Текст книги "Моя маленькая мышка (СИ)"

Автор книги: Злата Савина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

– Само собой. Блин, хреново получается как-то. По-хорошему, перед Ирой извиниться бы надо.

– Извинишься. После знакомства с очаровательной бывшей девушкой моего друга, я подумал, что тебя неплохо бы проучить за такой жестокий поступок. Только вот все не знал, что же мне такого сделать.

– Звучит устрашающе, Кир.

– Рад, что смог тебя напугать. В общем, с Ирой мы пообщались, когда уже прошло прилично времени. Я же не знал, что твоя бывшая и Мышкина Ирина Владимировна – это два в одном. Но так получилось, я все-таки узнал ее, уж не буду говорить при каких обстоятельствах. И я действительно провожал ее домой в тот день, когда ты увидел нас вместе у ее дома. Тот факт, что мы теперь как бы встречаемся, нас только веселил. И если для меня это было серьезно, то для Ирки это было что-то вроде развлечения.

– Значит, вы и нас водили за нос?

– Да. Только мы неплохие актеры, правда?

– Да. Но верится с трудом. Знаешь, Кир, вы ведь так гармонично смотрелись. И вам совсем не было противно прикасаться друг к другу, и обнимались вы. Ладно бы только это, но… черт, вы же так смотрели друг на друга, Кир? Вот сейчас ты мне рассказываешь, а я своим глазам больше верю! Неужели вы так и остались просто друзьями?

– Да, Женя, все именно так, как я говорю!

– Актеры не смогли бы так сыграть! Ты мне чего-то не договариваешь.

Женька так внимательно на меня смотрел, будто видел насквозь. И все-таки, он мне друг. Если бы Ирка тогда не увидела его в клубе с другой, сейчас бы ничего этого не было. И я бы не познакомился с этой удивительной девушкой. У меня бы не появилось моего дорогого прекрасного человечка. А без нее жизнь – это не жизнь, это ее мрачное подобие.

– Не договариваю, – я невесело усмехнулся, проговаривая эти слова, как бы пробуя их на вкус. – Это тяжело, Женя. Знаешь, я так привык к ней. Мы очень хорошо понимали друг друга, а когда вы нас видели, мы действительно были искренними, ничего не придумывая. Если я ее обнимал, то крепко, не потому что мы хотели вам лишний раз что-то показать, а потому что мне просто было приятно обнимать эту веселую девчонку. Все наши разговоры, шутки – не разыграны и не отрепетированы, мы ведь почти всегда так общаемся. Иногда шутливо, иногда серьезно. Она бывает улыбнется, как милая дурочка, но иногда ее улыбка бывает грустной. Когда ей плохо, мне хочется просто прижать ее к себе и говорить, говорить ей всякие глупости, только бы она не расстраивалась. Ее счастливая улыбка дороже всех богатств на свете. И, знаешь… мне кроме нее никто не нужен, только я, дебил, осознал это буквально сейчас. Понимаешь, вокруг столько симпатичных девчонок, а мне наплевать. Ни одна из них не похожа на мою Иру.

– Пипец…

– И не только. Кажется, я залетел, брат. Эй, не ржи ты так, я же про паутину любви говорю, а не про это!

Я улыбался, но на душе скребли кошки. Как там современный народ говорит? Когда на душе скребут кошки – это не просто так. Это они что-то закапывают! Вполне возможно, они закапывают все мои чувства и эмоции. Только не получается ничего. Я люблю своего мышонка. Даже произнося эту фразу про себя, становится как-то неожиданно тепло и волнами тебя окутывает нежность, приправленная щепоткой легкости с ароматом счастья. Люблю, люблю – вот черт, какое это слово, однако, красивое. Особенно рядом с моей малышкой, а именно так я про себя уже давно называл Иру. Моя малышка. Моя любовь.

Проблема была в другом. Если я уже давно и полностью осознал чувства, испытываемые к своей обезьянке, то Ирка как раз таки запуталась. В том, что она ко мне не равнодушна, я был уверен. Стоит вспомнить тот поцелуй в парке. Хотя, лучше не вспоминать его до тех пор, пока я не получу полное разрешение целовать свою мышку когда мне вздумается. Как же подтолкнуть мою девочку к правильному решению? Этим вопросом я задавался уже несколько дней подряд, а толкового ничего почему-то не приходило.

