Текст книги "Замуж за дракона. Книга 2"
Автор книги: Жасмин Майер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Его руки недвусмысленно легли на мои ягодицы и он стал поглаживать их через ткань платья.
– Конечно, нет! – ответила я с той же горячностью, что и он в машине час назад.
Он сразу узнал тон.
– Ладно, признаюсь, я не очень уверен на счет Кайли и думаю, нам лучше найти для нее няню.
– Брось, Алекс! Это ведь всего лишь маленький ребенок. Один, а не трое! Мы справимся. Дженни ведь сказала по телефону, что привезет еду, и ее нужно будет только покормить и уложить спать.
– Звучит подозрительно просто, – сказал Алекс.
– Как же ты уговаривал меня на детей, если так опасаешься их? – спросила я с улыбкой.
– Это не так. Я боюсь только того, что мы привыкнем к ней и не захотим потом отдавать.
Я расхохоталась, потом опять показала на разложенные на огромном столе в столовой пригласительные.
– Так какие ты выбираешь?
– Не знаю, Ирэн, – протянул он, – смотри. Это алко-вечеринка. Там не будет ни одного безалкогольного напитка. А из еды только кексики с марихуаной. Я был на такой.
Он сбросил ее со стола и взял другую.
– Здесь официантки будут в коротких передничках на голое тело. И с любой из них можно творить, что угодно. Все заранее оплачено.
– На такой ты тоже уже был?
– Джейк был. Я же примерный семьянин, забыла? Эта! – он взял ярко-зеленую карточку. – Здесь будут галлюциногены, алкоголь, марихуана и так далее в том же духе. Тут – свингеры. Здесь – БДСМ с обязательным условием, что сабмиссивами можно обмениваться.
– Ты…
– Был. Давно. Но ничего нового с тех пор, не придумали.
Вот откуда в его голосе нотки: «Я строгий доминант, всем лежать, бояться».
– Это карнавал в духе старого Голливуда. Единственно приличный вариант. И вот этот – бал-маскарад среди заброшенных декораций. Но там везде будет очень много алкоголя, а ты вчера не одолела и тот бокал вина в ресторане.
– Не лезет в меня вино.
– А кофе с утра?
В отеле мне хватило только понюхать кофе, пить его даже не стала.
– Не знаю, как ты не почувствовал этот вкус жженых бобов! Хочешь, я выпью наш домашний кофе и даже не поморщусь?
– Не надо вливать его в себя насилу, если не хочется.
– Хочется! – заупрямилась я.
Вообще-то не хотелось, но надо же доказать, что это кофе в отеле был плохим, а не со мной что-то не то.
– Ладно, сейчас я попрошу приготовить кофе.
– Давай, – сверкнула я глазами.
А сама стала переводить взгляд с одной картонки на другую. И куда пойти? Я как-то думала, здесь буду более удачные варианты вечеринок, чем эти.
Зазвонил телефон. Я ответила, не глядя:
– Алло?
– Ты что творишь, – прошипел в трубку Джейк, как будто его душили. – Я же просил держать это в секрете.
– Я никому ничего и не рассказала. Абрахам привез вам пригласительные? Ты поэтому звонишь?
– Так они ведь на меня и на нее, – продолжать шипеть Джейк.
– Ну да! Когда люди идут на свидание, они, обычно, делают это вместе.
– Она никогда не пойдет со мной на свидание, Ирэн, – безжизненным голосом ответил он.
– Скажи, что это по работе!
– Ты учишь врать меня, мастера лжи и изворотливости?
– Почему она должна отказать тебе? Что ее дома держит?
– Например, трое детей.
– Трое? – переспросила я севшим голосом.
– Ага, раз, два и три. Целых трое.
– Ты поэтому с ней отношения не заводишь?
– Конечно, нет!
– Знаешь, что, Джейк, я тебя не понимаю! Если проблема только в детях…
Тут вошел Алекс с чашкой кофе в руках и замер на пороге.
– Это не то, что ты подумал, – сразу сказала я Алексу. – Так вот, Джейк, если проблема только в детях на вечер, то скажи, что она может привезти их к нам.
– Куда это к вам?
– Опять к нам? – это Алекс.
– У нас огромный дом. Всем хватит места. Мои друзья вот регулярно оставляют нам свою дочь.
