Текст книги "Сердце бьется вновь, если ты со мной (СИ)"

Автор книги: Женя Уайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

– Какая беспечность с твоей стороны, – покачала головой женщина.

Она посмотрела недовольно на меня, словно это я была причиной того, что Пономарев стоит сейчас здесь, а не топчется в раздевалке. Вообще, было странно, что эта женщина так по-свойски общается с одним из клиентов. Может, они не просто знакомы, а… Нет, само собой, предположение по поводу любовников отметается сразу. Для этого у Ивана есть девушки посимпатичнее и помоложе. Но они точно были хорошо знакомы. Родственники? Или…

– Лидия, – позвала меня женщина. Судя по всему, я слишком глубоко ушла в свои мысли и не слышала последних ее слов.

– Слушаю вас, – вставая со стула, откликнулась. Посмотрела на нее выжидательно. Будет распинать или как?

– Займитесь работой. И не тратьте время клиентов на ненужные разговоры.

Сказав это, она направилась в обратную сторону. И только когда скрылась в коридоре, я осмелилась посмотреть на Пономарева, что так и стоял у стойки и гипнотизировал меня взглядом.

То есть, это я виновата в том, что он вообще со мной заговорил? Я?

– Эй, – Ваня сразу насторожился. Еще бы, я пыталась прибить его взглядом. – Полегче.

Парень приподнял руки в примирительном жесте. Только вот примиряться я не собиралась. Знала же, что нельзя расслабляться. Нельзя с ним вообще разговаривать!

– Вы что-то хотели? – спокойно спросила, смотря на следы от дождя на куртке молодого человека. С трудом заставила себя растянуть губы в дурацкой улыбке.

Пономарев нахмурился еще больше. Но говорить ничего не стал. Отошел от стойки и направился по своим делам. Переодеваться, наверное.

Я же, продолжала как дурочка улыбаться. Не успела устроиться на работу, а уже получила выговор. И понимала ведь, что вины Ивана в этом как таковой и нет. Это все странности Марии Петровны. Но также я осознавала, что на самом деле не должна тратить время на бессмысленные разговоры. Клиент всегда прав, так вроде говорится. И начальницу мало волнует, что это не я разговор завела, а Ване что-то в голову взбрело.

Так, ладно, Лида, ничего страшного не произошло. Просто продолжай работать. Если не хочешь, чтобы тебя погнали отсюда уже через неделю. Если так пойдет и дальше, я даже испытательный срок не выдержу. И как Лизка здесь уже два года работает? У меня пошел всего второй день, а я уже устала.

Итогом моего рабочего вечера стали жуткая усталость и гудящие ноги. Сегодня я умаялась еще больше, чем вчера. Но грех жаловаться, если мне будут здесь платить. Работу лучше я сейчас найти не могла. Поэтому нужно было брать себя в руки и… работать дальше. Ведь неделя только началась. Успею еще устать. Хорошо еще, что в выходные работать не придется. Если, конечно, меня не попросят кого-нибудь заменить.

И снова ближе к концу рабочего дня мне написал Дима. Напомнил, что в субботу я полностью в его распоряжении. Отшутилась, сказав, что для того, чтобы быть полностью в его распоряжении, он должен на мне жениться. Как ни странно, протеста со стороны парня не увидела. Наоборот, он написал, что ловит меня на слове. И чтобы потом в ЗАГСе я не смела сказать ему «нет».

Всего парой сообщений он смог поднять мне настроение. И усталость на время уступила место какой-то легкости. Понимала, разумеется, что вскоре на место этой самой легкости вновь придет тяжесть. Но сейчас, читая короткие предложения, разбавленные смайликами, хотелось улыбаться.

– И что это там у нас? – услышала над головой до боли знакомый голос. Если быть точнее, до зубовного скрежета знакомый.

– Ничего, – быстро включая блокировку экрана, сказала. Посмотрела на парня недовольно. – Тебе никогда не говорили, что читать чужие сообщения не прилично?

– Почему сразу чужие? – Пономарев сделал вид, что не понял, с чего это я такая недовольная. – Твои – не чужие. Я, может, за тебя переживаю.

– Ой ли? – фыркнула.

