фьорду, на берегу которого стояло поселение, и в результате этого влетели в стоящие «на рейде» корабли противника.

Какого хрена они вообще на воде? Почему не пристали к берегу?

Почему – я пока что не знал, зато знал, что на борту каждого из них было лишь небольшое число воинов конунга. Ровно столько, сколько нужно для управления кораблем. Десяток или дюжина воинов, которые сейчас гибли, атакуемые моими кораблями и бойцами.

Везде был колоссальный перевес в нашу сторону.

Заметил я и парочку кораблей, на борту которых вообще никого не было.

Как такое возможно?

Ага…

Я заметил множество стрел, воткнувшихся в борта корабля. Похоже, наши не стали подходить близко и попросту расстреляли врагов из луков.

Ну что же, хвалю, молодцы! Наши лучники уже поняли, как надо действовать, и вовсю использовали имеющееся у них преимущество – возможность уничтожать врага с дистанции.

На еще нескольких кораблях все еще кипел бой, но кто там победит ‒ у меня сомнений не было.

Был и один корабль, парус которого пылал. Похоже, кто-то из моих догадался поджигать стрелы и пускать их в корабли.

Вообще, идея отличная, но конкретно сейчас не нужная – корабль могли бы захватить, а так…

Пришпиленный к мачте парус пылал вовсю, и я не сомневался, что вскоре займется и сама мачта. Затем она рухнет на палубу, и…

В принципе, корабль еще можно было спасти. Но надо ли?

Уже сейчас я вижу, что кораблей мы в этом бою захватим столько, сколько хватит, чтобы перевезти две мои армии, множество трофеев, и еще место останется.

– Ну что, ярл? Ты хотел корабли – ты их получил, – проворчал Бродди, сидевший под бортом, прислонившись к тому спиной.

Он зашелся в кашле и, наконец, прочистив горло, тяжело, но с облегчением вздохнул.

Воздух, исторгаемый из его легких, выходил изо рта с хрипом, вдыхал он, отчаянно раскрывая рот.

Да…досталось Бродди в этом бою, досталось.

Я подсел к нему.

– Жив? Дай посмотрю.

Затем отвел его руку, которой он зажимал рану в боку.

Да, хреново. Ножом его ткнули знатно – рана глубокая и продолжает кровоточить.

Я развернулся, шаря взглядом по сторонам.

О!

Метнулся, разорвал рубаху на одном из трупов, и приложил ее к ране Бродди.

– Держи. Надо остановить кровотечение.

– Бесполезно. Похоже, боги хотят забрать меня… – просипел Бродди.

– Обойдутся, – буркнул я, – у меня на тебя есть другие планы.

Бродди засмеялся. Вернее попытался это сделать, но изо рта снова вырвались звуки, больше напоминающие карканье.

– Держись, – попытался я его приободрить, – рана, конечно, неприятная, но точно не смертельная. Постарайся экономить силы, не разговаривай.

Бродди еле заметно качнул головой.

– Молодец, – я поднялся на ноги и огляделся.

Так…

Ага! Вон, справа уже один из наших кораблей движется к нам. Позади него виднеется корабль конунга. Вот только отсюда вижу, что на его борту уже наши бойцы – щит цветов Хойты не спутаешь.

Молодцы, справились, значит! Корабль уже захватили, врагов перебили и к нам спешат…

Я повернулся и уставился на берег.

А что там не так? Почему люди конунга не стали причаливать к берегу? Почему остались в море?

Я сосредоточился и как-то незаметно соскользнул в состояние, которое можно было бы назвать боевым трансом, но…

Как и когда-то в случае с Р`мором, сейчас я не задействовал навык «берсерка». Или же, что правильнее, не задействовал его в привычном режиме, для боя.

Нет, сейчас мои глаза шарили по берегу, искали любые мелочи, любые странности, и благодаря этому выстраивали цельную картину того, что там произошло, где слабые точки в обороне селения, кто сидит в селении и…

Да много чего еще было.

Главное в другом. Я довольно быстро въехал в ситуацию.

Итак: судя по тому, что я увидел, саты городишко этот так и не взяли. Местные засели там крепко. Отсюда вижу, что стены на месте, ворота закрыты, на стенах люди. Хоть до них далеко и я не могу разглядеть их подробно, я уверен, что вижу в руках «стражников» круглые щиты.

А раз так, сатами они быть не могут априори. Это местные. И раз они на стенах, стены целы, ворота закрыты – город все еще в руках хозяев острова.

А саты под его стенами.

Но чего не штурмуют?

Ах да…это же саты! О каком штурме я тут заикаюсь? Саты привыкли действовать наскоком, грабить деревни и селения. А крупный город они и не видели никогда, совершенно не представляют себе, как преодолеть его стены, что для этого можно использовать.

Уверен, даже до примитивных лестниц не догадались. Просто рыскают по острову и облизываются на то, что спрятали за стенами селения.

Чем выше поднималось солнце, чем ярче освещало окрестности, тем больше всяких мелких подробностей я видел.

К примеру, смог рассмотреть сатов под стенами города.

Но вот собрались они как-то странно, словно бы двумя кучками. Одни явно сидят и думают, как ворваться внутрь, а вторая кучка находится дальше от стен, ближе к лесу. И пусть я не видел этого точно, уж слишком далеко, но отчего-то уверен, что не ошибся – эти ребятки следят как раз таки за лесом.

Почему? Зачем?

