355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Желана Соколова » Мечтательница (СИ) » Текст книги (страница 12)
Мечтательница (СИ)
  • Текст добавлен: 27 декабря 2019, 14:00

Текст книги "Мечтательница (СИ)"


Автор книги: Желана Соколова



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

– Вот поплатишься еще, за эти свои слова, – решила позлить его в ответ, усмехнувшись. – Влипнешь, как миленький, отвечаю!

– Типун тебе! – подскочил от меня, как черт от ладана.

– Стопудово, – засмеялась я. – Смотри-ка, свободолюбивый нашелся! Считай, я уже озадачилась поиском тебе “милой” жёнушки. Будешь на неё энергию тратить, а не заниматься фотохудожествами с женой брата.

– Ярослава! Я лучше удавлюсь! Не смей даже тянуть свои лягушачьи лапки и покушаться на мою свободу.

– Ну-да, ну-да, ха-ха-ха!

Игра по чужим правилам…

Уже третий месяц я сижу в подполье, по-другому не скажешь. И зачем я на это подписалась? Ну умеет одна зараза прополоскать мозги так, что невольно заслушаешься, осознаешь и согласишься на любую авантюру. Только вот авантюрного в моем положении, ничего не было. Я просто загибалась от откровенной скуки, но скрепя зубами, соглашалась с доводами Максимки и продолжала весь мистификационный бред.

А все дело в том, что моему гениальному родственничку пришла сверх идея, укрыть меня в безопасном месте от всего белого света, в том числе и от любимого мужа, и от друзей и от врагов, ну и от папки с бабулей. Сейчас я сходила с ума от тоски, бездействия и одиночества, а вот, что они чувствовали, когда я пропала, даже представить боюсь. Как бы я ни хотела их утешить, но пришлось задвинуть все свои «хотелки» и заблокировать телепатическую связь с дорогими мне людьми. Я смирилась, что на время придется уйти в небытие, исчезнуть, испариться, чтобы усыпить бдительность своих врагов. Пришлось жертвовать чувствами родственников, да и своими, не в меньшей степени. Одно утешало, что, когда-нибудь, этому фарсу придет конец.

Чертовы снимки наделали фурора, Егор, наверно, поседел, Романовы пришли в восторг. Особенно, когда Сафронов доложил им, что сначала сам меня поимел, потом продал в рабство, в бордель одной ближневосточной страны. Сказочник красапед. Но ему поверили. А радости то сколько было. УУУ, кровопийцы! Когда Сафронов приехал ко мне и рассказал эту побасенку, я еле сдержалась и не сорвалась в город, чтобы самолично придушить всё Романовское отродье.

– А ну, сядь! – приструнил мои жалкие потуги брюнетик с приветиком. – Куда намылилась? Мы ж все обсудили, Ярослава. Тебе лучше не высовываться. Итак, еле отбил. На этот раз, свезло, а в другой бы, может, и нет. С маниакальной решимостью Романовых на твой счет, могло закончиться все плачевно.

– Не пугай, застращал совсем! Тебе легко говорить, – недовольно пробурчала я.

– Ага, очень легко, – дерзкая ухмылка расцветает на лице Сафронова. Только я теперь хорошо знаю, что это одна из его масок лицедея. – Бегать от расправы Берсерка – то еще удовольствие. Он меня придушить готов, знаешь, нет? А изображать дружбу с Романовыми, вообще улет. Не спасет никакой бонус в виде секса с Кариночкой. Затрахала меня уже эта курица!!!

– Так не сношайся с ней, в чем проблема? – скривилась я.

– Проблема в том, что только после хорошей разрядки, эту овцу тянет на откровения. Понимаешь, о чем я?

– Фии, тоже мне герой-любовник. Казанова, блин.

– Вот, не ценишь ты меня совсем, лягушонок, – рассмеялся Максим. – Знаешь, что недавно мне поведала Романова, в постели?

– Откуда мне знать?

– Именно откуда? – фыркнул в ответ. – Вот, вы с Егором на меня грешили про аварию, а это его Кариночка хотела на тот свет сплавить.

– Да ладно? Она ж на него имела виды?

– Да имела всех эта стерва! И меня, и его, – разозлился парень. – Это папочка её все хочет пристроить, а у этой бл… девки совсем другие планы! Замужество ей на фиг не сдалось.

– Бедняжки, кругом. Все не хотят, а их неволят.

– Много ты понимаешь. Между прочим, она твоя сестрица. Как тебе такая новость?

