Текст книги "Экспедиция в Лес (СИ)"

Автор книги: Аксюта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

– Вот это замечательно, – оживился Марк. – А то все эти великие учёные решают мировые проблемы, а о простых житейских нуждах им позаботиться недосуг.

При упоминании о мировых проблемах мысли Елены вернулись к прочитанному отчёту. Заметив её взгляд, устремлённый на брошенный на столе планшет, Марк продолжил:

– Вот и теперь зашли в тупик, ломают головы над тем, как обезвредить чудесные флейты. Яды на них не действуют, хищников, паразитов, инфекционных болезней на них тоже нет.

– Зачем же сразу уничтожать? Можно же попытаться как-то встроить их в местную экосистему.

– А как? Говорю же, на них ничего не действует!

– А посоветоваться с тем, кто поумней нас будет?

– Так вроде всех созвали на совет. Даже меня вот подключили, хотя я в экологии ни в зуб ногой, ни в ухо рылом.

– Да при чём здесь мы? С Форрестером надо советоваться! У него интеллект и возможности ни чета нашим.

– Проблема в том, что прежде чем как-то менять этих тварей, нужно понять как они устроены или хотя бы что мы хотим получит в результате, а мы пока в тупике. Возможно, эта проблема решаема, но мы сильно ограничены во времени.

Елена тяжело вздохнула, отставила подальше кружку, встала и принялась расхаживать по комнате. Три шага туда, три шага обратно. Домик не слишком просторный, не такой уютный как её собственный, но добротный, основательный. Раздражение унять не удалось.

– Почему вы решили, что Форрестеру нужно непременно готовое решение? Я же сказала: посоветоваться. Поделиться информацией. Он же разумное существо, а не агрегат-трансмутатор.

– Почему же он сам не додумался до тех выводов, к которым наши пришли всего за два дня?

– Мало ли почему. Во-первых, ему больно. Сам ты, когда болеешь, сильно способен к творческому, логическому мышлению? Вот то-то. Во-вторых, травмирующее воздействие связано со звуковыми волнами, а деревья их плохо воспринимают. Да и не только они. Большая часть животных здесь не только немые, но и глухие.

– Так чем же ещё кроме телепатии владеет этот лес? Слуха у него нет. Вкус? Осязание? Зрение?

– Насчёт вкуса и осязания не знаю, а зрение есть точно, – полюбовалась на выпученные глаза Марка и продолжила: – Видел небось такие небольшие слизистые бугорки-наросты с парой выдвижных глазок? Вот эти симбионты и передают деревьям зрительную информацию.

– Не рассказывай мне такие ужасы, – замахал на неё руками Марк. – Мне теперь будет казаться, что за мной организована тотальная слежка. А ты бы пошла, да изложила свои гениальные идеи кому-нибудь более подходящему.

И она пошла. И изложила. И как ни странно, за её идею уцепились руками и ногами, видимо действительно ничего более стоящего нет. Старая, можно даже сказать древняя, истина, что инициатива наказуема, явила себя во всей красе. Потому как объясняться с Форрестрером, в компании ещё семи бедолаг, пришлось именно Елене. В тот же день. На закате. Сначала они передали все имеющиеся сведения по проблеме, потом пытались объяснить природу звука, потом, когда стало понятно, что в теории никто не разбирается, отправились за ближайшим физиком, которым оказался везунчик Марк. В общем, эта эпопея затянулась почти до утра.

Домой Елена попала, когда уже начало светать. Бледная, молчаливая, наобщавшаяся за этот бесконечный день до тошноты и головной боли, но довольная результатом работы. Она уселась на пороге своей хижины встречать рассвет. Почему-то, несмотря на бессонную ночь, проведённую в напряжённой работе, спать ей совершенно не хотелось. Там, часа через два после восхода солнца, её и обнаружил вышедший проведать соседку Никита. Она не проснулась, ни когда он поднял её на руки, ни когда вносил в дом, ни когда раздевал и укладывал в постель. И только в самом конце перемещения свернулась калачиком, натянув одеяло до самых бровей.

