Текст книги "Мишель - Морской волк"
Автор книги: Жорж Байяр
Жанр:
Детские остросюжетные
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)
И он пополз по пляжу, весь в песке, который прилипал к одежде.
Так он продвинулся метров на десять. Но путь ему преградили ужасно колючие заросли.
– Уй! – вскрикнул мальчик. – Прямо дикобразы какие-то!
Он попробовал было осторожно пробраться между растениями, уклоняясь от колючек, но очень скоро ему пришлось отказаться от этого намерения, хотя плечи и руки уже все равно были исцарапаны.
Пришлось искать проход в зарослях. Продвигался Мишель медленно, на четвереньках. Намокшие джинсы протерлись на коленях, и ракушки и камни, которыми был усеян песок, больно кололи кожу.
Дождь перестал, но небо оставалось все еще темным, хотя на востоке скорее угадывалось, чем виднелось, смутное пятно луны.
Пробравшись через кустарник, Мишель оказался в глубине пляжа. Перед ним высилась почти отвесная скала; на склонах щетинились иголками жирные кактусы.
Тщетно поискав какой-нибудь уступ или проход, Мишель остановился и задумался.
"Так… шлюпки пиратов причалили к берегу… значит, их будут разгружать. И вряд ли они выбрали этот пляж наугад. Либо у них здесь надежный тайник, либо они потащат груз в глубь острова. Ведь если бы пираты собирались перегрузить ящики на другой корабль, они бы сразу к нему и поплыли.
Как же узнать, что они намерены делать?"
Мишель злился: время шло, а дело с места не Двигалось. Кроме того, его пугала одна мысль, лишавшая его всякой надежды.
"А вдруг пираты и выбрали-то этот пляж потому, что скала не позволяет попасть на него с суши? Нет, только не это!"
Мальчик бродил туда-сюда вдоль скалы, но рискуя однако слишком приближаться к тому месту, откуда слышались восклицания и натужное кряхтенье носильщиков. "Надо немедленно кого-нибудь предупредить!" – твердил он себе, сжимая кулаки от нетерпения.
В конце концов, не выдержав, Мишель подкрался совсем близко к месту высадки пиратов.
Скала здесь нависала над пляжем, образуя пещеру глубиной метра в два.
Фигуры людей на берегу были теперь видны отчетливо. Они возились у самой воды, перекликаясь на грубом южном наречии.
Мишель остановился. На его коже, размягченной от долгого пребывания в воде, не было ни одного живого места; ссадины на руках, груди, щиколотках горели огнем.
Только он хотел снова двинуться в путь, как, вздрогнув от неожиданности, приготовился спасаться бегством.
Прямо перед ним раздался металлический лязг – словно осторожно передернули затвор оружия.
У мальчика перехватило дыхание. Он никак не мог определить, откуда исходит угроза. Звук был совсем тихим, будто позвякивали звенья цепочки.
Возле самого его уха кто-то шумно вздохнул, и Мишель сразу же успокоился. Темный силуэт, выросший прямо перед ним, несомненно, принадлежал животному. Запах стойла, хруст травы, растираемой мощными челюстями… ясно – лошадь или мул.
Подойдя чуть поближе, мальчик и в самом деле увидел двух мулов. Он радостно погладил ближнего по плоскому костистому лбу. Пальцы наткнулись на толстую кожаную уздечку, потом, проведя рукой по теплому боку мула, Мишель с удивлением нащупал что-то вроде деревянной накладки.
"Вьючное седло! – догадался он. – Точно, это вьючное седло!"
Находка была как нельзя кстати – вывод напрашивался сам собой.
"Если они приготовили мулов с вьючными седлами, значит, будут увозить ящики с берега. Стало быть, дорога есть! И я должен немедленно ее отыскать!"
И еще ясно, что раз пираты выбрали именно этот, а не какой-нибудь более удобный способ транспортировки, то дорога труднопроходимая. Явно не шоссе.
Время шло, драгоценные минуты бежали одна за другой. Где-то в море, в нескольких кабельтовых от побережья, Даниель и тридцать моряков оставались пленниками судна. Их судьба, даже жизнь всецело зависели от Мишеля.
