Текст книги "Мечтательница (СИ)"

Автор книги: Желана Соколова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Лю-юди!!! черкните пару строк, что с романом не так? у меня все мои знакомые критики оценили его положительно. тем не менее на литнете он успехом не пользуется. только и остается, как Земфире, задавать вопрос: ПОЧЕМУ-У?))) лай лу лай…

13

Грёзы у Грезы внезапно прервались…

​​​​​​Я качаюсь неистово на качелях. Вверх-вниз. Вверх-вниз. Ощущение головокружительного полета и счастья. Улыбаюсь от всей души, жмурясь от яркого солнышка. Чистое голубое небо мелькает перед взором. Кругом высокая зеленая трава. А еще… В ближайших кустарниках соловей заливается. Ооо, Боги!!! Сколько же я не слышала соловьиную трель? С детства? В последнее время только и слышу крик чаек, а это совсем не то.

Продолжаю неистово раскачиваться, взлетая все выше и выше, наслаждаюсь волшебными звуками. Мне определенно нравится эта реальность. Или сон? Какая разница. Хорошооо.

Чувствую, как кто-то подходит ко мне, тормозит аккуратно качели. Теплые ладони кладет мне на плечи, склоняется ближе, прижав меня к себе. Кончиком носа щекочет мне шею. Я определенно знаю, кто этот хулиган. Егорка. Мой Егорка.

Он целует за ушком, точно зная, что делает. Не могу сдержаться от стона удовольствия и еще больше льну к нему, чувствуя спиной его мощную грудь, ласковые руки, обнимающие меня, все сильнее и сильнее. Словно боится выпустить из своего захвата и потерять.

– Яра? – спрашивает он

– Ммм, – мурчу я, тая от прикосновений его чутких пальцев, ласкающих мне ключицы легкими массирующими движениями.

– Детка, очнись, – зовет он, а я не хочу раскрывать глаз. От чего мне надо очнуться, если в его объятиях, самое лучшее место на свете. – Девочка моя, пожалуйста, – да о чем он просит, не пойму?

– Егор? – спрашиваю его, неохотно размыкаю веки и вижу встревоженное лицо Берсенева. Хлопаю глазами, в попытке осознать, что это сейчас было? Спустя мгновение, понимаю, что сладкий сон прерван, а я вернулась в суровую реальность Голова гудит пчелиным ульем. Я вспомнила весь кошмар, который обрушился на меня накануне и невольно застонала в голос, прикрывая глаза.

– Яра? – встревоженно спрашивает Егор. Открываю вновь глаза и встречаюсь с синими очами мужчины. Уух, не утонуть бы в этих озерах.

– Влад? Он жив? – Сиплю я, в горле пересохло.

– Да, родная, – заявляет Дубравин, объявившись в поле моего зрения. Жив, здоров и не чихает. – Повезло мне с дочкой, Ярослава, – улыбается, но не так, как раньше. Без ехидства. И взгляд другой. – Ты как себя чувствуешь, дорогая?

– Хреново, – отзываюсь я. – Голова болит. Пить хочу.

– Я сейчас, – подскакивает Берсенев, до этого сидевший и державший меня за руку. Я ничего не имела против его прикосновений, поэтому была разочарована, когда он выпустил мою ладошку. Не хотелось прерывать наш контакт. Вот уже он поднес стакан с водой к моему лицу и осторожно дал испить живительную влагу. Иначе, ей богу, засохла бы.

– Не удивительно, – сказал отец, глядя на нас со стороны. – Такой выброс энергии конкретно истощил тебя. Ты сутки провалялась без сознания.

– Как сутки? – Сделала попытку подняться, но безрезультатно. Голова снова закружилась и рухнула обратно на подушки.

– Девочка, не надо так волноваться, – приглушенно промолвил Егор, я в недоумении уставилась на него. Девочка?

– А ты что здесь делаешь? – Спросила Берсенева.

– Присматриваю за тобой и твоим отцом, – хмыкает, а в глазах ни капли смеха.

– Ну за мной, положим руку на сердце, присмотр не нужОн, – усмехается папка. – Я здоров, как бык, – отвлек на себя внимание Влад, так, что я забыла про вопросы к Берсеневу.

– Вл…отец, – немного сбилась я в начале, но все таки решилась назвать его отцом. Не до гордыни стало, когда осознала, что едва не потеряла родного человека. – Что с тобой случилось? Кто это сделал?

– Я не знаю, – недовольно буркнул родитель.

– Как это? – Возмутилась я. – Что? И ни одной мысли?

