Текст книги "Экспедиция в Лес (СИ)"

Автор книги: Аксюта

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Лицо Славика озарило некоторое смущение, но раскаяния на нём так и не проступило. Он переступил с ноги на ногу и перемахнул на соседнюю ветку. И только тут, глядя на манипуляции Славика по отрыванию чего-то цепкого, профессор заметил, что ветку охватывает пушистая, меховая манжета. Любопытство тот час же загнало подальше и дурноту и возмущение неделикатным с собой обращением.

– Что это за зверь такой?

– Ковровик – уникальный представитель местных теплокровных. На кой нужна эта самая теплокровность в постоянно мягком и ровном климате Форрестера никто не знает, но всем интересно. Вот Мартина и попросила всех охотников, если кто встретит, добыть ей зверушку.

– Они настолько редкие? – всунула любопытный нос Елена.

– Кто ж их знает? Но нам попадаются нечасто.

Славик аккуратно отцеплял от дерева трёхпалые лапки зверька. Как только он это сделал, стало понятно, откуда взялось такое странное название. В развёрнутом виде зверь был совершенно плоским и действительно напоминал коврик, который обычно кладут у двери. И только Иван Иванович не разделял восторга коллег. Он с опаской посматривал вниз, крепко держась одной рукой за дерево, другой за Никиту.

– А нельзя ли передвигаться по нижнему ярусу?

– Боитесь упасть? – улыбнулась София.

– Можно. Но это будет гораздо опасней, – кивнул Никита.

– Что вы имеете ввиду?

– Проще будет показать, чем объяснять, – Никита вгляделся в зелёное море под своими ногами, а потом помог спуститься профессору на пару метров вниз. По земле важно и неторопливо шествовало небольшое стадо диковинных животных. Массивные тела приподнимали над землёй длинные тонкие ноги с широкими стопами. На спинах имелись парные выросты неизвестного назначения. Маленькая безухая голова на длинной гибкой шее довершала картину.

– Хищники?

– Скорее собиратели. Да вы смотрите, смотрите.

И тут, как будто проиллюстрировав ответ Никиты, один из спинных наростов молниеносно развернулся в длинный жгут и точным ударом сбил какую-то живность с дерева. Проглочена добыча была тоже моментально, пока собратья не подоспели.

– Да, действительно. До нас не достанут? На верху таких нет?

– Мы для них высоковато. И то, что лазит по деревьям намного мельче размером, для человека почти не представляет опасности. А бегущему эльфу вообще ничего не угрожает.

– Как вы этих тварей называете?

– Шпулятели, – Никита смущённо пожал плечами. – По крайней мере, произносить удобно и запоминается легко.

– Я гляжу, с латынью покончено.

– Ну почему. Просто теперь на латынь пытаются перевести все эти ковровики, шпулятели и прочих. Но это, слава Богу, не моя задача.

С этого момента путь до базы протекал спокойно. Может быть потому, что дальше профессора нёс Никита, который не делал резких рывков и остановок. На сегодня был запланирован ещё один большой совет, посвящённый обсуждению результатов коллективной работы сновидцев.

Успели они к самому началу общего собрания. Сегодня, как никогда, были действительно все. Люди и так находились всегда на базе или в её ближайших окрестностях, эльфов обычно было собрать сложнее. Но сегодня случай особый. Столовая, как место для сборищ была окончательно забракована, а на месте, куда они приходили в прошлый раз, Шарлотта Гордон уже начала формировать нечто вроде амфитеатра. Но до окончания работы было ещё далеко. Очертания задумки ещё только-только начали проступать из зелёного хаоса.

Елена с друзьями успели в числе последних, а потому рассаживались на свободные места, а не одной тёплой компанией, как раньше. И поначалу особенно не прислушивались. Всё, что говорилось, им ещё вчера вкратце изложила Елена. Но когда стали обсуждать дальнейшие действия, возникла острая дискуссия.

