Текст книги "Мечтательница (СИ)"

Автор книги: Желана Соколова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

– Куда путь держим? – поинтересовалась у троицы «похитителей», чувствуя себя «Кавказской пленницей».

– Здесь недалеко, – задорно улыбнулся рыжий.

– Ага, отвезем в уголок, чтобы никто не уволок, – заржал Сафронов.

– Вы не поверите, но я рада вас всех видеть, идиоты! – опомнившись, кинулась обниматься. Сначала Аньку, потом Любимова потискала. А уж на десерт, потрепала за щеки довольную моську лица Максютки.

– Эй, чумачечая! – крикнул он. – Не забывай, я так-то управляю транспортным средством.

– А что, не оленьей упряжкой? – подколола его. – Клянусь, больше бы меня впечатлил.

– Ну у тебя и запросы, – покачал головой.

– Так, по-родственному мог бы расстараться.

– Видать, сильно соскучились? – заметила Анютка. – О как, сцепились языками.

– Боже упаси! – отмахнулся рукой водитель. – Мне еще дороги мои… хм, дороги, короче.

Разудалая троица привезла меня как раз, в тот самый «Медвежий угол», о котором спрашивал в начале Сафронов.

– Ух ты! – произнесла я, вываливаясь из машины и смотря с любопытством по сторонам.

Словно в сказку попала. Домики стояли посреди леса и недавний снегопад сотворил с природой настоящее чудо. Новогодняя атмосфера царила здесь, не то, что в моей халупе. Я себе даже елку не позволила поставить. А тут, как на открытке рождественской, виды нереально впечатляют. Деревянные коттеджи оригинальной архитектурной задумки просто радовали глаз.

– А ты как хотела?! – самодовольно хмыкнула Белякова. – Думала, позволим тебе в Новый год киснуть без наших любезных рож?

– Ну-у, как бы, да.

– Зараза же, ты, Славка! – упрекнула она. – Подруга тоже мне. «Иронию судьбы» по десятому кругу собралась, наверное, смотреть в гордом одиночестве? Да кто тебе позволит, а?!

– Угу, – чуть не всплакнула я, не к месту расчувствовавшись.

– Ладно, не куксись, – хлопнула меня по плечу. – Сейчас в баню пойдем, всю дурь из тебя веничком выбьем.

– В баню? – знатно удивилась я, с раскрытым ртом воззрившись на ухмыляющихся заговорщиков.

– Лягушонок, знаешь, есть такая традиция? – хохотнул Сафронов. – Каждое 31 декабря, мы с друзьями ходим в баню.

– Опупеть, – выдохнула в ответ.

– Пошли уже, а то замерзнешь, – подтолкнул меня в спину Любимов, направляясь к одному из домиков. – Благодарить и позже можешь, когда очухаешься от свалившегося на голову сюрприза.

– Ага. «Праздник к нам приходит, праздник к нам приходит», – радостно запел наш «йоулупукки» Сафронов. (прим. автора: использовано название финского Дед Мороза)

Морда красная такая…

Коттедж внутри смотрелся даже лучше, чем снаружи. Тепло и уютно. Елка, камин, кожаные диван и кресла около него. Деревянный круглый стол и стулья под абажуром. Мандарины. О! Моя ты прелесть. Недолго думая, схватила желанный фрукт, быстро очистила от шкурки и закатив глаза от удовольствия, смаковала кисло-сладкие дольки.

Красивая винтовая лестница вела наверх, по которой меня сейчас тащила Белякова, с удовольствием демонстрируя занимаемые апартаменты.

– Анька, мы что, вместе с мужиками в баню пойдем? – уточнила у подруги, как только она провела меня в выделенную мне спальню на втором этаже. – У меня же никаких вещей с собой нет.

– Конечно, вместе. А насчет вещей, тоже мне великая проблема.

– Издеваешься? Ты то со своим Сашкой, а мне Максимка на фиг сдался?

– Не дури, подруга. В парилку мы по очереди заходить будем, – возразила Анька, глядя на меня снисходительно. – Да и вообще, у нас с Любимовым временное перемирие, только ради тебя.

– Ань, чего опять не поделили? – еще больше заволновалась я.

– А-а, как обычно, – отмахнулась подруга. – Не бери в голову.

– Да как же, не брать? Вы ж мои чудики. Я переживаю.

– Слав, все ок, правда. На вот, держи простынь, полотенце и шапку, – вручила мне вещи в руки Белякова. – Пошли уже париться. Парни заждались поди.

– Пошли.

