Текст книги "Газета Завтра 840 (104 2009)"

Автор книги: "Завтра" Газета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Алексей Касмынин ОТКРЫТОСТЬ КРАСОТЫ

Человеческое тело всегда притягивает людей искусства. Иногда может показаться, что каждый скульптор и художник хоть раз в жизни пробовал творить в этом жанре. Многие достигли определённых высот, избрав его своим основным инструментом экспрессии. Инструментом весьма мощным и эмоциональным, многогранным и пластичным, позволяющим передавать чувства, идеи, настроения, преодолевая преграды восприятия.

Многие из выставленных работ долгие годы пролежали в архивах и запасниках, так как жанр «ню» не всегда приветствовался. Теперь у ценителей искусства появился шанс увидеть эти «спрятанные» работы известных художников. Первый этаж выставки, проходящей в галерее «Дом Нащокина», отведён художникам начала и середины XX века. Это Кончаловский, Серебрякова, Кустодиев, Петров-Водкин, Серов и многие другие. Залы хорошо освещены из колонок, подвешенных под потолком, льётся негромкая классическая музыка.

Главным событием выставки, без сомнения, является картина Петра Кончаловского «Купание красной конницы». Это полотно зрители увидят впервые. Более восьмидесяти лет картина пролежала в запаснике.

Полотно размером три на четыре метра было написано в честь десятилетия Красной Армии по заказу Реввоенсовета в 1928 году. Но по какой-то причине высшее руководство запретило выставлять эту картину. Возможно, это связано с тем, что на картине нет батальных сцен. При этом картина весьма откровенна, если не сказать, груба. Перед зрителем предстают пять обнажённых красноармейцев, ведущих лошадей к реке. Сквозной темой картины является сила в примитивной ее форме: холодные тона и широкие мазки…

По одной из версий, Кончаловский разместил на этой картине свой автопортрет – это красноармеец в центре картины, изображённый в полный рост.

Внимание привлекают скульптуры Елены Суровцевой. Такие, как «Тишина» и «Женщина-река». С первого взгляда они выглядят гротеском. Содержание раскрывается чуть позже. «Тишина», скорее, говорит о безмолвном крике, который, тем не менее, сотрясает нутро, но его нельзя услышать, нельзя разделить ни с кем. Вокруг лишь тишина, такая же ватная, обширная и слегка болезненная, как и женская фигура – основной персонаж скульптуры. Женщина-река же вскинула конечности к небу, выражая абсолютную беспомощность перед той силой, которая тащит её куда-то. О направленности движения свидетельствует поза женщины. Эти образы, помимо воли зрителя, врезаются в сознание и запоминаются, что является доказательством высокого уровня мастерства скульптора.

В небольшой уютной комнате расположены графические работы Вадима Сидура. Его образы наполнены теплотой отношений между людьми, в частности между мужчиной и женщиной. Хотя средством изображения служит линия и штрих, эти небольшие картины нельзя назвать примитивными. Скорее они являются вершиной совершенствования мастерства стилизации.

Подвальное помещение отведено художникам конца XX века, а так же современным авторам. Поздний двадцатый век отличают богатое разнообразие материалов и техник. Перед зрителем предстают и деревянная скульптура, и аппликация, совмещённая с масляной живописью. Где-то притаились скульптуры, выполненные в кубизме, датированные, правда, прошлым годом.

Порой создаётся впечатление, что современные авторы больше гонятся за внешней стороной искусства, их картины и скульптуры могут похвастаться мастерской техникой, но кажется, что содержание слишком прозрачно. Вероятнее всего, тут происходит такое превращение, когда форма становится неотъемлемой частью смысла. А иногда и самой целью существования произведения.

Судя по количеству присутствующих, выставка нашла своего зрителя. Людей достаточно для того, чтобы не чувствовать себя единственным присутствующим, но и не настолько много, чтобы вызывать дискомфорт. Выставка продлится до 8 марта, что тоже символично.

Георгий Судовцев АПОСТРОФ

Игорь Бестужев. Третий Рейх и Третий Рим. – М.: Книжный мир, 2009, 320 с., 1000 экз.

Попытки поставить знак равенства между социализмом и нацизмом, между Сталиным и Гитлером давно стали «фирменной маркой» либералов всех мастей.

