Текст книги "Огни апокалипсиса (ЛП)"

Автор книги: Юсукэ Киши

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Наоборот. Их раздавили.

– Что? Не могу поверить, – охнула я.

– Солдат плохо говорил на японском, так что я не знаю всех мелочей, но всю армию… уничтожили. Похоже, Киромару смог сбежать, но куда – неизвестно.

2

Атмосфера в Совете безопасности была мрачной.

– У кого-нибудь есть вопросы насчет показаний Сатору Асахины? – спросил тихо глава совета, Шисей Кабураги.

Повисла тишина.

В этот раз собрались все важные лица района. Томико из Комитета Этики. Глава Отдела образования, Хироми Торигаи. Кофу Хино из Совета занятости. Моя мама, главный библиотекарь, Мизухо Ватанабэ. Мой отец, мэр Такахаши Сугиура. И Хироши Канеко из Отдела здоровья, как и все его работники. Главный священник Мушин, которому было больше сотни лет, отсутствовал, но его представляли два монаха.

Мой отец заговорил первым:

– Асахина-кун, я хотел бы услышать твою теорию о том, как уничтожили колонию Шершня.

Сатору облизнул губы.

– Не знаю. Судя по количеству трупов на поле – и все были солдатами Шершня – это была односторонняя резня.

– Что стало причиной смерти?

– Я и этого не знаю. Многие были пронзены стрелами, но большую часть было сложно узнать.

– В каком смысле?

– Многие были порезаны на кусочки или в дырах, словно на них тренировались стрелять.

– Что ты узнал от выжившего солдата?

– Он знал лишь пару фраз, типа «Шершни убиты», «Резня», «Только Киромару сбежал». Я пытался узнать, что случилось, но он только задыхался и кричал на своем языке.

– Ты не смог попросить его перевести?

– Нет. Он вскоре умер.

Снова молчание.

– Председатель, – Томико подняла голову. – Что показал анализ места боя?

Все посмотрели на Кабураги Шисея.

– Выслушав историю Сатору Асахины, я отправился вчера на поле боя, но, к сожалению, его уже лишили доказательств.

– Как это понимать?

– Место было облито какой-то маслянистой жидкостью. Все сгорело, стало пеплом.

Люди зашептались.

– Значит, им было что скрывать? – тихо сказала Хироми Торигаи.

– Ха-ха-ха-ха.

Почему-то Кофу Хино стал громко хохотать.

– Есть идеи, что это может быть?

– Есть теория, но нет доказательств. Я бы хотел озвучить ее в конце, – сказал необычно серьезно Шисей Кабураги.

– Вряд ли они сожгли тела в санитарных целях. Они скрывали метод убийства, – сказала моя мама.

Томико повернулась к ней со взглядом матери.

– Я не понимаю… Недавно технологии бакэ-недзуми стали быстро развиваться. Они нашли где-то источник информации.

– Вы про ложного миноширо?

– Да. Возможно, несколько Автономных архивов Национальной библиотеки остались в округе. Бакэ-недзуми могли поймать одного и получить знания.

– Если это так, то разве не возникает проблема с нашей политикой по отношению к ним? Делать информацию о существовании ложного миноширо табу бессмысленно, ведь они все еще существуют. Это лишь оттягивает решение проблемы. Вы не пытались уничтожить оставшиеся? – резко сказал Шисей Кабураги.

Хоть его резкие слова не касались меня, я все равно невольно сжалась.

– Если уничтожить всех ложных миноширо, мы сотрем оставшиеся артефакты интеллектуальной истории людей. Комитет этики считает, что это будет потерей для всех нас, – спокойно и твердо ответила моя мама.

Томико добавила:

– Комитет размышлял над этой темой. Заключением было: если ложного миноширо поймают, так тому и быть, но мы не должны истреблять их намеренно. Это не сходится с нашей политикой… Мизухо-чан, если бакэ-недзуми поймали ложного миноширо, они могли узнать, как убить колонию Шершня?

Моя мама задумалась на миг.

– Эти знания четвертого класса, третьей подкатегории, то есть – запрещены для всех.

– Собрание Совета безопасности куда важнее. Если мы даже не можем обсудить то, что знаем, мы не сможем двигаться дальше, – рявкнул Шисей Кабураги.

