Текст книги "Стать магом. Чужая мечта (СИ)"

Автор книги: АлеХа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Глава 27

Какую то фору для себя я выторговал, осознавая, что пока девушка считает, что клану может быть от меня польза – она будет мне помогать и вот прямо сейчас не пойдёт к Укме, докладывать о том, что у нас всё совсем плохо.

Но, вот именно с пользой клану были проблемы.

Усиление Рии застопорилось намертво. Она не могла впитывать избытки энергии ни от одной из техник, если я вкладывал в них хоть капельку жидкой стали. Если не вкладывал, обходясь не полностью адаптированной Рнна, то что–то она с этого получала, но очень мало. Большая часть сгорала в безвредных алых вспышках.

Нужно было время, чтобы девушка смогла настроиться на эту энергию. При этом ни я, ни она не знали, сохранится ли настройка, когда закончится текущая партия моей энергии и я наберу новую. Но чуйка девушке говорила, что если она настроится – то дальше всё пойдёт как по маслу. Многократно компенсируя все трудности.

С техниками тоже получался затык. Не полностью адаптированная энергия не воспринималась Рнна Рии как полностью дружественная. Аура девушки начинала разрушать мои техники сразу же в момент их создания. Лишь немного слабее, чем Орт. Поэтому их дальность и убойность серьёзно страдали.

Если же я вкладывал в технику крупицу более плотной энергии, хоть и с трудом, но, отделяя эту крупицу от сверхплотного потока жидкой металла, то такую технику аура девушки просто игнорировала. Не разрушая, но и не усиливая.

Из совместного у нас с Рией нормально работало только ощущение энергий. Я спокойно ориентировался в её Рнна, а она могла задавать акценты направления и внимания.

На совместные отработки мы даже мелких привлекали, чтобы они со стороны, свежим взглядом следили за происходящим и, если видели что–то необычное или просто интересное – тут же нам говорили.

С пользой клану было сложно. Хорошего пока было мало.

Просто и хорошо получалось только медленное персональное усиление. Каждую минуту циркулирующая в моём источнике жидкая сталь делала меня сильнее. Уже на третий день я ощутил это во всей красе, забывшись и шибанув кулаком в каменную стену. Рука почти не пострадала, в отличие от сверхпрочной стены, обзаведшейся сеточкой трещин. Орт всё меньше и меньше оказывал на меня какое–либо воздействие, полностью заблокированный за границами астрального тела. Я даже ухитрялся добавлять его к своей энергии, когда возникало ощущение, что внутренний баланс нарушался.

Вот тоже интересное дело, этот внутренний баланс.

Любые действия, когда задействовалась энергия, а она задействовалась всегда, если я не валялся пузом кверху на лавке, отдыхая, что–то расходовали. Какую–то часть моего драгоценного запаса. Пока я не мог уследить, сколько и на что тратилось, но энергия тратилась не единым целым, а частями. Что–то я мог восполнять. Рнна. Орт, энергию смерти. От крота осталось совсем небольшой запас. В меньшинстве снова был компонент, получаемый от нежити. И пока он тратился совершенно незначительно. Я смог поймать только то, что больше всего его уходит на техники и консервацию травм. Удар кулаком в стену это показал хорошо. Поэтому старался себя беречь.

К балансу же я подходил очень аккуратно, понимая, что если солью весь свой запас, то новый мне пока взять будет неоткуда. В лавке я, мягко говоря, кроме того, что поступил как последняя свинья, уничтожив амулеты торговца, но и сделал это совершенно без ума, забрав энергию сразу из всех трёх, не позаботившись о запасе.

В тот момент мне, почему–то совершенно об этом не думалось, перед глазами стоял мерзкий торговец, в ушах звучал его смех, а на голову давила близость, одновременно с недоступностью такого нужного мне компонента. Но, что сделано, то сделано.