– Да ну? – хором произнесли братья.
Один в трубку, один рядом со мной.
– Давай, предложи ей и перезвони мне, – сказала я, положила трубку и посмотрела на Алекса: – Кажется, нам привезут еще детей.
– Сколько?
– Троих.
– Всего трое? Вместе с Кайли?
– Нет, с Кайли их будет четверо.
– А хоть чьи это дети?
– Миссис Фокс.
– Оке-е-е-е-й, – протянул Алекс.
– Я знаю, что у тебя много вопросов, но я пока не могу на них ответить.
– Потому что ты обещала Джейку, – кивнул он. – Ладно. Вот кофе.
Я взяла чашку в руки. Плохой знак. Мне неприятен сам запах, не говоря уже о вкусе.
Интересно, придется выпить всю чашку или достаточно будет пары глотков? Об этом речь не шла изначально.
Я отхлебнула горячую, густую жидкость. Горькую, пряную, резкую. Боже, и за что это я так любила кофе до этого?
– Очень вкусно, – сказала я через силу.
– Неужели? И поэтому ты чашку так далеко от себя отодвинула?
– Просто не хочу пить его сейчас.
Алекс достал из-за спины пакетик.
Рот моментально наполнился слюной.
– А это хочешь? – спросил он.
Черт возьми, всегда хочу. Очень хочу. Это же макадамия в карамели!
– Нет, – ответила я неуверенно.
– Правда? И я могу съесть их сам?
Алекс взглядом уже дыру во мне прожег.
Все еще запечатанный пакетик. Вот бы понюхать хотя бы…
– Открыть? – невинно спросил Алекс.
– Да! К черту кофе! Дай мне эти орехи!
Алекс надорвал пакет и протянул мне, я запустила внутрь пальцы и, клянусь, они дрожали от нетерпения, когда я запустила один орех в рот. И я чуть не кончила, когда почувствовала тот самый вкус.
Я не смогла остановиться, пока не опустошила весь пакет. Облизала пальцы. И посмотрела на Алекса, который сидел, зачарованно на меня глядя.
– Детка, – выдохнул он, – что с тобой?
– Эм… Ничего, – пробормотала я. – Со мной все в полном порядке.
– Какой у тебя сейчас день цикла?
С перепугу я так и не смогла вспомнить.
– Не помню, но… у меня точно нет задержки, Алекс, понимаешь?
– Может, просто еще рано?
– Да как рано, если…
Я не договорила.
Ежу понятно, как может быть рано, если:
а) в меня чудесным образом не лезет алкоголь;
б) мне противен любимый кофе
и пункт в) меня клинит на орехах
– Может быть, у меня просто развилась ореховая зависимость? – пискнула я. – Как думаешь, есть анонимные группы, куда я могла бы сходить?
– Ты будешь ее основателем.
Алекс откинулся на спинку стула, сложив руки на груди, и я видела, он просто не мог перестать улыбаться, глядя на меня.
Мне вот было не до улыбок. Если бы стол пустился в пляс или столовые приборы ожили и спели мне арию, я и то удивилась бы меньше.
– Да нет, – потрясла я головой, – не может быть…
– После всего, что у нас было?
– Но мы ведь…
– Мы не предохранялись.
– Но когда… как… где это произошло?
– Разве это важно?
– Конечно, нет, просто…
– Просто ты привыкла все планировать, Ирэн.
Я вспомнила о своем ежедневнике в сумке, где были расписаны все встречи, врачи, заметки, наброски к сценариям. Потом списки отелей, которые составляла перед поездкой в Америку и то, как готовилась за полгода до самолета, посещая косметолога и тому подобное.
Похоже, Алекс прав.
Вот только в моем ежедневнике по-прежнему оставалась одно дело, которое я переносила со дня на день, откладывая какими угодно способами.
Я так и не позвонила маме. Список того, о чем я ей не рассказала, уже перевалил за границу допустимого. О разводе ей, наверняка, рассказал кто-нибудь из Ваниных родственников. О похищении и свадьбе она могла узнать из таблоидов, или ей тоже кто-нибудь мог сообщить. И теперь я должна позвонить и скопом рассказать не только об этом, но еще о том, что теперь я жду ребенка и в ближайшие несколько лет приехать к ней не смогу!