Проснулась Елена ближе к обеду. И непременно удивилась бы, что находится в собственной постели, если бы вспомнила, где засыпала накануне. У озера колдовал над запекающейся на углях рыбой чем-то раздосадованный Славик. Оглядевшись по сторонам, Елена не заметила повода для недовольства. Даже София была тут же, рядышком, сидела у озера. А когда Елена подошла к ней поближе чтобы умыться, расслышала, что та рассказывает чуть пошевеливающемуся кончику водоросли, какой он хороший и замечательный, и как им с ним повезло.

– Что ж ты сокол мой невесел, что ж ты голову повесил? – торжественно вопросила она, приближаясь к Славику бодрым шагом и присматриваясь к разложенным рыбьим тушкам. – Вон улов какой! Должен быть доволен, как слон после трёхведёрной клизмы.

– Улов хорош, да не мой. София с самого утра взялась за приручение водяного. Это – результат. Сам он рыбой не питается, но ловит её не диво умело.

– Не горюй. Твои таланты нам пригодятся ещё не раз. А София – молодец. Я думала, мы ещё долго будем с водяным контакт налаживать.

– Ну, пока что это чудище нормально воспринимает только её одну, – сказал подошедший со спины, откуда-то со стороны леса, Никита. – Нам со Славиком лучше к воде пока не приближаться.

– Всё рано, она молодец. И знаешь, мне как-то всё равно, каким способом добыта эта рыба. Есть хочу – живот скоро к хребтине прилипнет.

Разумеется, её накормили. Сначала свежими фруктами и запечёнными клубнями, потом, когда до кондиции дошла рыба – ею. Утолившая первый голод Елена с интересом рассматривала лежащую на её тарелке рыбёшку.

– Ник счёл бы нас варварами. Неисследованные гидробионты найдут своё упокоение в наших желудках.

– Ну не думаешь же ты, что я совсем придурок, – обиделся Славик. – На препараторский стол к Нику они не попадут. Но прижизненную съёмку я сделал, и все этапы разделки тоже заснял.

– Скинь файлы мне.

– Ты что решила специализацию поменять? Не советую. Ты в своём собственном имидже слишком хороша.

– Да ну тебя. Я собираю всевозможные рецепты и решила, что иллюстрации к ним не помешают. Не хочу начинать никаких масштабных проектов, а занять руки и голову чем-нибудь надо.

– Ты всё-таки решила отправляться на Землю? – Никита отодвинул свою тарелку. Серьёзные разговоры за едой ему как-то не удавались.

– Пока ещё нет. И именно эта неопределённость мешает мне заняться серьёзным делом.

– О чём идёт речь. Какая-такая поездка на Землю? – очевидно Славик был пока ещё не в курсе последних сплетен и новостей.

– А ты не слышал? Земля теперь требует к себе в гости Лену и Кержа. И Вейшенг считает, что чем дольше мы промедлим с принятием решения, тем для нас же хуже. Джарвисон уже на всё согласился. Я вчера с ним разговаривал.

– А я всё ещё думаю. И хочется и колется. И страшно не вернуться назад.

– Не уезжай! – горячо воскликнул Славик.

– С другой стороны, у меня есть шанс урегулировать конфликт с Землёй. Согласитесь, мы ещё пока не готовы уйти в свободное плаванье, – с каждым произнесённым словом её голос крепчал, приобретая уверенность. – Так что, наверное, мне стоит пойти порадовать Вейшенга.

Подготовка к возвращению на Землю заняла несколько дней. Им надавали миллион советов, тысячи поручений и заставили несколько раз прослушать подробный инструктаж, хотя Елена, например, всё запомнила с первого раза. С громадным удивлением узнала, какой существенный кусок информации Вейшенг утаивал от земного начальства. Вот хитрый жук! Хотя, наверное, он прав. В наше время информация – главная ценность и самое мощное оружие. Так нечего снабжать им потенциального противника.

В назначенный час они подошли к установке. Ничего особенного, на первый взгляд, она из себя не представляла. Марказитовая пластина восьмиметрового диаметра с разметкой. Все механизмы находились на Земле, а здесь только принимающий контур, без которого, при необходимости можно было обойтись. Но с ним всё-таки лучше, стабильнее работа портала. По такому торжественному случаю и Елена и Джарвисон вырядились в лучшую из оставшейся у них одежду, Вейшенг выглядел прилично всегда, при любых обстоятельствах. Хотя он один из немногих членов экспедиции, кому не приходилось последние полтора месяца скакать по лесам, рискуя ботинками. У каждого было по две сумки: с личными вещами и с образцами для земных лабораторий. Объявлена секундная готовность…

Переход совершился мгновенно, без каких либо спецэффектов. Только что они стояли на каменистом плато Форрестера, и вот уже находятся на продуваемом всеми ветрами Альтиплано. В последний момент перед отправкой Елена почувствовала неучтённую тяжесть на своих плечах, но что-либо предпринять не успела – переход совершился. И вместе с ней, контрабандой, на Землю попала пара ручных хамелионусов. На расстоянии пяти-шести метров от них стояли люди в костюмах химической защиты. У некоторых из них, если присмотреться, было заметно оружие.

Однако, тёплая встреча.

Часть 2

1

В кабинете директора компании «Освоение миров» абсолютной тишины не было никогда. Тихо гудели кондиционеры, разгоняя то холод, то духоту, пощёлкивал факс, выплёвывая километры бумаги, доносились тихие разговоры с двух десятков мониторов слежения, с постоянно работающего стационарного коммуникатора сплошным потоком лились последние новости. В данный момент госпожу Мартину Солиту больше всего интересовали мониторы, показывающие помещения в которых содержались Елена Маршалл и Джарвисон Керж. Подходили к окончанию заранее оговоренные вторые сутки, отведённые для обследования эльфов. И только сейчас, поговорив с заместителями и осмыслив поступившую информацию, госпожа директор начала подозревать, что с самого начала они неправильно повели себя с этой парочкой. Поговорить надо было, расположить к себе, уверить в добрых намерениях, а их сразу же развели по изолированным боксам и начали проводить серию тестов. Не то, чтобы она испытывала к ним какие-то особенно тёплые чувства, скорее даже наоборот. Они раздражали её. И не только они, а вся эта учёная братия.

Являясь директором компании, до семидесяти процентов сотрудников которой имени научные звания и степени, госпожа Солита учёных, мягко говоря, недолюбливала, считая людьми нервными, капризными, с раздутым самомнением и вечно уязвлённым самолюбием. От них редко можно было добиться конкретного ответа на заданный вопрос или точных результатов, без всяких там вероятностных колебаний.

Но с этими двумя придётся договариваться по-хорошему. По крайней мере, сначала. Необходимость договариваться приводила её в состояние крайнего возмущения: служащие её компании вместо того, чтобы отрабатывать вложенные в их экспедицию средства, начинают чего-то требовать. Однако, те разработки, которые они привезли, могут существенно улучшить финансовое состояние компании, а насильственно извлечь данные из их упрямых голов не представляется возможным. Она глянула на мониторы, где на разделённом экране висели фотографии до и после. Лица крупным планом. На фотографиях Маршалл и Кержа, скопированных с удостоверения личности, между ними не просматривалось явного сходства. Если взглянуть на кадры, отснятые только что в лаборатории, – они похожи друг на друга как представители одной расы. Как китайцы на взгляд европейца, или как финны на взгляд тех же китайцев. Мутанты, законченные мутанты. Но ценные.

Вот и подошли к окончанию дни заключения. Они были утомительны как… даже непонятно с чем сравнить. Хотя после того как эльфов так недружелюбно встретили, можно было ожидать худшего.

Первые пару минут эльфы и люди просто стояли и пялились друг на друга. Эльфы – удивлённо, люди – настороженно. Потом, заметив что пришельцы не проявляют агрессии, попрятали оружие и повезли их в исследовательский центр. Это такая двенадцатиэтажная махина с кучей дополнительных корпусов и пристроек. Но костюмов химической защиты не сняли и, рассадив их по герметичным помещениям, проявляли фанатичную осторожность, пока не убедились, что они не заразны. Первым что сделали коллеги-земляне – выкачали не менее литра крови из каждого, не говоря уж о других пробах тканей, даже, кажется, до костного мозга добрались. Потом начались бесконечные тесты. С ног до головы опутали датчиками, под неусыпным наблюдением которых приходилось бегать, прыгать, вставать и поворачиваться, потом баро– и термокамеры, полное сканирование организма и множество всякого разного, всего и не упомнишь, да и не все приборы Елена узнала. Правда, следует отметить, что никакого ущерба здоровью нанесено не было. Самым муторным, было заполнение бесконечных анкет психологов и просмотр каких-то тупых роликов, по которым ещё пришлось отвечать на вопросы. И всё это честно, искренне и очень серьёзно.