– Почему же? – Спокойно ответил Дубравин. – Ясно, что это был привет от Романова. Не пойму только, как он узнал про меня?

– Не смешно ни разу, – говорю я, по очереди переводя взгляд с одного мужчины на другого. – Описать сможешь человечка, что пырнул тебя?

– Нет, – горестно вздохнул папанька. – Я даже не понял ничего. Зашел только в дом и получил гостинец… И меня это очень бесит! Потому что не понимаю, как и почему я ничего не заметил? Ни сработали ни ловушки. Ничего! Даже Валдай и тот не среагировал.

– Влад, а можно поподробнее про Романова? – Вклинился Егор. – Я не ослышался?

Влад лишь красноречиво посмотрел на него.

– Погоди, ты хочешь сказать, что ты и есть тот его несостоявшийся зять? – Догоняет наконец верную мысль Берсенев.

– Он самый, – соглашается отец. – Ярослава – моя дочь, как ты уже понял.

– Карина была твоей невестой? – Задает очередной вопрос Егор, а я лишь хлопаю глазами, слушая их диалог. Ооо, вот о чем он печётся. Вспомнил свою ненаглядную.

– Какая Карина? – Удивляется Влад.

– Дочь Романова, – недоумевает Берсерк.

– В мое время, у него была другая дочь, – хмурится папка. Я округляю глаза, в шоке глядя на родителя. – Ее звали Марина.

Ха! Марина-Карина! Туго с фантазией у людей. Ох уж эти Романовские дочурки, в печенках сидят.

– Наверно, это младшая, – резюмирует Влад.

– А старшая куда делась? – Отмираю я.

– Не знаю, не интересовался, – сказал отец.

– А я никогда ни о какой Марине Романовой не слышал, – изрек Егор.

– Не удивительно, – задумчиво произнес Влад. – Романовы мастера скрывать свои тайны. И тот скандал замяли, как могли. Марина живет, наверно, где-то заграницей. Туманный Альбион её всегда прельщал.

– Ладно, еще успеем поговорить об этом, – прервал его размышления вслух Егор. – Влад, ты дочку собираешься кормить или как? – Снова удивил меня этот человек.

– О, дружище, точно, – хмыкает папанька. – А ты на что, заботливый? Иди за бульоном.

– Какой бульон, на фиг? – сержусь я.

– Куриный, – поясняет отец.

– Не буду, – отрицательно мотаю головой. – Кашу хочу. Манную.

– Буээ, – кривится Влад, отворачиваясь. Думает, не замечу его реакции. – Егорка, исполняй капризы дамы.

– Сама могу сварить.

– Лежи, Яра, – серьезно сказал Берсенев, пригвоздив меня взглядом к подушке. Ухтыш!

– Раскомандовался, – тихо бурчу под нос, смотря вслед решительно шагавшему парню. – Без комочков, пожалуйста! – Кричу, когда он уже скрывается с виду. – Что он здесь забыл? – Спрашиваю у отца.

– Тебя, – отвечает тот. Ну и как это понимать? Сердито воззрилась на родителя.

– Пап, в чем прикол-то?

– Ни в чем. Ты к Егору слишком предвзято относишься.

– Ты ничего не попутал?

– Если бы, – хмыкает. – Дочь, не нервничай. Так надо.

– Что, значит, надо? – Возмущаюсь. – У меня муж есть, забыл?!

– Где?

– Вот именно, – спохватываюсь я. – Дай телефон. Позвоню ему.

Влад молча протягивает трубку и я по памяти набираю номер. Аппарат вне зоны доступа, вещает женским голосом робот. Изумительно. Тут же накатывает волнение. Макс же со мной вместе был. Значит, и столкнули нас вместе. Неужели? Нет, не может быть. Он умеет плавать. Медленно дышу, успокаивая панику. Чего нервничать раньше времени?

А еще, чувствую себя предательницей. Хороша, тоже мне. Разомлела тут от одного бабника. Совсем крышу потеряла? У меня муж, так что подобрала слюни. Что-что, а изменщицей ты не была и не будешь. Надо прекращать эти опасные маневры одного ловеласа. Носится, как курица с яйцом. Нашелся, блин, благодетель. Ууу!

– О, как тебя заносит, ребенок, – улыбнулся папка, прочитав мои мысли. – Зря. Потом жалеть будешь.

– Что-то я не понимаю тебя, папуля, – упрекаю его. – Что ты предлагаешь мне, а?

– Не пороть горячку, только и всего. Знаешь дочь, Берсерк ведь всю ночь у твоей постели просидел, между прочим.