– Я не понимаю, зачем вообще надо что-то делать, – встала со своего места Клара Гейнц, картограф экспедиции и одна из тех немногих, оставшихся людьми. – Какое всё это имеет отношение к нам? Почему мы должны срываться с места и таскать для этого монстра каштаны из огня?

По лицам присутствующих людей было заметно, что они разделяют её недоумение и возмущение. Ну разве что кроме Иван Иваныча, который вообще всё происходящее на Форрестере принимал близко к сердцу, да по китайской физиономии Вейшенга трудно было что-то разобрать.

– Мы просто чувствуем необходимость так поступать, – попыталась объяснить София, но кажется, стало только хуже.

– Да это чудовище просто дёргает вас за верёвочки, как марионеток каких, – взорвался Геннадий Лоевский. – А вы и рады прыгать.

– Не совсем так. Точнее, совсем не так, – выступил вперёд Никита. – Нас никто не заставляет ничего делать. Перед нами просто поставили проблему. Дали задание, если хотите.

– Приказали или попросили? – попытался понять господин Вейшенг.

– Нам не приказывали, потому что лес не умеет приказывать, нас не просили, потому что лес не умеет просить, – немного нараспев сказала Мартина Сола, и дальше уже продолжила нормальным голосом. – Никита правильно выразился, перед нами просто поставили проблему. И то, только потому, что мы сами, первые попросили.

– Вы, наверное, представляете Форрестер как некий сверхразум, который всё знает наперёд и всё просчитывает заранее, – перехватил разговор Джарвисон Керж. – Это неверно. У него совсем иной, нечеловеческий ум, иная логика. И он впервые встретил разумных живых существ.

– Изучает нас и пытается понять.

– Боится одновременно и нас и за нас.

– Не ждёт помощи, но надеется на неё.

– А вы смогли бы отвернуться от ребёнка, которого кусает злая собака?

– Кроме того, – влез со своим рациональным комментарием Никита. – Мы здесь надолго и от того, как с самого начала выстроим взаимоотношения с Форрестером, будет зависеть многое. Это наш шанс доказать свою полезность. Показать себя равноправными партнёрами, а не иждивенцами.

– Иждивенцы. Слово то какое мерзкое, – сморщилась как от чего-то кислого Татьяна Карповна. – Не так уж много он вам даёт.

– Разве? Это если не считать некоторых физиологических усовершенствований и потенциального бессмертия? Есть ещё изобилие и разнообразие пищи и крыша над головой.

– Жалкие шалаши, – не утерпела Клара Гейнц. – Любой семилетний мальчишка на Земле может такие соорудить.

– Это они ещё не закончены, – оскорбилась за своё любимое детище Шарлотта Гордон. – Многих ли впечатлит вырытый котлован под строительство дома?

– Фактически, мы уже сейчас можем навсегда уйти в лес, оторвавшись от земной цивилизации и ни в чём не знать нужды. С одеждой, обувью и другими нужными мелочами можно что-нибудь придумать. Форрестер предоставляет неограниченный простор для творчества. – Вы не учитываете ещё один момент. Может быть, не все знают, – Славик был как никогда серьёзен. – Что бы это ни было, оно движется сюда. И встретить его на пол пути – задача нашей безопасности.

– А если вы ничего не выясните? Как спасаться?

– Велика вероятность того, что оно не полезет к нам на базу. Во всяком случае, большая часть местных живых организмов предпочитает даже не приближаться к каменистым плато.

– В общем, – подвёл итог Геннадий Лоевский, – вы твёрдо решили пойти туда, не знаю куда, прибить то, не знаю что.

– Для начала просто посмотреть, – осторожно поправил его Никита. – Потом уже решать будем: прибивать или ещё что.

– Дело за малым: решить кто туда отправится и что с собой возьмёт.

