Текст книги "Прятки. Я тебя нашел (СИ)"

Автор книги: Зоя Анишкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Глава 21. Ада

– Это что еще за шалашовка? Мы здесь не за этим!

Через меня перешагнули, а потом раздался до боли знакомый вскрик. Незаметно приоткрыв глаза, я едва не застонала от досады и злости. Все тело словно пронзили длинные иглы, а бешенство растеклось по венам.

Эту парочку увидеть я никак не ожидала. И если появление Лизы хотя бы было объяснимо, то какого здесь делал Артём?! Тот самый Артём, что недавно на меня проклятиями сыпал.

Он сейчас смотрел на мое скрюченное тело такими глазами, что казалось, перед ним как минимум привидение. Хотелось встать и в лицо плюнуть этому предателю.

Если местные узнают, а я приложу для этого все усилия, он труп. Парень больше никогда не ступит на территорию южного округа. Пусть забудет об этом.

Но все это грозит ему лишь в том случае, если я выберусь из этой заварушки. В нормальном состоянии. И пока я лихорадочно соображала, Артём неожиданно ответил:

– И не за этим, – сказал он, указав на притихшую меня.

Я вздернула голову и уставилась на него. Серьезно? Ты теперь защищать меня вздумал? Вообще, какого хрена ты сдал меня ему…

В голове кусочки пазла складывались в единую историю. Адалина, какая же ты дура. Ещё раз с ненавистью окинула взглядом молодого мужчину.

Костюм, бледная кожа, лишь выгоревшие на солнце волосы все ещё выдавали в нем южанина. Светлые глазёнки бегали, не желая останавливаться на моем разукрашенном теле. А ещё…

А ещё рука Артема была прикована к Лизе. Значит, он наслышан про игры. Значит, он узнал девушку и теперь отвезет для казни на русскую рулетку. Второй круг, вроде как это так называется.

Конечно, мне слабо верилось в то, что Артём стал частью игр. Слухи, домыслы, но никто не взялся бы проверять. Да и зачем? Уехал на север да уехал. Из-за меня.

Но теперь выходило, что говорившие оказались правы. Он правда вляпался в это дерьмо. Иначе как объяснить то, что он выглядел как те самые охранники в особняке.

Кому он служит?

Эти мысли промелькнули в голове за одно мгновение, хотя сложилось ощущение, что прошла вечность. Злость на Артема достигла своего пика, и я отчаянно выплюнула ему в лицо:

– Мудак, мало тебе было сдать меня, так ты еще и для него подсуетился? – бросила взгляд на краснеющего прокурора. Затем продолжила:

– Смотреть станешь, как он трахает меня, или на двоих сообразите? Один держит, второй имеет?

Ох, как же хотелось встать и со всей дури врезать этому имбецилу. Неужели он правда не понял, что наделал. Каким местом он думал, заключая сделки с прокурором?

Но тут я взглядом наткнулась на побледневшую Лизу. Сердце разрывалось от чувства вины. Я подставила ее. Они пришли за мной, а на девушку напоролись случайно.

Глядя прямо на неё, сказала:

– Прости. Как видишь, не рой другому яму. Мне правда очень жаль. Самое смешное, что, если бы я не побежала обратно после нашего разговора, не наткнулась бы на эту скотину.

Указала на прокурора, а тот побагровел. В своём светлом льняном костюмчике он выглядел очень элегантно. Только выражение лица все портило. А ещё слова, что вылетали из его рта:

– Заткнись, Ада, пока я не передумал тебя забирать! Поимею здесь и оставлю червей кормить, если не закроешь свой поганый рот!

Ну, тут уж я не удержалась. Внутри все взбунтовалось против сказанного. Вопреки страху наружу вырвался высокий холодный смех. А на закуску я приподнялась и плюнула этому уродцу под ноги.

Как и ожидала, его прорвало. Прокурор подскочил, и я снова сжалась в комок, готовая терпеть. Терпеть, пока не станет совсем тяжело или пока не вырублюсь.

