Текст книги "Господин Розочка возвращается"

Автор книги: Зильке Ламбек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Мориц встречает друга

Утром, когда Мориц проснулся, снегопад уже прекратился и на горизонте разгорался ослепительный ясный день. Мориц зачарованно замер у окна. Ветви старого каштана согнулись под тяжестью снега, и улица была белым-бела. Машины ехали очень медленно. Всё было тихо и мирно.

Мориц побежал к шкафу за своим толстым зелёным свитером, который нашёлся не сразу: он был зарыт в глубине на верхней полке. Мориц быстро натянул его и пошёл на кухню. Папа сидел за столом один и читал газету.

– Привет, Большой! Как спалось? – спросил он.

– Ничего так, – пробормотал Мориц и залил свои кукурузные хлопья молоком так, что оно выплеснулось из миски. – Вот чёрт!

– Что это за слова? – пристыдила его мама, войдя на кухню. – Доброе утро, мои хорошие.

– Доброе, – ответил Мориц, вытирая молоко. – Ты уже видела, что за окном?

– Да, там великолепно, – сказала мама. – Наверное, поеду сегодня на работу на трамвае. Кофе ещё остался?

Через несколько минут маме и Морицу настало время выходить. Мама была архитектором и проектировала большой детский центр с бассейном, который должны были построить в оживлённом районе. С тех пор как господин Розочка поколдовал над маминым начальником, её бюро больше не проектировало фабрики и торговые центры. Теперь все этажи в конторе были выкрашены в разные цвета, по утрам всех угощали печеньем, а по пятницам рабочий день длился только до обеда. Раз в месяц там устраивали детский праздник, и дети сотрудников рисовали свои идеи для новых проектов. В один из таких праздников и придумали городской детский центр. А поскольку бургомистру хотелось переизбраться на следующий срок, он дал согласие на строительство и выделил необходимые средства. И теперь мама этот центр проектировала.

– Правда, мы столкнулись с одной маленькой проблемой, – сказала она. – На том месте в центре города собиралась построить торговый центр фирма «ПОКУПАЙ!». И они подали на нас в суд, чтобы не уступать этот участок.

– И у них есть шанс? – спросил папа.

– Нет, пожалуй, нет. Но это неприятно и отнимает силы и время. Ведь пока они судятся с нами, мы не можем строить, – сказала мама. – Ну ладно, мне пора. Ты со мной, Мориц?

Тим как раз проснулся и теперь сидел, румяный после сна, у папы на коленях. Мориц немного пощекотал его. Потом надел тёплую куртку и пошёл с мамой вниз по лестнице.

– Вчера мне показалось, что в квартире господина Розочки кто-то есть, – сказал он.

– Ну и? Ты позвонил в дверь?

– Да, но никто не открыл.

– Странно, – сказала мама. – Тебе так не хватает господина Розочки?

– Очень не хватает, – кивнул Мориц и подумал, что мама, конечно, не может знать, отчего ему не хватает господина Розочки именно теперь.

Они вместе дошли до угла, потом маме нужно было направо, а Морицу – налево.

– Пока, – сказала мама и поцеловала его. – Пусть тебе в школе будет весело!

– Спасибо, – ответил Мориц. – А тебе на работе.

Он посмотрел на часы: без семи минут восемь. Надо было спешить, чтобы не опоздать на урок. Но тут вдалеке, в самом конце улицы, он заметил человека, который показался ему очень знакомым. На нём было длинное синее пальто, и Морицу даже почудилось, что он рассмотрел седую косицу господина Розочки. Он бросился ему вдогонку. Налетел на мусорщика, чуть не сбил с ног двух первоклашек и споткнулся о маленькую собачку. Хозяин собачки грубо схватил его за локоть и рассерженно сказал:

– Смотреть надо, куда несёшься!

А когда Мориц извинился и собрался бежать дальше, человек в синем пальто уже исчез. Мориц добежал до ближайшего угла и огляделся: его друга и след простыл. Должно быть, он просто обознался.

Как бы то ни было, в школу он успел. Перед дверью класса Морица поджидал Оле.

– Ну что? – спросил он. – Когда пойдём к Альфонсу Мейерберу?

– Но я собирался идти один… – растерялся Мориц. – Мне надо обсудить с ним очень непростое дело.

– Как это так – «непростое»? Почему ты ничего не рассказываешь? Гоняешь нас по улицам в снегопад, а после этого нам нельзя с тобой пойти? – Оле гневно сверкнул глазами. – Знаешь, что я тебе скажу?.. Да ну тебя! – И он вбежал в класс. В эту секунду прозвенел звонок.