– Мы не просим открыть архивы публике. Просто расскажите, что помните. Это экстренная ситуация… Так есть способ уничтожить колонию?

Даже моя мама не могла перечить Томико.

– У древней цивилизации было много оружия массового поражения. С ним можно было моментально убить армию бакэ-недзуми. Но я не могу понять, что они использовали в этот раз.

– Почему?

– Такое оружие не создать быстро. Для них нужна сложная техника, а еще оборудование, которого у бакэ-недзуми просто нет. И это оружие оставляет след.

– Например?

Моя мама замешкалась, но продолжила.

– Ядерное оружие сильнее всего, но они не смогли бы найти материалы для такого. И, если бы его использовали, вреда было бы больше, чем от прошлого случая с демоном кармы… – она взглянула на меня, словно вспомнила, что я была тут. – Раз не осталось радиации после взрыва ядерного оружия, они его не использовали. Следующим идет ядовитый газ, но бакэ-недзуми вряд ли смогли бы его создать.

– Но Пауки использовали до этого ядовитый газ, – выпалила я, не думая.

– Я говорю не о том газе, что получается из сжигания серы или пластика. Нервно-паралитический газ легко может стереть целый город, – сказала она с укором в тоне.

Конечно, я не входила в Совет безопасности, меня пригласили, потому что были вопросы о бакэ-недзуми. К счастью, никто не стал ругать за то, что я заговорила без обращения.

– Сложно создать и биологическое оружие, типа смертельных вирусов. Они не так эффективны, как два предыдущих вида. Еще есть генераторы землетрясений и лазеры, вызывающие массовое поражение, но даже люди их не могут сейчас сделать, куда там бакэ-недзуми.

– Так оружие прошлого не подходит? Ничего не хотите добавить? – мягко спросила Томико, словно читала мысли моей мамы.

– Разве под описание места боя не подходят бомбовые кассеты? – сказала она.

– Что это?

– Это как бомбы, которые сбрасывали с самолетов, но вместо одной большой бомбы внутри сотни мелких. Когда главная раскрывается, бомбочки разлетаются на большой площади. Когда они взрываются, они распыляют еще меньшие бомбы, наполненные кусочками металла. Каждая бомбочка может накрыть зону в двадцать метров в диаметре, и они терзают все в зоне действия на кусочки. От них не остается кратера, и они легко могли превратить десять тысяч бакэ-недзуми в кусочки.

Я не впервые удивлялась тому, какие были люди в прошлом, но от услышанного меня тошнило. Чем они думали, создавая такое оружие? По сравнению с холодными бомбами людей взрывопсов можно было посчитать милыми.

– Но разве бакэ-недзуми могут такое создать? – Шисей Кабураги задал вопрос, который был в головах у всех.

– Конечно, у них нет навыков, чтобы создать новые… но бомбы и другое оружие поражения может существовать, – сказала мама с болью на лице.

– Это шутка?

Комнату охватила потрясенная тишина.

– Их создали тысячу лет назад, они не должны работать… но, если бы бакэ-недзуми узнали от ложного миноширо, они могли бы отыскать оружие и сделать его рабочим.

– Я впервые о таком слышу, – Томико нахмурилась.

– Информацию передавали только главным библиотекарям.

– И где это оружие?

– Я не могу ответить здесь, – сказала мама. – Но не очень далеко.

Все заговорили одновременно. Если бакэ-недзуми смогли получить такое оружие, и если оно еще работало, то район был в ужасной опасности.

– Убить, убить, хи-хи-хи, убить злых кры-ы-ыс, – пел Кофу Хино, потирая голову.

– Попрошу внимания. Я бы хотел описать свои впечатления. Я не верю, что это сделала бомба.

В комнате снова стало тихо.

– Шисей. Хватит драмы. А что это было? – Томико склонилась в его сторону.

– Я скажу, хоть вы меня оскорбили. Они пытались убрать улики, но я понял. Колонию Шершня убрал человек с помощью проклятой силы.

Снова стало тихо от общего потрясения.

– Почему вы так думаете?

– Все на поле боя стало пеплом, но кое-что уцелело. Стрелы.

– При чем тут стрелы?