В результате непродолжительных дебатов было решено, что в разведку должна отправиться полная сработанная команда, а лучше не одна. Первым вызвался Джарвисон Керж со своей компанией, вторым подал голос Славик и, что характерно, ему никто не возразил. Нет, всё-таки сумасшедшая у них подобралась компашка. Психи, которым вечно больше всех надо. И даже тихоня София охотно участвует во всех затеях.

С отправкой в путь-дорогу не спешили. То есть потратили на подготовку целый день, а не сорвались с места через полчаса после принятия решения. Рюкзаки нагрузили основательно: бинокли, сети, капканы, ловушки, аптечки и у каждого лично, выданный под роспись, парализатор. Кроме того, и это было, пожалуй, самой приятной новостью, их снабдили мобильными средствами связи, действующими через спутник, и обещали держать канал связи открытым.

Отправились на рассвете двумя группами, двигающимися параллельным курсом. И первые два дня путешествие напоминало скорее туристические развлекательный поход за новыми впечатлениями. А на третий путешественники услышали тоненькие посвистывания, от которых сердце холодело и отказывалось биться в груди. Почти такие звуки слышали когда-то Елена с Никитой, и о которых успели надёжно забыть.

9

Неведомый флейтист замолчал и сердце снова попробовало биться, а в мир вернулись краски.

– Не припомню, чтобы я когда-либо так пугался, – поёжился Славик.

– А вот я припоминаю, – Никита мрачно усмехнулся и обменялся с Еленой понимающим взглядом.

– Это вот об этом вы рассказывали, когда прибежали в панике в лагерь? – София была ещё бледна, но уже начала приходить в норму. – Зря тогда не отнеслись к вашему предупреждению серьёзно.

– Это что за…, – Славик явно хотел ввернуть крепкое словцо, но покосился на девушек и смягчил выражение, – хрень такая?

– Не знаю, – невозмутимо ответил Никита.

– То есть как это, не знаю? Ты же у нас спец по информации!

– А так. База данных пуста. Кроме того, что это и есть наш неведомый враг, – он помолчал немного, потом предложил: – Давайте пока с базой свяжемся, надо бы отметиться и отчитаться.

Никита достал коммуникатор. Увесистая штуковина, не какой-нибудь там ширпотреб для продвинутых мальчиков. Глянул на индикатор и даже не сильно удивился, когда увидел, что прибор не работает. Закон всеобщей несправедливости во всей красе. Бесполезно гадать, что могло сломаться в приборе, рассчитанном на два года непрерывной эксплуатации без подзарядки. А если…

– Славик, будь другом, отбеги на полкилометра назад, попробуй связаться оттуда.

– Думаешь поможет? А что, давай. Назад не вперёд.

И он скрылся среди листвы. Повисла напряжённая пауза. Елена жалела, что прежде чем отсылать Славика, они сами не догадались отойти подальше в сторону. Как-то не удаётся расслабиться, когда в любой момент может раздаться этот устрашающий звук. Впрочем, охотник команды быстро вернулся и даже с относительно хорошими новостями. На расстоянии коммуникатор работал хорошо, да вот с базы сообщили, что связь с группой Джарвисона Кержа была потеряна ещё два часа назад.

– О чём задумался, Никита? Как мы будем этих тварей искать?

– Ну это как раз понятно. Но нам надо как-то обезопасить себя для начала. Тут многие умирают, если помнишь.

– Но мы же пока его даже не видели! Только слышали издалека.

– Вот именно. И, похоже, именно сами звуки вызывают чувство ужаса. Есть и такие. Правда это инфразвуки на частоте около 7 Гц и человеческим ухом неразличимы, но они могут идти дополнением к тому посвистыванию, – он осёкся, опять услышав невидимую свирель, и только силой воли заставил себя оставаться на месте, а не броситься наутёк. – И хорошо если вызывает только страх, а не чего похуже.

– Так давайте уши заткнём!

– И шапку наденем. Ушанку. Звук, между прочим, не только через барабанную перепонку передаётся.

– Чё, правда что ли?