Говорят, если потерять сознание, происходящее становится безразлично. Но ожидание боли затягивалось. Настолько, что я даже приоткрыла глаза, увидев перед собой Артема. Тот строго сказал:

– Уговор согласно контракту. Вы выкупили информацию о ней на один раз, а дальше она моя.

Чего-о-о? Серьезно? Это он так решил меня в оборот взять? Если девушка не даёт, то самое лучшее решение – поработить ее? Что там на севере в головах у этих ненормальных…

Я снова рассмеялась, и от этого звука даже прокурор поёжился. Настолько звук вышел угрожающе зловещим. Посмотрела на Артема с жалостью, добавив:

– Уговор? Контракт? Артем, ты полнейший идиот, если считаешь, что он может следовать договоренностям. Твой шеф такой же, или просто они дурят тебя. Никто и никогда не отдаст меня тебе, неужели не видишь? Пойду в личный гарем его превосходительства. Будем играть в верю-не верю, угадала?

* * *

Угадала, судя по всему. Я тоже кое-что смыслю в играх. Не просто же так просидела столько лет в подполье. Верю-не верю – самая непопулярная, но от этого и самая таинственная игра для взрослых.

О ней мало кто знает. Но лучше бы не участвовать. На такое я бы подписалась в последнюю очередь. Даже после рулетки.

Жалость во взгляде сменилась отвращением. Если бы я сейчас могла – точно прибила бы Артема. Он как-то в одном из телефонных разговоров, что я не успела скинуть, сообщил, что любит меня.

Мол, плевать он хотел на то, что чувствую я. Типа стерпится – слюбится. Главное – это стать его, а остальное само собой приложится со временем. Угу, я бы его приложила головой о прибрежные скалы!

Сейчас, судя по всему, в голове у этого предателя происходила переоценка ценностей. На лице Артема застыла каменная маска, в то время как прокурор, должно быть, в сотый раз за наше недолгое знакомство покрывался красными пятнами.

Надежда на то, что этого уродца хватит удар, крепчала, но я прекрасно понимала, что настолько мне повезти попросту не может. Собрать комбо неприятностей – это пожалуйста, а как удачу притянуть, так никакого шанса.

Иначе бы мы все здесь не стояли. Кстати, нас все ещё было четверо, и куда делась маленькая армия прокурора – не ясно. Бросила короткий взгляд на Лизу. Та была сосредоточена и решительна. Задумала что-то?

Я сжала руки в кулаки и собиралась в очередной раз попробовать вывести урода из себя, как он крикнул:

– Заткнись, дура! Через пару минут придут мои ребята, и мы поедем в старый добрый особняк. Соскучилась по моей дочурке?

Он засмеялся, а лицо Артема помрачнело еще больше. Мне сейчас больше всего на свете хотелось, чтобы южный предатель сдался под наплывом чувств и выкинул что-нибудь.

Судя по его лицу, он уже понял, что прокурор никаким договоренностям следовать не собирается. Что этот вершитель судеб обманул его. Только вот хватит ли у Артема смелости противостоять ему? Пока ещё есть возможность.

Молчание затягивалось, а я впервые за недолгое время поняла, что мне нечего сказать. Продолжать выводить прокурора? Для него в арсенале всегда найдётся парочка укусов, но как помочь этим Лизе?

Тем более что этот голубоглазый уродец смотрел на неё и Артема чересчур пристально. Он впивался в девушку взглядом, изучая и разглядывая.

Он шарил взглядом по ее запястьям и телу, словно раздумывал, а почему бы не устроить себе ещё одно внезапное пиршество. Но было заметно, что наручники на руках у Лизы наводили мужчину на нерадостные мысли.

Сама девушка вела себя странно. Она пыталась переместиться к старому трюмо и опереться на него. На лице Лизы отражались страдание и страх, она хваталась за ногу и прикусывала губу.

