Текст книги "Ева. Новая жизнь (СИ)"
Автор книги: Зоя Сокол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)
– Раз такая умная, что знаешь, в каких магазинах, когда распродажа, почему не знаешь дорогу?
Ответ поверг Еву в шоковое состояние.
– Потому, что у меня нет прав и меня всегда возит водитель...
Несколько мгновений, Ева стояла в ступоре, переваривая полученную информацию. А потом повернулась и спросила, боясь услышать ответ:
– А почему сейчас мы ездим без него?
– А как бы я ему объяснила наш с тобой маленький побег из-под стражи? – фыркнула Аня, поражаясь недогадливости лучшей подруги.
– А ты могла бы позвонить ему и спросить дорогу?
*****
Сигнал снова пришел в движение. Из его перемещения исчезла хаотичность. Как будто за руль посадили другого водителя. Теперь все укладывалось в четкую систему, и в принципе, к тому, моменту, как точка достигла конечного пункта, Свят уже догадывался, куда они едут. Не конкретный дом и улица, просто вычислил район. В принципе логично было ехать именно туда – много гаражей, новостроек, есть, где спрятаться.
Свят снова ввел координаты.
Ева в недостроенном здании на окраине города. Почему же она не подает сигнал? Без сознания? Связана? Не важно.
Выждав минут двадцать, показавшиеся ему вечностью, что бы убедится, что крошечный красный огонек никуда не сдвинется с места, Свят завел мотор и позвонил:
– Вова?! Быстро собирай ребят, у нас есть координаты. Бери всех, возможно придется прорываться с боем.
*****
Аня припарковала свой Pajero возле недостроенного дома. Кокетливо поблескивающие на солнце зеркальные фасады первых этажей вызвали у Евы тоску. Что-то подобное она хотела сделать и в Картечи. Но слегла с температурой почти на неделю. В итоге проект фасадов утвердили без неё. Вышло не плохо, но «не совсем то, что нужно».
– Ты уверенна, что мы по адресу? – с сомнением протянула она, вылезая из машины.
– Да, – коротко кивнула Аня.
– Ань, да тут верхние этажи ещё даже не достроены!
– Не бойся, информация проверенная, – жалобно пискнула сигнализация и она уверенно зашагала к входной двери. Подруге волею-неволею пришлось бодренько семенить следом. Перспектива остаться одной посреди пустынной улицы в незнакомом районе совершенно не улыбалась. – Эту клинику открывает мой бывший доктор, Калугина Ира. Она со мной из одного детского дома. Долго работала в нашем городе, а теперь вот решилась на открытие клиники в столице. Мы её первые серьезные клиенты. Мы вообще первые её клиенты...
В голосе Ани была неподдельная гордость. Она выросла в детдоме и сироты с которыми прошло детство её единственная семья. Те немногие, кто выбился в люди, старались держать между собой связь. У Ани таких знакомых было всего шестеро. Причем двое из них – счастливы в браке.
Логично, что она пришла именно к старой подруге.
Холл встретил их приятным полумраком, прохладой, и запахом цементной крошки. На вопросительный взгляд Евы Аня пожала плечами:
– Достроены только первые шесть этажей. Лифт не работает.
– А нам?
– На четвертый.
– Шикарно! – иронично вздохнула Ева.
Аня промолчала и бодро зашагала к боковой лестнице, подавая пример Еве. По дороге она созвонилась с кем-то, возвестив о своем приходе.
Этим кем-то оказалась высокая, невероятно худая, невольно вызывающая мысли об анорексии женщина с жиденькой русой косой и очках. Она никак не походила на доктора, скорее, на учительницу математики. Очень тощую учительницу математики... Этакая серая мышь, которая верно вообще ничего не ест?
– Ирочка, привет!
– Аня, – мышь оказалась довольно сдержанной в проявлении эмоций, чем заработала себе ещё один плюсик.
– Это моя подруга Ева, – Аня махнула себе за спину рукой. – Я тебе говорила о ней.
– Что ты обо мне говорила? – тут же насторожилась Ева.
– Что вы подозреваете что беременны, но боитесь сдавать анализы. Поэтому Аня сдаст их с вами за компанию, – поправив очки, ровным тоном ошарашила её «мышь».