– У колоний Шершня и Ктыря разные типы стрел, их легко отличить. Там осталось много стрел Шершня. И они не были повреждены.

– И?

– Если бы стрелы отлетели на землю, ударившись обо что-то, они были бы повреждены. Они могли быть в идеальном состоянии, только если их остановили в воздухе проклятой силой.

Если бы это сказал не Шисей Кабураги, никто не поверил бы.

– Ах! Тогда… прошу простить, – Сатору подавил взволнованный вопль.

– Ничего. Продолжай, – Томико тепло посмотрела на него.

– Да. Я нашел кое-что странное на месте боя. У мертвых солдат Шершня не было оружия. Конечно, победители обычно забирают оружие противника, но сломанное оставляют… Но если их оружие отбросила проклятая сила, это все объясняет.

– Н-но никто в городе не стал бы помогать Ктырям убить Шершней. И никто в охране дикой природы или других отрядах так не поступил бы, – сказал в панике мистер Канеко.

– Да. Конечно, это не кто-то местный. Может… да. Может, это другой район?

От слов Кабураги Шисея снова зазвучал шепот, но Томико покачала головой.

– Это невозможно. Ближе всего к нам Широиши-71 в Тохоку, Тайнай-84 в Хокурику и Коми-95 в Чуубу. Они не так глупы, чтобы предпринимать такое.

– Томико годами держала связь с теми районами и следила за ними, – добавила Хироми Торигаи тихим голосом.

– Да, я долго следила за ними. Все районы так делают. Мы боимся того, что не знаем, что происходит за нашими границами. Девять районов страны собираются, чтобы обсудить появления бесов и демонов кармы, обмениваются важной информацией. Каждый район сейчас думает только о сохранении мирной жизни.

– Ясно. Им нет смысла провоцировать других, – спокойно сказал Шисей Кабураги, словно всегда это знал. – Вариантов стало еще меньше. Если это не кто-то из нашего и другого района, то что насчет тех, кто покинул город в прошлом?

Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Он говорил о Марии и Мамору.

– Это невозможно, – сказала Томико. – Те дети мертвы.

«Ложь», – подумала я. Томико прикрывала их. Если бы не она…

– Я слышала, что мы получили их останки. Но это было два или три года спустя.

– Да. Вы должны знать, что произошло.

Останки… Моя голова кружилась от потрясения.

– Но у меня есть подозрения. Потому что нашел их и принес останки тот, кого я подозреваю во всем этом кошмаре. Якомару.

Я вспомнила слова Якомару, которые он произнес двенадцать лет назад:

«На это уйдет время, но мы сможем добыть кости. Если показать их комитету, это поможет истории… Некоторые наши кости похожи внешне. Высокий бакэ-недзуми почти одного роста с юным богом. Так что если осторожно потереть те кости о камни…».

Точно. Это и произошло. Якомару принес им фальшивые кости. Для такого хитреца, как он, это было просто. Он умно подделал кости и…

– Кости настоящие.

Я подумала, что ослышалась. Что говорила Томико?

– Мы тщательно проверили их. Это кости людей. Возраст и пол совпали. И записи об их зубах из школы Гармонии развеяли сомнения, и к тому же, эксперты с ферм Лотоса подтвердили, что ДНК совпадает.

Нет. Она врала. Я не могла в это поверить. Мария не могла умереть. Она не могла. Холодный пот стекал по моей спине, все тускнело перед глазами.

– Я могу с уверенностью сказать, что Мария Акизуки и Мамору Ито мертвы. Они не связаны с этим случаем.

Слова Томико звучали как приговор бога смерти.

Что произошло после? Я помнила лишь обрывки разговора.

Собрание было в беспорядке, и решение нашли не сразу. Они спорили, как найти того, кто помогал Ктырям, но судьбы бакэ-недзуми были решены с самого начала.

Я ощущала, как Сатору все время с тревогой поглядывал на меня.

Хироми Торигаи предложила перенести летний фестиваль со следующей недели до времени, когда все не наладят, но ей лишь с жалостью улыбнулись, считая, что она просто поддалась своей паранойе.

Тему поиска предателя среди людей решили оставить для следующего раза. Комитет согласился, что колонию Ктыря и их союзников нужно было уничтожить, хоть мы и не понимали тогда всего размаха их преступлений.