– А что ты на лекции по физиологии делал?

– Спал, – честно признался Славик. – Ну я же не виноват, что нам её в расписании сразу после бассейна ставили.

– Понятно. Неуч. Хотя затычки для ушей должны сильно ослабить эффект. Только ума не приложу, из чего их сделать.

– Из наушников от плеера. Изолируют от окружающего мира, даже если музыку не включать, – Елена закопалась в своём рюкзаке. – Проверено на личном опыте в городском транспорте. Только у меня всего три пары.

– Зачем тебе столько?

– Запасные. Ломаются часто. Это наверное, заговор производителей – плеер работает годами без сбоев, а наушники к нему летят раз в месяц.

– Не страшно. У меня свои есть, – Славик достал ещё одни наушники из одного из нагрудных карманов.

Охохонюшки. Как-то плоховато они подготовились. Добежали, уже почти обнаружили, а что дальше со всем этим делать – сплошная импровизация.

– Так, пока мы окончательно уши не заткнули… кто-то говорил, что ему ясно, как этих тварей обнаружить, – сделал «тонкий» намёк Славик.

– Да что там рассказывать? Берём бинокли и ищем какое-нибудь странное, загадочное существо.

– Загадочное? Ты смеёшься или издеваешься? На другой планете, где мы находимся всего около двух месяцев? Ты мне лучше скажи, что ты НЕ считаешь здесь странным.

– Балда. Смотри и изучай. То существо, о котором ты ничего не сможешь сказать – оно.

Выход простой, но трудоёмкий. От постоянного напряжения быстро уставали глаза и терялась внимательность. Имеющиеся в их распоряжении два бинокля уже раз восемь переходили из рук в руки. За это время несколько раз раздавались противные звуки, но дело ограничилось пробирающими по позвоночнику мурашками – голову от страха больше никто не терял. Взявший оптику в руки в очередной раз Славик внимательно осматривал лес под своими ногами. Знать бы ещё, какого размера то, что мы ищем, а то от пристального разглядывания разнообразных букашек в глазах рябит. Одних многоножек, наверное, видов пятьдесят. Придётся, по-видимому, спускаться.

Славик с Никитой спрыгнули на землю (с низких веток их подстраховывали девушки) и начали прочёсывать лес квадратно-гнездовым способом. Искомое нашлось как всегда, случайно, когда Славик поддал ногой какое-то округлый предмет. Он раздулся, потом медленно начал сжиматься и раздался тот самый противный свист, от которого волосы вставали дыбом. Сам не заметил как, Славик оказался высоко на дереве. Рядом с ним пытались прийти в себя и отдышаться друзья. Что самое обидное, Славик замечал эти штуки уже раз пятьдесят, но пропускал мимо, считая семечком какого-то местного растения. По виду он больше всего напоминал плод конского каштана, когда верхняя колючая оболочка его уже успела высохнуть и потемнеть, но ещё не слущилась. Только побольше. Раз, эдак, в пятнадцать-двадцать.

Превозмогая страх, Славик спустился пониже и пустил в ход парализатор. Стрелять его учили ещё на курсах самообороны в институте. Ничего сложного. Вот только заметного эффекта от выстрела не дождался. Как лежали эти шары колючие в переплетении корней, так и продолжали лежать. Может всё-таки подействовало? Но тут эта дрянь снова издала свой коронный визг и Славику потребовалось значительное время, чтобы прийти в норму. Так и неврастеником стать недолго. Он поднялся наверх к товарищам по несчастью и знаками предложил отойти назад, за границу слышимости, подальше от этих существ. С облегчением выдернул из ушей затычки.

– Ну что, все всё видели или надо объяснять?

– Не надо. Объяснять не надо. Надо подумать, что дальше-то делать будем.

– Оружие наше им, похоже, пофигу. А добыть образец в лабораторию было бы неплохо. Надо же узнать, что оно такое.