Я напряглась, не в силах разгадать, что она задумала. Это было странно, непонятно, и, самое главное, я никак не могла решить, чем же ей помочь. Наконец она и вовсе едва не свалилась на трюмо, незаметно ныряя рукой в ящик с…

Мои глаза широко распахнулись. В голове промелькнула догадка. Но девушке такой финт ничего не даст. Она же прикована к Артёму! Запоздало я вспомнила о старинных вещах бабули, которые она отказывалась выкидывать годами.

Конкретно в этом ящике хранились скальпели, оставшиеся у нее с тех времён, когда она в войну была медсестрой. Бабуля не раз била меня по рукам, когда я пыталась их переложить.

Она всегда словно знала, что я покушаюсь на ее сокровище. Выныривала в самый последний момент и отчитывала. Старушка говорила: что их время ещё настанет, и сейчас ее слова приобрели для меня особый смысл.

Глаза Лизы загорелись, руки немного затряслись. Взгляд темноволосой девушки бегал от двери ко мне и обратно, при этом украдкой она поглядывала на прокурора. Я знаю, чего она боялась больше всего.

Боялась, что Матвей может заявиться, и тогда они его в живых точно не оставят. Зачем им этот свидетель? Дети всегда попадаются некстати. А я понимала, что, если выберусь, сделаю для неё все, что в моих силах.

Прокурор же явно насмотрелся. Он что, правда ожидал, что Лиза растворится? Судя по всему, мужчина думал, что Артём сейчас ее как минимум расчленит и для удобства транспортировки по сумкам распихает.

А ещё у меня начинала гудеть голова. Несмотря на бешеный адреналин в крови, тело сдавалось. Я все же не железная, и досталось мне прилично. Вдруг раздался недовольный голос прокурора:

– Я тебя спрашиваю, что это за девка? На кой она нам сдалась?

Этот кусок навоза приблизился к Лизе и схватил ее лицо, больно сжав тонкими пальцами. Он всматривался в правильные черты и голубые глаза, силясь вспомнить, где видел ее раньше.

Я же затаила дыхание. Сердце едва из груди не выпрыгивало в ожидании развития событий. Потому что я чувствовала, что должно произойти что-то странное.

– Шлюха какая-то, вези ее сам, как заблагорассудится. На личном самолете я всякую шваль не потащу.

Прокурор решил не спорить с Артемом, но… Не успел он отойти, как в руке Лизы мелькнуло что-то железное. Как ослепительная вспышка, воздух разрезал скальпель – и надменное лицо прокурора окрасилось в багряный цвет.

– Беги! – завопила девушка что было мочи, в то время как этот подонок взвыл, зажимая лицо руками.

Не тратя ни секунды, я резво подскочила на ноги. Взгляд зацепился за мертвенно бледное лицо Артема, тот одними лишь губами прошептал:

– Адалина…

Я посмотрела на него ненавидящими глазами и выплюнула:

– Гори в аду, ублюдок! – А потом добавила уже Лизе: – Наш уговор в силе, что бы ни случилось. Выбирайся отсюда! Как найти нас, ты знаешь.

И я бросилась в окно, в то время как в дверь забежали мужчины и кинулись к истекающему кровью прокурору.

Глава 22. Ада

Я бежала так быстро, что не чувствовала под собой земли. Словно летела, петляя между старенькими домами и крохотными улицами. Мне во что бы то ни стало надо было найти брата Лизы.

Потому что для неё нет важнее человека на этом свете, и я только что обязалась заменить ему сестру. Не знаю, выберется ли она из этой заварушки, но подвести девушку я не могла.

Спустившись к туристическому базарчику на главной улице, я без проблем выцепила парня среди других мальчишек, бегавших между палатками.

Они за небольшую сумму выполняли просьбы продавцов. Кто-то из них ещё и щипать приморских гостей успевал. Но талантов в этом году маловато. И всех забрали под крышу местные ребята.

Матвея не трогали, да и не посвящали в местные правила до конца. Ведь парень здесь временно. И под моей зашитой.

Остановившись на углу, я поняла, что меня трясёт. Руки ходуном ходили и подкатывала истерика. Перед глазами стояла картина окрашивающегося в бордовый цвет лица.