А сценарии? А второй фильм в сентябре? О боже!
– Только не говори, что ты сейчас в уме считаешь, когда тебе рожать, – сказал Алекс.
– Именно этим я и занимаюсь, но ты ведь уже тоже посчитал!
– Посчитал, – кивнул он. – У тебя есть наработки сценария?
– По «Дракону» ничего нет, – выдохнула я, чувствуя, как меня охватывает паника. – Мы со сценаристами в первый раз встречаемся только в начале февраля!
– А Ройс?
– Там все проще, слава богу.
– Еще какие-то активные контракты есть?
– Нет, нет. Получается, только «Дракон» горит.
Он протянул руку через стол и сжал мои пальцы.
– Уверен, ты справишься. Это твой мир, твои герои. Ты знаешь их лучше всех.
– Ага, – прошептала я.
Он потянул меня к себе и усадил на колени. Запечатлел на моих губах нежный долгий поцелуй. Алекс еще никогда не целовал меня так.
Он запустил пальцы в мои волосы, водил языком по губам, изучая изгибы и контуры. Без нажима и напора, чувственный восторженный поцелуй.
Я вспомнила о его неумении говорить о чувствах и о том, что, наверное, этот поцелуй и значит, поздравляю и то, как сильно на самом деле он рад этой возможной новости.
Я говорю «возможной», ну потому что задержки ведь еще нет. А вдруг только показалось?
Он играл моим ртом и языком, и, один раз начавшись, теперь этот поцелуй уже нельзя было просто прервать и продолжить день, как ни в чем не бывало. Теперь этот поцелуй горячил кровь, становился все глубже, проникновеннее.
– Хочу тебя. Сейчас, – простонал Алекс. – И не могу оторваться… Чтобы закрыть чертову дверь.
Та была нараспашку. А неподалеку кухня, в которой полно народу.
Я выгибалась под его лаской, целовала его с призывным жаром в ответ. Оторваться от него сейчас у меня тоже никак не получалось.
Его губы прочертили линию вдоль моих скул, а после Алекс снова вернулся ко рту, с жадным захватническим поцелуем.
Возвращался Алекс, которого я знала и любила. Надеюсь, он не станет обращаться со мной как с хрустальной вазой, если этого не потребуется по каким-либо причинам, от нас независящих. Например, врачебным.
Тут меня словно ударило под дых.
Я замерла с отрытым ртом, резко прервав поцелуй. Я словно окаменела, а в груди разлился стылый страх.
«Не повтори судьбы предшественницы».
Я-то опасалась, что могу оказаться тяжело больной и тоже скоропостижно скончаться. А сейчас… Проклятье.
Как и Меган, я могу потерять ребенка! Если чертов Абадалла говорил об этом?!
Глава 6
Алекс, видимо, решил, что я застыла из-за открытой двери, воспользовался моментом. Поднял меня и встал сам, захлопнул дверь и вернулся ко мне.
– Останемся здесь или идем в спальню?
У меня так кружилась голова, что я не смогла стоять, рухнула на стул, с которого он только что встал, и Алекс решил, что я хочу остаться здесь.
Я посмотрела на него.
Мой король драконов хоть и старался казаться суровым и неприступным, таким, на самом деле, не был. Ему с лихвой хватило испытаний и боли, разве не жестоко заставлять его снова страдать?
Я совсем не думала о себе. Чувствовала, что я-то все выдержу и вынесу и, прежде всего, сделаю так, чтобы чертовы предсказания с рождественской ярмарки не имели силы над нашей с ним жизнью.
– Что не так? – спросил он, коснувшись моей щеки.
Я прижалась к его руке, чувствуя, как колотится сердце. Сейчас мы не будем о плохом, только о хорошем. Я впервые увидела его счастливым. Настолько счастливым, каким еще ни разу не видела.
– Я люблю тебя, – прошептала я, чувствуя, как одна предательская слезинка все-таки бежит по щеке.
Он рывком притянул меня к себе, сжал до хруста костей, а потом резко отпустил, словно одумавшись.
– Я тоже тебя люблю. И хочу, чтобы ты говорила со мной, если что не так. Я вижу, что тебя что-то тревожит, ты не умеешь скрывать эмоции. Давай я позвоню твоей маме?…
Я улыбнулась сквозь слезы.