Ну вот и время подоспело. Пора было собираться на выход. Не теряя ни минуты, полезла под стол, чтобы достать сумку и пакет с обувью. Сразу приступила к переобуванию, демонстративно игнорируя Ивана, который не спешил оставлять меня в покое.

– Какая ты медлительная, – поддел меня. Ну, конечно, он же у нас уже полностью готов к выходу. Только с чего вдруг задержаться решил. Марию Петровну дожидается? Ах, если бы…

– Я не прошу тебя меня ждать, – проворчала, выпрямляясь. Ну вот, переобулась. Теперь нужно натянуть на себя куртку и вперед… домой. Туда, где мне не очень-то рады.

– Ну, как же, – снова притворился не понимающим Пономарев. – Твой взгляд говорит сам за себя. Ты прямо-таки жаждешь, чтобы я тебя проводил до…

– До? – поинтересовалась. А все потому, что это самое «до» он начал растягивать. Издевается, не иначе. В принципе, как всегда.

– До дома. Прямо до подъезда.

– Уже провожал, – почему-то его последние слова вызвали в душе волнение.

Встав со своего места, поправила куртку, которую успела надеть, пока вела бессмысленную беседу с Ваней. Подхватила сумку, проверила взглядом, все ли выключила и убрала. И только убедившись, что все в порядке, пошла на выход. Ваня последовал за мной.

– Почему ты такая колючая? – поинтересовался молодой человек, когда мы уже вышли на улицу. Пронзительный ветер трепал волосы и так и норовил залезть под куртку. Из-за этого мы с Пономаревым, поежились. Получилось это настолько синхронно, что с губ сорвался нервный смешок.

– Сложно сказать, – решила уйти от прямого ответа.

– А ты попробуй, – стал настаивать Иван.

Мы побрели по дороге в сторону метро. И сейчас, идя с ним рядом, о Диме почему-то совсем не думалось. Еще каких-то пару дней назад все мои мысли крутились вокруг него. Как же… он был внимательным, с ним было интересно общаться. Пусть и по переписке, но… А сейчас я смотрю тайком на высокого, симпатичного парня, что шел, почти касаясь своей рукой моей, и о чем-то беззаботно рассказывал. Кстати, о чем?

– И вот когда у нас будет трое детей…

Рука сама дернулась и тыкнула молодого человека под ребра.

– Ты о чем вообще? – нахмурилась и постаралась придать лицу самый грозный вид. – Какие еще дети?

– Ну, знаешь, – охотно стали пояснять мне, – такие… маленькие, кричащие человечки. Сначала один. Потом и еще двое подоспеют.

– Они тебе что, пирожки, чтобы поспевать? – И к чему этот разговор?

– Нет, – покачал головой Пономарев. – Но более подходящего слова я подобрать не смог.

– А меня спросить?

– По поводу слова? – кое-кто, кажется, в хорошем настроении.

– По поводу детей, – парировала.

Пока шли и перекидывались колкими фразами, незаметно оказалась возле метро. Надо же, как Ваня умудрился заболтать меня. Вроде только что были у фитнес-клуба.

– Поехали, – заметив мою заминку поторопил меня Ваня. Еще и в спину слегка подтолкнул, придавая тем самым ускорения.

– Какой ты, – передернула плечами, – внимательный.

– А как же.

Войдя в прохладу подземки, стали торопливо спускаться по ступеням. Народу в это время было не так чтобы много. Но, казалось, каждый норовил врезаться именно в меня. Еще обратила внимание, что пока добирались до других стеклянных дверей, что вели на станцию, на Пономарева скосили свои размалеванные глаза аж две девицы. Похлопали опахалами. В смысле, накладными ресницами, приклеили к губам милые улыбочки. Мне, признаться, была интересна реакция Ивана. Только вот… ее не последовало. Он, совсем осмелев, ухватил меня за руку и повел за собой. Я не возражала. И руку высвобождать не стала. Покорно шла за ним, смотря на широкую спину. Интересно, он только со мной такой внимательный или со всеми, кто рядом с ним крутится? Возможно ли, что его интерес хотя бы чуть-чуть больше, чем ко всем остальным? Я видела девушек из клуба. Все, как одна походили на моделей. Мне с ними не тягаться. Хотя на фигуру я никогда не жаловалась. Лицом, скорее всего, просто не вышла.

