Текст книги "ШИКанутые девчонки"
Автор книги: Женя Гламурная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Кадр 17
Инфузория-туфелька
Инфузория-туфелька – простейший девичий организм, помешанный на покупке обуви. Томка коллекционирует туфли, как я – дверные ручки. У нее тридцать четыре пары босоножек, из которых она постоянно носит только две, а все остальные надевала максимум по одному разу. Стоит ей увидеть в витрине красивую пару туфель, как она готова сделать что угодно, лишь бы они принадлежали ей. Это довольно сложно, если принять во внимание невысокую зарплату тренера-стажера. Но сегодня Томка окончательно свихнулась: мы сидели в кино и спокойно смотрели фильм, когда она вдруг заорала на весь зал:
– Это они!
Я поперхнулась попкорном, а Варя взвизгнула от неожиданности.
– Кто они? Инопланетяне? Настоящие мужчины? Пончики с кремом?
– Туфли на Мегги!
– На ком? – не поняла я.
– Мегги – это которая подружка того типа, который только что прибил кирпичом парня, который так классно целовался в начале, – объяснила Варя.
– Да? – удивилась я. – Честно говоря, вообще не помню никаких туфель…
Томка обиженно отвернулась, Варя попыталась исправить положение:
– Кажется, они были черные?
– СИНИЕ! – Тамара, судя по всему, была оскорблена до глубины души.
Следующие два часа мы сидели в интернет-кафе и искали в сети модель туфель Мегги, хотя я так и не смогла вспомнить, кто это.
– Томка, это безнадежно, – я умирала со скуки. – Мне еще надо заняться парнем для следующего номера YES!. То-о-ом…
– Женька, не нуди, ты сама такая же! Помнишь, в сентябре ты нас чуть с ума не свела своим Луи Вьюттом с вишенками?
Но Louis Vuitton – это святое. Благодаря своей первой сумочке я попала в YES!. Она была черная, с разноцветным орнаментом и стоила почти пятьсот долларов. Влюбилась в нее с первого взгляда. Честное слово, ночами не спала – думала, как на сумочку накопить. Это было непросто – я тогда еще не работала и своих денег не было вообще. К тому же на Лику в очередной раз напало спартанское упрямство, и она твердила, что надо не тратить деньги на бесполезные вещи, а развивать культурную отрасль в стране. Хорошо ей посвящать себя искусству, когда шкаф от одежды уже ломится! Но папа не подвел, внес половину цены, и через месяц сумка была куплена.
От счастья по поводу сбывшейся мечты мне пришла гениальная идея. Дело в том, что бутик Louis Vuitton в ГУМе расположен прямо напротив церкви. Я привела туда Варю с Томкой и заставила «покрыть головы» шелковыми косынками от того же Вьюттона. Девушки в пояс кланялись у входа в бутик, а прямо у них за спинами две старушки крестились на церковную икону. Эта картина в монохромном исполнении моего «Кодака» и была отправлена в редакцию YES!, после чего меня пригласили в штат. Фотографию, правда, не напечатали – сказали, она может оскорбить чувства верующих. Но я-то знаю, что лучше еще ничего не снимала!
С тех пор я каждый сезон покупаю себе новую сумку от Louis Vuitton. Последняя – коричневая с вишенками – была куплена ценой всей сентябрьской зарплаты. Потом я весь вечер не могла наглядеться на это чудо. Поняла: вот что в народе называют фетишизмом – и заснула с ней в обнимку.
Утром меня разбудила Лика.
– Все нормальные мамаши гоняют из дома парней, а я застукала свою дочь в постели с сумкой!
– Жаль, нельзя подать на Луи Вьюттона в суд за совращение малолетних, – вздохнула я.
Вспомнив все это и устыдившись, бросилась помогать Томке. По какому-то случайному совпадению синие туфли нашлись на первом же сайте, который я открыла. Возможно, все дело в том, что Тамара с Варей просматривали странички модных дизайнеров, а я сразу вышла на сайт крупного обувного магазина.
– Женька, ты гений! Теперь мы даже знаем, где их можно купить! – обрадовалась Томка.
– И за сколько их можно купить, – попыталась охладить ее пыл Варя.
