Текст книги "Огни апокалипсиса (ЛП)"

Автор книги: Юсукэ Киши

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Сегодня все сделано,

И сердце поет.

Прохладным вечером

Давайте соберемся,

Соберемся.

Костер ярко горит во тьме,

А теперь угасает.

Спать так просто,

Во сне можно пропасть,

Так давайте поспим,

Поспим.

Мелодия повторялась бесконечно.

– Похоже, Ниими смог сбежать из ратуши… Нам нужно идти, – сказал Сатору.

– Да.

Хоть до заката еще было время, мелодия словно приближала вечер. И я кое-что поняла. Оборудование для передачи сигнала в ратуше питалось электричеством от генератора с водным колесом. Но каналы лишили воды часы назад.

Ниими оставался в здании. Он питал мегафоны своей проклятой силой.

Я хотела сказать Сатору, но увидела его мрачное лицо. Он тоже это понял.

Мы шли в тишине, пересекали высохшие каналы. Мы уходили все дальше от района, но музыку все еще было слышно.

А потом она оборвалась.

Я закрыла глаза и скрипнула зубами, медленно дыша, чтобы остановить слезы.

Ниими знал, что Томико назначила меня преемницей. Может, он намеренно хотел привлечь беса в ратушу, чтобы мы безопасно ушли в Храм чистоты.

Но я уже не могла узнать ответ.

Мы добрались до реки Тонэ, обойдя главные каналы. Река была прозрачной, быстрый поток был красивым, но я была не в настроении любоваться. Мы поискали лодку, но безуспешно. Пришлось сделать из трех деревьев плот.

Мы плыли по реке, покачивались на плоте, и последние сутки казались сном.

Лишь сон. Это явно так. Но десятки порезов и синяков на моем теле, как и усталость, говорили о другом.

У меня уже кружилась голова от нехватки сна. Столько неприятного случилось за последние несколько часов, что разум с трудом воспринимал это.

В какой-то момент я перестала вовсе переживать.

Через тысячу лет от нас ничего не останется. Никто не будет знать, что тут произошло. Так зачем стараться выжить?

– Саки, думаю, там что-то есть.

Я не сразу поняла, о чем он.

– Помнишь, где вход?

Я поняла, что Сатору спрашивал про Храм чистоты.

– Нет… но я помню то дерево.

Расположение храма не было тайной, но и не было всем известным. Меня доставляли сюда в лодке без окон, и я не знала, где мы покидали каналы и попадали в реку, а где снова плыли по каналам. Я бывала у храма пару раз, когда работала с офицерами охраны дикой природы, но не видела те пути, которые мы использовали.

– Странно. Я уверена, что это то место.

– Что теперь?

Нам поискать на берегу? Если это не то место, то мы ничего не найдем, а еще можем столкнуться с бакэ-недзуми.

– Простите! Тут кто-то есть? – закричал Сатору.

– Хватит. А если тебя бес услышит?

Сатору покачал головой.

– Опаснее будет, если бес нас догонит, пока мы тут. Нам нужно поскорее найти храм… простите! Тут есть кто-нибудь из Храма чистоты?

Удивительно, но ему ответил голос:

– Кто это?

– Сатору Асахина, биолог с ферм Лотоса. И Саки Ватанабэ из Отдела здоровья. Томико-сама посоветовала нам убежать в храм.

– Прошу, подождите минутку.

Скрип, и чаща перед нашим плотом раздвинулась. Канал вел в ее глубины.

– Прошу, направляйтесь сюда.

Я все еще не видела, кто говорил. Мы направили свой примитивный плот вперед, дверь в виде чащи закрылась за нами. Механизм двери не выглядел сложно, но без проклятой силы открыть ее было трудно. Вход был неплохо защищен. С реки его почти нельзя было заметить, а подойти с берега мешали деревья и камни.

Плот плыл по узкому извилистому каналу и прибыл к крытому причалу. Тут я была перед инициацией. Я помнила, что канал был шире, но, может, это была другая часть.

– Я рад, что вы добрались невредимыми.

Появился монах, сцепивший ладони перед собой. Мы поклонились в ответ.

– Я – главный монах административной части Храма чистоты. Меня зовут Джакуджо. Вы явно устали. Сначала отдохните, а потом мы зададим вам пару вопросов.