– Да мы с ума сойдём, пока дотащим. Даже с ушными затычками. У меня уже сейчас руки начинают подрагивать, а то ещё и нервный тик какой-нибудь добавится.

– А заткнуть их?

– А как?

– У меня есть идея, – Никита в задумчивости прикусил губу. – Вы мне только скажите, так ли важна сохранность этих существ.

– Нет! – хором ответили Славик и Елена, София традиционно промолчала.

– Тогда есть простой выход – запаять их в вакуумные пакеты и всё.

– Ты – гений! – Никита удостоился ласкового чмока в щеку от Елены и дружеского тычка в плечо от Славика.

– А что думает София?

– Я думаю, что пора обедать, – и начала распаковывать рюкзак.

На лицах мужчин отразилось разочарование. Нет, аппетит был здоровый у всех. Но рацион! Это был ещё один дар Форрестера новым друзьям, который единогласно окрестили «манной небесной». Небольшие беловатые плоды, содержащие абсолютно сбалансированный набор белков, жиров, углеводов, витаминов и минералов, но при всём при этом, абсолютно безвкусные. Всё равно, что пенопласт жевать. В качестве походной пищи, когда нет времени на охоту или сбор плодов – идеальный вариант, но удовольствия не доставляет никакого. Иван Иванович ещё помнится смеялся, что Форрестер настолько продвинулся в изучении людской психологии, что не стал делать универсальную пищу вкусной. Чтобы люди не обленели и вкусовые рецепторы у них не атрофировались.

Славик разломил плод манны небесной, с сомнением посмотрел на белую зернистую мякоть и захрустел ею под такие же унылые взгляды сотрапезников.

– Вот так и вспоминается детство.

– Это ты о чём?

– О том, что всё полезное обязательно невкусно. Кому, кстати, пришла в голову эта идея с идеальной пищей?

– Джарвисону, кому же ещё? У нас с ним негласное соревнование идёт с того самого момента как я нашла и ввела в рацион базы салат, а он кержику. Вот и теперь, после того как я предложила «таблетку от старости», он не мог не принять вызова.

– Не мог он эту дрянь повкусней сделать!

– Не мог. Много раз пытался, но ничего не получалось. Кстати о Керже, неплохо бы дать им знать о наших успехах.

– Как? С базой связаться можно, но с ними-то нет.

– Я могу попробовать через хамелионуса передать.

Все смолкли и в удивлении уставились на Софию. Девушка даже смущаться начала: к такому пристальному, концентрированному вниманию она не привыкла.

– Ну да. Те, что я постоянно ношу с собой, могут воспринимать мои мысли и, в свою очередь, передавать мне кое-какие образы. Я могу «надиктовать» краткое сообщение и попросить отнести его Джарвисону. Впрочем, гарантий никаких. Так я ещё не делала.

– Но попробовать стоит, – серьёзно сказал Никита.

– София, ты – умница, – ласково добавила Елена. Застенчивость девушки подчас вызывала у неё недоумение.

Прикрыв глаза, София минуты три сидела неподвижно и только кончиками пальцев поглаживала свою питомицу, та блаженно щурила глаза. Потом молниеносно сорвалась с места и скрылась в лесу.

– Всё. Всё, что сможет, она передаст.

– А если получится, то у нас будет готовое средство связи, об отсутствии которого все так сокрушались, и шпион-разведчик заодно.

– Да за кем тут шпионить?

– Мало ли. Вдруг всё-таки появится необходимость.

– А знаете что самое паршивое? – Никита глянул вниз, на далёкую и почти невидимую с высоты их насеста землю. – Для того чтобы отловить эту «чудесную флейту» нам опять придётся спускаться вниз.

Надо же, мы настолько привыкли к жизни на деревьях, что спуск на землю считается событием неприятным. Интересно, на что будет похоже следующее поколение эльфов, рождённых уже здесь, на Форрестере. Ноги превратятся в хватательные конечности? Отрастёт хвост? Хотя это уже обезьяны какие-то получаются. Лучше об этом пока не задумываться. И так проблем хватает, гораздо более злободневных.