Мальчик еще раз обследовал скалу. Напрасно. Она и не думала снижаться, и проходов в ней не было. А вскарабкаться на нее – и вовсе дело немыслимое. Колючие кусты надежно защищали все подходы.
И тут, начав уже отчаиваться, Мишель понял, как выбраться со злосчастного пляжа.
"Ну конечно! Как мне раньше не пришло это в голову?! Ведь мул всегда найдет дорогу домой!"
Однако перед ним был не один мул, а целых два.
"Так… Если одного отвязать, а второго оставить тут – вдруг он начнет рваться вслед за ушедшим, шуму наделает… Лучше, чтобы оба мула исчезли. Тогда и перевозка грузов задержится…"
И мальчик, отвязав обоих мулов, слегка шлепнул их по крупам. Те спокойно, бесшумно зашагали в другой конец пляжа. Прошли то место, где Мишель наткнулся на скалистый барьер, несколько минут прошагали по твердой земле, а потом решительно, один за другим, свернули в узкий проход между двумя высоченными утесами.
Здесь начиналась крутая, извилистая, неровная тропа. Мишелю пришлось нелегко. В темноте труд, но было выбирать, куда лучше наступить, и он не раз больно обдирал щиколотки об острые камни.
"За мной, наверное, кровавый след тянется", – подумал мальчик.
Вскоре тропинка перестала подниматься вверх и, все так же извиваясь, углубилась в лес из каучуковых деревьев. Мишель узнал их по резкому запаху. Теперь под ногами скрипели сухие иголки и песок.
"Хорош коврик!.. Но все лучше, чем тропа в скалах!" – подумал мальчик.
Он счел, что безопаснее будет несколько отстать от мулов. Очень мудрое решение, если учесть, что Мишель не знал ни где находится, ни куда направляются животные, ни, главное, – что за люди их встретят.
Мишель представил, как выглядит со стороны, и улыбнулся.
"Если б не матросы на корабле, обхохотаться можно было бы! Вместо того чтобы мирно похрапывать в каюте, я, оборванный, как какой-нибудь бродяга, шатаюсь по испанским лесам. Даже не шатаюсь, а бреду за мулами – они у меня за проводников!"
Вдруг мальчик забеспокоился. В лесу что-то изменилось, а что именно, он понять не мог.
Но прошло несколько минут, и Мишель облегченно вздохнул. В лесу стало светлее, ветки теперь отливали серебром, тени стали четче: из-за облаков наконец выглянула луна.
В разрывах туч засверкали звезды, их сияние придавало пейзажу неуместно праздничный вид.
Однако смотреть по сторонам было некогда – мулам на красоты природы было наплевать. Не замедляя шага, они свернули влево
Мишелю пришлось догонять их бегом. Тут тропинка раздваивалась: та, по которой они двигались раньше, продолжала идти прямо, а другая уводила в сторону.
В лесу становилось все светлее. Сердце Мишеля радостно забилось, когда он заметил кривой, просевший от старости гребень крыши.
Мальчик не последовал за мулами; не теряя дом из виду, он свернул в лес. Спустя несколько минут от деревянной конуры и порога дома послышался лязг цепи.
"Хорошо, что я не стал торопиться! – подумал Мишель. – Собака бы меня на куски разорвала!"
Цепь перестала греметь, собака даже не залаяла.
"Мулов-то она не тронет: они, как видно, старые друзья".
Обнюхав мулов, собака вернулась к себе в конуру.
Снова воцарилась тишина.
Мишель прислушался, потом тихонько пошел вперед. Из-под ног у него выскальзывали дикие зверьки, перепуганные ночным нашествием; иголки и сухие листья шуршали под их лапками и заставляли Мишеля вздрагивать.
И тут он понял, что пропал…
Все-таки допустил где-то промашку!
Мальчик был уже всего в нескольких метрах от опушки, как вдруг на него прыгнула какая-то светлая тень, ломая трескучие ветки…
Защищаясь, он вытянул руки, но в то же мгновение словно из-под земли, перед ним выросла еще одна тень, и еще, еще… и все кинулись наутек
Уф! Это же всего только козы! – Мальчик едва переводил дух от пережитого волнения.