Инуи и еще четыре члена отряда по охране дикой природы были встречены громкими аплодисментами. Они были опытными, могли легко убрать десятки тысяч бакэ-недзуми за короткий период времени. Бакэ-недзуми не зря прозвали их богами смерти.

После собрания я быстро попрощалась с родителями и Сатору, мне было плохо. Я повторяла имя Марии, слезы лились по щекам. Но, хоть я была раздавлена, частичка разума оставалась спокойной и повторяла вопросы.

Чего я ожидала за двенадцать лет? Я верила, что Мария и Мамору еще были живы? Разве я просто не обманывала себя?

Может, я медленно готовила себя к осознанию, что друзья мертвы.

Печаль, которую я ощущала с безликим юношей, была уже невыносимой. Теперь я могла лишь закрыться от части моего сердца, где была вся боль.

В Камису-66 было мало ежегодных фестивалей. Весной тут проходил фестиваль посева, фестиваль изгнания демонов и фестиваль изгнания болезней. Летом – летний фестиваль, огненный фестиваль и фестиваль духа. А осенью – фестиваль урожая и благодарности за труд. Зимой проходили зимний фестиваль, новогодний и фестиваль огня Сагичо.

Из них самым важным и волнительным был летний фестиваль, который называли еще и Фестивалем монстров. Название делало его пугающим, будто все наряжались в монстров, чтобы напугать друг друга. Это не так. Наряжались члены комитета фестиваля, на них были соломенные шляпы и маски на лицах, они предлагали празднующим вино. Чтобы создать правильную атмосферу, фестиваль проводили в ночь новолуния. В ту ночью все огни в городе гасили. Свет был только от факелов и фонарей у каналов, и от случайных фейерверков. Город в темноте становился сценой для фестиваля.

Но в это время район был одиноким.

Мы – один из девяти маленьких районов на Японском архипелаге. Хоть мы отчаянно цепляемся за свою «японскую» сущность, правда в том, что мы отрезаны от истории Японии. Камису-66 был как остров, затерянный во времени…

Все фестивали проходили ежегодно почти век, но они были воссозданы из текстов и картинок древней цивилизации. Фестиваль монстров пришел из чужой земли, но мы дополнили его компонентами других традиционных празднований.

Иногда я задаюсь вопросом. Все эти фальшивые и одолженные традиции после сотни лет праздников считались настоящими?

Лодка остановилась перед фонарем, и меня на миг ослепило после долгого пребывания во тьме. Я покачивалась на деревянных сабо.

С помощью Сатору я смогла выбраться на пристань.

– Ты в порядке?

– Да.

Я вдруг вспомнила летний фестиваль, прошедший больше десяти лет назад. Мы с Марией танцевали в новых юката…

– Наши юката сочетаются!

– Да, мы как сестры-близнецы!

Я все еще помню, как они выглядели. Моя была голубой с белыми точками и красной рыбкой, а у Марии – белое с голубыми точками и красной рыбкой.

Она изящно кружилась. Ее движения были такими красивыми, что я не могла налюбоваться.

– Идем!

– Но, если мы не будем осторожны, нас поймают монстры.

– Ничего. Мы можем использовать волшебные слова?

– Какие слова?

– Мама говорила об этом. Они зовутся мантрой. Я тебя научу.

У нас еще не было проклятой силы, и мир казался полным чудес и опасности. Но мы верили, что вырастем и получим силы, и тогда ничто не будет нас пугать.

Мария побежала вперед. Я смотрела ей вслед, ощутила себя брошенной и потянулась к ней, позвала ее…

– Саки? – голос Сатору вернул меня в реальность. – Что такое?

– Ничего. Я задумалась на миг.

– О… идем туда. Там какое-то выступление.

Я взяла его за руку и пошла, шлепая, по улице в своих сабо.

Хоть широкие улицы вдоль каналов были ярко озарены фонариками, тьма тянулась по сторонам от нас. Мы словно шли по мосту над миром мертвых. Освещенная тропа была безопасной, но, если мы уйдем во тьму, то не вернемся.

Я еще не пропускала летний фестиваль, и я каждый раз испытывала это ощущение.

Другие тоже шли на фестиваль. Все были в юката и сабо, держали бумажные веера. Вокруг звучали веселая болтовня и смех, но мне это казалось бессмысленным, как шорох ветра.

