Текст книги "Прятки. Я тебя нашел (СИ)"
Автор книги: Зоя Анишкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Глава 27. Ада
Море приняло мое разгоряченное тело в свои объятия, даря ни с чем не сравнимое наслаждение. Хотя облегчение тоже приходило. И странное, совершенно новое чувство…
Оно жгло спину. Я знала, что он смотрит. Сверлит своими невозможными глазами и пытается проникнуть под кожу. От этого она покрывалась мелкими мурашками. А я вся дрожала, не в силах отойти от случившегося. Горько усмехнулась. В то время как Лиза по моей вине подвергается смертельной опасности, а ее брат сладко спит в доме человека, которому он не нужен, я забавляюсь с едва знакомым мужчиной.
Что же он здесь делает? Не такая уж я глупая, чтобы не догадаться соотнести его появление с налётом прокурора. Ясно как божий день, что они связаны.
А ещё ясно, что эти двое, какие бы цели у них ни были, не обошлись без помощи. Кто рассказал Максу, где меня искать, сомневаться не приходилось. Спрошу у неё через пару часов, какого Ира решила предать…
Я развернулась и спокойно направилась к берегу. Лёгкий бриз обдувал влажную кожу, а Луна создавала необходимый антураж. Усмехнулась. Прямо-таки романтика!
Он сидел в кресле, молча наблюдая за тем, как я приближаюсь к небольшому островку с душем. Мы и слова друг другу не сказали с того момента как… Как наше безумие нашло выход.
Подошла к стойке и открыла воду. Здесь она была теплее, чем в море, я сама не заметила, как стала расслабляться. Он подошёл бесшумно. Опустил руки на плечи, очерчивая края желтеющих гематом.
– Что он сделал?
Хриплый голос был полон едва сдерживаемой ярости. Но прости, Сафронов. Не впечатляет. Развернулась, заглянув прямо в глаза:
– Хочешь узнать, успел ли он трахнуть меня? Это имеет какое-то значение?
Гордо вздернула подбородок. Рядом с ним я даже самой себе казалась крошечной. Плюс ко всему моя кожа давным-давно приобрела бронзовый оттенок. А он мог похвастаться лишь немного обгоревшими руками.
– Это напрямую влияет на способ его наказания. Сдохнет ли эта скотина быстро, или я заставлю его страдать.
По моей спине, помимо влажных дорожек из капель, прошёлся холодок. Максим сказал это очень проникновенно. Да так, что у меня по большому счёту не осталось сомнений. Если только недоверие.
Тем временем его руки осмелели и уже начали по-хозяйски гладить мое тело. Я вырвалась. Ещё немного – и снова растаю перед ним, как эскимо на пляже. Но это не приблизит нас к разговору.
– Зачем пожаловал?
Не стала вдаваться в подробности. Мне сейчас было проще сделать вид, что он может катиться к черту. Потому что я пока не знала, что делать дальше со всей сложившейся ситуацией.
Он не ответил, лишь пристально изучал каждое мое движение. Как я обтерлась полотенцем и отжала волосы. Как натянула летящую сорочку, лежавшую в куче постиранных вещей.
Белья я сознательно надевать не стала. Подразнить его хотелось на молекулярном уровне, и эта маленькая проказа была выше моих сил. Зато какой эффект…
В его глазах отражалось бушующее пламя. Казалось, он сейчас сорвётся с места, перекинет меня через колено и отшлепает так сильно, что задница огнём гореть будет.
– Я приехал за тобой.
И снова прозвучало неубедительно. Я уже успела отойти от зоны атаки и скептически уставилась на мужчину.
– Врешь. Но если что-то могло подтолкнуть тебя к мысли, что я стану твоей игрушкой, и ты, такой весь важный и брутальный, меня сейчас на плечо и в пещеру, то забудь.
Его взгляд стал жестким. На скулах заходили желваки, и было видно, что мой ответ Сафронова взбесил. Ещё бы. Наверняка этого мачо редко прокатывали. Пусть посходит с ума.
– У нас с тобой есть дело в Гродном.
