Текст книги "Шутки судьбы (СИ)"

Автор книги: aleswit

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Спасибо, – снова смущена, почему мне так сложно с ним говорить?

– Пожалуйста… и прости, – Джаспер опускает глаза, а я непонимающе смотрю на него: – за то, что уехал, не объяснился, за то, что ты сейчас чувствуешь.

– И что же я чувствую? – нагло спросила я, раздражаясь от уверенности в его голосе, с чего он взял, что может заставить меня хоть что-либо чувствовать? Конечно, я понимаю, что всё это не обоснованно и он действительно вызвал ворох эмоций во мне, однако я слишком упряма и горда чтобы признаться в этом ему.

– Ты злишься, что я исчез, ничего не объяснив, чувствуешь себя обманутой и преданной, обижаешься, что никто, а, в особенности, мы с Розали, не рассказал тебе правду, а больше всего ты злишься на саму себя, – тихо, но уверенно говорит Джаспер, не глядя на меня, – а сейчас ты в крайней степени обескуражена, потому что я прав, – немного громче заканчивает Джаспер, поднимая на меня глаза, а уголки его губ дергаются в едва заметной улыбке.

– Так Эдвард телепат, а ты, типо эмпат? – вместо язвительности, которую я попыталась вложить в слова, в голосе прозвучал страх.

Он слишком чётко определил то, что я чувствую, то, что не звучало в моих мыслях, а, значит, не могло быть рассказано Эдвардом, ведь до того, как он это озвучил, я даже не понимала, что именно чувствую.

Джаспер смотрел на меня во все глаза, будто я умалишенная, чтобы этого не видеть я принялась за мясо, не чувствуя его вкуса. Прошло не меньше минуты, когда Джаспер наконец медленно покачал головой, вынуждая меня снова поднять глаза.

– Что-то вроде того, – сказал блондин, сужая глаза. – ты очень проницательна и, очевидно, не глупа, – мне настолько польстили его слова, что на секунду я даже забыла, что вроде как обижаюсь, – поэтому я не понимаю, как ты можешь думать, что дело только в жалости, как ты можешь не видеть, как сильно любит тебя каждый член этой семьи! – он сказал это так уверенно и так искренне, что я невольно поверила.

– Каждый?

– Каждый! – с уверенностью отвечает Джаспер.

– Даже ты? – я наклонила голову, чуть ли не ложась на поднос с едой, удивляясь собственной наглости.

– Особенно я, – со странной грустью ответил молодой человек.

– Тогда почему ты исчез, ничего не объяснив, словно жалел о том, что вообще полез за мной в тот вечер? – слова горько обжигали грудь, потому что я понимала, что, возможно я права, а все его слова не более, чем игра. Мне захотелось заплакать, но вместо этого тело, словно теплый плед, окутало спокойствие и умиротворение.

– Не смей так говорить, а тем более думать. Я ни капли не жалею и не могу пожалеть, – снова эта искренность, снова я верю. – Пожалуй, это лучший поступок за всё моё существование! – существование… это слово звучит странно в подобном разговоре, однако, я вспоминаю, что слово «жизнь» вряд ли подходит ему. – Тебе нужно было время, чтобы привыкнуть ко всему, чтобы понять, кто мы такие, самой, а я бы не выдержал и прямо в палате огорошил тебя подобным известием, к чему бы это привело? – Джаспер улыбается, а я невольно растягиваю губы в улыбке в ответ, да уж, вряд ли я бы так стойко перенесла это тогда.

Стоп. Впервые кто-то говорит со мной откровенно на эту тему, без лжи и уходов от ответов, неужели он и вправду, в открытую подтверждает мои догадки? Я недоверчиво посмотрела на Джаспера, он смотрел прямо на меня. Да, он не будет отрицать и пытаться меня отвлечь, как делают это другие, он будет отвечать мне честно.

– Я хочу знать всё, абсолютно всё, всю правду, – поставив поднос на тумбочку я смотрю ему прямо в глаза, я хочу знать, хочу.

– Пойдём в гостинную, к остальным, они не простят мне, если не будут присутствовать на этом разговоре, – Джаспер закатил глаза, встал и жестом пригласил меня пойти с ним.