Я увидела монстров впереди. Оба были в соломенных шляпах и с закрытыми лицами, один был в маске тэнгу, что скрывала его личность.

Монстры предлагали прохожим вино. Мы взяли бумажные стаканчики и выпили вино залпом. Оно было сладким. После него у меня стала чуть кружиться голова.

– Смотри, фонари несут.

Он указал на гроздья фонарей, которые несли на длинных палках. В древности каждый шест нес один человек, но у нас шест весил намного больше, так что это было невозможно. Каждое лето все семь городов создавали свой фонарь, но Уитертри не участвовал после катастрофы двенадцать лет назад, и Хейринг приносил из-за этого два фонаря. В этом году Уитертри вернулся, и фонарей было восемь.

Они медленно двигались по дороге. Передо мной был фонарь из моего города, Вотервила. Фонари были украшены рисунками водных колес.

Монстры бежали за фонарями. Они были низкими, почти размером с детей. Все были в шляпах и масках зверей, а не в обычных масках из ткани.

– Дети-монстры, – указала я, но они уже убежали.

– Дети? Странно. С каких пор дети наряжены как монстры?

– Они только что прошли. Там.

Громкий звон сообщил о первых фейерверках ночи. Яркий цветок света возник в темном небе. Появился второй, третий. Краски и форма напоминали хризантемы и пионы. Люди радостно шумели, пока мерцающие огоньки опадали, как лепестки вишни. Их сделали только при помощи пиротехников, без проклятой силы.

– Красиво… – прошептала я.

– Да, – Сатору нежно обвил руками мои плечи.

После фейерверков заиграли музыканты. Звучала флейта, барабаны, гонг задавал ритм фестиваля.

Что я тут делала?

Я спрашивала себя всю дорогу.

Я узнала о смерти Марии меньше недели назад. Я отвлекала себя работой и фестивалем и не давала думать об этом.

Все пришли на летний фестиваль. Кроме больных и тех, кто присматривал за детьми, все пришли сюда. Я не могла вынести мысли, что буду в это время одна.

Я не только поэтому согласилась пойти с Сатору на фестиваль. Фестивали времен года в Камису-66 следовали определенной теме. Например, фестивали изгнания демонов, посева и изгнания болезней весной были связаны со здоровьем. Летние фестивали были данью уважения предкам и пожеланиями счастья в следующем мире. Этой ночью миры живых и мертвых были очень близко.

Если Мария хотела меня увидеть, она появится на фестивале. Подсознание заставило меня прийти.

Я приближалась к площади в центре фестиваля, стало видно башню и сцену для выступлений, украшенные красно-белыми флажками. Хоть до основного выступления было немного времени, многие уже напились вина и веселились, ловя золотых рыбок или бросая дротики в палатках. Играть в это было сложно без проклятой силы, но все договорились не использовать силы в эту ночь. Исключениями были артисты и носильщики фонарей.

– Погоди, я хочу сахарную вату, – сказал Сатору и направился к палатке.

Я озиралась и заметила девочку в юката.

Мария… Не может быть. Я моргнула. Но ее рыжие волосы, скрепленные серебряной заколкой, выглядели как у Марии в детстве. Даже ее юката, белая с голубыми точками и красной рыбкой, выглядела так же, как та, в которой она была.

Я прошла к девочке. Но, когда я была в четырех метрах от нее, она вдруг побежала.

– Постой! – крикнула я, погналась за ней.

Она бежала от центра фестиваля к темным каналам.

– Мария!

Я бежала изо всех сил, но в спешке и неудобной обуви чуть не упала. Я удержала себя проклятой силой, подняла голову, но девочки уже не было.

– Саки! В чем дело? – послышался сзади запыхавшийся Сатору.

– Прости, ничего такого, – я повернулась к нему.

– Ничего? Почему ты тогда побежала?

– Я…

Я не могла сказать, что преследовала галлюцинацию. Я поняла, что забежала дальше, чем думала, и место было почти пустым.

– Ты звала Марию?

– Ты слышал?

– Да. Ты ее видела?

Я посмотрела на черное небо. Это была ночь новолуния, а еще облака закрыли звезды.