– Я-а-а? – пискнула Ева.
– Ну, не я же, – выразительно посмотрела на неё Аня.
– Да вы не переживайте, – успокаивающе погладила её по руке Ирина. – Я все сделаю быстро и очень конфиденциально. Никто не узнает!
– Вы меня успокоили, – безрадостно отозвалась Ева в упор глядя на подругу. Вот значит как!
– Пройдемте за мной в лабораторию. В течении часа вы все будете знать наверняка.
Аня снова первой пошла следом. Ева поплелась, как висельник на эшафот. За что ей все это? А ведь эта зараза белобрысая даже не покраснела! Где ж Ева в прошлой жизни так нагрешила, что господь наградил её такой лучшей подругой?
*****
– Свят! Успокойся и не психуй! – рыкнул потерявший всякое терпение Вова. – Ты только хуже делаешь!
– Но она там, внутри! Сам на сам с похитителем! А что если это Шумской? – Свят ходил вдоль машины, гипнотизируя взглядом входную дверь довольно высокого здания с зеркальными фасадами. Из-за них не было никакой возможности рассмотреть, что происходит внутри.
Когда Вова приехал, Свят уже готовился брать штурмом пятнадцатиэтажку. С горем пополам удалось его отговорить, подождать пока приедет подмога.
– Свят, если мы полезем туда вдвоем и попадем в засаду, то нас перебьют, как кроликов, а Еву просто перевезут! – в который раз повторял свои самые весомые аргументы Вова. – Сейчас приедут ребята из охраны...
– С ними нельзя идти туда, – сжал зубы Свят. – Молодые зеленые...оружие впервые в боевых условиях держать будут...
– Именно поэтому мы подождем ребят из ОМОНа с которыми я почти шесть лет проработал бок о бок, – спокойно пояснил Вова, вытаскивая из кармана зазвонивший телефон. – Подожди. Алло?
– Вов, привет, – зевнул в трубку Антон. – Напомни Ане, что она обещала со мной сегодня пообедать.
– В смысле? – изумленно посмотрел на всякий случай на трубку телефона Панов. – Твоя жена. Сам звони и напоминай.
– Я бы рад, но она сегодня с утра умчалась «к Еве», и ни одна, ни другая трубку не берут, – тяжело вздохнул он.
– Ты хочешь сказать, – пополотнел Вова, в упор, глядя на Свята, что бы тот понял, что эти слова обращены больше к нему. – Что Аня была с Евой, когда её похитили?
– Что?! – раненым зверем взревел Антон.
Владимиру Панову ничего не оставалось. Кроме как несколько минут выслушивать от лучшего друга отборные ругательства. Он его понимал. Когда понял, что не уберег любимую женщину, чувствовал себя ещё хуже – Антону, по крайней мере, есть, кого винить. Он и винил. Не стесняясь в выражениях. Минуты через три поток ругательств иссяк, и Бесяев начал задавать более осмысленные вопросы:
– Что произошло?
– Ева спустилась в туалет и пропала, – четко отвечал Вова.
– А Аня?
– Пока я и Свят были в офисе, её там не было. Возможно, они встретились позже в вестибюле...
– Почему ты и Свят бросили её одну?
– Свят уехал на встречу. Я ушел за едой.
– Почему не отправили секретаршу?
– Ева отпустила её на обед немного раньше.
– Что вам известно о похитителях?
– Они долго ездили по городу, сейчас окопались в недостроенном здании на окраине города. Безлюдное место, идеально для того, кто прячется.
– Откуда вы знаете, что они там?
Немного поколебавшись, Вова ответил и на этот вопрос:
– Свят подарил Еве кулон, в который вмонтирован радиопередатчик.
– И вы не знаете точно у них ли Аня?
– Нет.
Немного помолчав, Антон велел:
– Говори адрес. Пока я не приеду – ничего не предпринимать!
Свят услышал приказ Антона и угрюмо пнул колесо машины. Атака откладывается ещё минимум на полчаса. В который раз наемник пожалел, что не может действовать по старинке – тихонечко проник внутрь, по одному перерезал им горло, спас свою женщину. И не зависишь от кучки придурков не способных приехать по первому требованию за пять-семь минут.