– Она не говорит по-английски.
– Мы придумаем что-нибудь, хорошо? Обещаю. Я хочу видеть тебя счастливой. Если что-то не так со сценариями, давай разорвем контракты, если тебе кажется, что ты не потянешь их.
– С этими сценариями я справлюсь, просто… не буду брать новые.
– Время пролетит быстро, обещаю, ты скоро вернешься в строй. Ты сделаешь самую незабываемую карьеру в Голливуде, не волнуйся об этом, – он провел губами по шее к плечу, а его руки уже забрались мне под футболку.
Бюстгальтера под ней не было.
– Трезво оценивай свои возможности, Ирэн.
Его руки легли мне на живот.
– Особенно сейчас.
Он нарисовал знак бесконечности подушечками пальцев вокруг пупка. Потом подхватил свою футболку за края и стянул ее через голову. Следом полетела моя.
Я прижалась к нему грудью, а пальцем провела по крыльям черного дракона чуть ниже пупка. И сказала неожиданно для самой себя:
– Хочу такую же татуировку.
Алекс и бровью не повел. Кажется, для меня наступил благословенный период, когда он собирается потакать всем моим желаниям.
– Это может быть больно, – только и сказал он. – Правда, будет зависеть от места, где набивать.
Он накрыл мои груди ладонями.
– Этих малышек я мастеру не отдам, – он поиграл пальцами на сосках, и я чуть не вскрикнула от нахлынувших ощущений.
– Похоже, чья-то грудь уже стала чувствительнее…
В ответ я смогла только всхлипнуть, а он усадил меня на стол, нагнулся и втянул один сосок в рот. Он прав, черт возьми.
Я чувствовала малейшее касание его языка, а сам сосок изнывал от жара его рта и от того, как Алекс нежно водил языком вокруг него.
– Боже, я сейчас кончу…
Вот теперь мне удалось его удивить. Он посмотрел на меня снизу вверх, закрыл глаза и потеребил сосок языком, а после втянул его в рот, пока вторую грудью ласкали его пальцы.
Я сильнее обхватила его талию бедрами и сдержала свое слово. Это не было сильным оргазмом, только легкой волной удовольствия, которая выгнула мое тело дугой, а внутри вспыхнул иссушающий страстью пожар.
– Вау, – выдохнул Алекс, возвращаясь к моим губам. – Я читал о таком только в книгах.
– Что это были за книги такие? – прошептала я.
– Разные. Но, детка, нам нельзя заигрывать с твоей грудью долго, это может быть опасно.
На меня как будто ушат холодной воды вылили.
– Опасно?
– Стимуляция сосков на ранних сроках.
Он говорил это и продолжал меня целовать, пока руки поглаживали голую спину – верх и вниз. Вверх и вниз.
– Ты так спокойно об этом говоришь?
– Поверь, это спокойствие дорогого мне стоит. И к тому же, я не хочу пугать тебя. Есть множество вещей, которые одновременно могут быть полезными и опасными. Не надо думать обо всем разом. Хорошо? Обещаешь не гуглить? Я знаю, о чем говорю.
– Ты уже сам это все нагуглил? – слабо отозвалась я.
– Ага. Давай выберем тебе место для татуировки, если ты еще не передумала.
– А ты не против?
– Это твое тело, детка. Ты взрослый человек, как я могу что-то тебе запрещать? И потом, может быть, сейчас это поможет тебе отвлечься. Расслабься, Ирэн.
– Дождемся задержки?
– Да, – поцеловал он меня. – Не накручивай себя раньше времени. Сможешь?
– Попробую.
Он оставил меня и, обойдя стол, вернулся к пригласительным. Нашел среди цветных картонок ручку и вернулся вместе с ней ко мне.
– Теперь я хочу тебя раздеть.
– А если кто-нибудь войдет?
– Никто не войдет. Это запрещено и это наш в дом, в конце-то концов.
Я кивнула. Он стянул с меня капри вместе с трусиками, пробежался руками по бедрам и подвел к зеркалу на стене. Вокруг на полках стояли многочисленные награды Алекса – я мигом отразилась во всех золотых поверхностях, не говоря уже о бесстрастном зеркале.
Рефлекторно сжала бедра и закрыла руками грудь.