– А… Разве остальные не против?

– Если бы они были против, я бы до сих пор разглядывал пейзажи Аляски, – прыснул блондин. – я бы не стал идти против своей семьи, – серьезно добавляет он.

–Ну… разумеется, – чувствую себя полной дурой, ну, конечно, они знали, что я уже всё поняла и решили сами завести этот разговор. Поднялась и посмотрела на Джаспера, сведя брови вместе, я, конечно, не высокая, но он просто гигант, мне буквально приходится задирать голову, чтобы посмотреть на его лицо.

Вместе, в спокойной тишине, мы медленно идём туда, откуда я, в истерике, сбежала в первой половине дня. Стыд накрыл меня новой волной, а сердце предательски стало биться о ребра, и тут же, поймав взгляд Джаспера, я вновь почувствовала себя расслабленной и спокойной, и думать забыв о стыде и о том, как всё пройдёт.

Войдя в комнату я увидела не осуждение, как ожидала, а взволнованность, они явно готовились к этому разговору и волнуются не меньше меня, а, скорее, гораздо больше, я не могу сказать, что вообще волнуюсь. Я рада, что узнаю правду, рада, что больше никто мне не будет врать.

Не будет ведь? Я с сомнением посмотрела на Эдварда, тот покачал головой и улыбнулся. Да, видимо, больше никакой лжи.

Я села на диван, Джаспер сел справа от меня, Розали слева, другие расположились напротив. И ждала, кто начнёт говорить, вот только говорить никто не начинал. Мне начать или кто-то из них хочет сделать первый шаг? Одно я знаю наверняка, я едва ли, глядя в золотые глаза моей-не моей семьи, смогу сказать «вы вампиры», вообще сказать подобное какая-то нелепица, можно подумать, они не знают, кто они, а я им преподношу такое известие. Я вздохнула и посмотрела на Джаспера, встретившись с ним глазами, чего я никак не ожидала. К моему счастью (или разочарованию?) он быстро перевел свои глаза на главу семьи, очевидно, давая ему слово.

– Что ж, думаю, не стоит объяснять тебе про детей ночи, живых мертвецов и прочем? – мягко спрашивает Карлайл, поражая меня тем, как он спокойно говорит о том, что, по-факту, он мёртв, я отрицательно качаю головой, на что глава семейства кивает. – Тогда, думаю, тебе стоит самой спросить, что именно тебя интересует, мы больше не хотим скрывать от тебя что бы то ни было, – он обвёл взглядом свою семью, после чего снова посмотрел на меня. – Мы хотим, чтобы ты понимала – ты часть этой семьи и мы любим тебя, не смотря ни на что.

Я посмотрела на Карлайла и снова поверила. Неужели я действительно значу что-то для них?

– Я… я хотела бы знать всё, о том, что это значит, как это всё на самом деле, про… кровь, – я сглатываю на последних словах и опускаю голову. – я хочу знать, кто вы такие, на самом деле. Я очень сомневаюсь, что найденная мною в интернете информация достоверна.

– Она действительно далека от действительности, но суть вампиров, – я вздрогнула, услышав, что он действительно сказал это слово, – передана достаточно точно – мы кровожадные убийцы, монстры, мы убиваем ради крови и получаем от этого удовольствие, – голос Карлайла был полон отвращение, отвращения к самому себе или к вампирам в принципе?

– Нет, – неожиданно для себя, громко, говорю я. – Вы не такие. Вы хорошие, я знаю, – звучит глупо, ребячески, но я действительно так думаю.

– Мы – нет, ты права, Карлайл говорит о вампирах, как о виде, и он прав, мы исключение, и, по факту, идём против собственной природы, – говорит Джаспер, как бы поясняя, хотя, тем самым, только больше озадачивает меня, что значит «исключение из правил», хмурюсь и смотрю на него, в ожидание дальнейших объяснений. – мы не питаемся человеческой кровью, живём семьёй, существуем среди людей, когда остальные из нас… не такие.

Животная кровь. Я почувствовала как тугой узел внутри развязывается, я даже не представляла, насколько на самом деле важно для меня узнать, что они не убивают людей. Закрыла глаза и попыталась отдышаться. Они хорошие, я знала. Исключение, хорошее исключение. Не монстры.

