Текст книги "Хранитель. Первая война (СИ)"

Автор книги: Алекс Лекс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

Глава седьмая

Ректор Боевого крыла еще задолго до рассвета, поднялся на смотровую площадку, и оглядел свои владения. Тут царствовала его магия, весьма понятная и простая, а так же, и опасная. Много лет путешествий и сражений наделили его разными качествами. В меткости он не знал себе равных, так же, как и в знании леса. Он ведал язык его хозяина и чтил его законы. Ректор верил в силу леса и ненавидел каменные башни городов. Не прельщало его и их золото с многочисленными свитками и книгами. Не носил он и положенную ректору мантию, только серо-зеленую одежду с тонким поясом, и хоть на его занятиях дозволялось носить оружие, он его никогда не брал.

Ректор закрыл глаза. Утро выдалось холодным, как он любил. Его ученики должны были к этому привыкнуть. Жалоб на холод и голод он не терпел, и жестоко за это наказывал. Первые лучи, еще робкие и тонкие, брызнули из-за гряды невысоких гор. Эти уголки Боевого Крыла многим оставались неведомы. Этиль Арад вмещал в себя гораздо большие территории, чем могло показаться на первый взгляд даже магам.

Вмешательство в этот мир, ректор ощутил сразу же. Еще не умелые ученики, ввалились через врата-портал, как неуклюжие медведи. Ректор приподнял веки и его жесткий взор впился в топчущуюся на месте кучку новоявленных. Он уже знал, кто из них отсеется после первого же дня. Без особой магии, он видел нутро каждого из них, и тут его мысленный щуп наткнулся на препятствие. Среди учеников стояла высокая фигура, которую ректор заприметил не сразу из-за арта, который своей широченной спиной загородил сразу нескольких юных магов. Черноволосая девушка спокойно встретила взгляд ректора. Ее глаза не блестели жаждой познать тайные знания, они просто смотрели вглубь, в самое сознание, будто уже все давно знали.

– Память крови, – шепнул про себя ректор.

Он знал, кто она, почти знал, но не верил, и, в конце концов, перевел взгляд на арта, махнув ему рукой. Тот сделал первый шаг, и ученики, поборов страх, спустились на площадку к учителю. Они были почти одинаково одеты, в зеленые одежды, схваченные поясом. Выдали им и наручи, правда не все их одели. Арту они оказались чуть маловаты, собственно, как и рубашка, ворот которой не сошелся на его шее. Уставившись в пол, арт смущенно поклонился, остальные сделали то же самое.

– Кто из вас владеет оружием? – без особых церемоний спросил ректор.

– Я лучший лучник в своем селении, – подал голос парень с каштановыми прядями жестких волос, что выбивались из-под кожаного ободка.

Его глаза были черные, как положено людскому роду. На молодом, чуть обветренном лице пробивалась первая поросль, которую тот из гордости не брил. Ректор, оценив его кратким взглядом, кивнул.

– Я тоже лучница! – вдруг раздался женский голос из-под капюшона.

– Покажись! – приказал ректор, не скрыв своего недовольства от того, что у него в Боевом Крыле, будет еще одна девушка.

Длинные пальцы сбросили ткань с головы и все остальные ученики, кроме одной, постепенно отошли в стороны. Перед ректором стояла тэларийка, дочь жарких пустынь и знойных ветров. Ее кожа отливала чайным цветом и матово блестела в лучах восходящего солнца. Длинные кучерявые волосы, перехватывал на затылке сложный узел из жесткой кожи. Некоторым прядям удалось выбиться, и они струились по ровной спине до самого пояса. Глаза у тэларийки были темно-желтыми и большими на фоне тонкого носа и вздернутого точеного подбородка. Лоб девушки украшали тончайшие рисунки с точками и непонятными письменами. С вызовом глянув на ректора, она тут же потупила взгляд, вспомнив, перед кем стоит.

– Кто твой наставник? – спросил ректор.

– Глава Изумрудного Ордена. Он отослал меня к вам. Я не проявила способностей к магии его Ордена, – быстро ответила та, не поднимая глаз.

– Гм… – процедил ректор, и взглядом приказал ученикам сравнять строй. – Маг огня, значит… Продолжим. Кто еще?

– Я владею топорами, – сказал рыжеволосый парень рядом с артом, который уже был знаком Тире.