– Чтоо?! – ошалела я.

– Сама догадайся.

– Нет, объясни! Мне нервничать и напрягаться нельзя, сам знаешь.

– Братца своего любезного, помнишь? Они двойняшки, между прочим. Мариночкины отпрыски и твоего папули, – поведал родственник. – А Романов её дед, а не папаша. вот так-то.

– То-то я сразу заметила этому старому козлу, что он с дочкой, как небо и земля, очень похожи, – вспомнила я эпизод на корабле. – Еще чем удивишь? – нервно промолвила я, чувствуя, что у него еще есть в запасе парочка шокирующих откровений.

– Я знаю про Дубравина. Что он твой отец. Это только Егорка считает меня несмышлёнышем и непутевым младшим братом, – вот в его облике проскользнула невеселая усмешка.

– Тебя это бесит?

– Да так, раздражает иногда.

– Что еще добавишь?

– АС, например, это тоже Карина, – не замедлил порадовать Сафронов. – Любит девочка быструю езду, а папу нервировать нельзя, мда. А Берсерка позлить и уделать в гонке – это вообще лучше тысячи оргазмов. Это её слова, кстати.

– Больная!

– Согласен, – поддержал Максим. – Догадываешься, откуда такое погоняло?

– АС, – покрутила я на языке, – Астархова, типа, что ли? – дошло, наконец. – Пфф!! Вот еще! Много чести засранке.

– Так и знал, что именно это и скажешь.

– Макс, когда уже твой гениальный план придет к логическому завершению? – жалобно заскулила я, меняя резко тему. – Я устала, я соскучилась. Как там Егор?

– Успокойся, лягушонок, – ободряюще утешил он. – Жив-здоров твой Егор, что ему будет? Потерпи немного. Чуть-чуть осталось, прижму я этих гадов, ты мне веришь?

– Я не знаю, – устало выдохнула я. – Зачем я сижу в этой дыре?

– Ярослава, не дури, все ради твоей безопасности, – раздражался парень. – Вот, зачем вы с Егором приперлись в город? Смылись благополучно и сидели бы дальше на островах, а не мешались под ногами. Пришлось самому разруливать.

– Как ты, кстати, объяснил своим “друзьям”, что огрел их по макушкам, да еще и в багажнике провез?

– Так они ж не видели, что это я сделал, – засмеялся Сафронов. – Я все стрелки на тебя перевел. Это ты ж у нас чудесница-кудесница, можешь по темечку и силой мысли настучать. Вот они и поверили в это.

– А как же тогда тебе удалось со мной справиться? – хмыкнула я. – Да и еще в рабство сбагрить.

– Так это просто, – снова смешок. – Ты повелась на мои чары соблазнителя. Мда.

– И что?

– Ну, не тупи. Греза ты или нет?

– Все равно не понимаю?

– Ладно, спишем на твое состояние, такую бестолковость.

– Эй, родственник, сейчас схлопочешь поджопник, договоришься! – вознегодовала я.

– Ну-ну, не рычи, детка, – ответил он на это. – Могла бы сама догадаться, но чего уж? Так и быть, расскажу. Греза лишается своего Дара, если изменит мужу. Да не просто мужу, а предначертанному свыше. Как думаешь, зря что ли папка твой старался, свести тебя с Егоркой? – он немного помолчал, потом продолжил. – Да и я ехал с Романовыми именно с этой целью, лишить тебя Дара. Ну это они так думали. Их очень грела мысль, что как славно один братец насолит другому. Идиоты. Слава богу, мне эту роль отвели, а не кому-то другому. А я спасать вообще то тебя ехал.

– Их, значит, по макушке, а тебя почему, нет?

– Так повелась на мои красивые глазки, – пошутил Сафронов. – Ну, такая версия, Романовых устроила, по крайней мере.

Он думал меня взбодрить, а на самом деле еще больше расстроил. Судорожно всхлипнув, приняла объятия родственника, а смысл уворачиваться? Пусть утешает.

– Ярка, ты ж понимаешь, что либо они нас, либо мы их? – прошептал он. – Иначе никак.

– Это жестоко, – просипела я.

– На кону твоя жизнь, а ты жалеешь этих уродов? Не волнуйся, это будет на моей совести. Комар носу не подточит.

Я кивнула и еще больше заревела.

– Тсс, ну что ты совсем расклеилась, а как же наша бесконечная войнушка? Не узнаю тебя, лягушонок?