Командная работа, мать её ептить!
*****
Весь четвертый этаж был отведен под клинику доктора Калугиной. Он ещё не был до конца отремонтирован и оборудование практически не установлено. Даже стены только находились в процессе окрашивания. Повсюду валялись банки из-под краски, куски стройматериалов, полиэтиленовых пакетов, малярские кисточки, валики и инструменты, название которых Ева даже не знала. Ни Аню, ни Ирину такая обстановка не смущала, а Ева согласна была на все, лишь бы этот страшный сон быстрее закончился.
Пока шли, Ирина рассказывала:
– Ремонт в полном разгаре. Пока полностью закончены только стоматологический кабинет и лаборатория для сдачи анализов. Как раз то, что нам сейчас нужно. Здесь у нас рисепшн...
Ева ненадолго засмотрелась на четверть собранной стойки. Да какое там четверть! Там фактически только общий контур был обозначен.
– Здесь кабинет семейного доктора... – Ирина так гордо назвала помещение заваленное строительным мусором, виднеющееся сквозь пробитую в стене дыру без намека даже на дверную коробку.
Ева окинула взглядом «клинику». Это место выглядело так, будто пережило катастрофу вселенского масштаба и теперь горстка выживших пытается его восстановить, стащив сюда все стройматериалы и инструменты, какие только смогли найти. Но бедняги просто не знают что с этим добром делать и теперь просто добивают «выжившего». Ева остановилась возле очередной стены. Против воли остановилась. Просто не смогла пройти мимо.
Стена, возле которой она остановилась, была покрашена полосами сантиметров по тридцать всех цветов радуги.
Ева так увлеклась созерцанием этого «шедевра», что не заметила, как к ней подошла Ирина.
– О, вы заметили, – она смущенно поправила очки. За не столь продолжительное знакомство Ева успела заметить, что Калугина постоянно поправляет очки, когда нервничает. – Это мы так выбирали в какой цвет покрасить стены в клинике.
– И как выбрали? – живо поинтересовалась Аня.
– Мы сошлись на цвете в кабинетах врачей, но цвет в холле пока под вопросом, – вздохнула Калугина.
– А покрасьте в фиолетовый, – иронично предложила Ева.
– Я тоже склоняюсь к этому цвету, – улыбнулась Ирина.
– Серьезно? – изумленно вытаращила глаза Аня.
Калугина ответила только кивком головы. Ева даже не удивилась, когда подруга рассмеялась:
– Чего ещё от тебя ждать. Ты ж в детстве постоянно сидела без ужина за то, что разрисовывала все мелками и ручками.
Теперь Еве стало ясно, почему она такая тощая. И даже жаль несчастную. Она поспешила отвернуться. Почему-то вспомнилось, как мать в детстве забывала поставить ей тарелку или приготовить порцию для неё. Пока семья ужинала Картошкой с котлетами, ей приходилось заедать чувство голода хлебом с майонезом. Кажется, она понимала, почему Ирина захотела выбрать столь кричащий цвет. Ева в детстве тоже хотела разрисовать свою жизнь. Видимо во взрослой жизни лучше не стало, раз она до сих пор пытается рисовать.
– А в какой цвет решили покрасить кабинеты? – она спросила это просто для того, что бы сменить тему. Но ответ вызвал искреннюю улыбку:
– Каждый в свой цвет.
– Так и нужно, – доктор Калугина подросла в глазах Евы. Неизвестно, какой там она профессионал, но человек хороший.
Ирина провела их дальше по коридору до последней двери белой и невзрачной:
– Это наша лаборатория, оборудованная по последнему слову техники.
– И что дальше?– неуверенно спросила Аня. – Нам пописать в пробирки?
– Нет, – расхохоталась Ирина. – Все значительно проще. Я возьму анализ крови и где-то через часик все будет готово.
Ева поморщилась, словно от резкой боли:
– Может все-таки в пробирку?
– Боишься иголок? – удивилась Аня. Пока Ева регулярно бывала в больнице, с ней был Вова, который сдержал свое слово и не рассказал, как она ревела крокодильими слезами, и он на пару с лаборанткой уговаривал ей дать руку.