Но Томку было уже не остановить. Она забрала все деньги, которые у нас были, великодушно оставив 50 рублей на метро, и бросилась по остальным «кредитоспособным друзьям».
– Спорим, – предложила Варежка, – она и у твоего папы займет?
– Не сомневаюсь. И у Лики тоже.
Мы добрались до университета уставшие, голодные и без надежды на отдых и еду, потому что денег не было.
– Я чувствую себя бомжиком, – сетовала Варя. – Если бы не Томка, мы бы ехали в такси и ели торт.
– Господи, Варежка, что с тобой?! Торт в такси!
– Прости, это у меня от голода! Уже и галлюцинации начались… Я вижу, как ИЛ обнимает Лёлика. Или это Болек?
Аспирант перед университетом тискает студентку! Куда катится мир?!
– ИЛ, с такими моральными нормами тебя никогда не возьмут в преподаватели, – уверенно заявила я.
– Какой ужас!
Он кончиками пальцев, с выражением притворной брезгливости оттолкнул от себя Лену (а может быть, Олю). Как будто она была тараканом. Или мерзким пауком. Отвратительным тарантулом.
– Привет, Оль! – положилась на интуицию Варя.
– Я – Лена!
Она смотрела на меня так, как будто собиралась наброситься и укусить. Я выдавила из себя приветливую улыбку. Разговор явно не клеился, и мы с Варей отправились в буфет, забыв, что у нас нет денег. Но нам повезло: за столиком сидели Митя с Гришей.
– Молодые люди, если вы нас срочно не накормите, мы умрем от истощения! – весьма реалистично простонала Варя и уселась рядом с ними.
– У нашей подружки случился приступ туфельковости, и все деньги ушли на лечение, – объяснила я.
– Как тебе Оля? – спросила Варя, дожевав первый сандвич и снова обретая способность обсуждать других девушек.
– Это Лена, – поправила ее я. – Мне кажется, что она ему не подходит…
– А может, это родство душ?
– У него брюки от Vivienne Westwood, а она одеваться не умеет. Какое тут может быть родство душ?
– Женька, а ты не ревнуешь?
– Кого?! – возмутилась я.
– А она в него по уши влюблена, – вдруг сказал Митька. – Недавно пришла его встречать после заседания кафедры, представляешь?
– Встречать?! – изумилась Варежка. – ЕГО?! Да я Ричарда Гира встречать не пошла, когда он в Москву прилетал!
– В него все влюблены, – вздохнул Гриша. – И что в нем такого? Гном с чубчиком!
– Чуб – это у казаков на бритой голове, – поправила я. – А у ИЛа челка.
– Ну вот, и ты тоже! Что в нем такого?!
– Да я его терпеть не могу!
– Ну да, коне-ечно, – пропел Митька. – Думаешь, не видно?
– Купи очки и смотри внимательней! – огрызнулась я, с грохотом вскочила со стула, развернулась и… нос к носу столкнулась с ИЛом.
– Она меня ненавидит, что, не видно? – нежно улыбнулся он и чмокнул меня в щеку. – Ты почему не поздоровалась с преподавателем?
– Ну чем ты их берешь?! – плачущим голосом спросил Гриша.
– Врожденным обаянием, – промурлыкал ИЛ.
– Еще скажи – природной скромностью, – уколола его я.
– Ты меня ненавидишь? – поинтересовался он.
Отвратительная ситуация. Ответить честно – а если придется ему еще что-нибудь сдавать? Промолчать – все подумают, что он и правда мне нравится. Отшутиться – решат, что кокетничаю. И опять же придут к выводу, что я в него влюблена. Из щекотливого положения меня спасла Томка-в-Синих-Туфельках.
– Представляете, охрана меня пропустила! Даже документы не спросили!
– Это из-за туфель, – уверенно сказал ИЛ. – Тут всех стильных девушек пропускают без документов. Кстати, я уже где-то видел эти туфельки… В кино?
– Да… – заулыбалась Томка…
Даже сидеть не могу рядом с ИЛом. Мы разговаривали о таких серьезных вещах, а я ведь даже не считаю его своим другом. И мне все время кажется, что он читает мои мысли!
У входа в университет стояла Лена и, кажется, опять плакала. Зря она. На такого, как ИЛ, у нее в жизни слез не хватит.