– А вот это уже ближе к телу, красавчик. А то у меня на мгновение создалось ощущение, что ты сюда потрахаться приехал.
Не дожидаясь его ответа, я развернулась и пошла на кухню. После секса есть захотелось. К черту фигуру, мне надо отвлечься и заесть стресс. Зашла в прохладную комнату и полезла во встроенную морозилку.
Ира тут Матвею мороженого привезла. Шоколадного с маракуйей. Наклонилась за ним и услышала позади его шаги. В отражении дверцы с раздражением отметила, что, в отличие от меня, он все равно не одет.
Его шикарная фигура выводила меня из себя. Во всех отношениях. Во-первых, как можно быть таким идеальным? Гора мышц, но настолько гармонично сложённых…
А во-вторых, даже при одном мимолётном взгляде нутро будто выжигало. Я списывала это на своё многолетнее воздержание. Точнее… Я даже не знаю, как можно было назвать свой единственный до сегодняшнего дня секс.
Но мне хотелось ещё. Словно желание внутри росло в геометрической прогрессии, и оно мучило меня, заставляя снова и снова смотреть на Макса, искать его синие глаза.
Но дело в том, что он здесь не просто так, а по делу. И чтобы внутри меня не горело, я больше не хотела позволять этому прорываться наружу. Слишком много чести и бонусов этому мужчине.
* * *
Взяла упаковку с мороженым, достала ложку и хотела вернуться на веранду, но поймала взгляд Макса. Тот проследил за моими действиями и уверенно направился к кухонному гарнитуру.
Затем достал ещё одну ложку, в отличие от меня, не десертную, а большую, уверенно отнял холодный контейнер и сам пошёл на улицу. Там рядом с гамаком стояли удобные кресла.
Бросив взгляд на место, где мы недавно занималась горячим сексом, я покраснела. Щеки невольно обдало жаром, а в голове назрел один вопрос: как? Как мы с ним умудрились не перевернуться? Качественная мебель…
Мужчина нагло опустился в кресло, открыл крышку и вопросительно посмотрел на меня, предлагая присоединиться. Сжала пальцами ложку до хруста в суставах:
– Ты одеться не хочешь?
Он ухмыльнулся. Мое сердце пропустило удар от этой белозубой усмешки, перетекшей в ту самую крышесносную улыбку. Хотелось одновременно и ослепнуть, и ложкой по лбу дать.
– А я тебя чем-то смущаю? Ни в особняке, ни полчаса назад ты такой скромной не была. Что изменилось?
Макс словно специально дразнил, проверял на прочность. Что он хотел узнать? Что кому доказать? Да, я поддалась порыву. Совершенно не жалею об этом.
В моей жизни и так слишком много боли и ошибок. Одной больше, одной меньше… Зато в кои-то веки я ещё и удовольствие получила. Не все страдать и мучиться.
– Ничего, кроме того, что ты сейчас на моей территории. Оденься, ты меня раздражаешь.
Выхватила мороженое из-под его носа и забрала себе. Чтобы быть подальше от наглеца, устроилась на том же гамаке. Он действительно очень широкий и устойчивый.
– Оденусь, но, когда окажемся на моей территории, ты тоже будешь ходить в том, на что я укажу.
Он смотрел так пристально, что у меня лицо превратилось в один сплошной пылающий шар. И куда подевалась моя язвительность? Я же стерва и никогда за словом в карман не лезу. Кроме того…
– Не знаю, с чего ты решил, что я вообще с тобой поеду, но это далеко от действительности.
Разговор не клеился. Да и о чем нам с ним общаться? Последняя встреча тоже была далека от идеала. Не представляю, что такого должно случиться, чтобы мы стали воспринимать друг друга иначе.
Я зачерпнула десертной ложкой шоколадную массу и отправила в рот. Пусть хоть мороженое немного остудит мой пыл. Но вышло с точностью до наоборот.
Поймала его взгляд и чуть не подавилась. По крайней мере, разом проглотила крупный кусок, обдавая холодом гортань. Закашлялась, а Максим в одно мгновенье оказался рядом, нависая надо мной.