– Каша готова, – радостно докладывает виновник моих тайных грёз, прерывая наш разговор. Так и хочется зареветь от отчаяния. Зачем? Зачем он тут околачивается и сводит меня с ума?! Что происходит, вообще?! А Влад что задумал?

Я молча смотрю, как Егор приближается ко мне с тарелкой каши наперевес и медленно, но верно закипаю от злости. На него. На отца. На себя. Черт!

– Яра, давай я тебя покормлю с ложечки, – говорит он, присаживаясь рядышком и подносит к моему рту эту пресловутую ложку. Закрываю глаза, считая до десяти. Не, не помогает.

– Нет! – Рявкаю и отталкиваю его руку так, что каша летит ему на рубашку. Он таращится на эту красоту у себя на груди, словно не верит, что с ним такое могло случиться. Ага, слюнявчик зря не предусмотрел. Смотрит взглядом побитого зверя, молчит, сжимая челюсти. Отворачиваюсь, чтобы не видеть, как поникли его плечи.

– Ярослава! – Тихо, но предостерегающе рычит родитель.

– Что?! – Смотрю сурово на Влада, подскочив с постели. И силы откуда-то взялись. – Пусть Карину свою кормит!.. Тебе лучше, папуля? Жив, здоров? Ну и отлично! А мне пора.

Хватаю смартфон Влада, выскакиваю прочь за дверь, на ходу набираю номер такси. Не смущает, что на мне всего лишь одна футболка, явно с мужского плеча. Мысленно облачаю себя в джинсы, куртку и спешу на выход. Скорее от искуса и напрасных надежд.

Я ворвалась в нашу квартиру, словно за мной гнались все черти ада.

– Макс?! Ты дома? – С порога закричала я, в надежде услышать голос мужа и успокоить наконец, проснувшуюся совесть. В ответ – тишина. А я так надеялась. Что Макс встретит меня дома, обнимет и я забуду все свои страхи в его объятиях. Господи, хоть бы с ним все было в порядке.

Я металась по жилищу, никак не могла унять нервную дрожь и нарастающую истерику. Что с Максом? Где он? Кому звонить? Его родителям? Только, как это не смешно, я не знала не их номеров телефона, ни где они проживают. Абзац, невестка! На свадьбе их лица проплыли, как в тумане. Я ничего не помню, не знаю. Как такое возможно?!

Только сейчас я спохватилась, что как такового знакомства и семейного ужина у родителей мужа, не было. Я не была представлена его семье. Черт! Может, они вообще меня не одобрили и были против? Столько вопросов, аааа! Где была моя голова?! Идиотка!

Макс пропал, исчез, растворился. Никто не знал, ни где он и что с ним? Неужели утонул? Влад с Егором выясняли по своим каналам про произошедшее покушение на яхте, а также про неизвестного “Джека потрошителя”, который чуть не прикончил Дубравина. Но пока толком не преуспели в своих поисках. Либо скрывали от меня результаты.

Пошли третьи сутки моего добровольного заточения в квартире на Петроградке. Я не спала, не ела и игнорила всех, кто пытался со мной связаться. Трубку неистово хватала, надеясь, что это Макс решил объявится. Но стоило на том конце услышать, что это всего лишь Анька или Сашка волнуются, обрывала связь.

Я медленно сходила с ума. Грызли муки совести. Он погиб из-за меня. А я в тот момент была в объятиях Берсенева и млела, как последняя дурочка.

Устав от бездействия, я стремительно выскочила на улицу, наплевав, что сейчас льет проливной дождь. Крупные капли хлестали по лицу. Я задрала голову вверх, наслаждаясь погодной стихией. Гремел гром, я бесстрашно брела под тропическим ливнем, который скрывал мои рвущиеся наружу слезы и всю горечь, скопившуюся в душе за эти дни.

– Прекрати истерить, – услышала ментальный сигнал папки. – Греза, не придумывай трагедию, там где её нет!

– Где он?

– Скоро вернется, не ной.

– Что с ним?

– Нашелся в больнице. Простудился маленько после заплыва, малахольный, – хмыкнул Влад.

– В какой больнице? Я поеду к нему, – заволновалась я.

– Домой иди, лучше. Не фиг шляться под дождем! – Рыкнул отец. Заботливый он у меня. Ага.

Послушалась. Куда деваться? Слава богу, жив. Сердце ухнуло, отпуская тревогу. Стало гораздо легче дышать.

Вернулась домой, приняла душ и упала на постель, наконец провалившись в царство Морфея.