– Ага, до войны, мне с тобой, сейчас, – продолжала разводить сырость. – Ты даже Лягушенцией меня не обзываешь, а лягушонок звучит так безобидно и мило. Макс, что со мной не так? – я подняла голову с его груди и посмотрела в серые глаза.

– Все так. Ломка по Берсерку просто.

POV Егор

За эти чертовы 89 дней я прошел несколько кругов ада. Бесконечные чертовы стадии страха, ненависти, боли, беспомощности, и наконец, отчаяния. Первые дни, когда Яру похитили, я рвал и метал, сбил все ноги, поднимая все связи, чтобы выйти на след моей малышки. Хоть какую-то зацепку, где ее искать?

Безграничная радость, когда она вышла на связь и снова удар под дых, ее исчезновение. Пока добрался до Пупышева, ее снова похитили. Я эту деревеньку перетряс вдоль и поперёк, пока одна бабулька не сказала, что видела, как она села в черную машину. Млять!

уже не скрываясь, полез в осиное гнездо, точнее помчался к старому ушлепку Романову. Только куда там? Обложился так, что на хромой кобыле не подъедешь. Только, на истребителе разве. По всему периметру охрана, воевать не иначе собрался.

Мелкого сучоныша-братца тоже теперь не достать, окопался вместе с ненавистной мне семейкой. От Кариночки не отлипается. Женится, придурок, что ли собрался?

Когда сороки принесли благую весть на хвосте, чуть не удавился, разглядывая голый зад предателя и как он насилует мою девочку. То, что это не по обоюдному согласию, даже не сомневался. Истесал все кулаки в кровь от бессильной ярости об стены, так как добраться до конкретных рож не имел никакой возможности. Когда выдохся крушить стены, упал на пол, воя и скуля, как жалкий пес. До этого неделю, не ел, не спал, а сейчас провалился в какую-то пропасть на грани отключки сознания. Чувствовать себя последним ничтожеством, ни на что не способным, вышло успешно. От Берсерка ничего не осталось, меня растоптали и размазали, как таракана.

Не знаю, насколько я отключился тогда, но, когда очухался, встал и пошатываясь, побрел на кухню, достал початую бутылку виски и начал хлестать прямо из горла. Таким вот красавцем и застал меня Дубравин.

– Берсерк?! – хлестал он меня по щекам, приводя в чувства, перед этим хорошенько освежив мою голову холодным душем. – Очнись, тебе говорят!!!

– Влад, отстань, а, – прохрипел я.

– Да приди ты в себя, бестолочь! – злился друг. – Жива она, я тебе отвечаю. Я чувствую, что с ней все в порядке, слышишь, Егор?

– Ты снимки видел? – взвыл я, снова придя в иступленное отчаяние.

– И что? – завидую его хладнокровной невозмутимости. – Все не так, как нам кажется.

– Как ты можешь, она же твоя дочь?!!

– Цыц, щенок, – тряхнул меня за плечи Дубравин. – Я сказал, все с ней нормально, значит, так и есть! Ты мне не веришь?!

– Я очень хочу тебе верить, Влад, – прошептал я.

– Все, подбери сопли, приходи в себя, к Романовым больше не суйся, – начал раздавать мне бесконечные ц.у.

– Я сам решу, к кому мне соваться, – зло буркнул я.

– Ну, идиот, – заключил друг или не друг, вовсе. – Не лезь, я сказал! Ты Ярославе живой нужен, а ты в смертники записался! ну-ка, собрался, живо!

Не успел я очухаться, как меня выволокли на улицу, усадили в машину и отвезли в неизвестном направлении. Я особо и не сопротивлялся, сил практически не было, как и воли.

Как оказалось, депортировали меня, куда-то в лес, на заимку, к своему старому знакомому Митричу, сбагрили с рук на руки, так сказать. Велели не дурить, приходить в себя. Твою мать! – выругался, когда осознал, куда я попал. Глушь такая, что волком вой, никто не услышит.

Митрич плотно взялся за мою шкуру. Поил травками, в бане парил, трудом физическим нагружал. С разговорами не лез и на том, спасибо. Я говорить, кажется, даже разучился. Так прошло два бесконечных месяца.

Физически я окреп, отрастил бороду, а вот моральное мое состояние хотело бы желать лучшего. Однажды подскочил ночью с лавки, как безумный. Мне вдруг послышался тихий зов Яры. Начал звать ее ментально, но в ответ глухая стена, так похожая на ту, что она возвела, когда сердилась на меня за обман.

– Малыш, что ты со мной делаешь? – пошевелил беззвучно губами, чувствуя, как по щеке катится слеза и теряется в густой растительности на лице.

В ту ночь я больше не уснул, а еще я тогда понял, за что мне это испытание выпало. Я вспомнил один свой не благородный поступок с одной наивной девчонкой. Наверно, ей было тогда гораздо хуже, чем мне. Поделом, Егорушка, поделом. Эффект бумеранга, мать его!

На утро неожиданно явился Дубравин. Признаться, не ожидал его здесь увидеть. Да и Митрич, не готовился к встрече гостя.

– Ну, что, очухался? – спросил меня Влад сурово. – Ссылка, считай, закончилась. Поедем обратно.

– А Яра? – в надежде спросил я, еле разлепив губы.

– Скоро объявится, – отмахнулся он со спокойствием удава.

– Ты знаешь, где она? – уже громче воскликнул я, не сумев побороть проснувшиеся эмоции.

– Конечно, я же Волхв, как-никак, – усмехнулся в ответ.

– Где?!! – подскочил к нему, пытаясь вытрясти признание. – Где она, черт тебя дери?!!

– Ты, это. Зятек, успокойся, – отцепил мои руки от себя, Дубравин. – Чего на людей-то кидаешься?

– Издеваешься, что ли?! – как он бесил меня в этот момент

– Не без того, – ухмыльнулся блондин. – Поехали.

Если Влад так спокоен, то и мне стоит угомониться, попытался убедить я себя. Степенно сел в машину и всю дорогу, по привычке, не вымолвил и слова. Зачем биться в глухую стену, если и так знаю, что бесполезно лезть с расспросами. Все равно, этот гад ничего не скажет. Еще и тестем, называется.

– Похвальная выдержка, – похвалил меня садюга, по приезду, высаживая у родной парадной.

Я молча вышел, и не прощаясь зашагал к дому.

– Берсерк? – окликнул Влад. Я замер, сомневаясь, стоит оборачиваться или нет? Все-таки решился. – Через месяц она будет дома, понял? – глядя в глаза, заявил Волхв, не иначе практикует на мне свои способности к внушению. – Не лезь никуда. Она в безопасности. А ты своей твердолобостью можешь все испортить. Поверь, ни одна страшная картинка, которые тебе подсовывает твое воображение, с ней не случилась.

Я молча кивнул и отвернулся. Это был 65 день моей разлуки с малышкой. Да, я как идиот отсчитывал дни, наверное, для того чтобы окончательно не сойти с ума. Оставались еще какие-то пустяковых 30 дней, пытался настроиться на оптимистичный лад. Зная Влада, очень хотелось ему верить, он не любитель разбрасываться словами на ветер. Обещал, значит, так и будет.

Отсчет пошел, и я пошел, по кругу, дом-спортзал-дом. Ребята-самбисты сначала были рады моему возвращению, но, когда на совместных спаррингах получали ни за что, ни про что, радость их поубавилась. Уже никто не жаждал со мной связываться. Вот тут-то я наконец, оправдал свое прозвище, невольно хмыкнул сам себе.

Это был 85 день нашей разлуки. Проснулся, сходил в душ, выпил кофе из кофеварки. Обычные действия на автопилоте. И тут тишину квартиры резко оглушил звонок на городской телефон. Зачем я не избавился от этого пережитка прошлого? ах да, чтобы всякие не особо приятные личности не тревожили мой покой по мобильному, но, если им очень припрет – могут оставить сообщение на автоответчик. Гениально! Как раз, такой случай наступил, раздался щелчок записывающего устройства, а потом и бодрый голос Игорька. Услышав его, я резво подскочил к аппарату и схватил трубку.

– Гонка?! Когда? – перебил его я, не заморачиваясь с приветствиями.

– Эй, чувачок, ты там не обкурился часом? – обрадовался приятель. – Я тебе только что сказал, что гонка сегодня ночью. А еще приятный бонус, в ней заявлен АС, ну как? Я надеюсь, заслужил вознаграждение, Берсерк?

– Бесспорно, – глухо подтвердил я, ошалело озираясь по сторонам. Не зная, то ли плакать, то ли смеяться от новости.

Не помню, как распрощался с Игорьком, кажется, просто повесил трубку. Так, спокойно, Егор. Немцы в городе. Соберись, млять! За такими самовнушениями день пролетел незаметно. Я нервничал, сжимал кулаки в предвкушении встречи.

Ночь подкралась незаметно. Даа, погодка, конечно, у нас зашибись. Вечная сырость, даже в начале декабря. Самое оно для гонок и таких дятлов, как я. Бесконечные заезды участников выматывали нервы и терпение. Наконец, моя очередь. Глянул на хонду соперника, точнее соперницы и решительно влез в свою тачку. У меня снова Бэшка, а вот странная смена колес у АСочки смущает. Что же ты творишь, Ярослава? Что ты мне пытаешься доказать? Хочешь выиграть? не вопрос, милая.

Отмашка, педаль в пол, помчали. Хонда резвее, я, так и быть, аутсайдер. Фиолетово, честно. Никакого драйва, присел на хвост и не рыпаюсь. Млять, только не глупи, девочка моя. На дороге, черт те, что, бесконечный люфт колес, мне совсем не нравится. Уже жалел, что подписался на эту гонку, идиот!

– Это какое-то гребаное дежавю!!! – взревел я, понимая, что это третье наше соперничество с Ярой и опять, что-то пошло не так. Как в замедленной съемке, я наблюдал, как ее машина теряет управление на обледенелой дороге и летит к чертям с трассы. – Яра!!! – крик ужаса сорвался с губ, а сердце едва не остановилось

Я чуть не улетел следом. Честно, стало все равно. Но навык экстремального вождения, не пропьешь. Я все же остановился и побежал к перевернутой хонде. Кое-как открыл искореженную дверь, увидел светлую прядь и кровь, много крови. Неет!!!

21 – 22

Мы сами, с усами.

Опять это чертова скорость и бешеная гонка. Рев покрышек сводит с ума. Нет, слава богам, я не участница, а всего лишь наблюдатель, но почему же так сердце колотится в груди? Черт! Это же Егор и она, моя сестричка, мать её! Только осознание не приносит облегчение, потому как следующая картинка кардинально меняет суть происходящего. Я уже знаю, что это конец, ее конец, такой беспощадный и бестолковый. Допрыгалась.

От отчаянного крика любимого я проснулась в холодном поту. Сердце стучало как у загнанного зайца. Руки дрожали.

– Егор?! – неосознанно, на автомате позвала мужа. Потом опомнилась и заблокировала менталку. – Черт! Ну родственничек, ты у меня попляшешь! – вспомнила недобрым словом Сафронова.

Сейчас глубокая ночь, но мне плевать. Быстро соскакиваю, одеваюсь, бегу к соседке, бабушке-божьему одуванчику. Не хотелось бы её тревожить, но придется.

– Зараза, – обругала себя, – человек спит, а ты? – так и бурчала, пока пальцем топила кнопку дверного звонка.

– Кто там? – раздался дрожащий голос старушки.

– Это я, баб Лиз. Жанна, – да, она меня знает по таким именем. Конспирация, твою налево. Все-таки это ненавистное имечко мне роднее и привычнее, чем какое-нибудь другое.

– Деточка, что случилось? – едва отворив дверь, взволнованно спросила меня Елизавета Михайловна.

– Баб Лиз, без паники, – обнимаю ее. – Можно от тебя позвоню, а то у меня телефон сломался? – несу какой-то бред, даже особо не заморачиваясь правдоподобностью своего ночного вторжения к бабульке.

– Конечно, конечно, Жанночка, – согласилась она, не скрывая тревогу в глазах. Я скривилась, мучая себя угрызениями совести.

– Баб Лиз, ничего серьезного, правда, – прошептала я ей, схватив трубку и набирая номер такси. Благо, нужные цифры сами собой всплыли перед глазами. – Я съезжу в город и вернусь.

– Господи, деточка, куда ж ты на ночь глядя-то собралась? – разнервничалась еще больше она.

– Да я растяпа, совсем забыла, что ко мне сестра с племянником приезжают, я обещала встретить. А сама запамятовала, да еще и телефон утопила. Вот, – на ходу оправдывалась я, пока слушала гудки в трубке, дожидаясь ответа диспетчера. Уснули там все что ли?

Наконец услышав голос оператора, я назвала свой адрес, а вот с адресом поездки пришлось соврать. Понадеялась, что договорюсь на месте с таксистом. Ни к чему бабе Лизе знать, что я в Питер собралась. Да и странно бы было, если бы я ехала встречать “сестру” так далеко, коли в этом тихом городке тоже как ЖД вокзал есть и поезда дальнего следования проходят.

Через двадцать минут томительного ожидания, такси приехало, и я резво заскочила в машину. Таксист сначала поупирался, мол далеко, а как же диспетчер, у него работа, конкретный заказ с определенным маршрутом, который я назвала, а тут дальняя поездка и обратная дорога порожняком?

– Сколько? – устав слушать эти сопли, спросила напрямую его. – Уж диспетчеру найдете, что сказать. Сломалась, машина, например?

– Десять, – алчно сверкнув глазами, неуверенно ответил он.

– Двадцать, – твердо сказала ему, – едем уже скорее. Да, и чтобы не гу-гу никому о такой странной клиентке, – сурово посмотрела на него. Он конечно же, закивал, суетясь и предвкушая заработок. Пусть радуется, память я ему все равно сотру об данном эпизоде. Как, впрочем, сделала это с прекрасной бабушкой Лизой. Ни к чему ей лишние тревоги и проблемы. Хах, кто-то умный говорил, что это невозможно, усмехнулась я своим мыслям. Вот и зря, папанька, ты не верил в мои силы. За месяцы безделья я много у себя способностей обнаружила. Со стиранием памяти озадачилась еще в первые дни пребывания в этом захолустье. Ну а как же? Если тут народу мало, чужак сразу бросается в глаза, а мне надо как-то было оставаться незамеченной и не найденной людьми Романова.

В город мы добрались уже под утро, даже удалось немного вздремнуть в пути. Я попросила высадить меня у Ладожской, напоследок поманипулировала с сознанием дядечки, чтобы забыл о своей пассажирке и выскочила из автомобиля.

Брр. Прохладно. Поёжившись от ветра, направилась ближе к вокзалу, а точнее мне срочно нужен телефон-автомат. Завидев желанное средство связи, быстро метнулась к нему и по памяти набрала номер. В трубке вместо гудков послышался хит этого лета “Деспасито”. Фыркнула, закатила глаза, уставая слушать зажигательную композицию, а Сафронов, паразит, трубку не берет. И, о, чудо, услышала его заспанное: “Алло”

– Бодрого утра, родственничек! Дрыхнешь? – прошипела недоброжелательно.

– Яра, какого?!

– Такого! Твоих рук дело? – все больше сердилась я.

– Ты с ума сошла?! – запаниковал он. – Только не говори, что ты здесь.

– Я и не говорю, – хмыкаю. – Ты так и не ответил на вопрос.

– Я не понимаю, о чем ты? – в голосе столько недовольства

– Карина, – выдыхаю.

– Карина? При чем здесь Карина?!!!

– При том. Она разбилась сегодня ночью. Насмерть.

– Твою ж! – я, отвела трубку от уха, не желая слушать отборную порцию мата.

– Успокоился? – спросила, уловив паузу в эпичном монологе.

– Какой, на хер, успокоился?!!! – завопил Максимка. – Эта сука мне все планы порушила. Как теперь к папеньке её подступиться, а? Все коту под хвост.

– Тихо! – рявкнула я. – Может оно к лучшему.

– Что к лучшему, Яр?! Что?! Они так и не оставят тебя в покое! Я же этого старого пердуна хотел…

– Заткнись! – прервала его. – А вот это уже не твоя проблема. Ты не Дубровский, а я не твоя Маша. Макс, не надо. Я сама справлюсь.

– Ярослава? Где ты? Черт тебя дери!

Не стала слушать его вопли, кинула трубку на рычаг. Время поджимало. Вдруг его телефон на прослушке? Лучше не рисковать так глупо. Хотя, мне теперь все равно. Хватит, надоело отсиживаться в сторонке. Зря, я послушала Сафронова. Кроме меня, мою проблему никто не решит. А дурак Максимка еще и решил ручки испачкать. А я практически благословила, идиотка. Злодейка тоже мне. А ведь выход был так прост, с моими то способностями. Криво усмехнувшись, подошла к ближайшему такси, без спроса усаживаясь на заднее сидение. Мне теперь одна дорога, к Романову прямиком в пасть к шакалу.

По дороге я заметно нервничала, вроде и понимала, что риск минимален, а все-таки жуть берет. В нервном напряжении, не заметила, как такси уже подъехало к поселку, где проживал мой враг. Так-с, а вот теперь нужно сконцентрироваться, Яра. Он не должен узнать о твоем приближении. Таксист притормозил у шлагбаума, его спросили, куда он направляется. Я быстро вклинилась, ответив охраннику. При этом назвала людей, совершенно не причастных ни мне, ни Романову. Нас пропустили, и мы проехали вперед.