Теперь прокурора ангельские глазки не спасут. Только что он сделает с Лизой? Думать про это не хотелось. Вступиться за неё здесь попросту некому.

Если за меня могут встать горой, то за неё точно нет. Она здесь никто. Неместная, приезжая и чужая. И брат ее такой же. А еще не думаю, что нам имеет смысл здесь оставаться.

Сейчас схвачу Матвея, бабулю – и едем в Ремор. Там схоронимся ненадолго в одном месте, а дальше… А дальше я по крупицам снова соберу то, что осталось от моей жизни, и обоснуюсь на новом месте.

– Ада? Ты чего здесь делаешь? И что с тобой?

Испуганный взгляд подбежавшего мальчишки напомнил, зачем я здесь. Это был не Матвей. Брат Лизы увлечённо выполнял задания недалеко от нас. Он еще не видел меня.

– Позови Матвея.

Собственный голос напугал до чертиков. Хриплый, надорванный. Какой-то истеричный, словно меня только из дурки выпустили. Неудивительно, что парень так испугался.

Взглядом я наткнулась на брата Лизы. Он тоже посмотрел на меня. Нахмурился. Всего пару секунд непонимания – и на его лице отразились слишком хорошо читаемые чувства.

А ещё он резко сорвался с места, распихивая людей вокруг. И сорвался далеко не в мою сторону.

– Упрямый гаденыш!

Когда-то я тоже была частью большой семьи. Пока не приняла решение оставить их. Потому что им без такой взбалмошной, как я, лучше. И теперь вдруг на меня сваливается иждивенец.

Да ещё и неожиданно такой характерный. Собрала себя в кучу и побежала за ним. Да только в таком состоянии сделать это было крайне сложно. Вот же зараза!

Задача, казавшаяся простой поначалу, в одно мгновение стала опасной. Парень явно бежал обратно к дому. На одном из поворотов я крикнула ему в спину:

– Матвей, стой! Остановись!

Но голос вновь подвёл, собственно, как и силы. Боже, на что я подписалась? Как заботиться о ком-то, если я за собой-то с трудом успеваю. Хотелось упасть и зарыться в норку. Но нельзя.

Если Матвей увидит, что я оставила за спиной, убегая, то кинется спасать Лизу. Чем это может закончиться, каждый знает. Да что б его! Маленький идиот!

Я понимала, что мои чувства сейчас не самые высокие, что больше всего на свете я хотела, чтобы все оказалось проще. Но твою мать, это моя вина! Они пришли за мной, и Лиза оказалась в этой ситуации по моей вине.

Остановилась всего на секунду, перевести дух. Пацан маленький, он недавно в нашем городке и не может знать всех путей к дому. Даже в таком состоянии я смогу перехватить его уже на подступах.

Успею. Успею и, если понадобится, свяжу. Огрею по голове, а что делать дальше, подумаю потом.

Я чувствовала себя маленькой девочкой. Маленькой, брошенной девочкой, которая вновь и вновь оказывается одна перед слишком сложными для неё испытаниями.

Но я справлюсь, обязана.

Каким-то чудом добралась до пересечения наших путей первой. Отсюда жёлтая входная дверь нашего небольшого дома просматривалась как на ладони.

Пара мгновений – и из-за угла прямо на меня выскочил запыхавшийся мальчишка. Он не рассчитал скорость и врезался в меня со всей дури. Я охнула от боли, тем не менее мертвой хваткой вцепляясь в его руку.

– Пусти, коза драная!

Хорошо, не матом, но мой взгляд все ещё был прикован к двери. Я оттащила Матвея подальше, наблюдая за выходом. Нам надо бежать отсюда. Бежать как можно быстрее, пока мы не оказались на пути людей, что не станут церемониться ни со мной, ни с этим юным героем.

– Замолчи, я позже все объясню.

Но, видно, сегодняшний день ещё не исчерпал себя. Паренёк изловчился и выкрутился, а я полетела назад, больно ударившись о каменные порожки. Твою ж! Подскочила на ноги и дернулась за этим идиотом, но он оказался проворнее.