– Не знаю… Может, это был похожий на нее ребенок.

Но даже сзади она была невероятно похожей. Но если Мария пришла ко мне, почему она убежала? Она словно вела меня сюда.

У уха что-то тихо гудело. Я невольно отскочила.

– Комар, – рассеянно ответил Сатору.

Он заметил комара в свете факела и прогнал его взмахом руки.

– Почему тут комар?

Обычно в пределах Священного барьера не было мух и комаров. Особенно, комаров, ведь все ненавидели их за укусы и тут же убивали.

– Может, залетел с кем-то, кто шел в горы.

– В ночь фестиваля?

Люди так напились, что выходили за барьер этой ночью?

– Или Инуи и его команда вернулись.

Неделю назад офицеры охраны дикой природы отправились, чтобы убить двести тысяч членов колонии Ктыря за три дня. Это не произошло. Армия Якомару пропала, словно ощутила, что боги смерти идут за ними.

– Может ли быть…

После летнего лагеря я знала, что спать в лесу и есть ограниченные припасы очень сложно. Они могли вернуться в город, чтобы отдохнуть и пополнить запасы. Но мне казалось, что команда Инуи не придет, пока не завершит миссию.

– Давай вернемся. Вот-вот начнется состязание по рисованию огнем.

Рисование огнем было созданием красивых рисунков из фейерверков в небе с помощью проклятой силы. Каждый год самые сильные пользователи проклятой силы состязались под радостные вопли толпы. Это было кульминацией летнего фестиваля.

– Ладно…

Я так и не знаю, почему тогда обернулась. Мною словно кто-то управлял. И от увиденного моя кровь похолодела.

– Саки, что такое? – растерянно спросил он.

– Там! – я указала на канал дрожащим пальцем.

– Что? Я ничего не вижу.

Это было там лишь миг. Но я четко видела.

– Они стояли там. Мария, Мамору и юноша без лица…

Они стояли на воде, смотрели на нас пристально из далекого мира. Это было воплощение фразы «переход в мир иной».

– Саки, – Сатору обнял меня, – я тоже это ощущаю. Я хочу встретить их, даже если они – призраки.

– Мне это не кажется. Поверь.

– Знаю. Ты их видела. Но ты и хотела увидеть их тут, да? Можешь пытаться скрыть это, но я знаю.

– Как?

– Твоя юката. Такая темная и простая, что я выгляжу почти безвкусно.

Его юката тоже была темно-синей, но с бледными полосками.

– Ты будто в трауре.

Он попал в яблочко, и я не могла ответить.

– Ничего. Ты очень хотела их увидеть, да? Мысль была такой сильной, что твой разум создал их изображение на воде.

– Да…

Это можно было так объяснить. Но кем была девочка, из-за которой я убежала с фестиваля?

Мы какое-то время стояли там, не двигаясь, он обнимал меня. Сатору хотел меня успокоить.

Я посмотрела поверх его плеча на земли фестиваля. Все выглядело как обычно, там был свет и люди. И толпа ждала состязание по рисованию огнем.

Но монстры все еще предлагали вино. Мелкие монстры в масках. Это были дети, да?

Но, когда мужчина, выпивший вина, упал на землю, я поняла, что что-то было не так.

– Сатору!

Монстры бросились бежать от моего крика.

– Саки? В чем дело?

Он, наверное, думал, что я снова переживаю из-за пустяков, и обнял меня крепче.

– Нет! Отпусти! Тот мужчина потерял сознание! Там!

Сатору отпустил меня и оглянулся.

– Что произошло? – выдохнул он.

– Он выпил вина, которое дал монстр, и…

Я подбежала к мужчине. Из его рта текла пена, он мгновение корчился от боли, а потом замер.

– Он мертв… но он ничем не болел. Это был яд, – сказал Сатору, понюхав рот мужчины.

– Яд? Но кто…?

– Разве ты не говорила, что были монстры-дети?

– Да.

Страх на его лице испугал меня.

– Люди этого не сделали бы. Это бакэ-недзуми.

– Бакэ-недзуми? Это невозможно. Они не воевали открыто с людьми. Они знают, что это будет концом для них!

– Наверное, они поняли, что их вот-вот истребят, и решили напасть.

