Текст книги "Мишель - Морской волк"

Автор книги: Жорж Байяр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

14

Аккуратно, чтобы шорох сена не насторожил охранников, Мишель перекатился на спину.

Теперь он уже не торопился. Надо было тщательно все обдумать, выработать четкий план действий.

Решение было у него в руках. Конечно, мальчик волновался, но это было волнение особого рода: имея такой козырь, он не желал рисковать, полагаясь на случай. Мишель решил действовать наверняка.

"Так-так… Остается одно препятствие: часовой. Но если бежать достаточно быстро, должен сработать эффект неожиданности. Главное – успеть домчаться до двери! Повезло мне, что ставни внутренние…"

Мишель тщательно, одно за другим, выверил в уме каждое движение, которое ему предстояло сделать. Вот он бросается к двери, распахивает ее, захлопывает и держит, чтобы пираты не вырвались наружу.

"Достаточно минуты, а может, даже полминуты…"

С помощью веревки, которой он прежде был связан, мальчик аккуратно соорудил скользящую петлю.

"Это поможет мне продержаться", – рассудил он.

А что если охранник, что стоит внизу, у входа, услышит, как хлопнула дверь, поднимется наверх и все испортит?

"Нет, – решил Мишель. – Стук он, разумеется, услышит. Но подумает, что это кто-то из своих вышел, и будет ждать, когда тот спустится. Прежде чем подниматься самому, он наверняка покричит, окликнет сообщников. Так что восемь или даже девять шансов из десяти за меня…"

Мишель даже думать не стал, что случится, если перевесит оставшийся единственный шанс.

"Все теперь зависит от меня!" – сказал себе мальчик.

Волнение его прошло, он почти успокоился – так всегда бывает перед решительным боем. Мальчик чувствовал уверенность в своих силах и решимость: пираты дорого заплатят за исчезновение Даниеля, за то, как они обошлись с экипажем "Бура" и с ним самим!

"Интересно, почему они меня не обыскали, прежде чем сунуть в этот чулан? Наверное, у моих обрезанных до колен джинсов такой видок, что им и в голову не пришло, что как раз тут-то, в кармане, и таится их погибель!

А может, их смутило, как я сам выгляжу: весь перебинтованный, рука в крови, на лбу две шишки…"

Мишель осторожно, словно хрупкую яичную скорлупу, достал из кармана вещицу, так больно впившуюся ему в ногу, когда он только что перевернулся на бок, и таким образом напомнившую о себе.

В голову ему пришла еще одна мысль, и, вынув из-под сена свою повязку, он завернул в нее… газовый баллончик, тот самый, который вытащил из коробки, чтобы сохранить вещественное доказательство на случай, если лейтенант Порьон все остальные выбросит.

Теперь цилиндрик упадет на пол неслышно.

Мальчик пожалел, что не может освободить фермера с женой и их дочку. Но это немыслимо и к тому же безрассудно. Они начнут двигаться, заговорят и сразу же привлекут внимание пиратов – и он ничего не успеет сделать!

"Впрочем, даже если бы они и не шумели, им все равно за мной не поспеть. Возраст не тот, ноги, наверное, затекли от пут… Жалко".

Мишель осторожно встал и прислушался. Нащупав кнопку на баллоне и вспомнив, что было написано в инструкции по применению, он заранее снял предохранительный чехол.

Пираты всё хохотали, громко переговариваясь, – они не сомневались в успехе.

Мишель дошел до самого порога чулана и сделал несколько глубоких вдохов.

Теперь отсчет пошел на мгновения. Не больше десяти секунд… до смешного мало нужно было ему для победы.

Пора… или придется навсегда забыть о надежде победить пиратов и найти Даниеля!

И Мишель резко выскочил из закутка. Он нажал на кнопку, услышал, как зашипел газ, и, не поднимая руки, незаметно швырнул цилиндр под стол.

Ему даже не пришлось останавливаться. Пираты подняться с лавки не успели, а он уже был у выхода.

Мальчик распахнул дверь, выскочил и быстро захлопнул ее за собой.

После короткого мига тишины – ошеломленные бандиты не сразу сообразили, что к чему, – из-за двери донеслась яростная брань.

