Текст книги "Верь только сердцу (СИ)"

Автор книги: Алая Роза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава 5

– Алена, ты не знаешь где Вячеслав Вадимович? Недавно я его видела, а потом он вдруг исчез непонятно куда. В спальне его нет, в кабинете тоже, я весь дом обыскала.

– Я знаю, где он может быть. Он или в беседке, или на скамейке около мальчика. Я сейчас найду его, Ирина Аркадьевна, – и она побежала в сад.

Он лежал на скамейке лицом вверх, одна рука свесилась почти до земли. Рядом в тусклом свете фонаря задумчиво журчал каменный мальчик.

Алена постояла над ним, вглядываясь в его едва белеющее в темноте лицо. Непонятное, странное чувство вдруг охватило ее. Вот он лежит сейчас на скамейке, такой одинокий, беспомощный и беззащитный. И она может дотронуться до него, погладить его по руке, по волосам. Даже поцеловать. И никто в целом мире никогда не узнает об этом. Никто. Даже он. Она воровато оглянулась, опустилась на колени рядом со скамейкой и медленно приблизившись, едва коснулась губами его родинки на щеке. И тут же отпрянула, вскочила, тронула его за плечо.

– Вячеслав Вадимович, проснитесь. Подъем!

Он открыл глаза, приподнял голову, увидел ее, пьяно заулыбался:

– Аленочка, ты?

– Пойдемте, я провожу вас в спальню.

Он с усилием поднялся, сел на скамейку, широко раскинув руки на ее резной спинке, и запрокинул голову.

– Алена, ты только посмотри, какие невероятные звезды! Боже мой!.. Ты видела когда-нибудь такие звезды?!

Она мельком глянула на небо.

– Я вижу их каждый вечер.

– А я давно не видел. Сто лет. Ах, Алена, Алена, какие звезды! Просто невозможные!! Ты иди… Ты ничего не понимаешь. Ничего… Я так устал. Так устал…

Она нерешительно постояла перед ним, села рядом, переложила одну его руку себе на плечо и стала с усилием его поднимать.

– Пойдемте, Вячеслав Вадимыч. Вам надо баиньки. Вы устали. Сегодня у вас был очень трудный день. Я все прекрасно понимаю. Поспите, отдохнете и завтра будете как огурчик. Вставайте же, я вас не смогу одна поднять. Вот и хорошо. А теперь пойдемте потихоньку. …Да-да, звезды изумительные, просто совершенно невозможные…

Они добрели в обнимку до дома, медленно поднялись по ступенькам на крыльцо.

– Нет-нет, Вячеслав Вадимович, не туда. Пойдемте в спальню, – они свернули направо. Она подвела его к двери его спальни, толкнула ее коленкой. Втащила его в комнату, включила свет и доволокла его до кровати. Он плюхнулся на край постели, не отпуская ее руку.

– Посиди со мной, а? – заглянул ей снизу вверх непривычно жалким взглядом.

– Мне надо идти. Я должна помочь Ирине Аркадьевне и Свете.

– Останься со мной, будь человеком. Мне что-то нехорошо.

– Я пойду, – она мягко выдернула свою руку из его ладони.

– Иди, – он вяло махнул рукой, – иди. Я не стою твоего внимания. Бросай меня. Все бросайте меня.

– Зачем Вы так, – она неожиданно для себя погладила его по голове. Волосы его оказались мягкими. Он непослушными руками перехватил ее руку, неловко уткнулся губами в нее.

– Иди, – и он, отпустив ее руку, рухнул на кровать.

– Спокойной ночи, Вячеслав Вадимович.

Ей никто не ответил. Она вздохнула, выключила свет и вышла, тихо прикрыв за собой дверь. С минуту прислушалась, что делается там, за дверью. Было тихо, и она побежала докладывать Ирине Аркадьевне, что хозяин уложен в кровать и спит. На кухне Света, Вероника и Нина Петровна мыли посуду, укладывали в холодильник оставшиеся продукты. Сергей и Мишка заносили в дом стулья.

– Носи со столов все, что там еще осталось, – скомандовала Света, и Алена помчалась на лужайку.