Животные галопом промчались мимо. Снова стало тихо.
Оправившись от испуга, Мишель подошел ближе к лужайке, посреди которой возвышалась ферма. Это был каменный четырехугольный дом в два этажа. За ним были видны еще постройки – скорее всего, подсобные помещения.
Но что удивило Мишеля, так это въездная арка: низкая стенка из камня заканчивалась двумя деревянными столбами… а на столбах была прибита доска с надписью.
Прочитав эту надпись, Мишель чуть не запрыгал от радости.
Не может быть, – прошептал он. – Наверное, это мне снится!
8
Не веря своему счастью, Мишель прочел надпись еще раз, переводя каждое слово.
"Министерство сельского хозяйства. Учебная ферма".
Впрочем, в одном месте он споткнулся.
"Кабрерия… Ма…йа…де…ро", – прочел он. – Так, "кабрерия"– это, кажется, что-то связанное с козами… А "Майадеро"– может, название острова?
Буквы были выписаны отчетливо, черным по белому фону, и читались легко.
Впрочем, радовался Мишель недолго. Очень скоро он задумался.
"Значит, учебная ферма… принадлежит министерству сельского хозяйства… А мулы-то вернулись сюда! Стало быть, их отсюда и привели? Неужто у пиратов хватило наглости позаимствовать мулов на государственной ферме?"
Возможно, конечно, что у фермы сменился владелец – было когда-то государственное угодье, а потом стало частным, – но уж больно вывеска новенькая, буквы даже не выцвели.
"Значит, все точно… А, вспомнил! "Кабрерия>> – козье стадо. А "Майадеро" – наверняка название острова".
Довольный, что разобрался с надписью, Мишель все же никак не мог решить загадку мулов.
Разумеется, животных могли просто выкрасть, если у пиратов есть сообщник – конюх на ферме.
"Тогда я вполне могу обратиться за помощью к фермеру".
Мальчик поискал глазами столбы или провода, которые указывали бы на то, что в доме есть электричество и телефон, но не нашел. Во всяком случае, с того места, где он находился, ничего подобного видно не было.
"Обойду-ка я постройки вокруг, но только по лесу. Лишняя осторожность не помешает…"
Мишель тихо-тихо скользнул под деревья и обогнул угол низкой каменной ограды. Но не успел он дойти и до середины забора, как услышал поспешные шаги и сердитые голоса.
Собака, бешено лая, выскочила из конуры, но тут же с визгом кинулась обратно в свое укрытие.
"Ударили", – понял Мишель.
Мулы в это время спокойно заходили под навес. Внезапно распахнулась дверь со стороны фасада, который смотрел на лужайку, и в слабом свете, падавшем с террасы, показался мужской силуэт. В руке он держал ружье.
Двое других – они пришли по тропе, ведущей с пляжа, – подбежали к нему с палками и стали о чем-то горячо спорить. Потом все вместе направились к мулам.
Послышались ругань, удары палок: бедных мулов наказывали за неурочное возвращение домой. Напуганные животные снова засеменили в сторону пляжа.
Тот тип, что вышел из дома, не стал задерживаться на улице. Он обошел ферму кругом, а потом вернулся в дом и захлопнул за собой дверь.
– Да, здорово я мог вляпаться! – прошептал Мишель. – Если бы я, доверившись надписи на воротах, явился в дом, меня бы встретили с распростертыми объятиями…
Пришлось признать, что он снова зря потратил драгоценное время. Что теперь делать? Куда идти?
"Зато и они потеряли не меньше получаса!" – утешал он себя.
Мальчику предстояло выбрать одно из двух: либо вернуться на корабль, либо поискать где-нибудь неподалеку другой дом. В любом случае, решил Мишель, нужно вернуться на тропу, ведущую к пляжу, но теперь свернуть в другую сторону – в глубь острова.
Он шагал, сжимая зубы от боли – ступни горели огнем. Мишель так торопился, что не стал даже прятаться в лес, а пошел прямо по тропе.
Впрочем, бояться было нечего – вокруг были лишь деревья и звездное небо.