POV Максим.

Как хорошо в этом тропическом раю. Ни суеты, ни проблем, ни этой идиотки Грезы. Вот уж точно не до нее сейчас. Океан, солнышко, мулатки-шоколадки. Давненько я так не отрывался.

Телефон отключен. Связи с миром нет. Отец не достанет. Аж скучно, черт побери!

Егорка-дурачок, как всегда на подхвате. Рыцарь, млять, без страха и упрека! Утешает там мою ненаглядную. Грезу. Где её только откопали? Как они без меня, кстати? Может вернуться? Отдохнул и хватит. Точно. Устрою-ка я им сюрприз. Дела зовут, как-никак. А то совсем раслабился.

14

Аттракцион неведомых страстей.

– С днем рождения, малыш, – разбудил меня ласковый шепот и поцелуи. Макс? Распахнула глаза и подскочила.

– Ты вернулся? – Обняла его порывисто и поцеловала. Какой Егор, на фиг? Я искренне рада видеть Сафронова. И что, меня так штормит из стороны в сторону?

– Даа, маленькая, – усмехнулся он. – Вижу, что соскучилась. Где твои милые ушки, буду их тянуть. Сколько тебе исполнилось, родная?

– Ой, – совсем забыла про свой день рождения со всеми этими переживаниями. – Ты целуй меня везде! Восемнадцать мне уже, – пропела слова старой песни, дразня своего потеряшку. – Где был, пакостник? Бросить решил?

– Не дождешься, – дерзкая усмешка играет на губах Макса.

– Задушу.

– Погоди, сначала я исполню твое желание.

– Какое? – Недоумеваю

– Так только что, озвученное, – поясняет муж и принимается целовать. Везде.

– Оох, – только и могу выдохнуть. Тут не до вопросов.

***

– Так где ты был? – Спросила спустя некоторое время Сафронова, устроившись у него на груди.

– В больничке, – хмурится он, неохотно отвечая. – Ничего серьезного, немного переохладился.

– Почему не позвонил? – Грозно вопрошаю. – Я же волновалась.

– Так я и звонил, но абонент не абонент. Телефоны-то наши уплыли, – перебирая мои волосы, отвечал Макс. – Я сам не знал, где тебя искать.

– На домашний не пробовал? – Все еще негодую я.

– Малыш, не дуйся, – целует за ушком. – Я как смог, так сразу унес ноги оттуда. Вот, я здесь. С тобой. Помню про твой день. С меня сюрприз.

– Какой?

– Так сюрприз ведь, – смеется, – не могу сказать, какой.

– Вредина, – тыкаю пальцем ему в грудь. – Бесишь.

– Пошли в душ, – предлагает он, – иначе вместо обещанного сюрприза весь день не выпущу тебя из постели, – о, угрозы пошли.

– Ну уж нет, – подпрыгнула тут же я, впечатлившись перспективкой. Она, конечно, заманчивая, но сюрприз-то ведь хочется не меньше.

– Я знал, как тебя мотивировать, – хмыкает Макс.

– Я тебе всё припомню, – воинствую.

– Конечно-конечно.

Через час мы уже были на Выборгском шоссе, за КАДом. Я не понимала, что мы здесь забыли? Вопросительно поглядела на мужа, а он лишь улыбался.

– Высоты боишься? – Поинтересовался он.

– Нет, – удивилась вопросу.

– Тогда, милая, если не возражаешь, завяжем тебе глазки?

– Зачем? – Округляю глаза.

– Чтобы сюрприз был сюрпризистей.

– Плут, – усмехаюсь. – Дерзай, пока не передумала.

Макс достает черную повязку и прикрывает ей мои очи, плотно затянув узел на затылке. Ух, необычные ощущения. Обратилась вся в слух, когда он взял меня за руку и повел. Куда? Зачем? Шла осторожно, боясь споткнуться. Вроде держат крепко, а все равно страшно.

Спустя минут десять, остановились. Меня усадили куда-то. Кажется, в салон авто. В чем прикол? Сняли повязку внезапно, что я невольно заморгала, привыкая снова к свету и растерянно глянув по сторонам. Макс водрузил мне на уши огромные наушники и я осознала. Вертолет! Ёжкин– матрешкин!

Мы взмывали вверх и я завопила. Описаться можно! Нет, не от страха. От восторга. Посмотреть на любимый город с высоты птичьего полета, это же не передать словами, какой кайф я сейчас испытываю.