– И много вас таких?

– Мы встречали лишь одну семью, подобную нам, ту самую, на Аляске, у которой я гостил последние два месяца, – мягко улыбается мне Джаспер, а я, не к месту, киваю собственным размышлениям.

– Нет, не все мы обладаем какими-либо способностями, только я, Джаспер и Элис, – отвечает на мой мысленный вопрос Эдвард. – я читаю мысли, Джаспер чувствует и может контролировать эмоции, – моему возмущению нет предела, так вот откуда этот плед спокойствия: контроль эмоций. Я перевожу злой взгляд на блондина, который, с виноватой улыбкой, возвращает «плед» на место, мигом успокаивая меня. – а Элис видит будущее.

Мысль о Джаспере и его нечестном способе игры вылетает из головы, а я перевожу взгляд на миниатюрную брюнетку, так все её приступы, пропадания из реальности были видениями будущего? Теперь понятно, почему никого это не напрягало, они, видимо привыкли за столько лет. Стоп, за столько, это за сколько? Хмурюсь. Как долго они вместе, сколько им вообще лет?

– Карлайл самый старший из нас, он родился где-то в 1640-х годах, тогда даты рождения простолюдин не записывали, поэтому точно сказать не можем, – сказал Эдвард так, словно обсуждает прошедший матч с Эмметтом, хотя говорит о 310-летнем вампире, сидящем напротив меня. – он первый пришёл к идее вегетарианства, отказа от человеческой крови, – тут же поясняет Эдвард. – сам, без чьей либо помощи, Карлайл в принципе никогда не пил человеческую кровь, – восхищение в голосе. – сама идея была ему настолько отвратительна, что он пытался покончить с собой, только это не так то просто, – грустно усмехнулся парень.

Я посмотрела на Карлайла с приступом ужаса, при мысли, что этот добрейший и умнейший из людей пытался покончить с собой и уважением, поняв, по голосу Эдварда, что удержаться от человеческой крови совсем не просто, но он всё равно справился. Карлайл грустно улыбнулся на мой взгляд, а мне захотелось просто обнять его.

– Я стал вторым членом семьи, Карлайл очень долго хотел стать частью семьи, клана, но, когда понял, что найти вампиров со схожими взглядами весьма не просто, он решился на то, чтобы создать их. Мы все нуждаемся в семье и Карлайл, проведший почти два столетия в одиночестве, тоже.

– Эдвард умирал от испанки, когда я нашёл его, я давно вынашивал план о создание семьи, а тут подвернулся он, такой молодой, красивый, потерявший родителей от этого недуга, без единого шанса выжить, – голос Карлайла был полон тоски. – и я решил попробовать, создать семью, дать шанс молодому мальчику на жизнь.

– Когда это было? – спрашиваю я, поддавшись атмосфере и переходя на шёпот.

– 1918 год, – отец семейства вздохнул и тут же продолжил: – следующей стала Эсми, – он с нежностью посмотрел на жену, которая точно так же смотрела на него. – я нашёл её, едва живую, в 1921 году и обратил.

– Вы сразу её полюбили? – чувствуя себя любопытным ребенком, но тем не менее, не состояние удержаться от расспросов.

– Не совсем… Я думал, что в тот момент мною руководило преимущественно сострадание, однако, единственной моей мыслью было «спасти. спасти любой ценой». Понимаешь, Елена, вампирская любовь она…немного другая, – Карлайл хмурит брови, пытаясь подобрать слова.

– Вампиры могут любить, могут влюбляться, как нормальные люди, – приходит ему на помощь Розали. – но только вот для каждого из нас за всю вечность существует лишь одна, настоящая, половинка. Только с этой половинкой ты чувствуешь себя полноценным, счастливым, – она нежно смотрит на Эмметта, а он с любовью глядит на неё, теперь их взаимное обожание стало понятнее для меня. – К сожалению, часто получается так, что наши половинки рождаются на другом конце света или умирают, так и не встретив свою вечность, нам в этом плане повезло, – она улыбается, но глаза всё ещё грустные. – И это судьба, от которой уже никуда не деться. Некоторые люди обречены на вечность, становясь половинками вампиров, – она с тоской и, наверное, даже с жалостью, посмотрела на меня, – а если мы встречаем свою половинку, а потом теряем, то, фактически, умираем сами, – она метнула быстрый взгляд на Джаспера и опустила глаза.