Вскоре послышался – сначала тихо, потом все громче – хорошо знакомый мальчику звук. Мишель поежился: вместе с шумом прибоя до него долетел прохладный бриз.
Наконец мальчик вышел на берег – с другой стороны острова. Метрах в десяти покачивался на волнах дебаркадер – деревянный настил и несколько шестов.
Мальчик подошел к самому краю сужающегося мола. Отсюда хорошо было видно побережье, скалистое, поросшее густым кустарником.
Опять промашка. Видимо, он прошел островок насквозь, и, судя по всему, никаких других жилищ, кроме фермы, куда привели его мулы, на нем не было. К тому же ферму охранял вооруженный человек!
От разочарования у него опустились руки. Мальчик вдруг почувствовал, что все его тело налилось свинцовой усталостью. Значит, все мучения, адская боль в разбитых ступнях и израненных щиколотках – все напрасно? Да останься он на корабле? от него было бы куда больше пользы и Даниелю, и несчастным матросам.
– Вот идиот! – в отчаянии пробормотал он.
На глаза ему навернулись злые слезы. Мальчик резко смахнул их кулаком.
"Нельзя, никак нельзя мне проигрывать! Слишком многое поставлено на карту!"
Он просто не имел права сдаваться. Оглядевшись, мальчик заметил невдалеке холм, возвышавшийся над островом.
"Сейчас посмотрим, – сказал он себе. – Я должен быть уверен, что тут действительно только один дом. Сверху все должно быть видно…"
Мишель поднялся по лесистому склону холма, взобрался на сосну, росшую на самой его вершине… и убедился, что его опасения оправдались: на востоке виднелась крыша фермы, а всю остальную часть острова захлестнули волны сосновых крон. Мишелю хорошо было видно море, теперь почти совсем спокойное, красивое и гладкое, словно зеркало.
А вдали темнел силуэт "Бура", маленький, словно игрушечный, развернутый носом к югу.
"Остается одно", – заключил Мишель, спускаясь вниз по стволу.
Решение билось у него в мозгу, как бурная волна хлещет в мол: нужно вернуться на корабль, если еще не поздно, и попытаться найти другой способ спасти судно и команду.
"Должны же быть на "Буре" какие-то сигнальные средства: ракеты, прожектора… Можно попробовать привлечь внимание береговых служб Испании".
Мишель старался не думать о том, как доберется до судна. За шлюпку зацепиться уже не стоит и думать: если на корабле пираты были заняты погрузкой, то теперь им и делать больше нечего, как глазеть по сторонам.
"И кроме того… если они уже перевезли все, что их интересует, то возвращаться на "Бур" им незачем".
Тропу он отыскал без труда – к пляжу вела единственная дорожка. Мальчик, хоть и был расстроен неудачей, прибавил шагу. Ох и горькой показалась ему обратная дорога! Но твердая решимость любой ценой спасти брата и экипаж "Бура" поддерживала его силы.
* * *
Дойдя до прохода в скалах, Мишель заколебался. Это был единственный выход на пляж – и для него, и для пиратов. Если он столкнется здесь с кем-нибудь из них, спрятаться будет негде…
Мишель почти бегом преодолел каменный коридор и выскочил на пляж. Спрятавшись за кустами, он осмотрелся: у берега осталась только одна шлюпка, тарахтенье мотора другой доносилось издалека, со стороны корабля.
"Все-таки поплыли еще раз! Очень хорошо. Значит, и я успею добраться до "Бура"…"
Медленно ползущие по небу тучи закрыли луну, сразу потемнело.
"Нельзя терять время!"– решил Мишель.
Пираты суетились возле причала – видимо, нагружали мулов. Значит, можно незаметно добраться до воды…
Так он и сделал.
Нельзя сказать, чтобы Мишель чувствовал себя очень уж уверенно. Для хорошего пловца расстояние до корабля не было слишком большим, но он так устал! А вдруг ногу сведет судорогой? Конечно, если сводит ногу, это еще не значит, что ты обязательно утонешь, как считают новички, – это Мишелю было известно, – но на корабль в таком состоянии не поднимешься. Обратно до острова он бы, конечно, добрался, но что толку?
