Текст книги "Будь счастлив в любви"

Автор книги: Жаклин Топаз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Я горжусь тобой, Патти, – сказал Алекс. – Знаю, это далось тебе нелегко, но так нужно.

Она грустно улыбнулась.

– Не хочу, чтобы говорили, будто я уклоняюсь от своего долга.

– Спокойной ночи, киска – Он неохотно разомкнул объятия и ушел.

Патти. вернулась на кухню, чтобы убрать остатки селедки и сыра. Надо признаться, сочетание действительно было не слишком удачное.

Что ж, в следующий раз ты увидишь, как я совершаю смертный грех и ем мясо с картошкой, подумала она. И делаю это с громадным удовольствием.

9

В аэропорту их встречали Ингрид и Том.

– Как мы рады, что ты решила приехать! – сказала Ингрид, обнимая сестру.

Она представила мужчин друг другу, те обменялись рукопожатием, Ингрид лучилась здоровьем и как догадывалась Патти, счастьем. Сестры в обнимку пошли к машине.

– Что сказали мама и папа, когда узнали о моем приезде? – спросила Патти.

– Обрадовались, – заверила ее Ингрид. – Я же говорила, что они хотят тебя видеть.

– Надеюсь, – пробормотала Патти.

– Давай отложим этот разговор. – Ингрид, которая обычно помалкивала, теперь трещала без умолку довольная Патти сочла это признаком растущей уверенности в себе. – Мама договорилась, что мы остановимся в доме их уехавших из города соседей. Дело не в том, что у мамы нет свободных комнат, просто у них там жуткий кавардак. Ты ведь знаешь, как мама суетится перед всяким приемом. Она наняла целую команду прислуги, специального «распорядителя», оркестр и договорилась с кучей поставщиков.

Они подошли ко взятому напрокат «линкольну».

Пока мужчины клали чемоданы в багажник, Патти забралась на заднее сиденье.

– Я нервничала всю неделю. Даже купила платье специально для этого случая. Надеюсь, мама его одобрит.

Ингрид, сидевшая за баранкой, обернулась.

– Знаешь, мне часто казалось, что родители – это мы с тобой, а папа с мамой – двое подростков, которые и не знают нас толком.

– Да ну? – остолбенела Патти. – Ты же всегда ладила с ними!

– Просто так мне было легче, – пожала плечами Ингрид. – То ли я застенчива от природы, то ли привыкла слушаться. Иногда я думала, что вообще не существую. Я всегда восхищалась твоим характером, Патти.

Тут мужчины сели в машину, и Ингрид умолкла, заставив Патти всю дорогу размышлять над услышанным.

Лайоны владели трехэтажным особняком в викторианском стиле, стоявшим неподалеку от парка Золотых Ворот. Патти не была здесь больше года. За это время дом перекрасили из золотисто-коричневого он стал белым с голубыми полосками.

Ингрид и Том остановились дальше через три дома. Когда открылась парадная дверь, на Патти накинулись две шаровые молнии.

– Тетя Патти! Тетя Патти!

– Тодд, Аллан! – Она опустилась на корточки и обняла племянников.

– Пойдем, я покажу тебе моего змея! – схватил ее за руку пятилетний Тодд. – Дедушка помогал мне запускать его в парке!

– Серьезно? – Не веря своим ушам, Патти посмотрела на сестру.

– Хочешь верь, хочешь нет, – ответила Ингрид. – С. годами он смягчился.

Несколько минут Патти осматривала игрушки племянников, а затем пару отправили под надзор няни – девушки, нанятой Ингрид и Томом еще год назад.

Оказавшись в отведенной им спальне, Патти обернулась к Алексу.

– Я рада, что ты здесь. Мне очень не по себе.

– Да ну. Никогда бы не подумал, – пошутил он, садясь на кровать и привлекая ее к себе. – Милая, думаю, все будет хорошо. Может переночуем?

– Ну… – задумалась Патти. – Если мы останемся с Ингрид и Томом…

– Вот и прекрасно, – одобрил Алекс. – Я позвоню в агентство и скажу, что у нас изменились планы.

Странно, как быстро привыкаешь к мужской опеке, подумала Патти, когда он отправился звонить. Честно говоря, это обрадовало ее. Пока Алекс будет разговаривать с агентством, она успеет отдохнуть.

Однако нет ничего опаснее, чем поддаваться лени, напомнила себе Патти. Можно быстро утратить способность сопротивляться – именно так получилось у нее с Марком.

Она тут же встала и начала распаковывать вещи, прежде всего вынув специально купленное для этого вечера модное и в то же время достаточно удобное платье из крученого индийского хлопка – черное, с золотыми блестками. Патти даже приобрела подходящие к платью золотые сандалии, забыв, что октябрь в Сан-Франциско – совсем не то, что в Южной Калифорнии…

До родного дома было рукой подать. Может, зайти и поздороваться? Ведь мать прекрасно знает, что она здесь. Однако Патти предпочла спуститься по лестнице, найти Ингрид и предупредить, что они решили остаться на ночь.

– Если ты не возражаешь… – осторожно добавила она.

– Да я рада до смерти! – ответила Ингрид. – Я уж и постель постелила – думала, ты захочешь вздремнуть с дороги.

Обе пары провели день, рассказывая друг другу о своих делах. Ингрид с удовольствием узнала про участие Патти и Алекса в «Двойной удаче» и пометила в календаре дату выхода передачи в эфир.

– Предупрежу всех своих друзей, чтобы обязательно посмотрели! – сказала она.

Прием, который предусматривал закуску а-ля фуршет, был назначен на шесть часов.

– Сумеешь продержаться до шести? – вполголоса спросил Алекс, обнимая Патти, когда они остались одни. – Ты уже рассказала Ингрид и про Розу Нуньес и про сестру Анну…

– Ну, ей было интересно, – слабо защищалась Патти. – Ох, Алекс, это просто безумие, мне двадцать шесть лет. Какого черта я дрожу как осиновый лист, собираясь на юбилей папы с мамой?

Он опустился на кровать и посадил Патти себе на колени.

– Похоже, ты считаешь, что это событие позволит тебе либо восстановить связь с родителями, либо окончательно утратить ее.

Патти пыталась, беспристрастно разобраться в своих чувствах.

– Кажется, в моей личной жизни происходят коренные изменения – в том числе благодаря тебе, и я начинаю чувствовать себя взрослой. Я посмотрела на Розу, собиравшуюся замуж, и поняла, насколько изменилась со времен юности.

– А в таком состоянии ты с родителями еще не виделась, – подвел итог Алекс.

Патти прижалась к его широкой груди и – кивнула.

– Да, в последний раз мы встречались на Рождество у Ингрид, но, толком так и не поговорили. А за этот год я сильно изменилась. Вот я и чувствую или они примут меня сейчас, или этого не случится никогда…

– Не слишком расстраивайся, если они вообще не заметят никакой разницы, – предупредил Алекс. – Приемы не лучшее место для выяснения отношений между родителями и детьми.

– Да, доктор Грин, – ехидно провозгласила Патти. – Где вы получили степень по психологии?

– В Новоанглийском колледже для умственно отсталых, – отшутился он.

Они легли на кровать, взялись за руки и уснули.

Патти проснулась на полчаса позже Алекса, приняла душ и занялась макияжем. Поскольку обычно она лишь слегка припудривалась и касалась губ помадой, наложить на веки тушь удалось только с третьей попытки.

– Не представляю, как этим можно заниматься каждое утро, – проворчала она.

– Опыт приходит с практикой, – заверил ее Алекс.

От этой неожиданной поддержки у Патти дрогнула рука; к счастью, она вовремя отвела кисточку и не испортила всю работу.

Неужели Алекс хотел сказать, что если она станет его женой, то должна будет краситься каждый день? Не глупи, остановила себя Патти, о браке и речи не было. А если они все-таки поженятся, то в списке предъявляемых к ней требований косметика окажется на последнем месте…

Полчаса спустя, натянув платье и вдев в уши пару золотых колец, Патти посмотрелась в большое зеркало и убедила себя, что готова участвовать в самом многолюдном сборище. Платье, подчеркивавшее ее темные глаза и волосы, слегка облегало фигуру. И все же компромисса между ее обычной небрежной манерой одеваться и изысканным стилем матери добиться так и не удалось, решила Патти, спускаясь с Алексом по лестнице.

Стоило им вместе с Томом и Ингрид выйти из дома, как зазвучала музыка.

– Пять минут седьмого, – взглянув на часы, сказала Ингрид. – Мама может быть довольна оркестр прибыл вовремя.

Хотя вечер только начался, они оказались на нем не первыми еще с улицы Патти заметила несколько припаркованных поблизости машин.

Мать сама открыла им дверь.

– Патти… – сказала Сесилия Лайон, окинув взглядом дочь и Алекса. – Рада познакомиться с твоим приятелем.

Патти торопливо представила их друг другу.

Через минуту все четверо оказались в огромной гостиной. Ингрид и Том принялись здороваться со старыми друзьями, а Патти обвела глазами комнату, разыскивая отца. Но тот уже торопился им навстречу с бокалом в руке.

С прошлого Рождества Эдгар Лайон заметно постарел. Или тогда она просто не обратила на это внимания? В Денвере было полно родственников Тома, и ей даже не удалось толком поговорить с родителями.

– Так-так, Патти. – Нацепив ту же дежурную улыбку, что и мать, отец поцеловал ее в лоб. – Ты привезла с собой молодого человека? Счастлив познакомиться, мистер… гмм…

– Алекс Грин, – ответил тот, пожимая протянутую руку. – Очень рад, сэр.

На мгновение Патти попыталась увидеть Алекса глазами родителей. Костюм из топкого серого сукна так безукоризненно облегал его фигуру, что совершенно не бросался в глаза. Тщательно подстриженные светлые волосы и живые серо-зеленые глаза делали Алекса моложе: никто не дал бы Грину его тридцати двух лет.

Патти невольно вспомнила молодого человека, которого привела в дом родителей вскоре после своего развода. У него были длинные неопрятные волосы, и он бравировал тем, что нигде не работает и работать не собирается. Это воспоминание заставило ее поморщиться.

– И где же вы работаете, Алекс? – деланно шутливым тоном спросил отец, однако в выражении его лица не было и намека на юмор.

– Где работаю? – ошеломленно переспросил застигнутый врасплох Алекс. – Ну, собственно говоря…

– Полно, Эдгар, – взяла мужа под руку Сесилия. – Мы же не хотим, чтобы молодой человек решил, будто это полицейский допрос, правда?

– Ни в коем случае, – подхватил отец. – Мы просто рады за дочь.

Тут к ним присоединился компаньон отца, и беседа сменила направление. Через несколько минут Патти и Алекс отошли к бару.

– Думаешь, надо было объяснить твоим родителям, что я живу не на пособие по безработице? – с усмешкой спросил Грин.

– Извини, пожалуйста. – Патти вспыхнула. – Наверно отец вспомнил о моих… Э… менее респектабельных знакомых периода учебы в колледже. С тех пор я никого домой не приводила.

– Что ж, тогда это вполне естественно, – ответил Алекс.

В углу гостиной играл оркестр. Гости поднимались на второй этаж, где стоял длинный стол с закусками. Сновавшие туда-сюда официантки в белых наколках то и дело меняли пустые тарелки.

– Впечатляюще, – сказал Грин.

Да, подумала Патти, грустно глядя на дорогую мебель в стиле антик и персидские ковры. Это место ничем не напоминало дом, в котором она выросла. Неудивительно, что здесь ей было не по себе.

Вскоре Патти и Алекс вновь спустились на первый этаж. Сесилия стояла рядом с незнакомой Патти парой, которую представила как членов попечительского совета оперного театра Сан-Франциско. Знакомя их с Алексом, она сказала.

– Это друг Патти, Алекс… э-э… Грин. В данный момент ищет работу.

– Ну, не совсем так… – начал Алекс, но гости тут же заговорили о другом.

Позднее, когда они вернулись к буфету за новой порцией салата с креветками и крабами, Грин спросил:

– Твои родители никогда никого не слушают?

– Если ты скажешь, что они судят всех и вся по первому впечатлению и не дают возможности возразить, то будешь совершенно прав, – ответила Патти, довольная тем, что Алекс по крайней мере не рассердился.

– Гмм… – только и сказал он.

Через несколько минут Патти подошла к стоявшему на веранде Эдгару и попыталась уладить недоразумение.

– Отец, – сказала она – я хотела немного рассказать тебе об Алексе.

– Совершенно ни к чему, – ответил он, меряя взглядом молча присутствовавшего при этом Грина. – Человеку, который может позволить себе носить костюмы от Кардена, безусловно, есть на что жить.

– Папа! – простонала Патти.

Тут на выручку отцу, явно переоценившему внешность гостя, пришла мать.

– Патти, не надо считать нас твердолобыми. Мы очень рады твоему молодому человеку, как бы ни обстояли его дела с работой. Мы все понимаем. В экономике бывают спады и подъемы…

Патти готова была заплакать.

В этот момент к ним устремился высокий седовласый мужчина.

– Алекс Грин! Будь я проклят! А я и не знал. Что вы знакомы с Лайонами!

Они пожали друг другу руки, и Алекс представил Берта Фрейденталя, владельца фирмы медицинского оборудования в Сан-Хосе.

– Мы покупаем у компании Алекса оптику, – объяснил Берт. – Сколько уже – лет шесть будет?

– У вашей компании? – недоуменно нахмурился Эдгар…

– «Грин оптикс» – ответил Берт, не дав Алексу, открыть рта. – Кроме того, я слышал, что вы стали мэром Ситрес-Гроува.

– Вице-мэром, – поправил Алекс.

– Верно, верно!

Когда Берт наконец ушел, воцарилось смущенное молчание.

– Кажется, произошла какая-то путаница, – наконец сказал отец.

– Именно это я и пыталась объяснить, – ответила Патти.

– Боюсь, я сам виноват, сэр, – тактично вмешался Алекс. – Когда вы спросили, где я работаю, я хотел объяснить, что нигде, поскольку владею собственной фирмой.

– Вице-мэр? – пробормотала Сесилия. – Это… производит впечатление. – Она бросила на дочь ошеломленный взгляд.

Прибытие новых гостей заставило их прервать разговор. Вскоре дом наполнился сверху донизу, и другой возможности поговорить с хозяевами с глазу на глаз им не представилось.

– Как прошло знакомство? – спросила Ингрид столкнувшись с ними в саду. – Не обращай внимания, если они немного скованны. Любой бы смутился на их месте от такой кутерьмы.

– Наверно, ты права, – ответила Патти. – А знакомство прошло без особого ущерба для обеих сторон.

Господи, если бы не так билось сердце! Почему родители всегда ждут от нее каких-то неприятностей?

Хорошенько подумав, Патти решила, что беспокоиться не о чем. Верно говорит Ингрид: прием – не самое подходящее место для вразумительной беседы.

Девушка стряхнула с платья приставшие к нему крошки. Что ж, по крайней мере, одета она «к месту». Даже родители не смогут придраться.

К полуночи необходимость поддерживать светскую беседу с едва знакомыми людьми довела Патти до изнеможения. Утешала только одна мысль: Марк здесь не появится. Вскоре после развода он переехал в Нью-Йорк и нашел работу в другой фирме. Для отца это было большой потерей, но для нее – облегчением.

– И все же хорошо, что мы остались на ночь, – призналась девушка Алексу, когда они вслед за Ингрид и Томом пошли прощаться.

Патти держалась в сторонке, пропуская других вперед. Наконец она подошла к отцу, поцеловала его в щеку и обняла мать.

– Я рада, что приехала, – сказала она. – Надеюсь, вы счастливо проживете друг с другом еще тридцать лет.

– Да, милая… – Мать, выглядевшая утомленной, понизила голос. – Знаешь, Патти, мы с отцом понимаем тебя, но другие нет. Зачем ты надела это старье, которое только хиппи впору? Я бы с радостью купила тебе что-нибудь получше.

Комок подступил к горлу Патти, на глаза навернулись слезы. Она пробормотал а что-то нечленораздельное и вслед за Алексом заторопилась к дверям.

Позднее, когда они оказались в своей комнате, Грин спросил:

– Что она тебе сказала? В дороге ты молчала как убитая.

Патти передала ему разговор с матерью.

– Ох, Алекс! – всхлипнула она. – Что бы я ни делала, мне не удается им угодить!

Алекс крепко прижал ее к себе.

– Патти, они милые люди, но я понимаю, почему тебе трудно с ними. Похоже, это не имеет никакого отношения к твоему образу жизни; просто они слегка подслеповаты и, к несчастью, продолжают считать тебя маленькой.

Как ни странно, эти слова подбодрили Патти.

– Правда? – спросила она. – Рядом с ними я всегда чувствую себя ущербной.

– Нет в тебе ничего ущербного, – ответил Алекс. – Просто ты совершенно особенная женщина, Патти Лайон.

Прежде чем лечь в кровать, Патти бросала взгляд, на свое платье. Оно только казалось ей нарядным; теперь девушка понимала, что остальные гости-были одеты намного моднее и богаче.

Ну что ж, по крайней мере вечер не кончился катастрофой. Надеть платье, которое не понравилось твоей матери, это не самая худшая вещь на свете, сказала себе Патти.

А. самой лучшей вещью на свете было то, что рядом оказался Алекс, с которым можно говорить о чем угодно, до сих пор она не понимала, как это хорошо.

А утром она постарается объясниться с матерью. Глядишь, все и наладится.

10

Но когда к десяти утра Патти пришла в родительский дом, на ногах был лишь отец.

– У матери началась мигрень, – объяснил он, приглашая дочь в гостиную. – Наливай себе кофе.

Кофейник и остатки завтрака без слов говорил о том, что одна из нанятых горничных продолжала нести свою службу.

– Жаль, – ответила Патти. – Мы скоро улетаем. Я надеялась, что нам удастся перекинуться парой слов.

Отец виновато откашлялся.

– Ну… извини за недоразумение, которое произошло у нас с твоим новым другом…

– О, все в порядке. – Патти никогда не видела отца таким неуверенным в себе. Обычно Эдгар держал в руках нить беседы и умело управлял ею. Но тут она вспомнила, что никогда не говорила с отцом с глазу на глаз.

– Не знаю, какие у тебя планы; может быть, никаких, – продолжал отец. – Но если понадобятся деньги на свадьбу, можешь рассчитывать на нас.

Патти огорчило, что, пытаясь найти взаимопонимание с дочерью, отец не придумал ничего лучшего, чем заговорить о деньгах. Впрочем, хорошо уже и то, что он искал взаимопонимания.

– Я люблю тебя, папа, – сказала она, дотрагиваясь до его руки.

– Мы тоже любим тебя, Патти. – Голос Эдгара звучал хрипло… казалось, он испытал облегчение, когда вошла горничная, которая убрала тарелки и принесла полный кофейник.

С полчаса они с отцом говорили об игровых шоу, о том, какой счастливой выглядит Ингрид и о многом другом. Но Патти не могла заставить себя забыть об обиде на мать.

– Я… я надеюсь, что ты скажешь маме… Мне очень жаль, что ей не понравилось мое платье – сказала она, пытаясь говорить небрежным тоном – Честно говоря, я купила его специально для этого приема, но теперь понимаю, что требовалось что-нибудь более строгое…

– Твое платье? – спросил отец. – По-моему очень, симпатичное платье… Ладно, я скажу.

– И передай, что я желаю ей скорейшего выздоровления. – Патти обняла отца и ушла.

Во время часового полета до Оранж-Каунти Патти не закрывала рта. Они сидели одни в шестиместном салоне, гул мотора не давал пилоту, возможности подслушать разговор.

– Очень жаль, что твоей матери нездоровится. – Алекс сидел, вытянув длинные ноги в джинсах. На нем был любимый зеленый свитер, оттенявший его постоянно менявшие цвет глаза. – Похоже, вы с отцом заключили мир.

Патти кивнула.

– Я поняла, что он действительно любит меня, только не очень умеет это выразить. Знаешь, я всегда считала, что родителям достаточно просто любить своих детей, но теперь вижу, что этого мало. Требуется так выражать свою любовь, чтобы ребенок понял, что его любят.

– В том числе и говорить об этом, – подхватил Алекс. – Мои родители это умели. И лучше всего я понимал, что меня любят, когда рассказывал им о случившемся в школе, а они сидели и с таким жаром расспрашивали, как будто в жизни не слышали ничего интереснее.

В аэропорте они забрали машину Алекса и поехали в город.

– Знаешь, что бы я с удовольствием сделал, – спросил Грин, останавливаясь у ее дома. – Провел с тобой уик-энд.

– О'кей, – ответила Патти. – Тогда поезжай к себе, распаковывайся, а потом встретимся где-нибудь и выпьем кофе. Или пообедаем.

– Вообще-то я собирался остаться у тебя, – сообщил Алекс.

Патти помедлила с ответом. Дом являлся ее убежищем, единственным местом на свете, где никому не нужно было что-то объяснять или доказывать.

– Тебе там не понравится. Почему бы нам не поехать в твои дом?

– Потому что ты все еще дичишься меня, Патти, – сказал он. – Боишься, что я перекрашу твою гостиную?

– Не знаю, – призналась она. – Но только попробуй! Я вылью эту краску тебе на голову.

– И будешь совершенно права.

Они вошли, распаковали чемоданы, а затем Алекс принялся, насмешливо щурясь, осматривать дом.

– Хочу удостовериться, что на нас не рухнет крыша… Не уверен, что моей страховки хватит на лечение. Ты сама-то застрахована?

– Достаточно и того, что владелец застраховал дом, – ответила девушка.

– Так я и думал. – Алекс зашел в спальню и слегка попрыгал на матрасе, испытывая его на прочность. – Этим пружинам лет тысяча, не меньше, верно?

– Похоже, ты не оставишь здесь камня на камне. – Патти не знала, плакать или смеяться.

– Посмотрим. – На этот раз он остановился в ванной – Линолеум давно пора сменить.

– Скажи это владельцу, если сумеешь. Когда нужно пожаловаться, его днем с огнем не сыщешь.

Алекс крадучись вошел в, гостиную.

– Здесь слишком маленькие окна. В комнате темно.

– Конечно, моему дому до твоего далеко, – парировала Патти. – Но если ты хочешь убедить меня переехать к тебе только ради вида из окна…

– О нет, это в мои намерения не входит. – Он плюхнулся на диван. – Ужасно жесткий…

– Алекс, зачем ты это делаешь?

– Пытаюсь объяснить тебе, что мы принадлежим друг другу, – сказал он. – Пройдут годы, прежде чем я сумею доказать, что тебе нечего бояться. Поэтому я решил как можно больше времени проводить с тобой в четырех стенах.

– Либо мы привыкнем друг к другу, либо расстанемся, – признала Патти.

– Пожалуйста, можешь делать все, что у тебя было назначено на этот уик-энд, – сказал Грин. – Я не хочу нарушать твой распорядок дня.

– Распорядок дня?

– Ну, значит, отсутствие оного.

– Честно говоря, сегодня я собиралась в магазин за покупками.

Алекс кивнул.

– Просто для сведения – как часто ты это делаешь?

– Как только кончается маринованная селедка.

Супермаркет располагался в миле от ее дома. Он работал двадцать четыре часа в сутки, да и выбор экзотических продуктов там был больший.

– Я обычно покупаю в других местах, но это хороший магазин, – сказал Алекс; пока Патти выбирала коляску. – Не бери эту: у нее сломано колесо.

– Я беру ее специально, потому что молодая и сильная. Целые пусть достаются тем, кто постарше, отмахнулась Патти, устремляясь к прилавку с хлебом.

– Понятно – На Алекса оглянулось сразу несколько женщин, и Патти тут же возненавидела их. Зеленый свитер туго обтягивал его торс, к которому так и тянуло прикоснуться. Она схватила кирпичик белого и заторопилась к молочному отделу.

– Разве ты не составляешь списка покупок? – спросил Алекс.

– Никогда.

– И ничего не забываешь?

– Сплошь и рядом, – повинуясь порыву, Патти взяла несколько коробочек сыра со специями, которого раньше не пробовала.

– И как же ты выходишь из положения?

– Ем то, что есть, – нетерпеливо объяснила она. – Хуже всего бывает, когда кончается стиральный порошок, да и тот можно купить в прачечной.

Алекс недоуменно качал головой, следя за продуктами, которые наполняли тележку Патти: маринованная свекла, сардины, мясные консервы, куриная печень, спагетти…

По возвращении домой он помог внести покупки и разложить их на кухонном столе.

– У тебя в кладовке существует какой-то порядок? – осторожно осведомился он.

– Насколько я знаю, нет. – По правде говоря, порядок был, но Патти предпочла не признаваться в этом. Раз Алекс считает ее сумасбродкой, пусть принимает такой, какая есть.

Слишком усталая чтобы кокетничать, Патти облачилась в длинную майку с короткими рукавами, заменявшую ей ночную рубашку. Казалось, Алексу хотелось что-то сказать, но он тактично промолчал.

Они любили друг друга медленно, нежно, уверенно, и Патти вдруг представилось, что именно такой могла бы стать их совместная жизнь. Прильнув к груди Алекса, она наслаждалась теплом и силой мужского тела. Да, она любила его и ей нравилось спать с ним.

Наверно, этот уик-энд полностью докажет правоту Алекса. Либо он смирится с ее богемными привычками, либо они разойдутся…

Утром они готовили завтрак вдвоем. Алекс, вызвавшись жарить бекон, аккуратно положил его на дно сковородки и поставил в духовку.

– Хочешь запечь, что ли? – удивилась Патти.

– Не беспокойся, все будет в порядке. Просто он поджарится куском и не расползется по сковородке, – заверил он, бросая упаковку в мусорное ведро и тщательно вытирая стол.

Тем временем Патти нарезала лук и стала тереть сыр для омлета.

– Ты насорила, – сказал Алекс.

– Ну и что? Мышкам тоже надо поесть, – огрызнулась она.

Обжарив лук, Патти разбила полдюжины яиц, добавила в них молоко, соль, сыр и размешала.

– Так омлет не делают, – сказал Алекс. – Он должен составлять однородную массу.

– Слишком много возни, – отмахнулась Патти. – я просто свалила все в кучу.

– То-то и оно.

Алекс стал варить кофе и нахмурился, обнаружив в кофеварке ситечко, полное использованного порошка.

– Похоже, он окаменел, – пробормотал Грин, опорожнил ситечко и промыл его под краном.

– Всегда забываю такие вещи, – объяснила Патти, продолжая размешивать яйца деревянной лопаточкой. – А потом, моя мышка любит кофе.

– Что, у тебя действительно есть мыши?

– Как-то раз видела одну, – созналась она. – Дженнифер гоняла ее по всей комнате, пока я не поймала мышь мусорной корзиной. Потом я отнесла ее в парк и выпустила.

Алекс неодобрительно покачал головой.

– Ой! – уставилась на него Патти. – Чуть не забыла! Я обещала сегодня днем посидеть с Дженнифер. Ничего, а?

– Я же сказал, что не хочу нарушать твой распорядок.

Айрин привезла дочь в три часа и широко раскрыла глаза, увидев, что на кухне сидит Алекс, одетый в джинсы и голубую ветровку.

– Добрый день, вице-мэр Грин, – вежливо поздоровалась Айрин.

Алекс, застигнутый врасплох, вспыхнул, но улыбка его была не менее любезной.

– Рад видеть вас, миссис Рамирес.

Когда она ушла, Дженнифер спряталась за спиной Патти и подозрительно посмотрела на Алекса.

– Это мой друг, – сказала Патти девочке. – Разве ты не помнишь, что встречалась с ним в Сити-холле? Он тебе понравился.

Дженнифер решительно замотала головой.

– Чем бы ты хотела сегодня заняться? – спросила Патти.

– Хочу в Диснейленд, – заявила девочка. Патти вздохнула. Она знала, во что через полчаса превратит Дженнифер этот огромный парк.

– Может быть… – начала Патти.

– В Диснейленд! – топнула ногой Дженнифер.

Алекс следил за обеими с любопытством и тщательно скрываемым раздражением. Патти видела, что он не слишком опытен в общении с детьми.

– Она всегда такая упрямая? – спросил Грин.

– А ты когда-нибудь видел не упрямых трехлеток? – парировала Патти.

– Я думал, теперь дети проводят все свободное время за компьютерными играми, – сознался Алекс…

– Маленькие любят бегать. – Патти пыталась что-нибудь придумать. – Мы можем пойти в парк – там хорошая игровая площадка…

– Не хочу! – завопила Дженнифер.

Тут подал голос Алекс.

– На бульваре открылся новый магазин игрушек. Знаешь, сколько там мягких зверюшек? А рядом, с ним зоомагазин. Если будешь хорошо себя вести, тебе разрешат погладить животных.