Когда вошли с Анькой в баньку, мужская половина нашей компашки уже с бодрым улюлюканием выскочила из парилки. Сафронов и Любимов, словно римские патриции, обмотались в простыни, как в тоги, и с диким ржачем проскочили мимо нас на улицу, окунаться в сугроб.

– Жеребцы, – беззлобно проворчала Белякова, проходя в раздевалку и скидывая одежду. – Давай, рассупонивайся, – поторопила меня, – обматывайся простынкой. Наша очередь в парилку идти.

– Угу.

Пока я раздевалась, подруга возилась с вениками в тазу, определяя, достаточно ли они запарились.

– Давай-ка я тебя попарю, Слав. Залазь на полок, – сказала деловито мне, как только я подошла поближе.

– С удовольствием, – воодушевилась я, проходя в парилку и вскарабкавшись повыше, улеглась на живот. – Ух, хорошо! – выдохнула, закрыв глаза.

Начала Анька с того, что хорошенько встряхнула веники, подняв их к самому потолку, где жара было больше. Захватив ими горячий воздух, стала меня опахивать, не касаясь вениками, от ступней к груди, и наоборот, разогревая тело. Пар приятными волнами прошелся по моей коже, вызывая мурашки. Постепенно подруга начала похлопывать вениками, слегка касаясь душистыми листьями тела, затем стала проводить веником снизу-вверх, и опять снизу-вверх, наращивая темп.

Я не вытерпела прелюдии:

– Анька, что ты там меня ласкаешь? Давай-ка, хлестали, как следует, а то засну сейчас под твоим опахалом.

– Ну, смотри, сама попросила, – заставил меня вздрогнуть вкрадчивый голос… Берсенева. Что-о?!

Я судорожно завошкалась на полку, пытаясь приподняться.

– Ты что здесь делаешь? – воскликнула растерянно, когда удалось подняться и посмотреть на обнаженного и возбужденного мужчину. – А? А где Анька? – тупее вопроса задать не могла.

– Малыш, ложись на место, – улыбнулся обезоруживающе муженек, положив горячие ладони мне на плечи и укладывая обратно на полок.

– Вы все сговорились? – прошептала, завороженно смотря в синие глаза Егора, зрачки которого расширились, практически перекрыли сейчас светлую радужку. – Ах, ты злодей! – ударила ладошкой по мощной груди, при этом, не испытывая ни капли злости. – Ты…ты, что творишь?

Крылья носа Берсерка трепетали, когда его лицо все ближе склонялось к моему.

– Прошу прощения, Яра, – ответил мне, нежно прикасаясь своими губами, осторожно проводя языком по моим губам.

– Уверен?

– Если бы, – его дыхание смешивалось с моим. Тяжело дышать от того, как Егор стиснул меня в своих объятиях. – Я соскучился, любимая. Готов ползать на коленях и молить о твоем прощении.

– Тебе придется сильно постараться, – уступила ему и ответила на поцелуй. Жадный, неистовый, сводящий с ума. Как же я скучала, можно уже признать этот непреложный факт. У меня реальная ломка без него. Все 15 долгих, мучительных лет – сплошная агония. Инсайт снизошел: «Нет! Не отпущу! Ни за что!» – И только попробуй еще накосячить! – рыкнула, кусая его губы до крови и царапая спину.

– Клянусь, любить тебя вечно, моя Греза, – прохрипел муж.

– Вечности не хватит, – усмехнулась, ловя ртом воздух. – Егор, я сейчас сварюсь, – захныкала ему на ухо.

– Сейчас, – подхватил он меня за бедра, прижавшись грудью к моей груди. Я послушно обвила его ногами за талию. – Что же с тобой делать? – проворчал муж.

– Любить, кормить и никому не отдавать, – озвучила свою версию

– Естественно не отдам, – нахмурился мужчина. – Яра, ты моя, запомни.

– Не поймал, а оттеребил, собственник, – решила подразнить Берсенева, но меня резко прервали на полуслове. – Аах! – завопила от неожиданности, когда на голову полилась холодная водичка. – Егор, твою ж Берсенью сучность!

– Сущность, ты хотела сказать? – смеялся паразит, окатив меня ледяной водичкой из ушата. Когда он успел донести меня до помывочной?

– Нет, сучность, – протестующе забарахталась в его руках.

– Ты ж хотела охладиться, – довольно промурлыкал он, заглушая поцелуем мой протест. Я оценила его старания. Эффект водички имел место быть. От жара точно не погибну. Но вот внутренний, все более нарастающий пожар кому-то срочно нужно гасить.

Вцепившись в широкие плечи мужчины, принимала его ласки и поцелуи, еще сильнее сжимая бедрами торс, желая почувствовать его в себе.