– И Ктыри…

Я вспомнила Якомару с его серебряным языком и хитрыми глазками.

– Идем! Нужно всех предупредить.

Мы побежали, а небо заполнили свет и шум. Раз. Два. Три. Пионы и хризантемы стали завитками цвета, кружились, как мельницы, ослепляя сложными узорами.

Зрители вопили. Началось состязание по рисованию огнем. Как бы громко мы ни кричали, нас не услышат.

Я не могла летать как Мария. Но, если я не смогу оказаться над толпой, мы умрем тут.

Вдруг оглушительный рев сотряс землю. Не от фейерверка. Звук был таким громким, что мог разбить окна.

Толпа громко завизжала.

Сатору схватил меня за плечо и оттащил.

– Бежим!

– Но… нужно предупредить…

– Поздно. Они уже напали. Мы ничего не можем сделать.

Я попятилась, игнорируя его спокойную оценку ситуации.

– Все на площади…

– Ничего. Там сильные пользователи проклятой силы. Бакэ-недзуми ничего не смогут.

Мне стало лучше. Как ни крути, а люди с проклятой силой смогут легко одолеть бакэ-недзуми и их примитивное оружие.

Мы убежали от площади, но через сто метров я ощутила покалывание на коже головы. Я подняла голову и поняла, что небо наполняли стрелы, хоть видно было только силуэты. Они словно были выкрашены в черный.

А потом выстрелили сотни аркебуз. Злой рев и крики боли звучали жуткой какофонией. Я опустилась на землю и закрыла уши руками. Жители города были убиты бакэ-недзуми… Я не знала, что делать.

– Вставай! Бежим! – Сатору схватил меня за руку и потащил за собой.

Со стороны, куда мы бежали, донеслись слабые звуки. Звон металла о металл. Приглушенные шаги приближались.

Бакэ-недзуми. Я застыла и затаила дыхание. Сатору прижал палец к губам и махнул рукой.

Они пришли. Больше, чем я представляла. Две или три сотни двигались, пригибаясь к земле.

Нам повезло, что бакэ-недзуми не заметили нас сразу. Мы были с подветренной стороны, иначе они уловили бы наш запах. И мы были в темной одежде, слились с окрестностями.

Он убил их, использовав этот шанс.

Бакэ-недзуми в центре формации вспыхнули огнем.

Пронзительные крики заполнили воздух, другие солдаты застыли, огонь озарял их потрясенные морды.

– Иди в ад! – прорычал Сатору.

Огонь быстро распространился от одного солдата к другому цепью. Меньше минуты, и две сотни бакэ-недзуми стали кровавыми комками плоти. Они боялись ответить атакой или бежать.

– Мерзавцы! – Сатору яростно топтал останки сгоревших бакэ-недзуми. Кровь летела по воздуху, кости громко хрустели.

– Хватит уже, – я пыталась оттащить его.

– Паразиты, подлецы… как вы посмели убивать людей! – Сатору меня не слышал.

Я вспомнила, как он был таким в прошлый раз. Мы были под землей после атаки Пауков. Он вернул проклятую силу, и мы начали контратаку… Сатору тогда было двенадцать, но я словно увидела в нем тень беса. От этого я покрылась холодным потом.

Его лицо сейчас скрывала тень, но я не сомневалась, что выражение было таким же, как в прошлый раз. Неуправляемый гнев, кровожадность…

– Они уже мертвы. Мы будем в опасности, если не уйдем отсюда!

Сатору успокоился.

– Да, идем.

Через пару шагов он замер.

– Что?

– Группа, которую я убил, не та, что напала на площадь. Они хотели напасть на тех, кто пытался сбежать. Судя по их количеству, это авангард, придет еще больше. И если мы побежим в эту сторону, то столкнемся с другими бакэ-недзуми. Будет опасно, но нам лучше вернуться к площади.

– Но…

– Ничего. Кто-то мог умереть от внезапной атаки, но людей так просто не убить. Мы должны уже подавлять их.

Он оказался прав.

Стратегия бакэ-недзуми – внезапная атака посреди ночи – была для того, чтобы напугать нас, а не навредить.

Они нарядились как монстры и подавали обычное вино, но среди чашек было отравленное вино, чтобы посеять панику, когда некоторые люди начнут падать и умирать.