– Как тебе сюрприз, малыш? – Спрашивает меня Макс, сжимая мою ладошку. Думает, боюсь что ли?

– Обалденно! – ликую я, смотря по сторонам. – Ты лучший! Как ты догадался?!

– Интуиция.

– Смотри, как красиво! Маакс!!! – Заголосила я, когда мы пролетали над Финским заливом. Тут тебе и новый стадион и вантовый мост ЗСД и строящаяся башня Лахта-центра. Совсем другой вид открылся на город.

А исторический центр?! Уух! Молчу, про всем известные исторические достопримечательности. Вау! Какая геометрическая красота форм, линий улиц и проспектов. Остается только поражаться такой точности Зодчих времен Петра и Екатерины.

А ещё я увидела собственными глазами тот самый трезубец Царя морей. Он словно вырастал из здания Адмиралтейства и образовывался основными магистралями города – Невским и Вознесенским проспектами и Гороховой улицей.

Впечатлений – полные штаны!!!

– Максимка, ты гений! – Радовалась я, как ребенок, когда мы совершили посадку на вертолетной площадке. Сюрприз явно удался.

– Все для тебя, маленькая.

– Почему маленькая? – Решилась спросить, почему он так меня называет? С моими 180 см роста, странно звучит как-то. Правда, мужу все равно приходится склоняться, когда меня целует.

– Потому что, – хмыкает. – Маленькая, глупенькая, моя девочка.

– Ррр! Кто – глупенькая?! – Завожусь с пол-оборота. – Сам амбал! Лоб двухметровый! Остолоп!

– Тсс, я впечатлился, Яра. В гневе, ты великолепна, – смеется и больше меня распаляет.

– Зараза, – стучу кулаком ему по плечу.

– Эй, амазонка, поехали кататься? – Откровенно ржет уже этот негодяй.

– Щаз! Ты почему меня с родителями своими не познакомил? – вспомнила вдруг и воспользовалась фактом внезапности, задала вопрос. Смех резко прекратился. А то!

– Яр, я знакомил вообще-то…на свадьбе.

– Не помню, – смутилась я.

– Поедем сегодня к ним в гости, – снова шокировал меня муженек.

– Зачем это?

– Так праздник готовят в честь тебя.

– Вот ещё! Не такая я важная птица для праздников.

– Малыш, не волнуйся, – успокаивает он. – Все хорошо будет. Соберутся все свои. Сафроновы, Берсеневы, твоя бабушка Астархова и друзья.

– А Берсеневы зачем? – Еще больше пугаюсь я.

– Яр, мне кое-что надо тебе сообщить, – прячет глаза Макс.

– Что?

– Вечером. Я скажу тебе вечером, – увиливает от ответа.

– Но…

– Маленькая, поехали?

– Куда?

– По магазинам. Платье к вечеру купим, – улыбается снова. – Жуть, как хочу помочь тебе с примеркой.

– Да ну, на фиг, магазины! – Кривлюсь я. – Терпеть ненавижу.

– А что ты хочешь тогда?

– мммм…Мороженое, сладкую вату и карусельки.

– Будут тебе карусельки, – усмехается. – И еще спрашиваешь, почему маленькая?

– А у меня детство в попе заиграло, – веселюсь.

– Чего-чего?

– А что? Сегодня можно, – размышляю вслух. – Не поверишь, за все трид…упс… восемнадцать лет не каталась на карусельке ни разу. Макс, а сколько тебе по правде, лет? – Громким шепотом спросила его.

– Пятьдесят шесть.

– Боже, с кем я связалась? Старый пердун, – хихикнула я.

– Чтоо?!

– Перечник, говорю, старый, – откровенно ржу над его реакцией. – Надо отметить мое совершеннолетие как следует, дедуля.

– Отметим, внученька, – крякнул по-стариковски Макс, подыгрывая мне. – Только за платьем все равно заедем.

– Уговорил. Но сначала в Парк аттракционов, – постановила я. Какая блажь на меня нашла, не знаю? Видимо стресс последних дней искал выход.

– Ну что, русские горки? – спросил меня Максим, когда мы были на месте.

– Надеюсь, мой вестибулярный аппарат выдержит, – с сомнением пробормотала я и решительно направилась в сторону горок.

Спустя минут пятнадцать, я выползла оттуда зеленая, но до жути довольная впечатлениями. На пару с Максом ржали, как ненормальные, визжали от восторга и адреналина, когда летели головой вниз. Вроде и страшно, и дух захватывает от драйва. Я мертвой хваткой вцепилась в руку Сафронова и не отпускала до самого окончания заезда. Пощекотала себе нервы, называется.