Но одно дело, когда сакраментальную фразу «русский фашизм хуже немецкого» произносят швыдкие и познеры, «Гитлер убивал чужих, а Сталин – своих», – сванидзе и варфоломеевы. И совсем другое – когда о преимуществах Третьего рейха перед Советским Союзом и глубинной общности двух этих государственно-политических структур начинают рассуждать авторы, позиционирующие себя в качестве русских патриотов и «православных консерваторов».

Впрочем, из книги Игоря Бестужева, помимо рассуждений о том, что «тайно симпатизировавшие друг другу национальные диктаторы одобряли подобные методы расправы с оппозиционными группами и идеологически чуждыми элементами...» (имеются в виду Сталин и Гитлер. – Г.С. ), можно почерпнуть и некоторое количество интересной и не слишком распространенной информации.

Например, что Гитлер, которого усилиями ряда прокатолических исследователей принято считать мистиком-неоязычником, «в отличие от части высокопоставленных партийцев, никогда не выходил из католической церкви, до конца жизни перечисляя в неё налог...» А следовательно, вторжение немецко-фашистских захватчиков на территорию СССР вполне можно рассматривать как реализацию провозглашенного папой Римским Пием XI в 1929 году «крестового похода против советской России». Чего сам Гитлер, собственно, и не скрывал, и о чём нынешние деятели Русской Православной Церкви, готовые пойти на сближение с Ватиканом, предпочитают «запамятовать».

Заодно развенчивается и миф о «низовом» характере гитлеровского проекта. Простое перечисление некоторых (далеко не всех) немецких аристократов, примкнувших к НСДАП еще до прихода нацистов к власти, занимает две книжные страницы (авторские орфография и пунктуация сохранены): «Сын кайзера Август Вильгельм Прусский (ум. 1949), член партии с 1930 г., стал генералом СА и депутатом Рейхстага, регулярно выступая на партийных митингах. Принц Кристофф Гессенский, член НСДАП с 1931 г. и генерал СС, начальник отдела Имперского министерства авиации, в 1943 г. погиб во время боевых действий в Италии. Адъютант Геббельса принц Ф.-К.Шаумбург-Липпе (в партии с 1928) с 1943 г. служил в танковых войсках. После интернирования в 1945-48 гг. он стал писателем. Умер в 1983 г. Наследный принц цу Вальдек-Пирмонт, генерал СС и член партии с 1929 г., в 1938-45 гг. руководил СС и полицией области „Фульда-Верра“. После войны приговорен к пожизненному заключению, вышел на свободу в 1950 г.» И так далее.

Но все эти «жемчужные зерна» оказываются не видны в мощном потоке прославления Третьего рейха.

«Сведенные в один мощный центр национальные силы Германии до 1939 года безупречно управляли страной...»

«Независимо от политической атмосферы, Германия 30-х—40-х годов ХХ века являла образец вполне благополучного течения культурной жизни...»

«Национал-социалистический период истории Германии требует беспристрастного анализа. Важно осознать, что ни фантастические левые идеи, ни провалившаяся демократия не могли стать основой национального возрождения Германии...»

«Сильные натуры, разобравшись, оставляли неудачливые организации и переходили к Гитлеру. Так было с лидером Нюрнбергского отделения НСП Юлиусом Штрайхером, а позднее – с „левым“ национал-социалистом Йозефом Геббельсом...»

«То, что Гитлеру не удалось изменить двусмысленную природу финансового капитала, стоявшего за промышленниками, объясняется нехваткой времени в условиях ошибочной борьбы на два фронта. Процесс шёл в верном направлении, и при правильном ведении дел подчинение и этой социальной категории интересам нации было неизбежно...»

«Двенадцать лет правления национал-социалистов по глубине преобразований и значительности событий составили целую историческую эпоху, значение которой далеко выходит за пределы 1933-1945 гг.»

С последним замечанием трудно не согласиться, поскольку именно в результате победы союзных держав над Гитлером была создана Ялтинско-Потсдамская политическая система, продолжающая, несмотря на уничтожение Советского Союза, определять лицо современного мира.