Мориц вошёл в класс вслед за Оле и плюхнулся на своё место. Оле был прав. Но Мориц не мог взять его с собой, иначе пришлось бы рассказать всё от начала до конца, а сделать это он не решался: вдруг о Сером Предместье, подзорной трубе и странных событиях, связанных с ней, никому нельзя говорить? Подавленный, он достал из портфеля тетрадь по математике. Раскрыл её на середине, где было домашнее задание, и… чуть не выронил из рук от ужаса. Вместо рядов чисел, которые он вчера без всякой охоты выписывал, на странице мерцала картинка. Она порхала, словно стрекоза над водой, но её можно было рассмотреть: с картинки на Морица, приветливо улыбаясь, глядел человек с длинной косицей – господин Розочка.

По спине у Морица пробежали мурашки. Картинка вспыхнула в последний раз, постепенно поблёкла и погасла. На странице снова проявились числа. Мориц вертел тетрадь, меняя угол зрения, но картинка так и не вернулась.

– Мориц, что-то не так? – спросил господин Нойвирт, учитель математики.

– Я… нет… только… – стал заикаться Мориц, и это, естественно, привело к тому, что учитель немедленно проверил его домашнее задание.

На перемене Мориц стоял во дворе один. Третьим и четвёртым уроком была физкультура, и Оле не взял его в свою команду для игры в мяч. Когда Мориц после пятого урока шёл домой, он был расстроен и спрашивал себя, стоило ли дело того, чтобы терять друзей. Может, вся эта история с Пиппой ему только померещилась? Ведь потом, когда бы он ни брал в руки подзорную трубу, в неё была видна только его комната.

К счастью, папа был дома. Во время обеда Мориц раздумывал, как бы описать свою проблему так, чтобы не слишком много выдать. И когда они вместе мыли посуду, Мориц спросил:

– Пап, а ведь бывает, что у тебя есть тайна, которую никому нельзя рассказать, даже лучшим друзьям, а?

– Ещё как бывает, – сказал папа.

– А если при этом ты нуждаешься в их помощи, разве ты обязан выдать свою тайну?

– Если у человека есть важные причины рассказывать не всё, то друзья могли бы помочь ему и просто так, – сказал папа. – Скажи-ка, Мориц, это не у тебя ли появилась тайна и не тебе ли требуется помощь?

– Да, но это именно тайна.

– Может, я могу помочь?

– Нет, – сказал Мориц.

– Ты обещаешь, что не будешь делать ничего опасного?

Мориц некоторое время молчал. Поход к Альфонсу Мейерберу не представлял особой опасности, а что будет после этого, он и сам не знал. Пока он вполне мог дать такое обещание.

– О’кей, – сказал Мориц.

После обеда он сел за домашнее задание. Мориц то и дело брал в руки подзорную трубу для мелкой дичи, но ничего особенного в неё так и не увидел. Управившись с заданием, он оделся, чтобы пойти к Альфонсу Мейерберу.

– Куда ты? – спросил папа, застав его в прихожей.

– Тут недалеко, за углом, – ответил Мориц.

– Ты с кем-то договорился?

– Да… нет… что-то такое…

– Мориц, – сказал папа, – я не хочу, чтобы твоя тайна оказалась тебе не по силам. Иногда ведь и у родителей бывают очень хорошие идеи, как решить проблему.

– Да, – сказал Мориц. – Так я пойду?

– Пожалуйста, будь дома в шесть часов, – сказал папа. – И всё-таки подумай, может, стоит обсудить это со мной.

Мориц кивнул и закрыл за собой дверь. На лестничной клетке было темно, и Мориц нажал на кнопку, чтобы включить свет. Это не помогло. Он нажал ещё раз. Опять ничего. Мориц вздохнул и подождал, пока глаза привыкнут к темноте. Потом стал спускаться по лестнице. Пройдя один лестничный пролёт, он остановился. Из-под двери господина Розочки пробивалась полоска света, такая узкая, что её легко было не заметить. Мориц тихонько спустился к двери. Стоя перед ней, он, как и в прошлый раз, слышал какие-то шорохи. Он собрал всё своё мужество и снова позвонил. Шорохи прекратились. Он уже хотел развернуться и пойти своей дорогой, как дверь вдруг приоткрылась. Мориц в ужасе отшатнулся. Перед ним стоял тот самый старик из Серого Предместья. Его измождённое лицо растянулось в призрачной улыбке, обнажившей беззубый рот.