– Ну а ты? – обратился ректор к последней, оглядывая ее необычайно высокую и тонкую фигуру. – Чем владеешь?

– Отец многому обучил меня и моего брата, – ответила Тира, будто не желая произносить последние слова. – Я владею луком, посохом, мечем, если только оружие из подходящего металла.

– Хорошо, – ректор прервал ее, пропустив слова о железе мимо ушей. – Наше оружие тут, это магия, которая заменит вам в том числе, и ратные доспехи. Только магия, ловкость рук и тела. Теперь лес будет вам домом, а я – наставником.

– Много же мы тут навоюем, – тихо хмыкнул рыжеволосый, но тут же умолк.

– Вам придется соперничать с более старшими учениками, среди которых будут и другие маги огня и лесные эльфы, – продолжил ректор. – Они тоже отличные ученики, только вместо стрел у них магия. Будете прилагать усилия к учению, и тоже сможете так стрелять.

– Вот еще… – обронил рыжеволосый.

– Про комнаты и уют можете забыть, – невозмутимо сказал ректор. – Спать вы будете здесь, искать себе пропитание тоже. Охотиться запрещено. Наши занятия будут проходить в разных местах, на холод, зной, боль и голод я жалоб не терплю. Для боевой магии нужны боевые условия, и они у вас будут.

Ректор никогда не жалел своих учеников. Сейчас он смотрел на них с жестоким любопытством. Боевая магия не терпела слабых ни духом, ни телом. Первый же урок отсеял несколько самонадеянных учеников, остальные же почерпнули для себя кровавые ссадины и разбитые губы. Это была другая магия, которая больно била, стоило лишь на миг зазеваться. Из пальцев ректора то сыпались искры, то летели огни. Под его взглядом, обычные корни превращались в ядовитых змей, и при этом он не шептал никаких заклинаний. Для тех, кто мешкал слишком долго, в воздухе свистел огненный кнут. На спине арта он уже успел оставить кровавый след.

Под вечер, когда ученики едва стояли на ногах, ректор покинул их.

– Он зверь и приемы у него грязные! – негодовал рыжеволосый Тоар, потирая шею и руки.

Удушающие приемы были самыми излюбленными у ректора, и эту проверку прошли все.

– Я думаю, без магии он слаб, – горделиво заявил черноглазый лучник.

Его звали Артар. Из-за пазухи он извлек тонкий, короткий нож с маленькой рукоятью.

– Где ты успел его взять? – удивился Тоар.

– Ректор же сам говорил, о ловкости рук. Я хочу поохотиться вон в том лесу, – сказал тот, указывая на темнеющую стену высоких деревьев. – Не думаю, что здесь есть хозяин леса.

– Ты глуп! – неожиданно бросила тэларийка. – Здесь полно еды, видно тебе своя жизнь не дорога.

– У тебя ли мне разрешение спрашивать? – высокомерно глянул он на нее. – Есть ли тут мужчины, которые хотят мяса на ужин, а не сухих корней?

– Я пойду, – вызвался Тоар. – Я в следах разбираюсь.

Бросив полный отвращения взгляд на тэларийку, Артар зашагал к лесу в сопровождении Тоара. Кеанра, так звали дочь пустынь, зашипела им в след, как разъяренная кошка, и Тира, молча наблюдавшая за этим, вовремя схватила ее за руку, чуть повыше локтя. Своими пальцами она почувствовала железную твердость ее мышц.

– Оставь, – сказала она. – Надо найти ночлег, не заметный для чужих глаз.

– Я могу помочь, – арт, с которым Тира прежде столкнулась в городе, посмотрел в спину Тоару и повернулся к ней, поморщившись от боли.

Спину от удара кнутом жгло, но он не жаловался и терпел. Слегка прихрамывая, Хэорд, стал подниматься к холмам. За день занятий, они успели потерять чувство направления. Ректор не давал им опомниться и сориентироваться. Они оказались в холмистой долине, с ручьями и оврагами. От усталости подгибались колени, и хотелось есть. Хэорд для ночлега заприметил большое дерево и не глубокую пещеру, и не прогадал. Тут густо рос мох, а ветки земляного ползуна спускались до самых корней. За такой завесой был не страшен холодный ветер.