Выстрелив одновременно с грохотом фейерверков, они создали еще большие беспорядки.

Когда люди стали убегать, они выстрелили покрашенными стрелами, чтобы согнать их в центр, посеяв больше хаоса, из-за чего было сложно использовать проклятую силу. Как только все собрались в одном месте, они могли убить нас.

План Якомару проходил идеально до этого момента. Но два человека с проклятой силой, которая могла своей мощью соперничать с богами, изменили исход боя.

Атаки бакэ-недзуми убили больше двух сотен людей. Две тысячи были еще живы, их паника грозила перерасти в истерику, но спокойствие воцарилось от нескольких слов, написанных на небе. Никто больше не додумался написать сияющие слова на небе без использования фейерверков.

Следуя указаниям, толпа собралась в кольцо в шестнадцать метров в диметре и закрыли проклятую силу, чтобы не мешать. Все так резво слушались приказов, потому что верили Шисею Кабураги.

Все в круге были защищены от атак, как в волшебных барьерах из сказок. Стрелы или пули отражало невидимое поле.

Мы с Сатору вернулись на площадь, поразились скорости и легкости, с которой Шисей Кабураги защищал нас своими силами.

Они уже не атаковали, армия застыла. Кофу Хино лениво прошел к ним.

– Хи-хи-хи-хи-хи. Плохо дело. Вы ничего не можете поделать, – сказал он певучим странным голосом, постукивая сложенным веером по лысой голове. – Плохие крыски, вы предали нас. Что же делать? Вырвать ваши языки? Вывернуть вас наружу? Подвесить, чтобы вы засохли? Плохие крыски восстали против людей. Как мне вас наказать? Сломать кости? Растянуть и избить?

Люди захлопали. Они хотели увидеть жестокую месть. Кофу Хино поднял руку, отвечая толпе. Он повернулся к бакэ-недзуми, его лицо изменилось. Его глаза выпучились, и он завыл пугающим голосом:

– А теперь, злы-ы-ые крыски, что же мне с вами сделать?

Кофу Хино закричал на языке бакэ-недзуми. Похоже, переводил свои слова. В другой ситуации толстяк, пищащий так, что дрожали его щеки, был бы смешным.

– Ветер дует сюда… не может быть! – вдруг пробормотал Сатору.

– Что?

– Я думал, что странно, что они шли с ветром. Им было бы логичнее идти с подветренной стороны. Но так… плохо дело! – он закричал Кофу Хино. – Ядовитый газ! Осторожно! Они направили в нашу сторону ядовитый газ!

Кофу Хино посмотрел на нас выпученными глазами и кивнул.

– Ясно. Спасибо, что сказал, мальчик. Похоже, они все-таки не полные идиоты.

Появился странный запах. Не серы, как у Пауков, а чего-то резкого и едкого, и это жгло мои глаза.

Это была настоящая ловушка. Хитрость Якомару пугала. У него был план внутри плана. Атака и должна была провалиться.

Никто не думал, что он пожертвует своими отрядами, пустив ядовитый газ.

3

Мы смотрели, затаив дыхание. Что можно было сделать с ядовитым газом?

Ничего. Глаза Кофу Хино стали нормальными, он лениво обмахивал себя веером. Шисей Кабураги замер, скрестив руки.

– Ветер…

Сатору заметил сразу. Ветер, который дул до этого, пропал. Едкий запах уже не ощущался.

Ветер подул снова. Едва ощутимое дыхание воздуха дуло в другую сторону.

Ветер стал сильнее, хлестал порывами.

– Не могу поверить… они изменили направление ветра, – потрясенно прошептала я.

Я не представляла, что у них была такая сила.

– Серьезно. Я бы так не смогла.

Сатору тоже был впечатлен. Он прогнал в тот раз газ торнадо, но тогда ветра не было, и он двигал воздух в замкнутом помещении.

Ночью ветер летел с гор, над полянами и к морю. Он ощущался как легкий ветерок, но был частью системы. На изменение направления требовалось много энергии, и я даже не могла представить, что за картинка для этого была в голове.

Мы все еще не видели отряд бакэ-недзуми, который стоял по ветру, но звуки паники и крики боли донеслись до нас. Это было ожидаемо. Их душил их же газ.