С ужасом наблюдала, как Матвей забегает на крыльцо и распахивает желтую дверь. Ну все, мы пропали!

* * *

На самом деле я сделала выбор давно. Должно быть, в тот момент, когда получасом ранее выбегала из этого же дома. Поэтому не медлила ни секунды и пошла следом.

Слабоумие и отвага – наш девиз. Возможно, будь я героиней любовного романа, схватила бы Матвея и нашла бы способ порешать всех врагов и с триумфом освободить его сестру.

Но нет. Я лишь не сильно умная приморская неудачница, которая либо годами отсиживается, поджав хвост, либо за несколько часов проживает лимит бед, которые могли бы дозировано выдаваться всю жизнь.

Тем не менее я старалась быть хоть немного поосторожней. Уверенности придавал и тот факт, что на входе я явственно различила бурые подсохшие пятна, а вокруг царила мертвая тишина.

Кроме того, силы покидали меня. Не знаю, кем надо быть, чтобы после избиения выдержать небольшой марафон, а потом ещё бодро бороться со смертельной опасностью.

– Заходи, Адалина.

Я застыла у порога, услышав знакомый каркающий звук. Да ла-а-адно! И последние силы ушли на то, чтобы ввалиться в дом, через окно которого я так стремительно бежала совсем недавно.

Оказавшись внутри, я не знала, дать волю истеричному смеху, рвавшемуся из груди, или позволить себе сползти по стеночке и отключиться. В итоге решила совместить.

Издала странный хриплый смех и рухнула у порога, где ещё недавно лежала, закрываясь от ударов прокурора. Случившееся казалось невероятным. Надо идти, надо бежать!

– Дай ей чаю, мальчик. И не смотри так на меня! Все так, как должно быть. Все в руках твоей сестры. Если она справится…

Бабушка многозначительно замолчала, а я устало перевела расплывающийся взгляд на Матвея. Не знаю, почему он остановился, перестав искать сестру, но надеюсь, что в ближайшие несколько минут мне не грозит спринт на короткие дистанции.

Пацан, нахмурившись, послушно поднёс мне старую, потемневшую кружку. Руки его тряслись. Впрочем, как и мои, когда я принимала ароматно пахнущий чай.

В последний момент мальчик набрался смелости и спросил у меня, глядя своими удивительными голубыми глазами, словно в душу пытаясь пролезть:

– Что здесь произошло?

– Ничего хорошего! И вскоре мы навсегда покинем это место. Пока у нас есть пересменка. Но время утекает, как море из песчаного замка. Сбегай наверх и возьми, что Адалина скажет. Да поживее!

Матвей насупился, но с места не сдвинулся. Упёртый какой. А приехал и тени своей боялся. Но здесь я была согласна с бабулей. Пора уходить. Поэтому тихо выдала ему короткий список вещей и пообещала все рассказать, когда он принесёт озвученное.

Пацан вихрем унёсся наверх. Я же скосила взгляд на старую женщину, что словно не вылезала из своего кресла. Как она здесь очутилась? Я жестко спросила:

– Предупредить нельзя было?

Вкусно пахнущий чай бальзамом разливался по моим венам. Словно живительный эликсир активировал скрытые в теле резервы, побуждая действовать.

– Все так, как должно быть. Что из этой фразы надо повторить?

Она бурчала на меня, словно я молока кислого с рынка принесла. Когда я была поменьше, этот способ работал безотказно, да только мне уже не десять лет.

– Неужели тебе приятно видеть меня такой? А если бы он убил меня? Забил до смерти, или ещё хуже… Неужели в тебе нет ни капли сострадания?

Последние слова произнесла истерично. Голос срывался, а на глаза наворачивались злые слёзы. Сколько лет мы с ней вместе? Когда я, как и она, стала парией в семье?

Неужели она не боится потерять меня? У моей бабули либо самое черствое в мире сердце, либо самые каменные яйца. В любом случае ни от первого, ни от второго мне не легче.