Не теряя ни минуты, Мишель набросил скользящую петлю на ручку двери, а конец веревки обвязал себе вокруг пояса, уперся в стенку и застыл.

"Попробуйте открыть окна, господа, – ставни-то внутренние! Если матросы с "Бура" сказали правду, то у вас не хватит времени даже до окон добраться… "Действие мгновенное", как говорится в инструкции".

Мишель услышал шаги, грозные выкрики, кто-то дернул дверь.

Мальчик отчаянно вцепился в веревку. Дверь лишь едва шевельнулась, чуть дрогнула, и тут же раздался грохот – кто-то упал, опрокинулась лавка… А потом… потом наступила тишина.

От этой тишины Мишелю стало так радостно, что он даже не почувствовал боли – мальчик так сильно прижимал дверь, что косяк буквально врезался ему в плечо.

Кроме того, он испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие оттого, что не просто вырвался на свободу, а еще и отплатил пиратам их же монетой.

Тут Мишель ощутил знакомый запах: так пахло в кубрике, когда он распахнул его, спасая экипаж "Бура".

Сосчитав для верности до тридцати, мальчик отпустил веревку. И только теперь заметил, что дрожит от волнения и весь в поту.

Он склонился над лестничным пролетом, стараясь разглядеть часового. Но никого не увидел.

Должен же был тот хотя бы из любопытства отозваться на шум! Мишель в растерянности стал спускаться – осторожно, ступенька за ступенькой…

"Чем-то это должно объясняться, – твердил себе мальчик. – Охранник вооружен, он и один может свести на нет все мои усилия… Я не имею права… я не должен рисковать!"

Наконец Мишелю стала видна прихожая, выложенная красной плиткой; она была пуста. Мальчик остановился.

"До того как эти господа уселись за стол, кто-то вошел в комнату. Скорее всего, те двое, что завязывали мешки, – ведь именно они явились на меня поглазеть. Вряд ли они бросили алмазы на произвол судьбы – должны были охранника поставить! Значит, часовой, который был возле дома, стережет теперь добычу! Но почему дом никто не охраняет? Неужели они чувствуют себя в полной безопасности? Казалось бы, наоборот, мое появление должно было их насторожить…"

Снова загадка.

Но искушение воспользоваться неожиданным отсутствием часового и осмотреть первый этаж оказалось слишком велико.

Спустившись вниз, Мишель обнаружил, что дверь с северного фасада закрыта основательно – как, впрочем, он и предполагал, судя по слою красного песка снаружи, у порога. Мало того, ее еще и приперли изнутри здоровенным шкафом.

Справа от входа тянулись сплошные стенные шкафы. Шесть одинаковых дверец.

Напротив тоже дверь, но совсем другая: из орехового дерева, резная.

Мишель подошел к ней, прислушался и повернул ручку. Дверь беззвучно открылась, и мальчик заглянул внутрь.

Ставни в комнате были закрыты. В полумраке Мишель разобрал только, что на мебель надеты светлые чехлы. Похоже, этим помещением давно никто не пользовался; вероятно, оно служило парадным залом в дни торжеств и семейных праздников.

Мишель закрыл дверь.

Затем мальчик один за другим осмотрел три стенных шкафа. Но в них не оказалось ничего, кроме всякого барахла: корзин, пустых банок, старых газет, сломанных игрушек… Остальные шкафы он даже открывать не стал.

"Значит, пленников держат не в доме… если они вообще здесь, на острове", – подумал мальчик, и сердце его сжалось.

Он прислушался – вокруг было тихо, как в подводной лодке.

"Похоже, у меня нет выбора, – вздохнул Мишель. – Придется выходить наружу… Если один из пиратов действительно охраняет ящики, я смогу передвигаться без особых сложностей".

Он приоткрыл заднюю дверь – в лицо ударила волна горячего воздуха. На террасе было пусто. Мишель высунул голову наружу. За оградой безмятежно щипали траву мулы; не видно было ни одной живой души.

Мальчик взглянул на амбар. Дверь его была приоткрыта.