– Что, малыш? По мороженке и за платьем? – Дразнит муж.

– И за платьем, – выдыхаю, соглашаясь с ним.

Через полчаса были уже в примерочной кабинке. Мой нахал-муж бессовестно пролез ко мне, типа помочь с примеркой. Ага, помощничек.

– Макс, прекрати меня лапать, – шипела я, уворачиваясь. – Молнию лучше застегни.

– Конечно, дорогая, – обрадовался. Застегнул так, что по спине проскакало стадо мурашек. Медленно, эротично, чувствительно тянул за язычок, параллельно оглаживая все мои позвонки, посылая импульсы во все нервные окончания. Ыыыыы!

Меня тряхануло, что я невольно навалилась на своего коварного мужчину, прижавшись спиной к его торсу.

– Малыш, – обжег дыханием ухо.

– Только не говори, что ты любитель работать на публику, – мямлю с трудом я. – Давай обойдемся без шоу? А то молоденькие продавщицы меня проклянут от зависти.

– Я только хотел сказать, что тебе очень идет это платье, – как ни в чем не бывало, заявил Сафронов, ухмыляясь. Вот же, пакостник. Замутненным взором глянула на себя в зеркало, встретив довольный взгляд Макса. Облизала пересохшие губы, перевела дух, а потом осмотрела свое отражение. Действительно, не дурно. Золотистое платье с подолом, как у русалки, смотрелось великолепно.

– Рыбка моя золотая, – угадал направление моих мыслей Макс. – Можно я загадаю желание, а ты его исполнишь?

– Еще чего! – Вредничаю.

– Исполнишь, – не просит, а утверждает мужчина. Да так, что не смею пререкаться.

– Даа, – смотрю в его серые глаза в отражении. – Исполню.

– Вечером, маленькая, – щекочет мое ухо языком. – Ты исполнишь его вечером, – звучит эротично и многообещающе. – Пообещай выполнить беспрекословно?

– Обещаю, – отвечаю, как под гипнозом.

Дождь лил, как из ведра. С утра солнце светило и вот, пожалуйста. Только в нашем городе такая непредсказуемая погодка. Я наблюдала в окно за разбушевавшейся стихией. А нам ведь еще добираться на машине до загородного дома родителей Макса.

Мы сегодня успели и шмотки прикупить, и пообедать, и домой вернуться. Я сижу сейчас в полном облачении и очень сильно волнуюсь. Что готовит мне этот вечер, а?

Зашел Макс, обнял успокаивающе, чувствуя мой мандраж. Нежно провел рукой по шее, ложбинке груди. Я почувствовала металлический холод на чувствительной коже. Глянула вниз.

– Что это? – спросила удивленно, невольно залюбовавшись украшением, которое мне повесили на шею.

– Наше фамильное ожерелье, – глухо ответил Макс. А я продолжала смотреть на причудливые узоры затейливой побрякушки. Что камни драгоценные, я поняла. Но какие? Желтыми могут быть бриллианты или топазы? Какая разница. Не хочу даже вникать в эти нюансы. Красиво и ладно.

– Макс, спасибо, – поднимаю глаза на мужа. Он целует меня в основание шеи.

– Готова?

– Кажется, – с сомнением отвечаю ему.

– Поехали? Нас уже заждались.

Ливень не прекратился, когда мы спустились вниз на лифте и вышли из парадной. Макс раскрыл зонт-трость и провел меня до машины, усаживая на заднее сиденье. Устроился сам по соседству. Сегодня нас отвезет водитель. Отлично. Можно пообжиматься с мужем. Опять меня трясет. Да что ж такое-то? Не к добру, чует моя пятая точка.

– Павел, будь осторожнее, – говорит Максим нашему водителю, тот лишь молча кивает в ответ, и мы отправляемся в путь.

Мда, не разгонишься. Из-за сплошной взвеси дождя, видимость нулевая. Так и плетемся. Я судорожно сжимаю ладонь Сафронова, все больше и больше переживая. Сердце екает. О чем хочет меня предупредить?

– Малыш, не надо, – просит меня муж. – Мне плохо, когда тебе плохо, – признается неожиданно. Я смотрю на него ошеломленным взглядом.

– Почему тебе плохо? – Тупо спрашиваю.

– Мы с тобой связаны на ментальном уровне, – тихо говорит он. – Только ты еще не поняла этого, – звучит как-то тоскливо. С сожалением, что ли?

– Но как? – Не понимаю искренне.

– Скоро узнаешь. Я просто закрыт еще для тебя, – лишь больше тумана наводит Макс, а я хмурюсь, пытаясь разгадать смысл его слов.

– Мы можем общаться мысленно?!

– Да.

– И ты читаешь мои мысли?!

– Да.

Секунды молчания на осознание и я взрываюсь.

– Как ты посмел?!! Это…это нечестно!!!

– Тсс, маленькая, – прижимает меня сильнее, чтобы не дергалась. – Скоро я буду твоей открытой книгой, любимая.

Замираю. Что он сказал?!

– Уверен? – Шепчу в районе его шеи.

– Да, Греза моя. Уверен.

Ладно, пытаюсь остыть и не кипятиться. Посмотрим, что будет дальше?

Когда мы подъехали наконец к конечной точке маршрута, вернее, к помпезному особняку, на парадной лестнице которого нас встречал швейцар в ливрее, я с ужасом осознала, что тихой семейной вечеринкой здесь и не пахнет. Так и хочется обложить кого-то матом.

– Маакс? Что это такое?

– Малыш, помнишь, ты обещала желание? – Вопросом на вопрос ответил этот умник.

– Ну? – Некрасиво звучит, но просто других слов нет.

– Так вот, прошу тебя, обещай простить мне все прегрешения заранее?

– Какие прегрешения?! – Насупилась я.

– Обещай! – Настаивает.

– Хорошо, – сдаюсь, посмотрев на эти глазки кота из Шрека. Что за хороводы он сегодня кружит? – Макс, мне страшно.

– Все хорошо, милая. Помни про обещание, – да что он заладил?

Мы прошли внутрь и тут же попали в какофонию из звуков, музыки, разговоров, смеха. Толпы людей навевали тоскливые мысли. Как я это все искренне ненавижу. И вся эта орава, завидев нас на пороге, громоподобно заголосила всемирно известную песенку ”с днем рождения, тебя”. Я заморгала, растерявшись. В голове вопреки шуму звучала совершенно другая песня, из репертуара Лепса: “самый лучший день заходил вчера”. Едтить!

Сафронов держался сзади, обнял ободряюще, когда толпа “орков” начала наступление в нашу сторону. Свистки, трещотки, воздушные шарики и лицемерные улыбки. Цирк уехал, клоуны остались. Не, может я и не права, и пара-тройка знакомых были искренне рады меня видеть, но остальные-то какого лешего тут придуриваются?

– С днем рождения, дорогая, – обняла меня темноволосая и голубоглазая женщина, на вид которой можно дать не более 30 лет. Кого-то мне она напоминает. Только вспомнить бы, кого?

– С днем ангела, дочка, – следом за женщиной, поздравил меня какой-то статный брюнет.

– Спасибо, – промямлила я, гадая, кто эти люди? Неужели родители Макса? Они меня знают, а я их – нет? Что за провал в памяти, на хрен?

– Ярослава, прошу простить, украду твоего супруга ненадолго, – сказал мужчина мне. – Сынок, отойдем на секунду? – Уже обратился к Максу. Точно, родители.

Поразмышлять мне об этом не дали, тут же налетели Анька с Сашкой с поздравлениями-пожеланиями, обнимашками и взаимными подтруниваниями.

– Здорово, именинница! – Оглушила меня Белякова, крикнув на ухо.

– Анька, привет! – Радуюсь встрече. – Чего вопишь-то, я не глухая?

– Да она по привычке, – хмыкает Любимов. – Рефлекс выработан, в постели кричит, ну и тут за одно.

– Заткнись лучше, – тыкает она его локтем.

– Ооо, веселая, вы парочка.

– Обхохочешься, – сердится подруга.

– Притираемся, – спокойно резюмирует Сашка.

– Ага, весь инструмент себе уже стёр, – закладывает его Анютка. А он и не подумал даже смутиться. Я лишь прыснула в кулак, не сдержав смеха.

– Ну, вы это…аккуратнее там, – давлюсь от смеха и утираю слезы.

Только стоило веселой парочке отойти, как ко мне, по-королевски держа осанку, подплыла бабуля.

– Ярослава, солнышко мое, с днем рождения, – ласково улыбнулась и обняла меня она.

– Спасибо, Мила.

– Какая ты у меня красавица.

– Вся в тебя, – смеюсь. – Ты очень красивая бабулька, – не могу не подколоть Астархову.

– Ох и греза, – смеется она.

– Где Влад? – Шепотом интересуюсь у Милы.

– Его здесь нет, – тихо отвечает она.