– А чего вы поссорились-то? – поинтересовался Женька, наблюдая за моим задумчивым лицом.

– Да… из-за поцелуя того, – ответил я. – Случайно же все вышло.

– Так это было ваш первый поцелуй? То-то она на тебя, как на умалишенного смотрела,– хмыкнул Женя.

– В этом все и дело. Мы же друзьями были, Жень. А там все так вышло случайно… в общем, что-то с этим делать надо…

– Уже придумал что-нибудь?

– Есть одна идейка. Но это будет нелегко.

Ирка.

Уставившись на яркую Луну (а этой ночью она была действительно яркая), я думала о том, что ждет меня дальше. И, конечно, о том, что совсем недавно произошло.

На кровати мирно посапывала Оксана. На стене тикали часы. Под окном на скамейке у подъезда сидела весьма шумная компания, чье веселье было приправлено алкоголем. Постоянно я слышала шум от колес машин. Эти простые звуки и не давали мне спать. Хотя, конечно, я просто как всегда все спихнула на шум. Мне просто не хотелось спать.

Я даже сейчас не могу однозначно сказать, как много успело произойти всего за один день. И что для меня значат эти поступки. Во-первых, я, наконец, поняла, что за неимоверно крепкой дружбой парня и девушки тщательно скрывалось взаимное влечение друг к другу. Я просто не хотела себе признаваться, что влюбилась. И спихивала это на дружеские отношения. Не совсем обычные, конечно, но какие есть. Все-таки не зря говорят, что между парнем и девушкой дружбы не бывает. Проверено.

А ведь сначала все было нормально! И он мне даже не нравился. Даже как друг не нравился. Нет, как человек!!! Все его любят, все от него без ума. Даже учителя о нем отзывались, как о любимом сыночке! А девушки от одного его взгляда таяли как ледышки под солнечным лучиком. И если бы не это случайное знакомство в клубе, быть может, мы бы никогда не познакомились…

Если бы я не пряталась от себя еще в самом начале, все тоже было бы иначе. Наверное. И ведь нас с самого начала друг к другу очень сильно тянуло. Как же я не замечала всего этого? И еще один вопрос, который мучает меня больше всего… когда я успела влюбиться? Когда впервые мое сердце откликнулось на проявление его нежности? Или когда первый раз мне показалось, что слово «мышонок» звучит не так уж плохо, если так меня называет именно Кир? Когда именно я начала воспринимать его как парня (весьма симпатичного, все же стоит учесть, и умного, и… вообще у него очень много качеств), а не как друга? Когда мы целовались в парке? Или это все же произошло гораздо раньше? И если да, то когда конкретно?

Тысячи вопросов – ни одного ответа!

Сейчас, по-прежнему глядя на Луну, я чувствую себя отвратительно. Ведь теперь все совсем запуталось. А вкус поцелуя остался. Разве это справедливо? Я точно знаю одно – у меня не получится забыть Кира. Нет. Он – не Женя. Потому что Женю я всегда возвышала, но не знала его настоящим. А с Котайским все по-другому. Мы не притворялись друг для друга идеалами. Мы были сами собой – веселыми, забавными, а порой все же до безумия влюбленными. И я не дрогнувшим голосом уверенно говорю, что эти дни, которые я провела с Киром, по праву записываются в список «самых лучших». Потому что те дни вернуть, увы, нельзя.

И еще все же очень интересно узнать, о чем думает мой теперь уже настоящий возлюбленный. Скорее всего, жалеет, что вообще додумался поцеловать меня. И пусть жалеет. Мы оба виноваты в этой ситуации. А я не буду скрывать, что от его губ мне голову сорвало. Я никогда не верила, что любовь может быть такой: сказочной, веселой, интересной, и одновременно невероятно страстной. И, может, это всего лишь я приукрашиваю то, что случилось несколько дней назад. Наверное, должно пройти какое-то время, чтобы взглянуть на ситуацию трезво. Но, по крайней мере, сейчас я высказываю свои мысли. А они все беспорядочны, как огромный клубок разных нитей. Хочется распутать все, но не знаешь, за какую нить хвататься в самом начале.