Добравшись до дерева, все трое без сил упали в мягкий плен мха, правда арт тут же вскочил и стиснул зубы. Спина заныла пуще прежнего.

– Ночь будет долгой, – прошептал он, и соскреб немного мха себе в ладонь.

Под его сильными пальцами, тот превратился в кашицу. Хэорд хотел завести руку за спину, но боль не позволила ему этого сделать.

– Позволь, я помогу, – сказала Тира.

– Ты…хорошо, буду благодарен, – он вздохнул и нехотя протянул ей ладонь.

Его взгляд выражал недоверие, однако Тира действовала осторожно, и все равно, ее прикосновения были пыточным огнем. Уж слишком горячи оказались ее пальцы. Арт зашипел и отодвинулся, поджав под себя колени и глядя в сторону леса.

Постепенно, ночные звуки заполнили собой все пространство. На небе замерцали звезды, холодным далеким светом. Заухали совы. Ночь окутала природу, погружая в сон одних, и пробуждая других. Тира слышала перекличь ночных охотников и не только. В это время просыпались лесные духи, и властвовал хозяин леса. В темноте зажглись чьи-то глаза, и послышался рык, тихий, приглушенный. Звук быстро уносился в сторону леса, и арт настороженно встал.

– Они до сих пор не вернулись, – проговорил он. – Лесной хозяин вышел на охоту.

– Ну и пусть! – прошипела Кеанра. – Таков закон. Что в лесу, что в пустыне, он одинаков. В моем племени, за это убивают. Нельзя охотиться без крайней нужды!

Рев, перед которым умолкли остальные звери, содрогнул воздух. Он шел из леса, и эхо от него разнеслось далеко вокруг. Кеанра на это лишь оскалила белые зубы. Тира же услышала намного больше. Возможно, это была память крови, но она поняла рассерженный рык хозяина. В нем слышались предупреждение и угроза.

– Их выгонят из Боевого Крыла, – сказала Тира, поднимаясь с колен. – Если я успею…

Не дожидаясь, что скажут ей в ответ, она сорвалась с места и исчезла в темноте. Не смотря на усталость, ноги легко несли ее по мягкому мху. Ночной воздух обдувал ее холодом, и ветер донес до ее слуха повторившийся рык, на этот раз более злобный и грозный. Тира ускорила бег, и бесшумно влетела в темный лес. Тут она остановилась и прислушалась. Не так далеко послышалось чье-то хлюпанье. Воздух запах кровью и Тира понеслась дальше. В несколько прыжков преодолев расстояние до ручья, она увидела хозяина леса в его самом страшном обличье. Черный зверь, изогнув шипастую спину, медленно надвигался на Тоара и Артара. Из его пасти свешивался ядовитый красный язык, а зеленые глаза сверкали жаждой крови. Хозяин начинал свой ритуал. Ни один охотник, пожелавший без его ведома охотиться, не оставался в живых. Тира помнила все заветы отца, и сейчас, первым делом, бросила взгляд на нож Артара. Тот оказался чист, и тогда, она быстрой тенью встала между хозяином леса и его добычей. Впервые его морда оказалась так близко. Горячее дыхание обдало ее, и зверь от неожиданности замер, впившись когтями в землю.

– Уходите! – шепнула Тира через плечо.

– Я… – начал было Артар, но та обернулась и одной рукой сжала его запястье.

Нож выпал из его похолодевших пальцев. Они побелели и онемели, словно попали в тиски.

– Уходи! – процедила сквозь зубы Тира. – И своего друга забери!

Ее глаза холодно блестели. Разжав свою хватку, она толкнула его в плечо от себя. Зверь за ее спиной хрипло зарычал, и его темная фигура будто выросла и стала больше. Широко распахнутые глаза Артара остекленели. На негнущихся ногах, он и Тоар, начали отступать назад. Когда Тира повернулась к лесному духу, они дали деру. Она осталась один на один с разъяренным зверем. Недовольно фыркая и шипя, он стал обходить вокруг нее, низко пригибая морду к земле

– Они не успели поохотиться! Отпусти их! – проговорила Тира.

Зверь мог ее убить, мог просто разорвать на части. Пусть ее кожу не брало обычное железо, только сейчас она чувствовала магическую силу. В лесу он повелевал и жизнью и смертью. Хозяин сделал круг и вдруг остановился. Тира стояла смирно, слыша стук собственного сердца. Неожиданно, в воздухе что-то изменилось, будто лес стал другим, и на плечо Тиры опустилась тяжелая рука.