Он был слишком близко, и воздвигнутые совсем недавно барьеры трещали по швам. Как говорила бабуля: то, у чего нет основания, всегда складывается как карточный домик.
– Адалина, я не собираюсь с тобой нянчиться. Ты поедешь со мной и будешь делать то, что я сказал. Твоя выходка несколько лет назад имела последствия.
Я поджала губы и упрямо задрала нос. Хотелось надавать ему тумаков, высказать, что я думаю по поводу его властных замашек. Но вместо этого я ухмыльнулась и язвительно заметила:
– А несколько лет назад последствия моей выходки, на которую ты с такой лёгкостью согласился, тебя совершенно не волновали. Тогда ты был настолько смел, что плевал на угрозы, уловки. Даже денег мне отсыпал. Пожалел? Что изменилось?
Как и полчаса назад, я даже привстала, сблизившись с ним. Что я хотела услышать в ответ на эту речь? Не знаю… Но в итоге он нахмурился и зло буркнул, отстраняясь:
– Я никогда тебя не жалел. Ты последняя девушка, в отношении которой я вообще могу испытывать подобное.
– Тогда что случилось, почему ты вдруг стал трусом?
Он резко обернулся, сверкая глазами. Возможно, то, что я выводила его на эмоции, неправильно. Возможно, не стоило играть с огнём. Да только как остановиться?
– Ты бы лучше помолчала, Адалина.
Мое имя из его уст снова звучало опасно. С той самой угрозой, от которой мурашки по телу бегут. Но что теперь делать?
В голове картинка сложилась сама собой: уж точно не ехать с ним! Он сказал о последствиях? Прекрасно понимаю, что имел в виду. Одно из таких «последствий» меня на днях разукрасило.
Наверняка прокурор, как и обещал, создал ему проблемы, и теперь Сафронов приехал решать их. Да только я помогать ему в этом не собираюсь. У меня своя правда и свои счёты с порезанным ублюдком.
Они явно не мою жизнь делят. Поэтому под дудку Макса я плясать не стану. Оставался лишь вопрос, как можно его убрать. Потому что мне очень хотелось претворить в жизнь первоначальный план.
Все же он неплох. Особенно учитывая, что нечто подобное и Макс провернуть собирается. Решение этого вопроса пришло моментально. Я кровожадно усмехнулась.
Так приятно чувствовать себя сильной и независимой, а не забитой серой мышкой, что раздели и в шкаф запихнули. Ну и в конце концов… Сафронова в этот дом привела не я. И это значит, что пусть-ка Ирочка справится с его ликвидацией сама.
Глава 28. Ада
Прошло уже двадцать минут с того момента, как я вернулась из уборной. Он все же оделся. Лениво прямо при мне натянул чёрную футболку и такие же темные узкие джинсы.
Теперь они обтягивали мускулистые ноги. Белья на нем тоже не было, и эта чертова дорожка волос то и дело привлекала взгляды. Мои взгляды.
Я не представляла, что с ним делать и о чем говорить. Просто молча стояла в дверном проёме, скрестив руки, и хмурилась. Внутренний голос ехидно интересовался: а что же я планировала бы в Гродном.
Вот он, Адалина! Вот предмет твоих томных воздыханий, причина испорченного сна и предмет тайных женских грёз. Бери горяченького и заворачивай.
Да только при мысли двинуться вперёд внутри все обрывалось и немело. Не вываливать же ему в лоб, что я такая идиотка мечтала о его объятьях. Что хочу ласки и касаний.
Он лишь рассмеется и у виска покрутит. А потом отвезёт в Гродный, решит вопрос с прокурором, а я либо игрушкой останусь, пока не надоем, либо вообще буду отправлена в свободное плавание.
Все эти властные замашки типа «будешь слушаться меня», «сделаешь то, что скажу» наверняка бы неплохо работали с северными девушками. Они, небось, кипятком писают от подобных «настоящих» мужчин.