– Не надо, – прошептал он. – Расслабься. Я люблю тебя такой, какая ты есть.
Он поцеловал меня жарким поцелуем, пока его руки скользили по телу – талия, бедра, ягодицы.
– Ты еще одет, – простонала я, касаясь его члена под одеждой.
– Ага. Иначе это быстро кончится.
Его ладонь заскользила по бедрам и остановилась на ягодице. Он обошел меня и опустился на одно колено.
Его дыхание опалило кожу. Я почувствовала его губы чуть ниже поясницы.
– Здесь?
– Что здесь? – я забыла, как дышать. Не говоря уже о том, о чем мы говорили до этого.
– Набить тебе дракона.
Я вздрогнула, когда он щелкнул ручкой.
– А там больно?
– Немного. Просто здесь ты его почти не будешь видеть.
Он что-то нарисовал на ягодице.
– Но его часто буду видеть я.
Он провел языком по рисунку.
– И все на пляже будут видеть, если ты наденешь бикини.
Алекс поднялся и развернул меня к зеркалу боком.
– Сердечко, – улыбнулась я.
– Художник из меня никакой, – хмыкнул Алекс. – Дракона я тебе не нарисую.
Я посмотрела на сердечко, склонив голову.
– Он ведь привлекает к себе внимание?
– Еще какое.
– Тогда нужно выбрать не такое вызывающее место.
Алекс коснулся моей лопатки.
– Вот хорошее, но опять же, на спине ты видеть его не будешь.
Он нарисовал сердечко и там. Пришлось убрать волосы, чтобы увидеть.
– Да… Тогда предплечье?
Алекс вывел на моей левой руке сердце примерно таких же размеров, что и его дракон ниже талии.
– Здесь я буду его видеть.
– Будешь, поэтому взвесь все хорошенько. Рисунок может быстро надоесть. Он должен много для тебя значить.
Я запустила пальцы под его шорты, пробежалась по очертаниям черных крыльев.
– Этот дракон значит для меня очень много. Ты знаешь.
Алекс кивнул, притянул меня к себе. Игры закончились, поняла я, по его потемневшим глазам.
Я опустила руку ниже, сжала его член, а он потянулся к губам, возобновляя тот глубокий нежный поцелуй.
Одна его рука держала меня за талию, а второй он провел по моим бедрам. Я немного развела ноги и поддалась к нему, одновременно с этим сильнее сжимая его член. Но одежда стесняла мои движения, поэтому я только и могла, что, сжав его, водить большим пальцем по головке и немного вокруг нее.
– Хватит, детка, – выдохнул он. – Я не выдержу.
Он опустился на колени и провел языком снизу вверх. Я качнулась, вцепившись в его плечи.
Уткнулась в бесстыдное отражение в зеркале. Его голова между моих ног, руки скользят по бедрам. Язык повторил с клитором тоже, что с грудью несколько минут назад, и я охнула.
– Я сейчас упаду, Алекс…
Он моментально потянулся к стулу одной рукой и подтянул его ко мне, и я рухнула. А он только развел шире мои ноги и, оставаясь вровень с моим лицом, прошептал:
– Люблю, как ты кончаешь. Как стонешь. Отдаешься. Люблю тебя всю.
Его пальцы заскользили медленно, тяжело, сверху вниз. Я уперлась пятками ему в бедра. Он стоял на коленях, вровень с моим лицом, а рука, достигнув низа, снова взмыла вверх. И он опять повел все пять пальцев вниз, медленно, наслаждаясь каждым миллиметром.
Все разрывающие меня эмоции я могла выразить только в поцелуе. Знала, что даже если буду молить о том, чтобы он двигался быстрее, чтобы он, наконец, подарил мне оргазм, он не послушается. Да и я, положив руку на сердце, не готова была променять эти тягучие ласки ни на что иное.
Всего два раза он провел по мне, а я горела изнутри. Я едва сидела на месте. Бедра дрожали под его медленной томительной лаской.
Он дошел до низу, и я выгнулась навстречу, умоляя всем телом, чтобы хотя бы один его палец вошел в меня, но нет. Он оторвал руку и вернул ее на живот.
Не чувствовать его пальцы на себе было еще хуже. Алекс словно бы увлекся поцелуем и не двигал пальцами, и я извивалась от бушующего внутри меня пламени. Утолить мою жажду мог только он. А он изводил меня ожиданием.
Пальцы заскользили вниз. Все пять. Медленно. Я чувствовала каждый.
Я задрожала крупной дрожью, когда он стал вести ими по клитору. Мгновения казались вечностью. Я горела от желания кончить сейчас, чтобы пытке пришел конец, и от желания никогда не отпускать их от себя и снова ощутить это тягучее скольжение на себе.
Еще раз он провел ими сверху вниз, и я всхлипнула от пытки. Тех крох наслаждения было недостаточно, чтобы кончить, хотя, если это будет продолжаться снова и снова, то я обязательно взорвусь, разлечусь на тысячи осколков.
Алекс отстранился от моих губ, а его пальцы снова стали ползти вниз.
– Детка, нам нужно кое-что сделать… Пока наш дом не превратился в детский сад.
Я развела ноги еще шире, подрагивая от едва уловимого, близкого и в то же время недостижимого оргазма.
– Мне будет больно?... – всхлипнула я, прекрасно зная, к чему он клонит.
– Может быть, чуть-чуть. Я мог бы ответить, что нет… Но я честен.
– Хочу кончить. Сейчас.
– Нет, твое возбуждение сгладит острые ощущения, а оргазм будет сильнее. Потом. Когда я буду в тебе.
– Это шантаж.
– Нет, я сделаю, как ты скажешь.
Его пальцы задержались на клиторе, надавили, и я зажмурилась от темного пламени страсти, которое пылало внутри.
– Хорошо…
Он впился в мои губы, словно не веря, что я все-таки согласилась.
– Здесь? – спросила я потом.
– В спальне.
– Я не дойду, – простонала я.
Алекс подхватил меня на руки, открыл дверь с ноги и устремился к лестнице.
********
Бедный парень выходит на улицу только в дождь, потому что он просто огонь :)))
* * *
В спальне Алекс сбросил почти все с кровати, оставив только большую подушку по середине.
– Ляжешь на нее животом. Твоя попка должна быть приподнятой, хорошо?
– Я боюсь.
– Я люблю тебя, – он поцеловал меня, – и не сделаю тебе больно. Обещаю. Детка, не думал, что скажу это, но мне нужна «Пантера».
Внизу живота все заныло от предвкушения. А во рту, наоборот, пересохло. Я неопределенно махнула в сторону прикроватной тумбочки.
От вида розовой «Пантеры» в его руках колени подогнулись. Алекс бросил ее на кровать, прижал меня к себе. Я стянула с него шорты, опустилась на колени раньше, чем он остановил меня. Но остановилось, не доходя до члена, только обхватила его рукой. А сама провела языком по дракону и поцеловала его долгим, жарким поцелуем.
Член в моих руках дернулся в нетерпении.
– Ложись, – прохрипел Алекс.
Я взобралась на подушку, пока он достал из своей тумбочки ярко-красный тюбик и пару презервативов.
– Что это?
Вместо ответа Алекс щелкнул крышечкой и выдавил на пальцы тягучую бесцветную жидкость. Подошел ко мне с улыбкой и провел по складочкам между ног, его пальцы заскользили волшебным образом, едва касаясь.
Смазка. Ясно-понятно.
– Еще, – выдохнула я. – Еще!
Его пальцы двигались почти невесомо, увлажненные и скользкие. Словить удовольствие теперь стало еще сложнее, хотя он двигал рукой быстрее, настойчивее.
А потом он отвел руку и приставил ко мне едва вибрирующую «Пантеру», тоже обильно смазанную увлажнителем.
Я поерзала, надеясь, наконец, добиться разрядки. Уж с собственным-то вибратором я справлюсь. Но я услышала, как хмыкнул Алекс, как прогнулась под ним кровать, он встал позади меня. Погладил бедра, ягодицы, я развела их в стороны, бесстыдно при этом выпячивая к потолку задницу. Умоляя об оргазме или том, чтобы он вошел в меня.
Я сходила с ума от желания. Ловила пусть не его руки, но хотя бы «Пантеру», но Алекс только водил ею по клитору, нежно, снова подогревая, приближая к оргазму ненавязчиво, неуловимо.
– Войди в меня…
Он ввел палец, и я выгнулась, насадилась на него, тщетно пытаясь испытать от этого удовольствие.