– Не боишься, – прошелестел голос.

Обернувшись, она увидела лесного хозяина в его истинном облике, каким показался он ей в далеком детстве. Этот облик тоже был страшен, в особенности глаза с зеленым огнем. Хозяин смотрел в саму душу, но и Тира глаз не отвела.

– Я только знаю законы леса, – сказала она. – Они не убили, значит и платы с них не будет.

– Верно, но и толку от них не будет, – он высоко поднял голову, увенчанную короной ветвистых рогов, и шумно вдохнул ночной воздух.

– Пусть уходят, – Тира не отступила от своего.

Узоры на его теле вспыхнули и засветились изнутри. Протянув руку, он коснулся пальцами груди Тиры.

– У тебя мягкое сердце и твердая кожа, – прошелестел его голос. – Не лучший выбор для этого мира. У твоего брата совсем другая суть, – хозяин нахмурился и вдруг отстранился. – Моя сила будет с тобой. Сила леса.

С этими словами он исчез, и лес принял прежний вид. Только сейчас Тира заметила, что накрапывает дождь, и поспешила назад.

* * *

Как и следовало ожидать, Артара с Тоаром тут же прогнали из Боевого крыла. Ректор стал еще строже и оставшимся особых поблажек не дал. С каждым днем его занятия становились жестче. Вид ректора делался все суровее. Что происходило за стенами Боевого Крыла, никто не знал, а выходить ученикам не дозволялось. Так прошел месяц, затем другой, пока в один прекрасный день, лес вокруг не сменился высокими красными скалами и пустыней с редкой белой колючкой.

Ректор в то утро появился особенно злым и пинком поднял не успевшего проснуться арта. Солнце, которое поднималось из-за горизонта, ударило его по глазам.

– Вы не на перинах лежите, в своих спальнях, а среди врагов! – гаркнул он. – Пора готовиться к игрищам! Вам говорили о них. Архимаг желает начать их раньше… Встать!

Силой, он поднял арта на ноги. Глаза того не были приспособлены к такому яркому солнцу и он заслонился от него рукой.

– Где это мы? – спросила Тира.

– Теперь занятия будут проходить здесь! – сказал он, и тонкая плеть в его руке прошлась по плечам Кеанры, которая зазевалась, оставив кровавый след. – Иллюзия это или же реальность, решать вам.

– Вам не под силу обмануть того, кто родился в пустыне, – прошипела та, нисколько не обращая внимания на боль.

– Да? – ректор хитро прищурился и сделал широкий жест рукой. – Оглянись!

Под его взглядом, Кеанра обернулась. Далеко на горизонте, в поднимающемся мареве, виднелись горы, необычайно острые, как иглы. Блестели беспорядочно разбросанные пятна, походившие на отполированное стекло. Эти пятна курились белым паром. Кеанра прищурилась, а затем ее глаза расширились.

– Это же… – начала было она.

– Это Долина Мудрецов, – сказал ректор. – Тут можно познать ту магию, что пригодиться вам на игрищах, хотя бы для того, чтобы выжить.

– Разве на игрищах убивают? – не смело выговорил арт.

– Правила игрищ изменились, так пожелал Архимаг, – ректор глянул на Тиру. – У него есть ученик. Теперь есть. Сегодня из Академии пришло послание. На игрищах маги будут ставить на кон свои владения. Таковы новые правила. Кто проиграет – объединиться с Академией, а ученик проигравшего, погибнет.

– Это же… – Тира смолкла.

Нахмурилась и Кеанра. Ректор внезапно наткнулся на стеклянную стену, которую не смог осилить. Одно он знал точно, Тира прочла его недосказанные слова. Поймав себя на этой мысли, он превратился в камень, отбросив все чувства.

– Я вас оставлю, вам же следует за этот день найти ночлег, – сказал он. – На следующее утро, я вернусь, если ничего не измениться.

Вмиг, ректор исчез, оставив после себя только пыльное облачко. Из душной жары, он перенесся в прохладу кабинета Эодара.

* * *

Верховный маг был хмур. Из-под белых бровей, он бросил на ректора недобрый взгляд.

– Какие новости поведаешь? – спросил он.