– Я не боюсь, – огрызнулась Ева, к которой моментально вернулось плохое настроение. – Я их просто не люблю.
– Ладно, дамы, – похлопала в ладоши доктор Калугина, привлекая к себе внимание. – Чем быстрее зайдем, тем быстрее выйдем. Думаю, к трем часам уже будут результаты.
Она первой вошла в лабораторию и одела висящий на стене белый халат. Следом вошла Ева, которой Аня придала ускорение, хорошенько пнув сзади.
*****
Свят с каменным выражением лица нарезал круги вокруг машины, но внутри у него бушевал ураган. Злость, ярость, ненависть, желание убить... Да он сам не понимал половины того, что с ним происходило. Его бесило все! Особенно четкие инструктажи, которые проводил Вова. Сначала бывший оперативник рассказал план действия охранникам, потом все то же, теми же словами Антону, теперь прибывшему отряду спецназовцев.
Если после этого сюда припрется ещё один желающий спасать Еву и Аню, которых к этому моменту могли уже благополучно замучить насмерть, Свят лично возьмет автомат и перестреляет этих придурков! Ещё один быстрый взгляд на часы. Пол третьего. Снова отборная ругань сквозь зубы. Он как будто застрял в каком-то мультике, где над ним постоянно стебутся! Этот чертов инструктаж вообще закончится?
– На этом инструктаж закончен, – ровный голос Вовы возвестил, что его молитвы, наконец услышаны. – Охрана, занимаем посты снаружи. Остальные – за мной. И помните – оружие применяем только в крайнем случае. Если заложницы пострадают – заставлю воспользоваться кнопкой АУТ!
Спецназовцы дружно щелкнули забралами и пошли вслед за своим бывшим командиром на штурм здания. Свят и Антон шли следом. Наемник, который с самого начала протестовал против этого, шел следом вместе с Бесяевым. Ему казалось, он должен идти в авангарде, у него больше опыта, быстрее реакция и более эффективные навыки. Но как только отряд выдвинулся, Свят зауважал Вову, признав в нем профессионала. Бывший омоновец организовал штурм максимально эффективно, а его команда двигалась, как одно целое. Каждый четко знал, что именно нужно делать и как, они напоминали четко отлаженный механизм. Их взаимодействие было настолько хорошо отлажено, что оперативники не произнесли ни слова просто обмениваясь понятными друг другу знаками. И хоть со стороны выглядело впечатляюще, Свят все равно считал, что это слишком медленно. Ему хотелось снести все двери с петель, положить все живое на своем пути и добраться до Евы. Судя по тому, как сильно Антон Бесяев стиснул зубы, и как побелели костяшки рук, сжимавшие автомат их желания совпадали.
*****
Ева хотелось плакать, рыдать. Она чувствовала себя преданной. И кем?! Лучшей подругой!!!
Конечно, когда настал самый ответственный момент, она испугалась. Пару минут Аня с Ириной пытались уговорить Еву. Но страх перед иголкой оказался сильнее, чем голос разума. В итоге, когда эта коварная блондинка воскликнула:
– Голый Антонио Бандерас! – её не менее подлая подруга детства воспользовалась тем, что Ева отвлеклась посмотрев в указанном направлении (а кто бы не посмотрел?), и в наглую ткнула её иголкой в палец.
Несмотря на то, что прошел уже почти час, и обе интриганки не раз и не два извинились, Ева продолжала шмыгать носом, сидя на небольшом кожаном диванчике в будущей ординаторской и демонстрировать свою обиду.
– Результаты анализов будут готовы минут через пять, – возникла на пороге Ирина, которая постоянно отлучалась в лабораторию. – А пока угощайтесь – кофе и кексы...
– Кексы? – оживилась Аня.
– Кофе, – расплылась в счастливой улыбке Ева. Доктор Калугина только что купила себе индульгенцию.
*****
Первый этаж, второй... Всю дорогу, пока команда поднималась вверх, Свята одолевало смутное беспокойство. Что-то было не так.
На подходе к четвертому этажу наемник наконец-то понял, что именно. Охрана. Её не было. Значит, или похитителей слишком мало, что бы выставить охрану всего здания, или уверенны, что их тут не найдут, или их ждет сюрприз...
