Текст книги "Замуж за дракона. Книга 2"
Автор книги: Жасмин Майер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
– Я весь во внимании. Что ты спрашивала? Кто будет нагибать Джессику Браун над байком? Ну, я буду. Я ведь главный актер. А именно этим главные актеры и занимаются. Такое важное дело нельзя поручать другим. Может, мне потом еще и «Оскар» дадут, за лучший недотрах на публике. Ради меня даже введут такую номинацию.
– Ладно, – вздохнула я, кусая губы, чтобы не расхохотаться. – Что-то я и правда перегнула палку. Я вообще-то не ревнивая.
– Когда я играл с Оливией, ты злилась? – спросил он.
– Ни капли.
– И сейчас не надо, детка. Какие бы формы ни были у Джессики, мне нравятся твои. И я всегда хочу прокатить на байке именно тебя, запомни это.
– Только это будет не скоро, Алекс.
– Мы вроде никуда не спешим, – улыбнулся он. – Я сейчас хотел съездить в посольство. И нам должны привезти детей сегодня, помнишь?
– Да. Сейчас я отдышусь и пойду одеваться для посольства.
– Не нужно, я поеду сам.
– Сам? Но это же мои документы. Мой развод.
– Посмотрим, что я смогу сделать сам. Если ничего не выйдет, поедем вместе. Договорились?
– Ладно, – протянула я.
Алекс точно не сталкивался с российской бюрократией до этого. Чтобы кто-нибудь из чиновников отдал или решил вопрос без основного лица? В жизни не поверю, что такое может произойти.
– Просто мне кажется, ты зря потеряешь время.
– Посмотрим, – повторил он.
После завтрака, проводив Алекса, я подхватила ноутбук и спустилась к бассейну, где в тени, стала перечитывать первый сценарий «Короля драконов» и наработки к нему, чтобы вдохновиться идеями для второго фильма.
Проблема была в том, что вторая часть изначально вообще не предполагалась. Драматичный финал, конечно, мог стать предпосылкой к продолжению, но иногда фильмы заканчивались именно этой нотой, которая означала открытый, неоднозначный финал.
С другой стороны именно такой финал давал пищу для размышлений о том, каким может быть вторая часть. С таким финалом она могла быть какой угодно. Хоть десять лет спустя, хоть вбоквел, хоть сиквел. Кевин выслал мне отзывы фокус-групп, которые уже смотрели фильм целиком, правда, без финальных обработок и спецэффектов. После просмотров этим людям раздавали анкеты, в которых они должны были ответить на определенные вопросы по сюжету, героям, ощущениям и так далее. Чтением этих анкет я и занялась после того, как освежила память сценарием первой части.
Номер заказа 1469970, куплено на сайте LitNet
В анкетах был вопрос о тйом, развитие какой сюжетной лминии вы бы предпочли во втором фильме, и многие вкыбрали именно отношения между сбежавшей кзоролевой и королем драконов. Что было банальщиной, которая особо и не помогала, потому что о ком еще снимать второй фильм, если не о главных героях? Конечно, фокус-группы могли быть полезными, но не стоило ждать от них, что они смогут написать сценарий за вас.
Я переписывалась с группой сценаристов после того, как получила отмашку от Кевина на второй фильм, и пока это были любые, даже самые сумасшедшие идеи, не подкрепленные ни какой информационной базой. Важнейший брэйнсторм мы устроим на встрече после нового года, и эта встреча станет нашей отправной точкой.
А сценарий должен был быть готов уже к маю. Черновой вариант, разумеется. Для того чтобы создатели фильма могли окончательно определиться с бюджетом, местами для съемок и членами съемочной группы.
С приглашенными на роли актерами нужно было определяться как можно раньше, чтобы не попасть впросак с их графиком, если речь шла о супер-популярных звездах или чтобы было достаточно времени в запасе для того, чтобы провести кастинг.
От этих мыслей меня и прервала внезапная смс-ка.
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Умираю от скуки в очереди»
ИРЭН: «Могу выслать анекдот»
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Лучше фото твоих сисичек»
Я хмынула, подняла телефон над собой и щелкнула.
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Серьезно? Это платье»
После второй фотки с вырезом он ответил:
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ: «Уже лучше. Но опусти вырез на пару дюймов ниже»
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«А еще лучше сними платье»
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ: «Серьезно, они в этом посольстве могут работать ЕЩЕ медленнее?»
ИРЭН: «Могут. Если в Москве у них это получается, то здесь, наверное, тоже. Удивляюсь, что тебя вообще впустили»
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Я сделал секретаршу чуть более сговорчивой»
ИРЭН: «Как?»
ИРЭН: «АЛЕКС»
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Детка, не нервничай. Ты теперь, правда, собираешься ревновать к каждой?»
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Секретарша работает здесь со времен Джимми Картера»
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Если ты не знаешь, то это такой американский президент, во время правления которого моя бабушка зажигала с дедушкой»
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«И знаешь, как мне удалось растопить ее черствое сердце?»
ИРЭН: «Как же?»
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Я сказал ей, что скоро стану папой»
Удивительно, ему удалось одной фразой выбить у меня почву из-под ног. Из состояния «Убивать!» я перемахнула в «Черт возьми, как трогательно!»
Ладно, он заслуживал поощрительный приз за такое.
Я приспустила платье, сжала грудь обеими руками, чтобы она казалась лучше и больше и быстро сфоткала. Потом оделась.
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Люблю. Люблю. Люблю»
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Это для каждой и тебе»
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«PS. Послу они тоже понравились»
Когда прошел еще час, и я за это время четыре раза успела сходить в туалет, успев набросать как минимум три разных сюжетных линии для одного и того же фильма, то получила новое смс.
КОРОЛЬ ДРАКОНОВ:«Срочно еду к Джейку. Все отменяется»
И едва я успела нажать ответить, как мне пришла еще одна смс-ка.
ДЖЕННИ: «Прости, дорогая. У Кайли ветрянка»
Глава 9
Я отправила Алексу только одно смс, с просьбой рассказать, как появится возможность, что случилось, но он так и не ответил. После я говорила с Дженни, которая, как оказалась, была в приемном покое детской больницы. С макияжем и в вечернем платье. Они как раз собирались выходить из дома вместе с Абрахамом, чтобы завести дочку к нам, но за считанные минуты у Кайли поднялась температура, и из-за стремительной лихорадки девочка потеряла сознание.
Хотя Дженни говорила спокойно, я понимала, чего стоило ей это спокойствие, но не могла представить, какие минуты им довелось пережить до того, как Кайли пришла в себя и открыла глазки.
Разумеется, ни о каких вечеринках и речи не было, хотя их скоро отпустили домой, диагностировав ветрянку и велев сбивать температуру каждые четыре часа.
Я так и осталась сидеть у бассейна, с ноутбуком на коленях, пока солнце, вскарабкавшись на небо, теперь спускалось вниз, раскаляясь до ярко-малинового шара. Миссис Хайди подходила всего раз, чтобы спросить, замешивать ли тесто на пиццу, и я сказала, что все отменяется.
Она сказала, что с детьми почти всегда так. Стоит только решить, что ничто не испортит ваших планов, а режим налажен, все идет кувырком.
Со вчерашнего дня я думала о том, как в нашем бассейне будут резвиться дети, а мы с Алексом будем рядом словно счастливые родители. Похоже, мне предстоит узнать о родительстве много нового. И прежде всего, что оно далеко от идеальной картинки в рекламных роликах.
Я подпрыгнула от неожиданности, когда уже в сумерках услышала шорох шин и писк гаражных ворот. Подождала, пока они с братом войдут в дом.
На Джейке лица не было. Дружелюбный, веселый младший брат теперь выглядел так, как будто за день похоронил всю семью. Алекс глазами показал мне, что не надо пока ни о чем его спрашивать, сам подошел к бару в холле, взял два стакана, добавил льда и плеснул виски.
Джейк с ненавистью посмотрел на стакан, потом на брата и сказал:
– Ты издеваешься?
– Выпей, Джейк. Это поможет.
Джейк считал иначе, он подхватил стакан и швырнул его об стену.
– Пойду прогуляюсь, – сказал он и ушел через отрытую дверь к бассейну, а оттуда, мимо меня, к ограждению, ведущим на длинную прямую лестницу к океану.
Алекс в это время постучал в дверь кухни, и оттуда вылетела горничная с совком и метлой, после он залпом выпил сам. И, наконец, вышел ко мне к бассейну и раскрыл мне свои объятия.
Полумрак рассеивали только фонари и подсветка воды. Солнце почти погасло.
– С ним все будет в порядке? – спросила я. – Или ты пойдешь за ним?
– Через полчаса. Или даже час. Ему надо решить, что делать дальше. Самому.
Алекс оглянулся на притихший дом.
– А где Кайли? Я думал, у вас тут вечеринка.
Я рассказала о Дженни и ветрянке.
– А что у вас случилось, Алекс?
Он откинулся на спинку шезлонга и обнял меня за талию.
– Муж Мэри запер ее с детьми дома. И угрожал убить, если они попробуют выйти.
– Что?!
Я была в ужасе от его ровного тона, который не оставлял ни тени сомнения в том, что это не дурацкая шутка, а сущая правда.
– Ее муж алкоголик. Он несколько раз лечился в разных клиниках, но сейчас перед праздниками снова сорвался. И когда он увидел, как она собирает детей и уходит сама, то подумал, что они бросают его.
Я вспомнила тихую улыбчивую Мэри, и ощутила мороз по коже.
– Почему она не ушла от него до сих пор?
Алекс, почти не моргая, глядел вдаль на темную линию океана.
– Когда он не пьет, он идеальный муж и отец. Это ее слова.
– Джейк знал об этом, – прошептала я. – Не мог не знать. Он сказал мне, что никогда не пьет, но не сказал почему.
– И его можно понять после того, что мы видели сегодня.
– Где Мэри с детьми сейчас?
– Дома.
– Дома?! А муж?
– В полиции. Когда он протрезвеет, его обяжут снова обратиться в клинику. Может быть, это поможет. На какое-то время.
Я спрятала лицо у него на груди.
– Все эти Роуз, Дженнифер, Вайнона и еще десяток девушек за эти годы, что Мэри работает на него… – вздохнул Алекс. – Я ведь думал, что Джейк, черт его дери, просто не создан для серьезных отношений. Каким образом нужно было догадаться, что каждый день, все эти годы, что за всеми этими свиданиями он пытается скрыть разбитое сердце?
– Он говорил с Мэри… о своих чувствах?
– Неоднократно. К сожалению, она считает себя недостойной его. Особенно после всего, что он видел сегодня собственными глазами. А поэтому она решила уволиться.
– Боже мой… Это моя вина. Эти пригласительные, вечеринки… Зачем я только вмешалась…
Алекс коснулся моей спины. Провел рукой по волосам.
– Нет в этом твоей вины, детка. Ее муж пьет последние пять лет с попеременным успехом. Не сейчас, так позже случилось бы то же самое.
– Если бы я не тянула их на вечеринку, она бы не уволилась.
– Я так не думаю. Она тоже любит Джейка, но… дети, муж… Ей не хватает сил вынести это в одиночку, а Джейк ровным счетом ничего не сделал, чтобы как-то помочь ей. Джейк пока отказывается соглашаться со мной, но я считаю, что ее увольнение только к лучшему. Она была рядом с ним пять дней в неделю, он смотрел на нее влюбленным взглядом и это все. А в родительский дом на Рождество он пригласил Роуз, которую он на дух не переносит, это разве умное решение? Сейчас, если Мэри хватит духу уйти с работы, – а я думаю, ей хватит, – Джейку придется решать, хочет он вообще как-то двигаться дальше или нет. Мэри нужен сильный мужчина, ей придется очень многое вынести. Если Джейк перестанет видеть ее каждый день в офисе, может быть, это поможет ему стать таким мужчиной для нее. Я пытался объяснить ему это, пока мы ехали домой… Но после разбитого стакана я уже не уверен, что он меня понял.
– Мне кажется, он думает, что если выпьет, то превратится в такое же чудовище, как ее муж.
– Да, он молодец, что не притрагивается к алкоголю последние полтора года, но этого мало, чтобы исправить положение Мэри в целом.
– Он останется у нас на ночь?
– Вряд ли, – ответил Алекс с тяжелым вздохом. – Знаешь, мне всегда казалось, что мы с Джейком очень разные. Он всегда был душой компании, веселился, смеялся, говорил в три раза больше меня. А оказалось, что когда дело доходит до чувств – я имею в виду, настоящих чувств, – он замыкается в себе еще сильнее, чем я. Ну, как можно было так хоронить любовь к женщине и ни черта не делать на протяжении полутора лет? Если бы не ты, я бы и не заметил, что с ним творится.
Он прижал меня к себе крепче.
– Иди в дом. Уже холодно, а ты в одном платье. Я пойду к Джейку. Как раз почти час прошел.
Я зевнула и, когда оторвалась от него, поняла, что и правда основательно продрогла. Поэтому пошла на кухню за чаем, увидела записку от миссис Хайд, что пиццу они все-таки сделали, но заморозили ее. И если захочется, то нет ничего проще, чем поставить ее в духовку на пятнадцать минут. Я поставила духовку разогреваться и достала одну.
Пицца приготовилась даже быстрее, чем заварился чай.
И тогда я услышала голоса, и мужской охрипший произнес:
– … тогда я возьму твою машину и уеду… А чем это пахнет?
Я улыбнулась и полезла в морозилку за еще одной пиццей. Хлопнула дверь кухни, и Алекс коснулся меня абсолютно ледяными руками.
– Кажется, Джейк останется на ужин, – прошептал он.
Я поставила таймер для второй пиццы и, пока доставала чашки для чая, украдкой глянула на Джейка. Глаза были красные, как будто он нырял без очков для плавания. Любые слова были лишними.
Алекс захлопнул третий по счету кухонный ящик и спросил:
– Где, черт возьми, нож для пиццы?
– Висит на стене прямо перед тобой на магнитной ленте, Гугл.
Алекс прожег во мне дыру этим своим взглядом строгого доминанта. Джейк хмыкнул.
Я достала из духовки вторую пиццу и поставила перед Алексом, чтобы он разрезал и ее. Недолго думая, следом поставила в духовку и третью.
Джейк разлил чай по чашкам и протянул мне одну, а вторую толкнул Алексу. Поднял свою и сказал:
– За вас. Поздравляю. Cпорим, будет двойня?
Мы с Алексом, не сговариваясь, переглянулись. На ум пришел почти такой же разговор в лифте, когда мы в первый раз спускались от Джейка. И то, как меня тогда пугала возможность многоплодной беременности. И слова Алекса, когда он уточнял, пугает ли меня только это или то, что рожать придется от него?
Я смотрела в его синие, отливающие сталью, глаза и думала… не могла поверить в это, но я действительно думала о том, какой счастливой стану, если у меня появятся не один, а сразу двое детей от этого мужчины.
– Знаешь что? – сказала я Алексу. – Ставь на тройню.
Он расхохотался, и я была уверена, что он думал о том же, что и я.
После ужина Джейк решил остаться у нас.
Глава 10
31 декабря погода основательно испортилась. Небо хмурилось, поливая мир мелким ледяным дождем, а мрачно-серый океан бросался на пляжи и скалы с ожесточением голодной собаки.
Тот самый день, когда мы должны были впервые появиться на главной вечеринке Голливуда и предстать на красной дорожке перед сотней папарацци.
Этот день ничем не отличался от трех предыдущих, которые начинались одинаково, несмотря на крекеры, орехи, тосты, бублики (да, Алекс нашел даже бублики в русском магазине) и то, что нашу кровать приходилось ежедневно перестилать после тоны крошек от всех этих снексов.
Выматывающий токсикоз был тут как тут. С невероятным упрямством он каждое утро застилал мое хорошее настроение, совсем как низкие свинцовые тучи обычно синее калифорнийское небо. Оставалось только надеяться, что как и зима, токсикоз однажды тоже закончится, а на смену ему придет весна, а моя ванна по утрам станет зоной свободной от регулярной тошноты.
У нас даже установились определенные ритуалы. Пока меня выворачивало наизнанку, Алекс успевал выпить две чашки крепкого кофе, так как после я не могла даже поцеловать его, если он пил кофе в течение дня. И он заодно подъедал мой бекон, который мне неизменно хотелось, но никак не удавалось съесть ни кусочка.
Тем же утром после утренней тошноты, ведомая плохим предчувствием, я скинула футболку для сна и встала голой перед зеркалом. Низ живота довольно внушительно округлился. Как вчера мне объяснял Алекс, это связано с тем, что мышцы пресса постепенно расслаблялись и даже расходились, чтобы позволить в свое время вырасти животу.
Мышцы пресса могли и подождать денек, думала я, кусая губы. Платье мне подобрали в тон костюма Алекса, и сделали это еще две недели назад стилисты, нанятые Эдвардом. Они выбрали для меня платье цвета бордо, обтягивающее тело до бедер, а ниже колен юбка расширялась русалочьим хвостом.
Теперь же я видела в зеркале, что мой живот предстанет на обозрение публики раньше времени. Куда раньше, чем будут сделаны заявления со стороны мистера Кейна, а значит, станет темой номер один для желтых таблоидов, которые так любят перемывать косточки и обсуждать скрывается ли под свободными платьями животик или это просто лишняя пицца?
Это было катастрофой. Еще и потому что две недели назад Эдвард рассказывал байку об актрисе, которая решила поменять дизайнерское платье за несколько часов до «Оскара». Я и тогда не поняла этой шутки о реалиях Голливуда, а теперь мне и подавно было не смешно. Шутка сводилась к тому, что дизайнерские дома заранее заключают контракты со звездами и после поставляют им наряды на обозначенные мероприятия. И в том, как по-дурацки бывают иногда одеты звезды, виноваты не они сами и не их стилисты, а дизайнеры домов мод, чьи изобретения иногда просто-напросто несовместимы с жизнью, но контракт ведь уже заключен. Не отвертеться.
Такие договора к тому же исключали возможность, что звезды появятся в одинаковых платьях или же все отдадут предпочтение какому-то одному модельному дому.
Короче говоря, менять за несколько часов до выхода платье, было сродни тому, чтобы изобрести машину времени и помочь «Титанику» избежать катастрофы. Одним словом – невозможно.
– Что случилось? Ты так и не спустилась к завтраку.
Я моргнула и пришла в себя. Оказалось, что все это время я так и стояла голая перед зеркалом, держа руки на животе.
Алекс тут же положил свои руки поверх моих, правда, ненадолго. Через миг его руки уже поднялись к груди, избегая, впрочем, сосков, а губы скользнули к голым плечам.
– Детка, что не так? – повторил он.
– Платье, – выдохнула я, откидываясь назад под его лаской и поцелуями, которые становились все более горячими.
От убрал волосы с моего плечами и спросил:
– И что с ним? – вернулся к поцелуям.
– Все сразу поймут, что я беременна.
Алекс остановился.
– Никто ничего не поймет на этом сроке. Тебе просто кажется.
Я повернулась боком. Внизу живота появился бугорок. Раньше его там не было!
– Смотри! Мне не кажется.
Алекс опустился на колени и поцеловал низ живота.
– Тебе кажется. В книгах пишут, что это просто начинают расслабляться мышцы пресса. И у худых и стройных животик может появляться чуть раньше. Но, фактически, в твои пять или шесть недель сейчас еще ничего не заметно.
Он вдруг отвел трусики в сторону и сказал, перебирая пальцами:
– Посмотри, как ты стонешь, когда я делаю так, – он стал перебирать пальцами. – Детка, когда я увидел это в первый раз, я не смог устоять.
– И тем не менее, – я тяжело дышала, – ты устоял от соблазна взять меня прямо там.
– Я не продержался и сутки, – прошептал он. – Ты знаешь, что стала пахнуть иначе?
– Хуже? – вспыхнула я.
– Кто сказал хуже? Иначе. Ты пахнешь теперь так сладко, как лучший сорт шоколада. Так соблазнительно.
Пальцы вытворяли невероятное в трусиках.
– Устоишь? – спросил он, глядя на меня снизу вверх, но не дождался ответа.
Коснулся губами и провел языком по изнемогающему клитору, а я задохнулся от ощущений и того, что все это по-прежнему происходило перед зеркалом в полный рост.
– Алекс… стой…
– У нас здесь нет такой же тумбы, как там. Так что придется стоять.
– Только, пожалуйста, уйдем от зеркала…
– Я хочу видеть. Помнишь, как ты насаживалась на мой палец впервые? – прошептал он, играя во мне пальцами. – Я помню. Знаешь, как это чертовски завело меня? Разве мог я отпустить тебя после?
– А как ты объяснил тогда Эдварду, из-за чего хочешь поменять рейс? – просила я, отдышавшись.
– Сказал, что пропустил конференцию с главным сценаристом, и теперь мне лучше полететь с тобой, чтобы успеть за восемь часов полета выяснить все, что необходимо для роли.
– А почему ты вообще пропустил ту конференцию? – встрепенулась я. – Я убила весь день на то, чтобы сделать укладку и макияж и вообще хорошо выглядеть.
– Ты определенно выглядела хорошо, когда мы встретились, – хмыкнул он. – Удивительно, что это все было для меня, а я даже не знал об этом, когда увидел тебя на вечеринке.
– Ты так и не ответил, Алекс.
Он тяжело вздохнул, а мне вдруг стало зябко.
– Тебе не нужно этого знать.
Я отстранилась.
– Почему?
Он отвел глаза в сторону.
Сердце снова застучало быстрее, хотя еще минуту назад его ритм в моей груди стих после пережитого удовольствия.
– Скажи мне правду, Алекс. Сейчас же.
– Я не могу, – ответил он. – Просто на хрен не могу сказать тебе этого. Не надо, Ирэн. Все это в прошлом. Это не имеет никакого значения.
– Не имело бы, если бы я не собиралась связывать с тобой свое будущее, Алекс.
– Не могу, – повторил он.
– Не можешьпочему? Что произойдет, если я узнаю? Что, скажи на милость, ты мог сделать такого в Москве, о чем не можешь рассказать мне?
– Это уже не важно, поверь мне.
Я отстранилась.
– Это все еще важно. Мы встретились из-за этого.
Я успела выскользнуть из гардеробной прежде, чем он остановил меня. Я должна была чувствовать голод, ведь так и не позавтракала до сих пор, но внутренности связало узлом, а от страха и отвращения закружилась голова. Вернулась тошнота. Что ж, значит и не буду завтракать, если желудок будет пустым, рвать будет нечем.
Натянув джинсы и толстовку с кроссовками, выскочила из спальни, миновала комнаты и сбежала вниз по лестнице. Деревья в саду качались на ветру, а стекла были мокрыми после недавно прошедшего дождя. Но теперь дождя не было, поэтому я не стала брать зонт и вышла к бассейну.
Было зябко и сыро. Соленая влажность пробиралась холодными пальцами под одежду. Я натянула на влажные волосы капюшон и толкнула дверцу, за которой скрывалась лестница, ведущая к океану.
Было не по себе от прогулки по саду. Во мне бушевала ярость, которая отзывалась с ревом бело-серого океана вдали. Раз помогло Джейку, может быть, поможет и мне.
Я побежала вниз по деревянным ступеням, мимо заросших холмов, перемежавших с камнями. Ветер стал порывистым, на губах стало солено.
Я старалась не думать, но раз за разом возвращалась к разговору и прокручивала его в своей голове. Вариантов было не много.
У него кто-то был там, в Москве. Какая-то другая женщина удержала его от встречи со мной, которая все же состоялась после. В этом и состояла ирония происходящего. Может быть, на моем месте должна была быть другая. Может быть, и не стоило верить ему, что все это время он был примерным семьянином. Ведь он все-таки последовал за мной в тот шкаф и не продержался и сутки, как оттрахал в самолете.
Это ведь не очень похоже на поведение примерного семьянина, верно?
Потребовалось аж четверть часа, чтобы спуститься по длиннющей лестнице, наконец, к пляжу. Дикому, с темным крупным песком и полосами бурых водорослей. Рев океана оглушал. Темные низкие облака, казалось, напирали сверху, клубились вдали скрытой угрозой.
А если у него была любовница в Москве? Не случайная, а постоянная? Сколько раз он вообще летал туда и почему прилетел тогда? Алекс говорил, что прилетел на выставку друга художника, но разве теперь я могла верить? И разве мог он при первой же встрече рассказать мне правду?
Я заорала во всю силу и все равно не услышала своего голоса. Высокая волна налетела вдали на выпирающую скалу и разлетелась сотней брызг.
Меня скрутило от боли. Я обхватила себя обеими руками, чувствуя, как внутри словно плещется жидкое пламя. Меня просто-напросто тошнило, но желудок, как я и рассчитывала, был пуст. А сухие рвотные позывы оказались куда хуже обычных.
Ноги меня не держали. Голод, холод, страх и обида лишили последних сил. Как и оргазмы, которые теперь казались такими далекими. Я рухнула на песок, сгибаясь пополам от боли.
Я должна дать ему шанс? Должна ли согласиться с его словами, что это лишь прошлое? Но кто даст мне гарантию, что он не встретит вновь какую-нибудь другую женщину, пока я размерами буду напоминать выброшенного на берег кита? Только доверие давало подобную гарантию и скорее лишало возможности усомниться, а теперь… не было и того.
Он чертов актер… Ему будут выбирать красивых женщин в спутницы, они должны шествовать с ним по красным дорожкам, не я, доверчивая наивная иммигрантка.
Алекс схватил меня за предплечья и поднял рывком.
Разумеется, я не слышала его шагов. За ревом океана не было ни малейшего шанса даже услышать его тихие слова, поэтому ему пришлось проорать: «Идем домой! НЕМЕДЛЕННО»
Я стряхнула его цепкие руки и, перекрикивая шум волн, сказала:
– Скажи мне, черт тебя подери! Скажи мне правду!
Алекс глядел на меня так, словно я всадила ему нож в сердце и для верность прокрутила рукоять.
– Тебе не нужно этого знать! – крикнул он в ответ. – Я ненавижу себя за это!
– Как ее звали?
Он моргнул.
– Кого?
– Эту женщину!
– Не было никакой женщины!
– Посмотри на меня, Алекс! – заорала я, надвигаясь на него по влажному песку, из-за которого разъезжались ноги. – Я в шаге от того, чтобы возненавидеть тебя! Скажи мне правду!
Я хотела топнуть, но не учла зыбкого песка под ногами. Кроссовок ушел вглубь, я потеряла равновесие, взмахнула руками и очутилась в крепких объятиях Алекса, после чего стала осыпать его грудь, плечи несомненно слабыми ударами, которые не причиняли ему вреда. Я хотела, чтобы он меня отпустил, но вместо этого он поднял меня над землей и взял на руки.
В два шага преодолел пляж и ступил на первую деревянную ступень. Коснулся моего лба своим лбом, наклонился к уху, вероятно, чтобы не орать и сказал:
– Я смотрю на тебя. Каждый день. Когда ты спишь, засыпаешь или думаешь, что я не смотрю на тебя. Я, черт возьми, не могу отвести от тебя взгляд с самой первой встречи. Ты – единственная женщина, которая была там. Ты вернула меня к жизни, когда я на хрен проклял ее. Могу представить, что ты успела придумать за это время, но все это чушь собачья, поверь мне. Ты не представляешь, какой дерьмовой была моя жизнь тогда. И самое паршивое, что это дерьмо почти победило. Я чуть не сдался, Ирэн! Меган была сильнее меня, лучше меня, а я подвел ее!
Мои зубы стучали от холода и, несомненно, и от жестоких коротких фраз Алекса. Я была непреклонной.
– Ты все еще хочешь знать, зачем я прилетел в Москву? – спросил он с тяжелым вздохом.
Я кивнула, сжав ногти так, что они впились в мои ладони.
Он пошел наверх, широко шагая, так и не ослабив хватку и не выпустив меня из рук.
– Хорошо. Я расскажу.