– Не те, что ты хочешь услышать, – сказал тот, садясь в кресло, напротив Эодара.

Между ними стоял каменный стол-чаша, доверху наполненный водой. Сейчас его поверхность блестела сталью. Ректор предпочел не смотреть в его глубины, и вместо этого, столкнулся с другой глубиной. Глаза Эодара горели как никогда.

– Дракон. Я слишком часто слышу это от Иллигеаса. Только на деле он себя никак не являет, – Эодар встал. – Ее брат…

– Я знаю, – ректор тяжело вздохнул. – Он оказался способнее. У его сестры есть талант не пускать к себе чужие мысли. Но это очень слабо для мага, а боевых способностей я пока не видел. Разве что, лесного хозяина не боится. Конечно, есть некоторые задатки…

– Мало, – мотнул головой Эодар. – Архимаг что-то задумал. Через мысли Иллигеаса я увидел многое, но есть еще кое-что. Он больше не рыщет. Архимаг успокоился, будто обрел что-то долгожданное. Видно, Аргелор свою силу явил, потому и Академия стала походить на крепость.

Он легонько коснулся чаши пальцами. Над водой, в воздух взмыла иллюзия северных полей, мили безжизненной тундры, по которой бродили монолиты. Эти колоссы, восставшие из недр земли, ворочали огромные глыбы. Ректор дернулся, вспоминая старые раны, и отвернулся.

– Я послал их в Долину Мудрецов, – продолжил он. – Их всего трое. Две девицы и арт. Это последнее, что я могу сделать перед игрищами. Если она дракон, то проявит себя.

– А если нет, я обращусь за помощью к Высшем эльфам. Мне придется преклониться перед ними, перед теми, кто считает людей не достойными, – сказал Эодар и словно отмахнулся от чего то невидимого. – В Долине Мудрецов есть и другие маги. Тритрагдор часто посылает туда своих учеников.

– Пусть. Если они погибнут в схватке там, то не будут мучиться на игрищах, – сказал ректор. – Мне надо идти, Эодар. Есть и другие ученики, которые подают надежды.

Эодар будто не слышал его.

– Крылья, дракон должен их раскрыть, – бормотал он, и ректор неслышно покинул его кабинет.

* * *

А между тем, пустыня нещадно жгла троицу своим солнцем. Небо тут казалось слишком синим, без единого облачка. Ветер был сухим и горячим, без капли влаги. Пустыня словно испытывала попавших к ней нежданных гостей, и только арт чувствовал это в полной мере. Кеанру жара ничуть не беспокоила. Она даже не щурила глаза на палящие лучи. Едва исчез ректор, она рывком порвала на себе ученическую одежду. Под ней оказалась другая одежда, из тонкой матовой материи, похожей на кожу. Она обтягивала все изгибы тела и маскировала их узорами. Они продолжались на обнаженной спине Кеанры и плечах. Белозубо улыбнувшись, она вынула из потайного кармана маленький изогнутый нож.

– У тех скал есть вода, – сказала она, указав на горизонт.

– Я ее не чую. В таком мареве вообще ничего нельзя учуять, – возмутился арт. – Тут везде сплошь одна сушь…

– А ты думал, тебя тут холодные реки ждут? – усмехнулась Кеанра.

Хэорд поджал губы и прикрыл глаза ладонью. Солнце уже успело обжечь его кожу. Пустыня не была его стихией. Тэларийку же это только забавляло. От обуви она тоже успела избавиться. Кожа на ее ступнях оказалась блестящей, с мелкими чешуйками. Поймав взгляд Тиры, Кеанра вздернула тонкую черную бровь.

– Мой народ един с пустыней. В сапогах песок не почуешь, – сказала она. – Идем, к вечеру надо дойти до скал. Ночью выйдут на охоту песочники.

– Я не дойду, – сказал Хэорд. – Тут воздух подобен огню, я долго такой жар не выдержу.

– Тогда ты умрешь, – небрежно бросила та. – Пустыня слабых не любит. Оружие есть только у меня, так что, либо я тебя убью, либо умирать будешь сам на солнце.

– Нет, – Тира отстранила ее и смерила взглядом расстояние до скал. – Никто умирать не будет. Идем.

– Если он потеряет силы, ты будешь тащить его на себе? – глаза Кеанры презрительно блеснули, и она произнесла несколько слов на своем родном языке.