– Вова, – позвал Свят по небольшому передатчику на манжете воротника. Наушник от микрофона был вставлен в ухо. Эту аппаратуру выдали омоновцы. Как на вкус Свята – довольно примитивно, со всеми этими проводами. Но капризничать наемник не стал.
Панов дернулся, от неожиданности и повернувшись наградил его убийственным взглядом. Наемник проигнорировал его и так же тихо сказал:
– Внутри или ловушки, или много похитителей. Идти нужно быстро и осторожно.
Вова кивнул и сделал своим людям несколько знаков. Один из их подбежал и проверил дверь небольшим прибором, после и кивнул, давая понять, что ловушек.
Панов дождался пока тот отойдет и подал знак приступать к штурму.
Дальнейшее произошло так быстро, что если бы не опыт, Свят бы не ничего не понял.
Двое в масках из команды Вовы подбежали и выбили дверь тараном. Толи таран был такой хороший, то ли эта парочка сильная, то ли дверь хилая – но с петель она слетела с первого удара и, красиво покрутившись в воздухе, упала внутрь. За ней внутрь полетели гранаты несколько дымовых и пара световых и шумовых. Не важно, сколько внутри народа – полная дезориентация им обеспечена на несколько секунд. Этого времени команде профессионалов за глаза хватит, что бы вломится внутрь и быстро, надежно и качественно обездвижить всех. А уж потом можно будет разобраться кто хороший, кто плохой.
Собственно, так они и поступили. Кто же знал, что внутри их ждет ТАКОЙ сюрприз.
*****
Ирина как раз вернулась с результатами анализов. Её прогноз насчет того, что результаты будут готовы к трем часам, сбылся почти минута в минуту, что говорило о её профессионализме. Абы кто не смог бы так хорошо подгадать время. Теперь ждали только Аню, в который раз убежавшую в туалет. Ординаторская поднадоела, и теперь сидели на складных стульчиках, засланных газетами возле будущей стойки рисепшена. Тем более, что дверь туалета находилась тут же напротив.
Ева болтала ногами, сидя на стульчике. При её невысоком росте она могла делать это практически на каждом стульчике, где бы не сидела. Ирина снова просматривала папки. Доктор отказалась сказать результат, пока не вернется Аня. Сказала только, что результат весьма любопытный.
Безмятежную идиллию нарушил звук копошения в коридоре. В пустых коридорах любой шорох был оглушителен.
– Что это? – спросила Ева, наклонившись вперед, что бы рассмотреть входную дверь.
– Может крысы? – пожала плечами Ирина, повторив её маневр.
Когда внезапно входная дверь взлетела в воздух и красиво кувыркнувшись, упала на пол, разлетевшись на несколько частей, обе женщины должны были испугаться, но просто не успели. Сперва, они как зачарованные смотрели на дверь, а потом грянул взрыв. Его, правда, тоже толком испугаться не успели – в комнату повалил густой удушливый дым, их ослепило парой вспышек, и оглушило взрывом очень громкой гранаты. Ева и Ирина даже со стульчиков попадали.
Кто-то схватил кашляющих женщин за руки и почти утащил в ординаторскую. Не сильно церемонясь, их буквально швырнули на кожаный диванчик. Женщины ещё какое-то время откашливались, приходя в чувство. Едва продрав глаза, Ева от удивления чуть не хлопнулась в обморок – на них с Ириной было направлено шесть автоматов. Сглотнув, она на всякий случай подняла руки вверх.
*****
Аня как раз мыла руки, выйдя из туалета. Когда в коридоре послышался шум. Не долго думая, она открыла дверь и встретилась взглядом с дулом автомата.
Здесь следует сделать небольшое отступление. Анна Бесяева, супруга одного из самых состоятельных людей страны Антона Бесяева, круглая сирота, выросшая в детдоме. Воспитание характер и закалка у неё от туда. Когда кроме тебя в группе ещё сорок человек и обеды, завтраки и ужины приходится выгрызать зубами, робость и пугливость как-то сами собой уходят из характера. Несмотря на то, что она уже много лет не жила детдоме и десять лет прожила с мужем душа в душу, детдомовская закалка осталась при ней. Если перефразировать известное выражение: «Можно забрать ребенка из дет.дома, но дет.дом из него никогда».