Кадр 18
Свингерское поведение
Лика – актриса драматическая, поэтому склонна все драматизировать. То она страдала оттого, что ей не дают ролей в новых спектаклях, а теперь сходит с ума, потому что приходится учить новые реплики.
Вчера пришла домой счастливая:
– Ну что, Ирина Родионовна, думали, я не справлюсь с Лялечкой? А я смогла! И никакое колечко на пальчике ей не поможет, потому что Борис Илларионович сам мне сценарий принес на золотом блюдечке и предложил главную роль, – хвасталась она бабушке.
Утром Лика догадалась прочитать сценарий до конца и пришла в ужас. Во втором действии нужно раздеться чуть ли не до трусов, правда, спиной к залу, но она же актриса театра, а не звезда стриптиза! К тому же главную мужскую роль (и право смотреть Лике, скажем так, в глаза) Билл мужественно вызвался играть лично. Но отказываться от роли она не собиралась. Лику не пугают трудности!
На первой репетиции оказалось, что трудностей слишком много. Во-первых, Борис Илларионович загонял всех до невозможности (интересно, кто ж его-то гонять будет?). Во-вторых, Лика, даром что гениальная актриса, не нашла в себе сил раздеться, а крутившаяся тут же Лялечка чуть не показала ей на собственном примере, как это нужно делать. Хорошо, что Билл успел ее остановить. А в-третьих, Лика ни с того ни с сего решила, что она толстая. Реплика в сторону – я же на два размера больше, значит, совсем корова?!
Вместо того чтобы сесть на диету, Лика записалась в солярий. Она надеялась, что весь лишний жир (которого не было) расплавится под воздействием ультрафиолетовых ламп. Помимо этого сомнительного аргумента, у нее был еще один:
– Буду толстой, но загорелой!
А мне-то что делать с моим 42-м, когда худеют с 40-м? Мрак. Позвонила Варе, чтобы обсудить диету.
– Варь, я – жирная корова.
– Кто сказал?
– Никто. Внутренний голос.
– Тогда не обращай внимания! Внутренний голос девушки на стороне парней. Постоянно говорит нам всякие гадости, чтобы мы себя недооценивали и не подходили к выбору мужчины так ответственно… Сегодня на концерте спроси у Гоши, хочет ли он, чтобы ты похудела.
Черт! Я совсем забыла! Сегодня же концерт «Тертого шоколада»… Мы решили реанимировать испорченные Тарасом выходные активным отдыхом.
Оставив Лику размышлять, входит ли легкий стриптиз в понятие настоящего искусства, я отправилась к Варе готовиться к активному отдыху. Мы берем с собой Гошу, Лёлика и Томку.
Вот только Варежка еще не в курсе, что Лёлик – Парень-из-Автобуса. Ну не знаю я, как ей это сказать! Да и вообще, почему именно я должна разбираться с Томкиными проблемами?
Варежка живет с мамой и отчимом в огромной квартире на Ломоносовском проспекте, через улицу от моего дома на Ленинском. Отчима Варя терпеть не может, после того как нашла у него под подушкой томик Набокова и стала подозревать в «лолитомании». Мне кажется, это она зря: мало ли что лежит у человека под подушкой. У меня, например, номер «Плейбоя», но это же не значит, что я предпочитаю девушек! Просто на одной модели была юбка, которая мне понравилась. Да, на моделях в этом журнале иногда бывают юбки!
Квартира у Варежки образцовая: паркет отполирован так, что можно кататься на коньках, любая кастрюля сверкает как зеркало, а кошка такая белая, будто ее стирают с отбеливателем. Даже вместо бутербродов – канапе! Варя терпеть не может всю эту чистоту:
– Как будто мы живем у мамы в офисе! Или в доме для Барби!
Но сегодня она не собиралась в очередной раз жаловаться на интерьер, отчима или маму, которая вечно пропадала на работе. Едва я набрала номер ее квартиры на домофоне у подъезда, как она тут же ответила:
– Жень, это ты?! – будто стояла в коридоре и ждала меня.
– Я…
– Заходи! Нам срочно надо поговорить!
Господи, что случилось? Ей не подходит новая кофточка? Ноготь сломался или прическа не получается? Еще в лифте я услышала, как Варя открывает дверь.