Ну, и конечно, автор объясняет: «Непоправимой ошибкой Адольфа Гитлера стало нападение на Советский Союз и война на два фронта. К союзу с Россией склонялись видные политики, немецкие военные и дипломаты. Геринг, Риббентроп, Геббельс и Борман понимали, что с точки зрения немецких интересов имело смысл заключение долгосрочного мира с Россией и последующее перерождение русофобского большевизма в национальную сторону...» Дескать, раз с Тухачевским и «заговором военных» у нацистов не получилось, то ничто не мешало Гитлеру договориться со Сталиным, и уж тогда-то... Тогда-то, наверное, швыдкие и сванидзе могут рассчитывать на возрождение либерального проекта «Веймарской России» – с последующим падением Кремля, новым Нюрнбергским процессом и вечными репарациями России Западу.

ПАМЯТИ ДРУГА

Гордость русского классического театра, один из когорты мастеров старой школы МХАТа, народный артист России Николай Васильевич Пеньков навсегда покинул сцену жизни. Скончался на 74-м году, после продолжительной болезни, 21 декабря 2009 года в 7 часов утра .

Его высоко ценили в театральном мире, хотя все знали о пеньковской принципиальной державной, патриотической позиции, которая, увы, часто не поддерживается в театральных кругах. Многие поколения зрителей знают Николая Пенькова и по кинематографическим работам. Его часто звали в кино, но он и здесь оставался принципиальным, верным русскому театру, запах кулис для него был всегда важнее кинематографической мишуры. Каждый его выход к зрителю и в классической драматургии Максима Горького и Антона Чехова, Михаила Булгакова и Виктора Розова, и в современных пьесах Алексея Дударева и Валентина Распутина, Александра Вампилова и Михаила Рощина радовал не только интересным прочтением характера героя, но и собственным, пеньковским пониманием вечных проблем добра и зла, справедливости и мужества.

Николай Пеньков был всегда глубоко верующим человеком, при этом он был всегда глубоко советским человеком. Одно никак не мешало другому, служа общей цели.

Николай Васильевич Пеньков давно уже, с первых номеров газеты «День», а затем, после ельцинского троекратного запрета, и с первых номеров газет «Завтра» и «День литературы» был не просто нашим постоянным автором, ведущим на наших общественно-литературных вечерах, но и одним из наших символов.

Отец Дмитрий Дудко был нашим духовником, актер Николай Пеньков был нашим оратором. Его голос народного артиста – был голосом нашей газеты.

Сегодня, 23 декабря 2009 года, мы прощаемся с нашим братом и другом. Но мы понимаем, Николай Пеньков навсегда останется в русской культуре нашего времени. Навсегда останется с нами.

Редакции газет «Завтра» и «День литературы»

Павел Зарифуллин СТАЛИН КАК ЕВРАЗИЕЦ

Начиная разговор о Сталине как евразийце, прежде всего следует отметить, что он как политик и как государственный деятель, безусловно, находился в марксистской парадигме и никогда с ней не порывал. Сталин был величайшим не только практиком, но и теоретиком марксизма. Однако сама эта марксистская парадигма в России ХХ столетия претерпела очень существенные изменения по сравнению с «классическим» марксизмом, так что влияние со стороны евразийской идеологии оказывается весьма заметным – точно так же, как теория и практика советского строительства оказали существенное влияние на формирование и развитие самой евразийской идеологии, которая в противовес фундаментальным концептам личности (либерализм), класса (коммунизм) и нации-расы (фашизм) выдвинула концепт месторазвития, народовмещающего ландшафта.

К тому же, Сталин как человек появился на свет и вырос там, где находится одна из самых активных зон реального, пассионарного, говоря в терминах Льва Николаевича Гумилева, евразийства. Кавказ – один из четырех географических, а значит – и этнокультурных, «стыков» Европы с Азией, наглядно отрицающих известный «колониалистский» тезис Киплинга: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вместе им не сойтись».

