Текст книги "Газета Завтра 850 (9 2010)"
Автор книги: "Завтра" Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Вячеслав Блазнин __ ТРИШКИН КАФТАН «РЕФОРМ»
То, что «сердюковские» реформы в Вооруженных Силах РФ трещат по швам, секрет Полишинеля. Налицо недовольство не только увольняемых офицеров и генералов, или широкой российской общественности, но и самой «партии власти». По словам зампредседателя комитета Госдумы по обороне Михаила Бабича, «практически все поднятые по тревоге воинские части десантно-штурмовой и мотострелковой бригад оказались небоеготовы. Полный ноль – начиная с укомплектованности личным составом и заканчивая готовностью техники, способностью ее выхода из парковой зоны, наличия механиков-водителей и водителей, которые имеют право эту технику эксплуатировать». Имеются в виду результаты проверки боеготовности частей и соединений Дальневосточного военного округа. Военная прокуратура только в 2008 г. привлекла к уголовной ответственности 20 генералов и адмиралов, а 1611 офицеров, из которых 160 были командирами воинских частей, были осуждены за уголовные преступления.
Но политическое руководство страны старается не замечать всего этого, утверждая, что времена наплевательского отношения к проблемам армии прошли. Особенно педалируется тема роста закупок нового вооружения и техники. Да, благодаря росту военного бюджета в этом вопросе достигнуты очевидные подвижки. Например, в 2000 г. оборонный бюджет составлял 141 млрд. рублей. Из этой суммы 81 млрд. рублей шел на гособоронзаказ. В 2008 году бюджет вырос уже до 1136 млрд. рублей. А оборонный госзаказ достиг в прошлом году уже 365 млрд. рублей. Конечно, эти цифры отражают лишь номинальный рост. С учетом инфляции, роста издержек производства, укрепления рубля по отношению к доллару реальный рост был значительно скромнее. Рост бюджетных расходов на оборону в целом и на финансирование госзаказа в частности позволил начать серийные поставки техники в войска по целому ряду сухопутных, морских, авиационных и других программ. Но решительного перелома в оснащении Вооруженных Сил новой техникой пока не произошло.
Темпы и объёмы поступления новой техники в войска недостаточны. Слабо работают программы модернизации наличной техники. И, наконец, по чайной ложке в год поставляются действительно современные (не путать с новыми!) системы вооружений.
ВВС России за последние 15 лет получили всего три новых тактических боевых самолета. Это три фронтовых бомбардировщика Су-34, причем только в 2007-2008 гг. В 2009-2010 гг. ВВС, похоже, получат еще только 4 самолета Су-34. Модернизация наличного авиационного парка также недостаточна. Да, мы знаем, что фирма «Сухого» недавно подписала пятилетний контракт на производство нескольких десятков самолетов Су-34. А это значит, что через пять лет ВВС будут иметь лишь около 40-50 новых самолетов такого типа. К этому можно добавить 34 возвращенных в наши ВВС, бывших «алжирских» истребителя МиГ-29СМТ сомнительного качества. Самолеты военно-транспортной авиации новой постройки не поступают вовсе. Поставки новых учебно-тренировочных самолетов Як-130 должны начаться только в этом году. Но заказ ВВС на 12 машин этого типа, конечно, нельзя признать достаточным, если ещё недавно в лётных училищах России было 1100 учебных самолётов.
В связи с начавшейся реформой и выработкой лётного и усталостного ресурса в строю останется менее 1200 боевых самолетов ( более чем в 5 раз меньше авиации США). Причем новые машины (Су-34 и МиГ-29СМТ) к 2013 году составят лишь 6% авиапарка. А к 2016 году (если будет подписан следующий контракт на закупку нашими ВВС Су-34) – не более 9-10%. Возраст же остальной части боевого авиационного парка к тому времени превысит 25 лет. А по машинам ряда типов – даже 30-35, а то и 40 лет. Дальнейшая эксплуатация все более изнашиваемой авиатехники просто преступна. Она ставит под угрозу основу самолетного парка армии.