А все просто – наверняка вне города остались местные, и они сбились в небольшие группы, которые раз за разом жалят сатов, кусают их, атакуют неожиданно, уходят после удара стремительно и быстро.

Что ж, теперь понятно, почему люди конунга не пристали к берегу, не вытащили драккары на песок – боялись, что на них нападут «партизаны». Наверняка из-за «партизан» заблокировали выход из фьорда в море. Опасаются, чтобы местные не смылись, не отправили свои корабли за помощью, или же не выслали корабли за теми, кто сейчас безобразничает по острову.

Что ж…теперь все стало понятно…

Палуба под ногами дернулась. Пока я разглядывал берег и поселение, к нашему драккару подошли союзники, и несколько воинов уже перепрыгнули борта, оказались рядом.

– Помогите Бродди, – приказал я им, и они тут же резко сменили траекторию, направившись к моему товарищу.

Выживет ли? Очень не хотелось бы его терять…

– Ярл…

Ага. А вот и Форгот.

– Как видишь, – заявил я ему, – твои соплеменники устояли и все еще не сдались сатам.

– Я безумно рад, что они все еще живы, – ответил Форгот, – но, боюсь, время уже на исходе…

– Ты о чем?

– В селении не так много еды. Мы никогда не держали там много запасов, считая, что наш остров неприступен. Так что…

– Я понял тебя, – кивнул я. – Что ж, тогда не будем медлить и отправимся на берег.

– Зачем? – не понял Форгот. – Не стоит ли высадиться за стенами и ударить по сатам?

– Не стоит, – усмехнулся я, – для начала я должен убедиться в том, что твои соплеменники не ударят мне в спину, не разобравшись.

Последнюю фразу я добавил, чтобы смягчить свое заявление, хотя имел в виду я именно то, что сказал. Что помешает местным, которым Форгот заявит, что прибыл их новый ярл, разнести мою армию в пух и прах? А так оно и будет, ведь мы будем истощены после сражения с сатами, коих здесь предостаточно, если судить по количеству кораблей.

Должно быть, их сюда сотни четыре прибыло, а то и полтысячи.

Это много, слишком много.

Если вступить в сражение, стенка на стенку, очень сложно предсказать, кто победит.

Да, мои бойцы уже ухватили суть построений, пусть пока и недостаточно, но уловили, как нужно действовать, зачем держать строй, бить одновременно, стрелять залпами и так далее.

Однако они все еще не дисциплинированная, отполированная боями армия. Слишком мало времени прошло, слишком мало тренировок проведено…

Или же я как раз таки ошибаюсь, и всего сделанного мало для реального времени, а для игры как раз более чем достаточно?

Проверять это сейчас мне хотелось меньше всего.

Даже если победим, уверен, потери будут немалые с нашей стороны. Да и я поседею, наблюдая и командуя этой битвой.

А главное – такая победа мне не нужна. Потерять треть или даже четверть своих воинов – это для меня полный разгром.

Нет, понятное дело, что бой за этот остров я выиграю, а дальше? Чем и кем бить сатов, засевших сейчас на Уппле?

И опять же, возвращаясь к теме местных: очень не хотелось бы, разбив сатов, столкнуться лбами потом еще и с ними. Это, опять же, лишние потери. Так что для начала разберемся, хотят ли они добровольно признать Форгота своим тэном, ну а меня ярлом.

Если готовы – другое дело. Если же нет – тогда будем думать, как действовать дальше.

На переговоры к осажденным отправились на одном из драккаров, которые были на Хойте. Не хотелось играть на нервах местных, подплывая к их берегу под парусами конунга.

Вроде как плыть нам до берега было всего ничего, но по времени это заняло почти четверть часа, большую часть которого нам пришлось ждать, пока осажденные разбирали на берегу завалы, убирали острые колья, воткнутые в землю. Теперь понятно, почему сатам не удалось высадиться в город с моря – только спрыгнешь с драккара, и тут же окажешься насаженным на деревянный кол, которых еще и в воду понатыкивали. Да еще так, чтобы острие было скрыто под водой.

Хитрые, засранцы…

Едва только наш драккар уткнулся в берег, я и Форгот спрыгнули в воду, двинулись вперед.

Нас встречали: полукольцом место высадки окружил народ – и стар, и млад.

А вот несколько человек, вооруженных мужчин, стояли отдельно. Явно это и есть «уполномоченные» встречающие, с которыми нам и предстоит вести беседу.

– Тэн Форгот, – поприветствовал моего спутника один из этих самых встречающих, и все они словно по команде склонили головы.

Так, уже хорошо. С Форготом все прошло как надо. Он тэн, то есть местный правитель. Что у нас по второму пункту?

– Как и обещал, я привел помощь, – заявил Форгот и указал на меня, – это ярл Вотан. Он и его воины прибыли к берегам нашего острова, чтобы помочь нам уничтожить сатов.

– Мы рады любой помощи, – сказал один из встречающих осторожно.

Ага, самый хитрый жук, значит. Ничего не сказали по поводу того, откуда тут, у нас, объявился ярл.

– Ярл Вотан предлагает свою помощь не просто так… – меж тем продолжил Форгот.

Похоже, он не любитель долгих бесед и дипломатических реверансов – сразу взял быка за рога. Ну что же, с одной стороны и правильно, ведь если его признали тэном – он вправе сам решать подобные вопросы. Подразумеваю включение его острова в состав моего ярлства.

После фразы Форгота было видно, как напряглись его соплеменники.

– Ярл хочет, чтобы после победы над сатами наш остров стал частью его ярлства, – закончил Форгот.