– Что… – но она уже втащила меня внутрь и захлопнула дверь. – Варь, ты выглядишь так, как будто хочешь меня съесть.
– Молчи и слушай, а то у меня не хватит смелости признаться! – быстро говорила она, почему-то закрыв глаза. – Я не люблю Лёлика, я люблю Гошу. Но он любит тебя, и ничего нельзя с этим сделать. Но точно знаю, что Гоша тебе не нужен, ты его просто жалеешь или что-то вроде. Все.
– Отлично, – выдавила из себя я. – Но, если ты не против, я тоже кое-что тебе расскажу. Раз уж все так здорово складывается. Лёлик – Томкин Парень-из-Автобуса.
– Шутишь! Но это же супер!
– Конечно, – съязвила я. – Супер для всех, кроме меня!
– Ой, прости, Женька…
– Да что уж там!
Ну почему у меня ничего не выходит с мужчинами? И с подругами… Не могу делать вид, что мне все равно, и добровольно отдавать парня Варежке!
– Я же не ангел, Варь!
– Как это? – не поняла она.
– Ты думаешь, я расстанусь с Гошей и так, между делом, намекну, что у меня есть подружка, которая согласна его утешить? Нет.
– Но он же тебе не нужен! Ты не знаешь, как от него отделаться!
– С чего ты взяла?
– Думаешь, не видно? И ИЛ тоже так считает…
– Кто?! А он почему так решил, ты не спросила? У нас с Гошей только вчера все начало налаживаться, а тут ты…
– Налаживаться? Да ты вообще ничего не знаешь! Ничего не хочешь знать! Ты что, и правда поверила, что его так отделали в офисе? Знаешь, где он работает? Вышибалой в клубе! Его ИЛ на днях видел. А из-за этой твоей дверной ручки его вообще чуть не посадили!
– Ну, я его как раз вытащила!
– Но сначала посадила. Только дело в том, что он в тебя тоже не влюблен…
– Ну да! – рассмеялась я. – Что же это, по-твоему, если не любовь?
– Это ответственность, Жень. Ты призналась ему в любви, и он решил, что совратил маленькую девочку и теперь обязан жениться. Он думает, что ты страдаешь!
– Я пойду домой и подумаю, о’кей? Может, позвонишь Томке и предложишь ей Лёлика? Свингеры, блин!
Дома меня ждала Лика со своими проблемами. Она разгуливала по всей квартире в нижнем белье, усаживалась на стул ко мне спиной и начинала допрос: «Тебе не кажется, что здесь жировая складочка? А тут – отвратительное пигментное пятнышко?» Бабушка только качала головой и бормотала про отсутствие моральных принципов, а я все больше утверждалась в мысли, что страдаю тяжелой формой ожирения. Ну, если Лика толстая…
– Знаешь что, – догадалась наконец я, – сходи-ка к Федору. Мой циничный папаша ничего не утаит насчет твоих жировых складок…
– Ну уж нет! Я в двадцать пять лет поклялась, что никогда больше не разденусь перед этим уродом!
– Но он же может прийти на спектакль.
– Черт! Об этом я не подумала. И ведь не только он. И они все будут пялиться на мое пигментное пятнышко?!
– Не уверена. Скорее, чуть ниже.
– Я иду к Биллу!
Когда Лика хлопнула дверью, дома стало совсем тихо. Только бабушка постукивала на кухне сковородкой. Даже позвонить некому: Томка начнет грезить о Лёлике, Варя – о Гоше, а мои проблемы им до лампочки. Неужели они и правда надеются, что смогут так легко уговорить парней на новые отношения? Взгляд упал на кусок салфетки с телефонным номером. Это Гавриил Петрович писал для меня номер ИЛа. Я должна спросить эту сволочь, с какой радости он лезет в наши с Гошей отношения. Хотя его, наверное, сейчас нет дома…
– Ал-ло! – Говорит так, как будто только что спас мир или сделал еще что-нибудь не менее героическое.
– Илья, это Женя.
– Привет, Женя.
– Зачем ты сказал Варежке, что я не люблю Гошу? Она теперь мечтает его спасти из моих когтей! Ты не имеешь права решать за меня…
– Прости, пожалуйста, – прервал меня ИЛ. – Ты мне не напомнишь, откуда я тебя знаю?