– Ты жестока, – сказал Хэорд, натягивая капюшон на голову.

– Мой народ такой. Хочешь жить, тогда шевелись, – фыркнула она и двинулась вперед по раскаленному песку.

Воздух вокруг плавился от жары и походил на горячий кисель. К своему удивлению, Тира почти не ощущала этого пекла. Солнце, такое беспощадное к другим, будто бы давало ей сил, а синее небо манило своей глубиной. Тут оно казалось особенным, без конца и края. Эта синева почудилась родной, но Кеанра быстро одернула Тиру.

– Смотри под ноги, тут есть змеи, – бросила она через плечо.

– Я их услышу, – ответила Тира. – Тут небо такое…бездонное что ли…

– Бездонное! – усмехнулась тэларийка.

– У неба нет предела, – вдруг заговорил Хэорд. – Там есть другие миры и знающий, найдет к ним дорогу по велению сердца. А в Высшем Мире живут драконы…

– Нет тут драконов! – Кеанра почти выкрикнула эти слова с горьким сожалением. – Может в Высшем Мире они и есть, а тут нет! У тебя под ногами земля, а не небо, и летать никто из нас не умеет! Вы как глупцы! Нюха нет?

– Вообще то, я видел…

– Что ты чуешь? – Тира незаметно дернула арта за рукав, чтобы тот замолк.

– Чую чужаков! – ответила Кеанра.

Она с шумом втянула горячий воздух. Тира же почуяла других и без запаха. Ее тело напряглось, внутри будто сила проснулась и она сжала кулаки.

– Другие маги, – прошептала она и оглянулась по сторонам.

Спрятаться тут было негде, зато чужаки умело маскировались. Их выдавало только движение густого, нагретого солнцем воздуха.

– От них огнем пахнет, – невольно поморщился Хэорд.

– Быстро! Спина к спине! – скомандовала Кеанра.

– Нет! Они поймут наш страх, – остановила ее Тира. – Будем идти так же, как шли.

Кеанра на это лишь недовольно зашипела. Пряча за спиной нож, она неохотно зашагала вперед.

– Это тритрагдорцы, – тихо проговорил арт. – Мне рассказывали о них. Их сила как ураган и остра, как бритва.

– Не острее моего ножа, – процедила Кеанра.

– Тихо! – осадила ее Тира.

Незнакомое до этого чувство подсказало ей, что чужаки близко. Остановившись, она вперила взгляд в кажущуюся пустоту. Воздух дрогнул и расплылся. Он был раскален от чьей-то силы. Наконец, незваные гости явили себя. Пространство растворило иллюзию, и несколько фигур в кроваво-черных одеждах шагнули навстречу троице. Их лица скрывали глубокие капюшоны, а руки стягивали перчатки. Несмотря на плотную ткань, жара их не мучила. Чужаки тоже встали на месте, никак не обозначив приветствие, только пустыня, прежде такая огромная, вмиг сделалась тесной. Она превратилась в узкую тропу, на которой было не разойтись, и эту тесноту ощущали обе стороны.

Хэорд неуклюже переминался с ноги на ногу, отчаянно пытаясь скрыть свое волнение. Его хвост трепетал, а дыхание сделалось шумным и прерывистым. Чужаки, наоборот, стояли молча и без движения. Сила от них шла немалая. Тира чуяла даже запах их горячего, темного огня. Подумав, она сделала шаг вперед, и тут же услышала предупредительное шипение.

– Ты! – палец в перчатке пренебрежительно указал в ее сторону. – Забери свой сброд, и уходи! Долина Мудрецов уже отдала нам свои знания. Вам тут делать нечего.

– А ты нам не указ! – подскочив вперед, сорвалась Кеанра.

Тира спокойно положила ей руку на плечо. Под кожей тэларийки играли твердые мышцы, но она сумела ее сдержать, и даже заставила отступить на шаг назад. Рука тритрагдорского мага угрожающе вскинулась вверх. Пальцы вспыхнули огнем, и пламенная плеть, без предупреждения, полоснула Тиру, задев и ее спутников. Боль оказалась неимоверно жгучей. Рядом зарычал арт. Запах его крови словно пробудил Тиру. Тонкая плеть рассекла его кожу, и алые капли окропили иссушенный песок.