"А ведь тот пират, который ходил туда за дровами, ее плотно закрыл, я помню…"

К сожалению, с того места, где он находился, внутрь амбара заглянуть было невозможно. Существовал только один способ проверить, там ли часовой: пойти и посмотреть.

Мишель задумался.

"В любом случае, к полю я направлюсь или к амбару, придется выходить на открытое пространство, – сказал он себе наконец. – Так лучше уж сразу убедиться, что в амбаре никого нет!"

Мишель еще раз окинул взглядом окрестности и уже приготовился было бежать к амбару, как вдруг оттуда вышел мужчина, которого он мгновенно узнал. Мальчик быстро убрал голову; сердце его бешено колотилось. Вот он – ответ на вопрос, мучивший его с того самого момента, как пираты напали на корабль.

У них действительно оказался сообщник на борту "Бура". Сообщник, спокойно прогуливающийся теперь по ферме с автоматом в руке… Лейтенант Тревье собственной персоной!

Мишель спрятался так поспешно, что не успел заметить, куда направился радист.

"Если сюда, то он не только меня схватит, но и пиратов освободит! Надо спрятаться и обезоружить его…"

Но если первую часть этого плана осуществить было легко, то вторую – почти невозможно. Мишель прекрасно это понимал.

Он открыл дверцу стенного шкафа. Под нижней полкой было вполне достаточно места для мальчика его комплекции; Мишель залез туда и затих, прислушиваясь.

"Тревье уже должен был дойти до порога. Почему же я даже шагов его не слышу?"

Мишель подождал еще немного, а потом покинул свой тайник. Осторожно выглянув на улицу, он увидел, что радист с "Бура" идет уже по опушке леса, с южной стороны ограды.

"Может, пошел часового сменить у мешков?"

Мальчик подождал, пока Тревье совсем исчезнет из виду, и побежал к амбару: а вдруг, вопреки очевидному, Даниеля и капитана Памье все же держат там?

Мишелю хватило одного взгляда, чтобы убедиться, что его надежды вновь не оправдались. Ворох сена, старая повозка да какие-то инструменты– вот и все, что здесь было. В самой глубине штабелем лежали дрова.

Мишель не стал здесь задерживаться. Он решил проследить за Тревье и выяснить, действительно ли тот отправился сменить охранника.

Тут его снова осенило. Мишель воспрянул духом.

"Ну конечно! – обрадовался мальчик. – Именно так и нужно сделать! Держитесь теперь, лейтенант Тревье…"

И Мишель кинулся к опушке леса.

15

Как Мишель ни торопился, он старался шуметь как можно меньше и по возможности не высовываться из-за деревьев.

Вот уже и поле показалось.

"Тревье знает, где Даниель! – повторял мальчик про себя. – Надо выведать это у него во что бы то ни стало! Лично меня алмазные буры мало волнуют, пусть с этим матросы разбираются… Мне только нужно отыскать Даниеля… живым и здоровым!"

Пока он и сам не знал, как получить от Тревье нужные сведения, но не сомневался, что так или иначе это ему удастся.

Мальчик уже был возле самой изгороди, окружавшей поле, как вдруг, вздрогнув, плашмя бросился на землю.

Он услышал выстрел… и пуля просвистела совсем близко.

– Ну нет! – прошептал мальчик. – Движущейся мишенью я быть не собираюсь.

Он ждал, что нападающий снова начнет стрелять, но все было тихо. А потом послышался топот: кто-то бежал к ферме.

"Странно… Неужели Тревье так уверен, что убил меня?"

Прошло совсем немного времени, и Мишель понял, что ошибся. Конечно, и из автомата можно стрелять одиночными, но вряд ли человек, который хочет избавиться от свидетеля, ограничится одним выстрелом – тем более что цель прекрасно видна сквозь редкий подлесок.

Вставать ему не хотелось, но и лежать вот так, уткнувшись носом в сосновые иголки, было бессмысленно. И Мишель пополз к воротам.

Добравшись до дорожки, ведущей в сад, он увидел лежащего на спине человека.

Это был не кто иной, как лейтенант Тревье.

Автомат его куда-то исчез.