Одной из обязанностей главного монаха было приглядывать за посетителями. Мы пошли за ним по накрытым ступеням. В храме нам привели в комнату с татами, нам принесли еду. Там был лишь рис с маринованной репой и вода, но для нас это было пиром. Мы проглотили все моментально.

Потом мы немного отдохнули. Я хотела обсудить с Сатору миллион вопросов, но не было сил. Апатия, которую я ощущала до этого, снова охватила меня.

Из-за двери донесся голос Джакуджо.

– Сатору Асахина, Саки Ватанабэ, мне больно просить вас, ведь вы устали, но вы могли бы пройти со мной в главный зал?

– Хорошо, – ответили мы хором.

Нас уже ждали монахи. Они готовились разводить огонь на алтаре.

– Прибыли Сатору Асахина и Саки Ватанабэ, – сообщил Джакуджо.

В комнате стало тихо.

– О, хорошо…

Главный священник Мушин. Ему было больше ста лет, и он казался древним еще сильнее, чем в нашу первую встречу.

– Надеюсь, Томико в порядке?

Я не знала, что сказать, так что молчала, но по моему лицу, похоже, было легко все понять. Мушин закрыл глаза.

Еще один монах, худой, как журавль, и не младше Мушина, представился как Гёша, жрец храма. Он был вторым после Мушина, был в ответе на практичные дела храма. Он выглядел знакомо, я помнила его с собрания на прошлой неделе.

– Мы надеемся на вашу помощь. Думаю, кто-то из вас смог увидеть беса вблизи?

– Да, мы оба, – ответил Сатору.

– Вы можете описать его? Сколько ему на вид, как он выглядит и тому подобное.

– Бесу… около десяти лет, – сказала я.

Монахи стали шептаться.

– Десять? Самый юный из всех, что я слышал.

– Хоть он еще ребенок, его черты хорошо развиты. У него рыжие волосы и…

Я была уверена, что он был сыном Марии и Мамору, но не спешила говорить об этом. Мы с Сатору описали его внешность, огонь загорелся на алтаре. Пламя поднялось к потолку, и монахи стали читать молитвы.

– Ясно. Бес выглядел примерно так?

В огне появилось изображение беса, пока говорил Гёша.

– Да! – мой голос дрожал от воспоминания о бесе.

– Благодарю. Теперь, пожалуйста, отойдите, – сказал Гёша и опустился перед алтарем вместе с Мушином.

Он налил в огонь ароматное масло, бросил кедровые прутики. Искры взлетели в воздух, тридцать монахов стали скандировать в унисон.

– Постойте, у меня есть вопрос… – сказала я Гёше, но Джакуджо остановил меня.

– Прошу, задавайте вопросы мне. Отойдем.

– Для чего эта молитва?

Джакуджо смутился и задумался.

– Обычно об этом не говорят не монахам, но я сделаю для вас исключение. Сейчас весь Храм чистоты направляет энергию в огонь, чтобы изгнать беса.

– Изгнать? Это возможно? – удивилась я.

– Конечно, это не просто. Но свет Полярной звезды – сила Будды Теджапрабхи, которая останавливает движения нечисти и демонов. Сила Вайшраваны успокаивает духов. Один из четырех главных ритуалов, защищающих землю от катастрофы. Сутра Usnisavijayadharani, которая принесла божественный ветер, когда монголы напали на древнюю цивилизацию, вместе с сильным ритуалом, молитвой золотому колесу, и несколькими другими ритуалами смогут изгнать беса, – уверенно прошептал Джакуджо.

– В прошлом уже было успешное изгнание? – спросил Сатору.

– В храме есть документ о внезапном появлении беса четыреста лет назад. После трех дней и трех ночей молитвы беса изгнали. И ни одна жизнь не была потеряна.

– Так… это убивает беса?

Джакуджо помрачнел.

– Нет. Убийство в прошлом было разрешено, но теперь мы следуем пути Будды, но это запрещено.

– Но бес уже убил много людей. Если мы сможем спасти много жизней, покончив с одной, разве это не правильно?

– Потому мы используем молитву, чтобы изгнать беса. Как и все, мы не можем убить проклятой силой другого человека.

Обойти реакцию на атаку и отдачу от смерти в ДНК никак не получалось. Но если мы не нападали на беса напрямую, какой была польза от огня на алтаре и молитвы?