Старик протянул ему руку, что-то при этом бормоча, но Мориц уже скатился вниз по лестнице и выбежал из подъезда. Остановился он только на углу следующей улицы. С трудом переводя дух, он оглянулся. Фонари уже зажглись и очертили на снегу золотые круги. Если не считать пары автомобилей, улица была пуста и выглядела так же мирно и безобидно, как всегда. Мориц отдышался и стал соображать, в какую сторону идти, чтобы попасть на Гортензиенвег. Он решил пойти налево, и ему пришлось пересечь ещё две улицы и свернуть на третью, чтобы оказаться в нужном месте. Под номером семнадцать был старый четырёхэтажный дом, выкрашенный белой и жёлтой краской. У входной двери висела старомодная латунная доска со звонками. Фамилия «Мейербер» значилась в самом верху. Мориц нажал на кнопку. Вскоре прожужжал замок, и Мориц отворил тяжёлую входную дверь. На лестничной клетке пахло паркетной мастикой и петрушкой. Мориц взбежал на верхний этаж, где на двери красовалась яркая табличка с именем Альфонса Мейербера, увенчанная головой слона.

Мориц немного помедлил перед тем, как позвонить, но тут вдруг услышал хрюканье. В испуге он надавил кнопку, и через секунду дверь открылась. Мориц понял: картину, которая предстала его взору, он вряд ли забудет. Перед ним стояла большая розовая свинья с обвислыми ушами и хрюкала без остановки.

За ней лучился улыбкой круглый как шар Альфонс Мейербер, который тщетно пытался обойти свинью и пробраться к порогу. А следом за ним в прихожую вышел мужчина в коричневом кафтане, чья седая косица была ещё длиннее, чем раньше.

– Да это никак Мориц! – воскликнул господин Розочка.

Тайна раскрывается

От первого потрясения Мориц опомнился далеко не сразу. Сначала ему не удавалось протиснуться в квартиру мимо свиньи, потом Альфонс Мейербер на радостях чуть не задушил его в объятиях, и вот наконец он добрался до господина Розочки, который, хотя и выглядел похудевшим, был здоров и весел, как всегда.

– Мориц, друг мой, – ласково пропел тот и долго тряс его руку.

– Я так рад, что вы снова здесь, – воскликнул Мориц. Он испытал такое облегчение, что у него подкашивались ноги, и ему хотелось поскорее куда-нибудь сесть.

– Идёмте же в гостиную, – предложил господин Розочка.

Гостиная была забита всевозможной мебелью и хламом. У одной стены стояла старомодная мебельная стенка с резными колоннами, у другой – изящный диван в бело-зелёную полоску с такими же креслицами, а у окна – кофейный столик. Он был накрыт на троих: на кружевной скатерти красовался сервиз в цветочек, а посередине возвышался гигантский шоколадный торт. Правда, всё это великолепие немного портил свиной хлев, сколоченный из грубых досок, в который свинья и удалилась, пыхтя и похрюкивая.

Мориц рухнул на стул.

– А что здесь делает свинья? – спросил он.

– Я не могу подолгу жить один, – сказал Альфонс Мейербер. – И когда я познакомился с Хайнрихом во время одной воскресной поездки, то сразу понял, что мы поладим.

– А он не грязный? – спросил Мориц.

– Вот ещё! – сказал Альфонс Мейербер. – Если свинью вовремя приучить, она будет жить в чистоте. Да и вообще, это очень интеллигентное существо. Хайнриху нравится, когда я играю ему фортепианные концерты. Лучшего компаньона я себе и пожелать не мог.

«Наверное, для человека, который жил вместе со слоном, свинья не такое уж необычное домашнее животное», – подумал Мориц. Альфонсу Мейерберу пришлось сдать слона Цицерона в зоопарк, о чём он сожалел до сих пор.

Тем временем Альфонс водрузил на тарелку Морица огромный кусок шоколадного торта:

– Попробуй-ка, я испёк его по рецепту моей двоюродной бабушки Эмилии.

Мориц взял вилку и сунул в рот кусочек.

– Очень вкусно, – сказал он. – Никогда в жизни не ел такого вкусного шоколадного торта.

Альфонс просиял и отрезал кусок для Хайнриха, который как раз вышел из хлева и доверчиво положил голову ему на колени.

– Давно вы вернулись? – обратился Мориц к господину Розочке.

– Несколько дней назад, – ответил тот. – И Альфонс меня ненадолго приютил.

– Почему? – спросил Мориц.

– Когда я возвращаюсь из путешествия, мне всегда нужно время, чтобы прийти в себя, – сказал господин Розочка. – И предпочтительнее всего для меня общество близких людей. Мне не сразу хочется домой.