– Лида, – позвал Пономарев, когда мы застопорились у турникетов. – Тебя провести?

– А… – встрепенулась. – Нет.

Покачала головой, прогоняя неуместные мысли. И о чем вдруг думать стала? Ну какой еще Пономарев… Я же в субботу с Димой встречаюсь.

Высвободила свою руку из его теплой ладони и полезла в сумку за проездным. Ну и где он там у меня?

Как назло, найти его сразу не получилось. Мимо проходили недовольные люди. Шушукались, посматривали на меня с недовольством. Только Пономарев все так же стоял радом и терпеливо ждал, когда же я закончу свои поиски. Определенно, женскую сумочку, каких бы размеров она не была, пора переименовывать в черную дыру. Или Бермудский треугольник. Потому что найти в ней сразу то, что нужно, невозможно.

Наконец-то, когда в руках оказалась заветная карточка, я быстро приложила ее к желтому кругляшку и таки прошла через турникет.

– Ты нервничаешь, – заметил Пономарев.

Промолчала. Что можно было сказать? Да, я нервничала. С чего-то близость Ивана волновала меня все больше и больше. И я, увы, не знала, что с этим делать. Ему нельзя было доверять. Нельзя было подпускать его близко к себе. И ежу понятно, что ему от меня может быть нужно. Как же, он не видит особого отклика с моей стороны, и в нем просыпается охотничий инстинкт. Только поэтому сейчас и идет рядом со мной. Когда получит, что хочет, сразу охладеет ко мне.

Так думала я. Но что на уме у Вани на самом деле, знал только он. Делиться же со мной своими мыслями никто не собирался. Впрочем, если бы даже рискнул завести об этом разговор, не факт, что я бы поверила его словам.

– Эй! – повысил голос парень, хватая меня за руку и притягивая к своему боку. – Лида, смотри, куда идешь.

Моргнула, осматриваясь. Что не так?

Видимо, что-то отразилось на моем лице, потому как Пономарев решил пояснить:

– На тебя чуть не налетели. А ты идешь, словно на пролом.

– Да? – Это я так только при нем торможу или в этом во всем усталость виновата? – Я, наверное, совсем вымоталась. Не вижу, куда иду, – потупив взгляд, пролепетала. Отстраняться же от Вани не торопилась. К слову, его рука, продолжающая удерживать меня за запястье, хватку не ослабила. Из чего можно было сделать вывод, что никто и не собирался меня отпускать.

– Как ты планируешь совмещать учебу и работу?

– Как-нибудь, – неопределенно ответила.

Мы остановились на платформе и стали ждать поезда. Он приехал почти сразу, обдав прохладным воздухом. И специфическим запахом стоящего неподалеку мужчины в потрепанной жизнью куртке и испачканных в чем-то джинсах.

– Учитывая, что у тебя явные проблемы в семье… – продолжил было не очень приятный для меня разговор Ваня, но я его перебила:

– Тебя не должно это волновать.

Садиться не стали. Остановились у заблокированных дверей и принялись ждать, когда поезд тронется в путь. Дернувшись, он начал медленно набирать скорость. Вскоре в ушах стоял уже привычный шум. А стекло двери искажало наше с Иваном отражение. Но оно мне и такое нравилось.

Черт… Лида, прекращай о нем думать!

– Но почему-то волнует, – вновь повышая голос и склоняясь к моему уху, заговорил парень. – Догадаешься, почему?

Конечно… намек про троих ребятишек был более чем красноречивым. Но жизнь научила меня не доверять малознакомому человеку просто так. А с Ваней я была знакома всего ничего. Как, собственно, и с Димкой. Но он легко смог покорить меня. Наверное, это было связано с тем, что я почувствовала в нем родственную душу. Другого объяснения я найти не могла. И еще недавно я думала, что мою к нему привязанность можно назвать влюбленностью. Сейчас же стала сомневаться в этом.

– Не имею ни малейшего представления, – притворилась недогадливой я. Отвернулась, делая вид, что мужчина с резким «ароматом», устроившийся на сидении неподалеку, интересует меня гораздо больше, чем высокий, симпатичный парень, смотрящий на меня лукаво и как-то предвкушающе, что ли.