Но я не такая. Меня воспитали свободной и не поддающейся дрессировке. С каждым мгновением я все больше убеждалась в том, что выбрала правильный путь.
И самое в нем главное то, что я должна пройти его сама. А не под приказами мужчины, что так нагло сейчас меня рассматривал.
– Ты сказала, что ненавидишь меня за то, что я не выхожу из твоей головы и снюсь каждую ночь.
Упрямо вздернула подбородок, а щеки обдало жаром. Запомнил. Надо же было такое ляпнуть. Признаться в своей уязвимости. Это совсем не тот эффект, на который я рассчитывала.
Не спешила отвечать на это, да и вопроса никакого не прозвучало. Лишь констатация факта. Ощетинилась, как шипящий котёнок, и со всем возможным сейчас спокойствием спросила:
– И что?
Настал его черёд играть в молчанку. Хотелось закатить глаза и взвыть от досады и обиды. Ну почему у нас все именно так сложилось?! Почему нас свели прятки, а не нормальное человеческое знакомство?
Могло бы все быть по-другому? Заметила бы я его среди тысяч мужчин? Не факт. Это все равно надо было бы ехать в Гродный. Заинтересовала бы его я, если бы синий взгляд скользнул по мне в толпе беснующихся барышень? Сомневаюсь…
У нас не было бы будущего, если бы не прятки. Хотя и участие в них его не создало. Скорее просто столкнуло наши жизни, а что дальше делать, не расписало. Тут тебе не контракт по пунктам.
– Я не думал, что ты меня запомнишь.
Он сказал это с присущей только ему низкой хрипотцой. Интонация выдала мне больше, чем мужчина намеревался показать. Но я все ещё сомневалась в том, что угадала.
Хотя о чем это я?! Самое время идти ва-банк. Тем более что, судя по часам, пора выводить наш разговор в нужное мне русло.
– А ещё ты не думал, что запомнишь меня. Верно? Что я тоже просверлю в твоей голове ма-а-аленькое отверстие и заберусь туда с ножками.
Я старалась не пялиться на него после этих слов. Честно сжимала руки, пытаясь придать себе должной уверенности и смелости. Но все равно встретилась с ним взглядом в немом вопросе.
– Не думал.
После его слов у меня словно камень с души свалился. Из последних сил я держала на лице маску безразличия и спокойствия. Лишь бы не показать, как меня взволновало его подтверждение.
В небольшой комнатке снова повисла тишина. Потому что, несмотря на связывающие нас нити, нам не о чем разговаривать. Максим устало опустился в кресло, никак не комментируя сказанное.
Мне же приходилось включать фантазию, а тупые женские надежды грубо запихивать куда подальше. И сердце успокаивать, а то оно тоже уже было готово понапридумывать.
– Ты бы пошла собралась. Мы выезжаем завтра утром. Много вещей не бери, если что, мы решим этот вопрос.
Сначала я не поняла, о чем он, а потом едва не задохнулась от возмущения. Слов нет, насколько эта морда наглая. Он даже не даёт мне ни капли выбора!
– Что из сказанного подтолкнуло тебя к мысли, что я поменяю решение и поеду?
Злость кружила мне голову. Окончательно и бесповоротно внутри поднималась дерзкая волна неповиновения. Она с детства отличала меня от других. Да даже в особняке пряток именно она не давала опустить руки.
И если последние годы эта черта характера бессовестно дремала в моем теле, то теперь с появлением рядом Максима снова проснулась и набирала обороты. Я сама набирала обороты.
Сафронов резко встал и приблизился. Я пыталась отскочить от него, но лишь оказалась зажата в кольце сильных рук. От этого прикосновения все внутри сжималось от удовольствия. На секунду я зажмурилась, чтобы скрыть это.
Знаю, что по моим глазам можно прочитать все. Ему – все. Поэтому пришлось взять себя в руки, чтобы снова попытаться вырваться. Макс же обжег кожу этими объятиями и хрипло повторил:
– Мы выезжаем завтра утром. Много вещей не бери. Они тебе там вообще могут не понадобиться. И ещё…
Тут за его спиной раздался хлопок, и мужчина вздрогнул. А потом отпустил меня, теряя равновесие и бездыханно падая к моим ногам…
* * *
– Ты уверена, что мне надо было подчиняться твоим указаниям, Адалина? Кажется, я прервала вас на самом интересном месте.