За три дома от нужного коттеджа, я попросила остановиться, расплатилась и вышла. Дальше пешком. За свой вид особо не волновалась, хоть тут везде и камеры понатыканы. С виду я пацан пацаном, одета в свободные спортивные трико и толстовку с капюшоном, которое прикрывает лицо. Сверху кожаная куртка-пилот, на ногах а-ля армейские ботинки на шнуровке. Лучше бы кроссовки одела, да что теперь?

Вдохнула глубоко холодный сырой воздух, закрыла глаза, “сканируя” обстановку вокруг. Немного энергии потратила на отключение всей аппаратуры в районе. Это я про камеры слежения и прочие хитрые штучки, сигнализирующие о приближении постороннего к охраняемой территории. Ого, как обложился, невольно усмехнулась, обозрев внутренним зрением обстановку.

Вроде все не плохо, кажется, Ярка. Главное не трусить, вот я и бодрилась. Следующим действием было отключение охранников и собак, разумеется. Пора поспать мальчикам-зайчикам. Хм, забавно, как все просто выходит. Порадовалась своим успехам, подошла поближе к забору, прикинула глазомером, а потом с ловкостью умелой паркурщицы перемахнула через него. Ух! Тишина, как в морге. С чего вдруг такие сравнения? Я и в морге-то ни разу не была. А нервишки то шалят, вот и мысли дурацкие лезут в голову.

Осторожно ступая по каменной дорожке, я краем глаза замечала то тут, то там усыпленных охранников. “Солдат спит, служба идет”, – снова пришло на ум. Уже смелее двигалась вперед, к дому. Сейчас хоть и утро, но темень на улице стоит, как и положено в это время года. В некоторых окнах ярко горел свет. Куда ж мне зайти? В парадную или через черный? Эх, где наша не пропадала? Попрусь через парадный вход, чего уж мелочиться?

Нас ждали, а мы и припёрлись…

Кажется, я когда-то загадала быть смелой? Только что-то меня сейчас это не успокаивало. Липкий страх очень неприятно щекотал внутренности. Осторожно открыла дверь и заглянула внутрь. Тихо, спокойно. “Мертвые с косами стоят”. Мда. Весело, обхохочешься. Храбрюсь и решаюсь ступить внутрь.

В большом холле горит свет. Слева – широкая лестница, справа  столовая, прямо  гостиная. Я быстро сориентировалась, только куда направить стопы? Крадучись, скольжу по ковру и застываю от ужаса, замечая лежащее тело. Отмираю, понимая, что это скорее всего домоправительница почивает после моего воздействия, завалившись посреди гостиной, прямо на ковре. Пусть поспит, бедняжка. Не фиг так рано вставать по утрам.

На интуитивном уровне спешу в кабинет хозяина. Дверь приоткрыта, верхний свет приглушен, только посреди горит ярко настольная лампа, словно маяк в темноте, а по углам затаились тени. Прищуриваюсь, оценивая взглядом обстановку. Ищу хозяина. А, вот и он, голубчик. Невольно вздрагиваю всем телом, узрев его темный силуэт в кресле. Сидит, сгорбившись и обхватив чело руками. Кажется, вести о кончине “дочки-внучки” дошли до адресата. Хм.

Я рискнула приблизится к зловещей фигуре. Рядом на полу початая бутылка виски. То ли спит, то ли в ступоре, хрен поймешь? Я все понимаю, у Романова – горе и я даже в чем-то ему сочувствую. Только господин вряд ли оценит мои потуги в принесении соболезнований. Ну, что ж, Лев Семенович, приступим. Трогаю его за плечо. Нет, я не жестокая, я просто хочу спокойствия себе и своим близким.

– Ну, что явилась? – Проскрежетал злорадно он, очнувшись от тяжелых дум, обжигая яростным взглядом и резко направив на меня дуло пистолета.

– Не запылилась, – отвечаю хладнокровно, выдерживая его взгляд. Тут же мысленно себя укоряя за досадную промашку. Недооценила. Думала нежданчиком порадовать. Ага.

– Позлорадствовать удумала?! – еще больше заводился Романов.

– Как можно? – Удивилась я. – Это ваше семейное качество. Совсем не претендую. Наоборот, сочувствую.

– Заткнись, сука!! Или я тебе мозги вышибу!