– Но вам обязательно надо туда заглянуть! – сказал Мориц. – В вашей квартире какой-то мужчина! Я услышал шум за дверью и подумал, что это вы. А когда позвонил, дверь открыл он. Высокий такой, худой, без зубов и…

– Это Теофил, – перебил его господин Розочка. – Я попросил его принести мне кое-какие вещи. Вид у него жутковатый, но он славный парень. Он живёт в Сером Предместье.

– Знаю, – сказал Мориц.

– Откуда? – удивился господин Розочка.

И тогда Мориц рассказал обо всём, что видел в подзорную трубу для мелкой дичи. Закончил он словами:

– Они похитили Пиппу.

Альфонс Мейербер в ужасе ахнул. Хайнрих хрюкнул. Господин Розочка промолчал. Через некоторое время он сказал:

– Так и знал, что нечто подобное когда-нибудь случится.

Наступила очередь Морица удивляться.

– Тогда почему вы ничего не предприняли? – спросил он.

– Я не знал, что именно произойдёт, – сказал господин Розочка. – Пиппа ещё перед моим отъездом говорила, что очень встревожена: эти мужчины являлись к ней в лавку и требовали её закрыть. Поначалу она не восприняла это всерьёз. Но когда они стали приходить регулярно и угрожать, она дала мне об этом знать. Мы условились, что Теофил будет присматривать за ней, пока меня не будет. Теофил тоже заметил, что лавка Пиппы закрыта. Но поскольку я отдал подзорную трубу тебе, я не мог увидеть, что произошло.

– Это значит, что я видел то, что вообще-то должны были видеть вы?

– Ты видел то, что должен был видеть ты. Я знал, что ты не станешь сидеть сложа руки, если случится что-то опасное.

Мориц рассказал ему о Лили и Оле и о той картинке, которая внезапно возникла в его тетради по математике.

– Как странно, – сказал господин Розочка. – Может, тебе это только почудилось, оттого что ты много обо мне думал?

– Вас на этой картинке можно было узнать безошибочно, – сказал Мориц и пристально посмотрел на него.

– Совершенно необъяснимо, – ответил господин Розочка и удивлённо посмотрел на Морица.

– Как же нам выручить Пиппу? – спросил Мориц.

– Думаю, надо ехать в Серое Предместье, – сказал господин Розочка. – И как можно скорее.

– Я должен быть дома в шесть, – сказал Мориц.

– О, мне ведь тоже сегодня уже не заполучить Тимота, – вспомнил господин Розочка. – Он никогда не задерживается после работы, а без его автобуса нам туда не добраться. Позвоню ему завтра утром.

Мориц содрогнулся, представив, что ему снова придётся идти по мрачным улицам Предместья. Но может быть, на сей раз там обойдутся без него.

– Разумеется, ты поедешь со мной, – словно услышал его мысли господин Розочка. – Ты единственный, кто сможет опознать автомобиль, на котором похитили Пиппу.

Мориц это понимал.

– Но что я скажу отцу? – забеспокоился он. – Вообще-то у меня завтра после обеда тренировка.

– Тогда бери с собой спортивную форму – и встретимся на углу, – сказал господин Розочка. – Это случай особый. И нам нужна твоя помощь.

Мориц кивнул:

– Но домой я должен вернуться вовремя.

Они ещё немного поговорили о поездке господина Розочки в Каппадокию. Там он помогал маленькой девочке, которая натерпелась от своего учителя. Путешествие затянулось дольше, чем он ожидал, потому что учитель упорно противостоял всем попыткам превратить его в доброжелательного человека.

– Моя соль не устраняет плохие свойства характера, – объяснил господин Розочка. – Она может только увеличивать хорошие, чтобы для плохих просто не оставалось места.

А это, как он объяснил Морицу, требует времени. Правда, несмотря ни на что, он всё-таки получил удовольствие от поездки.

– Там очень красиво, – сказал господин Розочка. – Всегда голубое небо, даже зимой. И чудесные горы. Но после трёх месяцев я больше не мог смотреть на баранину. Они делают из баранины даже пудинг! – И он содрогнулся.

– Съешь ещё торта, – с состраданием воскликнул Альфонс. – Ведь я испёк его специально для тебя!

Господин Розочка взял ещё кусочек, и Хайнрих тоже не отказался от добавки. Альфонс рассказал о маленьком парковом тигре Руди, которого он регулярно навещал.

– Люди в зоопарке постоянно недоумевают, что это за зверёк, – сказал он. – Но как только в павильон заглядывает смотритель, тушканчики прячут тигра под кучей листвы. Он чувствует себя с ними превосходно.

За окном снова пошёл снег. Обычно от этого становилось только уютнее. Но Морица не оставляли мысли о завтрашнем дне. Когда часы пробили без четверти шесть, ему было пора домой.

