Текст книги "Знаток Имён(СИ)"

Автор книги: Заставный Свят

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Как именно звучит моя "легенда", – поняв к чему клонит Морритас, Лео решил взять быка за рога.

– Ишь как завернул, – "легенда", – довольно хрюкнул шинод. – Ну да ладно. Биография твоя, в связи со спешкой вышла довольно печальной в плане качества. Но имеем, что имеем. Из-за нехватки возможностей коммуникации, пришлось выбирать самый адекватный вариант. Именно поэтому ты теперь у нас имеешь абсолютно деревенское происхождение из такого захолустья, как Зутра. Короче говоря, как я уже говорил, зовут тебя Лейямир Квартус и теперь ты мой дальний родственник, по-крайней мере по документам. Родился и вырос на Зутре в семье местного жреца и кухарки, увы, обделенных качественным образованием. Как, в следствии, и ты сам. Мать с отцом, – Тора и Маджин Квартус, скончались пять лет назад из-за нападения примулархов на вашу деревню, в то время как ты был в городе на учебе. С тех пор ты кое-как сводил концы с концами, будучи на попечении службы опеки и стараясь не дать загнить отцовской ферме. И когда я заехал проведать своего далекого, и увы усопшего, родственника мы с тобой встретились. После, в силу чувства глубокой вины перед Маджином, я сделал тебе предложение от которого ты не смог отказаться.

Слушая Морритаса, у Лейя возникало множество вопросов, но главный он все-таки решил озвучить в первую очередь:

– Это хоть кто-то сможет подтвердить?

– Шестьдесят жителей деревни и та часть городка, что была знакома с тобой и твоими родителями, – не повел и бровью звонарь. – История более чем реальна. Увы, единицы знают, что на самом бедняга Лейямир, умер с голоду еще прошлой зимой. Постоянная экономия на себе, для ухода за фермой, истощила паренька. И, однажды, утомленно уснув в сарае, он так и не проснулся. Гости к нему являлись редко, так что про его смерть стало известно лишь когда тело растаскали дрины (разновидность хищных сумчатых крыс, особо крупного размера, которые водятся только на Зутре).

– Грустная история, – честно признался Лей. – Я почему-то вначале подумал, что у вас, в Импублике, подобные ситуации невозможны.

– Везде, где есть люди, – такие ситуации возможны, – хмыкнул Морритас. – У нас это редкость, но все равно случается. Увы, парня довела не нищета или голод, а он сам. Насколько нужно было абстрагироваться от общества, чтоб его еще пару месяцев считали пропавшим без вести? И лишь когда нашли уже обглоданный скелет, – узнали правду. Вина?

Лей согласно кивнул, задумчиво наблюдая как капитан разливает вишневого цвета напиток в отдающие желтизной бокалы.

– Восхитительно, – с удовольствиям причмокнул шинод, отпив небольшой глоток. – Не забивай себе голову вещами, которые не имеют к тебе никакого реального отношения. Твоя новая биография, – это, пожалуй, лучшее, что мог дать мой покойный со своими диковинными взглядами на жизнь. Так что советую ее хорошенько обдумать и найти свой подход для симбиоза. Тебе, все-таки, теперь с ней жить.

– Хорошо, – согласно кивнул Лей, тоже приголубив на удивление терпкого, отдающего апельсином и пряностями, вина. – Как я понимаю, Вы распланировали для меня и роль в цехе, верно? Хотелось, бы узнать, на что сгодятся мои заурядные способности.

– Правильно понимаешь, – усмехнулся Морритас. – Поскольку твоя природа, надеюсь только пока, – дремлет... Я заметил что тебе нравится читать. Ты же любишь книги?

Миг поразмыслив, Лей согласно кивнул.

– Ну так, у меня уже давным-давно возникла идея оборудовать для нас настоящую цеховою библиотеку. Не такую, где за каждый мало-мальски ценный томик необходимо простоять полгода в очередях, для получения разрешения на чтение от соответствующих органов. А самый настоящий печатный пир для всех членов цеха. Помещение есть, финансирование есть, немалый запас книг и список еще необходимых для получения, – тоже есть. Нету только человека, согласно этим всем заниматься.

От услышанного у Лейя, вопреки собственным ожиданиям, перехватило дух. Ему предлагали нечто вообще из ряда вон выходящего. Как ранее уже сказал Морритас, – в Импублике некоторая литература имеет понятия "грификации", – для ее прочтения необходимо либо иметь соответствующий ранг госслужащего, либо быть шинодом достаточно высокого уровня. Это было сделано, чтобы избежать попадания потенциально опасных знаний по управлению маной, либо крайне спорных научных трактатов, к личностям с неокрепшей психикой. Иными словами, – избежать обезьян с гранатами.

Он сможет иметь доступ к огромному количеству литературы, свободной от грификации, поскольку цеховые библиотеки сами отвечают и несут ответственность за распределения доступа к своим недрам. То есть, ему не будет нужды иметь соответствующий профессиональный статус для прочтения чего бы то ни было.

– Если вы не шутите, то я согласен, – еле выдавил он из-за пересохшего, от волнения, горла.

– Конечно не шучу!

Морритас улыбнулся еще шире своей фирменной ухмылкой, от которой наконец перестали бегать мурашки по спине. Странно, но чувство тревоги, как рукой сняло. Было и пропало. Наверное, причиной был нарастающий характер его участия и жизни в цехе Звонарей. А может и не только это.

– Значит, – решено, – призвал чокнуться бокалами капитан. – Все детали уточним после прибытия и передышки от этого путешествия. А сейчас допиваем и пойдем принимать куда-более опасные для здоровья напитки. Нас уже наверняка заждались на кухне!

Увы, тар Морритас ошибся. Когда они зашли на кухню там уже вовсю пели песни и едва ли не спорили кто кого больше уважает. А их приход заметил лишь слегка охмелевший Баат, да нервный тик на правом глазу капитана Реймара, что, похоже жил своей отдельной от остального организма, жизнью.

***

Покидая штормовое течение Орикаса, транспорт, похожий на гибрид корабля и субмарины, слабо вибрировал, входя в пространство стабильного эфира. Мелкая дрожь пробирала до костей, поражая воображение действом за окнами.

Сегодня Орикас был на удивление покладистым и тихим. Бирюзовые тучи бурлящего эфира, будто туман, застилали все пространство столичного приграничья. Однако, как только "Око Бури" вплотную подошел к таможенной черте, – туманную рябь будто срезало гигантским скальпелем и глазам открылась территория импубликанской "матери городов".

Они наконец добрались до контрольно-пропускного пункта. Пост назывался Вратами Кадавра, соответственно названию порта, за его границами.

Эпохальное, для рамок фантазии Лейя, строение. Огромное кольцо отмечали сотни зданий, пристроек, стыковых башен и сцепительных турникетов. Неисчислимое множество мелких боевых ветробежцев караула, носились в разные стороны, контролируя передвижения караванных верениц оринависов.

Каких суден здесь только не было. Вальяжно расплывали быстрые челноки представителей комитетских структур; огромные и неповоротливые торговые и грузовые суда, битком набитые промышленной тарой; юркие, но оттого не менее опасные аккаги, несущие дипломатические миссии высокопоставленных членов тех или иных цехов; грозные и ощетинившиеся несколько-слойными баррикадами мана-щитов ментоны, за чьими фортификационными сооружениями уверенно чувствовали себя даже самые отчаянные трусы; непримечательные и вообще едва заметные в своей молниеносной спешке, ветролёты, – гордость почтовой службы Импублики...

Лейю сначала это казалось комичным, – называть столицу "Столицей". Лишь изучив историю, он разобрался в чем тут дело. После трагедии с первой столицей, – Гвиссеадом, – сердца государства менялись довольно много раз. И каждый раз это не были унифицированные миры, где название можно было бы выбрать на раз два и при этом не вызвать недовольства у тех или иных жителей, чье культурное наследие, якобы, не учли при столь важном решении.

Звучит натянуто и самому Императору не особо приятно было осознавать, что даже в таком ерундовом вопросе, люди находят веские причины для отъявленных споров. Поэтому сюзерен сих земель выбрал самый простой, но как позже оказалось, действенный способ, – именовать сердце страны не иначе, как просто Столицей.

На этой эпической нотке Лей сразу вспомнился один из видов интернет юмора его далекой родины, где подобную ситуацию прокомментировали бы картинкой-мемом с обалдевшими от собственной гениальности разработчиками чего бы то ни было. Оглядываясь же на многие политические решения той же родины и множество вроде бы правильных и даже отличных идей, там, на Земле, они почему-то не работали даже в половину задуманной силы. Импублика, наоборот поражала строгой, практически механической функциональностью собственных решений.

Не сказать, чтобы за время прозябания на "Оке" ему удалось прям проникнуться величием этой страны. Нога его еще не ступала на плоть пока что чужого государства, а значит судить было рано. Если бы не центнер перетравленной литературы.

Творцы изящного слога в Импублике отнюдь не гнушались этим самым словцом весьма недурно критиковать многие факторы здешних реалий. Некоторые даже откровенно громили определенные цеха и комитеты по признакам сферы деятельности. Всячески пытались нивелировать успешность предприятий или же просто добить бесперспективных. Однако, что немаловажно и весьма удивило самого Лейя, в преимущественном большинстве, критики имели для этого почву.

Совершенно четкие и профессиональные указания были их ответом на то, как возникшие проблемы исправить. Например, если определенные цехи, в силу своего первоначального качественного или количественного преимущества, давили менее развитых, отбирая фактическое право на жизнь, – нужно распределить их по категориях. Чтоб и те, и другие имели возможность комфортного сосуществования. Распределите их на ранги по профессиональных и количественных признаках. Таким образом каждый сможет найти себе занятие и не быть обиженным от попыток заделать монополию кем-то другим. Последнее, кстати, жестко контролировалось Комитетом Налогов.

И что? Конечно, – невелик труд разделить, грубо говоря, "бизнес" по соразмерности. Начиная с "малого" до более успешных и развитых. Однако не стоит забывать, что больше сотни миров состоит в единой Импублике. При таком количестве, пусть и не радужно, механизм работает.

Да, упомянутой реформе больше пары десятков столетий и ее успели отточить, отшлифовать до блеска за это время. С другой стороны, Лей встретил едва ли не экономические трактаты современников Импублики, где уже затрагивают темы куда более заковыристые для среднестатистического обывателя. Сомнений же и по их мастерскому решению у него, почему-то, не возникало.

Каков из этого следует вывод? Откинув критику ради критики, которую в империалистических державах земного образца вообще было сложно встретить, не попав в очередь на репрессии, – Импублика ведет дела неожиданно демократично и консолидировано.

Несомненно, во всем изложенном еще необходимо убедиться воочию. Именно это и ожидает Лео в ближайший несколько часов.

Столица приближалась и от этого становилось не по себе. С новым амплуа "внучатого племянника" он смирился без особых усилий, – это еще весьма щедрая формулировка.

Его беспокоило нечто иное. События в оринависе, несмотря на свою насыщенность, имели некий налет фикции. Сегодня она будет развенчана. Ему предстоит наконец столкнуться лицом к лицу со своей новой жизнью. Со всей ответственностью и во весь рост.

– Нервничаешь?

Баат подошел бесшумно, что при его комплекции было вполне себе чудом. Ну или Лей просто слишком увлекся наблюдением волнений Вечного Шторма за огромным навигационным экраном плеонаторной.

– Скажу, что нет, хотя это, на самом деле, не так, – вздохнул Лей.

– Закрутил, – одобрительно хмыкнул Баат, тоже опираясь на фальшборт обозрительного балкона. – Нас примут через полчаса в шестнадцатом секторе Врат Кадавра. После досмотра, мы с Морритасом отправимся в Твердыню Порядка, для доклада о результатах миссии и встречи с представителями Комитета Стражей. Остальные же, – сначала в штаб-квартиру цеха, а потом по домам. Ну или не по домам, но в этом я сильно сомневаюсь. Даже Кода не может праздновать две сутки подряд.

Баат говорил спокойно, но почему-то Лейю упорно слышалась тревога и беспокойство в его голосе.

– Что-то не так? – прямо спросил он, когда выдалась пауза в информативном монологе Баата. – Не знаю почему, но мне кажется что тебя что-то тревожит, – продолжил он, в ответ на изогнутую бровь бисбира. – И почему-то я практически уверен, что это как-то связано со мной, – добавил он.

После этих слов, непривычно взлохмаченный шиниод неопределенно покрутив головой, прыснув себе под нос. И лишь спустя минуту прокомментировал:

– Не смотря на всю твою "безнадежность" тебе опять удалось меня подловить. Комитет, вопреки всем попыткам капитана изловчиться, очень заинтересовал факт появления еще одного пассажира на судне, – Баат недовольно скривился. – И в целях "информационной безопасности", они хотели бы лично встретиться с незапланированным гостем, чтобы воочию убедиться в твоей надежности. Иными словами, – комитетчики не настолько глупы, чтобы не заподозрить неладное в такой очевидной ситуации. Проверку на твою надежность в вопросе "не разглашения", затеяли как предлог, чтоб захлопнуть рот извивающемуся Морритасу.

– То есть я иду с вами? – на всякий случай уточнил Лей, уже и так понимая очевидность ответа.

– Скорее всего, – кивнул бисбир устало. – На досмотре будет присутствовать комитетчик, из соображений которого примется решение о необходимости твоей прогулки вместе с нами.

Наверняка, будь кто другой на его месте, он бесспорно побледнел бы и почувствовал невольную дамскую слабость в ногах. Да, что там говорить, он прошлый прореагировал бы точно так же. Однако, что-то в нем изменилось, прибавив некоего вида фатализма к восприятию. Поэтому, поразмыслив, он согласно кивнул, понимая, что услышанное уже факт, неизбежность которого непоколебима.

– Вероятность отсутствия интереса у комитетчика, я так понимаю, крайне мала? – Полюбопытствовал Лей, жмурясь от подсветки пролетевшего совсем рядом к "Оку", ветролета.

– Я бы сказал, что она более чем формальна, – согласился Баат. – С другой стороны, тебе не о чем беспокоиться. Если уж мы ничего необычного в тебе не нашли, то, без должного оборудования, – не найдут и они. Даже если назначат пройти медосмотр, – он состоится не ранее чем через недельку другую, а до этого времени мы успеем что-то придумать и все обсудить...

– Стоп-стоп-стоп! – он поднял руки в знак протеста, почуяв подвох, который, вероятно, и ощущал с самого начала. – Подготовиться к чему и что значит "без должного оборудования не найдут и они"? – Он требовательно уставился шинода, даже скрестив руки на груди.

Забавно было наблюдать как двухметровая громадина Баата с искренне виноватым видом решает какой-то безмолвный внутренний конфликт. При это очевидно, проигрывая изначально придуманному сценарию.

– Ладно, – сокрушенным тоном сдался бисбир. – Вероятность, возникновения неприятностей есть. – признался он и увидев выражение лица Лейя, тут же добавил. – А чему ты удивляешься? Ты, тьма знает, сколько времени пробыл в инкрастулле на отмершем пару тысяч лет назад мире, где кроме темной маны эфириазы, фактически ничего не было. Естественно, это оставит на тебе определенный след, даже сквозь герметику саркофага инкрастуллы.

На пару минут запала неловкая тишина. Лей задумался о возможных вопросах, что будут задавать комитетчики и о том, как собственно, ему на них отвечать. Благо "легенда" давным-давно сформулирована и повторена добрый десяток раз. Личность, судя по одобренной капитаном трактовке, выходила вполне незамысловатая. Ему теперь жить с такой биографией и остается только привнести в нее столько "отсебятины", чтобы она не повредила общей картине, но и не слишком противоречила его собственному видению себя.

Видимо, поняв мысленные потуги второявленного Лейямира Квартус, Баат понял причину его сведенных у переносицы бровей.

– Не волнуйся, – легко похлопывая Лейя по плечу, посоветовал он. – Комитетчики не настолько страшны, как могло показаться с разговоров. Даже если все пойдет наперекосяк, чего не случиться, – с тобой все будет в порядке. И тебе уж точно ничего не грозит. И да... – бисбир прищурился, указывая пальцем на навигационную панель плеонаторной. – Мы уже приступаем к стыковке. Время пришло.

Лей проследил за указанным направлением, чтобы увидеть сквозь центральный экран, стыковочный турникет с маркировкой на импубликанском "сектор шестнадцать".

От широкого посадочного мостика отделился прыткий ветробежец с прикрепленной цепью, толщиной с автобус. Навершием цепи была полусфера кобальтового цвета, покрытая многочисленными зубцами и впадинами, что пребывали в состоянии постоянных метаморфоз и должны были принять форму корабельного стыковочного элемента.

С легким пошатываем оринависа, печать вцепилась в правый борт и якорем потянула "Око Бури" вдоль серой дорожки посадочного мостика, заставленного четырьмя оградами мана-экранов, сканирующих судно. В конце дорожки ожидало отверстие огромного диаметра, где брала начало якорная цепь и которое заканчивалось бассейном уже в здании.

После прохода всех сканирующих турникетов, выдавших синее, одобрительное сияние на экранных оградах, цепь утащила их внутрь.

– Пошли, – скомандовал Баат. – С минуты на минуту к грузовому отсеку прокладут трап, – все наши уже там.

Все еще пытаясь не выглядеть абсолютной деревенщиной, после увиденного в действии механизма, Лей приложил немало усилий чтобы наконец захлопнуть рот и последовать за старшим товарищем.

Плеонаторная практически опустела. Последним, сразу за ними, ее покинул Шен, отключивший пилотный центр в пользу внешнего управления со стороны таможенников.

Кое-как собравшись с мыслями, Лей, по его мнению, принял единственно правильное решение, – решать проблемы по мере поступления. Неказистая хламида, ставшая его временным предметом стиля, вряд ли даст какое-то преимущество в глазах комитетчиков. Зато на жалость пробить вполне способна. Даже на Земле подобный элемент гардероба считался бы убожеством и моветоном.

Пройдя замысловатыми хитросплетениями коридорчиков оринависа, они попали на преддверье грузового отсека, где должна произойти стыковка с трапом.

Сорок один член экипажа оринависа. Все, без исключений, как это было прописано в правилах, ждали пока протянутый сквозь тьму тоннеля оринавис не всплывет из бассейна нейтрализируещего эфир вещества.

– Вы как раз вовремя, – нахмуренно сказал Морритас, завидев их компанию.

Видимо, капитан дюжины Звонарей был состоянии крайне далеком от привычной веселости и беззаботности.

– Ты предупредил его? – Спросил он у Баата и когда тот согласно кивнул, обратился к Лейю. – Старайся вообще помалкивать. Говорить буду я или косолапый.

Баат никак не отреагировал на реплику старшего Звонаря, очевидно и сам будучи не в лучшем расположении духа. Подобное поведение шинодов, вызвало невольную горькую усмешку.

"Не волнуйся". Как же! У самих вон, – лиц нет. Вообще атмосфера была та еще. Каждый из присутствующих пытался собственным тайным методом бороться с нервным мандражом. У кого получалось, у кого-то не очень. Искренне полюбившийся, нервный тик капитана Реймара, привычно вырабатывал киловатты энергии.

Едва сияющая скорлупа мана-щитов, вокруг судна, мигнула, оповещая о прокладываемом трапе, что подобно золотистым лепесткам вклинился в стену, напротив.

Мимолетная вспышка и неуловимая вибрация пробежали по корпусу судна. Мана-поля трапа и корабля слились воедино, образовав энергетический цилиндр вокруг коридора, ведущего на станцию таможни.

Массивная дверь заскрежетала, отворяя многочисленные механизмы замков и когда открылась, за ней уже стояли пятеро гостей. Беглый осмотр, дал Лео понять, что первые трое, в черных, плотно подогнанных комбинезонах, – таможенники, а двое позади, облаченные в черно-золотые костюмы и длинные туники, – комитетчики.

– Здравствуйте, уважаемые штормопроходцы! – пророкотал угловатый детина, рыжий до мозга костей, а особенно, – пышных по-гусарски закрученных усов, стоявший во главе группы. – Меня зовут Олло Гральм и я попрошу капитана судна выйти вперед.

На зов квадратного Олло, отозвались сразу двое, – Реймар и Морритас. После секундной заминки с непонимающими взглядами, капитан Звонарей отступил, принеся свои искренние извинения.

– Прошу провести меня в плеонаторную, а моих ребят, – в грузовой отсек, – не меняя тона, произнес Олло.

Шен, вместе с двумя таможенниками пошел налево и вниз, а капитан Реймар с рыжим Олло, – направо. Остальные же остались наедине с комитетчиками, что тут же проникли на корабль держа за спинами сомкнутые в замки руки.

Они начали нарезать круги вокруг столпившейся массы Звонарей и оринавтов. Вид у ребят был тот еще, – оба худощавы до рези в глазах, хотя и были представителями разных рас. Один светловолосый, постарше, был сидори, – с белоснежной кожей, длинными, острыми на кончиках, ушами и черным белком глазных яблок, где зрачки имели ярко-желтый цвет и слабо подсвечивались, будто фосфоресцируя.

Второй, – вульфбист, с сильно выступающими клыками, темными волосами и шерстью, а также, – не менее пронзительными красными глазами.

– Тар Морритас Стрего, рад видеть вас в добром здравии! – поклонился сидори, завидев шинода. – Меня зовут тар Ичибаро Кхайм, а это, – жест в сторону вульфбиста, – мой коллега тар Немула Горитто.

По выражению лица капитана было сложно что-то прочесть, поскольку оно приняло совершенно отсутствующий вид, хотя вслух он все же произнес:

– И я необычайно рад встрече, многоуважаемые тары!

Какая-то странная немая сценка гляделок между комитетчиками и Морритасом, продолжалась около минуты, заставив всех ставших свидетелями сего действа, уже начать нервничать. Однако, сидори, похоже, удовлетворив свои невысказанные потребности, наконец позволил легкой улыбке, едва коснуться тонких бескровных губ.

– Полагаю, тар Мииширо Баат? – переключился он на бисбира. – Не менее рад встрече.

– И я крайне рад встрече, уважаемые тары! – ответил Баат на манер капитана.

Обменявшись еще какими-то совершенно заоблачными любезностями, шиноды в новосформированном квартете осмотрели присутствующих. И почему-то вышло так, – Лей был готов поспорить, что не случайно, – в завершении осмотра, взгляды четверых остановились на нем.

Чувство, четырех, не моргающих пар глаз, уделивших внимание его скромной персоне, вызвало неожиданный всплеск адреналина. Если Баат и капитан смотрели хоть с какой-то долей человечности, то у комитетчиков она попросту отсутствовала.

– Приветствую вас... – начал Ичибаро, очевидно намекая на необходимость представиться.

– Лейямир Стрего, уважаемый тар Ичибаро Кхайм! – он сам удивился твердости и некой отчужденности собственного голоса.

Изначально он был абсолютно уверен, что вряд ли сможет не заикаться в попытках правильно строить предложения, чтобы не сболтнуть чего лишнего. А теперь в голосе даже прорезались незнакомые нотки металла. И, похоже, это не скрылось от тара Ичибаро, – наоборот, – вызвало улыбку еще шире.

– Какое интересное строение скелета и колебания ауры! – прищурился светловолосый сидори, обходя Лейя полукругом, будто фотограф, пытающийся выбрать правильный угол сьемки. – Вы будто... – коротко метнув взгляд на все так же отсутствующего с виду Морритаса, комитетчик преобразовал улыбку в слабый оскал. – Не от мира сего...

Лей не вздрогнул. Морритас и Баат с самого начала предупреждали, что подобный диалог может состояться. Жаль не говорили, что, скорее всего, вызовет необходимость посещения Твердыни Порядка, где таких вот "ичибаров", – каждый второй.

Единственно правильным выходом в этой ситуации, как он сам для себя решил, будет не уступать Стражу в его мнимом напоре. Смотря ему в глаза, что явно пытались выхватить нечто незримое из его сущности, Лей вдруг понял суть игры, которую наблюдал буквально минуту назад.

Похоже, в этом и была "фишка" светловолосого. Он "читал" людей по тем или иным признакам. И Лей практически уверен, что именно Ичибаро, – ответственный за принятие решения о визите в Твердыню.

Что-то в нем было, вызывающее не опасение или тревогу, а инстинктивно провоцирующее на внутреннюю самозащиту. Результат которой может оказать куда больше влияния на последующие события, чем ожидалось.

– У нас все в порядке! – сообщил рокочущим басом вернувшийся с плеонаторной Олло, в сопровождении заметно успокоившегося капитана Реймара.

Прерванная очная ставка оставила некоторую недосказанность, по мнению самого Лейя, но его визави, как ни в чем не бывало, довольно произнес:

– Прелестный у вас племянник, тар Стрего! Готов поспорить, что среди его предков были сидори. Такой чистый и холодный взгляд попросту не мог достаться кому-попало!

На этом тема Лейя была закрыта самим что ни на есть, грубым способом. Тар Кхайм, будто вовсе забыв о его существовании, начал что-то вполголоса обсуждать с Морритасом, отойдя подальше от скопления людей.

Не успел он опешить от подобного обращения, как вернулись таможенники, ушедшие с Шеном и тоже доложили о полном порядке и отсутствии каких-либо нарушений на судне.

После этого началось определенное движение в рядах экипажа. Баат с Морритасом попросту махнули всем руками и ушли с комитетчиками, а таможенники сообщили о позволении на посадку в порте Кадавр.

Толком даже не поняв происходящего, Лей тупо смотрел, как старшие шиноды покидают борт оринависа, а остальная часть экипажа облегченно вздыхает.

Перед тем как захлопнулась дверь и таможня отсоединила трап, он успел увидеть, как Баат и Морритас едва уловимо ему улыбаются. А медведь и вовсе по-заговорщически подмигнул.

***

Спустя около получаса отшвартовки с шестнадцатого сектора от «Ока Бури» отцепили якорную цепь и дали добро на проход сквозь Врата.

Впервые оставшись со своими новыми товарищами по цеху наедине, он в упор не понимал как себя вести. Раньше роль своего рода посредника между ним и новым миром, выполнял либо Баат, либо капитан. С другой стороны, – перезнакомиться со всеми он успел еще вчера, – на всеобщем сабантуе.

Правда, на данный момент мало кто, не только из Звонарей, но из всего экипажа, горел желанием общаться. Да и он сам подобных порывов за собой не ощущал.

– Обошлось, – мрачно сказал Кода, подойдя к нему, точно так же как совсем недавно Баат. – Я слышала от капитана, что комитетчики всерьез вознамерились познакомиться с тобой. Интересно, что их остановило?

– Познакомились же, – пожал плечами он, прекрасно понимая что это был риторический вопрос.

– Ну да, – едва ли не хрюкнула от удовольствия котобист. – Сидорчик поглядел в твои суровые глазки, понял что ловить там нечего и ушел себе восвояси. Зачем тратить казенное топливо ветролетов на лишнего пассажира, да?

Лей не смог удержать улыбки и уже спустя мгновение, они оба весело хихикали.

– Э-эх, даже не вериться что эта миссия наконец кончилась, – потянулась девушка, аж зажмурившись от удовольствия. – Первым делом, конечно же, ванна. На целые сутки! Я не шучу!

Лей хмыкнул на попытки Коды, доказать что она совершенно честно собирается обещание в жизнь. Спустя минуту она уже начала предлагать ему заключить пари по этому поводу, на что он тактически спасовал. За ней станется.

Привычное, с самого утра, место дислокации на отшибе плеонаторной, откуда прекрасно были видны все маневры оринависа, вновь делилось четким изображением пространства с навигационного экрана.

Шестнадцатый сектор таможни отпустил "Око Бури" к Вратам, что отсюда напоминали круглое кипящее озеро смолы, усыпанное сокровищницницей драгоценных камней. Только если присмотреться, в этой бурлящей глади можно уловить слабые силуэты образов целой планеты, расплывающихся, словно телевизионный сигнал с плохой антенной.

Кода все еще что-то увлеченно перечисляла, совершенно необходимое для осуществления после прибытия. Однако внимание Лейя всецело было приковано к неспокойной глади врат, сквозь которые "Око" должно было пройти з минуты на минуту.

И когда этот миг настал, – все вокруг померкло. Пропал свет, звуки, запахи, ощущения в пространстве. Спонтанное оглушение длилось всего мгновение, но показалось часами...

"Теплые объятия реальности сгорели, будто не были материей и плотью мироздания, а самой заурядной спичкой.

Самым громким звуком и чувством что осталось с ним, было его собственное сердцебиение. Место, куда он попал, смутно напомнило ему уже посещенный теневой пейзаж. Когда-то давным-давно на далекой-далекой планете.

Серые, бунтующие против постоянства формы, детали окружения, больше всего напоминали отрезанный от всего сущего островок стабильности в хаотичном океане дисгармонии.

Там, за границами островка, происходило нескончаемое действо перерождений и перевоплощений. Близких и совершенно далеких от понимания. Хотелось бы ассоциироваться с насекомым, что угодило в воздушную воронку, однако, на самом деле, он не был даже соринкой в песчаной буре. Потому что насекомое имеет хотя бы призрачный шанс выбраться из передряги, а удел соринки, – подчиниться обстоятельствам.

Так было, есть и будет, но... Беспокойное пространство незнакомой грани бытия, издавало едва уловимый шум. Если внимательно прислушаться, то среди вопиющего нагромождения скрежета и стонов реальности, можно было услышать нечто большее.

Лей не имел ни малейшего представления, что в действительности происходит. Инстинктивные реакции практически отсутствующего тела, лишь усугубляли восприятие. Сердцебиение сбило свой ритм еще в начале и теперь ему оставалось только строить догадки о необходимости того что следует предпринять.

Стремительный переход от обстановки оринависа до теневых ландшафтов неожиданно для самого Лео, не вызывал никакой паники или ему подобных острых чувств. Более того, – внутри взволнованного сердцебиения все уверенней ощущался покой и релаксация.

Он должен был стать частью этого мира еще тогда. Раствориться и быть поглощенным в чередах нескончаемых перерождений и перевоплощений. Бессмысленные попытки выбраться со дна собственной зацикленности в дебрях нерукотворных лабиринтов.

Такова судьба соринок. Затеряться среди безликих теней, нашептывающих правила хорошего тона, когда невесомый груз твоей души оказывается посреди безграничья Вечного Шторма. Удел, – подчиниться..

Удар отдался острой болью между ребрами. Затем еще один, – и жгучая сеть режущей боли охватила все что он привык раньше считать своим телом. Мигом вернулись воспоминания ошибок, что были допущены и эхо того, чему только суждено произойти. Боль утраты себя и всего близкого сердцу. Жизненного пути, который хотелось пройти с высоко поднятой головой, а выходило, скорбно.