Поэтому, встретившись лицом к лицу с дулом автомата, Аня не испугалась и не закатила истерику.
Вместо этого, она резко присела и со всей дури врезала мужику с оружием в камуфляжной форме по яйцам. Бедняга, потерял дар речи и вообще дар соображать, выронив оружие и мешком свалившись на пол. Обрадованная успехом, Аня потянулась к оружию, но нога в армейском ботинке наступила на приклад. Подняв глаза и увидев направленный на себя ствол, она испытала чувство дежавю. Только в этот раз оказывать сопротивление было бессмысленно.
Поэтому Аня позволила за шиворот оттащить себя в ординаторскую и не очень ласково усадить на кожаный диван рядом с Евой и Ириной. Её радовало и пугало то, что их пока не убили. Живы, это плюс. Но что с ними будет дальше?
*****
Прошла минута. Мучительно долгая минута. Свят засекал время, что бы не сойти с ума от холодного страха внутри и мучительного ожидания. Наконец, шум внутри этажа, куда ворвалась команда омоновцев стих, и спустя несколько секунд ожил динамик:
– Этаж зачищен, на этаже обнаружено и взято под стражу трое, один подозреваемый оказал сопротивление. Из пострадавших только один из наших. Ничего серьезного. Жду ваших распоряжений.
Едва только по военному четкий доклад закончился, все трое Антон, Свят и Вова бросились внутрь. Дым уже потихоньку рассеивался и омоновцы, снимающие маски показали им куда идти. Ворвавшись в комнату, их взглядам предстала картина маслом: Ева, Аня и между ними неизвестная тощая женщина, сидят себе в ряд на кожаном диване, под дулами автоматов, дружно задрав руки вверх.
– Какого... – выдавил из себя Вова, строго посмотрев на своих подчиненных. Автоматы тут же убрали, правда, от Ани с явной неохотой.
– Что произошло, как вы тут оказались? Она вас похитила? – на Ирину, испуганно прикрывшуюся помятыми бумажными папками, тут же наставили автоматы.
– Да что вы городите! – в сердцах воскликнула Аня. – Ира – гинеколог!
Омоновцы переглянулись, ребята тоже. Озадаченно, офигев, удивленно, изумленно, ошарашено... В общем, они испытали всю гамму эмоций, и она отразилась у них на лицах. Вова первым обрел дар речи, и заикаясь спросил:
– А что вы тут делали?
– Анализы сдавали, – густо покраснев, ответила Ева.
Мужчины ещё раз переглянулись. Постепенно до них начал доходить смысл происходящего.
– Но это место не похоже на больницу! – заискивающим тоном сказал Антон, пытаясь оправдаться.
– У них ремонт! – рявкнула Аня.
На не которое время воцарилась полная тишина. И тут Вова, чувствуя, что как угнетает всеобщее молчание, брякнул первое, что пришло в голову:
– И как анализы?
Ирина испуганно ткнула Еве и Ане по папке. Бедняжка выглядела так, словно у неё вот-вот сердце от испуга остановится.
Ева открыла свою папку и пробежалась по содержимому. Непонятные графики, циферки и только одно, понятное слово: «Положительно». У Ани на поиск результата ушло больше времени.
– Кажется, Ира папки перепутала, – вздохнула Ева, у которой сердце сжалось от тоски. Нет, она рада, что у Ани результат положительный, но...невольно вернулись воспоминания о том времени, когда у неё был такой же результат. Она, молча забрала у Ани свою папку и ткнула выглядящей абсолютно дезориентированной подруге нужную. Та, скорее всего, успела расстроиться, увидев отрицательный результат.
Ева с грустной улыбкой наблюдала, как лучшая подруга открыла папку с результатами самого важного в своей жизни теста. Ей хотелось видеть лицо Анюты, когда она поймет, что небо подарило ей свое, персональное чудо, услышать её первые слова...
Вместо криков, писков и прочих проявлений радости, Аня подняла глаза от папки и взволновано сказала:
– Не-а... не перепутала...