– Правда? – Девочка недоверчиво изучала Алекса, словно тот был одним из незнакомцев, с которыми ей не разрешали разговаривать.

– Отличная мысль! – видя нерешительность своей подопечной бодро заявила Патти. – А совсем неподалеку оттуда замечательная кондитерская.

– О'кей! – наконец согласилась Дженнифер.

Интересно, что из этого выйдет… Едва ли Алексу доводилось когда-нибудь ездить с детьми на бульвар.

Он как зачарованный следил за Дженнифер, немедленно приступившей к изучению окружающей среды. Девочка рассматривала каждого необычного прохожего, обращала внимание на то чего Алекс никогда не замечал прежде нарисованную на стене маску клоуна или яркую неоновую рекламу и непрерывно сновала то туда, то сюда.

– Настоящая шаровая молния… – пробормотал он, стараясь не потерять Дженнифер из виду.

– Неужели заметил?

Магазин игрушек привел мисс Рамирес в восторг. Она по полчаса разглядывала каждую куклу и мягкую игрушку. Тем временем Патти облюбовала симпатичного розового кролика и купила его.

– Не боишься разбаловать ребенка? – спросил Алекс.

– О, это не для нее! – засмеялась Патти. – Он будет жить у меня в доме. Конечно, Дженнифер сможет играть с ним, когда придет в гости, но я купила его для коллекции.

– А разве у тебя есть коллекция?

– Ну, небольшая. У меня уже есть плюшевый тигр, с которым она обожает играть.

Алекс обвил рукой талию Патти и прижался бедром к ее бедру. Оба вздрогнули от желания, делая вид, будто следят за Дженнифер носившейся по центральному проходу.

Когда возможности магазина игрушек были исчерпаны, они отправились в зоомагазин. При виде площадки молодняка, на которой дети весело возились со зверятами, Дженнифер завопила от радости и принялась тискать щенка кокер-спаниеля.

– Замечательная идея, – сказал Алекс, усаживаясь вместе с Патти на скамью. – Похоже, животным это нравится еще больше, чем ребятам.

– Я могла бы сидеть здесь часами. – Патти положила голову ему на плечо.

Он такой сильный, такой надежный, подумала она. А судя по событиям сегодняшнего дня, из него вышел бы прекрасный отец…

Патти стало тепло и уютно. Им с Алексом уже есть что вспомнить.

Но его следующая реплика заставила девушку насторожиться.

– И часто ты этим занимаешься? – спросил Алекс. – Я хочу сказать, если приходится постоянно заботиться о ребенке, то как можно справиться со всем остальным?

Патти подняла голову.

– Теперь ты понимаешь, почему домашние хозяйки жалуются на постоянную усталость?

– Откуда в детях столько энергии? – задумался он. – Им ведь как-то надо ее восстанавливать.

– Ну, время от времени они спят днем, – объяснила Патти. – По полчасика, не больше. А через пару лет начинают ходить в подготовительный класс и часть дня проводят там.

Он посмотрел на Дженнифер, которая теперь играла с котенком.

– Мне и в голову не приходило, что на воспитание детей уходит столько времени. Но ведь это себя оправдывает.

Беседа закончилась, когда продавец объявил, что магазин закрывается. Взглянув на часы, Патти обнаружила, что уже около пяти.

Они пообедали в «Бюргере» и провели вечер у телевизора. Даже Дженнифер, уставшая за день, мирно играла с плюшевым кроликом и уснула еще до того, как за ней пришла мать.

А потом Алекс и Патти любили друг друга.

– Мне нравится жить с тобой, – сказал Грин позже когда они лежали в обнимку. – На самом деле ты совсем не такая безалаберная, какой хочешь казаться.

– Да неужели? – с вызовом спросила Патти.

– У тебя на столе – я не мог этого не заметить – лежит тетрадь расходов.

Патти закусила губу. Приближался конец месяца, и она исправно записывала свои траты на служебные разъезды. Неужели Алекс видел и настольный календарь, в котором были расписаны предстоящие занятия и другие дела? Там же она отмечала дни страховых взносов, платежей за жилье и все остальное.

Конечно, вести записи необходимо, но Патти не хотелось признаваться в том, что объединяло ее с родителями и Марком и делало похожей на пунктуальных и расчетливых хранительниц домашнего очага.