– Да все-то ты поняла, – легко догадался Пономарев. – Чего тогда играть удумала?

– Я не играю, – покачала головой, снова смотря на него. – Я не доверяю. Никому, кроме Миры.

– Почему? – Ваня нахмурился. Точно не ожидал от меня таких слов.

– Потому что… – я замялась. – Потому что все вы красиво говорите. И ухаживать даже умеете. Когда вам это выгодно. А потом машете ручкой и говорите, что вам просто было хорошо. На один раз хорошо.

– Тебя кто-то обидел, да? – напрягся молодой человек. Нервным движением повернул свою точно любимую кепку козырьком назад. И теперь я могла еще лучше разглядеть его потемневший взгляд.

– Это с каждым может случиться, – беззаботно откликнулась. Не рассказывать же ему о своих сердечных ранах? Да у кого их только не было! Не я первая, не я последняя.

– Расскажи, – попросил Ваня.

– Зачем тебе это? – покачав головой, поинтересовалась. – Не стоит ворошить прошлое. Я же не лезу к тебе в душу. Вот и ты… – я опустила взгляд, смотря на свои замученные жизнью ботинки. Сейчас смотреть в глаза парню было тяжело. – Не трави душу еще больше. Ничего страшного со мной не случилось. Это все, что тебе следует знать.

Вновь посмотрела на него. Просто потому, что не смотреть долго не получалось.

– Ты думаешь, я так просто от тебя отстану? – Пономарев иронично изогнул одну бровь.

– Сомневаюсь, – хмыкнула. – Ты же упрямый мальчишка, да?

– Очень, – подмигнув мне, подтвердил мой собеседник. И нервотрепщик, уже если на то пошло, тоже.

На этом наш разговор и закончился. И до нужной остановки мы доехали молча. Только посматривали время от времени друг на друга изучающе. Словно хотели что-то сказать, но не решались. Я уж так точно. Потому что пока не могла даже себе признаться в том, что…

Лида, Лида… И ты еще надеешься, что встреча с Димой притупит зарождающееся чувство к Ване? Впрочем, если не встречусь с ним, не узнаю. А пока буду терзаться сомнениями. Но только после свидания со своим другом по переписке, смогу окончательно понять, что и к кому испытываю. Никогда еще передо мной не стоял такой странный и одновременно с этим, сложный выбор.

Оказалось, что с Пономаревым было приятно даже просто молчать. Я чувствовала исходящее от него тепло. И оно… могло меня согреть. Но я боялась обжечься. Оправданный страх, стоит отметить. Именно поэтому я была решительно настроена держать дистанцию.

Выйдя из метро, не торопясь направились по дороге в сторону моего дома. А куда спешить? Сейчас мне, казалось, никакой штормовой ветер не страшен.

– Хотел спросить, – вдруг снова заговорил Иван. Сунул руки в карманы куртки и… Показалось или он смутился? Или не знает, как подобрать слова? Поэтому и смотрит в сторону.

– Спрашивай, – проговорила спокойно. Посмотрела на него внимательнее, пытаясь разгадать, что же он там такое себе надумал.

– Что на выходных делаешь? – наконец, решился Иван.

Замялась, сразу вспомнив про Диму. Суббота у меня точно занята. А убить на свидания два дня я была не готова. Не потому, что мне нужно время на отдых. Просто… Я совсем в себе запуталась!

– Буду сидеть за учебниками, – теперь уже отворачивалась я. – С этой работой у меня могут начаться проблемы с учебой. Тогда выгонят из универа.

– Понятно, – парень скептически посмотрел на меня. Из-за того, что не смотреть на него долго я не могла, взгляд его поймала. – Могла ведь и правду сказать.

– Ты о чем? – насторожилась.

– Ты… – он хотел что-то сказать. Ответить на мой вопрос, но не стал больше ничего говорить. Ускорил шаг, подгоняя тем самым и меня.

– Объясни нормально, – я не собиралась так просто сдаваться. – Что ты имеешь в виду?

– Лида, ты ведь сама знаешь ответ на этот вопрос. Просто я не понимаю, почему ты скрытничаешь и не можешь сказать прямо.

Он не смотрел больше на меня. Зато я сверлила его профиль тяжелым взором. По всему выходило, что он знает о запланированной встрече с Димой. Но откуда? Успел прочитать переписку? Но как… Не взломал же он мой или его аккаунт в самом деле. Хотя… Если так подумать, что я знаю про Пономарева? Кем он работает? Ведь в фитнес-клуб приходит, скорее всего, после работы. Что если он как-то связан с хакерством?

От нового вихря мыслей, виски начало ломить. Снова накручу себя и полночи буду прокручивать ненужные предположения. Надумаю себе невесть чего. Зачем?

– Еще скажи, что ревнуешь, – тихо проговорила, опять отворачиваясь и смотря прямо перед собой. До дома оставалось всего пара минут пешком. И как же я не хотела туда идти… Отец, скорее всего, снова злой, как тысяча чертей. Мать взвинченная.

– Конечно, – снова заговорил Ваня. – Еще как. А что, не видно?

Он тоже смотрел перед собой. Сейчас его, как и меня, больше интересовали лужи, островками продолжающие красоваться на асфальтовой дороге. Фонари, вновь тускло освещающие нам путь. И постепенно сбрасывающие листья деревья.

– Не шути так, – я не торопилась верить его словам. – Со мной… не надо.

Стало совсем неуютно. Хотя еще недавно, каких-то пару минут назад, мне было рядом с ним спокойно и тепло. И вот меня опять пробирает озноб. И ветер свистит так громко, что почти страшно. И если не знать, что это шалит невидимый проказник, можно подумать, что воет свора бездомных псов.

На мой еле слышный шепот никто не ответил. Возможно, меня и вовсе не услышали. Повторять свои слова, сказанные больше душой, чем разумом, не стала. Зачем это все? Мы же словно с разных планет. Я ему не ровня. Это только в романтических книжках «золотой» мальчик находит себе Золушку и влюбляется в нее. В ее израненную душу. В реальности такое если и происходило, то я со счастливицами не знакома. И не знаю про таких.

Мы подошли к моему дому. Остановились возле нужного подъезда. Сначала было желание убежать. Спрятаться от изучающего взгляда парня. Однако, ноги не несли меня в сторону места, где меня точно никто не ждал. Да и не могла я чувствовать себя там в безопасности. Мне, несмотря ни на что, было спокойнее рядом с Пономаревым. Наверное, именно из-за этого продолжала стоять и смотреть на двухцветную куртку. Заглянуть в глаза молодому человеку решиться так и не могла. Зря он обратил на меня внимание. Вроде и не делал ничего такого, а я все больше хотела от него отдалиться. С одной стороны… С другой же понимала, что окончательно в себе запуталась.

– Я бы и рад постоять здесь с тобой еще, – нарушил затянувшееся молчание Ваня, – но погода портится. Да и ветер усиливается. Рискуешь замерзнуть, – произнеся это он шмыгнул носом и точно пытался сдержать рвущийся наружу кашель.

– Тебе бы дома пару дней отлежаться, – спохватившись, проговорила. Он же еще вчера носом шмыгал. А простуда просто так не проходит. Ванька же еще и на тренировки ходил. – Заразишь еще кого.

– Если это не вирусное, то не так уж и опасно, – отмахнулся от моих слов.

– Конечно, не опасно. Зато ты можешь себе же сделать еще хуже.

– Переживаешь за меня, Кислицына? – Иван иронично изогнул бровь. И улыбнулся так, что стало ясно – паясничает.

Он спросил. А я словно воды в рот набрала. Переживаю ли я за него? Да, переживаю. И вроде меня не должно это волновать. Но волнует… И не нравится мысль, что он может заболеть еще сильнее.

– Ладно, – когда тело пробрал холодный ветер, заговорила. – Мне уже пора. Спасибо, что проводил. Поторопись домой. Тебе все-таки не мешает подлечиться.

Сделала первый шаг в сторону подъезда, когда Ваня ухватил меня за руку, не позволяя тем самым двигаться дальше.

А продолжение уже скоро:) Если вам понравилась история, не забывайте порадовать автора, нажав на кнопочку "Мне нравится". Так же можете подписаться на стриачку, чтобы не пропустить начало новой истории))

Глава 5. В которой я запутываюсь еще больше

– Что такое? – спросила, смотря на руку, с силой сжимающую мое запястье. Боли не было. Зато внутри меня поселилось непонимание.

– Не иди с ним, – попросил Ванька, точно зная, о ком идет речь.

– Больше не пытайся лезть туда, куда тебя не просят, – бросила. Дернула рукой, высвобождая ее из плена чужих пальцем и заторопилась скрыться в подъезде. Хотела обернуться, посмотреть на Ваню, но сдержалась. Он собирался переступить границу дозволенного. Мы слишком мало знакомы, чтобы он смел указывать мне, что делать. И Дима не виноват в том, что у другого парня появился ко мне определенный интерес. Еще я не сомневалась, что этот самый интерес слишком быстро исчезнет.

– Лида… – успела услышать перед тем, как металлическая дверь скрыла меня от того, кто все больше становился мне небезразличен.

Выдохнув, взбежала по ступеням на нужный этаж. И замерла у двери. Я уже слышала крики. И понимала, что случится, когда я переступлю порог квартиры. Но вернуться на улицу я не могла. Да мне просто-напросто негде ночевать! Конечно, я не в первый раз нарываюсь на скандал, но именно сейчас, когда я ощутила исходящее от, по сути, чужого человека тепло и участие, снова погружаться в грязь, в которой увязла моя семья, не хотелось.

Отступила от двери. Сошла с замученного и истоптанного коврика. И куда пойти?

Осмотрелась в задумчивости. Идти на улицу в такое время одной уже опасно. Черт знает, на кого можно нарваться. Беспокоить Мирку тоже не хотелось. Она, скорее всего, сейчас от своего Сашки отлипнуть не может. Остается переждать очередной скандал родителей в подъезде. Поднимусь на два этажа вверх и притаюсь там. Другого выхода все равно не было. Свет фонаря с улицы как раз будет светить в окно. И, возможно, у меня получится немного позаниматься. Самое главное не заснуть сидя. Поем по-быстрому, когда зайду в квартиру. До этого времени займусь учебой.

Решив так, поднялась на нужный этаж и пристроилась на подоконнике. Рядом с собой поставила сумку. Раскрыв молнию, полезла за тетрадью с конспектами и телефоном. Разблокировав экран, увидела три непрочитанных сообщения от Димы и пять пропущенных звонков от матери. Хотела ей позвонить, сообщить, что все нормально. Да и самой убедиться, что ничего криминального не произошло. Но так и не смогла побороть себя и нажать на вызов номера. Зачем? Сложно было поверить, что мать вдруг вспомнила о том, что на дочь можно не только кричать, но еще и… Можно о ней беспокоиться.

Иван

Если она думала, что я сразу уйду, как только она трусливо сбежит, скрывшись в подъезде, то глубоко ошибалась. Меня тянуло к этой девчонке все сильнее. И просто так уйти я уже не мог. Поэтому, чтобы как последний идиот, не топтаться на одном месте, пристроился на заборе. На нем явно любили протирать штаны. Частичное отсутствие краски и выемка, оставленная явно не легким субъектом, говорили о многом.

Поднял взгляд на окна подъезда. Первый этаж, само собой, не видно. Второй… третий… четвертый.

А вон и Лида. Села на подоконник ко мне вполоборота и, если у меня не возникло вдруг проблем со зрением, листает учебник. Хорошо еще, что не очередное сообщение от своего Давыдова. И что ему от нее нужно?

Взломать страничку парня проблемы не составило. Понимал, само собой, что читать личную переписку нехорошо. Но черт… Это была переписка Лиды и этого упыря, о котором я так и не смог ничего узнать. Его словно и не существовало. Информации минимум. Фотографий – подозрительно мало. Но вот когда этот «призрак» предложил девчонке встретиться… Черт, ну не следить же мне за ней? Или все же… стоит присмотреть за понравившейся девушкой. Потому что отпускать ее от себя я не собирался. Она просто еще не понимала, что уже все решено. А я не из тех, кто отпустит. Я собираюсь бороться до последнего. Я, черт побери, был уверен в том, что она станет моей. Моей не на одну ночь, а навсегда.

Поначалу я посмеивался над Сашкой, когда он увлекся Мирославой. Они вообще ничем не похожи. Но тем не менее, он смог добиться своего. И теперь я вижу, как эти двое счастливы. Только родители не пришли в восторг. Что было не удивительно. Они почему-то считают, что вправе решать за нас, с кем нам быть. Уже подобрали каждому из своих отпрысков по «идеальной» кандидатке. Могли их разочаровать – нам на их выбор было плевать.

Время шло. Лида все так же сидела на подоконнике, а я прогибал несчастный забор. Заставить себя уйти не мог. Вон она… рядом. Нас разделяла только металлическая дверь. Периодически кто-то выходил из подъезда. При желании я мог проскочить. Но, думаю, сейчас Лида была бы не рада моему присутствию. Как еще не почувствовала, что за ней наблюдают. Настолько погрузилась в свои мысли? Или просто устала, чтобы замечать подобное.

В этой ситуации был один очень важный момент – я теперь окончательно убедился в том, что проблемы в семье девчонки выходят за рамки отношений между людьми, уважающими и любящими друг друга. Она словно пряталась в подъезде от родителей. Да и, чтоб меня, синяк на ее лице был очень красноречив. И будь у меня возможность, я бы поговорил с ее отцом. Только вот… мне пока никто не давал такого права.

Встал только когда худая фигурка Лиды исчезла из поля зрения. Она дернулась, оторвалась от чтения и в следующий миг скрылась из виду. И снова я стоял, внутренне надеясь на то, что она вернется. Я снова ее увижу. Но нет, девчонка больше не появилась. Словно почувствовала наблюдателя и решила скрыться. Однако, я был уверен, что меня она не увидела. В этом дворе, пока выберешься на нормально освещенную дорогу, все ноги по пути переломаешь. Да и деревья скрывали меня от любопытных взглядов.

В кармане куртки завибрировал телефон. Машинально достал смартфон. И только после этого перевел взгляд с окна на гаджет. Дрон, чтоб ему там чихалось, вспомнил о старшем брате. Никак и завтра собирался стащить у меня тачку. Другой причины, по которой он поинтересовался, где меня черти носят, я не видел. Даже родители уже смирились с тем, что я могу до поздней ночи пропадать в фитнес-клубе. И так было до того момента, пока там не появилась Лида. Именно из-за нее я стал уходить раньше. Стал избегать компании Ульяны, которая и не собиралась понимать намеков, что не интересна мне. Пыталась набиться в друзья. Не видел логики, но и послать девчонку не мог. С Ульянки сталось бы устроить скандал на глазах у всех. Поэтому я старался общаться с ней сдержано, но держать границы, за которые ей переступать было не позволено.

Пришлось возвращаться к метро. Как бы ни хотелось мне еще хотя бы мельком увидеть Лиду, стоять под ее окнами подобно отвергнутому Ромео не собирался. Все равно увидимся завтра в фитнес-клубе. Одно не давало покоя – не будет ли завтра утром она замазывать уже не один, а два синяка. Мне бы ее забрать отсюда. Но, опять же, никто не давал мне понять, что я могу рассчитывать на что-то большее, чем просто дружеское общение. Да и на дружеское наши пикировки пока не тянут. Она так легко общается со своим Димой, и так зажимается, когда рядом со мной. Черт поймешь, радоваться этому или пора насторожиться. Я не понимал ее. Впрочем, она меня, скорее всего, тоже. Разные ли мы? Не стоило и сомневаться в этом. Но отступать я не собирался. Саня с Мирой тоже разные. Но тянутся друг к другу. Никто, казалось, не может их разлучить. И плевать брат хотел на мнение родителей. Он добился своего. Значит, и у меня есть все шансы.

Выбравшись из темного двора, направился по освещенной фонарями дороге в сторону метро. Я окончательно все для себя решил. Это в свою очередь означало, что на свидание Лиды и Димы придется идти. Если девчонка узнает, точно воздвигнет между нами невидимую стену. И мне нужно было сделать все возможное, чтобы о моем присутствии она даже не догадывалась.

Лида

Услышав, как на нижних этажах распахивается дверь, я вынырнула из задумчивости, вызванной сложным определением. В голове никак не укладывалось, что хотел сказать автор, так коверкая слова и сплетая эти самые слова в причудливое и очень сложное предложение. Конспекты я отложила почти сразу, позорно признав, что разбираться в собственном почерке очень сложно при таком освещении.

Соскочила с подоконника, одновременно с этим захлопывая книгу. Быстро сунула ее в сумку. Накинула на плечо ремешок, обернулась, проверяя, ничего ли не забыла. И только потом осознала, что дверь открылась не на нужном этаже. Но… сколько я просидела в подъезде? Настолько ушла в свои думы, что потеряла счет времени. Нужно было спуститься и прислушаться. Если шума за дверью не будет слышно, то можно рискнуть и зайти в квартиру. А там… будь что будет. Ночевать в подъезде из-за любви родителей к скандалам не собиралась.

Подождала, пока возня в подъезде стихнет. Оказалось, дядя Вова, сосед, живущий прямо над нами, забегал к Василисе Павловне, узнать, работает ли у нее телевизор. У него там какая-то авария случилась. Как по мне, им в столь позднее время нужно спать ложиться, а не о телевизор глаза ломать.

Спустилась на этаж. Подошла к двери почти вплотную и прислушалась. Вроде все было тихо. По крайней мере, кричать перестали. Ладно, была не была.

Отперев осторожно дверь, прошла в прихожую. Запирала замок так же тихо. Почему-то было боязно издавать лишний шум. Словно поняв, что дочь вернулась домой, родители выскочат из спальни и снова набросятся на меня со своими ненужными расспросами. Но, слава богу, все было тихо. Свет в квартире не горел. Из дальней комнаты доносился громкий храп отца и более тихое посапывание матери.

Кому-то, наверное, нравилось, когда его встречают после работы. Накрывают на стол, расспрашивают о прошедшем дне. Мне же было спокойнее, когда меня вообще не трогают. Еще лучше – если не замечают. Погреть поесть я и сама себе могу. В крайнем случае нет ничего сложного в варке пельменей. Не то чтобы я не умела готовить, просто в последнее время мне не хватало на это сил. Да и не знаешь, что можно взять, а что нет. Как-то я посолила рыбу, которую жарила мать, так столько крику было… Видите ли, ее нельзя было солить. Потому что родительнице вдруг приспичило сесть на диету. И ее не смутило, что она оставила у меня у плиты, не дав никаких инструкций, а сама помчалась в салон красоты краситься и стричься.

Стащив с ног ботинки, отставила их с прохода. Потом сняла куртку, перед этим поставив сумку на пол. Вроде обычные действия, которые я проделывала каждый день. Но именно сегодня казалось, что делаю я все это очень шумно. В обычное же время и не заметила бы, как неприятно шуршит ткань куртки. И молния на сумке еле расстегивается. И шаги мои не легкие, а слишком явные. Чего уж там, казалось, я сама вся скриплю, как несмазанная телега. Все чудилось, что отец проснулся и вот-вот появится на пороге. Но нет, он продолжал спать. Я прислушивалась, слышала его храп и продолжала делать свои дела. Сначала сходила в ванну, умылась, переоделась. И только потом пошла на кухню, грабить холодильник.

Как я и предполагала, поесть особо было нечего. Мать не любила готовить дома, считая, что этого ей и на работе хватает. Поэтому у нас не всегда было первое-второе. Зато пельмени имелись. Их я и решила по-быстрому сварить. Телефон, который я положила на стол, когда пришла проводить ревизию на кухню, пиликнул, оповещая о входящем сообщении. Поставив кастрюлю с водой на разогретый металлический блин плиты, пошла смотреть, кто там такой припозднившийся решил дать о себе знать. Признаться, думала, что это Димка. Но сообщение пришло от неизвестного номера. Но я почти сразу поняла, кто это такой беспокойный снова напомнил о себе. Откуда у Пономарева мой номер не сложно было догадаться. Для этого ему достаточно было написать своему младшему брату. Или Мире… Я не разговаривала с подругой по поводу подозрительного интереса, что вдруг появился у Ивана Пономарева по отношению ко мне. Не до этого как-то было…