Текст книги "Мечта (СИ)"

Автор книги: Жанна Даниленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Мне разрешили увидеть маму и сказали, что все в порядке , скоро родит. Вот только на роды не пустили. Мама родила мальчика, мы его сфотографировали и послали фотку Герману. Ребенок был немного недоношенный, но вполне нормальный и здоровый. День оказался сумасшедшим, домой мы вернулись глубоко за полночь.

– Машенька, а концерт в честь чего был? – спросил мой мужчина, когда мы уже ложились спать.

Мне стало стыдно. Вот просто жутко необыкновенно стыдно. А он тем временем продолжал.

– Так, что случилось? Я понимаю, что у тебя особое положение, даже животик стало заметно, я понимаю, что гормоны играют, но толкнуть мать! За что?

– Она к тебе приехала? Что у вас было? – сквозь зубы процедила я, потому что снова накатило.

– У меня с Галей? Когда было? Ты что ревнуешь? Вот новости! Поверить не могу. Маша, мне список написать и расписать, что с кем и в каком году, а рядом сколько тебе было лет при этом?

– Да нужно очень! Да я ревную! Потому что все не так и все не правильно! Понимаешь?! Ты это или нет?!

– Что не так? И что надо сделать, чтобы было так? – он снова казался спокойным, в отличие от меня.

– А что уже сделаешь! Я любила тебя, все эти годы. Я верила в нашу встречу. Я мечтала о романтике, о цветах, я… я букеты выбирала и представляла, как ты даришь мне их…– слезы катились по щекам, – о том, как ты будешь рад увидев меня представляла! А что получилось? И что есть теперь? Я чувствую себя инкубатором. Мне кажется, да я почти уверена, что не нужна тебе! Что ты со мной ради ребенка. И почему у тебя – женатого мужчины, до сих пор нет детей? Я вижу, что все идет по твоему только тебе ведомому плану. Я даже тебя не знаю… Я вижу, как ты манипулируешь людьми и мне кажется, что и мной тоже. Ты решаешь, все ты! А что я? Я не представляю, что нас ждет завтра, а я мать и мне ребенка растить! Я же в полном неведении. Я даже не знаю, чем ты занимаешься! Пойми меня! Постарайся хотя бы. Да я переживаю и нервничаю, и сорвалась потому, что она (мама) не хочет чтобы я рожала, а с тобой беседует о том, о чем со мной ты ни – ни. Расскажи о себе, дай мне понять, что я не вещь в твоей жизни. Я и на счет бизнеса пойму, я учусь на экономиста. Почему ты распоряжаешься моей судьбой и мной в целом, и не можешь довериться мне?

– А ты доверяешь мне?

– Нет, пока подчиняюсь. И только. Я еще не решила, я ничего не решила, потому, что все-таки надеюсь услышать что-то от тебя.

– Может быть завтра?

– Вот так всегда – завтра, но ведь и завтра ничего не происходит.

– Машенька, мы вместе всего третий день и третью ночь. О каком всегда ты говоришь? Давай я отвечу на один простой вопрос, – чем я занимаюсь? Так вот я строю дороги. У меня фирма четвертая по масштабу строительства дорог. И фирма для меня очень много значит…

– Больше, чем я?

– Это второй вопрос. Тебе придется научиться жить по моим правилам.

Больше он не сказал не слова, а завалился в постель, укрылся одеялом, сгреб всю меня к себе и уснул, снова сопя в мои волосы.

====== Я хочу знать! ======

Я смотрела на Киру и ждала, а проклятая пара никак не заканчивалась. И предмет сложный – математический анализ, потом перерыв и лекция по этому же анализу. А вот после лекции по макроэкономике я должна встретиться с Володей. Он сказал, что для маминого малыша надо все купить самим, что очень важно покупать вещи с любовью. А кто его любит – конечно родная сестра. «И бывший любовник его матери» – пронеслось в голове. Но я ничего не сказала, потому, что после шопинга он обещал пообедать где-нибудь и весь оставшийся день провести со мной.

Может, пойму, что он обо мне думает, и как все будет складываться. И после этой пары Кира расскажет, что о нем узнала у дядьки. А препод все что-то говорил, а я думала.

С каждой минутой, с каждой секундой я все больше боялась потерять Володю. Он стал моим! Пусть не так, как я мечтала, но моим, хоть немножко. И он говорит, что я нужна ему, а вчера во время УЗИ у него были такие глаза…

Может, мне просто надо жить и наслаждаться тем, что происходит сегодня и сейчас. Вот рядом он со мной и вот оно счастье, а завтра будет завтра и оно принесет что-то новое, а может не принесет. Так и слава Богу! Но я хотела знать, хотела быть уверена, что он мой и только мой, и со мной он навсегда.

Наконец пара закончилась. Мы с Кирой прошли в сквер у корпуса и сели на совсем отдельно стоящую лавочку. Мой охранник остановился так чтобы нас хорошо видеть, но слышать нас он не мог.

– Кира, ну, что узнала?

– Так чуть-чуть. Боюсь тебя это не устроит. Я же не могла сказать дядьке, что моя лучшая подруга встречается с его боссом и что ей девятнадцать. Я просто расспрашивала его о работе, можно ли туда на практику. Ну, а потом кто такой Субботин.

– Он говорит, что Субботин мужик с головой, и что дело знает, и отслеживает все от «А» до «Я». Требовательный, жесткий, не терпит обмана. Толковый руководитель, короче. Ему компания досталась от тестя. Тот как-то мгновенно умер от инфаркта, но хоронили в закрытом гробу. Сын был ничтожеством, сгорел от наркотиков. Его отец лечил сколько раз, все без эффекта. А потом ему кто-то такую дрянь подсунул, что тот умер. Тогда разборки были между компаниями за сферы влияния, и бывший руководитель кому-то из высшей власти дорогу перешел. Субботин сумел договориться со всеми. Стало тихо. Компания досталась Виталине. Ее отец вовремя замуж выдал за Владимира. Дядька говорит, что она не глупа и та еще штучка. Говорит, что особой любви не было, скорее сделка. Но брак крепкий, основан на акциях. Она живет в Италии последние семь лет. С кем живет, он не знает. Прилетает на крупные мероприятия, типа дня рождения мужа. Правда, говорит, последний раз, он напился потом выкурил что-то и на улицу ушел, больше не вернулся. Его охранник Федор с ним был. Раньше он так с женой не поступал. На людях у них все чики-чики. Вот и все.

– А дети?

– Я спросила, но он только плечами пожал, говорит, что откуда ему знать, никто о детях не говорил. Маша, вот все, что смогла. Дядька обещал спросить у него на счет нашей практики, у нас две недели, практика должна быть. Потом курсовая. Теоретический анализ экономической системы Ты про курсовую помнишь?

– Честно, нет. А как я пойду туда на практику, с моей тенью? И к нему? Сколько у меня времени?

– Месяц. Машка, вернись на землю. Еще не хватало институт бросить! Мы будем не в кабинете генерального практику проходить. Хотя ты можешь и там.

– Да нет, институт бросать никак нельзя. Мне специальность нужна. И не надо надо мной издеваться.

Мы отсидели еще две пары. Занятия окончились. Ко мне подошел охранник Костя.

– Мария Вячеславовна, Владимир Александрович немного задерживается, просил подождать его.

– Хорошо. И называйте меня просто, Маша. Я еще не доросла до имени отчества.

Но он лишь улыбнулся. Долго ждать мне не пришлось. Вскоре подъехал знакомый мне «Ягуар», и я забралась на заднее сиденье прямо в его объятия.

– Я так скучал по тебе, Машенька. Так ты на практику в мою компанию собралась? А почему так извращенно попросилась?

– Это Кира, я забыла про практику.

– Ты ж хорошо училась.

– Это прошлый год было. А в этом, не представляю, как сдавать.

– Не занимаешься?

– Почти нет. В голову не лезет.

– Надо, Маша! Понимаешь, надо!

– Понимаю, что надо! Но у меня проблем выше крыши! Ты это понимаешь?

– Конкретней.

– Первая и самая главная – ты!

– Я?!

– Да ты, еще моя внеплановая беременность, совершенное непонимание, как я жить буду, на что и с кем!

– Маша, ты со мной живешь, я в состоянии тебя обеспечить.

– С тобой? Ты сам мне сказал, что предложить ничего не можешь. Пусть все будет пока так. А как это так? Ты мне говоришь, как Скарлет Оʼхара, я скажу тебе завтра, а потом мило беседуешь с моей мамочкой. Я тебя не знаю. Вот какой вывод я сделала. Я боюсь того, что не знаю и не понимаю. Вчера ты сообщил очень важную весть о себе. Ты сказал, что строишь дороги. Так вот от Киры я узнала в десятки раз больше о твоих дорогах, чем от тебя. А тогда у ресторана был твой день рождения и ты бросил там жену, чтобы развлечься с девицей? Так?

– Маша, что за допрос с пристрастием?

– Я хочу знать! Я имею право знать, кто на самом деле отец моего ребенка! Или по твоим представлениям это лишние факты для меня? – я уже кричала.

Он попросил остановить машину и мы прошли в какой-то сквер. Я даже не знала в какой. Сели на лавочку.

– Да ты права, это был мой день рождения. Мы отмечали, я напился, затем вспомнил тебя, я часто вспоминал тебя, но всегда гнал от себя эти мысли. Видимо, даже такой человек, как я умеет любить. Я вспоминал, как ты забиралась ко мне на колени, когда я приходил к вам, как усаживалась рядом и я играл с твоими волосами, я прокручивал в голове ту ночь, когда ты призналась мне в любви, а я не понял, просто поверить не мог. И тогда на меня накатывала тоска. Вот и в тот день все повторилось. Я вышел на улицу проветриться, еще курил что-то, я не помню, Маша. А потом увидел тебя. Я думал показалось, но ты побежала ко мне и упала. Прямо, как тогда. А потом сказала, что ты Маша. Когда я так напивался, ко мне клеились девицы, они готовы были быть кем угодно, лишь бы я платил, и я платил. Только ненавидел их всей душой. Пока мы доехали до дома, я был уже уверен, что это не ты, а очередная. Я хотел отомстить, за разрушенную мечту. Мою мечту о тебе. Я был груб. Животное одним словом. Я не помню как ты ушла, я помню, как злился. Утром меня разбудил Федор. Сказал, что у нас проблемы, что девочка не была проституткой, что она может заявить на меня. Тогда я увидел кровь на простыне. Я был в шоке, от того, что полностью потерял человеческий облик, если сделал с девушкой такое. Я спросил, отвезли ли они ее к врачу и оказали ли помощь? Он ответил, что нет, что она не захотела и они отвезли девушку домой, что дали деньги, просто положили в сумочку. И тогда я спросил кто она? Я чуть не умер услышав ответ. Дальше ты знаешь. Я не дал тебе противозачаточные таблетки, потому что хотел невозможное. И оно свершилось. Я полетел к жене и пытался любыми путями получить развод, но нет. Она не согласна. Она пригрозила выкинуть меня из дела, а я так уже не могу. Сказала, что ей все равно с кем я сплю, но официально я буду ее. Вот и все. Я ищу пути, я пытаюсь я придумаю, что-нибудь.

Я оттаяла, опять поверив ему. Я решила больше ни о чем не спрашивать. Я его слишком люблю чтобы отпустить. Он со мной и хочет быть со мной. Так может смириться? Может подчиниться и жить по его правилам. Я решила попробовать. Мы снова сели в машину и поехали в магазин за вещами для маленького братика, к новым событиям и новым размолвкам.

Мне казалось, что он скупил все, что нужно ребенку от рождения и до лет трех. Я возмущалась, говорила, что мама не сможет все везти с собой, но он сказал, что часть отправит посылками. А Герман получит. Что это им в помощь, что оплатит билеты мамы, потому что он разговаривал с Германом и понял, что они нуждаются. А потом потащил меня смотреть коляски и манежи и вообще мебель для детской. Мы смеялись, выбирая мебель, я розовую, а он голубую, а потом сошлись во мнении, что детская должна быть просто белой. Я сказала, что не хочу знать заранее пол будущего ребенка, а он что ему все равно кто будет первый. Я еще больше смеялась, и говорила, что мне одного за глаза хватит, а он что, Маш, надо клонировать. В общем мы дурачились и были просто беззаботны и счастливы, пока в отделе не появилась женщина лет тридцати, и не произнесла

– Володя, представь мне свою спутницу.

====== Шок ======

Я смотрела то на Володю, то на нее. Она невысокого роста, очень стильно одета, с интересными восточными чертами лица, жестким взглядом и длинными черными волосами. Я не могла назвать ее красивой, но очень эффектной – да. На ее шее висело около пяти золотых цепочек разной толщины и плетения. А вот, как она смотрела на меня мне совсем не нравилось: оценивающе, свысока, и ее выводы были явно не в мою пользу.

Затянувшееся молчание прервал Володя.

– Маша – это Зарема, мой деловой партнер, Зарема – это Мария.

– Ну не только деловой, так ведь? – она хищно улыбнулась, а я готова была бежать куда глаза глядят. Но никак не могла, так как Володя держал меня за талию.– Очень приятно, Мария! – а потом она снова переключилась на Володю – Я искала тебя, при поставке случились отходы, надо ликвидировать последствия. Сам знаешь, не в первый раз. Надо перетереть условия следующей поставки. Кризис, товар дорожает. Таможня злобствует.

– Хорошо, давай встретимся в ресторане. В том же, как обычно. В восемь, устроит?

– А что ты манежи разглядываешь? Неужели?

– Да подруга родила, надо подарок сделать.

– От тебя, что ли? – она рассмеялась обнажив идеальные зубы.

– Нет, жена друга.

– А у тебя друзья есть? Странно, но ладно, до вечера. – Она провела рукой, в кольцах на каждом пальце, по его груди, кивнула мне и ушла, очень грациозно так удалилась.

Я стояла в полной растерянности, и не знала, как мне реагировать. Ругаться? Выяснять что-то? Зачем? И что это даст? Только потраченные нервы и эмоции. Зря, все зря! Мне не быть счастливой с ним. Как много у него прошлого, такого тяжелого и неприятного. Как много женщин бывших и настоящих. И как жить с таким грузом? А смогу ли я не обращать на все внимания? Нет, пожалуй не смогу. Вот так десять долгих лет мечтала о нем и моя мечта сбылась, но, что я имею? Счастлива ли я? Нет, однозначно нет. Но самое интересное, что мечтать -то я продолжаю. Несмотря ни на что, и главное то, что моя реальность и мои мечты – две противоположности, но в обоих есть Он.

А Он тем временем продолжал меня спрашивать, про шкафы для детской, а я и слушать не могла, потому что разговор с собой занимал меня целиком и полностью. И хотя разговор с собой был о нем, но я никак не могла услышать и его тоже, только себя. Все происходило в двух параллельных реальностях.

– Маша, надо поехать ко мне домой и посмотреть в какой комнате мы устроим детскую, и вообще там надо сделать ремонт, к рождению малыша и к твоему переезду.

– Какой ремонт?

– Ну в моем доме, надо сделать ремонт, а ты будешь руководить, потому, что ты будешь там жить.

– Я в твоем доме? Володя, у меня есть где жить.

– Я понимаю, что есть где жить тебе одной, но нам всем там тесно и у меня есть дом, нормальный дом.

–Это тот? – я чувствовала, как страх зародившийся глубоко внутри меня где-то в районе желудка начал расти и пускать свои щупальца в мою душу. А в ней было ох как не спокойно.

– Хорошо, если тебе так неприятен тот дом, то давай его продадим и купим другой. Я займусь этим вопросом.

– Нет, я пока не могу даже думать об этом, мне хорошо в моей квартире. Давай оставим эту тему. У нас еще куча времени.

– Время идет быстро. Хорошо, как скажешь, я не буду давить на тебя. Мне и в квартире твоей с тобой хорошо.

Я улыбнулась ему и мы пошли к машине, где уже лежали все вещи для маминого малыша.

Я не захотела обедать в ресторане, мы заехали за заказом для передачи маме и дальше в роддом. Повидались с ней, посмотрели мальчика, я даже на руках его подержала, а вот Володя не стал его брать на руки, я так и не поняла почему. Посидели с ней немного и пошли.

– Машенька, я буду поздно, у меня встреча. – вдруг заговорил он, – Сейчас тебя отвезем домой, потом я поеду.

– Не встреча, Володечка, а свидание.

– Ты сомневаешься в моих словах? – удивленно произнес он.

– А я должна верить тебе безоговорочно? – в тон ему с нотками удивления произнесла я.

– Маша, что бы тебе не показалось, это лишь бизнес, без личного.

– А я поняла, что приятное сочетание того и другого.

– Маша! – он недовольно повысил на меня голос.

– Будешь убеждать меня, что я не права? Что у меня глаз нет? Какая ручка у нее ухоженная и сколько золота на ней! А нежная какая!

– Маша, тебе придется научиться мне доверять. – жестко, слишком жестко говорил, он.

А я не привыкла. Я вообще, не привыкла отчитываться перед кем-либо и подчиняться тоже. Я одна живу почти четыре года. Да, я правильная и да, мне можно доверять, и я ответственная. Но ему доверять трудно, не человек, а одни вопросы. Хоть и самый любимый, но такой незнакомый и непонятный. И ему доверять?

– Мне необходимо быть на встрече. Но если ты скажешь нет, я не поеду. Теперь решение за тобой.

Я никак не ожидала такого оборота. И сказать, чтобы он не ехал, я тоже не могла. И отпустить не могла, я не доверяла ему, а этой деловой партнерше и подавно. И вдруг меня осенило. Решение пришло само собой и показалось мне единственно верным. А главное безумно простым.

– Я с тобой еду на встречу. Обещаю, что буду молчать и только присутствовать, и что содержание разговора унесу с собой в могилу.

– Значит так? – он удивился, ну надеюсь до могилы, ты тысячу раз забудешь ее содержание.

– Значит, вместе идем? – с видом победителя произнесла я.

– Хорошо. Только не задавай там никаких вопросов. Я потом тебе все объясню.

– Не буду, я как мышка посижу, честное слово.

Он притянул меня к себе и его губы коснулись моих. Я закрыла глаза. Да закрыла, хотя могла бы часами любоваться им. Но вот закрыв глаза во время поцелуя, я оказывалась в Раю собственных ощущений, я чувствовала все происходящее со мной гораздо острее, вкуснее, ярче. Меня накрывали волны тепла и возбуждения. Да возбуждения, и я уже эти пряные нотки отчетливо ощущала. « Как быстро я стала самкой, – пронеслась шальная мысль, – у меня секс – то был всего два раза, в смысле сладкий секс, настоящий. А вовсе не тот первый раз, когда я забеременела.»

Он долго выбирал мне одежду для ресторана из моего гардероба, но потом совершенно разочарованно посмотрел на меня и сказал, что моим обликом придется заняться ему лично. Мне не понравилось. С чего это я должна носить то, что он хочет. У меня вещи, которые я купила сама, потому, что они мне нравились, мне было удобно и комфортно в них, а тут не то я ношу, видите ли.

Я возвращала вешалки в шкаф, когда он увидел те пакеты, они просто валялись внизу под вешалками.

– Тебе не понравились те вещи? Я сам тебе их выбирал.

– Ты хочешь, чтобы я надела, то что там?

– Выбери сама, только давай не будем спорить по мелочам.

Это был шаг навстречу. Я оценила. Достала блузку и юбку из одного из пакетов, а еще надела то белье. Он внимательно смотрел, как я одеваюсь и улыбался. «Угодила» – пронеслось в голове. Я привела в порядок волосы, надела туфли на каблуке и была готова.

Нас провели в отдельный кабинет, там за столиком уже сидела та восточная девица. Она была действительно хороша. А с какой ухмылкой она глянула на Володю, при виде меня, стоило посмотреть! Мы сели за столик. В кабинет вошел Федор со странной штукой в руках и все проверил, потом сказал, что все чисто. Володя заказал ужин, даже не спросив, что я хочу.

– Зарема, выглядишь ты как всегда! – он улыбался ей.

– А я смотрю, ты основательно влип. При ней можно говорить?

– Да, можно. Я ее десять лет знаю.

Она расхохоталась и захлопала в ладоши.

– Понимаю, она хорошенькая. Миленькая чистая девочка. Вот чего тебе в жизни не хватало, так это чистоты. Но как посмотрю, ты ее уже запачкал, твоего ребенка она ждет?

– Да, моего. Давай к перейдем к сути, а то у меня есть более приятные дела. Так что там у тебя?

– Во-первых, товар подорожал. Так что следующая партия будет по триста баксов.

– Интересно сколько ты накручиваешь? Процентов триста?

– Я рискую. А еще обхожу две таможни двух государств, транспортировка тоже денег стоит и содержание обходится в копеечку. Ты мою прибыль не считай, помоги с неликвидами.

– При транспортировке?

– Да. Три штуки ушли.

– Твоя проблема, не моя. Я отвечаю, только за то, что купил и что на моем содержании.

– Но у тебя тоже отходы бывают! И что ты такой не сговорчивый?

– Да я свое дело знаю, успокойся и со своими неликвидами разбираюсь сам, а твои на твоей совести.

– Так ты товар берешь?

– Сколько?

– Сто пятьдесят, без трех.

– Сто сорок семь? По двести?

– По триста.

– Зарема, по триста мы еще не обсуждали и это следующая поставка.

– Тебе жалко денег?

– На что?

– Я открыла фирму по поставке капельного орошения.

– Будешь совмещать?

– Да, у нас товар контролируется, приходится платить крыше, за содержание, а так легальный бизнес. Приносит меньший доход, но зато меньше риска.

– Хорошо, вот тебе за сто сорок семь, по двести двадцать.

Он достал конверт и не заглядывая внутрь передал ей. Она взяла с не очень довольным лицом.

– Там чаевые есть, так что все в порядке. Передавай товар бригадиру, я завтра приеду и проконтролирую. Баня обязательна. Следующую партию мы обсуждать не будем. Все через Анатолия.

– Мне хотелось бы тебя видеть.

– Прости, у меня Маша.

– Виталина тебе не мешала.

– Виталина не мешала.

Дальше речь шла о выгоде использования капельного орошения в фермерских хозяйствах Казахстана. После ужина мы вернулись ко мне домой. Если бы кто только знал, как меня распирало любопытство. Я не поняла ничего из их разговора. Конечно мои предположения о не только деловых отношениях с этой красоткой подтвердились. Но я почти не отреагировала на эти отношения. Я ведь знала, что женщины у него были, а вот что за товар меня очень интересовало, что там криминал сомневаться не приходилось, но что это? Я предполагала, но никак не могла решить что это? Наконец я осмелилась спросить.

– Володя, а что ты у нее купил?

– Узбеков.

– Людей?!

– Да, рабов.

====== Жирная точка ======

– Как рабов? Объясни мне.

– Очень просто. Это люди, которые должны кормить семью, заплатить калым за невесту, поднимать детей, ну и все остальное, что нужно нормальным людям, помочь родителям в конце концов. Но денег нет и работы нет, совсем нет. Как им жить? Вот они собирают необходимую сумму и отдают человеку, который обещает их переправить в другую страну, где есть работа. Дальше их собирают в группы для отправки. Между Казахстаном и Узбекистаном есть села в которых одна часть принадлежит одному государству, а другая другому. Как рассказывала Зарема, в одном таком селе есть нелегальный пропускной пункт. Через огород одного жителя. Ему тоже платят конечно! Так вот, ее люди скупают молодых парней по пятьдесят баксов за штуку. Некоторые имеют навыки работы в той или иной сфере, некоторые нет. Далее ночами, чтобы не попадаться ГАИ они перевозят их через Казахстан к нам, или продают в Казахстане.

– Не понимаю, то есть посредникам платят и сами рабочие и вы, то есть те, кто их покупает?

– Получается – да. Но они рискуют.

– А зачем они тебе?

– Лопатой землю перекидывать. Маша, это дешевая рабочая сила, это безотказные рабочие готовые работать за гроши. А я им предоставляю жилье, работу, питание. И еще плачу зарплату.

– Альтруист, блин. Если бы все было так хорошо, как ты говоришь, то зачем тебе они? Бери нормальных рабочих. И плати им нормально, тогда их кормить не придется!

– Узбеки экономически выгодней. И как правило, они лучше работают. Не уходят в запои, не воруют, их не надо искать, если они не вышли на работу. Они живут, там где работают. Когда они зарабатывают, сколько им нужно, они возвращаются домой.

– И опять платят посредникам?

– Да, но это уже их проблема.

– То есть ты практически используешь рабский труд?

– А ты? Разве ты не ездишь по тем дорогам, которые они строят? К тебе приходит убирать и готовить женщина, ты ее видела? Тебя хоть немного интересовало, кто она, и сколько я ей плачу? А она тоже узбечка, так начни с себя критику. Ты пользуешься плодами рабского труда и тебе не стыдно, а меня ты в чем обвиняешь? А те таджики, которые с самого раннего утра убирают улицы? Ты думала сколько они получают, и насколько тяжел их труд? Ты вчера бросила пакет мимо урны и пошла дальше! Ты подумала, кто его уберет? Маша начинай критику с себя, и не осуждай других. Мы с тобой одинаковые.

– Я не получаю прибыль за их труд, может быть, я не подумала, когда не подняла пакет или конфетную обертку, но то, что делаешь ты, просто ужасно!

– А я получаю прибыль, за все. И прежде всего за то, что имею голову на плечах и знаю, как ее получить. Ты знаешь, из чего складывается стоимость дороги?

– Из асфальта, – совершенно простодушно ответила я.

Он просто рассмеялся.

– Все начинается с проекта. Да с теоретического проекта строительства дороги. И уже на этом этапе смета расходов явно завышается, потому, что ее все равно урежут, при утверждении. Дальше идет выравнивание местности, то есть надо снять горки и закопать ямки, это я тебе примитивно объясняю. Есть такие машины автоскреперы, они собирают слой земли в свой ковш, а потом высыпают ее там, где не хватает. Но они нужны не всегда, иногда дешевле использовать узбека с лопатой и кетменем, это экономит машиночасы и топливо, то есть горючее. А еще надо спилить и выкорчевать деревья, осушить болота, снести здания, если они мешают. Никто не считает сколько деревьев спилено, и сколько горючего затрачено, и лес куда ушел, и сколько кубов земли перекидали, а это все человекочасы и деньги. Потом надо уложить подушку дороги, потому, что твой любимый асфальт просто на землю не кладется. Подушка – это гравий, щебень, песок. И каким слоем они уложены тоже подсчету не подлежит. И как их привезли, разровняли автогрейдером и укатали катком тоже никто не знает. Главное, что все подготовительные работы сделаны, и каждый этап дал свою прибыль. А вот теперь переходим к твоему любимому асфальту. А тут работает асфальтоукладчик и каток, а еще твои бедные узбеки края заравнивают, лопатами машут. Слой и качество асфальта приносят тоже дополнительную прибыль. Все равно за зиму, даже самый хороший асфальт разобьют грузовики и попортят погодные условия, а весной мы все подлатаем и еще прибыль получим. А кроме крупных дорог есть мелкие, где не нужна большая техника, а хватает узбеков все с той же лопатой. Я не говорю, что в стоимость дороги входит еще зарплата всех, кто там трудится, и кто проектирует, и моя, и бухгалтеров, и бригадиров. А еще тридцать процентов от всех затрат составляют затраты на взятки чиновникам всех мастей. Теперь ты хоть чуть чуть понимаешь?

– Понимаю! Какой ты гад понимаю, и откуда у тебя столько денег понимаю. Только чувствую, что неправильно все это. А если умирают твои узбеки?

– Мы их закапываем. Маша, прекрати говорить глупости. Они знали, на что шли и чем может все кончится, тоже знали, а мне что идти в полицию и заявлять на себя, потому что они что-то там не поделили и подрались, и один другому голову размозжил?

– Но виновный должен быть наказан…

– Он и так наказан, жизнью своей наказан. С него хватит. А умершего искать не будут, а его заработок я его семье все равно передаю.

– Все равно ты гад.

– И что? А ты думала, что я белый и пушистый? И чистенький весь такой?

– А тестя ты убил?

– Нет. Я не хотел его смерти. И Павлика мне жалко, хоть он давно потерял человеческий облик, но он был не злой. Я думал на Виталину сначала, а потом вычислил, кому это было надо. И с ним разобрался. А Вита, нет, она бы такое не потянула. Стерва она, конечно, но не на столько.

– А разобрался как?

– Маша, не задавай глупых вопросов! Жестко разобрался, чтобы ему не повадно было! Он заткнулся навсегда.

– Ты убил его?

– Нет, но он понял, кто я, и больше не лезет в мои дела. Он для меня не опасен. Что ты так смотришь на меня?

– Думаю.

– О чем?

– О тебе, о твоих делах, о твоей сущности. О моем ребенке. О себе.

– И что думаешь?

Он попытался сесть рядом со мной и обнять меня. А я не могла. Вот просто не могла выносить его прикосновения, они были как будто ледяными, и как будто замораживали меня. И тут я поняла, что не смогу жить с ним. Потому, что он совсем не тот человек, которого я люблю. А того, что сидит передо мной, я полюбить никогда не смогу. Неужели он был всегда такой? Или за то время, что я его не видела, он стал таким?! Нет! Я не могу!!! Я не могу!!! Я должна, я просто должна пересилить себя и разорвать, разрушить все, что нас связывает. А что нас связывает? Мечты?! Так они светлые были…, а теперь, я не могу мечтать о нем, я не могу допустить, чтобы у моего ребенка был такой отец! И я смогла, я сделала то, что должна была сделать, хотя, если бы вы только знали, как тяжело мне давалось каждое слово!

Я подошла к окну и смотрела во двор, на ту лавочку, где призналась ему в любви, на те качели, где раскачиваясь, ждала его возвращения с работы. И он приходил, приносил мне «сникерс», или другую шоколадку, но всегда… я даже додумать не смогла, потому что-то, что я собиралась произнести рушило все, обрывало мои мечты, гасило последний лучик надежды на наше совместное будущее!

– Уходи… Совсем! Навсегда! Забудь обо мне, убери свою охрану. Дай мне жить! Дай возможность дышать воздухом, дай мне выносить и родить МОЕГО ребенка. И запомни только МОЕГО! Потому, что ему не нужен такой отец! Потому, что я хочу, чтобы мой сын или моя дочь выросла человеком, нормальным, не использующим рабский труд и не дающим взятки. Он будет честным без тебя! А я смогу его таким вырастить! Уходи, и никогда, слышишь, никогда не возвращайся! Ты говорил, что любишь меня, вот ради меня и его, – я показала на свой слегка выпирающий живот, – не возвращайся, забудь, если в тебе осталось хоть что-то человеческое!

Он подошел к шкафу, достал свои вещи, сложил их в пакет. Я не обернулась. Я боролась с собой! Потому, что в это время во мне жили две Я. И одна кричала, чтобы он не уходил.

А потом он ушел, оставив ключи от моей квартиры на столе в кухне…

====== Пустота ======

Я лежала на кровати и смотрела в потолок. Сколько прошло времени я не знала, оно текло в пустоту… и все вокруг было совершенно не важно! Он не вернется! Больше никогда не вернется! А дальше вставал вопрос – зачем мне теперь жить?

Я совершенно точно знала, что как только маму выпишут из роддома, то есть завтра, она будет настаивать на прерывании беременности и может она права? Зачем мне ребенок от него? Он был пьян тогда, и еще что-то курил… Но его ребенок– все , что у меня осталось, связывающее меня с жизнью. Я люблю его! Я люблю его… Я люблю их. Но, я все сделала правильно, я решила все так как надо и я поставила точку. Жирную, жирную точку.

Господи! Что же я наделала? Как я буду жить без него?! Зачем мне жить без него?! Или не жить? Нет, я не могу, я не одна, нас двое. Я вспомнила равномерный стук биения сердца моего ребенка, он живой, он существует и сейчас плачет вместе со мной, ведь мы единое целое пока. Я стала говорить с ним, положив ладонь на живот. Я говорила долго, я всю свою жизнь ему рассказала… Плохие мысли ушли и появилась надежда. Это он, мой малыш, мне ее послал. Я поняла, что это не конец! Что если все так случилось, то оно должно было случиться. И пусть все идет, как идет. Ведь если я раньше лишь жила в своих розовых мечтах с ним, то в действительности все случилось. С ним я стала женщиной, он подарил мне ту замечательную ночь и два оргазма в придачу, и я мать его ребенка. Ничего, все образуется, все обязательно образуется.