Однако существовала и еще более серьезная опасность. В морских просторах корабль – всего лишь точка. Поднимись ветер посильнее, спрячься луна надолго за тучи, разгуляйся волна – и все: ни за что мальчику не найти "Бур".
И, наконец, третье: а вдруг вторая шлюпка тоже пойдет к судну? Она в два счета догонит Мишеля, и тогда…
Мальчик плыл медленно, размеренно, радуясь, что море довольно тихое. Вскоре показалось судно – оно было метрах в двухстах, может быть, даже ближе.
Мишель с трудом сдержался, чтобы не прибавить скорость: справа от него послышался рокот мотора второй шлюпки, подошедшей за новым грузом. Мальчик распластался на воде, стараясь не шевелиться, чтобы не привлекать к себе внимание. И только когда его качнула волна, поднятая отходящей моторкой, он понял, что опасность позади. Мальчик снова принялся грести и вскоре добрался До форштевня судна.
Те, кому приходилось плавать на дальние дистанции, знают, какое странное оцепенение охватывает человека после долгого плавания. Лицо у мальчика горело, словно в лихорадке, хотя воду трудно было назвать теплой. Он мог бы так плыть и плыть без конца, не понимая, где находится и что делает…
Передвигаясь вдоль борта корабля, Мишель вдруг испугался: а что, если кто-нибудь обнаружил его канат и поднял его наверх? Но вскоре мальчик успокоился – канат спокойно висел по правому борту, там же, где и раньше.
Уцепившись за веревку, мальчик немного передохнул. Такую изнуряющую усталость он испытывал только раз в жизни – год назад, когда сдавал в школе плавание на четыре километра. Помнится, когда он вышел тогда из воды, ему показалось, что на плечи ему легла чья-то огромная, ужасно тяжелая рука. Под ее тяжестью он упал на колени.
Мишель боялся, что и сейчас произойдет что-нибудь подобное, когда он будет подниматься на палубу. Он обхватил канат обеими руками и уперся ногами в корпус корабля. Размокшие от долгого пребывания в воде ладони скользили.
Однако он все же сумел взобраться на палубу. Задыхаясь от усталости, чувствуя слабость и дурноту, он тем не менее обратил внимание на то, что лебедка работает – поднимает крышку люка. Распластавшись на деревянных досках, мальчик вглядывался в силуэты людей, работавших на левом борту.
"Интересно, если я сейчас освобожу матросов, быстро ли они оправятся от действия газа?"– думал он.
Мишель осторожно пополз к кубрику. Запах газа ощущался еще довольно сильно. Мальчик лишний раз убедился, что без инструментов ему с запором не справиться, и, используя по пути все укрытия, пробрался на корму, к мостику. Один раз – приблизительно в центре судна – он всерьез испугался, заметив, что пираты находятся от него метрах в десяти, не больше. Но те были настолько заняты – или настолько далеки от мысли, что им нужно чего-то опасаться, – что не заметили присутствия мальчика. Задыхаясь от волнения, Мишель скользнул в галерею. Вот когда дало себя знать переутомление: и мышцы, и нервы наотрез отказывались повиноваться.
Ступенька за ступенькой мальчик спустился по лестнице, все время прислушиваясь к тому, что происходит внизу. А вдруг не все пираты на палубе? Надо бы все же быть поосторожнее…
Он чуть не задохнулся, оказавшись наконец в трюме. После нескольких часов, проведенных на свежем воздухе, особенно сильно чувствовался застоявшийся, неприятный запах закрытого помещения.
Мишель обогнул штабель ящиков, которые, судя по всему, так никто и не трогал, и добрался до тайника. Здесь было совсем темно.
– Даниель! – позвал он тихо. – Даниель!
Где-то тут должна быть груда мешков и коробок… Мишель протянул руку, но нащупал только мешки. Вдруг пальцы его наткнулись на карманный фонарик… тот самый, который он оставил брату, отправляясь на остров. Мишель зажег его и вскрикнул от удивления.
Коробки исчезли.
Это открытие потрясло Мишеля.
"Кому они могли понадобиться?"
Ответ напрашивался сам собой, но из него вытекали такие ужасающие последствия, что мальчик поторопился отыскать еще какой-нибудь вариант.