До Евы не сразу дошел смысл сказанного. Но когда дошел... Дрожащими руками, она открыла папку и взглянула на графу результат: «Положительно».
Одно слово. Какую маленькую роль мы иногда ему отводим. А ведь когда-то все началось именно с него. Произнеся всего одно можно убить, а можно и окрылить от счастья.
Высеканцева Ева Сергеевна – испугалась. Одним резким движением она захлопнула папку и невидящим взглядом уставилась перед собой. Ребенок... Долгих десять лет она мечтала о нем и никогда не верила что снова сможет стать матерью. И вот небесная канцелярия, наконец, ответила на все запросы разом. Ева беременна. А в голове вихрь мыслей: «Действительно ли я беременна? А вдруг это ошибка? Смогу ли я его вырастить? А если Свят не захочет стать отцом? А что если я не смогу и его выносить? А что если он не будет меня любить?». Смятение одолевало Еву ровно до того момента, как она посмотрела на Аню.
У обычно жизнерадостной женщины, на лице большими прописными буквами были написаны страх, волнение и глубокое переживание.
– Аня? – испугался Антон, глядя как с лица супруги уходят все краски. – Ты здорова? Скажи мне что-нибудь!
– Может он чего нагулял со стороны? – громко шепнул один из омоновцев.
– Скорее она, раз сама пошла анализы сдавать... – ответил ему стоящий рядом, но хорошие подзатыльники, отвешенные Вовой, тут же заставили умолкнуть обоих. И как раз вовремя.
Собравшись с силами, со слезами на глазах, заикаясь и срываясь на слезы, Аня промямлила:
– Я... ты... Антон... я... мы ... беременны...
В комнате повисло молчание. Все смотрели на то на Антона, то на плачущую Аню. Прошло несколько мгновений, мучительно долгих мгновений, прежде, чем он осознал сказанное. Мужчина ничего не сказал. Он просто упал перед нею на колени и уткнулся лицом в её колени. Аня всхлипывала и гладила его по голове, чувствуя, как намокает ткань длинного платья. Антон Бесяев плакал.
-Что с ним? – обеспокоенно спросил Свят.
– Они этого десять лет ждали... – сиплым голосом ответил Вова и тут же прочистил горло. – Говорили – не дождутся вообще...
Ему самому стоило больших усилий не заплакать, глядя на то, как Антон целует Ане руки, а потом и её саму. Их счастье было таким искренним и неприкрытым, что даже комментаторы из ОМОНа молчали и смотрели.
– Девочка моя, – сглатывая ком, в горле бормотал Антон, покрывая её лицо поцелуями. – Любимая моя, родная...
– Я люблю тебя, – наконец, выдавила из себя Аня, которая могла только всхлипывать. – Спасибо тебе...
– За что? – прошептал Антон глядя на её с непередаваемой нежностью.
– За ребенка, – она его поцеловала. – Спасибо тебе...
Трогательный момент испортила доктор Калугина. Откашлявшись, она заявила:
– Жаль вас прерывать, но как единственный гинеколог, среди собравшихся, рекомендую будущей матери успокоиться. И впредь воздерживаться от сильных переживаний, так как это может повредить и ей и ребенку.
Эти слова, даже не слова, скорее её голос будто заставили очнуться окружающих. Как по щелчку все бросились обнимать и поздравлять будущих родителей.
Под шумок Ева осторожно спрятала свою папку в сумку. Сегодня не её день. Никто никогда так не радовался своему малышу, и никто никогда не будет, как Бесяевы Анна и Антон. Она не станет отбирать у них праздник. Тем более, что она ещё не знает как сказать Святу, и что делать с этим внезапно свалившимся на голову известием. А вдруг при повторном анализе окажется, что это ошибка?
Ева сама боялась поверить. Жизнь слишком редко давала ей что-то большое, что бы потом не забрать у неё что-то ещё большее. Этот ребенок имел равные шансы стать самым большим благословением и самым большим разочарованием.
*****
Войдя, Вова смотрел на Еву. Он всегда смотрит на неё. И в отличие от Свята, увидел и понял правду, которую она почему-то пожелала скрыть.
Когда женщины обменялись папками, и Аня сказала, что ошибки нет, Вова сразу понял, что если Аня больна у Евы то же самое. А после того, как осчастливила Антона, все стало на свои места. Ева снова капризничала по утрам, как тогда, когда была беременна: то есть не хотела, то подташнивало, то вспыхивала, как спичка по поводу и без... Ему стоило заподозрить неладное ещё тогда, когда неделю назад войдя в кабинет к Еве, он застал её плачущей, в компании Полины. Как потом оказалось – старшая сестра Полечки вышла замуж и женщины разводили сырость над свадебными фотографиями. Да что там! Она стала пить меньше кофе! Но однажды врачи очень твердо сказали, что это невозможно. Вот ему и в голову не приходило поставить их слова под сомнение. А зря! Светила медицины ошиблись уже дважды. И с ней, и с Аней.
Только если Аня ждала этого ребенка и мечтала о нем, то Ева, наверное, сейчас испытывала смесь радости и ужаса. Вова прекрасно помнил, что с ней было, когда она потеряла того ребенка. Будто неизвестный стрелок убил не одного, а двоих. Да и та, кто вернулась, не была прежней Евой.
Вова был тогда рядом, каждый день, каждый час, каждую секунду.
Он как никто понимал – если это, правда, если она действительно беременна, и с этим ребенком тоже что-то случится... Ева этого просто не переживет. Умрет с горя.
Вова посмотрел на Свята. Этот человек сделал для Евы невозможное. Поймет ли он когда-нибудь, что подарил ей целый мир?
Как бы Вова хотел быть на его месте... Но он не там.
Ева останется с ним, со Святом. У них будет счастливая семья. Другой просто не сможет быть. Свят её обожает, Ева его любит, и теперь у них будет малыш.
Вова должен радоваться.
Но почему он не радуется? Почему чувствует себя так, словно его приговорили на пожизненный ад? Почему вместо того, что бы радоваться за Еву, завидует Святу?
По-хорошему, понимая, что сейчас в жизни Евы станет третьим лишним, Вова должен уйти. Это ему подсказывал разум. Вот дверь, просто открой и выйди. Сначала будет плохо. Ломка, как у наркомана. Это главное пережить. А потом станет легче. Вова сможет забыть и жить дальше. Возможно, сможет кого-то полюбить, жениться, завести собственных детей...
А сердце, чертово сердце нашептывало, что не сможет уйти. Никогда не уйдет. Будет смотреть на то, как она радуется жизни с новой семьей, и улыбаться. Пока собственное сердце разрывается на части...
Ева, маленькая сероглазая брюнетка... Все, что у него в этой жизни есть. Она и есть вся его жизнь...
*****
День у Ани и Евы выдался непростой. Да и мужчины сильно переволновались. Поэтому, торжество по поводу беременности перенесли на четыре дня, до субботы. В пользу этого решения было несколько доводов. Во-первых, достаточно дней на подготовку и бронирование столика в ресторане, во-вторых, следующий день тоже выходной и можно будет отдохнуть, ну и третье – в субботу в столицу приедут Виктор и Маша Бесяевы. Антон и Аня единодушно решили их дождаться. Торжество, которое они устраивали было только для самых близких. А они семья, самая близкая. Кроме них, приглашены только Вова, Ева и Свят. Самые близкие люди, с кем Антон и Аня решили разделить свою радость.
Если Аня буквально летала от счастья, то у Евы настроение становилось хуже день ото дня. Постоянно раздраженная, она как спичка вспыхивала по любому поводу. Сотрудники офиса, которые всегда толпами окружали безотказную Еву Сергеевну со срочными проблемами, спустя два дня начали шарахаться в стороны, учтиво уступать ей лифт, прикидываться частью интерьера, если она покажется в отделе... В общем, наконец, узрели в ней начальство. Ева подозревала, что они, наверное, даже крестятся у неё за спиной, но ничего не могла с этим поделать. Единственный, кто вел себя абсолютно спокойно и делал вид, что все нормально. Иногда даже развлекался, слушая, как она строит сотрудников. Без криков и истерик. Но так, что они в слезах из кабинета выбегали. Когда Полина после очередной раздачи спросила, как ему это удается, Вова лишь плечами пожал:
