Текст книги "Сиреневый черный. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Жанна Лебедева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 38 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

Натанцевавшись вдоволь, они присели за стол. Тама и Айша куда-то пропали. Офицер продолжил разговор, рассказывая о своем доме и семье, налил принцессе бокал вина. Про себя она не говорила, да и юноша, похоже, не особо этим интересовался, рассказывая взахлеб о том, как ездит летом на охоту в северные леса и еще о чём-то. Таша не слушала толком, пытаясь поймать взглядом хоть кого-то из своих спутниц.

* * *

Когда стемнело, и холодный вечер опустился на водную гладь реки густой тягучей тьмой, город и яхта осветились многочисленными огоньками. Скрывшись от танцующей толпы и оставив Таму и Айшу, набивающих животы на банкете в главном зале, принцесса украдкой скользнула на палубу и замерла, пораженная.

Яхта держала свой путь к огромному дворцу нежно розового цвета. Строение отражалось в воде, подсвеченное фонарями и оттененное высокими темными вязами. От главного входа к воде спускались ступени. По бокам, высеченные из светлого мрамора, высились фигуры огромных сфинксов. Они лежали на своих постаментах гордые и величественные, и сначала Таша приняла их за статуи. Однако, к удивлению и страху юной принцессы, правая «статуя» повернула голову и посмотрела на приближающийся корабль.

– Это Шакит и Вадат – личная охрана госпожи Лэйлы. Таша, вздрогнув, обернулась. За ее спиной стоял тот самый офицер, с которым она беседовала на банкете внутри корабля.

– Кто они? Сфинксы? – Таша пораженно разглядывала могучие крылатые фигуры, растущие с приближением корабля.

– Сфинксы, – офицер пожал плечами, – ходят легенды, что в прошлом они были кровожадными и вероломными дочерьми одного восточного царя. Когда Шакит и Вадат задумали свергнуть отца с трона, тот прогневался и велел отрубить им головы. Когда наказание было приведено в исполнение царица, любящая дочерей больше жизни, велела пришить их головы к телам молодых львиц….

– Похоже на сказку, – Таша с опаской отошла от борта.

– Может и так, только сфинксы эти служат госпоже Лэйле с ее рождения. Ее мать привезла их откуда-то издалека.

Кивнув офицеру, Таша поспешила вниз, к Айше и Таме. Те так и сидели за столом, уплетая виноград из бездонной мельхиоровой вазы.

– Где ты была? – Тама воодушевленно взмахнула руками, мы тут уже все съели, и твою порцию тоже!

– Да ну вас, – отмахнулась Таша, – пока вы тут едите, самое интересное пропустите.

– Что может быть интереснее, чем нескончаемое количество еды, – пожала плечами Айша.

– Там такое! Такие!….

Пока они отгоняли Айшу от стола с едой, пока Тама, рассыпавшая конфетки из вазы, ползала под столом и распихивала их по карманам, пока, наконец, они все-таки поднялись на палубу и соизволили посмотреть на то, что хотела показать Таша…. Смотреть уже было не на что. Яхта причалила прямо к ступеням. Гости, неторопливо беседуя, поднималась ко входу во дворец, а постаменты были пусты.

– И что, мы дворца, по-твоему, не видели? – проворчала Айша, с осуждением взирая на принцессу.

– Ой, как красиво! – Тама прижала руки к груди, в ее больших блестящих глазах отразились вспышки иллюминации, – Таша, это правда безумно красиво, – пастушка вскинула руки и воодушевленно замахала в сторону берега, – пойдемте скорее внутрь, вдруг мы что-то пропустим?

Во дворец уже тянулись люди. Нарядные дамы обмахивались веерами, платья на них сияли гранями чудесных камней и Таша, застыдившись своих дешевых стекляшек, постаралась не идти по центру, а прижаться куда-нибудь в тень. В стороны от лестницы, на сколько хватало глаз, протянулся парк. Высокие вязы темнели на фоне подсвеченного иллюминацией неба резными кронами. Из постриженных розовых кустов выглядывали белые статуэтки дриад и фавнов.

Оказавшись внутри дворца, девушки поразевали рты от восторга, дорогое убранство и роскошная сервировка столов с изысканными кушаньями будоражила воображение. Таких красот Таша не видела в своей жизни никогда, что уж там говорить об остальных. Насколько хватало глаз, тянулись увешанные зеркалами и картинами коридоры. Под потолком раскачивались украшенные цветами люстры, полные свечей.

– Обалдеть можно! Вот люди-то живут! – Тама восторженно потерла руки, раздумывая за каким столом можно продолжить пир.

– Интересно, – Айша замерла перед одной из картин, – очень интересно, – пробормотала она опять.

Таша тут же обратила взгляд в том же направлении. На холсте размером в полстены была изображена сцена праздника. Дамы в старинных платьях, таких же немодных как у мамаши Байруса, мужчины в еще более странных нарядах. Самым удивительным было то, что кроме людей на полотне были изображены пирующие гоблины.

– Люди и гоблины вместе, – Айша грустно взглянула на принцессу, – ведь такое действительно было…когда-то очень давно…

Между тем торжество продолжалось, оркестр заиграл бодрую мелодию, и залы чудесного дворца расцвели диковинными цветами кружащихся пар.

– Что-то мне не хорошо! – Таша вдруг почувствовала тошноту и головокружение, видимо обильная еда была излишней после долгого воздержания, – пойду, прогуляюсь в саду!

– Потеряешься – уныло протянула Айша, – ищи потом твое высочество по кустам и клумбам!

– Прекрати! – Таша сердито нахмурила брови, – не маленькая, не пропаду!

* * *

Когда шум бала остался далеко позади, принцесса остановилась и присела на резную деревянную скамейку. До этого она долго шла по дорожкам сада, мечтательно разглядывая статуэтки рогатых сатиров и игривых дриад. В полумраке они казались живыми, их белые мраморные глаза пялились ей в спину, а на застывших лицах мелькали хитрые ухмылки.

– Не смотрите на меня так! Я же на вас не смотрю, – девушка показала язык ближайшей статуе и изобразила пальцами неприличный жест.

– Это не очень-то вежливо с твоей стороны, – глубокий бархатный голос заставил Ташу подскочить на месте и повернуться на сто восемьдесят градусов.

Увидев говорящего, девушку побледнела и вжалась в скамейку, округлив глаза от страха и удивления. Прямо перед ней в свете луны возвышался сфинкс. Вернее, если можно так выразиться, дама-сфинкс….

Вблизи она оказалась еще больше, чем виделась издали, с корабля. Белесая гладкая шерсть тускло поблескивала в полутьме, таким же светлым, словно вытесанным из камня были лицо и волосы, уложенные в сложную прическу, а открытая грудь, белая и гладкая, напоминала перевёрнутые круглые чашки.

– Простите, госпожа! – краснея, как свёкла, девушка присела в неуклюжем реверансе, – я не хотела вас обидеть! Просто мне было страшно одной в этом парке, а дурацкие статуи таращились…

– Но это просто статуи, – дама-сфинкс неслышно уселась на дорожке, по кошачьи обернув лапы хвостом, – они глупы и бесполезны. Зачем идти в парк одной, если боишься?

– Прогуляться захотелось, – смущенно пожала плечами Таша, – я не привыкла к таким долгим и многолюдным банкетам.

– Надеюсь, ты не будешь против, если мы составим тебе компанию? Я и моя сестрица Водат?

– Как я могу быть против! – Таша восхищенно разглядывала огромные лапы и крылья диковинного зверя, – я буду очень рада, госпожа Шакит.

– Ну, где же ты есть, сестрица? – раскатистый рык нарушил тишину парка, но ответом послужило молчание, – ну, вот, – на каменном лице сфинкса неожиданно проявилась мина неудовольствия, – всегда она так, уж больно охоча до балов, а я вот не люблю все эти праздники, и суету, и канитель, и толпы расфуфыренных баб и мужиков, – Шакит хлопнула лапой о плитки мощеной дорожки, звук получился бесшумным, лишь только земля мягко вздрогнула, завибрировав от невероятной силы удара. Принцесса тут же представила, как легко и бесшумно это существо может убить человека. Да такого удара, пожалуй, и на тролля бы хватило, Таша поежилась и отступила на шаг, тут же поймав на себе внимательный взгляд сфинкса.

– Не бойся, дитя, ты слишком мелкий и никчемный ребеночек, чтобы становиться врагом нам, – красивый, идеально вычерченный рот растянулся в улыбке, показав на секунду набор странных, разных зубов – от части человечьих, а отчасти кошачьих или львиных, – или, может, ты думаешь, что я приму тебя за шпиона или наемного убийцу? Да если и так? То, что с того? А? – дама-сфинкс снова расхохоталась, приблизившись к Таше на шаг, – Что это поменяет? Магии в тебе почти нет, а даже если ты прячешь оружие, вряд ли ты сможешь, – дама-сфинкс пошатнулась и неуверенно села, вздохнув тяжело и громко. Таша удивленно вскинула брови, чётко различив в этом выдохе запах винного перегара.

– Да, я люблю выпить, и что? – бледное лицо снова исказила гримаса недовольства, – вот тут, вот, например, – Шакит легла на брюхо и потянулась лапой за ближайший куст, став похожей на играющую кошку, – да где же? – она еще раз пошарила лапой, задергав от недовольства хвостом, – а, вот! – она ловко выкатила откуда-то из темноты бочонок, – я угощу тебя вином, а ты потешишь меня рассказом, а?

– Рассказом? – Таша вскинула брови, – каким?

– Да хоть о том, откуда у тебя этот шрам на шее?

– Шрам, – принцесса вздрогнула, ее шея была закрыта замысловатым воротничком платья, похоже, дама-сфинкс могла видеть сквозь одежду.

– Подумала бы я, то был вампир, будь этот шрам чуток поаккуратнее, – огромное существо, не договорив, приникло губами к бочонку, оторвавшись, продолжило, – вампиры редко упускают своих жертв вот так, живыми, да и укусы их гораздо более нежные.

– Это зомби, – хмуро бросила Таша, насупившись.

– Ах, зомби. Это ведь еще страннее, какой зомби, добравшийся до горла своей жертвы, упустил ее?

– Отпустил!

– Отпустил? Вот ведь сказки! Зомби тупы и примитивны, они рвут добычу, если та попадает в их рот, милосердие им чуждо.

– Это был не просто мертвяк, а один из боевых мертвецов.

– Чёрный всадник? – Шикит удивленно вскинула брови, – один из Чёрных всадников Севера? Вот как? Неужели они настолько сообразительны, что вступают в переговоры со своей едой? – прекрасное лицо снова наклонилось к бочонку, – я видела их пару раз. Похоже, их не зря боятся, ведь зомби, способные думать гораздо опаснее простых мертвяков, способных лишь есть, как хорошо, что госпожа Лэйла не воюет с Северными, ведь они не так просты, как надеются Королевские сподвижники.

– Зачем вообще война? – нахмурилась Таша.

– Ну, как же без войны? Истина в том, что каждый, кто стоит у власти, сначала думает о мире, а потом, бах, его словно по голове ударяет и он, будучи человеком мирным, набожным, даже богобоязненным, начинает воевать. Истина в войне, как в вине, – тут опьяневшая Шакит расхохоталась, повалившись на бок, и перегородила дорожку поперек. Где-то рядом пискнула летучая мышь и хрустнула ветка, по звуку наступил на нее зверек не больше кошки или хорька. Однако, разморенная вином Шакит тут же повернула голову на звук:

– Иди сюда сестра, – сфинкс лениво зевнула, вглядываясь в сумрак парка.

– Ты ищешь истину в вине? Ее там нет, – голос нежный, почти что шепот, почти что шорох листьев, прошелестел со стороны акаций. Потом материализовался, приняв сначала очертания диковинной статуи, а потом оказавшись близко в один миг.

Таша вздрогнула от неожиданности. Развалившаяся посреди дорожки туша Шакит повела головой:

– Не учи нас жить, сестрица, – ее потерявший равновесие голос хрипло прозвучал в ночи, – мы сами знаем! Знаем где истина, где ложь. Мы уже обо всем поговорили без тебя!

– Не выведывай секретов этой пьянчуге! – вторая женщина-лев уселась рядом с Ташей. Ее огромные темные глаза казались безразличными, однако где-то в их глубине плясали искры хитрости и печали.

– Не называй меня так, сестра, я добродетельна и вежлива, я не ругаюсь и не дебоширю, подобно тем таверенным пьяницам, что любят пропустить пару бочонков пива с ромом вечером в воскресенье, а потом с утра ползут в свои корабельные доки и торговые подвалы, чтобы грузить, таскать и проклинать нелегкую судьбу! – тут Шакит разразилась такой буйной и эмоциональной тирадой, что на втором предложении Таша перестала уже понимать, о чем та вещает и к чему.

Послушав немного, Водат продолжила диалог. Сфинксы, казалось, совсем забыли про Ташу. Они долго и много говорили, в основном, ни о чем, но иногда по делу. Шакит периодически прикладывалась к своей бочке, морщилась и шипела на сестру, не соглашаясь.

Водат, вспомнив, вдруг, про девушку, начала расспрашивать ее о том и о сем. Таша отвечала, будто в трансе, понимая, что может ляпнуть лишнего, но поделать ничего не могла. Губы сами открывались и начинали вещать. Сначала был рассказ о замке лаПлава, о там, какая там сейчас, наверное, погода, какие люди живут, что носят из одежды и готовят из еды.

Постепенно дело дошло и до войны: пришлось рассказать про штурм и про побег. Здесь Таша постаралась, отведя глаза, не вдаваться в подробности, но, разнервничавшись от напряжения и усталости, заплакала, заставив тем самым замолчать постоянно перебивающих ее сфинксов. Принцессе стало так жалко себя, так дико захотелось домой. Пусть дома и было страшно, пусть опасно… Пусть… Утирая рукавом слезы, Таша, шмыгая носом, принялась жаловаться на судьбу. Это было, конечно, не красиво, но пожаловаться Таме и Айше она не могла, дабы не смущать подруг своими страхами и тревогами. Похныкав немного, принцесса замолкла и выжидающе взглянула на сфинксов.

– Не бывает лёгкой судьбы, – сладкий голос Водат прорвал тишину, вонзаясь в ночь бесшумной эльфийской стрелой, – судьба – есть дорога, есть путь.

Никому он не дастся легко.

– Никому…. – словно в трансе повторила принцесса, зачарованная дивным голосом, «наверное, так эти сфинксы подманивают своих жертв» – мелькнуло у Таши в голове. Она все понимала, но не могла сопротивляться этому голосу, журчащему водой, шелестящему ветром.

– А ты, девица? Зачем, зачем ушла в парк одна, коли некому тебя защитить? – темные печальные глаза уставились на девушку, – и уж не та ли ты девица, которую вчера ночью искали в нашем городе охотники-эльфы?

Сфинкс говорила так притворно ласково и настойчиво, как обычно говорят цыганки, пытаясь облапошить. Нужно было держаться, не поддаваться на провокации, но Таша не выдержала и переспросила. Она чувствовала, как спина от этой новости покрывается холодным потом, а ноги и руки деревенеют от страха.

– Искали?

– Искали, искали, – хрипло рявкнула на это Шакит, – да не нашли, и убрались с пустыми руками.

– Не убрались, никуда они не убрались, – снова прошелестела Водат, – они настойчивы, как темноморские терьеры, почуявшие крыс. Но, если они ищут не тебя, а какую-то другую девицу, то не о чем беспокоиться.

Таша хотела соврать, что ищут, конечно же, не ее. И, в принципе, это могло быть и правдой. Мало ли в Ликии беглых девиц?

– Это были наемники, те, которые работают на заказ – словно прочитав ее мысли, сфинкс хлестнула себя по бокам хвостом, ее глаза заговорщецки прищурились, словно у них с Ташей была какая-то общая тайна, – они много берут за свою работу, но обычно доводят ее до конца.

Таша не знала, что ответить на это, и тихо промямлила:

– Ну, наверное, они ищут кого-то, кто убежал, но не меня! – тут же закончила она решительно.

– Они ищут девушку на странном чёрном коне, очень похожем на боевого коня тех, о ком не принято говорить в этом городе! Хотя, пожалуй, все это сказки! Или, было похоже на сказки, – голос снова сладко зажурчал, баюкая и усыпляя, – но твой запах говорит обратное! – огромные клыки оскалились перед лицом оторопевшей Таши, превращая дивный гипсовый лик сфинкса в чудовищную звериную морду.

– Полегче, сестра, будь мила, – Шакит, не смотря на неудобоваримое свое состояние, встала и, прикрыв собой девушку обратилась к разгневанной сестре.

– Нам не нужны ловцы людей, рыскающие по округе, пусть уйдет! – Водат яростно сверкнула глазами, продолжая скалить зубы.

– Она уйдет! – решила за Ташу Шакит, – ты ведь уйдешь? Это лучшее, что ты сейчас можешь сделать! Ведь если тебя поймают здесь, госпожа Лэйла не сможет отнять тебя по закону, но прикрыть беглецов никто не запретит. Так что бери своего коня и скачи из города.

– Хорошо! Спасибо, добрая госпожа Шакит, – принцесса поклонилась наскоро и бегом кинулась из сада.

Увести с бала Тамму и Айшу оказалось не так-то просто, однако, они резво собрались, два услышав про погоню, и поспешили за Ташей. Миновав роскошные залы с картинами и столами, полные народу, они вышли в длинную галерею, идущую вдоль восточной стены и открывающуюся одним своим боком на сад, уже совсем тёмный и страшный.

Петляя между мраморными колоннами, девушки сбежали вниз по лестнице и оказались на мощеной ровными плитами дорожке, ведущей к конюшням. Там, на укрытой гигантским расписным шатром площадке стояли экипажи гостей. Пробежав несколько рядов коней и карет, они, наконец, нашли свою.

– Быстрее, быстрее, – торопила принцессу распереживавшаяся Тама, а осторожная Айша, молча, вынула из прически украденный за столом десертный нож, ведь оружие им пришлось оставить в доме для гостей, их предупредили, так требовалось для поддержания на балу порядка и безопасности.

– Прошу вас подождать дамы, – Таша подпрыгнула от неожиданности, а Тама взвизгнула, – поступил приказ никого не выпускать из замка, – позади девушек стоял один из слуг, высокий, в светлой ливрее и с усами. Он скорее походил на военного в штатском, впрочем, возможно, таковым и был, – Высокие господа эльфы из Гильдии охотников выполняют заказ Короля по отлову беглецов. Госпожа принцесса была крайне не довольна срывом бала и беспокойством достойных господ гостей, но, к сожалению, у Высоких господ эльфов на руках приказ, подписанный Его Величеством Королём. Так что прошу вас, дамы, покинуть экипаж и вернуться в замок.

Собрав волю в кулак, принцесса медленно кивнула, бросив многозначительный взгляд на спутниц.

– Мы оставили в экипаже пудру и расчески, не беспокойтесь, мы скоро вернемся на бал, – растянула широкие губы Тама, улыбаясь как можно более мило и безмятежно.

– Ворота заперты, – как бы на всякий случай предупредил "штатский-военный" и с чувством выполненного долга отправился к следующему экипажу, который уже отъехал в сторону ворот.

– Погодите! – взмахнув рукой, странный слуга кинулся вслед за каретой, желая разъяснить ее пассажирам о незапланированной задержке.

– Что будем делать? – поинтересовалась Тама, подрагивая то ли от ночного ветерка то ли от страха.

– Сначала выясним, что случилось, – удивив всех своей решительностью, заявила Таша, – хотя, мне кажется, я знаю, в чем дело, – добавила она неуверенно, сфинксы сказали, что нас ищут, но что наши преследователи эльфы, для меня новость.

– Эльфы? Сфинксы? – нахмурилась Айша.

– Почему нас? – с надеждой переспросила Тама, посмотрев в глаза принцессе с такой невинной надеждой, что Таше тут же захотелось соврать подруге, сказать, что ничего не случилось, и ищут, конечно, не их, – ты говорила со сфинксами? – тут же переспросила она, округлив огромные глаза от удивления.

– Потом объясню, – мрачно прошептала Таша, – что делать-то будем? – она в надежде посмотрела на Айшу, Тама сделала то же самое. Стушевавшись под умоляющими взглядами подруг, гоблинша почесала голову и присела на землю.

– Ну, я думаю надо бежать отсюда.

– Это понятно! Но как? – недовольно фыркнула Тама, присев рядом с ней.

– Не знаю, как! – бешеным шепотом рявкнула Айша, – но как-то надо.

– Ворота закрыли, – глаза бедной Тамы наполнились слезами, – нам не уехать теперь, – она обреченно посмотрела на высокую кованую решетку, окружающую дворец и сад.

–Подождите, – прошептала Таша, прячась за колесо кареты, – тише.

Гоблинша и пастушка шмыгнули к ней. Звякая по камням набойками сапог, мимо прошли два человека – "военный-штатский", уже виденный ими и еще один, похожий, с бравыми усами, закрученными в спиральки. Они мельком оглядели опустевшие кареты и, не найдя никого, пошли в сторону дворца.

– Ах, вот вы где! – знакомый голос прозвучал из темноты так неожиданно, что девушки вздрогнули, – госпожа принцесса Лэйла просила меня отыскать вас.

– И отдать эльфам? – разочарованно продолжила Таша, глядя на выступающую из темноты Шакит. Синеватая, густая дымка клубилась вокруг фигуры сфинкса, растворяя ее в ночи. Странным было то, что лошади, стоящие вокруг, словно не видели гигантского зверя и не подавали признаков беспокойства.

– Ну, что ты, милая, никогда! – повергая в трепет спутниц принцессы, сфинкс приблизилась к ним на расстояние вытянутой руки и легла на землю, укрыв девушек и коня своим непроглядным синим мороком, – госпожа принцесса Лэйла никогда не отдаст вас союзникам своей сестры, – Шакит улыбнулась, растянув в стороны щёки, совсем по-кошачьи, – возьмите своего коня, и скорее за мной.

Не медля, девушки распрягли Таксу и, под прикрытием Шакит, двинулись вглубь сада. Они не знали, правду ли говорит им сфинкс, и действительно ли хочет помочь. О плохом беглянки старались не думать, полностью доверившись судьбе и милости таинственной Лэйлы, бывшей столь доброй к ним все это время. Таша до боли сжимала пальцы в кулаке, ведь судьба спутниц, скрепивших с ней свои судьбы бала на ее совести.

Между тем, сфинкс вывела их к дальнему краю парка. Здесь уже не было ухоженных дорожек и статуй. Вокруг, как в обычном лесу, росли пихты и кусты, за которыми, вместо красивой кованой решетки, возвышалась замшелая стена из камней. Шакит подошла вплотную к стене и исчезла, потом, к удивлению Айши и Тамы, появилась снова.

– Потайная дверь! – восхищенно всплеснула руками Таша, она часто пользовалась такими дверьми-невидимками у себя дома, – спасибо вам большое, – принцесса отвесила низкий поклон сфинксу.

– И вашей доброй госпоже! – благоговейно шепнула Тама, прижимаясь к принцессе и со страхом поглядывая на стену.

Айша, же просто кивнула, в знак благодарности:

– Поспешим…

Взяв коня под уздцы, принцесса первой шагнула в проход. За ней последовали Тама и Айша. Оказавшись на свободе, путницы двинулись на восток. Конь глухо зацокал копытами по мощеной булыжником дороге, оставляя за собой прекрасный дворец и сад.

Проехав шагом по темным аллеям и освещенным тусклыми ночными фонарями улицам, девушки свернули на торговую площадь, оживленную при свете дня и полупустую в ночи. Им попалось несколько влюбленных парочек и стайка беспризорников, тут же исчезнувших в переулке, едва лишь тень огромной лошади появилась из-за угла.

Оставив за спиной ремесленные кварталы, они, наконец, оказались на окраине Ликии. Сначала внимание беглянок привлек странный шум. Проехав до поворота по длинной улице, с которой они не сворачивали уже долгое время, девушки наткнулись на стройку. Всюду валялись груды камней, кучи песка, доски и бревна. Чуть поодаль дымила черной закопченной от времени трубой походная печь, предвещая заполночную трапезу. Угрюмая повариха, позвякивая гигантским черпаком о края стального корытища, мешала ароматное варево, пахнущее мятой и чертополохом.

Похоже, что строители работали в две смены, видимо очень торопились. Некоторые рабочие в залатанных робах стояли очередью, прижимая к груди деревянные миски, и тихо переговаривались между собой. Остальные суетились вокруг в свете костров и факелов – уличных фонарей, как в центре, тут не было. Черным зубчатым силуэтом на фоне неба поднималась недостроенная крепостная стена. На огромного коня с двумя всадницами и шагающим рядом гоблином никто из строителей не обратил внимания. Миновав стройку, Такса перешел на рысь и не замеченный скрылся в темноте.

* * *

Когда-то давно дед нынешнего Короля построил Ликию для своей жены. Та была большой поклонницей всех видов искусств, от музыки до живописания и, возглавив строительство культурной столицы, первостепенное место отвела возведению музеев, балетных школ, мастерских для скульпторов и живописцев. Город был провозглашен мирным и свободным для посещения представителями всех народов, независимо от того в мире или войне с ними находится Королевство. В подтверждение своих слов, Королева не стала возводить вокруг Ликии стену, открыв его для всех. И, несмотря на усмешки военачальников, ожидающих, что вот-вот столицу искусств разорят степняки или разбойники, Ликия стояла, словно заговоренная, став, по умолчанию, землей мира и свободы.

После смерти бабки принцесса Нарбелия, властная и амбициозная младшая внучка основательницы Ликии, кусала локти. Величественный город достался ее сестре – Лэйле, которая, приклонив колени у одра старой Королевы, клятвенно обещала сохранить город первозданным. За верность своей венценосной бабке Лэйла впала в немилость у отца-Короля, да и раздосадованная Нарбелия приложила к этому свой острый язычок, нашептав отцу о том, что старшая сестра непокорна и опасна. Несмотря на сплетни, слухи и угрозы, Ликия хранила нейтралитет. Королевские послы и сыщики были в городе частыми гостями. Они вынюхивали беглецов, которые искали защиты на этой мирной земле.

И теперь Лэйла радушно встретила посланников Королевства. То были эльфы, новые союзники, примкнувшие к Королю недавно, в основном, благодаря стараниям Нарбелии, крутившей шашни с одним из наследников эльфийского престола.

Скрепя сердце, Лэйла впустила погоню в город. Укрывать беглецов она не могла, не имела права нарушать закон, согласно которому распоряжения Короля относительно беглых преступников должны выполняться беспрекословно всеми. Однако, на риск она все же пошла. Ведь среди странной компании беглых девиц, была гоблинша, поэтому Лэйла и решила помочь.

Мир с восточными гоблинами, обитающими по соседству, был целью принцессы, почти не достижимой, но все же реальной, и она по крупицам пыталась наладить дружеские отношения с соседями. Чтобы не навлечь на себя подозрения, Лэйла поступила просто и безопасно, отправив беглянок из дворца по потайному пути. Воспользоваться магией придворных чародеев она не могла, любой волшебный след тут же стал бы уликой.

Когда королевские посланники шагнули в зал для приемов, Лэйла встретила их благодушным кивком, однако, с высокого кресла, в котором восседала, не поднялась.

Два эльфа в походных одеждах приветствовали ее сдержанными поклонами. Тот, что стоял справа, был очень молод. Он с интересом разглядывал висящие на стенах зала картины, изображающие пиры и охотничьи сцены. Его, сияющее белизной кожи, юное лицо отражало неподдельный интерес ко всему происходящему. Раскосые зеленые глаза внимательно изучали людей и предметы находящиеся вокруг. Он был невысок и длинноух: «Из лесных» – тут же отметила про себя Лэйла. «Что он забыл в компании Высокого?»

Его спутник, Высокий, был намного старше и одет гораздо богаче. Добротная куртка его поблескивала дорогими камнями, а шею увивали затейливые золотые цепи. В руке он сжимал поводок, пристегнутый к ошейнику черного с подпалинами темноморского терьера. Псы эти славились своей кровожадностью и силой. Губы и уши им отрезали в щенячьем возрасте, дабы придать мордам вид сходный с головами змей. Там, на Юге, в диких Темноморских краях Змею почитали как Бога.

Терьер угрюмо взирал на выстроившихся вдоль стен охранников Лэйлы глубоко посаженными крошечными глазками и слегка поводил из стороны в сторону похожим на хлыст наездника хвостом, давая понять, что первым нападать не станет, но и любые попытки навредить хозяину будет пресекать в самой жесткой форме.

– Итак, господа, – Лэйла сидела в глубине зала, во мраке, по ее гладкому телу струились складки легкого платья из леопардового шелка, поблескивающего в свете канделябров. Голову красавицы венчал плюмаж из павлиньих перьев, переплетенный с косами и завитыми локонами в сложную высокую прическу, – что привело вас в мой город?

– Дела, как водится, – тут же ответил Высокий эльф.

– Ловите преступников? – голос Лэйлы прозвучал на тон выше, как будто она сдерживала пробивающийся сквозь слова смешок, – у меня великолепная охрана, прекрасно обученная городская стража. Поверьте, негодяев тут нет.

– Дело не в них, – хладнокровно продолжил эльф, – мы прибыли в Ликию для того, чтобы сопроводить группу юных эльфиек, едущих из Южного Диорна в Нарн.

Лэйла кивнула и приподняла брови, всем своим видом показывая интерес. Нарн – крупный город Высоких эльфов, славящийся мастерами боевой магии старой закалки: преподавателями магических школ и частными учителями этого доходного ремесла. Южный Диорн – оплот лесных эльфов, лежащий далеко к югу от Ликии, раньше славился неприступностью и несговорчивостью. Однако, желание Высоких наладить с лесными отношения, видимо, наконец, возымело успех. По словам гостя, юные диорнские девы поступили на обучение к одному из известных нарнских магов на льготных началах, так сказать, во имя укрепления назревающего союза между лесными и Высокими. Куда и зачем направлялись лесные эльфийки на самом деле Лэйле предстояло выяснить. Это не составляло большой проблемы. Начальник охраны, поймав многозначительный взгляд госпожи, уже дал отмашку шпионам.

– Помимо основной цели, у нас есть еще пара дел, – Высокий сделал вид, что не заметил заинтересованности принцессы. В нескольких словах он рассказал о том, что по просьбе королевских союзников разыскивает пропавшую из замка лаПлава принцессу, а также озвучил еще несколько целей своего приезда, связанных с поиском пропавших людей и другими делами.

* * *

Взрослого эльфа звали Раммаль, молодого лесного – Артис. После аудиенции с принцессой они вышли из дворца и направились к воротам города. Въезд в культурную столицу Королевства выглядел странно: стены ее не окружали, а одинокие ворота были приветственно распахнуты перед путниками.

Остановившись на Приглашенной площади, там, куда первым делом попадали въехавшие в Ликию гости, эльфы принялись ждать обоз с эльфийками. Раммаль накинул на голову зеленый капюшон своей дорогой куртки, несмотря на цену изделия, уже заметно потертый и испачканный. На плече тусклым золотом поблескивала нашивка с парящей над горами ласточкой – герб Западного Волдэя, района, принадлежащего знатному эльфийскому роду, прямым потомкам властвующей семьи, где в дедах ходили двоюродные братья нынешнего Высокого Владыки.

Пока Раммаль отдыхал, сомкнув скрытые капюшоном глаза и затягивался пряным табаком через резную каменную трубку, молодой лесной слонялся вдоль площади, то и дело останавливаясь, и подтягивая к себе вцепившегося зубами в поводок темноморского терьера. Грозный пес, заскучав, вдруг принялся вести себя совершенно по-щенячьи: то вцеплялся огромными, не прикрытыми срезанными брылями, зубами в кожаный плетеный поводок, то падал на спину и, глупо дрыгая задранными лапами, принимался елозить мускулистой спиной в пыли. Артиса это забавляло: эльф смеялся от души и, легонько пиная носком замшевого сапога плюшевый бок пса, поддразнивал того:

– Давай, Беркли, изваляйся в грязи, ты и так похож на свинью….