– Люблю тебя, – его первый толчок и мой блаженный стон от его признаний.

– Ммм.

– Люблю, слышишь? – шептал неистово, кусая мне шею и плечо, целую скулы, подбородок, нос и уши.

– Еще! – молила его о продолжении.

– Моя девочка, люблю…больше жизни, – повторял он, сильнее вжимая меня в стену.

– Не останавливайся, – подначивала, царапая ему спину.

– Да, моя хорошая, – еще больше ускорился, выполняя мои желания.

– Его-ор! – взвыла на пике наслаждения, максимально выгнув спину. – Тоже люблю, – прошептала охрипшим голосом на ухо любимому, когда он содрогнулся в оргазме следом за мной.

Когда счастливые и распаренные вышли в предбанник, вся шайка-лейка оказалась на месте.

– Ну что, помирились пупсики? – загоготал Максимка.

– Вы что, подслушивали? – задохнулась я от возмущения. – Сделали дело сводники и валили бы отсюда!

– Не дождетесь! – заржал еще сильнее Сафронов

– Еще чего? – фыркнула Анька. Любимов тактично промолчал.

– А что это у вас морды красные такие? – начал хохмить Максим. – От бани или…

– Макс, рот закрой, – тихо посоветовал ему Егор.

– Ну вот, – скорчил моську родственник. – Делай добрые дела после этого!

Вернулись в коттедж и снова очередной шок. Пока «парились» в бане, тут гостей понаехало. Замерла на пороге, хватая ртом воздух то ли от удивления, то ли от волнения. Егор споткнулся об мою застывшую фигуру, так как шел следом.

– Яра, ты чего?

– Что происходит, Егор?

– Новый год – семейный праздник, – хмыкнул он. – Родственники пожаловали. Чему ты удивляешься?

– Мило, – фыркнула в ответ, разглядывая пополнение. – Э-э, с Наступающим всех!

Кого тут только не было. И отец, и бабуля. Сафроновы-старшие, ну и, конечно, Берсеневы, родители Егора. За остальных личностей, присутствующих в гостиной, даже говорить не буду. Сама затрудняюсь сказать, кто эти все люди?

Одно радовало, что одеты все демократично «по-дачному». Никаких высокохудожественных туалетов у дам и фраков да смокингов у кавалеров. Иначе, в своих джинсах и свитере с оленями, я бы чувствовала себя еще более неловко.

– С Наступающим, дети! – радостно поприветствовали нас старшие члены семей. – Ну что вы застыли у порога? Идите скорей к столу.

– Это мы с радостью, – выскочил из-за наших спин Сафронов. Анька с Сашкой тоже подтянулись и двинули вперед за угощением.

Присев за праздничный стол, я немного расслабилась. Поняв, что за день практически не ела, поэтому сейчас ощутила все прелести голодного организма. Да еще физические нагрузки при примирении с мужем дают о себе знать. Надо срочно восполнять запасы энергии.

Атмосфера за столом была дружеская и веселая. Гости выпивали и закусывали, шутили, смеялись и провожали Старый год.

Наевшись до отвала, я вышла из-за стола и подошла к камину. Очень нравится мне смотреть на огонь в очаге, поэтому недолго думая, расположилась в кресле поблизости. Ко мне кто-то подошел со спины. Думала, Егор соскучился и решил составить компанию. Ан нет, ошиблась. Это была его мама, Вероника Егоровна, кажется.

– Не возражаешь, дочка? – спросила она у меня, присаживаясь в кресле напротив.

– Нет, конечно, – искренне ответила ей, стараясь не показать удивления.

– Ярослава, я хотела тебя поблагодарить, – начала смущенно родительница.

– За что?

– За то, что простила и приняла моего сына, – улыбнулась Берсенева.

– Я же тоже Берсенева, как я могла поступить иначе? – пожала плечами.

– Прости нас, это мы во всем виноваты, – взяла меня за руку Вероника, смотря умоляющим взглядом.

– Я…не держу на вас зла.

– Все равно, прости, – с жаром просила родственница. – За то, что разлучили тебя с Егором. Кто ж знал, что мы так сильно могли заблуждаться

– Я все поняла и приняла, – старалась ее успокоить. – Значит, так надо было в тот момент.

– Ты очень мудрая, Греза, – улыбнулась она, порывисто подскочила с места и обняла меня. – Спасибо тебе.

Впервые, я не ждала с замиранием полночи, чтобы что-то загадывать. Прихватив за собой любимого мужа, сбежала от гостей в свою спальню на втором этаже. Пока внизу раздавался бой курантов, Егор успел открыть шампанское и разлить по двум бокалам. Мы посмотрели друг на друга, радостно улыбаясь.

– С Новым годом, любимая! – прошептал он

– С Новым счастьем, любимый! – ответила ему, быстро выпила шампанское и поцеловала Берсенева.

Искренне надеюсь, что впереди нас ждет только хорошее, а все проблемы мы оставили в прошлом году.

Эпилог

Эпилог.

– Малыш, ты что творишь? – услышала я с берега испуганный голос мужа.

– Видишь Богдан, как папа волнуется, – подмигнула пятилетнему сыну. – Может, хватит на сегодня?

– Мамочка, не понимаю почему он нервничает? – серьезно заявил ребенок. – Мы же с тобой профессионалы в серфинге.

– Мы-то профессионалы, конечно, – едва сдерживая усмешку, ответила ему, пока Егор в панике бегал по пляжу. – Ты у меня герой, – потрепала сына по темным вихрам на голове. – Пошли на берег, пока наш папка не поседел.

– Пошли, – разочарованно выдохнул маленький серфингист, как две капли воды похожий на своего отца. Тот еще будущий сердцеед подрастает.

Не успели выйти из воды, придерживая доски, как к нам подлетел возмущенный Берсенев, жадно осматривая мою фигуру на предмет травм, чуть ли не пальпацию стал проводить.

– Яра, ты с ума сошла? – зашипел на ухо, чтобы сын не услышал. – Сколько раз повторять, чтоб не лезла в воду?

– Егор, ты чересчур стал мнительным, – укусила его за ухо.

– Малышка, – выдохнул обреченно, – я же просил сделать перерыв хотя бы на время твоей беременности. Тебе же через два месяца рожать, я волнуюсь.

– Я же не прыгаю, в волны не лезу. Только сижу на доске, контролирую Богдана, – тихо ответила ему.

– Папа, не ругай маму, – заступился за меня сынок, подойдя к нам поближе. – Видишь, как сестренка радуется, тоже вместе с нами занимается серфингом, у мамы в животе, – указал на пинающуюся разбойницу в моей утробе.

– Спокойно, доча, – сразу же опустил руки Егор на мой живот, – папа не даст тебя в обиду.

– Ага, не слушай его Ладушка. Посадит тебя заботливый папенька в золотую клетку.

– Вот точно отвезу вас в Россию, договоришься у меня, – зарычал муж.

– К медведям? – воодушевился Богдан.

– Ни за что! – не сдержала возмущенного вопля.

По России я, конечно, скучала, но не настолько, чтобы сейчас возвращаться. Вот уже семь лет мы живем на Бали, в эдаком теплом раю, где нет ни зимы, ни Кланов и прочего негатива. Иногда выбираемся в другие страны и континенты, но вот на Родину не спешим.

После знаменательного Нового года в Карелии, я сразу же поставила условие Егору, чтобы мы оставили Кланы и их разборки на родине и спрятались где-нибудь подальше. Он без сомнений, согласился. Родственники побурчали по началу, потом приняли наше решение. В конце концов, они не могут гарантировать безопасность нашему существованию на родной земле, поэтому смысл гневаться? А я сразу же хотела спокойствия нашей семье и безопасность нашим будущим Берсенятам.

Про обучение в Университете я благополучно забыла. Не было до этого высшего образования, и сейчас ни к чему. Тем более, без всяких там званий бакалавров, знаний в голове имею побольше благодаря своим способностям.

Ну и пусть, что Романов с дочкой лежат в психушке, меня это нисколько не радовало. Есть же другие личности в Кланах, которые не довольны моим существованием.

– Мам, но почему?! – в свою очередь нахмурился Богдан, заставив очнуться от воспоминаний.

Он уже давно мечтает попасть на родину родителей, увидеть зиму и пресловутых медведей. Родился он, кстати, тут. На Бали. Ладу я тоже собираюсь рожать здесь же.

– Сына, потерпи немного, – взялся за внушение его родитель. – Маме сейчас противопоказаны перелеты и смены климата. Вот сестренка родится и подрастет, тогда и слетаем к медведям.

– Точно-точно? Не обманываешь? – с надеждой посмотрел ребенок на отца.

– Зуб даю, – пообещал Егор.

– Я бы так не стала рисковать, – хмыкнула тихо на это заявление.

– В конце концов, сейчас делают отличные имплантаты, – прошептал Егор в ответ на мое замечание, обнимая меня за плечи и потянув в сторону виллы.

– Хм, как знаешь.

Не успели войти в дом, как увидели нежданную толпу гостей. Они сидели в беседке у бассейна, а наша домработница, женщина из местных, вовсю обхаживала понаехавших, разнося напитки. Дубравин, бабушка Люся, и чета Берсеневых.

– Сюрприз! – радостно заголосили они, заметив нас.

– Ой! – схватилась я за живот от такого «сюрприза». – Егор, кажется, я рожаю, – левой рукой вцепилась мертвой хваткой в мужа.

– Как рожаешь? – еще больше меня испугался он. – Через шесть недель же срок.

– Откуда я знаю! – зашипела на него. – Надеюсь, они хвост за собой не привели? – посмотрела на родственников как на врагов народа. Додумались же явиться такой оравой, чокнутые.

– Что случилось, солнышко, – подскочили баба Люся с Вероникой.

– Рожаю… раньше срока…по вашей милости, – прохрипела в ответ.

Пока все ахали и охали, Егор подхватил меня на руки и понес к автомобилю.

– Сейчас, сейчас, моя хорошая, потерпи, – успокаивал меня он. Хотя самому бы не мешало успокоиться.

– Осторожнее за рулем, Егор, – попросила его, когда разместились в машине. Уж мне ли не знать, насколько опасно движение на Бали. Во-первых, оно левостороннее, во-вторых, тут столько сумасшедших на байках гоняют.

Через минут десять были у клиники. Специально селились недалеко.

– А где Богдан? – испугалась я, когда меня выгрузили из машины и понесли в приемный покой. Я думала, все заранее оговорено, я здесь наблюдалась весь срок у акушерки и моему появлению никто не удивится. Как бы не так, нас отправили в больницу, сказав, что велики риски.

– Не волнуйся, родная, – ответил муж. – Богдаша с бабушками и дедушками. А мы сейчас быстренько отвезем тебя в госпиталь.

Для моей транспортировки нам предоставили машину скорой помощи и акушерку в сопровождающие.

До больницы мы успели, хотя я опасалась обратного. Уж слишком рьяно наша доча рвалась на свет. Эти стремительные роды мне не забыть никогда.

Когда 1,5 килограммовую малышку приняли и унесли от меня, я заплакала, требуя вернуть мне Ладу. Мне казалось, я лучше знаю, как реанимировать свою крошку, если с ней что-то не так. С трудом подавила истерику, когда мед. персонал убедил меня, что малышке лучше побыть в специальном кювезе.

Егора без проблем пустили ко мне в палату.

– Как ты, малышка? – спросил он.

– Нормально.

– Никогда меня так больше не пугай, – серьезно сказал он.

– Постараюсь. Ты уже видел Ладу?

– Видел. Лада чудо. Богдан сказал, что она совсем крошка и похожа на котенка.

– Много он понимает, – улыбнулась Егору.

– Я с тобой, – пожал мне руку.

В день выписки ко мне с дочкой явилось все многочисленное семейство. Врач, принимавший роды, пришел ко мне в палату в балийском национальном костюме, изрядно меня удивив. Оказывается в этот день был какой-то крупный праздник и всеобщий выходной, он торопился на церемонию в храм, но из-за меня специально приехал на работу.

Зная балийцев, могу сказать, что это проявление высокого профессионализма и заботы. Доктор в свой законный выходной был не обязан выходить на работу, однако сделал ради нас исключение. Очень и очень приятно.

Еще мне запомнился один забавный эпизод. В больничном корте, помимо наших с мужем подписей, нужно было оставить подпись ребенка. Ладушкины «ступни» промокнули синими чернилами и запечатлели следы её крохотных ножек в официальных документах балийской больницы.

Егор с радостной улыбкой бережно держал сверток с дочей на руках. Вокруг меня радостно подпрыгивал Богдан, бурно выражая радость, что мама с сестричкой, наконец-то вернутся домой.

– Ну что, Влад, поздравляю нас с внучкой, – толкнул в бок моего отца родитель Егора.

– Взаимно, – хмыкнул сероглазый.

Я была счастлива, как никогда. Родные и близкие рядом. Детки живы-здоровы. Любимый рядом и готов пылинки с меня сдувать, что иногда доводит до «бешенства» своей заботой. Но это я, конечно, зажралась. А так-то меня все-все устраивает.

Наблюдала за и дружескими подначками сватов и мысленно готовила им небольшую «мстю». Надо дать просраться старым проходимцам! Греза я или кто?))

– Что задумала, малыш? – просек мои каверзные мыслишки супружник.

– Да так, размечталась, – мило улыбнулась своему синеглазому.

– Ну-ну.

– Поцелуй лучше, – приказала ему, и он без промедления последовал моему зову.

«Мечтать не вредно», говорите? Вредно, не мечтать!

Конец