Забыв, что перед ним враг, мальчик бросился к радисту. Грудь Тревье была пробита пулей, глаза закрыты.

Мишель опустился на колени, приподнял голову моряка…

Веки раненого дрогнули и приоткрылись; отрывисто дыша, он в изумлении глядел на Мишеля.

Наконец Тревье открыл рот, беззвучно шевельнул губами… Чуть погодя, сделав над собой нечеловеческое усилие, радист едва слышно выдохнул:

– Скорее! Капитан… и ваш…

Голова его упала, он снова потерял сознание.

Мишель растерялся: что делать? Послушаться умирающего радиста? Но как покинуть раненого, даже не попытавшись оказать ему помощь?

"А чем я ему помогу? У меня даже воды нет! Что же делать?.."

Мишель знал, что переносить раненого без специальных мер предосторожности очень опасно.

"Да и как мне в одиночку поднять такого крупного мужчину, как Тревье?"– в отчаянии думал мальчик.

В словах раненого радиста было столько настойчивости, что в конце концов Мишель решил его послушаться. Он стянул с себя джемпер, скатал его и подсунул под голову Тревье.

"Как жаль, что он ничего не успел мне сказать! _ думал Мишель. – Но кто в него стрелял? Пират? Его сообщник?.."

Мальчик решил не гадать попусту. Наверняка предупреждение моряка было как-то связано с убежавшим в сторону фермы неизвестным.

Мишель тоже кинулся к ферме.

Он добежал уже до конца ограды, когда навстречу ему галопом проскакали два мула, и тут же раздался характерный гул – словно он вернулся во вчерашний день!

С точно такого же гула все и началось…

Над головой у мальчика пронесся туристский самолет, на этот раз серебристо-серый, заложил вираж и снова полетел к полю.

Он летел так низко, что Мишель разглядел сквозь стекло кабины голову пилота.

Самолет покачал крыльями то ли в знак приветствия, то ли вызывая кого-то. А затем изумленный Мишель увидел, как позади фюзеляжа раскрывается маленький парашют…

Теперь мальчик все понял.

"Значит, он все-таки заходит на посадку… а парашют – чтобы лучше тормозить, уменьшить пробег по земле".

Так вот как пираты собираются увозить с острова мешки с алмазными бурами!

Наблюдая из леса, как самолет кружит над полем, мальчик сначала не заметил, что происходит возле фермы. А между тем из дома вышли два человека, позади них бандит с карабином.

Вдруг он так завопил, что Мишель вздрогнул и обернулся. На глазах у него выступили слезы радости и облегчения: впереди шел Даниель, за ним – капитан Памье.

В порыве восторга мальчик чуть не бросился им навстречу. Но тут же остановился: не хватало только и ему попасть в руки врагу!

Пират стволом автомата подталкивал пленников к полю.

Мишель замер, с нетерпением выжидая, когда можно будет вмешаться.

Все трое прошли от мальчика всего в пяти метрах, но даже не глянули в его сторону. Пират был вне себя от злости. Он орал на ходу и размахивал карабином. А на плече у него болтался автомат Тревье.

Но зачем бандиту гнать пленников к полю?

Вскоре, увидев, как пират подвел Памье и Даниеля к сложенным мешкам, Мишель догадался, что происходит. Поняв, что его сообщники не смогут погрузить мешки в самолет, пират решил использовать капитана и Даниеля как рабочую силу.

А самолет все кружил и кружил, покачивая крыльями. Мишель увидел, как капитан Памье скрестил руки на груди и покачал головой: мол, не буду. А за ним и Даниель.

Мишелю стало страшно: пират все крепче сжимал карабин, все чаще взмахивал им, пытаясь заставить пленников работать.

"А вдруг с предохранителя сорвется…"

Мишель подошел поближе. За ревом двигателя даже ругани бандита слышно не было. Мальчик сделал крюк и обошел пирата сзади.

Теперь до него оставалось не больше двух метров. Только бы Даниель или капитан не заметили мальчика, не выдали его невольным жестом или вскриком…

По счастью, те гордо отводили взгляд от вопящего и брызжущего слюной подонка.

И в тот момент, когда руки бандита особенно судорожно сжали оружейный приклад, Мишель со всего размаху прыгнул ему на спину, схватившись за дуло автомата. Мальчик буквально повис на оружии и, упершись ногой в ногу бандита, рванул дуло на себя.

Пират придушенный ремнем, покачнулся, выпустил из рук автомат и рухнул на землю, увлекая за собой и Мишеля. Но тут капитан Памье, не теряя ни секунды, бросился на пирата, а Даниель тем временем помог брату подняться.

Накопившему немало злости капитану "Бура" понадобилось совсем немного времени, чтобы одолеть своего тюремщика. Мишель и Даниель, не дожидаясь исхода поединка, кинулись к мешкам и принялись снимать с них веревки.

Не прошло и трех минут, как нокаутированный пират был связан по рукам и ногам.

Только теперь Мишель с братом молча обнялись. А капитан Памье, разгоряченный, раскрасневшийся, просто пожал мальчику руку.

– Где остальные? – спросил капитан. – А Тревье вы не видели?

Мишель повел их к тому месту, где оставил радиста.

Ах, бедняга! Здорово ему досталось! – воскликнул Памье, опускаясь на колени. – Как бы узнать, насколько опасна его рана?..

Мишель продолжал краем глаза следить за маленьким самолетом, который, описывая круги, спускался все ниже и ниже.

Неужели он собирается садиться? – прошептал мальчик.

Я бы ему не советовал, – проговорил капитан, сжимая в руках автомат, отобранный у пирата. – Не то этот парень мне за все заплатит!

Вы его знаете?

А вы разве нет?.. Неужели не догадываетесь, кто управляет самолетом? Я с самого утра подозревал, что произойдет что-то в этом роде, – как только обнаружил, что пилот-англичанин исчез. Дураку понятно – поплыл на моторной лодке куда-нибудь на Майорку или Минорку, где его дожидался еще один самолет… Ну ладно, сейчас надо заняться Тревье. Давайте-ка соорудим носилки…

В поисках подходящих жердей капитан рассматривал подлесок. И тут Мишелю пришла в голову блестящая идея.

Подождите, капитан… Пошли за мной, Даниель. Я знаю, что нам нужно!

Вряд ли пираты, залезая за ним на чердак, тоже скакали с велосипеда на крышу!

Мальчик помчался прямо к бывшему стойлу. Так и есть – к балкончику была приставлена небольшая лестница.

Потащили! – повернулся он к Даниелю.

И в тот же миг оба брата непроизвольно пригнулись, втянув головы в плечи.

С небес раздался такой пронзительный свист, что они едва не бросились плашмя на землю.

Впрочем, вскоре оказалось, что оглушительный свист, заставивший мальчиков замереть, был вызван не взрывом бомбы и не крушением самолета, как решил было Мишель.

Оправившись от испуга, мальчики подняли глаза вверх. По небу мчались два истребителя, судя по знакам на крыльях – испанские. Они спикировали, потом сделали "полубочку" и понеслись прямо к серебристому "туристу", который уже перестал покачивать крыльями.

Вскоре все три самолета скрылись из виду. Мишель и Даниель были так удивлены и напуганы, что забыли даже, зачем пришли к ферме. Они все глядели в небо, не в силах поверить, что на помощь им пришел воздушный флот Испании.

Да, англичанину не позавидуешь! – воскликнул Мишель.

Но Даниель не разделял его энтузиазма.

Слушай, а тебе не кажется, что торчать здесь так долго опасно? Остальные-то бандиты в доме!

Только тут Мишель вспомнил, что так ничего и не успел рассказать брату.

Впрочем, обстановка и сейчас не располагала к длительным беседам.

Ладно, пошли отсюда, – сказал он Дание-лю. – Капитан, наверное, нас уже заждался.

Они потащили лестницу к лесу.

То, что надо! – обрадовался Памье, увидев, что они принесли.

Даниель и Мишель стянули с себя джемперы и разложили на перекладинах лестницы. Правда, толку от такой тонкой подстилки было очень мало, вряд ли бедному радисту стало от нее намного удобней.

Капитан с помощью мальчиков уложил Тревье на носилки.