– Ты не хочешь застрелиться?!
Я бросила трубку. Черт, как он мог? Он не имеет никакого права меня не помнить! Наверное, так и надо себя вести. Не заморачиваться на чужих проблемах. Даже если ты непосредственный источник этих проблем.
У меня не заморачиваться не получалось, поэтому на концерт я опоздала. Сначала от расстройства надела не ту кофточку, потом пришлось двадцать минут ждать такси. Хорошо, что уговорила Гошу ехать без меня. Но, видимо, музыканты «Тертого шоколада» тоже перетряхивали свой гардероб в поисках нужной кофточки, потому что опоздали еще больше. Концерт еще не начался, Томка сидела рядом с Лёликом, положив голову ему на плечо, а Варежка что-то ожесточенно объясняла Гоше. Кажется, они разобрались и без меня.
– Привет, малыш, – напряженно улыбнулся Гоша. – Я хотел извиниться за… – он потер забинтованную челюсть. – Не стоило так серьезно…
– Надо было сразу сказать ей про работу, Гош, – нежно промурлыкала Варежка. – С другой стороны, теперь все ясно.
Что-то я недопонимаю.
– Что ясно?
– Я сказала Гоше, что ты хочешь с ним расстаться. Нельзя же мучить человека только потому, что ты стесняешься ему отказать, – менторским тоном вещала Варя, ни капли не смущаясь.
Такое ощущение, как будто челюсть сломали мне, а не Гоше.
Я молчала, глядя в пол. Гоша явно начинал сомневаться в правильности Варежкиных выводов и почему-то расплылся в улыбке.
– Малыш, ты что? Я тебе все еще нравлюсь?
Я помотала головой и уселась на свободное место между Варежкой и Томкой. Ушла в середине концерта: сидеть между двумя парочками, которые только что нашли друг друга – сомнительное удовольствие. Дома ликующая Лика объявила, что ей разрешили обернуться простыней. Почему всем, кроме меня, сегодня повезло?
Кадр 19
Привет, мне срочно нужно в обморок
Краткое содержание автоответчика.
Понедельник.
Варя: «Женька, ты куда пропала? Болеешь или балдеешь? Хи-хи. Я сказала Гоше, что ты его не любила, а встречалась из жалости. Но это же правда? Кажется, я ему нравлюсь».
Томка: «Представляешь, Лёлик говорит, что тогда в автобусе постеснялся просить у меня телефон. Вот дурачок, правда?»
Гоша: «Малыш, мне Варежка все рассказала. Не вини себя. Я вел себя глупо. И на Варю тоже не обижайся. Она так о тебе заботится!»
Вторник.
Томка: «Твой папа подписал со мной контракт. Ура-ура-ура! Решила сделать маме сюрприз, поеду домой на выходные. Лёлик, может, тоже поедет. Не хочешь с нами? Это же все благодаря тебе! Спасибо, целую».
Варя: «Ты что, умерла?! Гоша подарил мне цветы. В благодарность за заботу. Надеюсь, все получится».
Полина, заместитель редактора YES!: «Статью я немножко переделала, но, в общем, хорошо получилось. Искренне, главное. Ты что, безответно влюблена? Кстати, одна удачная статья не освобождает от посещения рабочего места. В редакции уже подзабыли, как ты выглядишь, и спорят, блондинка ты или брюнетка».
Гоша: …
Гоша: «Черт, я забыл, что у тебя телефон с определителем. Ничего не случилось? Я волнуюсь».
Варя: «Тебя по университету ищут Болек с Лёликом и грозятся глаза выцарапать. Чем ты им не угодила?»
Ненавижу всех. Меня никто не понимает. Я сожрала пятнадцать бабушкиных пирожков с луком и недостойна считаться человеком. Господи, как же мне плохо! Не хочу идти в университет и выслушивать Варежкины оправдания. А Томка сейчас слишком счастлива, чтобы меня понять.
На третий день затворничества Лика заявила, что я отвратительная жирная свинья. Еще один день на бабушкиной стряпне, и она выгонит меня из дома, потому что я порчу ей имидж и настроение. Нужно было доказать ей, что мне еще далеко до «отвратительной жирной свиньи» и… ой-ой-ой! Три лишних сантиметра в объеме талии! Еще немножко – и перестану помещаться в любимые джинсы. Я в ужасе выплюнула очередной пирожок и выскочила на улицу.