Знаний по тому, что это за компонент такой, как с ним можно и нужно обходиться, чего ждать и чего бояться – у Рии тоже не было. Не учила её Укма такому. Как не было знаний о таких амулетах и вообще о том, где ещё можно будет разжиться такой ценностью.

Приходилось всё изучать самостоятельно. По старинке. Методом тыка, берём палку и тыкаем. Смотрим за результатом. Тыкаем сильнее – сравниваем. Думаем.

Утром третьего дня, когда у нас начали появляться первые выводы и мы имели шанс перевести метод тыка в метод научного тыка, всё резко и неожиданно изменилось.

Далеко на башнях истошно и даже как–то истерично завыли трубы. Аж зубы заныли.

– Альвы! – ошарашено пробормотала Рия, схватила меня за руку и мы рванули на поверхность.

До стены, огораживающие центральный сектор мы добрались быстро, также быстро, по внутренним коридорам, взлетели наверх, туда, где, гремя оружием, уже готовились к войне бойцы клана.

Вид с вершины стены завораживал, вся крепость была как на ладони. Внешняя стена и четыре вынесенные за границы стены опорные башни, одна из которых была до недавнего времени нашим домом, были заметно ниже, чем стена, на которой мы находились. Выше нас вздымалась ввысь только центральная башня. На вершине которой были отлично видны маленькие фигурки главы клана и его берегини.

Мой же взгляд был прикован к горизонту. Туда, где, как я прекрасно помнил, простирался Лес альвов. Сейчас же там было темно. Низкие чёрные тучи закрывали свет небесного светила, изредка озаряя молниями поднебесное пространство. В отсветах этих вспышек метались странные тени, десятками, а может, и сотнями тысяч двигаясь в нашу сторону.

– О, предки! Дайте нам сил выстоять! – прошептала Рия.

– Всё плохо? – спросил я.

Разворачивающееся действие выглядело стрёмным, тьма, идущая на нас и пожирающая землю, какие–то шевеления во тьме, общая нервозность, напряжение, витающее в пространстве. Но, кто его знает, может для местных это ерунда, не стоящая того, чтобы нервничать сильнее, чем обычно?

– Всё ещё хуже, чем выглядит! – грубым низким голосом отозвался стоящий немного в стороне воин, одетый в серьёзные воронёные латные доспехи, с мощным арбалетом, закреплённым за спиной, щитом, в его рост, прислонённым к стене тут же и недлинным, но широким мечом, в ножнах на поясе. Говорил он не оборачиваясь, пристально рассматривая происходящее в устройство, очень напоминающее подзорную трубу.

Покосившись на Рию и получив от неё испуганный, но утвердительный кивок, я снова перевёл взгляд на накатывающуюся на нас тёмную лавину.

Воин же закончил осмотр, сложил трубу и, убирая её в чехол, закончил свою мысль:

– Так сильно Лес ещё не бил. Столько их ещё в одном месте не собиралось. Ещё и прикрытые силой Леса. Самая сильная атака была при прошлом Главе, и альвов было вполовину от того, что я вижу сейчас. И идут очень быстро. Уже к вечеру будут тут. Мы не успеем убрать всех из внешних секторов. Значит, Глава начнёт бой ещё сегодня. До вечера на этой стене безопасно, но прошу, принцесса, – воин повернулся к Рии, показывая мне довольно молодое, но уже посечённое шрамами, лицо, – как только начнётся, уходите в укрытие. Не заставляйте отвлекать на вашу защиту солдат.

– Но, мы можем помочь, капитан! – немного недоуменно возразила воину Рия.

– Нет! – ответ был излишне резким, – Глава дал прямой приказ, следить за вашей безопасностью и убедиться, что к началу боя вы уйдёте в укрытие. Если будет нужно, я отправлю с вами несколько бойцов.