Она взглянула на меня исподлобья. Не зло, нет. Скорее раздраженно. Как будто я неразумное дитя, что не может сложить два и два.

– Адалина, иногда не нужно думать. Нужно терпеть и верить. На тебя не свалилось ничего такого, с чем бы ты не справилась.

А кто вообще сказал, что я хочу справляться? Кто сказал, что мне вообще нравится такая «честь»? Сначала прятки, теперь это. И ребёнок вдобавок, что наверху уже гремел чемоданом по порожкам.

– Если мне не нужно думать, может, ты подскажешь, куда бежать? Или это решение тоже есть в списке того, с чем я, по-твоему, прекрасно справлюсь?

– В Ремор поедем. Но осторожно. К кому, ты и сама знаешь.

Да я все знаю. И что Матвею ответить на вопрос, где его сестра, и куда бежать от прокурора, если он жив вообще. Хотя надеяться на смерть этого урода не приходилось. Слишком рана была мелковата.

– Рассказывай!

Передо мной встал жаждущий правды ребёнок с чемоданом. Нахохлившийся и измученный ожиданием. Кажется, только сейчас я поняла, о чем говорила Лиза.

Тяжело вздохнув, я бросила на него хмурый взгляд, не зная, с чего начать. То, что произошло, напоминало взрыв в фантазии больного извращенца. В любом случае я должна убедить Матвея, что все будет хорошо. Только вот как поверить в это самой?

Глава 23. Макс

Как только сошёл с самолёта, в ноздри ударил душный южный воздух. Как долго я не ощущал его? Уже не помню.

Пришлось преодолеть секундный ступор и продолжить спуск по трапу. Дорога была стремительной. На неё понадобилось совсем немного – и вот я в южной столице.

Тот самый пресловутый Ремор и девушка, что спряталась где-то на побережье. У прокурора, по моим данным, фора. Причём существенная. Не знаю, кто его ведёт, но вряд ли он бы сунулся сюда без помощи местных.

Здесь своя атмосфера и свои правила. Если следовать им, вполне можно найти выход и получить желаемое. Не нарушая прибрежных законов. Но для этого мне требовался местный проводник.

Спустя полчаса двери новенького аэропорта распахнулись, выпуская меня в духоту. Кондиционеры хоть как-то спасали положение, но теперь можно было о них забыть.

Хотя… Глядя на белоснежный внедорожник, что выделялся на местной парковке, я подумал, что комфорт тут не такая уж недосягаемая мечта. Кажется, мне туда. Решительно направился в сторону автомобиля.

Он был припаркован так, словно за рулём сидел криворукий онанист. Ну, или женщина. Как не умела она этого делать, так до сих пор не умеет. В ту ночь не зря удивился, что она выехала из особняка без единого зачёса.

Талант к вождению в достоинства Ирины не входил.

Как только приблизился к иномарке, что-то щёлкнуло, и я беспрепятственно нырнул в дорогой кожаный салон. Долгожданная прохлада окутала тело, возвращая ясность мыслей.

– А я-то ожидал красный кабриолет.

– Не надейся. В нем ты сдохнешь от марева и подавишься местным «свежим» воздухом, прежде чем успеешь сказать «Адалина».

А Ирина изменилась. Не внешне, нет. Она как была холёной дорогой бабой, так ею и осталась. А вот характер стал более твёрдый, что ли. Ещё по телефону понял, что просто не будет.

– Ты знаешь, за кем я приехал.

Она тронулась с места, поморщившись. Человек, что устроил мне экскурс по южным, так сказать, традициям, говорил немного и завуалированно. Но даже этого хватило, чтобы понять: Ира оказалась в незавидном положении.

– Знаю. Что тебе от неё нужно? Ты же в курсе, что опоздал.

Она юлила. Опоздал, смотря для чего. Слухи распространялись со скоростью пожара, но ясно было одно: что бы здесь ни случилось, прокурор ее не забрал.