– Мало.
Алекс навис надо мной, перемежая слова поцелуями в плечо и спину:
– Ты хочешь меня?
– Да.
– Хочешь мой член внутри себя?
– Да!
– Я хочу твою попку, детка.
Он провел скользким пальцем между ягодиц, и меня прошило током. Сильное, жгучее желание откликнулось на эти движения. Сдерживаемая лавина страсти дала трещину.
Я выгнулась в пояснице, потерлась попкой о его живот.
– Да, Алекс. Сделай это…
Я хотела его. Хотела всего и везде. Ему удалось вырубить все предохранители, и на смену страху пришло только башнесрывное желание.
«Пантера» продолжала легко вибрировать между ног, не давая прийти в себя, не сбавляя градус наслаждения.
Я вздрогнула, когда между ягодиц упала прохладная гель-смазка. Управляя левой рукой «Пантерой», пальцами правой Алекс стал поглаживать и надавливать. Эти откровенные пронзительные ласки так вовремя пришли на смену тем дразнящим, неуловимым движениям.
Я прогибалась в пояснице ему навстречу. Я перестала понимать и осознавать, что именно делали руки Алекса и где. Я доверилась ему и растворилась в его мягкой подготовке, в безграничной ласке, когда удовольствие важно было для обоих, а не только для одной стороны.
Иногда он нагибался и целовал мою спину, шептал, как хочет меня и как давно мечтал об этом. Какой вид ему открывается. И что, пожалуй, «Пантере» самое место в его руках, а не моих.
Я застонала в голос, когда он ввел «Пантеру» в меня. Это было, как первый глоток воды после путешествия по пустыне.
Какое-то время Алекс трахал меня «Пантерой», но после вытащил ее, я поддалась к нему, в поисках ее, снова готовая кончить. И ощутила, как он уперся членом выше. В тугое кольцо мышц.
Его пальцы скользили по клитору, уже целенаправленно только там. После стольких раз, когда я была в шаге от оргазма, а тот покидал меня, много времени не потребовалось.
Я задрожала от шквала удовольствия, вцепившись в простыню. И почувствовала, как Алекс надавил и вошел. Едва.
Пальцы, которые замерли, снова пришли в движение, и вот тогда-то оргазм и накрыл с головой, смешался с редкими вкраплениями острых ощущений, прошивших тело. И когда он стих, а я лежала, всхлипывая от мыслей, что вот все и кончилось, Алекс шевельнул бедрами.
Я закричала. И вовсе не от боли.
Все удовольствие, которое только что испытала, было ничто в сравнении с этим. Наслаждение было острее, преступнее, глубже. Оно рождалось глубоко внутри, темной запретной волной.
Я не знала, также хорошо Алексу в этот момент, как и мне, потому что, казалось, ну никому не может быть лучше, чем мне. Что было глупостью столько времени бояться. Что в руках этого мужчины я могу ощутить куда больше граней удовольствия, чем знала до этого.
Что люблю и доверяю. Что готова с ним на все. И что он никогда не причинит боли. Не оставит. И будет любить меня вечно.
Алекс двигался, постепенно ускоряя ритм, позволяя принять больше, погружаясь все сильнее. И спустя какое-то время снова подвел к клитору «Пантеру», и когда я решила, что больше удовольствия уже быть не может, меня снова накрыло.
Я выгнулась в немом крике, пока мелкая дрожь перерастала в головокружительные толчки наслаждения. Меня колотило изнутри, на миг я перестала дышать и после закричала в полный голос, растворяясь, разбиваясь, переставая существовать.
Алекс что-то процедил сквозь зубы, вошел в последний раз, и его дрожь передалась мне. Он рухнул сверху, все еще содрогаясь от собственного оргазма. Притянул меня к себе, вжимаясь в губы, срывая остатки крика с моих губ.
– Я люблю тебя, – шептала я, – как же сильно я тебя люблю…
Он водил руками по моим волосам, лицу, рукам, бедрам и талии. Целовал, улыбался, благодарил за эти незабываемые ощущения. А потом обе руки Алекса снова легли мне на живот.
Я посмотрела на его ладони, а потом на него – его глаза были закрыты.
– Алекс…
– Подожди, – прошептал он. – Я молюсь.