Идеологию евразийства в 20-е годы прошлого столетия начали создавать выдающиеся русские ученые-эмигранты, которые до сих пор являются своеобразными «реперными точками» отечественной, да и мировой культуры, – такие, как лингвист Николай Трубецкой, основатель российской геополитики Петр Савицкий, философ Лев Карсавин, литературовед Дмитрий Святополк-Мирский, богослов Георгий Флоровский и многие другие. То, что создание этой идеологии происходило в основном вне России, возможно, сыграло решающую роль в ее последующей судьбе, потому что «несть пророка в своем Отечестве», а «лицом к лицу лица не увидать – большое видится на расстояньи…»

В общем-то, можно сказать, что евразийство стало идейным ответом отечественной интеллектуальной элиты на 1917-й год, – ответом, не только продолжающим, но завершающим и даже снимающим давний спор «славянофилов» и «западников» о судьбах России. Цели у них с большевиками были практически общими, а спор шел в основном о способах и средствах достижения этих целей. При этом большевики в целом и Сталин в частности вовсе не отвергали тех предложений евразийцев, которые представлялись политически адекватными и эффективными – точно так же, как в октябре 1917 года большевики «Декретом о земле» фактически выполнили земельную программу эсеров. Тем более, что в 20-е и в начале 30-х годов между Советским Союзом и Европой шел практически свободный интеллектуальный обмен, обсуждалось и проверялось на пригодность всё, что могло иметь практический эффект. В «открытый доступ» шло далеко не всё, но всё внимательно изучалось спецслужбами, передавалось «наверх», и уже оттуда возвращалось как «политика партии», в преобразованном и «марксифицированном» виде.

В немалой степени это касалось и евразийства, многие идеи которого были использованы в процессе советского государственного строительства. В частности, та же геополитика Сталина – это геополитика не Карла Хаусхофера, а геополитика Петра Савицкого, во-первых, и геополитика Чингисхана, во-вторых. Кстати, Збигнев Бжезинский в своей известной книге «Великая шахматная доска» очень четко сказал, что всего лишь дважды в мировой истории «мировая суша» брала верх над «мировым морем»: когда существовала империя Чингисхана, и когда Сталин в 1949-53 годах контролировал Китай.

Архетип империи Чингисхана – это архетип Неба и Света, не имеющего границ. Сталин вновь воплотил в реальность этот архетип. Даже если мы вспомним его эстетические предпочтения – например, станцию метро «Маяковская» в Москве, любимую станцию Сталина, – то там чаши-юрты упираются в небо, где витают сверхгероические образы, созданные Александром Дейнекой. То есть он пробил посконную ткань нашего существования, воткнул небо в нашу жизнь, и следствием этого синтеза стала уникальная культура, которая поныне определяет бытие на этом пространстве.

Мы знаем трагическую судьбу Петра Савицкого. Несмотря на то, что он пел осанну Сталину, увидев в нем воплощение евразийской идеи, в 1946 году его арестовали в Праге и вывезли в Мордлаг, десять лет там провел, но и после своего возвращения в Прагу он ни в чем не упрекал советскую власть и Сталина. Ни в письмах к Георгию Вернадскому, который работал в Вирджинии, ни в беседах со Львом Гумилевым, ни в публичных выступлениях – нигде и никогда. Ему действительно было важно, что Сталин воплотил его идеи, создав великую евразийскую державу, а личные судьбы здесь не имели определяющего значения – «лес рубят, щепки летят». Точно так же и Лев Гумилев, проведший в сталинских лагерях 13 лет, никогда не примыкал к диссидентам-"правозащитникам" – и не потому, что чего-то боялся. Он всегда делал то, что считал нужным, а диссидентство нужным делом не считал.

Второй явно «евразийский» аспект деятельности Сталина – это, конечно, национальная политика. Которую «отец народов», титул далеко не случайный, мыслил именно в категориях прав народов.

Приведу известный эпизод из книги Феликса Чуева «Сто сорок бесед с Молотовым»: «…Вспоминается рассказ А.И. Мгеладзе (Первый секретарь ЦК КП Грузии в последние годы жизни И.В. Сталина), дополненный Молотовым, о том, как после войны на дачу Сталина привезли карту СССР в новых границах – небольшую, как для школьного учебника. Сталин приколол ее кнопками на стену: „Посмотрим, что у нас получилось… На Севере у нас все в порядке, нормально. Финляндия перед нами очень провинилась, и мы отодвинули границу от Ленинграда. Прибалтика – это исконно русские земли! – снова наша, белорусы у нас теперь все вместе живут, украинцы – вместе, молдаване – вместе. На Западе нормально. – И сразу перешел к восточным границам. – Что у нас здесь?.. Курильские острова наши теперь, Сахалин полностью наш, смотрите, как хорошо! И Порт-Артур наш, и Дальний наш, – Сталин провел трубкой по Китаю, – и КВЖД наша. Китай, Монголия – все в порядке… Вот здесь мне наша граница не нравится!“ – сказал Сталин и показал южнее Кавказа».