Время шло. Четыре дня уже прошли. Каждый день я со вздохом смотрела на календарь, искала ответы на мучающие меня вопросы, но, в конце концов, запутывалась в себе еще больше. Что я могу ему сказать? Я не пришла к какому-либо ответу. Без него будет слишком тяжело, но получится ли нам быть вместе? Не окажусь ли я его временным увлечением? Если раньше его ветреность меня не беспокоила, то сейчас в пору об этом задуматься.

Но самое главное остается под вопросом. Как понять, люблю я его или это просто симпатия вкупе с привязанностью?

Несмотря на то, что новогодние праздники, ко всеобщему ужасу, остались далеко позади, зима-то уходить никуда не собиралась. Почему-то после довольно теплой встречи Нового года, на город стремительно налетели морозы, бьющие все рекордные показатели за последние пять лет. Речи о 'выйти на улицу' не велось – хотелось лечь в кровать, укутаться теплым пледом и с чашкой горячего шоколада заняться каким-нибудь любимым занятием. Но некоторых тянуло на улицу, на подвиги, как и людей, о которых здесь пойдет речь.

За день до начала третьей четверти в парке у поющего фонтана, который сейчас, естественно, не работал, стояли трое: две девушки и парень. Их встреча могла бы показаться совершенно случайной, так как леди смотрели на их спутника с затаенной тревогой и плохо скрываемым любопытством. Молодой человек делал вид, что не замечал взглядов, которые на него искоса бросали, а думал, с чего же ему начать разговор.

Девушки не выдержали первыми и принялись задавать самые разные вопросы, на которые получали прямые ответы. Хоть они и так были в курсе всего, но требовалось узнать то, что, быть может, осталось за кадром. Посмеявшись над некоторыми казусами и просто смешными историями, на их лицах вновь появилась тень грусти.

– Мне нужна ваша помощь, – сказал он мрачным голосом. – Я все исправлю, очень постараюсь. Но одному сделать это совершенно не получится!

Выслушав странный план, они, недолго думая, со всем согласились. Конечно, можно было бы придумать что-то другое, менее жертвенное и не столь торжественное, но почему-то они не стали предлагать своих вариантов. Хотелось сделать приятное человеку, о котором шла речь. Эта награда была вполне заслуженной…

До последнего дня я ходила в раздумьях и не знала, что же делать. Как дальше общаться с парнем, что мне ему сказать, стоит ли пробовать быть вместе или это заранее будет бессмысленно? Если мы совершенно не подходим друг другу?

Но, как оказалось, в понедельник все решилось очень просто. Я жутко волновалась, до последнего раздумывала, что же ответить. Совершенно случайно в голове появилось слово 'люблю'. Я приуныла. Если бы дело было только в симпатии, было бы гораздо легче. Я стояла в холе у входа в школу вместе с подругами, которые больше старались ничего не спрашивать про Кира и выглядели какими-то задумчивыми, и в этот момент увидела Кира. Он мило разговаривал с какой-то девчонкой, потом просто чмокнул ее в щеку и она ушла. Девушка была точно не из нашей школы. Невысокая, стильно одетая, она не выглядела хрупкой и от кого-то зависимой. Об этом говорили упрямо поджатые губы, хотя на Кирилла она смотрела с нежностью, как и он на нее. Черные, как смола, волосы были распущены. Она почему-то бросила взгляд в мою сторону, и ее уголки губ дрогнули в подобии улыбки прежде, чем она исчезла с нашего поля зрения. Кир кинул в нашу сторону мимолетный равнодушный взгляд и скрылся в коридорах.

– Ир! Ты знаешь эту девушку? – тихо поинтересовалась Ната.

– Нет, – ответила я. – Первый раз в жизни увидела.

Я ожидала, что сейчас девчонки начнут расписывать, какой же Кир плохой. Но девушки тактично промолчали и снова задумались о чем-то своем. Я была им благодарна.