Участившиеся катастрофы и аварии в ВВС лишний раз указывают на то, что в авиации перешли черту невозврата. Даже поставки 30 самолётов в год не остановят уничтожения авиации в России как таковой. Наглядный тому пример – ВВС Индии, где потери в мирное время самолётов в год составляют 20-25 машин. Но там лётчики хотя бы регулярно летают и имеют налёт намного больше российских коллег. 45 часов налёта ежегодно в тактической авиации РФ приведёт к тому, что на смену старшему поколению лётчиков никто не придёт, а боевая подготовка не позволит вести на равных бои с лётчиками стран НАТО. Налицо ситуация 1941 года. СССР имел тогда 12 000 самолётов, против 4500 фашистских – и то отступал до Москвы. В современной же войне отступать будет некуда.
Ситуация с вертолётным парком ещё хуже. Даже если поверить МО РФ, что все 85 бригад в Сухопутных войсках боеготовы, то путь мотострелковой бригаде в наступлении должны прокладывать как минимум 4 ударных вертолёта. Значит, минимальная потребность Сухопутных войск в противотанковых вертолётах составляет более 300 машин (планы МО РФ – закупить всего 70 вертолётов Ми-28Н!). При нынешнем отсутствии в бригадах дронов-разведчиков наводить на цели смогут только разведывательно– ударные комплексы на базе вертолёта Ка-52, потребность которых в Сухопутных войсках составит как минимум 30-35 машин. Но бригада может вести боевые действия в условиях бездорожья и труднопроходимой местности. И тогда только вертолёты Ми-8МТВ-5 и Ми-26 исправят положение. Минимальные потребности Сухопутных войск составят около 300 вертолётов Ми-8 ( или Ми-38) и 8-10 Ми-26.
Если поставки боевых вертолетов новых типов (Ми-28Н и Ка-52 по 5-7 штук в год) постепенно разворачиваются, то основной парк транспортных вертолетов семейства Ми-8 остается в массе своей устаревшим и абсолютно изношенным. А численность его катастрофически сокращается. Что может подорвать само существование армейской авиации в России. Поставки новых машин Ми-8МТВ-5 носят буквально штучный характер.
Положение в Военно-Морском Флоте вообще удручающее. С немалыми трудностями удалось завершить постройку всего 3 головных кораблей морской зоны – подводной лодки «Санкт-Петербург», корвета «Стерегущий» и малого артиллерийского корабля «Астрахань». При этом испытания «Санкт-Петербурга» идут уже 5-й год, и лодка до сих пор не принята в состав флота. А когда за ней последуют серийные корабли – неизвестно. Строительство серийных корветов и малых артиллерийских кораблей других проектов также затягивается. При этом не секрет, что сами эти проекты вызывают немало критики. Как по концепции разработки кораблей, так и по исполнению. Атомная подводная лодка «Северодвинск» нового проекта строится уже 16 лет. И строительство пока не завершено ( ракета «Булава» как не летала, так и не собирается летать). А серийное строительство новых атомных многоцелевых подводных лодок типа «Ясень» непонятно как будет вестись вообще. Серьезную озабоченность вызывают темпы строительства головного фрегата «Адмирал Горшков». Не говоря уже о перспективах серийного проекта. Практически не закупаются современные образцы морского оружия. При этом сокращение корабельного состава ВМФ России продолжается. И при таких темпах нового кораблестроения эту тенденцию вряд ли удастся переломить в ближайшие годы.
Казалось бы, почему же тогда на фоне этой нерадостной картины мы уже многие годы видим другое: Россия десятками, а то и сотнями гонит на экспорт свои танки, самолеты? Но не следует противопоставлять экспорт и наш гособоронзаказ. Именно зарубежные заказы обеспечили сохранение российской оборонки. Большие объемы экспортных поставок означают, что российские вооружения ещё сохраняют высокую конкурентоспособность. Последние годы Россия удерживает 3-4-е места по стоимости поставок вооружений за рубеж, уступая только США и Великобритании, но обогнав Францию. А с учетом того, что британское и американское оборонно-промышленное пространство в значительной степени общее (и что есть некоторые неясности с методикой оценки объемов британского экспорта), то с известной долей условности можно говорить, что Россия занимает здесь даже вторую позицию в мире. Но следует помнить, что бесконечно поддерживать экспортную ориентацию нашей оборонки невозможно. Рано или поздно отсутствие внутреннего заказа подорвет и экспортную конкурентоспособность.
11
http://top.mail.ru/jump?from=74573
[Закрыть]
Дмитрий Владыкин __ ШИЛОВО В МЕШКЕ НЕ УТАИШЬ
Следом за столичным «Речником» в сфере нарастающего противостояния российских властных структур с населением страны отметился и воронежский пригород Шилово, где произошли массовые столкновения с милицией.
Председатель общественного совета при областном ГУВД Галина Арапова заявила, что «члены совета встретились с жителями поселка. Трое из сорока шиловцев, пришедших на встречу, передали членам совета жалобы для ССБ ГУВД. В них они указывают, что сотрудники милиции на прошлой неделе задерживали на улицах поселка молодых людей, отвозили их в участки и избивали».
Разумеется, «шиловский террор» со стороны милиции возник не на пустом месте – незадолго до этого, а точнее, 18 февраля группа шиловской молодежи воспрепятствовала аресту одного из своих товарищей, которого подозревали в совершении квартирных краж, избив пятерых сотрудников МВД. Причем «бить ментов» шиловцам помогали вроде бы и жители соседнего посёлка Малышево.
Разумеется, такое оскорбление корпоративного достоинства не позволит себе оставить безответным и безнаказанным ни одна силовая структура мира, даже если она состоит из выпускников детского сада. Но вместо того, чтобы найти и наказать виновных в нападении на милиционеров, кто-то из руководителей МВД – разобраться бы, кто именно и с какой целью, – видимо, дал команду «закошмарить» всех в посёлке, чтобы впредь неповадно было.
И в Шилово бросили мощный «десант» из десятков людей в погонах, которые действительно хватали и избивали всех, кто по возрасту мог участвовать в первом действии этой драмы. Разумеется, подобное развитие событий привело только к тому, что милицейские автомобили заблокировала разъярённая толпа местных жителей, которые требовали немедленного прекращения «беспредела». Хорошо, что дело не дошло до поджогов машин и применения холодного, а также травматического и огнестрельного оружия, хотя ситуация была накалена до предела.
Стоит заметить, что дело происходило не только на фоне мощной антимилицейской кампании, за последнее время развёрнутой отечественными средствами массовой информации, но и буквально накануне выборов в местные органы власти, которые должны состояться 14 марта, так что при желании в этом конфликте можно найти и политический подтекст: понятно, с какими чувствами жители Шилова, их родственники и друзья после всего произошедшего пойдут (если пойдут) на избирательные участки.
Поэтому не удивительно, что о «шиловском мятеже» или «шиловском терроре» ни телевидение, ни ведущие газеты не дали сколько-нибудь развёрнутых комментариев, ограничившись невнятными «информационными сообщениями». Наверное, чтобы – не дай Бог! – ненароком как-то не «спроецировать» тамошний конфликт на всю Россию.
Ведь отчуждение населения от «людей в сером» сегодня действительно достигло критической черты. Порой даже создается впечатление, что структуры МВД представляют собой не просто «государство в государстве», а государство, населенное каким-то особенным «ментовским» народом, имеющим очень мало общего с остальным населением Российской Федерации. А в межнациональных отношениях, да еще таких напряженных, как известно, и малая искра может привести к большому пожару.
Так что «заговор молчания», устроенный нашими масс-медиа, в отличие от «Речника», вокруг ситуации в Шилово, по-своему понятен. Всё-таки там были задействованы мотивы совсем другого уровня: защита собственности, репутация столичного мэра и т.д. и т.п. Но если даже шила в мешке не утаишь, то уж целый посёлок – тем более.
Как известно, из всех видов войн самыми разрушительными и жестокими являются войны гражданские, потому что на них люди переступают один из самых прочных барьеров между «своими» и «чужими». Шиловский прецедент показывает, что сегодня наше общество стоит очень близко к тому, чтобы снова переступить этот барьер, как в 1918 и в 1993 годах. Поэтому, на мой взгляд, его нужно не скрывать и не «замазывать», а, наоборот, максимально полно и гласно расследовать, чтобы не только исчерпать данный конкретный конфликт, но и не допустить его повторения в другом месте, в другое время и в другом масштабе. Наступать на одни и те же грабли мы вроде бы уже привыкли, но наступать на шило, честное слово, куда опаснее...
11
http://top.mail.ru/jump?from=74573
[Закрыть]
__ ПОЗДРАВЛЯЕМ ВАСИЛИЯ МИХАЙЛОВИЧА СИМЧЕРУ!
Поздравляем выдающегося российского экономиста, одного из ведущих мировых специалистов по статистике, постоянного автора и друга нашей газеты, с 70-летием со дня рождения. Такие ученые как вы, Василий Михайлович, составляют гордость отечественной экономической науки. Мы хотели бы еще много лет видеть вас в числе своих авторов, которые открывают реальные проблемы и перспективы развития отечественной экономики.
Желаем здоровья, новых творческих и жизненных успехов!
Редакция «Завтра»
11
http://top.mail.ru/jump?from=74573
[Закрыть]
Игорь Родионов __ ЗВЁЗДЫ, ПРОНЕСЁННЫЕ СКВОЗЬ АД 6
Продолжение. Начало – в №№ 4—8
6. В ПРАВИТЕЛЬСТВЕ
НИКОГДА НЕ ДУМАЛ и даже не мечтал, что мне будет суждено, хоть и на короткое время, занять должность министра обороны России, испытать на себе все «прелести» этой должности, и покинуть её вместе со службой в армии, которой мною было отдано 43 календарных года. Причём покинуть не как большинство моих предшественников – с благодарностями, произносимыми за столом торжественного или поминального обеда, а с грандиозным скандалом, разразившимся на Совете обороны России, проходившем под председательством Ельцина, занимавшего тогда пост президента и верховного главнокомандующего.
Постараюсь рассказать об основных этапах и памятных моментах моего почти годичного пребывания на должности министра.
Наступило лето 1996 года. Страна корчилась в родовых схватках реформ: политических, экономических, социальных, военных. Академия Генштаба излагала своё видение Военной реформы на страницах Воениздата в «Независимой газете». Меня и моих коллег настораживала и возмущала некая поспешность в ломке устоявшихся, проверенных на практике взглядов и установок Советского периода, касающихся строительства Вооружённых Сил и обороны страны в целом, а также роли политического руководства, министерств и ведомств во всём многообразии задач и, прежде всего, роль Министерства обороны и Генерального штаба.
Со стороны лидеров реформирования чувствовалась какая-то непонятная злоба ко всему советскому и желание побыстрее развалить, отбросить. Так, например, понятие Вооружённые Силы страны, объединяющее всех, кто принял присягу и встал под ружьё, было разорвано на армию с флотом и другие войска. Генеральный штаб из Генштаба Вооружённых Сил превратился в Генштаб армии и флота, прочие войска стали развиваться или хиреть в отрыве от общего оборонительного плана страны и без контроля со стороны Генштаба.
Другой пример. Произошло смешение понятий Военная реформа страны и реформа армии с флотом. Этот винегрет взвалили на плечи Министерства обороны, не желая понимать того, что Военная реформа страны и реформа армии – это далеко не одно и то же. Реформа армии – это небольшой сектор в окружности Военной реформы страны, которой должно заниматься и руководить высшее политическое руководство, а сектором реформы армии и флота – Министерство обороны. Генеральный штаб, во имя достижения оптимального качества проводимой реформы, обязан согласовывать, увязывать, корректировать весь периметр её проблем, состоящий из множества секторов.
ДРУГОЙ ПРИМЕР. Когда принималось решение о реформировании, не была разработана и официально утверждена сама концепция Военной реформы. Чего мы хотим в результате её проведения? Какой должна быть Военная доктрина? Какова должна быть структура Вооружённых Сил? Какой должна быть форма комплектования личным составом, довоенная подготовка? Каковы мобилизационные потребности? Социальные проблемы? И под всё это подвести возможности экономики страны.
Рассказываю сегодня всё это, а, по сути, такой концепции нет в стране и по сей день. И каждый новый министр с начальником Генштаба начинают свою деятельность с чистого листа, исходя из собственного понимания, а не с опорой на утверждённую концепцию.
Для чего концепция должна быть обязательно рассмотрена и утверждена? Для более детальной корректировки и контроля, проработки и составления планов и программ проведения преобразований, вне зависимости от того, кто сегодня, а кто через десять-пятнадцать лет будет возглавлять министерство.
В середине девяностых годов Ельцин, как верховный главнокомандующий, приказал: «К 2000 году армия и флот должны быть наёмными и укомплектовываться по контракту». А как выполнение этого приказа обеспечить материально? А реально ли это вообще в условиях всеобщего дефицита? А есть ли необходимость в такой поспешности? Сегодня 2010 г., а каков итог создания полностью контрактной армии? Сколько было исковеркано людских судеб в желании достичь невозможного?
Ещё один пример. Реформаторы разорвали Вооружённые Силы на армию с флотом и другие войска, создали в стране такую систему финансирования, при которой другие войска продолжали финансироваться, а армия с флотом перестали по три-четыре месяца получать даже денежное довольствие. Солдат ещё как-то кормили, именно как-то, потому что по Москве и по всей России бродили замызганные «вояки» и выпрашивали рубли у прохожих на улицах. А вот офицеры, прапорщики рядами и колоннами побежали в другие войска, туда, где платили. И если не находили вакансий – стрелялись или пополняли ряды чернорабочих, вахтёров, грабителей.
Меня иногда спрашивают: ну что же ты, Родионов, сделал за время своего пребывания на посту министра? Отвечаю, что всеми правдами и неправдами, цензурно и не очень пытался решить проблему выплаты денежного довольствия и тем самым спасти и сохранить офицерский корпус армии и флота.
Кто-то из читателей может подумать: лукавит Родионов. Денег-то в стране не было.
Были деньги. Только не у страны, а в личных сейфах и карманах прихватизаторов общенародной собственности. Бюджет, утверждённый Госдумой на содержание армии и флота, выполнялся на 40-60%, остальное исчезало. Бесследно исчезали на необъятных российских просторах и эшелоны с имуществом выводимых из Европы войск.
Зам. министра финансов Вавилов, отвечающий за финансирование армии, завешал всю Москву плакатами, на которых была изображена некая красотка, с его признанием: «Я тебя люблю!». Сегодня Вавилов, если не ошибаюсь, живёт в Нью-Йорке и является членом Совета Федерации нашего парламента.
Если подвести итог первых лет Военной реформы, то она сводилась к огульному сокращению именно и только армии с флотом, превратившись в способ циничного издевательства и разрушения. Если называть вещи своими именами, то надо признать, что под видом Военной реформы шёл процесс уничтожения Вооружённых Сил.
Наше политическое руководство почему-то пришло к выводу, что раз не стало СССР и Варшавского договора, то автоматически исчезает и угроза большой войны, снижается вероятность агрессии со стороны НАТО, исчезают политические и другие предпосылки к возникновению вооружённого конфликта, из потенциальных противников с различными идеологическими и экономическими системами мы становимся «партнёрами», можно даже сказать стратегическими, а коль так, армия, подобная Советской, нам не нужна. Порешили, и начали всеми силами разваливать армию самыми варварскими методами. Но никто не попытался разобраться, какая же армия нужна вместо Советской.
В таком же положении оказался и Советский Военно-Морской Флот. Уничтожались самые боеспособные части и соединения групп войск, распродавались первоклассные боевые корабли, разворовывалось военное имущество. А что создали взамен?!
Исчезла ли полностью опасность вооружённого конфликта с НАТО? А возможность нанесения по России ядерных ударов полностью устранена? В мире исчезли противоречия, способные породить вооружённые конфликты самого разного масштаба? Готова ли сегодня Россия достойно противостоять всем этим и другим опасностям?
Нет, не готова! Даже если Россия будет членом НАТО! НАТО – это не панацея от всех бед! НАТО – это страх капитализма, прежде всего в лице США, перед социализмом, знамя которого сегодня находится в руках Китайской Народной Республики. Заокеанские дирижёры постараются сделать всё возможное, чтобы не позволить КНР стать мировым лидером. С этой целью они прежде всего попытаются разыграть российскую «карту».
В завершение всех деяний по разгрому армии и флота «отцы-реформаторы» разработали статью для Конституции, где основополагающие понятия о защите Отечества, о всеобщей воинской обязанности, о долге Вооружённых Сил перед народом, о долге самого государства перед Вооружёнными Силами или отсутствуют вообще или предельно размыты… Да что там говорить, лучше процитируем параграф 3 статьи 59-й Конституции: «…Гражданин РФ в случае, если его убеждениям или вероисповеданию противоречит несение воинской службы … имеет право на замену её альтернативной гражданской службой».
Или параграф 1 статьи 59-й: «Защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина РФ».
Долгов и обязанностей у граждан РФ очень много. Но долг с оружием в руках, вместе со всем народом, до последней капли крови защищать своё Отечество – это особый, священный долг.
А что такое убеждение или вероисповедание, когда дело касается необходимости нести военную службу? За контрактные деньги в мирное время – ещё можно понять. А война?! А подниматься в атаку?! У многих убеждения и вероисповедания меняются, как перчатки. К примеру, Собчак в 1987 г. вступил в КПСС, а в 1990-м из партии уже вышел, т.к. стремительно менялась обстановка в стране. Такими же «убеждёнными» гражданами, наверное, являются и его ученики, до слёз любящие своего учителя.
На дворе 1996 год. Я в Академии Генштаба. Звонок из приёмной президента Ельцина: «Завтра, во столько-то, вы должны быть в Кремле на беседе у президента».
Не скажу, что этот звонок был для меня неожиданным. Уже три месяца как должность министра была вакантной. Ходили различные слухи о кандидатах, в том числе, среди возможных претендентов, мелькала и моя фамилия.
Всё это меня не радовало, а наоборот, я ощущал какое-то раздражение, непонимание, почему вдруг я, после всех Тбилисских передряг и «почётной» ссылки? Тем более, в Академии мы открыто обсуждали ход Военной реформы, плачевное состояние армии с флотом, никудышные решения руководства во главе с Ельциным. Обо всём этом не могли не знать в Кремле.
Близкие сослуживцы настраивали меня не отказываться от предложения, а попробовать затормозить, задержать, поправить нарастающие негативные процессы в армии.
Были звонки от Лебедя с Рохлиным. Первый возглавлял секретариат Совбеза, второй – Комитет по обороне в Государственной думе. «Нас уже будет трое, – говорили они, – а дальше посмотрим». Я их обоих хорошо знал, одного в качестве подчинённого по ЗакВо, а со вторым мы трудились одно время в КРО (Конгресс русских общин).
Если все предыдущие назначения, а одних только переездов было 17, я воспринимал как заслуженную оценку моего труда на предшествующей должности, то на этот раз возникало совершенно иное чувство – чувство неуверенности, одиночества, т.к. в руководстве Минобороны было много генералов, которых я просто не знал, а других не уважал за их соглашательскую позицию в деле реформирования. Были и такие, которые рыли под меня все семь лет моего пребывания в Академии.
Ладно, решил я, наконец, всё будет зависеть от моей беседы с президентом.
В назначенное время я вхожу в приёмную Ельцина. Меня ждут и предупреждают о том, что президент неважно себя чувствует, что я не должен его переутомлять, в моём распоряжении полчаса.
Вхожу. Докладываю о своём прибытии по уставу. Здороваемся. Ельцин приглашает меня за стол для посетителей. Садимся. Я внимательно рассматриваю его. Ельцин очень болен. Лицо, глаза, речь, какая-то отрешённость и отсутствие эмоций на лице – всё выдаёт его состояние.
"Почему вы плохо говорите обо мне в Академии? – вдруг звучит его вопрос. «Борис Николаевич, не всегда, но бывает, глядя на то, как разрушаются Вооружённые Силы и оборона, – отвечаю и добавляю, – вы же с Собчаком тоже говорили обо мне плохо, хотя это совершенно не соответствовало действительности».
«Ладно, – говорит он: не буду развивать эту тему. Я остановился на вашей кандидатуре на должность министра, и мне хотелось бы знать ваши общие взгляды, выводы, предложения о делах в армии».
Мне стало полегче. Во-первых, он не спросил о моём согласии с назначением и я это воспринял как вопрос решённый, а во-вторых, попросил коротко изложить моё видение и предложения по реформированию обороны и Вооружённых Сил. Я изложил ему примерно те же предложения, которые были изложены мною в сегодняшней беседе.
Он посмотрел на часы и продолжил: «Я с вами в основном согласен. Сегодня будет подписан указ о вашем назначении. А я должен полечиться. Текущие вопросы решайте с Черномырдиным, экстренные и кадровые – звоните мне в клинику. Поправлю здоровье, на первом же заседании рассмотрим разработанную вами с Генштабом концепцию военной реформы. Вы основной докладчик по обороне в целом, а начальник Генштаба – по концепции реформирования Вооружённых Сил». Затем добавил: «Прошу вас, без моего согласия кадры в звании „генерал-майор“ и выше не перемещать».
Тридцать минут истекли, и я вышел из кабинета. Лечение Ельцина было длительным.
Мы встречались с ним в кабинете ЦКБ в основном по кадровым и финансовым вопросам. Для обсуждения текущих проблем я часто встречался с Черномырдиным, реже с двумя его первыми вице-премьерами, Чубайсом и Немцовым. Также изредка звонил Ельцину в ЦКБ с просьбой принять, если вопрос не терпел отлагательств.
Мне необходимо было создавать свою команду из единомышленников, не забывая о приказе Ельцина: без его ведома не трогать генералов. Вскоре представился случай «тронуть» одного из них, имея для того весомые причины.
Контрразведка докладывает, что у них есть данные о том, что начальник Генштаба Колесников тайно тяжёлыми самолётами, перевозит оружие в одну из республик СНГ, а республика расплачивается «зелёной» наличностью.
Вызываю Колесникова.
Спрашиваю: «Товарищ генерал, эта информация соответствует действительности?» Сидит, опустив голову, молчит. «На основе каких соглашений, договорённостей, приказов сверху вы это делаете, почему я об этом не знаю?» В ответ снова молчание. «Ну что же, я обязан доложить президенту, а вы ожидайте его решения». Колесников вышел. Я звоню Ельцину в ЦКБ с просьбой на 10 минут принять меня по срочному делу. «Приезжайте», – слышу ответ.
В палате ЦКБ Ельцину доложил информацию от контрразведки, пересказал разговор с Колесниковым и высказал своё предложение: по Колесникову начать расследование, на это время отстранить его от должности начальника Генштаба, возложить обязанности по исполнению этой должности на генерала Самсонова.
«Согласен с предложением, – говорит Ельцин – окончательное решение по Колесникову примем после расследования».
Визитом я был удовлетворён, а вот дальнейшие события заставили призадуматься. Колесникова отправляют то ли в отставку, то ли в резерв. Генерал Самсонов принял Генштаб. О результатах расследования я не слышал и по сей день.
Нечто похожее произошло с главкомом Сухопутных войск генералом Семёновым. Оперативные данные, поступившие ко мне из МВД о деятельности главкома, с одной стороны, были несовместимы с его должностью, а с другой – требовали тщательной проверки.
СНОВА СОСТОЯЛАСЬ встреча с Ельциным в ЦКБ, после которой решением президента Семёнов был отстранён от занимаемой должности, расследование не проводилось – а через некоторое время Семёнов становится президентом Карачаево-Черкесской республики, а депутатом в ГД от республики избирается Березовский.
Начальник главного квартирно-эксплуатационного управления генерал Котылев и заместитель по тылу генерал Чуранов, взятые с поличным по обвинению в злоупотреблениях служебными полномочиями, связанными с распродажей налево строящегося жилья, другого имущества, без возражения написали в моём кабинете рапорта с просьбой об отставке.
Меня беспокоил один вопрос: почему все дела, связанные, как правило, со злоупотреблениями служебными полномочиями, не доводятся до логического завершения?
Визит к генеральному прокурору с просьбой поддержать и помочь Минобороны в наведении порядка привёл только к тому, что через пару недель главный военный прокурор (а он подчиняется генеральному) добровольно подал в отставку.
Успокаивало только одно: и Ельцин, и Черномырдин не препятствовали мне в борьбе со злоумышленниками.
В это время из войск идёт поток негативной информации, связанной с многомесячными невыплатами денежного довольствия офицерам, прапорщикам, мичманам.
Вызываю к себе главного редактора «Красной Звезды». В конце нашей беседы мы были единодушны в том, что социальная, моральная, нравственная атмосфера в армии и на флоте накалена до предела. Нужны действенные меры. Редактору говорю о том, что со стороны Минобороны снимаются все ограничения на публикацию информации, писем, сообщений из частей и гарнизонов, повествующих о реальном состоянии морально-нравственного климата, боевой подготовки, дисциплины и всего прочего, бытового.
Где-то через месяц мне звонит Чубайс, первый вице-премьер: «Игорь Николаевич, в последнее время я боюсь брать в руки „Красную Звезду“. Я вас прошу принять меры по ограничению публикации этого ужасного негатива».
Я ему отвечаю: «Мне приятно слышать, что вы стали читать „Красную Звезду“, и если для того, чтобы сообщить об этом, звонит первый вице-премьер, значит, газету стали читать и в правительстве. Но запретить публикации, сменить их тон и направленность я не могу, т.к. настоящее положение дел ещё мрачнее и улучшения не видно. Я прошу вас понять обстановку в армии и на флоте в связи с многомесячными невыплатами и реально поправить ситуацию, так как она выходит из-под контроля, и я скоро буду вынужден обратиться с просьбой об освобождении меня от обязанностей министра».