…………

Он проснулся почти в полдень. Жутко болела голова, просто раскалывалась пополам. Во рту была страшная сушь, а в руках и ногах слабость до противной дрожи. На столе, на подоконнике в вазах и горшках, и даже на полу в небольшом серебряном ведерке для шампанского стояли букеты цветов. С трудом поднялся, подошел к шифоньеру, глянул на себя в зеркало. Фу, ну и морда у него, как мятая несвежая подушка. Веки набухли и покраснели, под глазами мешки, а волосы сбились в мочалку. Пошел в ванну, долго плескал себе в лицо холодной водой. Потом просто сунул голову под струю воды. Немного полегчало. Стал вспоминать, что было вчера. Поздравления и застолье в офисе помнил отлично. Все было чинно и торжественно. Коллеги и подчиненные подарили ему коллекционную бутылку вина и японский дипломат-органайзер из натуральной кожи со встроенным в него ноутбуком. Дорогая штука, должно быть. Первую часть вечеринки дома он тоже помнил, а вот дальше пошли провалы в памяти. Помнит, как танцевал с Аленой – она вчера такая красивая была, а Маринка потом шипела на него за это. Кажется, с ней полный разрыв, и, отлично, а то он уже и не знал, как бы поделикатнее от нее избавиться. Помнит, как его посадили на стул, и Андрей с Василием поднимали его тридцать шесть раз под аплодисменты и свист. Потом он, вроде, в саду плакался Андрею в жилетку на свою несчастную одинокую долю. Помнит, как лежал на скамейке и любовался звездным небом. Потом Алена волокла его в дом, укладывала спать, а он тянул ее за руку. В постель звал что ли, козел старый? Нет, все, он больше алкоголь в рот не возьмет. Как выпьешь, так из человека в полного идиота превращаешься. В прошлом году чудил, потом несколько дней не мог в глаза прислуге и подчиненным смотреть, стыдился. Вчера тоже отчебучил.

Он снял трубку внутреннего телефона.

– Ирина Аркадьевна, доброе утро. Вернее, добрый день. Да, встал… Мне кофе черный без сахара. И покрепче. Да, и пусть Алена вынесет из спальни все цветы, меня мутит от их запаха. Как там вчера все прошло? Без эксцессов? Ну, хорошо. Отключите городскую и мобильную связь. Меня сегодня нет ни для кого. И пусть мне занесут анальгин. …Не надо Ефима Дмитриевича. Я просто отлежусь.

Он откинулся на подушку, закрыл глаза. Сразу перед ним всплыла фигура Алены. Она, покачиваясь как мираж, улыбалась ему нежно и таинственно. Что-то слишком часто в последнее время он стал думать о ней. Это ни к чему. Любовная интрижка с ней невозможна, а жениться он пока не собирается. Тем более, на такой соплюшке. Тут же раздался стук в дверь, и вошла Алена. Настоящая.

– Добрый день, Вячеслав Вадимович. Я принесла вам анальгин. Вот вода запить таблетку. Вот ваш кофе. Черный, крепкий, без сахара, как заказывали. Гадость, по-моему. Сейчас я вынесу все цветы.

– Алена, как вчера все прошло? Я плохо помню.

– Все хорошо.

– Если я тебя чем-то обидел, ты извини. Я плохо контролировал себя к концу вечеринки.

– Вы меня ничем не обидели, – она взяла две вазы с гвоздиками и вышла.

Он закрыл глаза. Перед ним опять стояла Алена. Он обречено вздохнул и стал смотреть на нее. Она грациозным движением сняла с волос резинку, повела головой, и они русым водопадом заструились по ее плечам. Потом она медленной танцующей походкой подошла к нему, протянула руки, обняла за шею, пригнула его голову к себе и поднесла к его губам свои мягкие губы.

Дверь опять открылась, вошла Алена.

– Аленка, немедленно прекрати мелькать! И так голова как чугун.

– Вы же сами велели вынести все цветы, – она невозмутимо взяла еще две вазы и вышла. Он закрыл глаза, и его взгляд опять встретился с ее серыми бездонными глазами.

– Исчезни, будь человеком, – попросил он. Она ласково улыбнулась и медленно растворилась в дымке.

Дверь опять открылась, и вошла опять она.

– Я же попросил тебя исчезнуть! В конце концов, оставишь ты меня в покое?!

Она взяла ведерко с цветами, невозмутимо посмотрела на него.

– Меня уже нет. Я исчезаю. А это вам от меня подарок ко дню рождения. А то вы очень нервным стали в последнее время, – она вынула что-то из кармашка передника, положила на прикроватную тумбочку и вышла. Он взглянул и скрипнул зубами. Там лежала упаковка валерьянки в таблетках.

…………………

Жизнь потихоньку входила в свое русло. Вячеслав Вадимович с утра до ночи пропадал то на своей фирме, то в офисе компании. Стараниями Ирины Аркадьевны, Вероники, Светы, Алены, Сергея и Льва Ароновича в доме и в саду вновь воцарил идеальный порядок. Лев Аронович выписал из фитомагазина какие-то необыкновенные цветы и третий день высаживал их перед домом. Из Франции вернулись родители Мишки, позвонили, чтобы он сразу после выходных, в понедельник выехал домой, потому что куплена семейная путевка в Таиланд.

– Чего я не видал в этом Таиланде? – ворчал недовольный Мишка

– А ты уже был там? – спросила Алена.

– Не был.

– Значит, ты еще ничего не видал в Таиланде, – заключила она, – счастливый, на слоне покатаешься.

В воскресенье по случаю скорого отъезда племянника, Вячеслав Вадимович решил лично прокатить его по городу и купить ему все, чего только Мишкина душа пожелает.

– Без Аленки не поеду! – выставил ультиматум Мишка.

– Иди, зови свою подругу, раз ты без нее теперь жить не можешь. Помрешь от тоски без Аленки в своем Таиланде.

И вот они втроем – Вячеслав Вадимович за рулем, Мишка рядом, Алена сзади – едут по столичным улицам. Время от времени Мишка требует притормозить около очередного бутика, и Вячеслав Вадимович вместе с ним отправляются выбирать ему шмотки. Алена зашла только в первый магазин, потом она отказалась выходить из машины, сославшись на то, что все равно ничего не понимает в моде, советчик из нее плохой, а цены на нее наводят тихий ужас.

– Это что же, – говорила она с округлившимися глазами, – моей сестре надо четыре месяца работать, чтобы купить тот страшный фиолетовый шарф с идиотскими блестками? Я уже не говорю о той идиотской красной сумке, которая стоит пятьдесят пять тысяч рублей, и это при том, что выглядит, мягко говоря, далеко не лучшим образом. Я чуть в обморок не упала, когда на ценник взглянула. Кошмар и тихий ужас! Нет, вы идите, а я лучше в машине посижу, на людей погляжу, воздухом подышу в окошко, книжку почитаю. Только на обратном пути, если вас не затруднит, купите мне мороженое, пожалуйста. Вон там как раз рядом со входом тетенька торгует мороженым.

Заходя в очередной магазин, Мишка попросил:

– Дядя Слава, а давай Алене тоже что-нибудь купим? Как будто от меня. На память. Я выберу, а ты оплатишь. Ладно?

– Ладно, ладно, – рассмеялся Вячеслав Вадимович, хлопая племянника по плечу. – Влюбился что ли? Смотри, маман не одобрит твой выбор.

– Да нет, не влюбился. Мне еще рано влюбляться. Просто она очень хорошая и своя в доску. С ней легко и весело. Как начнет по алгебре трудную тему объяснять, так мне сразу все понятно становится, даже странно, как я это раньше не понимал.

Мишка выбрал для Алены удлиненное приталенное платье нежно бирюзового цвета из натурального шелка на бретельках, отделанных стразами такого же цвета.

– У вас определенно есть вкус, молодой человек. Завидую вашей девушке, – приветливо улыбнулась ему пожилая продавщица, пакуя платье.

Когда они вышли на улицу, Мишка сам нес пакет.

– Я его сам ей подарю. Завтра, перед самым отъездом. Только ты не говори, что это ты заплатил.

– Не скажу. Вырастешь – отдашь долг.

Глава 6

В понедельник вечером Вячеслав Вадимович вернулся домой в прекрасном расположении духа. Дела в последнее время шли в гору. Даже лучше, чем предполагалось по самым радужным прогнозам. Тьфу-тьфу, не сглазить бы только.

Перед уходом домой к нему зашла Ирина Аркадьевна. Доложила, что Мишка был отвезен в аэропорт Сергеем, и был звонок из Санкт-Петербурга, что он прибыл в целости и сохранности. Перед отъездом Мишка подарил Алене какое-то сногсшибательное платье, от которого и Вероника, и Света, и в первую очередь сама Алена пришли в полный восторг. Было два звонка – из Берлина и из Праги, она записала информацию. Пожалуй, все. Она пожелала ему спокойной ночи, и Сергей повез ее домой.

Вячеслав Вадимович, весело насвистывая, прогуливался по дому. Заглянул в кабинет, в библиотеку, сел на диван в гостиной, включил телевизор. Пощелкал пультом, шла всякая муть, выключил. Прошел в левое крыло, постучал в комнату Алены. Услышав ее «да», вошел. Алена в халате и тапочках с распущенными волосами вопросительно взглянула на него.

– Добрый вечер. Ирина Аркадьевна сказала, что Мишка подарил тебе совершенно необыкновенное платье. Хотелось бы взглянуть, что мог подарить этот пацан. Вот этот халат, что на тебе сейчас?

– Ой, что вы, нет. Сейчас покажу. Вот посмотрите. Оно, наверное, уйму денег стоит. Где он только взял их?

– Трудно судить о платье, когда оно висит на вешалке. Одно могу сказать: цвет красивый и качество ткани хорошее.

– А я сейчас его одену. Вы только отвернитесь. И туфли надо одеть, а то оно не смотрится с тапочками. Я сегодня специально к нему туфли купила. Еще секундочку. …Все, можете поворачиваться. Ну, как? Правда, здорово!

Он оценивающим взглядом скользнул по ее фигуре. Перед ним стояла совершенно взрослая красивая девушка в идеально сидящем на ней платье, подчеркивающем все изгибы ее прекрасной фигуры. Тонкая талия, высокая грудь. Рыжеватые вьющиеся волосы собраны заколкой в высокий пучок, открывая длинную лебединую шею. В изящных туфлях на высоченных шпильках она стала высокой. Серые глаза приобрели от платья мерцающий зеленоватый оттенок. Она настоящая красавица, только еще не знает себе истинную цену. И он, как оказалось, тоже не знает.

– Здорово! Оно тебе очень идет. Совершенно другой человек. Ты в нем просто неописуемая красавица! – вдруг взгляд его окаменел. – Что это у тебя? Покажи руку. Другую тоже. Быстро, я сказал! Что это?! – он держал своими руками ее руки, повернув к себе сгибами, на которых яркими пятнами проступали синяки и были видны следы уколов. – Что это, я спрашиваю?!!

Она непонимающе уставилась на него и вдруг звонко расхохоталась.

– Вы что подумали?.. Наркоманка, подумали, да?.. Ой, не могу… – и она опять залилась звонким смехом.

– Тогда что это? Объясни мне, и я тоже посмеюсь, – голос его стал мягче.

– Это я четыре дня подряд на пункт приема крови ходила. Донор я. А там медички-практикантки сидят. Они еще только тренируются, вот и не получается у них с первого раза в вену попасть, тем более они у меня очень тонкие и плохо видны.

– Донор?.. Что за чушь? Зачем это?

– Я когда в педучилище училась, тоже кровь несколько раз сдавала. Мы с подругой ходили. Но у нас кровь бесплатно брали. Только справку давали с освобождением на два дня от занятий и бесплатный обед. Вот нам как вкусно поесть захочется, так мы и шли на донорский пункт. Обед после этого шикарный давали – борщ с мясом, шницель здоровый такой, как лапоть, на полтарелки, с гарниром, какао или кофе с булочкой и даже небольшая шоколадка. А тут, оказывается, неплохие деньги платят. Вот я и сходила четыре раза подряд. Тысячу двести миллилитров сдала, но больше не пойду, голова потом долго кружится.

– Алена, я тебе мало плачу за работу?

– Много.

– Я категорически запрещаю тебе впредь быть донором. Категорически! Мне нужны здоровые работники, а не такие, которые будут падать в обморок от слабости.

– Я просто хотела племяннику ко дню рождения подарок купить, а деньги уже все в Ленинск перевела. Я больше не буду.

– Хорошо. Если нужны деньги, можешь получить аванс. И помни – ты обещала, никаких донорских пунктов. Спокойной ночи. А платье классное. В нем ты настоящая принцесса.

В постели он долго ворочался с боку на бок. Это же надо быть такой дурехой, чтобы отдавать свою кровь за несколько сотен. У самой наверняка по венах не больше двух литров крови бегает, самой в пору вливать, вон мордашка какая бледная. Нет, это надо же быть такой дурочкой!.. А платье ей действительно очень к лицу. Очень! Какая она в нем… С ума сойти, какая… Тут Мишка в точку попал. Ладно, спать. Спать.

В пограничном состоянии между сном и явью ему померещилось, что кто-то легко коснулся его лба нежной рукой, ласково провел по волосам.

– Спокойной ночи, – успел шепнуть он, прежде чем провалился в мягкую пушистую темень.

…………..

Они с Аленой ехали в машине. У него назначена важная встреча, куда он и направлялся, ее он взял в попутчицы, когда узнал, что она собралась на рынок за подарком для племянника.

– И что ты хочешь ему купить?

– Игрушечный автомат и что-нибудь из одежды. Об автомате он давно мечтает. О таком, который тарахтит и лампочка впереди мелькает, когда на курок нажимаешь. И чтобы был точь-в-точь как настоящий. Куплю еще или джинсовый костюмчик или куртку симпатичную. Если деньги останутся, то можно еще шорты с футболкой купить, чтобы в детском саду носить. У Вали нет денег, чтобы детям приличную одежду покупать. Она им в основном в секонд-хенде покупает. Иногда на работе подруги подбрасывают, что от их подросших детей остается. Валера и Степа еще маленькие, что им дашь, то и одевают, но Валерка начинает уже понемногу комплексовать, начинает стесняться в детский сад в штопаном старье ходить.

– Разве ты им не посылаешь деньги?

– Я им все отправляю. Но я сама Вале сказала, чтобы деньги откладывала. Если получится скопить тысяч двести – двести пятьдесят, то можно будет попробовать поменять с доплатой комнату на квартиру. У нас в Называевске квартиры недорогие. Вы меня высадите где-нибудь рядом с метро. Я там сориентируюсь.

– А знаешь что? – вдруг решил он. – Давай-ка мы вместе с тобой встретимся с одним человеком. У меня с ним разговор буквально минут на пятнадцать – двадцать, а потом я подброшу тебя к рынку.

– Мне неудобно обременять вас. Я прекрасно доберусь на метро.

– Неудобно штаны через голову одевать. Мистер Генри Дойль, за глаза его зовут мистер Блэк, англичанин, бизнесмен и весьма состоятельный человек, к тому же настоящий лорд, потомственный аристократ. Ты видела живого лорда когда-нибудь? Вот сейчас увидишь. Судя по нашему заочному знакомству, это очень важный господин, чопорный, но истинный джентльмен. Мне говорили, что это такой сухой, желчный, очень серьезный и всем всегда недовольный сэр. Скрась нам компанию. Твоя задача просто посидеть молча за столом, попить кофейку и понаблюдать. А потом скажешь мне, стоит ли иметь с ним дело, что тебе подсказывает твоя женская интуиция. Так сказать, свежий взгляд со стороны. Мы с ним знакомы только заочно, но если на очной встрече сейчас понравимся друг другу, то, возможно, будем сотрудничать.

– А почему Блэк? Он что, негр? Или любит одеваться во все черное, как люди в черном?

– Ты знаешь английский?

– У меня единственной в группе в училище была пятерка по этому предмету. Преподавательница жутко строгая была, но меня хвалила. Я самостоятельно очень усиленно занималась английским. Хотела в подлиннике сонеты Шекспира читать. Читать в подлиннике не получилось, тут язык нужно знать абсолютно в совершенстве, такого уровня самостоятельно по книжкам не освоить, а на репетитора денег не было, но на добротном разговорном уровне я вполне сумею объясниться. У меня и сейчас осталась привычка утром как проснусь мысленно перевести несколько фраз с русского на английский.

– Ты у нас, я смотрю, девушка на все руки – и в математике спец, и в истории, и в шахматы прекрасно играешь, теперь, как выяснилось, ты и английский хорошо знаешь. О каких твоих многочисленных талантах я еще не осведомлен?

– Я занималась два года в кружке бальных танцев. И у меня неплохо получалось.

– Значит, ты не только на все руки, но и на все ноги мастер. А Блэком его кличут за мрачность и подозрительность. Короче, весьма угрюмый тип, говорят.

Когда они прошли в небольшой зал уютного ресторана и сели за столик, отгороженный перегородкой от остального помещения, мистера Блэка еще не было. Негромко звучала приятная неназойливая музыка, и в центре зала даже танцевали несколько пар посетителей.

– Он придет минута в минуту. Это его особенность – пунктуальность с точностью до секунды. Но если его собеседника не окажется в это время в назначенном месте, то он тут же уходит и уже никогда больше не придет на встречу с этим человеком. Поэтому мы и явились заранее на пятнадцать минут. Вообще, похоже, это очень осторожный и подозрительный англичанин. Я несколько раз пытался заманить его к нам на фирму либо назначить ему встречу в другой официальной обстановке, но он каждый раз уклонялся. И вдруг сам назначил мне встречу в этом ресторанчике. Видимо, хочет сначала составить обо мне собственное мнение, чтобы решить иметь со мной дело или нет. А мне крайне важно заиметь его своим партнером, – объяснил Вячеслав Вадимович Алене, – Можешь пока сделать себе заказ.

– Я буду только мороженое. Если есть, то с орехами и тертым шоколадом.

Официант едва успел поставил перед ней вазочку с мороженным, когда господин Генри Дойль, он же мистер Блэк, появился рядом с их столом. Алена глянула мельком на часы – было ровно двенадцать часов, секунда в секунду. Вячеслав Вадимович, встал, поздоровался с англичанином, представился по-английски. Алена с неназойливым интересом и благожелательной улыбкой смотрела на господина.

– Это моя помощница, Алена, – несколько туманно представил он ее мистеру Дойлю.

Блэк пожал руку Вячеславу Вадимовичу, церемонно поцеловал руку Алене. Себе он заказал только черный кофе. Вячеслав Вадимович между тем вежливо интересовался у Генри Дойля, как ему нравится Москва, как часто он здесь бывал раньше, в какой гостинице он остановился и как долго собирается здесь пробыть. Алена отметила про себя, что говорит он на английском свободно и очень хорошо. Блэк, как Алена мысленно про себя называла англичанина, отвечал коротко, односложно, официально. Алене он почему-то сразу очень понравился. Ей были симпатичны его безупречные манеры, безукоризненный вид и даже его мрачноватая чопорность. Она никогда еще не видела живого иностранца, тем более, настоящего английского джентльмена, лорда и аристократа и ей было все очень интересно.

Когда Вячеслав Вадимович исчерпал весь запас заготовленных вопросов, а господин Дойль не торопился поддержать беседу, и над столом повисла неловкая пауза, Алена вдруг спросила у англичанина по-английски:

– Извините, сэр, а Конан Дойль вам случайно не приходится родственником? Мне так нравится этот писатель, я чуть ли не наизусть знаю все истории о Шерлоке Холмсе.

Генри Дойль чуть приподнял левую бровь, что, судя по абсолютному отсутствию мимических признаков на лице до того, видимо, означало крайнюю степень удивления.

– Да, верно, юная леди. Мы находимся хотя и в дальнем, но родстве. А вы действительно любите читать его произведения или просто так сказали?

– Что вы! Очень люблю! Очень! Причем, не только те, общеизвестные, где фигурирует Шерлок Холмс и Доктор Ватсон, но и другие. Например, мне очень нравиться читать «Затерянный мир» или, например, его малоизвестные фантастические рассказы. Знаете, я впервые прочла все эти произведения, когда училась в пятом классе и с тех пор перечитывала их многократно. Я вообще люблю перечитывать то, что мне нравится. Это как встреча с хорошим другом.

– Что ж, мне приятно осознавать, что в России есть молодые леди, которые помнят и чтят моего знаменитого предка.

– И не только молодые леди. У нас постоянно экранизируют его произведения. Вы не видели русский киносериал о Холмсе? Нет? Вам надо непременно посмотреть. Холмс в исполнении русского актера куда убедительнее, чем даже в исполнении английских… Вы танцуете, мистер Дойль? Разрешите Вас пригласить на танец?

Вячеслав Вадимович несколько растерянно наблюдал, как Генри Дойль, чуть улыбнувшись, встал со своего места, отодвинув Аленин стул, подал ей руку и, галантно придерживая ее под руку, повел ее танцевать. Они очень красиво смотрелись со стороны. Он – немолодой, но поджарый с исключительно прямой осанкой, она – тоненькая, юная, вместе составили весьма элегантную пару. В первый момент Вячеслав Вадимович слегка испугался за Алену, сумеет ли она соответствовать этому вышколенному англичанину, но, увидев, как уверенно она положила руки ему на грудь, как светло улыбнулась и как, легко перебирая ногами, стала танцевать, у него отлегло от сердца. Танцевала Алена великолепно. И хоть одета была в скромные голубые джинсы и хлопковую открытую блузу в цветочек, смотрелась она отлично. Мистер Дойль что-то говорил ей, наклонившись к уху. Она смеялась и согласно кивала в ответ. Потом она говорила ему что-то и Генри, глядя сверху вниз, улыбался уголками рта, а потом, не удержавшись, вдруг расхохотался так искренне, что ни у кого не повернулся бы сейчас язык назвать его Блэком. Молодец, девочка. Лихо она его раскрутила. Но Вячеславу Вадимовичу вдруг стало грустно. О чем, интересно знать, они там щебечут, как два голубка, что этот Дойль смотрит на нее чуть ли не влюбленными глазами и временами так заразительно хохочет, забыв свою английскую сдержанность?

………….

Когда он вез ее на рынок, то все-таки спросил, о чем они разговаривали.

– О разном. О Лондоне. О Биг Бене. О Шерлоке Холмсе. О нашей российской парадоксальности.

– А чего он времена ржал, как лошадь, объевшаяся конопляного сена?

Алена удивленно взглянула на него:

– Он вовсе не ржал. Он смеялся. У него оказалось великолепное чувство юмора. А смеялся он над анекдотами. Про Холмса и про чопорность и невозмутимость англичан.

– Расскажи хоть один.

– Англичанин остановился в гостинице и как-то вечером подходит к корсьежке и просит подать ему стакан воды. Она подает – он ушел. Через минуту возвращается с пустым стаканом и вежливо просит налить ему еще воды. Она налила. Через минуту он опять подходит к ней с пустым стаканом и просит еще воды. «В чем дело, сэр? Вы уже в третий раз за последние минуты просите воды?» «Извините, мадам. Мне весьма неловко вас обременять, но дело в том, что у меня в номере пожар, мадам».

– Смешно, – угрюмо сказал Вячеслав Вадимович, останавливая машину, – выходи. Вон там твой базар.

Алена растерянно смотрела вслед сорвавшейся с места машине. Что с ним? Может, она забылась и слишком вольно вела себя с мистером Дойлем? Человек пришел на официальную встречу, на деловой разговор, а она, дурочка, стала про Шерлока Холмса трещать, потащила его танцевать, анекдоты не к месту стала травить. Ведь хозяин ясно сказал ей: посиди тихонько, помолчи, понаблюдай, а она… Вечером надо будет зайти к Вячеславу Вадимовичу, извиниться за свое неуместное поведение. И Алена уныло поплелась на рынок.

А он мчался на своем «Мерседесе» и тоже спрашивал себя, что это с ним, чего он взъелся на девчонку, ведь она сделала так, что этот Дойль остался встречей весьма доволен и заявил при расставании, что он надеется на дальнейшее плодотворное сотрудничество? И тут же ответил себе: а зачем она так улыбалась этому лорду? Почему она никогда ему так не улыбается? Чем собственно он, Вячеслав Вадимович, хуже этого высохшего, похожего на мумию, старого, провонявшего нафталином, англичанина?