Вообще, сама концепция прав народов, официально признанная ООН на Алжирской конференции 1976 года, имеет корни в ближайшем окружении Сталина. Её создателем можно считать заместителя наркомнаца Сталина и лидера Российской мусульманской коммунистической партии Мирсаида Султан-Галиева. Султан-Галиев рассматривал большевизм как инструмент для пробуждения идентичности всех народов мира, их свободного социального и национального развития на своей земле.

Благодаря этим идеям большевики смогли привлечь на свою сторону народы Кавказа и Средней Азии, с их помощью разгромить сторонников «единой и неделимой», а также силы реакционной национальной буржуазии, и, в конце концов, создать уникальную советскую цивилизацию.

В других странах, прежде всего «третьего мира», влияние идей Султан-Галиева было революционным. Своим учителем его считали египетский лидер Гамаль Насер и первый президент Алжира Ахмед Бен Белла. Кстати, именно Алжир в 60-е годы стал мировым центром антиколониального национально-освободительного движения. В частности, именно там сформировалось Палестинское национально-освободительное движение. Сочетание идей социальной революции и отстаивания прав народов уже тогда создало грандиозный потенциал коммунистического движения, к которому примкнули и Мао Цзэдун с Чжоу Эньлаем, и Фидель Кастро с Че Геварой, и миллионы революционеров, представителей левых и национальных партий, по всему миру.

А внутри страны непосредственный руководитель Султан-Галиева, Иосиф Виссарионович Сталин, очень многое заимствовал у него в области национальной политики, особенно до 30-х годов, когда уважение к этнической идентичности народов было определяющим в национальной политике большевиков и не сводилось к предоставлению национально-государственных автономий. Были взяты за основу макрорегионы, в которых существовала сложная национальная и окружная система. Был Нижне-Волжский край, куда входила и Калмыцкая автономия, и автономия немцев Поволжья; был Средне-Волжский край, был Русский Север, объединенный в общее месторазвитие, а также знамениая Закавказская Советская Республика (органичное объединение народов и культур Закавказья). Мы сегодня настаиваем на том, что Российская Федерация должна вернуться к такому типу внутриполитического устройства.

С нашей точки зрения, всё это скрытое евразийское наследие Сталина должно быть глубоко и всесторонне осмыслено – прежде всего, с точки зрения революционного преобразования действительности, поскольку никакого консерватизма, провозглашенного в последнее время Александром Дугиным, идеи евразийства не предусматривают и прямо им противоречат. Евразийцы никогда не были консерваторами, поскольку мыслили в категориях прежде всего народов ка живых существ, а не «элит», иногда заинтересованных и даже пытающихся «остановить историю».

Точно так же мы выступаем против любых уступок российской территории – например, Калининградской области Германии или Южных Курил Японии, возможно, оправданных с точки зрения геополитики Хаусхофера и Дугина, но совершенно неприемлемых для геополитики Сталина и Савицкого. Сталин никогда никому ничего не отдавал.

Алексей Елисеев КУЛЬТ НАШЕЙ ЛИЧНОСТИ

МАРКСИСТ ИЛИ НАРОДНИК?

Формулировка «культ личности» хорошо известна еще с 1950-х годов. Ее давно и прочно связывают прежде всего с именем И. В. Сталина. А между тем, есть здесь и более глубокий смысл. На XX съезде КПСС «разоблачили» не только, и не столько Сталина, сколько личность и ее руководящую роль в истории. Показательно, что постановление съезда вообще не содержало имени Сталина, как и название знаменитого хрущевского доклада – «О культе личности и его последствиях».