"Может, это Даниелю понадобилось зачем-то перенести коробки в другое место?"
Эта гипотеза не выдерживала никакой критики.
"Нет, все-таки их унесли пираты! Там, наверное, был какой-то ценный товар…"
Что сделал Даниель, когда пираты оказались рядом?
"Только бы он в это время не спал! Может, успел спрятаться где-то еще?"
У Мишеля перехватило горло, но он все старался представить себе, где может находиться новый тайник Даниеля.
"Как только пираты покинут корабль, я тут же все обыщу!"
Но и эта мысль не избавила мальчика от тревоги.
Он снова стал обходить штабель сложенных посреди трюма ящиков, как вдруг все вокруг загрохотало и завибрировало. Мишель остановился.
– Машина! – прошептал он. – Они запустили машину!
Похоже, пираты забрали все, что им было нужно. Но что они собираются теперь делать с судном? Какую участь уготовили экипажу?
Машина быстро набрала мощность – так же дрожал корпус корабля, когда они шли к острову.
"Зачем пускать двигатели на полный ход?" – спрашивал себя Мишель, тревожась все больше и больше.
9
Мишель, задумавшись, шагал к лестнице. Он чувствовал, что силы его на пределе – и физические, и моральные.
Вдруг раздался оглушительный удар. Потом еще один, еще…
Мишель замер с раскрытым от удивления ртом. Он ничего не мог понять.
– Это из машинного отделения, – пробормотал мальчик, сориентировавшись. – Они хотят вывести машину из строя…
Но он тут же сообразил, насколько абсурдно это предположение. Кто же станет сначала запускать двигатель, включать его на полную мощность, а потом пытаться разбить?!
Может, пираты хотят, чтобы "Бур" затерялся в открытом море?
"Исключено! К рассвету мы все равно еще будем достаточно близко от берега, а эти господа наверняка не желают привлекать внимание к своему пристанищу".
Мишелю больше ничего не приходило в голову. Он почувствовал себя опустошенным, у него не было больше ни сил, ни энергии. Он сделал все, что мог, чтобы спасти судно и экипаж, но, похоже, все его усилия пропали даром.
Сейчас он никак не может помешать пиратам. Остается ждать, когда они покинут корабль.
Мишель вспомнил, что ему предстоит еще облазить все судно сверху донизу в поисках Даниеля, и ноги у него словно налились свинцом. Ступни и щиколотки вспухли и горели огнем. Соленая морская вода разъела раны и царапины, превратив каждый шаг в пытку.
Удары прекратились.
И почти сразу же на корабле снова загорелись огни.
"Черт побери, значит, теперь их не волнует, что "Бур" могут заметить… Они направляют нас в открытое море, на восток. Так и будем плыть… сколько машина выдержит".
Мишель вернулся к своему тайнику. Теперь трюм был освещен, и мальчик увидел то, чего прежде не заметил: мешок с продуктами!
"Так, так. Фонарик тоже остался тут. Значит, Даниель рассчитывал возвратиться сюда… когда опасность будет позади".
Вообще-то Мишель понимал, что это отнюдь не единственное объяснение. Даниеля могли схватить пираты, а им просто ни к чему ни запасы продовольствия, ни карманный фонарик… да они их, скорее всего, и не заметили!
Хотя от беспокойства Мишелю кусок в горло не лез, он все же заставил себя съесть шоколадку. Мальчик знал, что, если он собирается еще что-то предпринять, ему необходимо восстановить силы!
Отложив мешок с едой и фонарик, он снова пошел к лестнице. Но напрасно он напрягал слух: ни единого звука, кроме равномерного хода машины, до него не долетало.
Правда, это еще ничего не значит. Покинули ли пираты судно? Может, да, а может, и нет.
"Пожалуй, стоит осторожненько подняться наверх… Там я быстрее разберусь, что к чему".
Выйдя на палубу, мальчик решил заглянуть в каюту, которую занимали они с Даниелем. Но едва он дотронулся до двери, как позади раздались торопливые шаги.
Мальчику ничего не оставалось, как юркнуть в каюту, а потом осторожно выглянуть в щелку. Он успел увидеть, как из машинного отделения выскочил человек и побежал к носу корабля.