Рука взметнулась сама, Тира даже не заметила этого. Белый, ослепительный огонь, сорвавшись с ее ладони, отбросил мага далеко назад, и воздух натянулся, как струна. Вокруг все задрожало и остальные бросились в атаку. Тира успела запомнить лишь черный дым их огня, удушливый, как тогда, в таверне, в Ладье, когда погиб ее отец. В густых клубах проворно сновала Кеанра. Ее нож сверкал, нанося точные, но не смертельные для магов, удары. Она шипела и извивалась, а Хэорд в нескольких шагах от нее, задыхался под огненной плетью, что оплела его шею.

Тира пыталась вспомнить магию ректора, только сознание твердило другое. Внезапная боль в спине, породила новый залп белого огня и могучий рык содрогнул пустыню. Из пальцев брызнула другая магия, необузданная, разметавшая магов в стороны. Мир вокруг сделался маленьким и мягким, и Тира прорезала его невидимым светом насквозь. Чувство боли своих спутников лишь усилило ее мощь. Песок сплавился под ее ногами, и последние белые брызги растворились в небесной синеве.

Когда магия иссякла, Тира увидела под ногами блестящее стекло, и тритрагдорских магов, в ужасе бегущих прочь. Хэорд и Кеанра тяжело дышали. Их кожу покрывали тонкие глубокие порезы и ссадины. Колени арта заметно дрожали.

– Что ты сделала?! – первой пришла в себя тэларийка.

– Оставь ее, – вдруг сказал арт. – Она…ты сама видела.

– Я не верю! – воскликнула та. – Нет.

– Ты видела крылья, – отдышавшись, произнес Хэорд. – Она потомок великих драконов.

– Верь во что хочешь, я же знаю, что тут просто есть особые потоки. Долина Мудрецов помогает обрести силы, но не более. Как бы там ни было, пора двигаться к скалам, если хотим заночевать в безопасном месте, – оборвала его Кеанра. – А эти маги…впрочем, все равно.

– Однако ты свою магию не проявила, равно как и я, – подметил арт и усмехнулся своим словам. – Долина Мудрецов тут ни причем.

Кеанра на это хмыкнула, и грубо отпихнув его, пошла вперед, не оборачиваясь. Бой словно бы и не вымотал ее. Тира слышала только ее не довольное бормотание. Впереди было самое тяжкое. Солнце стояло высоко, и полуденная жара накалила пустыню добела. В мареве танцевали миражи, дразня озерами с чистой голубой гладью. Арт едва сдерживал порывы помчаться им навстречу.

– Глупец! – усмехнулась Кеанра, поймав его жадный, мутный от жары взгляд. – В Долине Мудрецов это пустые миражи. Магия играет с нами и за миражами ничего не стоит. Обычно это не так, но здесь место особое. Вода тут есть только в камнях.

– Глупец? Ты сама глупа! Какая вода может быть в камне? – арт схватил ее одной рукой за плечо и с силой тряхнул.

Мышцы вздулись на его плечах, а глаза превратились в узкие щелки. Хэорд мог раздавить Кеанру своей не дюжей силой, только злоба его, возникшая от жажды, быстро утихла, и пальцы разжались сами. С тяжелым вздохом, он сел на песок и содрал с себя рубашку, отбросив ее подальше. Его широкая грудь вздымалась от шумного дыхания, а на шее проступили толстые жилы.

– Это ты глуп! Вода тут есть только в каменных плодах песчаной розы! – бросила сквозь зубы Кеанра. – Ты хоть и велик своим телом, а слабак!

– Пустыня не мое место! – Хэорд едва прохрипел слова. – Идите вперед, я догоню потом…

– Нет, вставай, – потребовала Тира, хватая его за руку.

– Пусть остается, если хочет, песочники будут рады добыче, – сказала Кеанра.

Солнцепек на ней самой никак не сказывался, однако помогать Тире она не собиралась.

– Мы его тут не оставим, – сказала Тира.

– Мы не подбираем слабых, – стояла на своем Кеанра. – Если хочешь, тащи его сама.

– Не нужно! Я пойду сам, – пошатываясь, арт все-таки поднялся на ноги.

Его хвост безвольно повис, как и руки. Фиолетовая кожа сделалась бледной. Хоть Тира и не страдала от жары, глядеть на страдания Хэорда она не могла, и поддержала его за локоть.