Он до сих пор залечивал равны в местной больничке. Но Иванютин, несмотря на это, не ослабил хватку. Он все ещё шантажировал нас клубом. Вернее, меня. Шантажировал ее жизнью.

– Ира, ты просто должна указать мне место, где я ее найду.

Мы ехали по трассе. Брюнетка гнала внедорожник как ненормальная. Было видно, что так она сбрасывает напряжение. Для неё ситуация сложная.

С одной стороны, она должна мне. Конечно, можно было забить на то, что случилось несколько лет назад. Сделать вид, что плевать женщина хотела на мою помощь и на то, что я просил взамен, не выпуская ее из поля зрения.

Но я умел играть на опережение. Она знала, чем рискует. Вернее, кем. На юге за взимание долга через ее милую старшую дочурку мне бы и слова не сказали. Ибо она не местная.

Конечно, мы с братом никогда бы не опустились до подобного, но она-то не знала об этом. Она думает, что я такое же чудовище, как тот, от которого она драпала из Гродного. И которого не совсем чисто отправила на тот свет чужими руками.

Тут я не мог упрекать ее. Собственная шкура важнее. Да ещё и щупальца эти обрубила с севера. Все. Разом. Но только влияния не хватало замять это до конца, а я мог бы. И она об этом знала.

И вот Ирочка прекрасно понимала, что не только должна мне, но и может поиметь весьма ценные связи на будущее. Мало ли. Она не дура, чует, куда ветер дует. Хватит ли нам объема в лёгких, чтобы раздуть иску в костёр, – другой вопрос.

Но это не должно волновать южную штучку. Я ждал. А она, прикидывая варианты, наконец ответила:

– Я выдам ее местонахождение, но ты должен обещать, что спишешь долг, не сделаешь Аде ничего такого, что бы могло навредить ей, ну и, несмотря ни на какие обстоятельства, будешь должен мне услугу.

Ишь ты какая хитрая. Можно было бы остановиться и на первом пункте из того, что она перечислила. Да, сегодня у меня было странное настроение.

Игорь исчез, прокурор превратился в бездушного уродливого монстра, наконец-то обнажив свою суть, а Марк был на волосок от гибели. Мы попали в воронку, шансы выбраться из которой живыми всем вместе ничтожны.

Как говорится, пятьдесят на пятьдесят. Поэтому внезапно захотелось быть щедрым. Пусть и на улице Ирины наступит праздник, если это в моих силах.

Потому что внезапно я осознал, что до зубовного скрежета хочу ее увидеть. Увидеть и понять, что босячка была реальной. Не фантомным воспоминаем о нескольких часах, проведённых в особняке пряток. А девушкой из плоти и крови.

Игорь был прав. Я сошёл с ума в тот день и стал больным зависимым. Я ненавидел ее за это. Ненавидел и хотел.

– По рукам. Я надеюсь, встреча произойдёт сегодня?

Загорелые пальцы, унизанные элегантными минималистичными кольцами, сжали белоснежный руль из перфорированной кожи. Секундное промедление – и она ответила:

– Да, я все сделаю сегодня.

* * *

Надеюсь, эта женщина не обманет меня. По крайней мере, вела она себя крайне странно. Словно шифровалась от кого, попутно планируя что-то масштабное.

В какой-то момент создалось впечатление, что меня пытаются провести. Пришлось даже напомнить Ирине, что я сюда не кататься по Ремору приехал.

Она бы ещё экскурсию по центру города устроила. Вот было бы весело. Приобщила бы к южным красотам, так сказать. Первую половину дня я хмурился, а потом начал откровенно говорить, что пора бы перейти к делу.

Наконец Ирина заявила, что всему своё время. Ей некогда со мной нянчиться, так что встретимся вечером. Женщина просто выгрузила меня в гостинице и укатила по своим делам.

Ну что ж, только ради того, чтобы не попасть под местные разборки, я остался. Тем более что было над чем подумать. А ещё хотелось проверить старые связи.