На какое-то мгновение Мишелю показалось, что это Даниель… Но, к сожалению, он ошибся.
Мальчик быстро осмотрел каюту. Никаких признаков того, что Даниель сюда возвращался, он не обнаружил.
Мишель вернулся на палубу. Первое, что он заметил, были бортовые огни – зеленый и красный.
"Ну, слава Богу", – с облегчением вздохнул Мишель.
Спрятавшись у входа в галерею, он увидел, как человек, который только что выбежал из машинного отделения, перелез через леерное ограждение и исчез.
И почти тут же яростно взвыл мотор: последняя шлюпка покинула "Бур". Шум двигателя первой лодки слышался уже издалека.
Мишель размышлял. Значит ли это, что пираты навсегда оставили "Бур"?
"Ну что я за дурак!.. Разумеется, так и есть, – сказал он себе. – Иначе они бы не зажгли огни".
Странное ощущение испытывал мальчик, оказавшись в столь необычном положении. Еще вчера он был всего лишь пассажиром на судне, команда которого работала безупречно, как хорошо отлаженный механизм. Теперь же "Бур" шел полным ходом в открытое море, горели все положенные сигнальные огни, но он превратился, в сущности, в корабль-призрак.
"Когда найду Даниеля, – подумал мальчик, – мы с ним будем полными хозяевами на корабле! Здорово все-таки!.."
Мишель осторожно вышел на палубу. Крышка люка так и осталась открытой; лебедки были неподвижны.
"Надо попробовать освободить экипаж!" – решил Мишель. Но, чтобы открыть запор, который придумали пираты, нужен был инструмент, что-то очень крепкое… Где же найти такую штуку?
Он хотел было спуститься в машинное отделение, но по пути, уже в галерее, заметил на стене огнетушитель; рядом висел пожарный топорик.
Мальчик схватил топор и, не соблюдая больше никаких мер предосторожности, со всех ног бросился к кубрику.
Он просунул топорище в образованную цепью петлю и повернул его. Но цепь и кольцо, к которому она была прикреплена, оказались очень прочными.
"Нет, так ничего не выйдет. Ладно, попробую прорубить саму дверь…"
Бить топором с такой длинной рукояткой по вертикальной поверхности оказалось непросто. Мишель содрал с двери краску, украсил блестящими царапинами металлическую обшивку, но больше ничего не достиг.
Время от времени мальчик прислушивался, не последует ли в ответ на его удары хоть какая-то реакция изнутри кубрика. Но там было тихо. Лекарственный запах чувствовался по-прежнему, может, чуть слабее, чем раньше; он казался мальчику очень неприятным.
Разозлившись, Мишель принялся долбить по двери что было сил. Топор отскакивал от твердой поверхности, каждый удар больно отдавался в запястьях.
Отчаявшись, мальчик бросил инструмент.
"Попробую лучше найти Даниеля. Может, вдвоем у нас лучше получится? По крайней мере, он не так устал, как я".
Мишель вернулся к мостику, намереваясь тщательно осмотреть каждый уголок судна. Шагая по палубе, мальчик напряженно думал, как бы поскорее освободить экипаж, но в голову ему не приходило ничего дельного. Вот если бы дверь была деревянной – тогда бы он ее легко проломил…
Заглянув на всякий случай через стекло в рулевую рубку, Мишель вошел внутрь. Пусто.
Штурвал был крепко привязан канатами к металлической трубе. Взглянув на компас, мальчик определил, что судно держит курс на юг.
– Но ведь мы так и должны были двигаться) – удивленно пробормотал Мишель. – Если бы не нападение пиратов, мы шли бы именно на юг…
То, что штурвал был закреплен в одном положении, окончательно убедило мальчика, что пираты не собираются возвращаться на корабль.
"Они и не подозревают, что оставили тут свидетеля, – подумал он и тут же поправил себя: – Нет, двух свидетелей – Даниель тоже все знает".
В капитанской рубке на полу все так же валялись фуражка капитана Памье, циркуль и линейка. Достав карту, Мишель отыскал на ней остров Майадеро; чуть севернее располагался еще один островок – Тортута.