– Мечтать не вредно, Лев Семенович, – хмыкаю. – Не надоело еще воевать? Я практически с белым флагом пришла, перемирия просить.

– Хахаха, очень смешно.

– Да я без шуток, – делаю искренние глаза, уставившись на оппонента.

– Ну ты и идиотка, – истерично расхохотался Романов.

– А так? – Лукаво поинтересовалась я, кое-что пожелав и, кажется, мое желание уже исполнилось.

– Сука! Как…какого хрена? – Ошалел товарищ, выронив пистолетик. – Что?! Что ты сделала?

– Как насчет пожизненного паралича, Лев Семенович? То ещё удовольствие, правда?

– Прекрати, – в панике захрипел он.

– Как только, так сразу, – многообещающе выдала ему. – Намек понятен?

– Даа, – еле крякнул в ответ парализованный, едва ли на более способный в этот момент, как только “пучить” глаза.

– Ну, ничего-ничего, болезный, – похлопала ободряюще по спине. – Немного отдохнешь, для профилактики в стазисе, а то уж слишком активный для своего возраста.

– Убью, – шипит он.

– Мдя, тяжелый случай, – вздохнула я. – Полагаю бесполезно говорить, что пора бы прекращать вашу бессмысленную войну?

– Еще чего?!

– Ну вы и идиот, прошу простить, за оскорбление. Вот чего вы добились, а? Внучку потеряли.

– Это ты, мразь!

– А вот дудки! – Негодование взяло свое и я повысила тон. – Она сама не дорожила своей бестолковой головой. Я ни при чём!

– Чего ты мелешь, выродка?!

– Сам ты выродок! – Окончательно вскипела я. – Не живется вам убогим нормально? Все мало-мало!!! Возомнили себя всемогущим, вот вам и откат. Жизнь, знаете ли, бумеранг. Бьет точно и наотмашь.

– Заткнись, заткнись, ублюдочная, – брызгал слюной Романов.

– Ха, смею напомнить, что я такая же ублюдочная, как ваши внуки.

– Да ты…ты!

– Тссс, припадка нам еще не хватало, – захлопнула я ему рот. Что толку? Все равно не дойдет до помешанного. – Где дочурка? А внучок? Жуть, как скучала без них все это время.

– Ммм, – замычал мужчина. Ах, я забыла, что склеила ему поганый язык.

– Ладно, Лев Семеныч, к консенсусу мы вряд ли придём. Поэтому у меня только один вариант для вас – амнезия. Не паралитиком же, правда, вас оставлять?

– Не сме. й, – пытался выговорить в бессильной злобе. Однако я осталась непреклонна. Я и так выбрала самый гуманный способ, чтобы этот старый придурок оставил меня в покое. Не покалечила, не пытала и не убила. Хотя…за убийство деда бы стоило. И за порушенную судьбу мамы. Ну да ладно, не кровожадничаем. Загадываю, обхватив ладошками упрямую черноволосую черепушку и усё.

Романов отмер, неуверенно улыбнулся и напрочь забыл последние 50 лет своей жизни.

– Кто вы, прекрасная дива? – Восторженно хлопнув глазами, спросил меня он. О как! Казанова проснулся от спячки.

– Лев Семенович, как так, вы меня забыли? – Томно промурлыкала я, надув губы.

– О, боги, – испуганно произнес он, – действительно ничего не помню. Какой нынче год?

– 2017 на исходе.

– Не может быть! – В панике подскакивает он, заметавшись по кабинету. Теперь у него совсем другие проблемы, ага.

– Угу, – соглашаюсь с ним, и незаметно отступаю на выход

За гранью.

Вот! Мама мне всегда говорила, не надо радоваться раньше времени. А я всё время забывала её житейскую мудрость. Расплата неизбежно настигла. Стоило мне весело улыбаясь, поспешить на выход, как послышался зловещий щелчок. Предохранителя, с опозданием дошло до меня. А потом оглушающий выстрел в спину и боль, адская боль. На этот раз, обошлись без всяких предупреждений и недальновидного злорадства. Умно. Знали, с кем имеют дело, проскочили чередой в голове последние панические мысли. Взмахивая руками и падая, я четко понимала, что сейчас потеряю сознание. Чувствовала булькающую кровь, подступающую к горлу, еще не до конца веря, что это происходит со мной. Черт! Плохо, совсем плохо. А потом меня таки накрыла своим пологом темнота.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю