Текст книги "Идеальная невеста"

Автор книги: Жасмин Крэсуэлл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

– Чем скорее, тем лучше! Я сейчас не работаю, так что в любое время, когда мистер Вудворд сможет.

– Какой ваш любимый ресторан?

– «Мэзон Бланш» знаете? Это около Белого дома.

– Прекрасно, – сказала Кейтлин, чувствуя облегчение оттого, что овладела собой и снова действует вполне профессионально. – Алеку он тоже нравится. Я позвоню ему сегодня же и постараюсь договориться о ленче или ужине на следующей неделе. А пока что… вы не возражаете, чтобы я связалась с членом кабинета и договорилась о беседе?

– Думаю, что это следует сделать, – сказала Мишель, и в ее голосе прозвучала усмешка. – Мне нужно что-то более земное, чем свидание с Алеком Вудвордом, если я хочу серьезно чем-нибудь заняться, а не витать в облаках.

Провожая Мишель в приемную, а затем до лифта, Кейтлин отмела предыдущие сомнения: поиски жены оказались удачнее, чем она предполагала.

– Я свяжусь с вами на этой неделе, – пообещала она.

– Буду ждать. – Мишель вдруг покраснела и улыбнулась, смутившись от нетерпения, так явно прозвучавшего в ее голосе. – До свидания, мисс Говард. Вот уж поистине интересный день!

Вернувшись в кабинет, Кейтлин подумала, что Алеку понравится общество Мишель. К тому же она как раз тот тип остроумной, веселой молодой особы, какую мать Алека прочила себе в невестки. В общем, во всех отношениях сегодняшняя беседа оказалась очень удачной, так что у Кейтлин имелись все основания быть довольной первой претенденткой на роль миссис Алек Вудворд.

– Я не ослышалась? – раздался требовательный голос Дот. – Ты рекомендуешь эту женщину как будущую жену для Алека Вудворда?

– Да. У тебя есть возражения?

– Как будто ты станешь их слушать!

Кейтлин улыбнулась.

– Ты просто невозможна. Эта Мишель Морро очень мила, и я уверена, что Алеку она наверняка понравится.

– Для умной женщины ты иногда бываешь удивительно тупа, – тяжело вздохнула Дот. – Однако мне лучше помолчать. Умные женщины всегда глупеют, если дело касается мужчин. Уж так мы устроены, что мужчинам ничего не стоит вертеть нами, как им хочется. Кейтлин уселась за письменный стол, не обращая внимания на сердитый взгляд Дот. В мире, где время заменило деньги и стало товаром, почему же занятым, преуспевающим людям не нанять профессионалов, чтобы подыскать идеальную супругу? Если ей удастся найти Алеку подходящую жену, Сэм Берген назначит ее вице-президентом, отвечающим за новое отделение «брачных услуг». А если она успешно поведет дела в этом новом отделении, то, возможно, давнишняя мечта стать компаньоном фирмы осуществится намного раньше, чем она надеялась.

Кейтлин печально улыбнулась, прекрасно сознавая, что строит воздушные замки. Прежде чем мечтать о том, чтобы стать полноправным компаньоном, надо сперва удачно женить Алека. Она набрала его номер.

Секретарша, как и следовало ожидать, ответила, что он все еще на судебном заседании.

– Как только он выйдет из зала суда, то зайдет за письмами, – добавила она.

– Передайте ему, Бетти, что я хотела бы заглянуть к нему сегодня вечером, возможно после обеда, если его это устроит. У меня для него интересные новости.

Бетти была пожилая особа, необыкновенно работящая и чрезвычайно преданная Алеку. По непонятным для Кейтлин причинам Бетти ее просто не выносила. И на этот раз, как всегда, ее голос звучал так, словно она сосала лимон.

– Спасибо, что вы позвонили, мисс Говард. Я все передам мистеру Вудворду. Правда, он очень устал – из-за этого дела Дуэйна Джоунса у него масса дополнительной работы.

– Постараюсь долго его не задерживать, – пообещала Кейтлин, недоумевая, почему, разговаривая с Бетти, всегда чувствует себя виноватой, хотя ей не в чем себя упрекнуть. – То, что я собираюсь сообщить Алеку, его обрадует.

– Я передам ему, – сухо произнесла Бетти, и Кейтлин внутренним взором увидела, как неодобрительно раздулись у секретарши ноздри.

О Господи, подумала она, вешая трубку, нельзя же ожидать, что я всем кругом нравлюсь! Но сегодня вечером, когда увижу Алека, непременно спрошу у него, чем я обидела эту особу.

Глава третья

Лишь только Алек открыл дверь своей квартиры, Кейтлин сразу почувствовала запах свеже-сваренного кофе.

– Мм, ты чудо! – воскликнула она, в знак приветствия прижавшись к его щеке. – Как ты узнал, что я еще не пила кофе и ничего не ела на десерт?

Он усмехнулся:

– Да что тут узнавать: ты всегда пропускаешь кофе и десерт, когда собираешься меня навестить.

Кейтлин зевнула и, усевшись на дорогой кожаный диван, с наслаждением вытянулась, подложив для удобства под спину подушки.

– Если бы у тебя в холодильнике не было бельгийских шоколадных конфет, я не стала бы попрошайничать.

– А вдруг ты перестанешь приходить ко мне, если у меня кончится запас твоего любимого шоколада?

Она рассмеялась.

– Вот мой секрет и вышел наружу! Я люблю тебя лишь из-за бельгийских трюфелей.

Алек картинно схватился за сердце и скрылся в маленькой уютной кухне.

– Бетти сказала, что у тебя важные новости! – крикнул он, звеня чашками.

– И к тому же хорошие. Я нашла тебе жену. Или лучше сказать – кандидатку в жены. – Кейтлин довольно засмеялась. – Ты не обязан делать предложение первой же претендентке, но она просто потрясающая.

Звон на кухне прекратился. Несколько секунд было тихо, затем в дверях появился Алек, держа две чашки с кофе в одной руке и коробку шоколадных конфет в золотистой обертке в другой. Поставив все это на низкий столик перед диваном, он уселся рядом с Кейтлин.

– Ты, кажется, не очень рад, – заметила она. – А я-то думала, что ты будешь поражен моей оперативностью. Всего за двадцать четыре часа я нашла первую кандидатку.

– Я поражен и ошеломлен. – Алек почему-то заволновался, встал с дивана и, подойдя к стереоустановке, стал неловко перебирать компакт-диски. – Просто я думал, что мы еще поговорим о моих условиях, прежде чем ты приступишь к делу и организуешь первую беседу.

– Алек, но мы ведь весь вечер в пятницу обсуждали твои требования к идеальной жене. Полагаю, что ты будешь доволен: Мишель должна тебе подойти. Я захватила копию ее досье. – Кейтлин отдала ему документы и занялась конфетами. – Мишель – первоклассный повар-кондитер, – добавила она, – училась в Париже. Ей двадцать девять лет, она любит детей, играет в теннис и очень миловидна.

Алек поднял глаза от досье.

– Блондинка? Брюнетка?

– Темная брюнетка с улыбкой феи, так что ты сразу растаешь.

– Звучит интригующе. Когда я могу с ней встретиться?

– Как только у тебя найдется свободное время. Она хотела бы пообедать с тобой в «Мэзон Бланш».

– Это ресторан около Белого дома?

– Да. Естественно, первое свидание должно происходить на публике.

– Конечно. Другого я и не жду. Может быть, ты сможешь договориться на вечер в пятницу? Я к тому времени освобожусь. Дело Дуэйна Джоунса слушается в суде присяжных завтра, и я не думаю, что вынесение приговора у них займет более нескольких часов.

Кейтлин с тревогой посмотрела на него.

– Ты нашел свидетелей?

– Одного. Бывший наркоман, находится в стадии реабилитации, так что присяжные могут ему и не поверить. Но по крайней мере он поклялся, что они с Дуэйном обедали в кафе и не были в винном магазине, где завязалась перестрелка. Окружной прокурор буквально выколачивал из него признание против обвиняемого, но тот повторял ту же историю, что и Дуэйн: они убежали только потому, что не хотели быть пойманными, когда началась заваруха, а не потому, что сами стреляли.

– Этого будет достаточно для того, чтобы сомневаться в виновности Дуэйна?

– Надеюсь. – Алек наконец нашел подходящий компакт-диск и запустил его.

Тихая, нежная, чистая мелодия прелюдии Дебюсси наполнила гостиную. В непривычной и грустной тишине, вдруг сменившей прежнее бодрое настроение, Кейтлин слушала музыку. Когда замер последний аккорд, Алек не сел снова рядом с ней на диван, а устроился в кресле около камина. С отстраненным, помрачневшим выражением лица он потягивал кофе из кружки.

– Что с тобой Кейти? – тихо спросил он, нарушив воцарившееся молчание.

Смущенная, она покраснела, но ответила то, как было на самом деле, потому что привыкла быть с ним правдивой:

– Это эгоистично, но я ревную тебя к твоей будущей жене. Мне так хорошо с тобой, Алек. А когда ты женишься, то в моей жизни образуется брешь.

Кейтлин ожидала, что он станет разубеждать ее, уверять, что в их отношениях ничего не изменится. Однако она ошиблась.

– Да, – согласился Алек. – Все будет совсем по-другому, когда я женюсь. – И вежливо добавил: – Но, конечно, мы с тобой останемся друзьями.

– Однако уже не такими, как сейчас, – грустно сказала Кейтлин. – Твоей жене не очень-то понравится, если я стану забегать на чашечку кофе, не правда ли?

– Боюсь, что не понравится, – кивнул Алек. – Я буду скучать по тем чудесным дням, Кейтлин, что мы провели вместе, но я достиг такого этапа в жизни, когда удачная карьера и широкий круг знакомых уже не избавляют от одиночества. И действительно готов полностью связать себя с женщиной, несмотря на все то, от чего отказываюсь. – Он криво усмехнулся. – У меня такое чувство, будто я собираюсь прыгнуть без парашюта с крутого обрыва, но, поверь, я хочу сделать этот прыжок. Я устал от пылких свиданий, которые ни к чему не приводят, устал скрывать свои чувства, опасаясь, чтобы они кого-нибудь не задели. Мне нужна женщина, отношения с которой будут откровенными. С меня хватит недомолвок, Кейти. Они ведь могут отравить любые отношения.

Алек и не представлял, как больно ранили ее его слова. Кейтлин натянулась как струна.

– Но ведь мы с тобой всегда доверяли друг другу, Алек! Господи, мы же делились самым сокровенным. Я не представляю более открытых отношений, чем наши!

– Ты обманываешь сама себя, – усталым голосом отозвался он. – Удивительно, но люди, знающие друг друга так долго, как мы с тобой, Кейти, многого не раскрывают и прячут друг от друга массу секретов.

Если бы Алек набросился на нее с палкой, Кейтлин была бы меньше поражена.

– Может быть, с тобой это именно так, – произнесла она дрожащим голосом, – но у меня абсолютно нет никаких тайн от тебя, Алек. Ни одной!

– А вот и не согласен. Я могу назвать десятки случаев, когда ты скрывала от меня кое-что очень важное.

– Например? Назови хоть один!

Он долго и задумчиво смотрел на нее, потом наконец сказал:

– Хорошо. Позволь задать вопрос. Ты девственница, Кейтлин?

Она открыла рот, но не могла произнести ни слова. После нескольких напряженных секунд она вновь обрела голос.

– Это вовсе не секрет, просто к делу не относится. Моя сексуальная жизнь настолько личный вопрос, что я не вижу причин обсуждать ее с тобой.

– Но для мужчины, который часто видится с женщиной, это достаточно существенно, не правда ли?

Кейтлин покачала головой.

– Наши отношения основаны на длительной дружбе, а не на… физической привлекательности. Мы друзья, а не возможные любовники.

– Но даже друзья иногда говорят о сексе, Кейти, а мы никогда этого не касались. Эта тема табу для нас. Почему?

Кейтлин заерзала на диване.

– Может быть, потому, что все крутом только об этом и судачат, и если честно, то мне этот предмет неинтересен.

– Секс слишком переоценивают, ты это хочешь сказать?

– Некоторые люди считают его важной частью жизни, – осторожно заметила она.

– Но не ты?

Кейтлин пожала плечами.

– Отчеты показывают, что супружеские пары, прожившие вместе два года, редко занимаются любовью больше трех раз в неделю. Однако каждую неделю они проводят в среднем сто часов вместе. Значит, любовь занимает у них три часа от общего времени, что оставляет девяносто семь часов на другое времяпровождение. При такой статистике как можно говорить о важности секса?

– Статистика показывает, что в прошлом году одна треть детей на юго-востоке округа Колумбия страдала от недоедания. Это тревожный сигнал, но помогает ли он тебе понять чувства матери, когда ей нечего дать детям на обед? Статистика не отвечает за эмоции, Кейти, и поэтому, вероятно, часто дает ложные факты. Статистика, приведенная тобой, не отражает относительную важность этих трех часов любви в сравнении с девяноста семью часами сна или занятия стиркой.

– Мне не нужны факты, чтобы знать, как преувеличена важность секса. Держу пари, что пары, увлекающиеся бейсболом, дольше живут в браке, чем те, для кого страстью является только секс.

– А если одинаково страстно увлекаться и бейсболом, и сексом? – предположил Алек.

Кейтлин была в таком нервном напряжении, что больше не могла усидеть на месте. Вскочив с дивана, она стала нервно расхаживать по комнате.

– Мне кажется, ты прав лишь в одном: я перестаю тебя понимать, Алек. Последние несколько дней ты преподносишь мне массу сюрпризов.

– В таком случае мы квиты, – сказал Алек. – Ты наконец допустила, что не понимаешь меня, а я признаю, что перестал понимать тебя с того дня, как ты обручилась с Дэвидом Уоллесом. Это было четыре года назад в мае, если ты помнишь.

У Кейтлин непонятно почему сильно забилось сердце. Она остановилась у горшка с цветущими хризантемами и принялась теребить лепесток.

– Я никогда не делала секрета, что моя помолвка с Дэвидом Уоллесом оказалась ужасной ошибкой.

– Но почему? Он такой приятный парень.

– Я обручилась с Дэвидом, чтобы угодить семье, а не потому, что была влюблена в него. Сестры видели в нем прекрасного зятя, а родители – идеального сына. Загвоздка оказалась в том, что как муж он был мне не нужен. И, даже понимая это, я согласилась выйти за него, а когда расторгла помолвку, он очень страдал; я же чувствовала себя страшно виноватой из-за того, что натворила. – Кейтлин обернулась и с обидой посмотрела на Алека. – Ты все это прекрасно знаешь. Ведь именно на твоем плече я выплакалась, когда собиралась расторгнуть помолвку. Ты забыл?

– Прекрасно помню, – сказал он. – И целых три года я ждал, что ты скажешь мне правду. Почему ты это сделала?

Кейтлин оставила хризантему в покое и в недоумении уставилась на Алека. У нее вдруг заболела голова, и она потерла ладонью лоб.

– Прости, – сказала она. – Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Я говорю о том, что ты сбежала со свадьбы Дэвида и Кирстин Стейнбек и пришла ко мне. Ты провела у меня всю ночь. В этой самой комнате мы проговорили десять часов подряд. И знаешь, что самое удивительное? Все это время мы ни разу не вспомнили о твоей помолвке с Дэвидом. Так что давай не будем обманываться относительно того, как мы честны и откровенны друг с другом.

– Ты никогда не спрашивал меня о моих чувствах к Дэвиду! И ни разу с тех пор не упомянул его имя!

Алек устало улыбнулся.

– В день свадьбы Дэвида ты нуждалась в утешении. Тебе хотелось получить от меня дружеское участие, а не душещипательный допрос и требования откровенности. И сейчас тебе нужно то же самое. У наших отношений есть определенные правила. Я не имел права расспрашивать тебя про Дэвида. Мы с тобой не считаем для себя возможным вторгаться в сферу интимных чувств. Таким образом наша дружба держится на плаву.

– Что ты такое говоришь? Нет у нас никаких правил! – страстно заявила Кейтлин. – Ради Бога, Алек, ты выискиваешь отдельные детали и раздуваешь их до небывалых размеров.

– Если ты на самом деле так считаешь, то тогда у нас с тобой разные представления о том, что важно, а что нет. Прошло полтора года с тех пор, как Дэвид женился. Если согласиться с твоей точкой зрения, то у нас, как у хороших друзей, нет ни малейших секретов друг от друга. И все же я до сих пор не знаю, почему тебя так расстроила его женитьба. Ведь это ты расторгла собственную помолвку, в конце концов; он тебя не бросал. Ты что, ждала, что он так и останется холостяком и будет до конца дней горевать по тебе?

– Конечно, нет. – От волнения Кейтлин стало душно. Она подошла к окну и повернулась к Алеку спиной. Помолчав, она произнесла: – Я никому об этом не рассказывала. Да и самой себе боялась признаться. Так вот, правда в том, что меня расстроил не сам факт его женитьбы, а что-то более неуловимое. Когда я увидела его и Кирстин вместе и убедилась в их любви, то поняла, что сама я никогда не выйду замуж. И сознание этого причинило мне такую сильную боль, какой я не ожидала. Я всегда заявляла, что главное для меня – карьера и независимый образ жизни, но в глубине души я сохраняла веру в то, что где-то в огромном мире есть мужчина, который увлечет меня настолько, что семейная жизнь покажется мне раем.

– А Дэвид оказался не таким мужчиной?

– Дело не в том. Наблюдая за ним на свадьбе, я поняла, что никогда не буду счастлива, да и нет на свете человека, необходимого именно мне.

Алек подошел и встал за ее спиной. Нежно положив руки ей на плечи, он повернул ее лицом к себе, приподнял за подбородок и заставил посмотреть ему в глаза. Его взгляд был внимателен и печален, но, к великому облегчению, наигранного сострадания она не увидела.

– Почему же? – спросил он.

– Потому что я не способна влюбиться, – призналась она, стараясь, чтобы в ее, голосе не прозвучала жалость к себе, но это ей не удалось. – Дэвид – просто один из многих мужчин, которые мне нравились, но ни одного я так и не полюбила. Можно было только мечтать о таком хорошем и добром человеке, как он. Я старалась влюбиться в него, но ничего из этого не получилось. Когда он смотрел на меня, то земля не уходила из-под ног. Да я почти и не замечала, смотрит ли он на меня. Когда он целовал меня… – Она замолкла, не зная, смеяться или плакать.

– Когда он целовал тебя… – Алек побуждал ее продолжать.

И Кейтлин, преодолев стыд, призналась:

– Когда мы были помолвлены уже несколько месяцев, я вдруг осознала, что, когда он целует меня, я в это время составляю в уме план работы на следующий день. Я закрывала глаза и представляла, как пройдут предстоящие встречи, а Дэвид вкладывал душу и сердце в свои ласки. Как только до меня дошло, что происходит, я поняла, что нашей помолвке конец.

Алек засмеялся, а Кейтлин уныло покачала головой.

– Честное слово, Алек, не смешно. Я долго раздумывала над этим и решила, что, должно быть, у меня поврежденные гены или не хватает каких-то гормонов. Я завидую, когда вижу влюбленных, но не могу представить, что они чувствуют при этом.

– Рад тебя обрадовать, Кейтлин, что для женщины с дефектными генами ты выглядишь не только абсолютно нормально, но даже великолепно.

– Спасибо за вотум доверия. Но беда в том, Алек, что мне двадцать восемь лет, а я ни разу не почувствовала ни капли тех безумных ощущений, которые другие познали неоднократно, не достигнув и двадцати. Мои сестры успели по влюбляться много раз еще до пятого класса. Куда уж мне до них! Я была до умопомрачения несообразительна и не понимала, что Томми Уинклер жутко в меня влюблен, так как постоянно дергает меня за косички!

– Кейти, дорогая, в тебе нет никаких дефектов – ты просто была окружена олухами. Обходительный Казанова, как я, никогда не прибегал к такой грубой тактике, как дерганье за косички. Помилуй Бог! Я считал, что ставить девочкам подножки на школьном дворе намного интереснее.

Кейтлин рассмеялась.

– Если бы ты подставил подножку мне, то получил бы портфелем по голове, а это доказывает, что я безнадежный случай еще с третьего класса.

– Ммм. Или что у тебя был поразительно здравый смысл.

Она вздохнула.

– Здравый смысл не обязательно счастливый дар, Алек. По опыту знаю, что здравомыслие – это последнее, что необходимо, когда хочешь влюбиться.

– Но один раз ты все же влюбилась, – сказал Алек. – Помнишь наш разговор на берегу пруда, где я ловил форель, а ты призналась мне в страстной и вечной преданности?

– Это была моя единственная и искренняя детская влюбленность, – согласилась с ним Кейтлин. – Но ты забыл кое-что важное.

– Что же?

– Тебе понадобилось менее получаса, чтобы отговорить меня от этого. Когда Меган было семнадцать, то она проплакала целый месяц, потому что Грег Бардок решил пригласить другую девочку на бал старшеклассников. А он ей не настолько нравился, как ты мне!

– Твои сестры – счастливицы, так как рано поняли, что им надо для счастья в жизни. Многим требуется гораздо больше времени, чтобы познать себя и понять, как надо жить.

– Точно. Я думаю, что на свадьбе Дэвида я поняла, что никогда не влюблюсь настолько, чтобы мой брак стал удачным.

– Перестань, Кейти! Ты слишком молода, чтобы делать такие огульные заявления.

Она покачала головой.

– Мне пока что не светит влюбиться.

– Не искушай судьбу. Поэты сходятся в одном: любовь такая странная штука, что захватывает тебя врасплох, когда ты совершенно не ждешь ее. И вдруг – как обухом по голове! Ты ничего еще не можешь понять, а уже страдаешь от нестерпимой сердечной тоски.

Кейтлин печально рассмеялась.

– Не знаю, каким образом и когда, но я получила прививку от этой особенной болезни.

Он спокойно взглянул на нее.

– Хорошо, может быть, ты никогда не влюбишься дико, страстно, но это вовсе не означает, что ты не сможешь встретить мужчину, который станет вполне приемлемым мужем и хорошим отцом твоим детям.

Кейтлин покраснела как пожарная машина.

– Согласна. В душе я романтик и не могу представить, что разделю свою жизнь с человеком, если не влюблюсь в него по уши. Женщины стольким жертвуют во имя брака, что, мне кажется, надо слишком сильно любить, чтобы игра стоила свеч.

– Выходит, ты не одобряешь мое решение найти жену через ваше агентство. Если смотреть трезво, то мы оба знаем, что я, скорее всего, не влюблюсь ни в одну из твоих кандидаток.

– Супружество, однако, понимается каждым по-своему, – сказала она. – Ты мужчина, и, возможно, влюбленность для тебя не настолько важна. В конце концов твоя жизнь изменится намного меньше, чем у твоей жены.

Алек помрачнел.

– Любовь для меня очень важна, – тихо произнес он. – В чем-то я похож на тебя. Я уже был готов отказаться от несбыточной мечты.

Кейтлин была так поглощена разговором, что не заметила, как близко они придвинулись друг к другу – их тела почти соприкасались. Очнувшись, она осознала вдруг, что руки Алека сомкнулись вокруг ее талии, и от ощущения их тепла ей стало жарко, а внутри она почувствовала беспокойство.

Ее голос прозвучал откуда-то издалека:

– Алек, ты когда-нибудь был влюблен?

– Очень давно.

Больше он ничего не сказал, но ей хотелось знать точно.

– В ту медсестру, Дженни Дрексел?

– Нет. Я тебе говорил уже, что, кроме взаимного приступа вожделения, у нас ничего не было. – Алек уставился в пространство, вспоминая то, что все еще причиняло ему боль. – Был еще кое-кто… года четыре назад я влюбился.

– И ничего у тебя не вышло?

– Нет.

Односложный ответ прозвучал невыносимо печально, и у Кейтлин от жалости пересохло в горле. Она с трудом проглотила слюну.

– Мне кажется, именно тогда… твоя мама намекнула мне, что ты собирался жениться, но не сказала, на ком… А потом я обручилась с Дэвидом, и какое-то время мы с тобой не виделись…

– Моя семья так и не узнала, что произошло. Только то, что я был сильно влюблен, а эта женщина вышла замуж за другого.

– Алек, мне очень жаль. Ты так говоришь об этом, будто до сих пор страдаешь.

Он взглянул на нее, словно возвращаясь в действительность.

– Да нет, я смирился с этой ситуацией. Не всегда имеешь то, чего больше всего хочется.

Кейтлин настолько привыкла думать об Алеке как о преуспевающем, уверенном в себе, защищенном от несчастий человеке, что ей было очень трудно представить его другим. Сейчас же она видела, какая боль бьется в его глазах, едва он вспомнил о своей неудачной любви. Неожиданно Кейтлин ощутила потребность защитить его. Она потянулась к нему и робко погладила по щеке, пытаясь утешить. К ее удивлению, Алек схватил ее руку и крепко сжал. Затем, что удивило ее еще больше, он поцеловал ее прямо в середину ладони.

– Поверь мне, Кейти, в двадцать восемь лет еще не поздно влюбиться, – ласково произнес он. – Может быть, ты преодолеешь свои предрассудки – и увидишь, что из этого получится.

Кейтлин и Алек все еще стояли очень близко друг от друга. У нее покалывало кожу там, где ее касались его пальцы, а где-то внутри, под ложечкой, она чувствовала прилив горячей волны. Эти ощущения были странными и незнакомыми – и вовсе ей не понравились. Чтобы хоть немного отодвинуться от Алека, она оперлась на оконную раму.

Обычно он тонко чувствовал ее настроение, но сегодня, казалось, ничего не замечал. Вместо того чтобы отпустить ее и отойти, он медленно нагнулся к ней.

– Иногда здравый смысл может завести слишком далеко, – пробормотал он.

– Что ты хочешь этим сказать? Его губы почти касались ее рта.

– Вот что, – ответил он и крепко прижался губами к ее губам.

Кейтлин почувствовала жесткость и требовательность его поцелуя. Глаза сами собой закрылись – теперь она не планировала свой рабочий день и вообще ни о чем не думала. Может быть, только о том, что поцелуй Алека совершенно не похож на поцелуи Дэвида. Или того конгрессмена от Кентукки, или куратора из Смитсоновского института.

Алек сильно сжал ее талию. Пожар внутри разгорелся и стал неуправляем, а Кейтлин и не сопротивлялась.