Как же быстро все изменилось. Несколько дней – и он меня уже забыл. А еще хотел попробовать быть вместе. Вот же дурак.

Только я еще большая дура. Потому что рядом со мной теперь появилась скромная персона, которая должна ходить вместе с госпожой радостью, а вместо этого познакомилось с девушкой-печалью. Эту персону зовут Любовь.

Где только я набралась смелости, осталось для меня загадкой. За день мы сталкивались друг с другом очень часто. Может, это злой рок? Неужели раньше я так часто видела Котайского в коридорах? Или это просто сегодня день такой невезучий? Я очень торопилась добежать до другого конца здания, так как забыла кое-что спросить у преподавателя по истории, но совершенно неожиданно налетела на кого-то. Стало очень неловко и из-за того, что я такая неуклюжая, и из-за того, что сейчас придется тратить время на извинения. Но почувствовав во всем этом какой-то подвох (и даже зная какой именно), я подняла взгляд выше, смирившись со своим смертным приговором (а завещание-то написать не успела).

– Кирилл, – это был вовсе не вопрос, а констатация факта. Мы стояли друг против друга и старались оглядывать себя совершенно спокойными, ничего не значащими, взглядами.

– Привет, – сухо поздоровался он.

Я уже поняла, что сегодня мы разговаривать не настроены.

– Мне нужно тебе кое-что сказать, – собравшись с духом, пробормотала я.

Он кивнул, не сдвинувшись с места. Полдела сделано. Осталось понять, что именно я хочу ему сказать.

– В общем, я прекрасно понимаю твое нежелание видеть меня, – выпалила я на одном дыхании. Потом, прервавшись на секунду, я осознала, что, кажется, даже зажмурила глаза. Но Кир внешне оставался совершенно спокойным, и я продолжила чуть более уверенно. – Я не буду высказывать тебе что-либо. Как раз наоборот. Ты помнишь, у меня ведь осталось желание, которое ты должен выполнить?

Парень чуть вскинул вверх брови, от удивления, но промолчал.

– Я надеюсь, что в тебе есть благородство, и ты не будешь меня отпихивать, как надоедливую муху, – я глубоко вздохнула, и, кажется, мне послышалось ироничное 'хм'. – Я прошу тебя, как бы в дальнейшем у нас не складывались отношения, ты… больше никогда не потревожишь мое личное пространство. Если нам и придется общаться, то я хочу, чтобы все наши дальнейшие разговоры проходили в официальных рамках. Надеюсь, я прошу не очень много?

Поднять на Кирилла глаза было еще страшнее, чем высказать все, что я хотела. Как мне пришла в голову эта ерунда с желаниями, я и сама не могла понять. Но мне казалось, что я не делаю ничего плохого. Надо было максимально отдалить его от себя, потому что дальнейшее общение в прежней форме вызывало бы у меня слишком много ненужных эмоций.

Зато сейчас я ясно поняла, что после всего случившегося мы уже не сможем дружить. Вот не сможем и все. Как же я раньше-то этого не понимала? Нас слишком тянуло друг к другу, чтобы мы могли дружить. Даже самой интересно, как так получилось, что мы целых два месяца были чуть ли не лучшими друзьями?

– Ты хочешь максимально отдалиться от меня, я правильно тебя понял? – услышала я его голос (недовольный, или мне показалось?).

– Именно, – я коротко кивнула.

– Я не могу не выполнить твое желание, – он скрипнул зубами. – Если тебе это доставит несравненное удовольствие, я соглашусь.

– Я… буду рада… – пролепетала я.

– Вот и отлично, – фыркнул он и обошел меня по кругу, даже не попрощавшись.

Постояв так несколько томительных секунд, я снова глубоко вдохнула и выдохнула. Кивнув взгляд на наручные часы, я снова ринулась бежать. Опять на урок опоздаю. Что ж за день-то такой невезучий сегодня? Первый день четверти, а мне уже хочется закопаться под ближайшим кустиком.

А еще было больно. Я старалась не думать об этом, но боль пугала меня. Реветь не хотелось. Я сильная, я смогу пережить и это. Было обидно, что он так просто согласился. Где-то в душе я хранила надежду. Я была бы счастлива, если бы он возмутился, сделал хоть что-нибудь, только не это.

Во всем случившемся я виновата сама. Ну, и пусть! Он не любит меня. Прошло всего несколько дней, а он уже с другой. И даже выглядел счастливым. Этой девице повезло не больше моего – ведь она будет тоже временным увлечением котика. Только, быть может, ей достанется чуть больше, чем короткий, но такой чувственный поцелуй.

'Обидно, – изрекло мое внутреннее 'я'. – Каким бы бабником он не был, я мы его все равно будем ждать с распростертыми объятиями… и надеяться тоже будем'.

Пожалуй, впервые и мои мозги, и я сама были согласны с моим внутренним маленьким мирком, немного возвышенным и мечтательным, таким наивным, но таким нужным мне.

Домой я в этот день вернулась совсем вымотанная, но приятно удивилась, когда обнаружила у себя дома свою тетку. Вообще, она всегда злилась, когда я обращалась к ней на 'вы', или выдавала, кем она мне приходится. Для нее существовало только ее имя – Марго. Она старалась выглядеть молодо (что получалось успешно, так как ее 35 выглядели на 25), успешно занималась своим бизнесом и редко когда могла найти свободную минуту и почтить нас своим вниманием. За что я любила Марго больше всего, так это за ее хоть и неуловимое, но все-таки сходство с моей мамой. Поэтому мы всегда с ней хорошо общались. Маргарита из-за своей работы редко посещала нас, хоть мы и жили в одном городе. Она часто уезжала в другие города по командировкам, да и в городе постоянно находились неотложные дела. Но как только появлялась свободная минута, она проводила ее в стенах нашего дома. Мельтешила перед папой, который, впрочем, редко когда этому возмущался, спорила с Колькой и называла его 'странным мальчиком', когда была с ним в чем-то совершенно не согласна. Много времени она посвящала мне, но скорее для того, чтобы поговорить о мальчиках и чтобы я могла задать вопросы, которые каждая девушка может задать только матери.

– Иришка? Это ты пришла? – с порога услышала я голос женщины.

Только ей я позволяла называть себя так. Марго вообще в отношении меня позволялось очень многое, но я уже объясняла, по какой именно причине я разрешала так делать. Маргарита всегда ко мне очень тепло относилась и если мне когда-нибудь требовалась ее помощь, она никогда не отказывалась и помогала по мере возможности. Она никогда не давала меня в обиду и считала, что она всегда все знает лучше всех, потому что 'от твоих мужиков помощи ждать не приходится – у них все всегда просто'.

– Ты пришла! – я очень обрадовалась этому факту и поспешила обнять тётю прежде, чем она вырвется и посетует, что я опять расчувствовалась.

– Опять ты так делаешь, – фыркнула она, но вырываться не стала, а даже погладила пару раз по голове, что для нее большая редкость. Собранная деловая женщина редко может показать свои чувства другим.

– Я соскучилась, – сообщила я и весело улыбнулась. – Да ладно тебе. Перестань! Я же тебе не подчиненная! А то ты все время свои эмоции скрываешь. С тобой становится скучно.

– Да ладно тебе, Ириш, – она следила за тем, как я снимаю куртку. – Я недавно приехала. Решила у вас тут нос везде сунуть. Думала, Светлану вашу увидеть, а она не дома.

– Ее здесь нет? Какое счастье! – вторая хорошая новость подбодрила меня еще больше. – Можешь считать, тебе повезло, и ты избежала ее противного характера.

– Прекрати быть букой, Ира. Не идет тебе это! Я твоего папашку уже поругала, что привел в дом злую противную мачеху. Теперь уже не переживай. И прими это, Ир. Володе тоже нелегко живется, а тут и ты на него ополчилась.

– Я пытаюсь, Марго, но это не просто, – я стащила с себя второй сапог и осмотрелась. – Папа дома? Так рано? Для него это редкость.

– Я его вытащила домой с работы пораньше, – рассказала мне она. – А то сутками со своими бумагами сидит, скоро совсем о детях забудет со своей работой.