– Жаль, – вздыхаю.

– Ему тоже жаль, поверь, – убеждает бабуля. – Не грусти, родная. Сегодня твой праздник.

– Хорошо.

Людмила целует меня в щеку и отходит, а я оглядываюсь в поисках мужа.

Наконец замечаю темную макушку и иду в его сторону. Он непринужденно болтает в толпе девиц и мне это совершенно не нравится.

Вдруг он оборачивается, заметив меня и на его губах расплывается кривая усмешка. Я невольно замерла, словно током по башке ударили. Что-то не так, понимаю, но озарение никак не наступает. Подхожу ближе, чтобы обнять. Только руки протянула и…

– Привет, лягушенция! Что, соскучилась? – хлеще пощечины бьет наотмашь его голос. Задыхаюсь от неожиданности. Вот оно! Настоящий Сафронов, которого я никогда не смогла бы полюбить! Твою мать! Ошарашенно смотрю на парня и не могу вымолвить и слова. А как же? А кто тогда? Мысли калейдоскопом скакали в голове, пока я не замотала головой, а потом посмотрела еще раз по сторонам.

– О, при виде меня дар речи потеряла, смотрю? – Зудел Максютка, а я едва различала, что он говорит. Я тупо смотрела, как рядом с прежним статным мужчиной стоял и спокойно разговаривал… Макс?!

Я посмотрела на него, потом на рядом стоявшего, нервно хрюкнула. Тот Макс, что стоял в отдалении, словно почувствовал мое отчаяние, посмотрел в мою сторону. Наши взгляды пересеклись и я отчетливо услышала, как он матюгнулся мысленно, про себя, а не вслух. Полностью согласна с ним на этот раз.

– Ты обещала? – Назойливо свербит в мозгах его ментальный посыл, а во взоре столько мольбы и сожаления. – Я не хотел так, малыш! – а у меня картинка перед глазами начала плыть и преображаться. Моргнула и…Берсенев, ёпрст, нарисовался.

– Ненавижу тебя, – горько усмехнулась и послала ментальное сообщение адресату.

Похоже на Вселенский заговор какой-то!

Настоящий Сафронов времени зря не терял, уже успел обнять меня за плечи.

– Убрал руки от нее! – Рыкнул Егор, а народ с интересом заволновался в предчувствии скандала. Не везет мне со светской жизнью. Что ни прием, то – беда.

– Тебя не спросил, братик, – ехидно ответил Макс. – Обманывать не хорошо. Ты у меня невесту увел.

– Сам так хотел, забыл? – Егор решительно оттолкнул от меня Сафронова.

– Так то, хрюшка была, а это, – ткнув в меня пальцем, – совсем другое дело!

Меня перекосило. Он назвал меня “это”?

Кто бы знал, как я сейчас зла! Сжала кулак и со всей мощи вдарила по морде этого самовлюбленного идиота. Удар был такой силы, что Сафронов отлетел на добрый десяток метров и благополучно приземлился в мой именинный торт. Сука!

Егор протянул ко мне руки, а я дернулась в сторону.

– Не трогай меня! – Рявкнула на него, а у самой чуть ли дым из ушей валит от возмущения.

– Малыш?

– Не называй меня так! Карлсон выискался, то же мне! – Едва сдерживая слезы, крикнула ему и побежала на выход. Прочь отсюда, от этих лжецов и лицемеров.

– Яра?! – кричал он вслед. – Стой! – Еще чего?! выбежала на крыльцо, уже безудержно рыдая, огляделась.

Ааа, вот и Паша. Отлично. Прыгнула в машину и приказала водителю ехать в город.

Все обман и фикция. Мираж. Весь мир-театр, а люди в нем – актеры! Мой призрачный мирок разрушен. Только и осталось, собрать себя из осколков.

15

POV Егор.

Месяц назад

– Что, братик, умываешь руки, делаешь ноги? – Крикнул в спину удаляющегося Сафрона. Он дернул плечом и обернулся.

– Да, черт возьми, Егорка, ты прав. Бегу, как крыса с корабля, – осклабился Макс. – Ты ее видел?! – Возмущается он. – Нет, ты ее видел? Эту свинью недорезанную? И я должен на ней жениться?! Хрен вам!

– Почему должен? – Спрашиваю как можно спокойнее.

– Потому что мой дорогой папаша так решил! А мне по хер, слышишь, что она Греза?! Ничего в ней нет особенного.

Я молчу, не пытаясь его разубедить. Если бы он знал, как ошибается. Но у меня свой шкурный интерес.