Одна только отдушина была – хамелионусы. Хоть их с Джарвисоном и развели по изолированным помещениям, благодаря юрким невидимым ящеркам, их общение не прервалось. Возможность обмениваться информацией и, да хотя бы ядовитыми комментариями, была весьма ценной в такой неоднозначной ситуации. Спасибо за них умнице Софии, хотя поначалу Елена испугалась и разозлилась, решив, что с этими животными выйдут обязательно непредвиденные осложнения.

Был ещё один повод для радости – возвращение на Землю им не было заказано. Адаптация к более разреженной атмосфере, чем на Форрестере, произошла почти моментально. Всего за полторы минуты, вместо двух недель, которые потребовались в прошлый раз. Они даже сохранили кое-какие паранормальные способности, типа эмпатии, не связанные напрямую с результатом контакта с разумным лесом. Отсутствие этой самой связи ощущалось ими по-разному, но одинаково неприятно. Джарвисон жаловался, что он как будто ослеп и оглох наполовину, а заодно и отупел. У Елены были совсем другие ассоциации: как бы ни было банально это сравнение, ей казалось, что раньше у неё за спиной были крылья, большие, белые и могучие, и вот они куда-то исчезли. Этим ощущение её словно бы прибило к земле. Нет, всё-таки София молодец: если бы она не имела возможности время от времени общаться с собратом-эльфом, вообще бы скисла.

Куда делся Вейшенг, Елена не знала. Он исчез почти сразу по прибытии на Землю. Но подозревала, что его, как и их, для начала, ждал очень подробный медосмотр. Встретились они только на третьи сутки пребывания на Земле, по пути к кабинету директора компании, на которую работали последние полгода. Разговор намечался пренеприятный. Пока шли по бесконечным коридорам и переходам (территорию компания занимала немаленькую), для разрядки атмосферы и снятия напряжённости, Джарвисон принялся считать вездесущие фикусы. Громко, вслух, с комментариями. К тому времени, как они добрались до административного этажа, счёт приближался к шестидесяти.

Ни о чём серьёзном не говорили: поблизости имелись лишние уши, в виде сопровождающих лиц, да и всё необходимое было сказано ещё перед отправкой на Землю. Единственным изменением, о котором Елена договорилась с Джарвисоном, было намерение вести переговоры самостоятельно, оттерев сторону Вейшенга. И вовсе не из недоверия или желания досадить и обидеть, теперь уже можно сказать бывшего начальника, тому с ними и так немало досталось. Наоборот, они решили оттянуть внимание на себя, позволив тому спокойно совершить запланированную заранее информационную диверсию. Вот только как сообщить ему об этом не придумали. Хамелионусов-то он не слышит.

В кабинет госпожи директора вошли втроём – сопровождающие остались за дверью. Огромное помещение было сплошь услано коврами с шикарным мягчайшим ворсом, наличие растительности в кадках тоже было вполне ожидаемо, но обилие разнообразной техники… Джарвисон даже негромко присвистнул. И Елена понимала его несдержанность. Вместо ожидаемой одиночной консоли на столе, добрую треть полезной площади помещения занимала суперсовременная информационная система. Им на встречу из-за стола поднялась сорокалетняя ухоженная дама в деловом костюме и с простенькой модельной дорогущей стрижкой.

– Добрый день. Пожалуйста, проходите, садитесь, – и широким гостеприимным жестом указала на кресла за своим столом. – Чай, кофе, что-нибудь другое?

Елена попросила себе апельсиновый сок, нежно любимый самого детства, Джарвисон – минеральную воду, Вейшенг от всего отказался.

Елена ещё раз окинула госпожу Солиту оценивающим взглядом. Мда. Ну что тут можно сказать. Была бы она чуть менее уверена в себе – начала бы комплексовать. Всё-таки в отличие от госпожи директора, внешность которой была стильной, модельной, импозантной и очень продуманной, сама она была одета в штаны и майку с чужого плеча, стриглась в последний раз месяца три назад, а про то, что можно слегка подкраситься, утром даже не вспомнила. Интересно, такой контраст – это провокация или метод психологического давления? Не могли же они не знать, как будут выглядеть люди только что вышедшие из лаборатории.