В редакции меня и правда подзабыли, но в бухгалтерии еще, слава богу, помнили и гонорар выдать не отказались.
У каждой девушки есть две возможности для экстренного похудения: спорт или агрессивный шопинг. Так как случай был тяжелый, я решила совместить оба варианта и для начала отправилась в Томкин бассейн. Только Томка там больше не работала. Вместо нее какая-то огромная баба в розовом спортивном костюме стояла на бортике и орала на детей, иногда принимаясь оглушительно свистеть в хромированный боцманский свисток.
Томка очень изменилась с тех пор, как стала моделью. Как бы странно это ни звучало, она стала обычной. Такой, как все. Многие девушки мечтают увидеть себя на обложке журнала, а Тамара мечтала выиграть Олимпийские игры…
– Выходим!!! – заорала новая тренерша так громко, что я с перепугу хлебнула воды и закашлялась. Тут же передо мной на воду шлепнулся спасательный круг.
– Не умеешь плавать не забирайся на глубину! – басом рявкнула тренерша, и у меня разом пропало желание плавать дальше.
Все-таки Томки тут очень не хватает…
Ладно, достаточно спорта, настало время Агрессивного Шопинга. Смысл в том, чтобы найти в магазинах совершенно непривычную для себя вещь. У меня, например, двадцать джинсов, неисчислимое количество свитеров и футболочек, пять твидовых костюмов с юбками до середины колена, но всего два платья. Кстати говоря, у меня до сих пор нет мобильника, который спер какой-то шутник еще неделю назад, но кто думает о средствах связи, когда дома всего два платья! Будем штурмовать настоящую женственность…
Много-много позже. После ГУМа, ЦУМа и ТЦ «Охотный ряд».
Мамочки! Я похудела не на один килограмм, а на все двадцать. Где в этом городе можно найти нормальное третье платье? Поразмышляю об этом в кофейне.
Кроме меня, в кофейне размышляла о жизни Рита, бизнес-мама Варежки.
– Женечка, привет! – помахала она мне журналом с многообещающим названием «Власть».
Я уселась рядом и только задумалась о том, можно ли позволить себе малюсенький кусочек шоколадного торта или довольствоваться одним кофе, как Рита затронула самую щекотливую тему.
– Как у вас там дела с Варварой? Она все дозвониться никак не может.
– Она у меня парня увела, – объяснила я. – Правда, с моего согласия.
– Ну ничего себе! – удивилась Рита. – А парень как, не против?
– Вроде нет…
– А ты что такая кислая? Передумала от него отказываться?
– Да это не из-за парня, – улыбнулась я. – Это из-за платья. Никак не могу подходящее найти, все магазины обошла.
– О, давай я тебе помогу! Тут на Тверской в бутике распродажа, там одно платье есть, всего за двести баксов, скидка – процентов семьдесят! Хотела его Варе предложить, но раз у нее новый парень, обойдется пока. Только давай поторопимся, а то у меня через пятнадцать минут обед кончается.
Через пять минут я стояла в примерочной – в розовых высоких кедах и платье неземной красоты. Проблема в том, что платье было белым и до ужаса напоминало свадебное.
– Рит, оно прекрасно, – простонала я из-за двери примерочной. – Но я в нем похожа на сбежавшую невесту.
– Глупости! – Рита заглянула ко мне. – Оно отлично на тебе сидит! Берем его, и я бегу на работу, а ты – в университет.
И я сдалась. Хотя я вряд ли надену это платье до свадьбы. Слишком уж оно белое…
Стоило мне зайти в университет, как Болек с Лёликом прижали меня к стенке. Откуда только они выскочили?
– Лен, что случилось?
– Я – Оля! Как ты могла! Ты же его совсем не любишь! – последнюю фразу Болек с Лёликом прокричали хором, да так громко, что раскатистое эхо на главной лестнице несколько раз удивленно повторило: «Любишь, любишь, любишь».
Они что, тоже неравнодушны к Гоше? Может, он согласится сразу на гарем из моих подруг, раз уж так легко начал встречаться с Варей?