Сатору думал о том же.

– И какой эффект оказывает молитва?

– Она сдержит его движения, вселит в него чувство стыда и пробудит сострадание, чтобы остановить бессмысленные убийства.

Если простая протечка проклятой силы могла менять облик живых существ, сила монахов, полученная за годы тренировок, была еще мощнее. Они хотели изменить беса не физически, а психически. Это был самый мирный метол.

Но разве они не ошиблись? Все бесы до этого были частью нашего общества. Чтобы управлять человеком в бесе, нужно было пробудить воспоминания и эмоции человека. Тогда мы могли бы попытаться остановить убийства.

Но этот бес не жил в нашем обществе. Он не говорил на нашем языке. Это был человек физически, но в остальном он был бакэ-недзуми. Вряд ли мы могли управлять его поведением.

Я не знала, стоит ли говорить им об этом. Но мне нужно было сначала кое-что узнать.

– Томико сказала, что в экстренной ситуации члены Совета безопасности идут в Храм. Мои родители… Мизухо Ватанабэ, главный библиотекарь, и мэр Такаши Сугиура добрались сюда?

Ответ Джакуджо удивил меня.

– Да.

– Да? Где они? – взволнованно спросила я.

Серьезный вид Джакуджо словно окатил меня ведром ледяной воды.

– После встречи с главой Мушином и Гёшей они вернулись в район. Они ушли на два часа раньше вашего прибытия.

Мы могли встретиться на реке Тонэ.

– Но… почему?

– Ваши родители переживали за вас. Но они верили, что вы придете сюда, и решили дождаться. Новость о появлении беса дошла до нас, пока они ждали.

Я смотрела, не моргая, на Джакуджо, внимая каждому слову.

– Ваши родители решили, что беса нужно остановить, несмотря на возможные жертвы. Они вернулись в район. Им нужно освободить всех нечистых котов и отправить их к бесу. А еще – уничтожить все книги в библиотеке, чтобы они не попали к бакэ-недзуми.

– Вот как…

Ноги не держали меня. Если бы Сатору не поймал меня, я бы упала на пол.

Мои родители по своей воле пошли на смерть?

Они попросили кое-что отдать тебе, когда ты придешь. Я принесу это позже.

– Принесите сейчас… пожалуйста, – ошеломленно прошептала я.

– Хорошо. Подождите минутку. И сначала вас хочет увидеть еще один гость.

Я уже не слушала Джакуджо.

Было поздно идти за ними. Мои родители, наверное, уже были на территории беса или бакэ-недзуми. Тогда они не вернутся живыми.

Я потеряю сразу обоих родителей? От одной мысли я теряла сознание.

Сатору что-то сказал Джакуджо, а потом повел меня по длинному коридору, обвив меня рукой. Казалось, мы шли к комнатам гостей.

– Простите. Я привел Саки Ватанабэ и Сатору Асахину, – Джакуджо опустился на колени у двери.

– Прошу, входите, – прозвучал знакомый голос.

Комната за дверью была с деревянным полом и простой деревянной кроватью. Хоть эта комната тоже была для гостей, наша была намного удобнее.

– Ватанабэ-сан, я рад, что вы целы. И вы, Асахина-сан.

На кровати сидел мужчина. Хоть его лицо сильно загорело и покрылось щетиной, я тут же его узнала.

– Инуи…

Новостей от офицеров охраны дикой природы не было после того, как они отправились истребить колонию Ктыря, и мы думали, что произошло худшее.

– Мне стыдно сообщить, что я не только провалил миссию, но и убежал, поджав хвост, – он опустил голову.

– Не стоит. Твоим противником был бес, ты ничего не мог поделать.

Инуи покачал головой.

– Если бы я вернулся раньше и рассказал людям о ситуации… мы могли бы избежать многих жертв.

– Вы ушли неделю назад истреблять колонию, да? Что произошло потом?

Инуи медленно начал рассказ:

Совет безопасности послал команду из пятерых офицеров охраны дикой природы убрать двести тысяч членов колонии Ктыря за три дня. Но они не убили никого. Бакэ-недзуми как-то узнали, что офицеры придут, и армия просто пропала.

Они весь день искали в горах, послали утром весть Отделу здоровья. Они еще два дня искали без успехов. А на четвертый день кое-что произошло.

Пять офицеров охраны дикой природы были ветеранами, знали стратегии бакэ-недзуми и их слабости, так что знали, что, когда бакэ-недзуми прятались, хуже всего было разделяться и искать их по одному. Они часто поступали так, чтобы разделить группу пользователей проклятой силы.

Утром офицеры отправились вместе охотиться на бакэ-недзуми. После нескольких часов они нашли следы лагеря.

А через час они обнаружили отряд. Около десяти бакэ-недзуми сновали у пещеры у подножия горы и вытаскивали оружие, что хранилось внутри. Умино подтвердил, что они были членами колонии Мотылька, союзников Ктырей. Офицеры разделились, чтобы окружить бакэ-недзуми, но они были достаточно близко, чтобы помочь друг другу.

Избавиться от отряда бакэ-недзуми – как убрать осиное гнездо. Два офицера защищались от контратак, третий убивал бакэ-недзуми, а еще двое следили за округой и убивали бакэ-недзуми, которые пытались сбежать, или ловили их для допроса. Инуи был из последних, и он следил справа, устроился на большом камне, чтобы видеть поле боя. Его напарник, Аизава, пошел налево и скрылся в овраге.

Атака началась. Когда они понимали, что на них нападали люди, бакэ-недзуми пытались убежать в другие туннели в горе, ведь никто не знал, сколько их было там вырыто. Кенго, который нападал, создал камешками звук выстрелов.

Бакэ-недзуми, как и ожидалось, решили, что на них нападают, но стали готовиться к бою. Они вышли, укрываясь за щитами из бамбука и камня, и начали контратаку. Кавамата стрелял фальшивыми пулями в роще недалеко от лагеря, и бакэ-недзуми сосредоточили огонь в той стороне. Через какое-то время выстрелы утихли, и солдаты стали отходить от горы.

В тот миг из туннеля выше в горе вышел солдат и заметил Аизаву. Он даже лук поднять не успел, Инуи беззвучно убил его. Судя по камуфляжному плащу, солдат был снайпером, убивал врагов издалека.

Бой внизу был решен за мгновения. Кавамата убивал бакэ-недзуми умелыми движениями, а Умино и Камошида едва поднимали руки, чтобы защитить.

И что-то еще вышло из пещеры, лицо скрывал серый капюшон. Решив, что оставшиеся бакэ-недзуми сдавались, Инуи не убивал их. Другие офицеры тоже так решили. Никто не нападал на приближающуюся фигуру, но все ощущали, что она странная.

Кавамата, Умино, Камошида и Аизава осторожно приблизились, хоть не было необходимости вчетвером разбираться с одним бакэ-недзуми.

– Кто ты? Что ты тут делаешь? – спросил Кавамата.

И тут Инуи понял, что фигура была человеком. Было сложно увидеть с его места, но ростом человек был с ребенка или обычного бакэ-недзуми.

А дальше все было как в кошмарах.

Голова Каваматы взорвалась, как спелая дыня, и кровь с мозгами разлетелись в стороны. Умино, Камошида и Аизава погибли так же.

Инуи был так потрясен, что не реагировал. Его сердце колотилось, он покрылся холодным потом. И в его голове было только слово «бес».

Когда он чуть успокоился, в голове возникла тысяча вопросов. Почему бес был тут? Почему вышел из туннелей бакэ-недзуми? Кем он был?

Но времени думать не было. Его разум переключился на дело важнее. Как сбежать целым?

Ему хотелось просто убежать как можно быстрее и дальше. Но Инуи заставил себя успокоиться и подумать. Он снял камуфляжный плащ с убитого до этого бакэ-недзуми. Он снова продумал план. Да, это был верный выбор.

Если он покинет свое место, окажется посреди отряда бакэ-недзуми и не сможет сбежать. Вряд ли он отбился бы от них один, и появление беса делало ситуацию опаснее.

Инуи отодвинулся в укрытие и ждал, пока враги разойдутся. Но бакэ-недзуми решили остаться. Инуи подозревал, что они знали, что «боги смерти» работали командами по пять человек. Он был в ловушке.

Плащ его спас. Там даже был капюшон, и Инуи смог укутаться полностью, скрыв свой запах вонью бакэ-недзуми. И все же в один миг его чуть не обнаружили. Бакэ-недзуми шли к нему, и Инуи пришлось отходить в лес в поле их зрения. К счастью, он был невысоким, смог притвориться одним из них, пригнувшись и повторяя движения, так что его не раскрыли.

– …но я с трудом укрылся, и сбежать было невозможно, – с горечью сказал Инуи. – Прошло четыре дня, у меня не было ни еды, ни воды, кроме росы, собранной с растений, и мое тело было на пределе. Посреди четвертого дня… вчера армия отправилась в путь. Сначала я решил, что это ловушка, а потом понял, что нельзя терять время. Как только стемнело, я пошел предупредить район о бакэ-недзуми и бесе.

Инуи отправился по холмам к Аутлуку. Он хотел попросить помощи у первого встречного, но никого не было. И он вспомнил, что это была ночь фестиваля.

Почти весь город был пустым. Инуи отчаялся, но знал, где точно были люди.

В детском отделении больницы.

Главная больница в Голде была далеко от Аутлука, но детское отделение было в центре Аутлука. Инуи направился туда. Он видел фейерверки Хейринга, слабо слышал радостные вопли толпы.

Когда он пришел в детское отделение, он увидел самую ужасную сцену в жизни.

– Конечно, я знал, что они так делают. Мы видели это в конце каждой войны между колониями, но мы считали это традицией культуры, что ниже нашей. Но чтобы сделать это с людьми…! – прошептал Инуи.

– Ты же не хочешь сказать… – Сатору даже не смог закончить. Его словно ударили по животу.

– Да. Эти мерзкие существа похищали младенцев, – я вспомнила сцену из летнего лагеря.

Солдаты Шершня выходили из гнезда. Некоторые что-то бережно несли.

– Это…? – я поняла раньше, чем договорила.

Дети.

– В гнезде много потомства. Их родила королева Паука.

– Но зачем?

Довольный вид Киромару был мерзким.

– Это трофеи войны. Это рабочая сила, что будет служить нашей колонии.

Один из солдат принес малыша к Киромару. Он еще не открыл глаза, тянулся лапками, чтобы коснуться чего-то.

Его розовая кожа больше напоминала крысу, чем бакэ-недзуми.

Я вспомнила слова Сквилера.

– Королеву казнили, и остальные члены стали рабами. Пока они живут, к ним относятся как к отбросам, и когда они умирают, их бросают гнить и удобрять поля.

Малышей ждало ужасное будущее.

Мне было не по себе от осознания. Я думала, что меня стошнит.

Якомару хотел в ту ночь похитить детей.

– Они убили всех медсестер с помощью беса и собрали всех детей. А еще они сделали им татуировки их странными письменами.

Попав в отряд экзовидов, я много раз видела их письмена. Они напоминали кандзи, но были другими. Схожими с монгольскими письменами.

– Они не просто хотели найти рабочую силу… – Сатору побелел. – Они начали с ребенка Марии. Он вырос бесом, которого не смог одолеть даже Шисей Кабураги. Когда у похищенных детей откроется проклятая сила в десять лет…

Я его понимала. Это было главным замыслом Якомару.

Он мог одолеть Камису-66 одним бесом. Но если бы это не сработало, ему нужно было выждать еще десять лет. Я не знала, сколько детей было в больнице, но хотя бы сотня могла быть. Под опекой бакэ-недзуми дети стали бы бесами, и тогда никто в Японии не смог бы остановить их. Если Якомару похитил бы детей всех районов, он получил бы армию бесов, и он смог бы захватить Дальний Восток и даже Евразию. Он мог бы и завоевать мир. И это стало бы рождением империи бакэ-недзуми.

– Я все еще не знаю, что нужно было сделать. Наверное, сразу отправиться в город и доложить об увиденном. Но я не мог. Мне было так противно от увиденного, что я не мог уйти, ничего не сделав. И когда бакэ-недзуми появился передо мной, усмехаясь и держа плачущего ребенка, я снес его голову без сомнений.

Инуи покраснел от эмоций.

– Конечно, это вызвало шум. Они паниковали, ведь это была атака проклятой силой, но они не могли понять, откуда. Я смог ускользнуть в смятении. Я это не планировал, я убил в пылу момента.

– Но ты сбежал целым, – сказал Сатору.

– Не совсем. Даже с плащом один из солдат заподозрил меня и подстрелил в левую руку. Я пытался убежать, но попал к бесу. Я не увидел его лицу, но это явно был бес.

– Что ты сделал? – спросила я, едва дыша.

– Меня спасли мои навыки. Я убежал, вопя «Больно! Больно!» на их языке. Мое лицо было хорошо скрыто, и никто не знал, как я выгляжу, и я смог убежать, – Инуи повеселел, выговорившись, и его слова звучали уже свободнее. – Аутлук был под их контролем, и мне пришлось убегать в глушь. Но потом я начал терять сознание. Меня точно поймали бы, и я был готов принять это. Но кто-то помог мне, когда я почти отключился. Я открыл глаза, радуясь, что нашел другого человека, но на меня смотрел бакэ-недзуми. Я подумал, что это был конец. Но он принес меня сюда.

– Бакэ-недзуми помог тебе? – Сатору не скрывал сомнения.

– Это был главный противник Якомару, лидер колонии Шершней. Киромару. Я всегда считал его невероятным, но не мечтал, что он меня спасет.

– Так Киромару еще жив? Где он сейчас? – спросила я.

– Хм, хороший вопрос. Я проснулся, и Джакуджо-сан сказал, что вы прибыли. Я попросил встречи. Я забыл о Киромару.

– Простите, – голос Джакуджо донесся от двери. – Ватанабэ-сан, у меня вещь, которую оставили для вас ваши родители.

Простая деревянная шкатулка была больше чем я ожидала, в 60 сантиметров длиной. Она была довольно тяжелой, и сверху был конверт.

– Большое спасибо.

– Инуи-сан сказал нам, что Киромару принес его сюда. Куда он потом пошел?

– О… экзовид? – безразлично сказал Джакуджо. – Его держат в храме. Наверное, еще допрашивают.

– Мы можем его увидеть?

– Не уверен.

Я опустила шкатулку на стол и открыла письмо.

7

Письмо было спешно написано маминой рукой. От одного вида я заплакала.

Моя дорогая Саки,

Я пишу это письмо, зная, что ты доберешься невредимой в Храм чистоты.

Хоть я не знаю, что с нами в этот миг, я знаю, что многие уже умерли от руки беса, напавшего на район. Сейчас мы должны все силы направить, чтобы остановить его, так что мы вернулись в район. Если мы должны умереть там, то это наш долг. Говорят, знания – сила, и знания нужны, чтобы одолеть беса. Как главный библиотекарь, я передаю знания тебе.

Не иди за нами. Мы сделаем все, чтобы остановить беса, но если мы не справимся, тебе нужно кое-что сделать.

То, что я напишу, относится к четвертому классу, третьей категории, «Катастрофичное». Прошу, сожги письмо после прочтения. Не давай личным чувствам тебя сдержать. Думай о лучшем для района.

Не забывай, что тебя выбрала Томико-сама.

Помнишь, что я сказала об оружии массового поражения на собрании Совета безопасности?

Были времена, когда в мире было много оружия, что могло уничтожить человечество. Многое уничтожили, а остальное стало бесполезным. Я сказала, что бомбы еще могли существовать, но даже если это так, вряд ли они в рабочем состоянии.

Но когда я искала информацию о бомбах, я нашла отчет. Судя по нему, есть одно оружие, что могло остаться рабочим спустя тысячу лет. Иронично, что его создали те, у кого не было проклятой силы, чтобы убивать тех, кто силой обладает. У него отвратительное название – психобастер.

Психобастер придумали американцы и в тайне передали военным, когда они располагались в Японии.

Дальше был заголовок «Токио», а потом надпись, схожая с мантрой, в которой были цифры. Я не могла понять, чем именно был психобастер.

Саки-чан, уверена, ты уже поняла, зачем нам нужно это ужасное оружие.

Мы не можем убить беса проклятой силой.

В прошлом, когда бес появлялся в городе, горы трупов заполняли улицы, текли реки крови. Может, бес – результат нашей кармы. Тогда мы не сможем его убрать.

Прочитав о нападениях в прошлом, я поняла, что каждая эра страдала от своих бесов. Есть записи, которые можно описать только божественное вмешательство. Когда здания падали и мешали бесу пройти, а обломки пронзали грудь беса, убивая его. Люди вокруг умирали из-за отдачи от смерти, но многие оставались спасенными.

Но попытки повторить событие привели к поражению. Люди, которые пытались уничтожить здания возле беса, застывали из-за атаки. И были попытки скрыть желание убить за алкоголем или наркотиками, но безуспешные. Как бы люди ни старались, обмануть себя очень сложно.

Но намек на решение был в недавнем случае, 257 лет назад, когда беса К убил герой-доктор. Доктор ввел К смертельную дозу вещества. Хоть К сразу убил его, сам К тоже умер.

Не знаю, что произошло бы с доктором, если бы К не убил его. Возможно, он умер бы из-за отдачи от смерти, но важнее то, что он как-то смог убить К.

Не знаю, знал ли доктор, что вводил К яд. Пока я пишу это, я дрожу от страха, но я верю, что с помощью чего-то еще можно убить другого человека, не используя проклятую силу.

В записях отмечено, что попытки использовать стрелы и ружья закончились поражением, и оружие не используют без открытого намерения убить противника.

Но оружие массового поражения, придуманное древней цивилизацией, так не ограничено. Сотни тысяч людей могут погибнуть от нажатия кнопки, и хотя ты понимаешь, что делаешь, это не ощущается реальным. Иначе говоря, этот прибор может обмануть подсознание, и так можно совершить убийство.

Психобастер считается оружием массового поражения, но он бьет не по такой большой площади и подходит для убийств и терроризма. Это оружие не дает пользователю понять, что он убивает, так что инстинкт не помешает. Может, даже отдача от смерти не активируется.

Может, злое оружие может спасти жизни тысячи людей, как благословенный дождь после засухи.

Мы знаем, где хранится психобастер. Обычно туда не добраться, но если предмет в шкатулке активировать, это приведет к нему.

Саки-чан, у тебя есть редкое и ценное качество. Я бы описала это силой. Хоть ты плачешь и спотыкаешься, ты не ломаешься. Ты всегда достигаешь того, что задумала. Мы всегда видели это в тебе, и Томико-сама согласна с нами.

Если психобастер существует, уверена, ты его найдешь. Прошу, спаси им жизни всех в районе. Мы любим тебя и всегда будем приглядывать за тобой.

Твоя мама, Мизухо

Я рыдала в конце письма.

Я передала письмо Сатору, с тревогой глядящего на меня. Я открыла шкатулку.

Предмет внутри был в пятьдесят сантиметров длиной и напоминал морского таракана. На его спине был панцирь из параллельных пересекающихся пластин с темно-синими полосками.

– Это ложный миноширо… – удивленно прошептал Сатору.

Он отличался от ложного миноширо, которого я видела до этого, но сходство было. Но у него не было щупальца на спине, и он не был похож на настоящего миноширо. Я бы назвала его фальшивым ложным миноширо или копией ложного миноширо.

– Он еще работает? – спросила я, вытирая глаза.

– Не знаю. В шкатулке есть листок. Наверное, инструкция.

Я вытащила листок и развернула его. Он стал коричневым от времени, был наполнен угловатыми кандзи, объясняющими, как работать с ложным миноширо.

11 апреля 129 года. Обнаружен под кладовой № 4 у подножия горы Цукуба.

Номер модели: Автономный солнечный архив Toshiba, версия SP-SPTA-6000

Указания по использованию:

1. Прибор нужно поместить на солнце. Чтобы зарядилась батарея, а потом включить. После долгого хранения требуется заряжать минимум шесть часов под сильным солнцем. Батарея разряжается, если долгое время использовать в плохо освещенных помещениях.

2. Чтобы вернуть прибор в состояние сна, отдайте вербальный приказ и убедитесь, что лампочка индикатора погасла, а потом поместите прибор в темное место.

3. В режиме защиты прибор будет слушаться приказов, но попробует загипнотизировать вас и сбежать, когда подвернется шанс. В таком случае он опаснее диких зверей.

4. Прибор создан из прочных и долговечных материалов, но его способность восстанавливать себя достигла лимита. Запчасти вряд ли доступны, так как модель старая.

5. Есть проблема в электронной схеме. Починить невозможно. Когда прибор начинает сбиваться, временно отключите его, чтобы избежать перегревания.

6. Почти вся информация в нем относится к четвертому классу, так что используйте с особой осторожностью. Исходя из указа Комитета этики, все автоматические архивы должны быть уничтожены, так что его существование нужно держать в тайне вне кругов библиотекарей.

– Вряд ли он работает, ведь 129 год был век назад, – сказал Сатору.

– Поместим его под солнце и проверим.

Прибор, видимо, больше века прятали в подвалах библиотеки. Мама потратила время на его поиски и принесла с собой, когда сбегала, так что я надеялась, что он работал.

Мы взяли металлическую клетку у Джакуджо и поместили ложного миноширо на солнечное место на землях храма. Он должен был зарядиться до заката. Только боги знали, сможем ли мы его использовать.

* * *

– Сюда.

Мы недоверчиво посмотрели на место, куда указывал Джакуджо. Это была большая пещера у холма за храмом, проем был перекрыт крепкими деревянными палками. Это явно было подземелье.

– Почему здесь? – Сатору нахмурился.

– Мы не можем оставлять экзовиды в гостевых покоях. Еще и сейчас, когда мятеж бакэ-недзуми забрал столько жизней.

– Но Киромару – генерал Шершня, он верен людям. И он спас жизнь Инуи. И держать его тут… – у меня не было слов.

– Мы получили приказ Комитета этики убивать всех бакэ-недзуми. Независимо от колонии. Эти звери рады предать, когда видят, у кого победа, – сказал Джакуджо, отпирая решетку.

Его тон намекал, что то, что Киромару выжил, было особой милостью.

Темное подземелье было жарким и вонючим.

– Киромару, к тебе прибыли гости издалека, – сказал Джакуджо.

Из дальнего конца на четвереньках приползла фигура. Низкий потолок мешал ему выпрямиться. Я сразу узнала Киромару. Его мерцающие зеленые глаза и сложные татуировки на морде. Он был крупным, и его голова была как у волка. Один глаз был закрыт из-за шрама. Его тело покрывали не зажившие раны, и он похудел.

Гремели цепи, пока он приближался. Он встал на дрожащих лапах.

– Спасибо, что пришли. Жаль, что вам пришлось идти за мной в такое гадкое место.

Даже тут его тон не менялся, был гордым и с нотками цинизма.

– Я – Саки Ватанабэ. Помните меня? Это Сатору Асахина…

Я повернулась к Джакуджо. Не в силах сдерживаться.

– Какое ужасное обращение. Снимите хотя бы цепи!

– Но без позволения главного священника…

– Разве они не заняты ритуалом? Мы получим разрешение позже, – заявил Сатору, ломая цепи на задних лапах Киромару своей проклятой силой.

– Это проблема. Вам нельзя так делать, – сдавленно сказал Джакуджо.

Мы его не слушали.

– Я хорошо вас помню. Я знаю Саки Ватанабэ-сама из отдела экзовидов, но Сатору Асахина-сама был еще мальчиком, когда мы встречались. Вы выросли хорошим мужчиной.

Он прошел к нам, щурясь от света, проникающего снаружи.

– Прошу прощения за такое обращение с нами… И спасибо, что спасли Инуи.

Киромару широко улыбнулся.

– Мой поступок естественный. Так что вы хотите делать с бесом? – он сразу перешел к делу.

– Член экзовидов не может знать наши планы! Знай свое место! – закричал Джакуджо, но Киромару сделал вид, что не услышал.

– Бес лишил меня лучших отрядов, – сказал он нам. – Наши стрелы останавливались в воздухе, проклятая сила вырывала наше оружие. Мы были беспомощны. Хоть бес – ребенок, его нужно бояться.

– Что произошло потом?

– Хоть он мог за миг убить всех нас, ему нравилось с нами играть. Мои смелые солдаты были застрелены, зарезаны, истерзаны, – сказал Киромару с бесстрастной маской.

– Но вы смогли сбежать.

Глядя на его пострадавший глаз, я поняла, как грубо это звучало.

– Должен сказать, я смог сбежать почти чудом. Чтобы я мог сбежать, мои элитные отряды сомкнули ряды и наступали, но оружие улетело от них, словно притянутое большим магнитом. Они бились когтями и зубами. Я видел краем глаза, как их терзала сила беса, пока убегал. Я отошел на тридцать метров от беса и прыгнул в канаву. Должно быть, меня защитили небеса.