– Ну что ж, я прочла отчёты медиков и психологов о вашем обследовании и, думаю, можно считать произошедшие с вами изменения несущественными, – сразу перешла к сути дела госпожа директор.

– Существенными, – продолжая на той же ноте, поправил её Джарвисон Керж. – Поверьте, нам «изнутри» видней.

– Но для официальной отчётности вас удобней по-прежнему было бы считать людьми.

– Для кого удобней? Для вас? Не сомневаюсь. Но реальность на данный момент такова, что мы являемся другой расой, а возможно и другой разновидностью людей.

– А будете настаивать, мы подумаем, так ли нам нужно земное гражданство, – нейтральным тоном добавила Елена.

– Вы забываетесь! Вы сейчас находитесь не в том положении, чтобы кому-то угрожать. Одно моё слово и вы вернётесь в лаборатории и до конца жизни не выйдете из них.

– Мы сейчас говорим не только от своего имени, но от имени всех своих собратьев, до которых вы не сможете дотянуться. И если мы в положенный срок не вернёмся, они уйдут, прервав с вами всяческие контакты. А вместе с ними уйдёт куча полезных разработок.

– Отложим пока этот вопрос. К нему можно будет вернуться позже, – и госпожа Солита улыбнулась обаятельнейшей улыбкой голодного аллигатора. Хотя у аллигатора, пожалуй, поискренней получается. Однажды Елена сама видела крокодилью улыбку. – Поговорим о главном. Ваша так называемая «таблетка от старости», госпожа Маршалл, великолепна во всех отношениях за исключением одного – нет внятного описания хода их создания. Хочу напомнить, что вы являетесь служащими компании «Освоение миров» и выполнять свою работу добросовестно – ваша святая обязанность.

Елена прикрыла глаза и с трудом подавила раздражение. Всё-таки начальника-самодура ещё можно терпеть, а вот начальницу-стерву – уже с трудом. И ведь знает дамочка, что эльфы им нужны. Нужнее чем они эльфам. А всё равно пытается давить.

– Во-первых, хочу напомнить, что конкретно эта разработка не входила в программу исследований, оплаченных компанией, а потому не является её интеллектуальной собственностью. Во-вторых, я просто не смогу объяснить процесс её создания.

– Вы всё же попытайтесь.

– Давайте я лучше попытаюсь объяснить, почему процесс создания таблеток от старости невозможно повторить на Земле.

– Это действительно невозможно? Вы уверены?

– Абсолютно. Сейчас объясню почему, – Елена помолчала минуту, сосредотачиваясь и пытаясь решить с чего удобней начать. – Как вы наверное догадываетесь, мы вам докладывали далеко не обо всём происходящем.

– Информация ценная или опасная для вас?

– Ни то, ни другое. Недоказуемая. Во всяком случае, без серьёзных исследований на месте.

– Переходите к фактам.

– А факты таковы: мы не случайный вирус подхватили, а прошли целенаправленную трансмутацию, изменяющей стороной был сам Форрестер – разумный лес.

– Разумный лес? И что-то там целенаправленно делает? И вы хотите, чтобы я в это поверила? – возмутилась госпожа Солита. Елена пожала плечами, старательно удерживая нейтральное выражение на лице. – Ладно, допустим. И как это связано с обсуждаемой нами проблемой?

– Напрямую. В результате трансмутации мы обрели способность напрямую общаться с лесом. Большая часть того, на что мы способны, делается в прямом контакте с ним. В том числе и таблетки от старости. И объяснить процесс их производства невозможно просто потому, что основную часть работы делаем не мы.

– Значит, эксперты не шутили, когда сказали, что эти ваши таблетки – какие-то модифицированные плоды.

– Не плоды, галлы – наросты на коре. Да, не шутили.

– Всё равно не вижу в чём проблема. Перевезти пару-тройку деревьев в оранжерею и там спокойно работать с ними.

– Пару – тройку? Как вы себе это представляете? Если учесть, что они имеют по десять метров в обхвате ствола?

– Ну хорошо. Не взрослые деревья – саженцы.

– Всё равно не получится.

– Но почему? Сдаётся мне, что вы не хотите даже пробовать, – в голосе Мартины Солиты послышались угрожающие нотки.

– При чём здесь это? – выразительным жестом отмахнулась Елена, в горячке спора улетучились остатки почтительности, которых и так-то не много было. – Вы не поняли. Разумны не отдельные деревья, а весь лес целиком. Это всё равно, что требовать с одной-единственной нервной клетки как с полноценного человека.

– И всё же можно попытаться…

– Это ничего не даст. Давайте я попробую объяснить по-другому, – видя, что разговор двух дам заходит в тупик, встрял Джарвисон. – Представьте себе: вы захотели получить автомобиль. Форд. И для того, чтобы осуществить свою мечту, похитили инженера с автомобильного завода и один из станков. Как вы думаете, получится у него собрать для вас машину? А если вы похитите не самого инженера, а его сына?

– Мы вам предлагаем вполне щадящие условия сотрудничества, – подхватила Елена, стараясь сгладить эмоциональный пик в разговоре.

– Неприемлемо. Слишком дорого сообщение с Форрестером и слишком малы объёмы поставок. Вы же сами понимаете, нам нужно больше, намного больше.

Елена понимала. За последние десятилетия численность населения Земли стабилизировалась на отметке в семь с половиной миллиардов. Его рост прекратился. Но это породило другую социально-экономическую проблему – старение населения Земли, увеличение количества людей в нетрудоспособном возрасте. Правительствам всех стран приходилось принимать непопулярные меры для выправления экономической ситуации. Таблетка от старости, продлевающая не только срок жизни, но и трудоспособный возраст, обещала решить эту проблему. Но для этого, нужно было обеспечить чудесным снадобьем каждого пенсионера Земли и не только нынешнего, но и будущих.

– Количество этих таблеток можно намного увеличить. Вы же понимаете, то, что мы до сих пор передавали – опытные образцы. С финансами тоже можно что-нибудь придумать. Например, распродать первую партию таблеток состоятельным людям за приличные деньги. Да что я вам рассказываю, в экономических вопросах вы лучше меня разбираетесь.

– И всё-таки, это больше тянет на временную меру, чем на выход из сложной ситуации.

– Несомненно. Но решение мировых проблем – не наша задача. Достаточно того, что мы даём вам отсрочку.

На некоторое время повисло молчание. Елена бездумно обводила пальцем серо-зелёный узор на обивке кресла, давая собеседнице время на осмысление новой информации. Госпожа директор пыталась собраться с мыслями, которые упорно разбегались, перескакивая с одного на другое. Концепция разумного леса как-то не укладывалась у неё в голове. Она встала, прошлась по кабинету, остановилась у монитора стационарного коммуникатора, вернулась обратно за стол.

– Это всё слова. Доказательства у вас какие-нибудь есть?

– До сих пор, мы умалчивали о контакте с внеземным разумом именно из-за отсутствия прямых доказательств.

– Устройте всем сомневающимся экскурсию на Форрестер, – подал голос до сих пор молчавший Вейшенг. – Там развеется большая часть сомнений.

Госпожа Солита от него отмахнулась:

– Глупая идея. Как правило эти сомневающиеся, к мнению которых приходится прислушиваться – очень солидные люди, которые не станут рисковать собственным здоровьем отправляясь неизвестно куда, чтобы подтвердить неизвестно что. Кроме того, вы же понимаете, над нами стоят очень серьёзные организации, которые, кстати, финансируют нашу компанию. Один Международный Совет чего стоит. У них есть вполне конкретные планы по освоению Форрестера…

– Никакого освоения, в традиционном понимании, не будет, – перебил её Джарвисон. Голос его был сух и неприятен.

– Об этом я и говорю. Если вы не сочиняете, и Форрестер действительно обладает разумом, то запланированные мероприятия провести не удастся. Но мне нужны доказательства, что-то материальное, что можно предъявить на Совете.

– Предоставьте им медико-биологические данные из нашего обследования и если они скажут, что такое может получиться в результате случайно перенесённой инфекции, обзовите их мечтателями, начитавшимися комиксов.

– Мы для вас приготовили краткий ликбез по проблеме, что такое Форрестер и как с ним общаться…

Госпожа Мартина досадливо покачала головой.

– Не то. Вы же знаете, что такое инерция мышления. Нужны какие-то поистине убойные аргументы. Допустить, что вместо запланированного массированного освоения придётся договариваться с кучкой мутантов, чтобы использовать ресурсы этого мира… На такое никто не пойдёт. Вышлют несколько отрядов военных, чтобы вы не бузили, а за ними заготовителей и переселенцев.

– Ну при чём тут мы? Нас можно вообще не учитывать. Мы отойдём от базы километров на двадцать и растворимся в лесу так, что никто нас не разыщет. А нарушителям спокойствия придётся иметь дело непосредственно с Форрестером. Уж если ему удалось так ювелирно переделать нас под себя, то состряпать какой-нибудь смертельный вирус не составит проблемы.

– Повторю ещё раз: нет весомых доказательств. Без них от далеко идущих планов отказываться никто не будет. Вы представляете, сколько надежд связано с отселением лишнего населения? А с разработкой ресурсов нового мира?

– Переселение возможно, – возразил её Джарвисон, – но только на условиях Форрестера.

– Каких ещё условиях? – устало прикрыла глаза госпожа директор. У неё начинала побаливать голова, мысли становились вялыми и путаными.

– Очень простых: те, из вновь прибывших, кто успешно пройдёт трансмутацию, может жить на Форрестере, оставшиеся людьми – отправляются опять на Землю. Лагерь, для кандидатов в поселенцы не должен выходить за пределы каменистого плато, на котором расположена наша база. Ну и, разумеется, недопустимо причинять вред лесу. Очень простые правила.

– Слишком дорого. Сначала переправлять людей туда, потом встречать оттуда, – устало ответила она не открывая прикрытых глаз.

– Никто не заставляет вас принимать окончательное решение прямо сейчас. Подумайте, посоветуйтесь с заместителями, юристами, финансистами. Предоставьте отчёт в вышестоящие инстанции. Однако помните: нас, эльфов, можно обмануть или запугать, или ещё чего нехорошего придумать. Но в конечном итоге дело придётся иметь с Форрестером, а с ним ссориться и глупо и опасно.

– Ладно, я обдумаю всё, что вы сказали.

– Мы можем идти?

– Идите, только помните, что портал на Форрестер открывается через, – она глянула на часы, – тридцать четыре часа. Не опаздывайте.

– Мы хотели бы купить и переправить туда кое-какие вещи…

– Решайте этот вопрос с финансовым отделом.

На этом аудиенция была закончена. Трое посетителей удалились, а госпожа директор осталась сидеть, массировать виски, пытаясь унять головную боль. После пятиминутной процедуры, поняв, что полумеры не помогают, Мартина Солита полезла в ящик стола за обезболивающим. С исследовательским отделом разговаривать на больную голову нельзя.

– Соедините меня, пожалуйста, с двадцать шестой лабораторией, – склонилась она к селектору и через мгновение на центральном мониторе показалось сильно захламлённое помещение. – Селия, где вы?

Из-за многоярусных штативов с пробирками выглянула импозантная седовласая дама с недовольным выражением лица.

– Ну что там ещё? Я же просила не дёргать меня по пустякам! А, это вы, Мартина. Давайте скорей, у меня мало времени.

Вот же старая перечница! И с возрастом становится только хуже. И избавиться от неё нет никакой возможности – в своём деле она лучшая.

– Каковы результаты по последнему проекту?

– Каких результатов вы хотите добиться всего за два дня? Ну, хорошо. Выделить культуру эльфовируса in vitro нам не удалось. Похоже, вне клетки они существовать не могут. Зато нам удалось сохранить некоторое количество тканей им заражённых. Если нам удастся заставить их расти в пробирке, не теряя полезной начинки, у нас будет достаточно материала для опытов. Тогда, возможно, со временем, нам удастся разгадать секрет их потрясающего воздействия на человеческий организм.

– Господи! Возможно, вероятно, может быть. Вы можете хоть что-нибудь сказать конкретное?

– Мартиночка, вам бы артелью столяров командовать, а не научно-исследовательским центром. Только там сложив две доски и вогнав в них гвоздь можно быстро получить результат. Наглядный и конкретный.

И она отключила связь.

А ведь этот паршивый день ещё не закончился.