– Я провожу тебя, – вызвался господин Розочка. – Тогда Теофилу не придётся специально сюда заходить.

Они шли по улице вместе. Хотя снег шёл очень густой, Морицу казалось, что он до них не долетает. Они двигались словно под прозрачным куполом – в снежном шаре без снега внутри. Но не успел Мориц открыть рот, чтобы удивиться вслух, как господин Розочка спросил:

– А ты, кстати, знаешь, что на Аляске дети в это время года очень любят играть в снежный теннис? – Мориц отрицательно помотал головой. – Это большое искусство, – продолжал господин Розочка. – Снежные мячи должны быть достаточно твёрдыми, но играть всё равно нужно очень осторожно, чтобы они не рассыпались. Говорят, кто лучше всех играет в снежный теннис, тот далеко пойдёт.

Между тем они дошли до Линденринг. Мориц с тревогой думал об их завтрашней поездке.

– Не бойся завтрашнего дня, – сказал господин Розочка. – Ведь я буду с тобой.

– Мне кажется, что очень глупо обманывать родителей, – сказал Мориц.

Господин Розочка остановился. Снег падал, не задевая его.

– Полностью с тобой согласен, – сказал он. – Но они не разрешат тебе прогулять тренировку ради поездки со мной. А поскольку мы сами ещё не знаем, что нас ждёт в Сером Предместье, мы не можем им ничего рассказать. Так что, боюсь, на сей раз тебе придётся скрыть часть правды.

Для Морица это звучало куда приятнее, чем «обманывать». Но ему по-прежнему было не по себе.

– А почему, собственно, снег на нас совсем не падает? – спросил он.

– Разве не падает? – удивился господин Розочка. – А это что?

На его тёмном пальто лежали снежинки.

Но разбираться, как так получилось, было уже некогда – они как раз вошли в дом. Поднявшись к себе на второй этаж, господин Розочка достал ключ. Едва он приоткрыл дверь, как за ней тут же возник Теофил. Он показался Морицу ещё более зловещим, чем прежде, если такое вообще было возможно. На его худом лице читался испуг, и он заикался, издавая невразумительные звуки.

– Что-что? – переспросил господин Розочка и шагнул в квартиру.

Мориц последовал за ним. В прихожей всё было по-прежнему: там стояло красное бархатное кресло, на стене висел парусник, а в углу была подставка для коллекции зонтиков господина Розочки. А вот гостиную оказалось не узнать: ковёр был сдвинут к стене, рядом с ним лежал опрокинутый стол. Все ящики комода были выдвинуты, а их содержимое вывалено на пол. Вышитые салфетки и столовые приборы валялись рядом с рваными географическими картами и раскрошенными свечами. На кухне всё выглядело ещё хуже. Разбитая посуда грудой возвышалась на полу под толстым слоем рассыпанного какао и сахара. Банки из-под этих сыпучих продуктов валялись неподалёку. Мориц невольно вскрикнул от ужаса. Теофил всё ещё пытался что-то сказать господину Розочке, но лишь взволнованно заикался, а тот взирал на хаос совершенно невозмутимо.

– Должен сказать, что в моих воспоминаниях квартира была чуть более прибранной, – сказал он наконец. – Кто-то явно хотел ошеломить меня по случаю возвращения.

– Это случилось сегодня? – спросил Мориц.

– Теофил лишь ненадолго вышел кое-что купить, а когда вернулся, то нашёл квартиру уже в таком виде, – перевёл его испуганное заикание господин Розочка.

В этот момент часы в гостиной пробили шесть.

– Мне надо бежать, – сказал Мориц. – Но я могу ещё спуститься и помочь вам всё убрать.

– Не надо, – сказал господин Розочка. – Теофил уже предложил мне свою помощь.

– Вы будете звонить в полицию? – спросил Мориц.

– Нет, – ответил господин Розочка. – Кажется, ничего не пропало, да тут и не было ничего особо ценного. – Он повернулся к Морицу и заглянул ему в лицо: – Что, многовато для одного дня, да?

Мориц кивнул.

– Отправляйся домой, – сказал господин Розочка. – Завтра увидимся.

– Ладно, – ответил Мориц.

Он уже хотел повернуться и идти, как вдруг его взгляд упал на яркий парусник в прихожей. На картину кто-то прилепил записку. Огненно-красные буквы гласили: «Не суй нос в наши дела!»

– Господин Розочка! – окликнул его Мориц и указал на записку.

Господин Розочка прочитал и грустно усмехнулся:

– Кажется, – сказал он, – я обзавёлся парочкой новых друзей.