Ирина выступила из тени, цокая каблуками по плитке. Как только подобраться бесшумно успела. У неё в руках красовался небольшой пневматический пистолет.
– Ты как никогда вовремя, – процедила я, переступая через тело Сафронова.
Лишь на мгновение дернулась, на автомате желая перенести его на поверхность помягче. И ещё одеяльцем бы прикрыть. Совсем мозги вытекли через уши.
– Да ладно, при мне-то можешь не строить из себя сильную и независимую. Давай уж переложим этого мачо. У него в заднице такой заряд транквилизатора, что минимум сутки отдыхать будет.
Я скрипнула зубами, но отрицать желание пристроить Максима на кровати не стала. И вот через пару минут небольшой домик огласили совсем уж непристойные крики. Потому что Сафронов весил как слон!
– Боже, Ада, не могла себе мужика выбрать полегче? Задохлика бы какого. Я ещё, вообще-то, рожать собираюсь. Да и тебе не мешало бы. У вас, кстати, красивые детки бы получились.
Эта сучка воспользовалась тем, что мои руки были заняты мужчиной. А ещё тем, что я не успела спрятать смущение и боль, накрывшие после ее упоминания. Дети…
Я о них редко думала. Тем более в том ключе, что они могут появиться у меня. Но, глядя на мужчину, действительно представила пару малышей с темно-синими глазами. Мальчишку и упрямую девчонку.
Это больно. Так больно, что захотелось снова зажмуриться и забиться в свою ракушку, не вылезая из неё ещё пару лет. А Ира все смотрела. И, судя по всему, делала какие-то свои выводы.
Но вот тело Макса плюхнулось на кровать, и мы устало привалились к стене.
– Если ещё когда-нибудь соберусь трупы закапывать, мужа возьму. Прав он был, таким делами надо заниматься вместе.
Мда… Покосилась на неё, но женщина даже не улыбнулась. Мать семейства и глава всея южной мафии – не иначе. Я тихо добавила:
– Какого лешего ты рассказала ему, где меня искать? Ты же в курсе, что тебе грозит за такое, если мне в голову взбредёт мстить.
Она лишь фыркнула:
– Не взбредёт. Ты можешь сколько угодно строить из себя дикую амазонку, но по факту ты милейший котёнок, которого просто нужно приласкать и спрятать от бед. Характерный, но все же котёнок. И пока ты меня не начала царапать – я была ему должна. Он помог нам бежать с Гродного. Тачку выбрал. Так что не пыли, дорогуша.
Как она неплохо изучила меня. Я уже была готова сцепиться с этой женщиной. Но потом осеклась. Тем более что уложила спать Макса все же она. Пусть по моему требованию, но…
– О чем ещё ты забыла упомянуть, после того как мы приехали из Гродного? – поинтересовалась я со скрытой в голосе угрозой. Но она и так все прекрасно понимала. Не знаю, почему жизнь свела нас вместе, но мы теперь словно были связаны бесконечной круговой порукой.
– Ты ему небезразлична. Тогда была, а сейчас тем более. Он, конечно, тот еще кобель, по нему видно, но поверь, ты в его мозгах засела так же глубоко, как и он в твоих. Не наделай ошибок, Ада.
Я не удержалась и рассмеялась. Ещё недавно я вообще не позволяла этой женщине слова сказать по поводу моей жизни. Никаких мнений и советов. А сейчас она лечит меня, как и что делать, да ещё учит, как правильно поступать.
– Ты не слишком ли много на себя берёшь? Засела! Засесть может заноза в заднице, которую попросишь выдрать – и вуаля, свобода.
Не давая ей возможности продолжить, я прошла дальше. Потом притормозила и вернулась за сумкой. Та стояла в шкафу, полностью готовая к дальнему путешествию.