В своем докладе Хрущев подчеркивал, что культ личности есть зло само по себе, и причиной его является отход от марксизма. Персек ЦК прямо апеллировал именно к Марксу, приводя в пример письмо «классика» к малоизвестному немецкому публицисту В. Блосу. В нем Маркс пишет о своем отрицательном отношении к «культу личности». А на упоминавшемся уже заседании президиума ЦК от 1 марта 1956 года этот великий разоблачитель (и бывший троцкист) дал Сталину следующую характеристику: «Преданный делу социализма, но всё – варварскими способами. Он партию уничтожил. Не марксист он. Всё святое стёр, что есть в человеке».

Надо сказать, что в данном случае Хрущев был во многом прав. Убежденный сторонник национально-государственного социализма, Сталин ни в коем случае не был марксистом, хотя, может быть, и считал себя таковым (что сейчас очень трудно установить). А его отношение к личности было скорее народническим. Именно народники, эти русские социалисты XIX века, акцентировали внимание на роли великой личности. Они противопоставляли активность героя той инерции, которая присуща народным массам. (В то же время, как считали социалисты первой волны, нужно действовать именно в интересах этих масс, отсюда и «народники».) П. Лавров, один из лидеров народничества, писал: «...Прогресс человечества... лежит исключительно на критически мыслящих личностях: без них он, безусловно, невозможен; без их стремления распространить его он крайне непрочен».

Народники были во многом правы. Историю движут прежде всего выдающиеся личности, которые вышли за рамки обыденности. И это в корне противоречит марксизму с его культом масс и классов.

Вообще, многие исследователи, в частности С. Кара-Мурза, обращали внимание на то, что большевизм был ближе к народничеству, чем к марксизму. И социалистическая революция в России произошла «вопреки Марксу» – большевики не стали ждать, пока капитализм себя окончательно исчерпает. Они сокрушили его волевым напором. Выдающиеся личности преодолели давление «объективных обстоятельств».

Сталин не ревизовал в открытую положения Маркса и Энгельса, но вкладывал в них свой смысл. Его главный вклад был сделан именно в практику. А на практике Сталин соединил русский социализм с вождизмом, чего ему и не простили упертые марксисты-догматики. Вождь взял на вооружение технологии традиционного, докапиталистического строя, при котором множество как бы персонифицировалось в личности Монарха. А сама монархическая власть при этом оберегала личность от посягательства могущественных структур.

ЛИЧНОСТЬ И СТРУКТУРА

Тут надо бы немного порассуждать о структурности. Сама по себе структура – организация, корпорация и т. п. – есть нечто абстрактное. Конкретны люди, которые, собственно, и объединяются в структуры. Но чем больше становится структура, тем более она начинает довлеть над личностью, превращаясь во что-то отдельное. Исследователи даже заметили, что сложные структуры тоталитарного типа начинают вести себя как личности.

Соответственно создается крайне эффективная, двухуровневая модель угнетения. С одной стороны, руководители сложных структур (монополисты, олигархи, бюрократы, функционеры) угнетают подчиненное им большинство (рабочих, служащих, партийцев). А с другой стороны, сами угнетатели попадают под власть гигантских структур, которые приобретают некую самодостаточность. А на выходе получается та самая всемогущая Система, которую проклинают левые и правые нонкомформисты. И она гораздо страшнее, чем кажется иным борцам «с тиранией и угнетением».

В рамках Системы угнетение не просто существует, оно становится тотальным и направленным против самих угнетателей. Вот почему бессмысленно ломать одни структуры с тем, чтобы заменить их на другие. Произойдет возрождение прежнего порядка, но только уже в более чудовищных формах. Новые, «молодые», структуры будут еще более живучими, чем прежние.

Ярчайший пример – революция 1917 года, которая на место старого бюрократического аппарата поставила новый, еще более могущественный. И новые структуры стали необычайно цепкими. Поразительно, но они просто-напросто перестраивали мышление пассионарных личностей, которые попадали в сферу их притяжения. Так, неистовый «железный Феликс» – Дзержинский – на посту председателя Всесоюзного совета народного хозяйства совершенно потерял весь свой «чекизм» и стал выступать категорически против излишне жесткого отношения к хозяйственным преступлениям. Или вот еще пример. Серго Орджоникидзе, будучи председателем партийной контрольной комиссии, активно «наезжал» на разные ведомства. Но как только он стал наркомом тяжелой промышленности, как тут же стал выступать категорически против любого вмешательства в деятельность своей «вотчины».