Отель, у которого Ирина меня высадила, находился в самом центре Ремора, у моря. Не огромная фешенебельная башня из стекла и металла, но и не халупа.

Скорее эдакое место для своих. Вид с восьмого этажа открывался красивый. Набережная и все такое. Устроился на балкончике с ноутбуком. Пришло время посмотреть, как у нас с Игорем идут дела.

Зашёл на защищённый сервис и проник внутрь нашего секрета. По странной случайности когда-то много лет назад именно на берегу этого моря в головы двух братьев пришла идея попробовать новый способ заработка.

Наша семья никогда богатой не была. Зато способностей хватало. Другое дело, что возможностей применить знания не имелось. Как и капитала. А потом случился отпуск.

Нам было лет по семнадцать. Точно помню, что совершеннолетия мы не достигли. Машка вообще пешком под стол ходила. Не знаю каким макаром, но отцу удалось вывезти нас на море.

Мы уже в том возрасте были на голову выше всех сверстников, и никто не давал нам наш возраст. На пляже нас пару раз пытались задрать. Ещё бы! Все местные девчонки слетелись на нас, как пчелки на мёд.

В итоге местная гопота вызвала нас на кулачные бои. Хотя мы думали, что просто на детские разборки. Кто ж знал эти южные законы и тем более их тягу к увековечиванию своего величия.

Первое дело для каждого приморского босяка – поставить на место зазнавшегося туриста. А чтобы наверняка – лучше действовать толпой. Один за всех и все на одного.

Но в тот вечер гопота просчиталась. Мы раскидали их, как шторм водоросли по берегу, и вышли сухими из воды. Более того, местные заправилы настолько восхитились нашими персонами, что отдали внушительный банк того вечера.

Так у нас с Игорем появился капитал. Парням в семнадцать лет ничего не оставалось, кроме как спросить совета у единственного человека, которому они доверяли, у отца.

Он был недоволен, но смолчал. Объяснил и рассказал, что можно сделать с деньгами. Мы нашли зарубежные выходы и вложились. Сначала в валюту, а потом и акции.

Через много лет мы стали очень богаты, но главный источник дохода хранили в строжайшем секрете даже от лучших друзей. Потому что им, во-первых, такая информация даром не сдалась, а во-вторых, ребятам своего геморроя хватало.

Деньги были на месте, процесс шёл как по нотам. Я закрыл крышку ноутбука и откинулся в кресле. День уже клонился к вечеру. На юге закаты всегда наступают раньше положенного.

Хотя только природе известно, когда солнцу время скрываться за горизонтом.

Игорь прав. Не в деньгах совсем дело и не во власти. И далеко не в том, что Иванютин правит нами, в то время как мы мечтаем о мести. Мы столько потеряли за эти годы, что окончательно и бесповоротно запутались в том, что происходит.

Чувства и эмоции притупились, стали примитивнее и проще. Словно мы реально превратились в двух тупых качков. Особенно на фоне Марка и Олега. Они-то всегда казались негласными лидерами и вдохновителями.

Нет, в нашей дружбе не было ни капли противостояния. Дух соперничества оставался для нас неведом. У каждого своя боль, у каждого своё желание.

В какой момент я профукал то, что стало откликаться моему сердцу? Телефон разразился трелью. Я глянул на экран. Там в сообщении Ира велела собираться. Ну наконец-то.

Кровь внутри забурлила. Сейчас я снова с ней встречусь. Лицом к лицу. Адалина. Босячка. Девка с невыносимым характером и проклятыми аквамариновыми глазами.

Чего я ждал от этой встречи? Наверное, в первую очередь облегчения. Не может быть такого, что я стал как Игорь. Что размяк настолько, что влюбился, поддался необъяснимому порыву.

Я сейчас посмотрю на неё через столько лет вне особняка. Обычную, простую девку – и пойму, что все годы валял дурака. Ничего нет в ней такого из-за чего сыр-бор устраивать.

Игорь ошибся. Это он у нас определился по жизни, а я просто помешался. Но это лечится, и я готов принять своё лекарство в самое ближайшее время.