По иронии судьбы ехала я налегке с небольшим количеством одежды. Все как хотел Макс. Про себя злорадно усмехнулась. Вот же сюрприз его ждёт! Представляю степень разочарования.
– Ада, а зачем тебе чемодан? Ты же все равно не собираешься ехать?
Обеспокоенная Ира показалась из-за спины. Она буквально сверлила меня глазами, словно пыталась добраться до содержимого моей черепной коробки. Я же ощетинилась:
– А с какого перепугу я должна планы свои менять? Потому что ты сдала меня Максу? Может, мне следует послушать его и поехать в Гродный в качестве постельной игрушки?
Она нахмурилась. Бросила странный взгляд на комнату позади, где лежало бездыханное тело с мерно вздымающейся грудью. А потом, нервно сжимая руки, ответила:
– Ада, он не просто так сюда приехал. Со всем моим неверием и скептицизмом, думаю, что у вас может что-то получиться. Ты достойна счастья, и я же вижу, как вы смотрите друг на друга, как говорите… Послушай, да, я лезу в твою жизнь, но иногда можно и такое позволить. Обсуди с ним все как есть, скажи, что…
– Что, Ира? Что я должна ему сказать? «Максим, я такая вот вся шикарная, бери меня в жены?» Сказки это для принцесс в книгах. В жизни все иначе.
Мы схлестнулись взглядами. Каждая осталась при своём мнении, но где-то в глубине души я очень хотела ошибиться. Потому что оказалось слишком сложно задавить в себе глупую женскую надежду на счастье.
Глава 29. Макс
Раньше я частенько набухивался до свинского состояния. Нет, поведение мое было адекватным. Даже будучи пьяным в стельку, я умудрялся это без проблем скрывать.
Расплата наступала позже, после того как голова касалась подушки. Вот тогда-то и начиналась веселуха с вертолетами и прочими волшебными признаками отходняка.
Так вот, сейчас мне было во сто крат хуже, чем после самой отвязной вечеринки, с которой я едва не ползком возвращался. Голова раскалывалась на сотни маленьких кусочков, а к горлу подкатывала тошнота. Что вообще происходит?
Еле-еле разлепил глаза и зажмурился от яркого света. Какой-то нехороший человек открыл занавески, и солнце жалило меня даже через веки. Отвернулся. Боже, может, я уже умер?
Тогда почему последнее воспоминание – это упрямые аквамариновые глаза? Пришлось собраться с духом и резко сесть. Сказать, что меня едва не стошнило от этой манипуляции, – ничего не сказать.
В этот момент спереди скрипнула дверь, и в комнату заглянуло знакомое лицо. А мне стало понятно, с кого я сейчас буду снимать скальп.
– Ири-и-на!
Правда, вместо угрожающего тона из горла вырвались странные сиплые звуки. Нестерпимо хотелось пить. Настолько, что казалось, в глотке раскалённая пустыня.
– Минутку!
Она издевается? Хотя в таком состоянии я вряд ли ее догоню. Я сейчас вообще не в форме. Да только через несколько мгновений она действительно вернулась. Смертница.
В руках женщины был стакан с жидкостью. Я жадно накинулся на неё, даже не подумав спросить, что же внутри. Откровенно говоря, мне было плевать.
Кроме того, кажется, судьба наконец-то смилостивилась надо мной, и на вкус это пойло оказалось весьма сносным. Если не сказать вкусным. Интересный расклад…
С каждым глотком жажда к жизни просыпалась все сильнее, а тяга к убийству усмирялась. А потом передо мной возник и второй стакан… Ну, так уже можно влиться в ряды восставших.
– И что это было? Куда босячка делась? Только не говори, что я вырубился совершенно случайно, сражённый ее красотой.
Она фыркнула. Я искал в поведении женщины хотя бы намёк на страх или стеснение, но не находил. Это и восхищало, и неимоверно раздражало. Что за бабы мне попадаются в последнее время?