– А ты не лучше, – обвинила я ее. – Тебя больше двух месяцев здесь не было!

– Такой грешок имеется, – Маргарита виновата покивала. – Ну, а теперь пошли. Все-все мне расскажешь!

– Да, нечего собственно говорить-то, – как-то стушевалась я. Кир и все связанные с ним мысли снова заняли первое место в топе всех важных проблем.

– А что у тебя за милый мальчик на фото изображен? – Марго указала мне на рамку на столе, в которой поселилась одна из фотографий Кира.

– Сдаюсь, – я подняла руки вверх.

Мы с ней около часа промывали моему другу косточки. Посетила злобная мысль, что он, наверное, сейчас икает от наших о нем разговоров. Вот и пусть! Я на это очень надеялась. Насолить ему хоть как-то было для меня, как бальзам на душу.

– Ой, Ира, вот не можешь ты жить, как нормальная девушка, – посетовала Марго. – Везде на свою попу приключения найдешь. И ведь не специально же ты их ищешь, а они находятся.

– Ага.

– Вот это я понимаю, бурно протекающая молодость! – хмыкнула женщина.

– Тоже мне, старушка, ностальгирующая по детству, – я прыснула в кулак от недовольного взгляда тетки. – Да ладно тебе. Обычная молодость. Как у всех. Поплачу немного, пообзываю его всевозможными ныне существующими ругательствами. А потом забуду. Все о своей влюбленности забывают, а я чем хуже?

– Глупая ты, Иришка! – она потрепала меня по голове. – Радуйся и люби. У тебя молодость, самые лучшие годы. Тебе можно. А с Киром твоим не все так просто. Вот зуб даю. Я, умудренная опытом женщина, тебе могу со стопроцентной уверенностью заявить, что он выжидает чего-то. Он парень, и понять его логику очень тяжело.

– Марго, ты просто выдумываешь и пытаешься меня подбодрить, – я внимательно посмотрела на рамку с фотографией, которая непонятным образом уже находилась у меня в руках. – Все хорошо будет. Я справлюсь. Подумаешь, мы ведь даже не встречались!

– Вот именно, Ириш, – тетка даже руками всплеснула. – Подумай над этим! Вот вспомни своего этого Женьку-дурака! Ты с ним рассталась, и было больно, учитывая, что это вообще были твои самые первые отношения! А здесь – всего ничего, да еще и столько времени только друзьями были, а ты так убиваешься уже! Думаешь, меньше времени и забыть легче будет? Да ничего подобного, племяш! В том-то и дело, что тут чувства…

– Да какие чувства? – вспылила я.

– Не знаю, в народе их 'любовью' называют, – хихикнула Марго.

– Не люблю я его! – совсем по-детски возмутилась я.

– Да-да, – Маргарита покивала мне, будто я умалишенная.

– Ааа! Все! Ничего о нем знать не хочу.

– Ну, можешь продолжать строить из себя маленькую обиженную девочку, – Марго встала. – Пойду с братом твоим побеседую. Не знаю, правда, за что его можно поругать, но в процессе узнаем.

Конечно, Марго приходила не только проведать нас, но и дать словесного пинка, чтобы мы не расслаблялись. Для профилактики, наверное, делает. Привыкла держать нас всех в тонусе. А мы что? Мы ничего – уже привыкшие.

– Знаешь, это так странно. Ну, не верю я, что Кир так вот взял, и забыл о тебе, – хмыкнула Ната, нервно постукивая каблуком по кафельному полу. – Что ты об этом думаешь?

– Не знаю, – я безразлично пожала плечами. Ну, то есть постаралась выглядеть безразличной и безучастной ко всему.

– А эта мым… девушка, с которой он вчера стоял? Она вообще кто такая? Да она тебе в подметки не годится! – заявила подруга, оглянувшись по сторонам. – Что ты об этом думаешь?

– Мне все равно.

– Да и вспомни, как он к тебе относился до этого! Ну, неужели какой-то поцелуй все мог испортить? Вот не верю я, – Наташа нервно пожевала нижнюю губу, а потом добавила коронное. – Что ты об этом думаешь?