Попробуем незаметно выйти к берегу…

Странно, – добавил Памье с недоумением, – почему это пираты на ферме до сих пор не переполошились? Неужели рева самолетных двигателей не слышали? Чем же они так заняты?..

Мишель, хотя положение их было не слишком веселым, не смог удержаться от хохота.

Они спят, капитан, – сказал он.

Моряк не понял, что так развеселило мальчика, и Мишелю пришлось вкратце рассказать, что с ним произошло. Правда, какая-то щепетильность заставила его умолчать о том, что баллончики с газом он обнаружил под подушкой Тревье. Если окажется, что это действительно важно, то лучше подождать, пока радист сможет объяснить, что к чему. Нельзя же бросать тень подозрения на человека, который ни слова не может сказать в свою защиту!

Ну что ж, раз так, мы можем безбоязненно идти через двор фермы, – решил капитан.

Он взялся за один конец лестницы, Мишель с братом подхватили другой.

На счет "три" поднимаем! – скомандовал моряк. – Раз… два… три!

Они медленно, стараясь не трясти носилки, пересекли двор и положили раненого в тени, на террасе. Не прошло и двух минут, как за спиной у них раздался громкий окрик:

Руки вверх! Не двигаться!

Памье и оба брата увидели перед собой пятерых мужчин в зеленой форме, перепоясанных черными кожаными ремнями, в фуражках с блестящими козырьками. Они приближались к ним с автоматами наперевес.

Французы машинально подняли руки.

Солдаты – это оказались карабинеры морской охраны Испании – окружили их. Вперед вышел офицер.

Наblап espanol?[7]7
  Вы говорите по-испански? (исп.)


[Закрыть] – спросил он.

Да, – ответил капитан. – Немного.

Bon frances?[8]8
  Вы французы? (исп.)


[Закрыть]

Да…

Кто вы такие? – Командир перешел на французский.

Я капитан французского грузового судна, подвергшегося пиратскому нападению, – спокойно проговорил Памье.

Кто из вас радист?

Мальчики и капитан одновременно указали на раненого Тревье.

Капитан вытащил из кармана листок бумаги.

Значит, это и есть лейтенант Порьоне? – спросил он, заглянув в свои записи.

Его собеседники онемели от удивления. Их поразило не столько то, как испанец исковеркал французскую фамилию, сколько сам факт, что она ему известна и что он принял радиста за первого помощника капитана.

Мишель не знал, что и думать. В голове у него был полный сумбур. Как карабинеры очутились на ферме? Случайно? Или это обычная проверка?

"Нет, ведь им известно про первого помощника, а тот остался на корабле!"

А потом – почему они держат наготове оружие, словно готовясь к встрече с противником?

Первым пришел в себя капитан Памье.

Скажите, почему вы здесь? И, кажется, собрались с кем-то воевать?

Командир отряда снова уткнулся в свою бумажку.

Я получил приказ. В нем говорилось, что получена радиограмма лейтенанта Порьоне, первого помощника капитана французского судна "Бур". Он сообщал, что на острове Майадеро скрываются пираты, и просил помощи. Вот я и спрашиваю: где тот радист, который передал сообщение?

Для Мишеля все еще больше запуталось. Во-первых, это значило, что все его подозрения в адрес Порьона совершенно несостоятельны. А во-вторых, и это главное, как помощнику капитана удалось послать сообщение… без рации?

Памье был удивлен не меньше.

Возможно, мой помощник воспользовался одной из переносных радиостанций, которые мы везли на нефтяные базы… Кажется, когда-то Порьон и в самом деле был радистом.

Ладно, это мы выясним позже. Где пираты?

На втором этаже, – ответил Мишель. – Они спят…

Лица карабинеров вытянулись от удивления.

Спят?!

Тогда капитан Памье коротко рассказал, как развивались события. А командир тем временем отдал какое-то распоряжение одному из своих солдат, и тот удалился.

Но очень скоро вернулся, тараторя так быстро и так взволнованно, что ни капитан, ни Мишель не поняли ни слова.

Командир жестом приказал французам отойти к лесу. А солдаты его рассыпались по опушке, держа оружие на изготовку.