А партийное руководство на местах почти моментально провело самую настоящую феодализацию, присвоив себе огромную власть. И каждый местный князек выставлял себя как великого вождя.

«МАЛЕНЬКИЙ ЧЕЛОВЕК» ПРОТИВ СИСТЕМЫ

Вот против этого диктата структур и выступил Сталин, который поставил этому множеству структур всевластие личности. Собственно говоря, пресловутые репрессии и возникли из столкновения Сталина с разнообразными структурами.

При всем притом Сталин выдвинул, наравне со своим культом личности, культ «маленького человека», поднявшегося против олигархической Системы – и тем самым переставшего быть человеком маленьким.

В этом плане очень показательна судьба П. Николаенко, которая открыто выступила против клановых, политиканских «игр» в окружении второго секретаря ЦК Компартии Украины П. Постышева. Сталин приводил ее в пример на февральско-мартовском пленуме ЦК ВКП (б) 1937 года: «А ведь кто такая Николаенко ? Она, конечно, не член ЦК, она не нарком, она не секретарь Киевской областной организации, она даже не секретарь какой-либо ячейки, она просто рядовой член партии. Как видите, простые люди оказываются иногда куда ближе к истине, чем некоторые высокие учреждения».

Особого разговора заслуживает стахановское движение, которое переводило культ маленького человека из политической плоскости в плоскость экономическую. Рабочий («маленький человек») здесь выступал уже как воин, герой, преодолевающий сопротивление материи и дающий воистину чудесные результаты, резко выделяющиеся на общем («обыденном») фоне. Вообще, Сталин немало поработал над созданием т. н. «трудовой знати». Историк В. З. Рогозин, симпатизирующий Троцкому, пишет: «Сами словосочетания „знатный комбайнер“, „знатный строитель“, „знатный сталевар“ и т. п. наталкивали на воспоминания о „знати“ феодальный времен». Он же приводит в подтверждение этой мысли слова русского философа и Г. Федорова, писавшего в эмиграции: «Слово „знатные люди“ само по себе уже целая сословная программа».

Итак, сталинский социализм предполагал восстание под руководством Вождя, «маленькой» личности, преодолевшей свою обыденность. И это опровергает представление о Сталине, как о чистом прагматике и трусливом оппортунисте. В центре сталинизма лежит героическая идея преодоления.

СТРАХ ПЕРЕД ВОЛЕЙ

Понятно, что тут Сталин воспроизводил технологии, которые использовались русскими средневековыми монархами, которые пытались опереться на большинство «мизинных» людей – против обнаглевшего большинства боярской олигархии (тогдашних структурщиков). Сразу же вспоминается Иван Грозный, который метал стрелы в бояр, но взывал к посадскому люду.

Но вернемся к формулировке «культ личности». Совершенно очевидно, что ее использовали для оправдания т. н. «коллегиального руководства», которое соответствовало «ленинским нормам партийной жизни». А под коллегиальностью критики Сталина понимали всевластие различных структур, управляемых олигархическими кланами. Именно эти кланы и поддержали Хрущева, когда он крушил жесткую модель сталинского единоличного. И они же отправили в отставку самого Хрущева, когда он попытался раздуть свой собственный «культ личности» – смешной, нелепый, но все равно страшный для системной олигархии. Тогда же было вытащено на свет словечко «волюнтаризм» (от латин. voluntarius – «волевой»). Вот чего как огня боялась олигархия – политической воли вождя. Боялась в любом исполнении – даже в хрущевском.

Ну а дальше наступила эпоха безликой серости, в которой стремительно гасла огненная советская пассионарность. Свой закат красная империя встретила в условиях вялой, но постоянной борьбы различных ведомств (структур), которая происходила на фоне стремительного накопления теневых капиталов (в подполье возникали прообразы грядущих капиталистических структур). И не было личности, которая могла бы подняться над структурами. Поэтому-то страну и растащили на разные части. И это было закономерным следствием XX съезда, который разоблачил не просто культ личности. Не только личности Сталина, но и нашей с вами личности.