– Ната, ну, не знаю я, не знаю. Я и так уже ночами не сплю, так или иначе продумывая все это! Еще и в школе ты мне пытаешься мозг этим забить, когда я пытаюсь сосредоточиться на тексте по английскому языку! Нам сейчас сочинение похожее писать, дай мне хоть немного повторить.

– Блин. Прости. Что-то я совсем разв… разнервничалась за тебя! Никак не могу свыкнуться, что ты у нас снова одинокая пташка. Слушай, Ирка, может, тебе кто-нибудь другой нравится?…

– Ната! – прикрикнула я на подругу. Она заметно из-за чего-то переживала, и было очень сомнительно, что все дело только во мне с Киром. Ну, и ладно.

– Все, все! Молчу! – она сделала вид, что закрыла рот на замок и выбросила в окно ключик. Я улыбнулась подруге – настолько забавно и по-детски это было сделано, что захотелось, как это всегда было, наплевать на уроки и проболтать всю перемену с подругой.

Так стоп! У меня сейчас сочинение! Если я его напишу плохо, то потом придется потрудиться, чтобы исправить оценку.

К нам подошла запыхавшаяся Котя. Переведя дух, они заговорщицки переглянулись с Наташей. Я сделала вид, что не заметила, хотя потом все-таки спросила.

– Вы от меня что-то скрываете?

Девочки 'недоуменно' переглянулись.

– Нет, конечно. С чего ты взяла?

– Скрываете, я же вижу, – хмыкнула я. Прозвенел звонок. – Что ж… я потом все равно все узнаю. Вы же знаете, мне всегда все становится известно!

– Да мы поняли уже. Ты иди, давай, в кабинет, не опаздывай.

С чего бы такая забота, девочки? Впрочем, я не стала задаваться этим вопросом. Оставалось разумно надеяться на то, что они просто обо мне заботятся. Тоже мне, две мамочки нашлись!

Учительницы в классе не было, поэтому ребята занимали свои места, как это обычно бывало. Я сидела с одним невзрачным пареньком, с которым редко кто общался из нашего класса. Но мне было как-то все равно – самое главное, что парень жил своей жизнью и совершенно не досаждал мне. Я скинула сумку, уселась и довольная жизнью вытянула ноги – вроде бы день только начался, а ноги у меня уже жутко устали. Сидеть вот так вот несколько минут, не двигаясь, было бы просто идеально, но мне на глаза, наконец, попалась какая-то бумажка, которая очень кстати лежала на моей половине парты. Конверт?

– Это твое? – поинтересовалась я у соседа. Получив от него отрицательное мотание головой, я призадумалась. Может учительница оставила? Я не любитель трогать чужие вещи, но очень вовремя я заметила в уголке свое имя. Разобрать по почерку бы все равно не получилось – написано печатными буквами.

Я погипнотизировала бумажку еще пару минут, а потом все же оборвала листок сбоку и вытащила письмо. На что я надеялась? Ну, на то, что это чей-то развод! Но скрытых камер нигде не оказалось, бомбы там заложено тоже не было, да и одноклассники совершенно не следили за моими действиями. Значит, это не их рук дело.

'Мне очень хочется хоть одним глазком взглянуть на твою улыбку! Жаль, что ты почему-то так редко улыбаешься мне…'– все, что было там написано.

Я призадумалась.

Есть человек, который за мной наблюдает. Этот следует из того, что он ждет, когда я ему улыбнусь. Этому человеку я улыбаюсь редко. Редко, это насколько? Когда я вообще в последнее время улыбалась? И насколько долго этот некто за мной наблюдает?

Хм. Я не знаю, сколько именно человек учится в нашей школе, но подозрение почему-то всегда падает на него. Но нет, это точно не Кир. Ему не зачем. Как раз таки ему я улыбалась больше, чем всем присутствующим здесь вместе взятым! Но тогда это мог написать кто угодно.

Вот незадача!

На следующий день я получила целых два таких конвертика.

Первый: 'У тебя невероятно красивые глаза! Они способны растопить любое сердце, но почему-то так случилось именно с моим'.