Четверо охотников на чудесную флейту, как её окрестил Никита, подготовили вакуумные пакеты, запас которых для сбора образцов всегда лежал в рюкзаках, вставили в уши затычки и отправились на «дело». И ещё часа полтора бесцельно блуждали между деревьями – не так-то легко обнаружить буровато-коричневые шарики размером с земного ёжика, среди плотного переплетения корней вальсиноров. А когда, наконец, обнаружили, оказалось, что упаковать их в пакет тоже задача не для слабонервных. Острые края шипов, которые оказались не шипами, а полыми трубочками, резали всё, к чему прикасались, в том числе пластик и руки неосторожных учёных. Да к тому же ещё время от времени то один то другой издавали высокие свистящие звуки, от которых темнело в глазах и волнами накатывала паника. Софию вообще пришлось отправить в глубокий тыл – эмпатка тяжелее прочих переносила волны страха. Наконец Елена догадалась завернуть эту колючку сначала в плотную ткань, а уже потом засовывать в пакет и откачивать воздух. Теперь дело пошло веселее и в результате они поймали аж пять чудесных флейт. С такой добычей уже можно возвращаться на базу. И поскорее.

В команду Джарвисона Кержа входили Шарлота Гордон – эмпат и супруги Пьер и Алиса Реблон – сновидец и охотница соответственно. Земной специализацией Пьера была микология, Алисиной – геоботаника. Трансмутацию в эльфов оба прошли одновременно и сравнительно легко. А Алиса была ещё донельзя довольна тем, что удалось без труда скинуть двенадцать килограмм лишнего веса, с которыми она боролась с переменным успехом на протяжении вот уже шести лет. Правда виновата в этом трансмутация или резко возросшие физические нагрузки сказать не смог бы никто.

Первые два дня они спокойно двигались параллельным курсом на полтора километра правее группы Елены Маршалл. А на третий вошли в погибающий лес. Пьер и Шарлотта остановились так резко, как будто лбом о прозрачную стену стукнулись. Возникло резкое и неприятное ощущение какой-то неправильности. Было слишком тихо. Даже для здешнего леса, где большая часть обитателей предпочитала помалкивать, такая тишина была нехарактерна. Потом стали заметны и другие признаки несчастья: темнота и запустение. Обычно воздух просто кишел разнообразными светящимися существами, а тут – ни одного. Не пролетит стрекоза на громадных сияющих крыльях, не роится всякая насекомая мелочь, не заметно многоножек, которых только в пределах видимости можно было насчитать около двадцати разновидностей, не говоря уж о поштучном пересчёте. Только тихонько перешёптываются на ветру листья вальсиноров да изредка поскрипывают стволы.

– Куда все делись? – растерянно спросила Шарлотта.

Алиса посмотрела вниз, проследив взглядом возможную траекторию исчезновения живности.

– Давайте спустимся и посмотрим там, – предложила она.

И там действительно нашлись все. Сухим шуршащим ковром устилали землю все те, кого не досчитались эльфы наверху. Среди них встречались животные и покрупней древесной ползающе-летающей мелочи и даже совсем гигантские ящеры. И все они были либо уже мёртвыми либо умирающими на последнем издыхании. С таким громадным количеством биомассы не могли справиться никакие падальщики, и почти все тела были нетронутыми. Команда исследователей брела по братской могиле для сотен тысяч животных, в шоковом состоянии разглядывая сюрреалистическую картину, открывающуюся во всех направлениях, насколько хватало глаз. Вот, успели, добежали и что теперь? Чем тут можно помочь? Шарлотта взяла в руки небольшую ещё живую ящерку и попыталась при помощи дара выяснить, что с ней произошло. Почти сразу выронила и, зашатавшись, схватилась руками за голову. В висках пульсировала боль, перед глазами плыли красные пятна. Больше на такие эксперименты никто не решился.

Они занялись тем, что всё-таки могли сделать, а именно, изучением последствий неизвестного воздействия. О том, чтобы провести вскрытие в полевых условиях не могло быть и речи, но вот провести кое-какие количественные изыскания, так сказать собрать статистику, было вполне возможно. На исходе второго часа скорбного труда, на колено Шарлотты взобрался хамелионус. Вполне живой и бодрый.

– Брось его, – забеспокоилась Алиса. – Ты ему уже ничем не поможешь, только себе хуже сделаешь.

– Да подожди ты! – Шарлотта нервно от неё отмахнулась. – Не видишь? Это посланник! И он что-то пытается мне передать. Не мешайте, пожалуйста.

На несколько минут все замолчали и только смотрели, как Шарлотта держа в руках хамелионуса, сосредоточенно вглядывается в его подвижные стебельчатые глазки.

– Спасибо, малыш, – она погладила ящерку по спинке и посадила на ветку дерева. – Беги к своей хозяйке.

– Ну что? Что это было? – Джарвисон был в нетерпении.

– Это один из питомцев Софии. Вы же помните, она вечно таскает их с собой. Похоже, этих зверушек можно использовать как средство связи.

– А почему не поговорить нормально? – Джарвисон вытащил из рюкзака коммуникатор и тут же получил ответ на свой вопрос – прибор был нерабочим окончательно и бесповоротно. – Понятненько. А я-то думал, почему нас база перестала теребить постоянно? – Так меня опять опережают. Правда, не сама Елена, а член её команды, но всё-таки. Такой стимул для самосовершенствования – поиск достойного противника для соревнования, Джарвисон использовал ещё со студенческих времён. Подобная практика оказалась на удивление эффективной. – И что тебе передали?

– Немного. Похоже, они нашли виновника происшествия. Без подробностей, сами понимаете, какой из ящерицы мыслитель. Но зрительный образ она передала. Это большой колючий шар, размером с два мужских кулака. Коричневый. Никто не видел ничего похожего?

– Кажется, мне что-то подобное встречалось, – Алиса моментально скрылась в зелёной чаще. Пьер даже не успел ничего возразить. А если это опасно? Ох уж эти охотники! Сначала делают, потом думают.

То, что притащила Алиса, опасным не было. Оно даже живым не было уже довольно давно. Чья-то лапа, или копыто, тут уж не угадаешь, разломала и частично расплющила колючий шарик. И по-прежнему небеззащитный. Сунувшаяся было потрогать находку Шарлота, порезала себе палец и тут же, по детской привычке, принялась зализывать ранку.

– Ну вот, – Алиса аккуратно упаковывала свою находку в мешок, – и мы теперь не с пустыми руками явимся.

– Ты шутишь, – Пьер в недоумении приподнял брови, в его золотистых глазах засветился огонёк живого юмора. – А несколько тонн образцов, которые мы уже набрали, это как бы не считается?

– Это – не то, – величественным жестом отмела его возражения жена. Напряжение последних часов постепенно начало спадать.

– Кстати, об образцах…, – встрял Джарвисон. – Если мы хотим донести их непротухшими, отправляться в обратный путь нужно немедленно и двигаться очень быстро. Гораздо быстрей, чем мы сюда добирались.

На полпути к базе заработал коммуникатор и, отчитавшись перед начальством, Джарвисон решил присоединиться к коллегам. Благо, те находились невдалеке. Вид у Елены и её друзей был откровенно неважнецкий. Бледные, измученные и даже как будто постаревшие. Особенно измотанной выглядела София. При взгляде на девушку, Шарлота дала себе зарок проследить, чтобы вся эта компания, прежде чем засесть за отчёты, обязательно попала на обследование к медикам. Если уж выносливых эльфов что-то настолько доконало – дело серьёзное. Но хоть не зря старались. Пять вполне целых образцов и ценная информация – серьёзное достижение.