В этот момент нас всех окутало посторонней энергией, от которой у меня все волосы встали дыбом. Рия тихонько пискнула что–то вроде «матушка» и уплотнила вокруг нас Рнна, стараясь хотя бы немного нивелировать давление. Получалось у неё плоховато. Капитан, стоявший рядом с нами, как–то подобрался и даже выглядеть стал выше и крепче от той мощи энергии, которая нас окутала. Рнна, хорошо узнаваемая, уже привычная, чем– то похожая на ауру Рии, но ощутимо старше, сильнее, злее.

Я обернулся как раз, чтобы увидеть, как Глава со своей эНн спускаются с вершины центральной башни. Они стояли на огромной каменной плите, которая несла их прямо по воздуху в нашу сторону. И только мелкая рябь, проскакивающая прямо в воздухе то тут, то там, показывала, что аура Верховной Берегини сейчас развёрнута в боевой режим.

Я сравнил ощущения и осознал, насколько разнятся силы Укмы и Рии. Для полного понимания мне осталось только увидеть Дверома в деле. В нормальном деле. Каменюку он левитировал вообще без какого–либо отвлечения. Главное, комплекс неполноценности не словить.

Пролетая прямо рядом с нами, Двером сбросил скорость своего транспортного средства и обратился напрямую к нам:

– Рия, Мих, сейчас не ваша война. Пока вы не в состоянии защищать клан. Прошу, не подвергайте себя лишней опасности. До конца боя не покидайте укрытия. Рия, ты услышала мою волю!

И не дожидаясь нашего ответа, улетели в сторону восточной башни. Укма в нашу сторону даже не посмотрела. Её напряжённый взгляд не отрывался от чёрного горизонта.

Вокруг же продолжалась подготовка к осаде. Сновали люди, собирая пожитки. Кто–то уже был переправлен в центральный сектор. Кто–то ещё ждал своей очереди. Людей сновало очень и очень много. На зеленых лужайках центрального сектора сейчас возводились временные дома. Прямо из земли поднимались строения и пары Защитник–Берегиня формировали новые жилые кварталы для беженцев.

Всё происходило без суеты и криков. Люди хоть и были встревожены, но верили в своих лидеров…

– Многие из нас не переживут эти дни, – с мрачной решимостью заявил капитан, кивнул Рие, стукнул кулаком себя в грудь и, одев шлем, глухо добавил, – Жизнь за Корус!

… Или были полными фаталистами. Главное, чтобы клан выжил.

Я смотрел в спину удаляющемуся от нас капитану и не мог понять своего отношения к этим людям.

Грядет смерть, а у них в глазах ни капли страха. Лишь упорство, готовность пожертвовать свою жизнь во имя клана и надежда, что клан выживет. И ещё слепая вера в Главу и его эНн.

Дурость это или именно так и нужно?

Не мне судить, но, глядя на прямую спину капитана, совершенно уверенно идущего к своим бойцам, раздающего приказы, контролирующего ситуацию и готовящегося к длительной и кровавой осаде, я осознаю, что в данном конкретном случае «Жизнь за Корус» я слышу ото всех. И вижу тоже. Даже глава клана идёт на передовую, чтобы грудью встретить первый удар и дать время на эвакуацию гражданских. И каждый это видит. Каждый в клане знает, что глава сделает всё возможное, что бы клан жил. Чтобы дети имели возможность вырасти, и тоже встать на защиту уже своих детей.

Стадо мурашек протопталось мне по спине от осознания, что я тоже могу стать тем, за кого этот здоровенный дядька, маг земли шестого уровня, рванет бить морду даже альвам. Рванет, не взирая ни на что, рискуя своей жизнью. Потому, что «Жизнь за Корус»!

Глава 28

Передовая волна альвов достигла крепости действительно к вечеру, но много событий случилось задолго до того этого момента.

буквально через час, после того, как Глава и его эНн заняли позицию на восточной башне, усилив уже расположенные там боевые пары, мы увидели, что первый удар по крепости нанесут совсем не альвы.

На острие атаки шли изменённые звери. Стихия, чудовищная магическая буря, явно рукотворная и управляемая, кроме того, что скрывала в своей утробе основные силы Леса, ещё и гнала перед собой Волну изменённых зверей.

Десятки тысяч обезумевших животных стремительно и неотвратимо двигались в нашу сторону с одной только целью – избежать страшной смерти от чудовищного по силе магического проявления, один вид которого искажал в животных все инстинкты, выводя на первый план только один – страх смерти именно от этого магического проявления. Магическая буря пугала животных настолько, что они готовы были грудью бросаться на копья, лишь бы оказаться от неё подальше.

Чтобы сотворить что–то похожее, по словам Рии, нужен полный круг магов не ниже восьмого уровня и трое суток на ритуал. Восемь магов. Трое суток.

Чтобы сотворить что–то, что могло заставить зверей свернуть или броситься назад, что–то, что испугало бы их сильнее, перекрутило инстинкты в другую сторону, нужно было два таких круга. И те же трое суток.

Магов у Корус не было. Трёх суток тоже. А значит, часть сил Защитники вынуждены будут отдать, уничтожая эту Волну. Не маленькую часть сил.

Ещё перед выходом на ритуал взросления, Рия заставила меня проштудировать бестиарий, выучив описания, сильные и слабые стороны большинства зверей, что могут нам встретиться во время ритуала. И. для понимания, заодно, захватить и тех, что водятся подальше от нашей долины, чтобы, так сказать, проникся. Проникся тогда я слабенько. Спустя рукава, так сказать. Не совсем точно представляя семи – десяти метровых медведеподобных увальней, способных разгоняться до ста километров в час или пятидесятитонных кабанов, невосприимчивых к обычным физическим атакам, я предпочёл не принимать близко к сердцу эти ужасы. С одной стороны, не верить написанному в бестиарии у меня причин не было, но сознание всё равно до конца не осознавало масштабы.

Сейчас, глядя на Волну, до которой оставалось меньше километра, я поверил раз и навсегда. Осознал. Впечатлился.

На гребне Волны на нас двигались три особо крупных зверя. Чудовищно огромные, на таком расстоянии было сложно определить размеры, но эта тройка лидеров не менее чем вдвое превосходила в размерах тех, кто пёр за ними следом. В центре ордера, на острие атаки, задавая общую скорость всей Волне, стремительно мчался здоровенный, как раз, наверное, тот самый пятидесятитонный кабан. Покрытый сверху, с боков и спереди мощной грязно–зеленой шипованной бронёй. Или шесть, или восемь клыков – слишком далеко, чтобы пересчитывать – агрессивно торчали вперёд, выступая на половину его корпуса.

Слева от кабана, стараясь не вырываться вперёд, явно сдерживая свою скорость, двигалось что–то, отдалённо напоминающее гориллу. Чисто белую, светящуюся каким–то успокаивающим и расслабляющим светом. Способ передвижения, упор на гипертрофированные передние конечности, покатые мощные бронированные плечи, посадка головы покрытой белыми костяными пластинами, пропорции тела. Ближе всего этот зверь был именно к горилле. В холке он возвышался над кабаном, раза в полтора, но общей массивности недоставало и создавалось ощущение, что кабан был, всё–таки, тяжелее.

Справа тройку лидеров замыкало что–то совершенно непонятное. Помесь волка и лося. Хищная, явно волчья грация, огромное широкое тело, покрытое бурой шерстью, расчерченной разноцветными полосами – красные, чёрные, синие, зелёные волны струились и переплетались на теле стремительно несущегося зверя, видимые даже с такого расстояния. Огромные ветвистые рога на башке, узкая длинная морда. Длинный пышный хвост, отливающий огнём. В длину третий зверь был практически как кабан, вместе с клыками, а в высоту кончики рогов вздымались выше гориллы.

– Смотри, Мих, – Рия указывала мне именно на них, – три Solidum–bestia десятого уровня!

Часть бестиария, где описывались уровни изменённых зверей, я читал тоже не очень внимательно, цепляя только самое, на мой тогда взгляд, важное. Но это запомнилось. До восьмого уровня сила зверей растёт линейно, а вот выше, до максимального, для изменённых зверей, двенадцатого, там всё индивидуально и очень растянуто. И, зачастую, отличие в силе между восьмым и девятым уровней, равно или превосходит отличие в силе между первым и восьмым. А между девятым и десятым вообще может быть такая пропасть, в которую трижды поместится и всё с первого по восьмой и девятый в том числе.

В общем, Solidum–десятка это проблема. А уж три десятки…

– Главе придётся их остановить, иначе они проломят наши стены!

Я хмыкнул. Логично. Какой смысл гнать на нас то, что просто разбежится от вида стен и не заставит защитников даже почесаться. Капитан же сказал, сил альвы собрали очень много, а значит, рассчитывают на что–то. Ведь столько лет тут Корус уже сидят, столько атак Леса отбили. Ясно, что у обеих сторон есть понимание сил друг друга.

Заглядевшись на бег зверей, я чуть не пропустил начало противостояния. И только тихий шёпот «смотри» моей эНн позволило не упустить ни одной детали разворачивающегося перед моими глазами противостояния.

На расстоянии примерно полукилометра от стен крепости, на ровном поле, покрытом травой, как раз на пути Волны, как будто огромным циркулем провели окружность. Беззвучно и мгновенно невидимый циклопический грифель гигантского циркуля оставил на земле долины след, шириной примерно метр.

Я не сразу понял, что именно вижу, но когда понял. От масштабов происходящего перехватило дыхание, и какой–то комок щенячьего восторга встал в груди.

Землю на пути Волны как будто ступенчато вдавливали, опуская рельеф кольцевыми сегментами. Каждый последующий сегмент утапливался под землю всё сильнее и сильнее, пока визуально, с той точки, откуда мы с Рией наблюдали, видимость дна не исчезла. Но действие продолжалось. Это было видно по клубам пыли, вздымающимся каждый раз, когда очередной сегмент вдавливается, формируя на пути Волны яму просто чудовищных размеров. Препятствие описывало огромную дугу практически полукилометрового радиуса, с центром, расположенным в точке, в которой стояли Двером и его эНн. И каждый следующий вдавленный вглубь земли сегмент давался Дверому всё тяжелее. Паузы между циклами росли, интенсивность движений рук главы тоже росла. И, судя по тому, что он не прекращал это действие, ширины в пятьдесят метров было недостаточно для того, чтобы гарантированно остановить Волну. Как и глубины.

Волна зверей достигла препятствия буквально через несколько минут и сразу стало понятно, что толку от этой ямы не много. Тройка лидеров просто не заметила препятствия. Обезьяна мощным рывком просто перепрыгнула провал, как и волко–лось. Кабан же, окутавшись зеленоватой дымкой, просто пробежал все пятьдесят метров по воздуху, уплотнившемуся под его копытами. Ещё примерно треть всей волны теми или иными способами мгновенно перепрыгнула, перебралась, перелетела препятствие. Остальные рухнули на дно ямы, но было видно, что долго они там не задержатся. Самые шустрые уже карабкались по отвесным стенкам, вырывая когтями огромные куски уплотнённой земли.

Дожидаться, пока упавшие в яму звери выберутся, Двером не стал. Короткий и хлёсткий взмах рукой – и края ямы с громким, слышимым даже на стене центрального сектора, грохотом сходятся, погребая под собой десятки тысяч изменённых зверей. Радостные крики солдат, раздавшиеся в этот момент, явно настраивали на позитивный лад, даже несмотря на то, что тройка самых сильных зверей вообще пока не пострадала, и часть мелочи тоже прорвалась.

Ещё через несколько секунд я стал замечать, что белое свечение обезьяны и цвета окраски волко–лося тускнеют. Их движения становятся не такими точными и быстрыми и теперь кабан начинает заметно превосходить их в скорости, хотя раньше они явно сдерживались, чтобы не вырываться вперёд. На мой вопрос, Рия подтвердила, что это Укма прицельно давит своей аурой, снижая энергетику, скорость и защиту этой пары. Почему только пары, Рия не знала, может быть, кабан был слишком силён и игнорировал давление, может быть Укма специально давила только по двум, чтобы ускорить их уничтожение.

Когда кабану до башни осталось метров двести, в бой вступили ещё две боевые пары. Те самые, что заменили нас с Рией в качестве защитников восточного направления.

Аккуратные и точные движения Защитников руками и корпусом, значительно упрощающие формирование техник и снижающих нагрузку на астральное тело, и вот перед кабаном их земли выскакивают несколько мощных каменных шипов, хотя им больше бы подошло определение «колонны». Почти в обхват, чёрные, базальтовые глыбы, длиной метров десять, выскакивают, ориентируясь острой частью в сторону приближающейся многотонной махины. Кабан сносит их, замедлившись лишь на мгновение, но следом за этими шипами маги Корус поднимают следующие, и следующие, и следующие. Замедляя и останавливая разогнавшуюся тварь. Видно, что технике нужно время, чтобы сформироваться, но когда кабан движется прямолинейно, с тем, чтобы взять упреждение, никаких проблем не возникало.

В это время Двером переносит своё внимание на отставшую парочку. Потерявшие скорость и даже визуально, выглядящие слабее, чем ранее, звери окружаются стремительно вырастающими прямо из земли каменными блоками. Мощными, намного массивнее, чем шипы, в исполнении рядовой боевой пары клана. Над головой обезьяны блоки прорастают в конструкцию, напоминающую закрытую клетку, волко–лось окружается блоками только по сторонам. Становится понятно, что это не атака, а лишь её преддверие, когда оба зверя рёвом пытаются разрушить каменные блоки и у них это постепенно получается. Волко–лось, лишившись манёвра и разбега, справляется хуже, обезьяна лучше. А в это время над их головами, на огромной высоте, скорее всего не пределе досягаемости ауры Укмы завораживающе быстро начинают формироваться два огромных куска скалы. Просто чудовищно огромных куска.

Секунда… Две… Пять… Камни, материализуясь прямо из воздуха, хоть и росли стремительно и выглядели угрожающе, шустрым зверям угрозы не представляли, только если бы звери не замерли на месте на десяток секунд. И вот сейчас, глядя на то, как рушатся каменные блоки под яростью дикой мощи удерживаемых ими огромных животных, и как, вроде стремительно растут, наливаясь просто чудовищным весом, камни, я скрестил пальцы, надеясь, что Двером не промахнётся.

И вот, когда белая обезьяна уже доломала себе проход на свободу и протискивалась в расширившийся промежуток между каменными блоками, Двером резким рывком опускает вниз руки, помогая движению всем корпусом, аж приседая на одно колено. Камни, разросшиеся уже до полутора десятков метров, с громким хлопком устремляются в землю, мгновенно преодолев скорость звука.

Хлопок, покачнувший нас ударной волной, тихий, ультразвуковой свист и резкий грохот, скрывший хруст.

Двером не промахнулся. Там, где только что бились в каменные монолиты огромные Solid–bestia десятого уровня, теперь высились небольшие каменные холмики. Вершины двух многометровых булыжников, на скорости, превысившей скорость звука, более чем на две трети ввинтившиеся в землю и похоронившие под собой дикую звериную ярость.

На моё шокированное восхищение и вопрос, могу ли и я получить такую классную технику, Рия объяснила, что материализация камня – это личная фишка пары Двером – Укма и в виде техники не существует. При этом, материализация жрёт просто огромное количество сил, очень зависит от объёма и плотности формируемого камня и вот такую мощь Двером может показать очень не часто.

После уничтожения двух десяток, Двером переключился на мелочь, которая опасно подбиралась к крепости. Мелкими точечными ударами он накрывал по два – три зверя за раз, формируя на их пути ловчие ямы, заставляя землю вздыбиться и на секунду–другую притормозить стремительные передвижения цели, следом формируя под ним один единственный острый шип, который точно и безжалостно пробивал зверя в незащищённое брюхо.

В это время кабан, уставший, основательно засыпанный каменной крошкой, явно находясь под постоянным гнётом всех трёх берегинь, упрямо и прямолинейно пробивался сквозь методично формируемые на его пути каменные шипы. Маги Защитники не заморачивались с разнообразием защит и давили зверя одним и тем же. Результат их, похоже, устраивал.

Ещё спустя несколько минут, как только Двером, судя по всему, восстановился после двух «метеоров» кабан был добит слаженной атакой всех трёх пар.

Обзор в этот момент был уже закрыт внешней стеной, кабан слишком близко подобрался, к крепости. Я увидел только оранжевую вспышку и услышал громкий хруст и яростный рёв умирающего животного, который быстро стих, сопровождаемый гулом пламени и скрежетом камня.

– Пламенное погребение, – со знанием дела прокомментировала Рия, – там Тром вместе с Ирматой, я их хорошо знаю, вместе росли и вместе учились. Тром очень сильный маг огня, у него земля – стихия поддержки!

Про эту боевую пару я слышал не раз. Рия часто их вспоминала, когда мы бегали по утрам. Её бывшие друзья. Одногодки. Вторая по силе пара после самой Рии с её тогдашним эНн Куртом. Теперь, в силу обстоятельств – первая. Сильнейшие в их поколении. Четырнадцатилетние Защитник и Берегиня сейчас стояли там, на вершине башни и первыми встречали угрозу.

– Не переживай, – я обнял девушку и покрепче прижал к себе, согревая и ободряя, – ты ещё покажешь силу. И свою и своего эНн.

В этот момент, рядом с нами, промахнувшись буквально на метр, в сверхпрочный камень стены вонзилась стрела, прилетевшая откуда–то из зенита. На первый взгляд – обычная стрела, тонкое деревянное древко, оперение из жёстких желтоватых листьев. Наконечник не было видно, он полностью погрузился в камень.

Я непонимающе замер, рассматривая стрелу, и нехорошие мысли начали формироваться в голове. Пока медленное сознание пыталось понять происходящее, ещё одна, точно такая же стрела вонзилась в камень метров на десять дальше. И в дополнение, чтобы ускорить процесс мыслительной деятельности, снизу, с земли, оттуда, где сейчас столпилась куча гражданских, раздался крик боли.

А из дыры, пробитой самой первой стрелой, неторопливо и размеренно, но при этом жадно и стремительно выползал зелёный отросток. Выползал, извиваясь, цепляясь за неровности поверхности, стремительно наливался силой и искал, во что бы прорасти.

Первой среагировала Рия.

Её истошный крик:

– Ползучая смерть! Здесь ползучая смерть! Защищайтесь с неба! Услышала, наверное, вся крепость.

Осознание пришло мгновенно. Солдаты, стоящие в стороне ещё только разворачивались, вскидывая щиты, чтобы прикрыться от падающей с неба смерти, а я уже подмял девушку под себя, закрывая телом от тех стрел, которые ещё не долетели. Больше в обозримой близости, к сожалению, прятаться было негде. Времени же добежать до солдат с их щитами или до спуска со стены, банально не было, так как я отчётливо осознал, что назойливый тихий свист на грани слышимости – это совсем не глюк. Это приближалась смерть. Ползучая. С небес. И только напитка астрального тела всей энергией, которая была мне доступна, без жалости и жадности, чтобы защитить не столько себя, сколько Рию, позволяла мне надеяться не только на удачу и косорукость лучников альвов.

Прорвёмся!