С тупыми курицами, раздвигающими ноги по первому зову, дело было иметь куда проще. Да, собственно, их просто можно было иметь и ни о чем не думать.
А тут тебе налицо ум, отвага, да ещё характер отвратный. Комбо, как говорится. Эта фифа ещё и с ответом на мой вопрос тянула. Это она зря, я же и разозлиться могу.
– Лучше б ты ей комплиментов наговорил. Ты вообще за каким сюда приехал, Сафронов? Трахнуть смазливую куклу и в Гродном можно. Или скажешь, не мое дело?
Она так разнервничалась, что едва пустым стаканом мне в голову не запульнула. На лицо буйствовал материнский инстинкт, или что там у этих женщин в голове перещёлкивает.
– Не твоё дело. Где Адалина? Мне вообще сейчас не до шуток и уж тем более не до выслушивания твоих истерик.
– Не твоё дело.
Наглая. Не будь мне так хреново, не посмотрел бы на то, что баба. Прижал бы к стенке и вытряс информацию. И хотя мы обычно такие приемы не применяли…
Отчаянные времена требуют отчаянных мер. Ну, или более жёстких. Так что эта Ира ещё сама не поняла, куда влипла.
– Давай договоримся так. Ты сейчас просто называешь мне место, а я не трогаю тебя, твою семью и твою жизнь.
Отчего-то ситуация выводила меня из себя. Я нашёл в себе силы встать и угрожающе надвинулся на Ирину. Но та выставила руку вперёд, а в ней оказался небольшой пневматический пистолет.
Женщина гневно сверкнула глазами в мою сторону.
– Значит так. Слушай сюда, кобель северный. Одна гордячка уже укатила, сбежав от тебя. Но с тобой такой финт не прокатит. Я тебе больше ничего не должна, и, откровенно говоря, не будь ты связан с Адой, живым бы отсюда не выбрался. Поэтому ты меня выслушаешь.
Ее голос был холодным и напряженным. Из этого потока бабской патоки я уловил главное: Адалина уехала. Укатила куда-то, оставив меня ни с чем. Точнее… Она оставила меня разгребать дерьмо, которое почему-то в последнее время стабильно складировалось в моей жизни.
– Если откажешься, то ещё пару дней проваляешься в забытье. Думаю, тебе не очень понравилось это волшебное состояние после транквилизатора, что я в задницу твою всадила.
Не любил признавать своих ошибок, но эта дамочка пока обыгрывала меня по всем фронтам. Теперь однозначно стало понятно, что вырубила меня именно она.
Да и что я теряю?
* * *
– Ну и? Я слушаю.
Хотел ещё добавить язвительности и подколок, но передумал. Насколько я понял, сейчас Ада далеко отсюда, а значит, время работает против нас.
Хотелось выплеснуть раздражение наружу. Да только кто виноват, что все так? Кто виноват, что главные ошибки совершил именно я и никто иной. Однозначно, не женщина, стоящая напротив.
– Вот и ладно. У тебя немного времени. Ты провалялся в отключке слишком долго. Гора мышц не всегда благоприятно сказывается на здоровье.
Возмущённо вздёрнул бровь. Это она намекает, что я должен бросить спорт? Или что?
– Ну, знаешь ли, не каждый день в меня транквилизатором целятся. Классическими стволами бывало. Но не этими пыхалками. Да и хватит тянуть. Ты мне там что-то рассказать хотела.
И, не дожидаясь ее реакции, преспокойно направился на кухню. Там у босячки мороженое было вроде в морозилке. До одури его захотелось. Пока еще Ирина разродится, а я зато время на завтрак тратить не буду.
Она пошла за мной и, не откладывая, начала:
– Я не смогла ее остановить. Думала, что ты поговоришь с ней, вы обсудите, что между вами творится, и придёте к какому-нибудь соглашению, но ты сразу набросился на девушку, а потом Ада попросила тебя вырубить.
Едва не подавился куском холодного лакомства. Это я-то набросился? Если у неё тут камеры, то пусть пересмотрит записи! Ещё кто кого соблазнил.