Из-за угла фермы вышел отряд, тоже вооруженный и явно готовый к бою.

Капитан Памье первым разобрался в ситуации – он узнал человека, возглавлявшего отряд.

Вот он, лейтенант Порьон! – воскликнул Памье.

Французские моряки радостно закричали что-то в ответ. Карабинеры поняли, что перед ними друзья. После минутного замешательства начались расспросы, приветствия, обмен новостями… Матросы столпились вокруг раненого Тревье. Командиру отряда береговой охраны пришлось даже попросить капитана призвать команду к порядку.

Наконец спокойствие было восстановлено. Один из французских матросов взялся перевязать Тревье.

Значит, это вы, лейтенант, нас предупредили? – спросил испанский офицер.

Порьон, почему вы не отвечаете? – удивился капитан.

Но его помощник выглядел совершенно растерянным. У Мишеля, внимательно следившего за Порьоном, снова проснулись подозрения.

"Может быть, Порьон рассчитывал, что прошло достаточно времени и пираты успели покинуть остров… Не случайно же он столько выжидал! А помощь вызвал специально, чтобы обеспечить алиби…"

Порьон тем временем, подойдя к капитану, отрапортовал:

Я счел возможным использовать одну из станций, которые мы везли. Это грубое нарушение установленных правил, и я готов нести за него ответственность…

Вы все сделали правильно, Порьон! – перебил его капитан. – И заслуживаете не наказания, а благодарности – как с моей стороны, так и со стороны руководства компании! Вы поступили очень разумно, и доказательства этого налицо. Только вот… – Памье помолчал. – Только вот напрасно вы так медлили! Что значит буква закона, если в опасности жизнь людей?.. Я вынужден признать, что вы потеряли драгоценное время, а вот наш юный друг Мишель действовал как нельзя лучше.

Командир заметил, что Мишель из деликатности отошел подальше, чтобы не смущать старого моряка.

Пятнадцатилетний мальчик не только уберег корабль и весь его экипаж от неминуемой гибели, но еще спас целое состояние – алмазные буры… а вместе с ними и несколько человеческих жизней. Если бы не он, бандиты в несколько рейсов увезли бы4 с острова все мешки самолетом, и, боюсь, ни Тревье, ни наш юный Даниель, ни я сам долго бы не продержались в душном подвале… Я уж не говорю о том, что главарь шайки вполне успел бы распорядиться нашей жизнью, как считал нужным, – ведь если бы Мишель не сбежал с корабля, вы бы до сих пор не преодолели свой педантизм.

У помощника был такой убитый вид, что капитан сжалился над ним.

Ну хорошо, хватит об этом. Будем надеяться, бедняга Тревье ранен не слишком тяжело.

Мишель понимал теперь, что лейтенант Порьон все же не был сознательным сообщником пиратов, а бездействовал просто из страха перед ответственностью. Старый моряк, привыкший подчиняться приказам, просто-напросто спрятался за правила и установки.

Отложим все объяснения до лучших времен, – закончил капитан. – Сейчас главное – окончательно обезвредить бандитов.

Там на поле еще один лежит, – напомнил Мишель.

Несколько моряков отправились за связанным пиратом, а остальные, во главе с карабинерами, вошли в дом. Мишель последовал за ними. Внезапно он вздрогнул: из-под лестницы послышался приглушенный стон…

Мгновение спустя оттуда был извлечен пират – во рту у него торчал обрывок его же собственной рубашки, а связан он был ремнем и кожаными шнурками от ботинок.

Это Тревье ему так удружил! – воскликнул капитан. – Теперь понятно, зачем он так шумел на подвальной лестнице!

А что, здесь есть подвал? – удивился Мишель.

Сам погляди!

И Даниель подвел брата к последней из шести дверей в ряду стенных шкафов. Ребята открыли ее, и в лицо им ударил затхлый запах никогда не проветриваемого помещения. Вниз уходила темная лестница.

Оказывается, напрасно Мишель, сбитый с толку абсолютным сходством дверей, заглянул только в три первых шкафа!

Вот прохиндеи! Даже вход в подвал замаскировали под стенной шкаф… – с досадой буркнул Мишель.