– С ним теперь Варя встречается, мы расстались в выходные.
– Расстались? – удивленно спросила Оля. – Ой, прости, пожалуйста.
Они развернулись, как солдатики на параде, и бодрым маршем припустили по коридору. Видимо, собираются найти Варю и устроить ей такие же разборки. Она меня предупреждала, и стоит отдать «долг чести», но телефона у меня до сих пор нет. Ничего, ей на пользу. Наверное, у нас телепатическая связь, потому что не успела я об этом подумать, как Варежка нарисовалась у входа. Она держала в руках мобильник и дурным голосом орала в трубку:
– Алло! Женька! Ты где пропадала?! – опять общается с моим автоответчиком.
Тут Варя наконец заметила меня и, не меняя тона, повторила:
– Ты где пропадала?!
– Я набирала вес…
– О, отлично! Как успехи?
– Средней тяжести. Варь, теперь Болек с Лёликом ищут тебя. Собираются мстить за Гошу, как я поняла…
– Причем тут Гоша? Они же ИЛа приревновали!
– ИЛа?
– В универе все говорят, что вы встречаетесь.
– Да ладно тебе! Кто мог такое ляпнуть? Гриша репетировал новую шутку для КВН?
– Честно говоря, я думаю, что он сам…
– Кто?
– Илья!
– Зачем ему это? Мы даже не дружим! Я ему позвонила на днях, так он меня просто не узнал!
– Ах, ты ему звони-ила, – медовым голоском пропела Варежка.
– Да ну тебя! Сколько можно повторять, что я его терпеть не могу!
– Ну я же тоже тебя уверяла, что ненавижу Гошу, когда вы только начали встречаться. А он мне сразу понравился…
– Вот лицемерка, – рассмеялась я.
– Кто бы говорил!
Много бы я отдала, чтобы знать точно, кто распускает эти бредовые слухи. Не могу же я явиться на кафедру и обвинить Илью в том, что он называет меня своей девушкой? Если это неправда, то он точно возомнит о себе невесть что. С другой стороны, если это не он, а ему кто-нибудь (те же Болек с Лёликом) сказал о нашей с ним «любви», то ИЛ вполне может подумать, что слухи распускаю я. Ай-ай, как все плохо!
– Привет.
Черт, это ИЛ! Спасите! Если я сейчас развернусь и убегу, это будет выглядеть очень глупо? Наверное, да… Упасть в обморок? Изобразить истерический припадок? Сказать, что мне срочно нужно в туалет?
– Привет, мне срочно нужно в обморок.
Господи! Что я мелю? Убейте меня, чтобы я не мучалась!
– Ничего страшного, я поймаю, – улыбнулся ИЛ.
– А не пошел бы ты… То есть я не в том смысле. Не обращай внимания! Мне нужно идти.
– Что с тобой?
– Я растолстела, и у меня нервный срыв.
Интересно, зачем я все это ему говорю?
– Совсем не заметно. Но если хочешь похудеть, поехали в пятницу ко мне на дачу. Отмечаем день здорового образа жизни. Хочешь?
– Да… То есть нет. Похудеть я хочу, но на дачу к тебе ни за какие коврижки не поеду. Про нас и так весь университет сплетничает!
– A-а, я знаю, – улыбнулся ИЛ. – Это я Оле сказал, что мы встречаемся…
– ЧЕГО?!
– Ну, она за Ленку переживала и спрашивала таким страшным голосом: «У тебя кто-то есть? С кем ты встречаешься?», что пришлось назвать чье-то имя. Твое пришло в голову первым… Не мог же я сказать, что у меня нет девушки!
– У тебя нет девушки?!
Я не смогла сдержать улыбку. У «великого и ужасного» ИЛа нет девушки?
– Вот именно! Поэтому я и не мог в этом признаться. А насчет дачи – возьми с собой подруг, кого хочешь. Заодно и докажешь им, что наша нашумевшая любовь платонического свойства… Ладно-ладно, нет никакой любви, – добавил он, заметив мой угрожающий взгляд.
Интересно, можно ли будет на даче продемонстрировать всем мое новое платье? Наверное, нет… Ни за что не поеду!
– Подумай, ладно? – настаивал ИЛ.