А ещё меня очень удивило то, что именно Ада приложила руку к тому, чтобы свалить от меня. Не думал, что девушка на такое решится. Она столько раз твердила мне, что не поедет и не станет слушаться…
Да только в моей голове ни на секунду не возникла мысль о том, что она серьезно. Конечно, Ада упряма, но чтобы сразу и сходу действовать… Я снова недооценил ее.
– Как уже говорила, я тебе ничего больше не должна. Все договоренности выполнены, но я боюсь за неё. Она отправилась на север, чтобы решить вопрос с прокурором.
Похолодел. КУДА она отправилась?
– Только не говори, что эта дура решила порешить второе лицо Гродного и поэтому ринулась в северную столицу? Она что, больная?!
В конце перешёл на крик, еле подавив в себе желание зашвырнуть кадкой с мороженым в стену. Какого хрена Ада учудила такое? Она вообще головой думает?
Да ей сейчас одной в Гродный нельзя под страхом смерти! Ей и со мной опасно будет, но я хотя бы знаю правила. Новые правила, что Иванютин установил специально для нас.
Схватился за голову, поднимаясь, Ира застыла, удивленная моей реакцией:
– Что это ты так взбеленился? Ну да, согласна, что идея так себе, но, как я поняла, она устала бегать и прятаться и хочет решить вопрос раз и навсегда. Я не знаю, что за план в ее голове, но мотивы понимаю.
Мотивы! Какие нахрен могут быть мотивы? Девочка заигралась. Заигралась тогда, в результате попав в особняк, продолжает ошибаться и сейчас.
Вот куда она лезет? В игры для взрослых даже мы, люди, по которым они катком проехались, старались не ввязываться. Каждый из нас обходил их стороной, ждал момента, когда можно будет найти сердце этой горгоны.
Потому что, сколько ни борись с правилами, игры, как многоголовая гидра, снова и снова восставали из пепла. Адалине не суждено повлиять на них. Она как маленький ребёнок, который просит нож.
Да только если получит, то наверняка или порежется, или располосует себя к чертям собачьим! Зла не хватало на неё и на то, что босячка так зацепила.
Словно Игорь сейчас стоял за моей спиной и улыбался. Мол, он-то все прекрасно знал и понимал. В очередной раз обошёл проницательностью старшего брата. А я…
А я недалеко от Адалины ушёл по умственным способностям, судя по всему. Потому что смелости не хватило ей вчера все выложить. Предложить. Но мне словно башку сорвало!
Как оказался в ней, с ней, и эти проклятые аквамариновые глаза… Теперь при мысли о том, что они могут закатиться навсегда, меня выворачивало, буквально разрывало на части. Что это?
Любовь… Или нет. Да плевать, как это чувство называется. Я упустил девчонку. Да не просто упустил, не сказал ей главного, предоставив все в несколько однобоком свете.
Довыпендривался, Сафронов! Ума не хватило понять, что девка дикая, как виноградная лоза, стелющаяся в низинах. Что она всегда была ощетинившимся зверенышем, не знавшим ласки. Что тогда в особняке, что сейчас.
Боже. Неужели моя ошибка будет стоить слишком дорого? Ну почему я вчера сразу не предложил ей что-то большее? Да потому что, как только такая мысль пришла в голову, и я решился, мне в задницу прилетел заряд транквилизатора!
– Ты можешь не молчать! Да что происходит вообще? Я знаю, что ты не просто так приперся сюда сразу после прокурора. Ну, поехала она в Гродный, что такого? Вряд ли этому упырю сейчас до нее. Его знатно искромсали. Думаю, Ада хочет решить вопрос с ним через игры…
Ира мгновенно замолкла, наткнувшись на мой взгляд. А потом медленно начала бледнеть. Не знаю, что она прочитала на моем лице, но это испугало ее. Я же ответил:
– Ира, мы снова в игре. Все втроём. И если она попрется к распорядителю одна, тем самым дав понять, что мы не нашли ее и проиграли, ее просто прикончат. Либо она достаётся одному из нас, либо не достаётся никому…