– Следующей стала Розали, – продолжил доктор, не давая время проанализировать взгляды и слова Розали. – шёл 1933 год, когда я нашёл ей, истекающую кровью. Такую красивую и такую же молодую, как когда-то был Эдвард, – он печально посмотрел на своих детей, – честно говоря, сначала моим планом было свести Розали и Эдварда, – оба скривились от этой фразы, а Карлайл усмехнулся. – но это, как видишь, не увенчалось успехом, а уже через пару лет, в 1935, в горах, Розали нашла смертельно раненного Эмметта и попросила меня обратить его, что я и сделал, – Карлайл замолчал и посмотрел на Джаспера, а потом на Элис. – в 1950-м году к нам присоединились Элис и Джаспер, которые нашли нас благодаря дару Элис.

– Нашли? – я хмурюсь. – То есть не вы создали их?

– Нет, я переродился в 1863 году, а в 1948 встретил Элис, которая рассказала мне о возможности вегетарианского образа жизни и о Калленах.

– А что было между 1863 и 1948? – судя по лицу Джаспера именно об этом он не хотел говорить, чем только больше заинтересовал меня.

– А то, что было между 1863 и 1948 я обязательно тебе как-нибудь расскажу, но это точно не история на ночь, – я снова хмурюсь, не зная, верить ли его обещаниям рассказать всё потом. – Обещаю, Елена.

– Хорошо… А Элис?

– Я ничего не помню о своей человеческой жизни и, честно говоря, не уверенна, что хочу помнить, так или иначе я обратилась в 1920, и мне потребовалось не одно десятилетие, чтобы найти Джаспера, а в последствие и Калленов, – спокойно ответила девушка.

–Откуда ты о них узнала?

–Видения, конечно. Первым же, что я увидела были Каллены, а когда я уже собиралась отправиться на их поиски, то увидела Джаспера, который очень нуждался во мне, в Калленах, в уходе от той жизни, которая у него была после обращения, – я снова посмотрела на Джаспера, сгорая от нетерпения узнать о той самой жизни, от которой он так нуждался уйти. – на это потребовалось не одно десятилетие, так как выдёргивать Джаспера против его воли было нельзя, а осознание того, чего он действительно хочет, заняло много времени, хотя, по вампирским меркам, наверное, не очень, – она широко улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами.

–Это того стоило, – улыбнулся в ответ Джаспер.

Прошло минут 10, пока я осознала, что все, включая меня, молчат, одновременно с этим мои глаза стали слипаться, долгий день дал о себе знать, я даже не пыталась противиться и закрыла глаза, положив голову на плечо, кажется, Розали. Последнее, что я помню – сильные руки, положившие меня в постель и толстое одеяло, под которым я моментально попала в объятия Морфея.

Комментарий к Вампиры

Глава крупная, поэтому я могла пропустить ошибки, если вы заметили таковые, воспользуйтесь публичной бетой и спасибо, что читаете меня <3

========== Право выбора ==========

POV Елена

Прошла неделя с момента нашего разговора по душам, постепенно я узнала все истории вампирского семейства и отметила, только «хозяин» истории рассказывает её, ни один из вампиров не расскажет историю обращения другого, это личное и болезненное, слыша каждую историю я плакала, но особенно, когда говорили Карлайл, Эсми и Розали. До сих пор остаётся тайным лишь прошлое Джаспера.

– Я обещал, что расскажу – значит расскажу, но не сейчас, пожалуйста, доверься мне, – в очередной раз повторял блондин, заглядывая мне в глаза. И что удивительно я верила ему, верила каждый раз, чтобы он не говорил. И он клялся, что не применял дара в этих случаях.

Если мне снятся сны, то это кошмары, хотя, с появлением Джаспера и его супер-волн, я вообще перестала видеть сны, но сегодняшняя ночь исключение из правил. Глаза, светлые пряди, спадающие на лицо, едва заметные ямочки на щеках, когда он улыбается, взгляд, полный нежности.

С тихим стоном переворачиваюсь в кровати и медленно открываю глаза, можно подумать, мне в жизни мало Хейла (интересно, а какая у него настоящая фамилия?), по-моему у меня уже передоз от него, а он меня не оставляет даже во сне. Всю ночь меня преследовали его образы, которые как-то странно меня волновали. Мне никогда не снились мальчики, а Джаспер, к тому же и не мальчик, а мужчина, вампир, так что в крайней степени непонятно, что он забыл в моем сне. Глупо, но я начинаю злиться на него, как он посмел беспокоить меня ночью?

Почему он мне снится? Не успевает эта мысль возникнуть, как кусочки паззла моей жизни встают на места. Чёрт, не может быть. Сажусь на кровати и нервно тереблю край одеяла. Нет, это невозможно. Закусываю губу. Бред. Ломаю ноготь. Бессмыслица. Вспоминаю отрывки последних месяцев. Непонятные шутки Эмметта, в которых он очевидно намекал на моё обращение в вампира в будущем, двусмысленность по отношению меня и Джаспера и злые взгляды всей семьи после каждой подобной остроты. Я прокручиваю в голове разговор с Элис, произошедший на следующий день после открытия тайн в гостиной.

– Ты говорила, что я должна была стать членом семьи, ты меня увидела или как?

– Понимаешь, видения бывают чёткие и не очень, но я видела тебя задолго до твоего рождения, очень чётко, – она закусывает губу и неуверенно смотрит на меня. – ты была старше и видела я тебя исключительно в вампирском обличие, – она снова смотрит на меня, пытаясь понять мою реакцию, я тоже молчу, пытаясь осознать, что я думаю. Наверное, это логично, провести вечность в любящей и любимой семье, но только пока я к этому не готова и говорить об этом тоже не очень хочу, хотя, мне не нравится её уверенность, словно у меня и выбора нет. – Ты должны была стать членом нашей семьи, но мы не знали когда, не знали даже десятилетия, а 6 месяцев назад у меня было видения тебя в Санкт-Петербурге, но, опять-таки, я не могла назвать ни год, ни десятилетие, поэтому мы решили перебраться сюда, как оказалось, пришли немного раньше, чем нужно, – она смущенно улыбается и смотрит на меня.

Хмф, да уж, – прыскаю. – хотя, если бы Джаспер не оказался тогда рядом, никакого «потом» уже не было бы, – становится грустно, я повела себя так глупо, так эгоистично, абсолютно без причины, ведь я даже не вспоминала больше того парня, причину «трагедии», чуть не стоившую мне жизни. – Но, Элис, по какой причине я оказалась с вами? Не могла же я просто появиться в семье безо всяких на то оснований, должен же был быть какой-то смысл в становление частью Калленов?

–Ну, да, наверное, – никогда не видела её такой растерянной, по лицу брюнетки прекрасно видно, что она придумывает, как сменить тему, значит, причина всё-таки была. – но я не знаю что за причина, – врёт, причём совсем неубедительно.

–Я тебе не верю, – честно, но грубовато.

–И правильно делаешь, – говорит, непонятно откуда возникший Джаспер, – коротышка любит увиливать и врать, – ухмыляется. – Причина проста – Розали. Элис видела, что Роуз, наконец-то, найдёт себе родственную душу и сестру в одном флаконе, уверен, у вас ни разу не возникало проблем в общение, – треплет меня по голове и я улыбаюсь, да, он прав, мы с Розали понимали друг друга с полуслова.

–Да, именно, – лепечет Элис. Но почему-то в мою душу прокрадываются сомнения: была ли это единственная причина, ведь это не то, чего нужно избегать в разговоре, не то, что не могла бы сказать мне Элис.

А теперь всё встаёт на свои места. Жалостливый и тоскливый взгляд Розали, когда она говорит, что у вампиров бывает только одна половинка и от этого никуда не деться. То, как она рассказывала, что всё на свете отдала бы за возможность быть человеком и иметь детей, но при этом с абсолютным пониманием относясь к моему возможному перерождению. У меня просто нет выбора. Нет выбора.

У меня нет права выбирать: жить или обратиться, нет права выбрать спутника жизни, я рождена чьей-то половинкой. Я половинка, а не личность, не человек. Я просто дополнение Джаспера, не более. Слёзы хлынули из глаз.

…Как ты можешь не видеть, как сильно любит тебя каждый член этой семьи?

– Каждый?

– Каждый.

– Даже ты?

– Особенно я.

Раздаётся стук в дверь и слышится голос Джаспера, зовущего меня к завтраку, а заодно посылающего немного спокойствия, вытираю слезы и умываюсь, может, я всё это придумала? Надо узнать наверняка, с того разговора у нас нет секретов и, думаю, если спросить напрямую, мне не станут врать.

POV Джаспер

Последнюю неделю я разве что не летал от счастья, она улыбалась, была внимательна, слушала каждого из нас, ни капельки не боялась, но я знал, что моя история гораздо мрачнее, чем у кого-либо в моей семье, и убийств на мне лежит в десяток раз больше, чем на всех них вместе взятых.

И поймать её эмоциональную волну оказалось очень просто, словно я всегда был на неё настроен, мне не приходилось прислушиваться и выискивать её, её отблеск был ярче, чем у всех остальных, а эмоции прослеживались даже чётче, чем у вампиров, с которыми я живу 60 лет под одной крышей.

Обычно, ночью я отключаюсь от эмоций семьи, не очень приятно быть одиноким, переживая страсть четырёх совсем не одиноких вампиров. С появлением в нашем доме Елены все остальные вообще уходят на задний план, а по ночам и вовсе заглушаю вампиров, оставляя лишь один источник эмоциональных волн. Как правило, по ночам, от части благодаря моим стараниям по охране девушки от кошмаров, из её комнаты идёт только умиротворение и покой, что позволяет мне думать, что снов она не видит, или, во всяком случае, ничего такого, что могло бы её каким-либо образов потревожить, поэтому, уловив после полуночи четкие эмоции, исходящие из спальни Елены, я сильно удивился. Особенно, когда понял, что именно за эмоции испытывала девушка:

нежность, волнение и то, что оставило на моём лице огромную улыбку до самого утра: смесь трепета, вдохновения, обожания и ещё какой-то эмоции, которую я никогда не мог разобрать. Я знал этот букет, потому что чувствовал его каждый раз, когда смотрел на девушку, а шесть десятилетий подряд чувствовал то же самое от Карлайла и Эсми, от Розали и Эмметта. Это не любовь, а гораздо большее. Хотя это и удивило меня, не замечал, чтобы она обращала на меня внимание в этом плане, скорее, отмечала внешние данные, чем думала как о любви всей вечности, впрочем это и ощущается не так сильно, как от остальных, скорее легкое, едва заметное чувство, неосознанное, очень легкое, почти невесомое.

Невесело усмехаюсь, да уж, лучше бы ей не думать и не знать как можно дольше, так будет лучше и для неё, и для меня. Я не хочу, чтобы она была со мной, потому что так видела Элис. Я хочу, чтобы она полюбила меня, а не встала перед фактом, как это случилось со мной.

Но ещё хуже стало утром, когда она проснулась. Растерянность, грусть, злость, безысходность и боль, такая сильная, что у меня защемило в груди, я обещал не вмешиваться в её эмоции без разрешение, поэтому не мог просто так успокоить её, но и не мог просто сидеть и думать, что же так сильно её расстроило, поэтому, встав, я решил сам пригласить её к завтраку и, не выдержав, посылаю ей немножко лёгкости, не стирая её собственные эмоции, просто чуть-чуть разбавляя их.

Дома были только я, Розали, Карлайл и Эсме, остальные решили съездить на охоту куда-нибудь подальше, хотят разнообразить свой рацион. Карлайл не может оставить работу на несколько недель, Эсме не может оставить Карлайла, а мы с Роуз не можем отойти от Елены, поэтому все мы и остались. Завтрак действительно был готов и выглядел сносно, хотя и пах ужасно, впрочем, для человека, наверное, очень даже аппетитно.

Пожалуй, в моей ссылки на Аляску есть свои плюсы – мне не пришлось дважды в день пихать в себя человеческую еду, как это делали остальные на протяжение 6 недель. Эта мысль вызывает у меня улыбку, которая тут же стирается с лица, стоит мне увидеть Елену. Глаза покрасневшие, взгляд испуганный, а внутри полная сумятица, не успеваю понять, что она чувствует, как на место предыдущей встаёт новая эмоция, а весь её вид говорит о том, что она пришла на казнь. Чувствую напряжение сидящих рядом, не нужно быть эмпатом, чтобы понимать: плохи дела.

Елена медленно проходит мимо нас, ни на кого не глядя и садится напротив, на другой конец стола, так, чтобы мы все были в ей поле зрения. Кусает губу. Нервничает, боится. Как и все мы.

– Я должна быть в этой семье, потому что я твоя половинка, Джаспер? – голос сухой, пустой и только моё имя выделяется злобой, язвительностью.

Чёрт, хотел оградить её от этого, а в итоге получилось то, что получилось. Девушка разбита, потеряна и крайне напугана, а я потерял дар речи, слишком много она видит и понимает. Невольно восхищаюсь. Умная, взрослая и рассудительная. Ни разу не видел от неё поведения, которое походило бы на действие тринадцатилетней девочки, скорее девушка, местами даже опытная женщина. Мудрая, разумная, очень рассудительная, при этом с поразительным упорством и желанием знать всё. Должен был догадаться, что она рано или поздно всё поймёт, только вот недооценил я её, ой как недооценил. Урок мне на будущее.

–Елена, – мягко говорит обескураженная Розали, а затем замолкает. Не знает, что сказать, как и все мы.

– Вы обещали говорить мне правду! – с нажимом отвечает девушка и переводит взгляд на меня, смотрит прямо в глаза, а создаётся чувство, что она пытается заглянуть в само сердце. – Джаспер, что видела Элис?

–Нас, – просто отвечаю я, понимая, что нет смысла врать, тем более, что совсем не хочется врать ей.

–Ясно, – боль. разочарование. обида. – Что, у меня теперь нет выбора? – злость. – Я обязана быть с тобой, даже если не люблю? – боль. злость, только теперь уже не её, а моя. – Плевать на мнение маленькой человеческой девушки, так решила судьба, поэтому она обратится и будет моей, вне зависимости от того, чего она хочет, да, Джаспер? – моя собственная ярость на эти слова настолько сильна, что я не могу почувствовать больше никого в комнате, только я и всепоглощающая злость. – Я теперь никто, существо, без права выбора, созданное тебе на потеху? – из её глаз текут слёзы, а из моих, кажется, готовы посыпаться искры.

Я подхожу к ней и резким движением поднимаю её за подбородок, заставляя смотреть мне прямо в глаза. Девушка вжалась в спинку стула, в её глазах ужас.

– Выбор. Есть. Всегда, – медленно, убийственно спокойно, отделяя каждое слово, произнес я и наклонился ближе, наши лица почти соприкасались, – Приятно знать, какого ты обо мне мнения, – последнее слово я прорычал, а она смотрела на меня, как на чудовище. Я видел такой взгляд и не раз. Он появлялся каждый раз в глазах моих жертв за секунду до того, как я вцеплялся им в шею.

Я резко разогнулся и уже через секунду воздух вокруг меня свистел, а я бежал через лес настолько быстро, насколько мог. Теперь она меня окончательно возненавидит, возможно, это и к лучшему. Даже с этими мыслями я не мог избавиться от удушающей боли. Не нужен. Не любим. Вот и всё.

========== Снова в школу ==========

POV Елена

Я сидела, обняв колени, не в состоянии вымолвить и слова, уже несколько часов подряд. Я впервые увидела вампира, настоящего, такого, о каком говорил Карлайл – жестокий, опасный, кровожадный. А самое страшное то, что это моя вина – я довела до этого Джаспера, разумеется, я сразу поняла, что сказала глупость, но было уже поздно. Сейчас я целиком и полностью презираю себя и больше всего на свете хочу просто извиниться перед Джаспером, даже не уверенная, что мне предоставится этот шанс. Возможно, он решит не возвращаться, скорее всего я ему отвратительна. И это правильно. Я заслужила. Глаза снова наполняются слезами, дура, какая же я дура.

POV Джаспер

Мне было стыдно и страшно возвращаться домой, зная, что мой уход едва ли кому доставил положительные эмоции, но и просто сбежать я не мог, гордость не позволяла.

Зайдя в дом я сразу же увидел её, она сидела в кресле и, очевидно, ждала меня. Зачем? Что бы сказать, как она меня презирает? Что бы это ни было – ты заслужил, это факт. Вдох-выдох. Смотрю на неё, а она смотрит на меня. Нет ни презрение, ни злости. Встаёт, медленно подходит. Я готов. Смотрит на меня. Говори. Обнимает. Очевидно, я ошибался, думая, что готов ко всему.

– Прости, – шепчет мне на ухо девушка, осторожно обнимаю её за талию, глупышка.

– Тебе не за что извиняться, ты права, – отстраняюсь и, видя её попытку возразить, мягко закрываю её рот рукой, – пожалуйста, дай договорить, – кивает. – я поступил как конченный эгоист, решил твою судьбу за тебя, я не должен был этого делать, прости. И я ни в коем случае не буду тебя принуждать к чему либо, не буду требовать от тебя каких-то чувств или действий, – больно, но правильно, она заслужила выбирать сама, заслужила быть счастливой. – Но я буду рядом, хочешь ты этого или нет, буду рядом и буду заботиться о тебе, чтобы ты там не думала. Буду братом, другом, кем захочешь, – на глазах у девушки появляются слёзы. – и, – правильно, так правильно. – если ты захочешь, я уйду, только скажи, – смотрю ей прямо в глаза. – Но я прошу тебя этого не говорить. Я не уверен, что смогу быть вдалеке от тебя, – честно и прямо говорю я, никакой лжи, только правда. Я не говорю, что перестану её любить, я даю ей право выбора, в глубине души надеясь, что, в конечном счёте, выберет она меня. Отвожу руку от губ. Она вздыхает и кивает.

– О большем я и просить не могу! – искренняя. – Спасибо, Джаспер, – целует в щёку, а у меня словно мир уходит из-под ног, место, куда коснулись губы девушки, буквально горит.

– Спокойной ночи, Елена, – отпускаю её, она кивает и уходит к себе. Больно, очень больно, но это единственный правильный выбор.

– Ты действительно её так просто отпустишь? – спросила Розали, стоя прямо у меня за спиной, ей было грустно.

– Если любишь, – горько усмехаюсь. – отпусти.

– Глупости, – покачала головой Эсми.

– Знаю, – обвожу взглядом семью. – я даю ей выбор и надеюсь, что она выберет меня. А сейчас, учитывая её возраст, это только к лучшему.

– Ты уверен, что в конечном счёте всё получится? – тихо спрашивает Карлайл, ему хочется верить в наш happy end, но только вот страх потерять новоиспеченную дочь и любимого сына в один день не вдохновляет.

– Если она полюбит, то полюбит меня, такого какой я есть, со всеми недостатками и достоинствами. Если она будет со мной, то только из-за того, что она этого захотела, а не потому что Элис это видела. Я сделаю всё, чтобы добиться её расположения, но так или иначе это будет её выбор! – не знал, что способен быть настолько бескорыстным, однако понимаю, что прав. И моя семья тоже.

***

POV Елена

Первый день школы. Как бы я не просилась на домашнее обучение Каллены настояли, мне необходимо видеться со сверстниками и общаться с живыми людьми.

Как же я туда не хочу. Везде эти лицемерные лица, противный шуточки и жестокие люди.

Хотя, в этом есть и положительная сторона, рассматривая себя в зеркало, я отмечаю, как изменилась за это лето. Глаза больше не бегают, вместо скромной, невзрачной одежды стильный дизайнерский наряд, вместо шлейфа комплексов уверенность в себе. Даже внешне я изменилась, лицо чуть вытянулось, из-за чего мои и без того большие глаза стали казаться ещё больше, фигура стала чуть менее угловатой, походка ровнее и грациозней (спасибо, Роуз) и, главное, искренняя улыбка на губах. Спасибо, Каллены.