Это послание мне не совсем понравилось. Звучит, как фраза из дешевого фильма о любви. Да и о любви ли? Так, о временном…

Второе: 'Ты сегодня не в духе! И я знаю, что ты долго злилась на мое первое письмо! Прости))) Я просто хотел проверить, заденет ли оно тебя или нет! Зато ты ходила и думала обо мне, таинственном поклоннике)))'.

Этот стиль написания тоже показался знакомым, но я постаралась не сосредотачивать на этом внимания. Кир по любому не будем ко мне соваться, потому что он выполняет мое желание. Это очень важно для него, я надеюсь.

Странную незнакомую девушку с Киром я видела сегодня снова, только не утром, а уже в конце учебного дня. Хотела убежать со школы пораньше, чтобы избежать ненужных встреч с ненужным человеком, но получилось как раз наоборот. Кирилл стоял у своей машины и о чем-то громко спорил со своей спутницей. Интересно, из-за чего они ссорятся? Девушка, как только увидела меня, сразу предпочла замолчать. Кир, недовольный отрешенностью своей девушки, обернулся. Заметил меня, фыркнул и отвернулся.

А я надеялась на какой-то другой исход событий? Пффф!

Зима в этом году была щедра на воспоминания – они все были такими яркими и незабываемыми. Воспоминания, которые я отчаянно пыталась забыть. Но это было чем-то за гранью реальности. Разве можно забыть о Кире Котайском и обо всем, что нас связывало? Такое, должно быть, бывает лишь раз в жизни. И я счастлива хотя бы тому, что просто встретила в своей жизни этого парня, за то, что он подарил мне много счастливых эмоций. Такими людьми стоит дорожить.

Он был мне дорог, как никто прежде. Ни одна моя влюбленность не оканчивалась чем-то подобным. Мы не были вместе, но при этом было ощущение, что я не только потеряла что-то серьезное, но и приобрела много нового и неизвестного себе. Чувства, неизвестные мне, были своеобразным подарком. Я была рада этому.

'В конверте лежит диск, Ир! Я понимаю, что поступаю не честно, но мне очень важно, чтобы ты досмотрела все до конца…'.

Я глянула в конверт и действительно обнаружила там диск. Интересно. Любопытнее всего было узнать, как этот конверт появлялся на моем столе, а еще любопытнее было узнать, кто его приносит. Но почему-то все мои одноклассники качали головами и указывали, что не знают, чьих это рук дело. Подруги удивлялись каждому новому посланию не меньше меня самой.

Прибежав домой, я первым делом кинулась к своему компьютеру, даже не успев толком переодеться. Любопытство окрыляло. А еще казалось, что если я увижу то, что есть на этом диске, то я непременно узнаю своего тайного поклонника. Хотелось поверить в сказку. В наше время что-то подобное происходит редко – кто отважиться написать письмо своей возлюбленной в двадцать первом веке? Письмо – это же скучно. Для парней нашего поколения гораздо легче замутить с какой-нибудь 'лапой' в 'аське', а вместо признания в любви – отправить сердечко и улыбающийся смайл.

Но как только я увидела то, что мне показывала монитор компьютера, похолодела. Ноги стали ватными, тело вообще как-то резко ослабло, только звуки сердца и были слышны. Сначала медленные удары, а потом все больше учащающийся ритм. И как-то некстати вспомнила обо всех тех счастливых моментах и подумала, что безумно соскучилась. Что все надоело.

Это было видео. Знаете, из тех, что может создать на компьютере любой человек, даже не имеющий видеокамеру, потому что здесь она была совершенно не нужна – хватало только интернета, фотографий и знания компьютера. Сначала экран был черным, и я немного испугалась (вдруг там какой вирус и это все-таки мои одноклассники, решившие надо мной приколоться). Потом появилась надпись.

Прости, что решил поговорить с тобой таким образом. Но мне показалось, что иначе поговорить не получится – мы же теперь стараемся реже пересекаться, хотя ничего и не получается. Я знаю, что ты разозлишься, потому что я не выполняю твое желание – я просто не могу отпустить тебя, пресекать любые попытки общения и стать совершенно чужим тебе человеком. Ты для меня слишком много значишь, чтобы так быстро тебя отпустить.