Мальчик поежился, представив себе, какая ужасная сцена разыгралась не так давно на капитанском мостике.
В радиорубке царил все тот же беспорядок. Мишелю с трудом удавалось не наступать на осколки, густо усеявшие пол.
Да, погромщики не пожалели сил…
Здесь Мишель тоже не стал задерживаться.
"Отыщу Даниеля, и тогда, вдвоем…"
Он свернул в галерею, собираясь спуститься в трюм номер один, но тут ему пришло в голову, что, пока он обшаривал палубу и мостик, Даниель мог забраться в машинное отделение.
"Может, мы с ним в прятки играем?" – подумал он.
Поскольку везде теперь горел свет, двигаться было легко. Пиратам, как видно, хотелось, чтобы корабль выглядел вполне обычно – на случай, если в море ему встретится другое судно.
Мальчик толкнул дверь машинного отделения.
Там было пусто; Мишелю хватило нескольких минут, чтобы в этом убедиться.
Здесь стояла удушающая жара, а Мишель так устал, что ему тут же стало плохо.
Он оперся левой рукой на переборку, а правой смахнул пот со лба. И вдруг почувствовал, что по левой его руке течет тонкая струйка воды.
Мишель вздрогнул.
"Переборка влажная! Неужели пар конденсируется?"
Мальчик внимательно осмотрел гладкую поверхность: она вся была покрыта ручейками воды. Сначала он подумал, что это утечка из системы охлаждения, но, машинально лизнув мокрую руку"сморщился.
– Фу, гадость! Соленая! Откуда она может…
И сам себя оборвал на полуслове. Ответ был очевиден: появление соленой воды внутри корабля могло означать только одно…
"Пробоина! В корпусе корабля отверстие!"
Он надеялся, что, раз вода бежит всего только тонкими струйками, течь должна быть небольшой. В поисках пробоины Мишель вскарабкался на лестницу, откуда было видно все машинное отделение. Сверху спускалась чугунная труба – скорее всего, с кухни, – которая затем, изгибаясь, врезалась прямо в корпус корабля и выходила наружу, в море.
Мальчику не понадобилось много времени, чтобы определить, что колено трубы разбито вдребезги и что вода хлещет именно оттуда. Но на всякий случай он все же подошел поближе и посветил себе карманным фонариком, пытаясь понять, что же произошло.
Судя по всему, труба служила для слива – по ней, ниже ватерлинии, выбрасывалась с кухни грязная вода. Проделав отверстие в месте изгиба, пираты хотели затопить машинное отделение. Но рукав оказался надежно защищен – у него была еще одна стенка, сантиметрах в двадцати от первой. Основной поток морской воды направился между стенками, и только вырывавшиеся из отверстия брызги струйками стекали по переборкам.
"Так вот что за удары я слышал как раз перед отплытием пиратов! – хлопнул себя по лбу Мишель. – Вот негодяи! Значит… мы тонем?.."
На какое-то время мальчик, естественно, растерялся, но вскоре сообразил, что, хотя положение и опасно, у него все же есть немного времени. Пираты, видимо, хотели, чтобы судно затонуло подальше от их острова.
"Тут, наверное, довольно мелко. Корабль бы быстро нашли. А водолазы сразу обнаружили бы диверсию!"
Так что логика пиратов была понятна. Двигаясь полным ходом на юг, "Бур" затонул бы не раньше, чем через несколько часов. Он успел бы повстречать не один корабль, а главное, оказался бы уже далеко от острова!
"Дьявольский план, но весьма разумный", – вынужден был признать Мишель.
Сначала он попробовал заткнуть брешь. Но вода била с такой силой, что, как он ни старался, пробку приладить не удалось.
Мальчик был в отчаянии. Кроме всего прочего, он понимал, что судну угрожает и другая опасность– пираты предусмотрели все!
"Может, струя и слишком слабая, чтобы затопить такой большой корабль, но достаточно воде подняться повыше – и машина взорвется! Наверное, этого они и добивались! От взрыва все судно так перекорежит, что никто уже не сумеет докопаться до причин аварии…"
Мишель изо всех сил пытался взять себя в руки.