В этом подвале нет даже отдушины! Только эта лестница – и все, больше никаких выходов. Согласитесь, место для тюрьмы выбрано отлично!

Еще немного, и вы бы просто тут задохнулись!

Вот именно!

Так говоришь, Тревье наделал шуму на лестнице?

Да, он хотел, чтобы кто-нибудь открыл дверь, и, как видишь, у него получилось.

А я-то считал, что он сообщник пиратов! Вот дуралей!.. Но почему все-таки он сразу пошел к полю? Он что, знал, где лежат ящики?

Конечно… Рано утром пираты заставляли нас работать, и капитан Памье сказал, что лучше согласиться. Ведь это была возможность осмотреться, попытаться понять, что они задумали, а возможно, и найти способ бежать. Мы помогали им устанавливать столб…

Ну уж это слишком!

И убирать подпорки для фасоли. Капитан Памье сразу догадался, для чего это все. Только зря он вслух об этом сказал – пираты тут же нас связали и бросили в подвал. Им совсем не понравилось, что кто-то проник в их планы.

А может, они просто сочли, что вы свое дело сделали и больше им не нужны?

Может быть. Так или иначе, но мы оказались в подвале. Честно говоря, я уже не рассчитывал выбраться из этой темницы…

Тем временем жандармы и моряки с "Бура" открыли двери и окна в комнате на втором этаже. Запах газа заполнил весь дом, и мальчики поспешили выйти.

Так и не проснувшихся бандитов связали. Полицейский катер мог взять на борт только сам патруль, так что командиру испанского отряда пришлось запереть пиратов в амбаре и обратиться к капитану Памье с просьбой обеспечить их охрану до следующего дня, пока не подойдет судно повместительнее и не заберет пленных.

Чтобы не ставить очень много часовых, Памье приказал перенести в амбар и мешки с драгоценными бурами.

Фермера, его жену и их маленькую дочку – карабинеры их хорошо знали – развязали и привели в чувство. К счастью, им пришлось не так тяжко, как пленникам, которых держали в подвале.

Придя в себя, фермер впал в такую ярость, что чуть не бросился душить бандитов голыми руками и, не будь рядом карабинеров, от души отыгрался бы на обидчиках. Командиру испанцев едва удалось его усмирить. Особенно разозлился фермер, узнав в одном из пиратов своего бывшего работника, которого уволил несколько месяцев назад.

Именно этот негодяй присоветовал своим сообщникам использовать почти пустынный остров как перевалочный пункт.

Вскоре прямо во двор фермы спустился испанский вертолет спасательной службы. Лейтенанта Тревье переложили теперь уже на настоящие" носилки. Он так и не пришел в сознание, несмотря на то, что ему сделали укол для стимуляции деятельности сердечной мышцы.

Но, видно, приключения на этот день еще не кончились. Вскоре появился белокурый пилот, мокрый как мышь и в наручниках. Пытаясь уйти от истребителей, он выбросился с парашютом в море. Там его и выловил сторожевой катер. Пилота тоже передали капитану Памье, который тут же решил его допросить.

Установив часовых, капитан вызвал к себе лейтенанта Порьона и мальчиков.

Давайте наконец с помощью этого, с позволения сказать, господина поставим точку… Ох и придется мне попотеть, составляя отчет о рейсе!

Моряки тем временем помогали фермеру и его жене наводить порядок в доме и готовить на всех ужин.

Итак, господин Порьон, начнем с вас. Я внимательно слушаю! – сказал капитан.

Первый помощник побледнел, откашлялся и начал рассказ.

Все, что он говорил, Мишель уже слышал: напали на него неожиданно, когда он прогуливался по палубе; оглушивший его пират очень торопился– вероятно, хотел помочь сообщникам обезвредить капитана и радиста – и потому бросил Порьона прямо там же. Лейтенант хотел было спрятаться в грузовом отсеке, но упал с лестницы, да так неудачно, что пришел в себя только к утру.

Он долго не решался нарушить морское право, но после побега Мишеля пришел к выводу, что необходимо все же что-то предпринять. Он не мог себе простить, что какой-то мальчишка его опередил.