Текст книги "Олаф, глупый король (СИ)"

Автор книги: Юрий Силоч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

  Олаф робко улыбнулся, Асгрим продолжил:

  – Также зашевелились и враги внутренние, ваше величество. Вы уж простите, но я буду честен с вами. Вы никому не нравитесь и не имеете совершенно никакой поддержки – подумайте еще и об этом. На кого вы сможете опереться? На кого надеяться? Кстати, о поддержке, король Харальд подготовил и оставил преемнику два списка: в первом люди, на кого можно положиться, но он мал, в нем всего 4 имени. Во втором – те, кому нельзя доверять ни в коем случае, и он очень велик. Наше дворянство замышляет против вас что-то, ваше величество. Старый король крепко держал их в узде, но не столько реальной силой, сколько авторитетом и умением запугать... У вас этого, простите, нет. У меня есть информация о некоем обществе, которое собирается свергнуть вас и посадить на трон кого-нибудь более удобного. Я готов поспорить, что люди из второго списка – это все наше дворянское собрание, но поделать мы ничего пока не можем.

  – А... Казнить?.. – робко спросил Олаф охрипшим голосом.

  Советник закатил глаза, а Асгрим лишь печально усмехнулся:

  – Мы не сможем сделать этого. У нас просто нет сил. Если мы поднимем в открытую руку на кого-нибудь, то спровоцируем гражданскую войну. У дворян есть собственные небольшие армии, верные лишь им. Ударим по одному – дадим повод для остальных. Тогда Мнморту придет конец.

  Олаф сидел, шокированный услышанным, шмыгал носом, и не знал, что ему делать в этой ситуации. Раньше королевская жизнь представлялась ему сплошной чередой пиров, охот и прочих увеселений, а сейчас он был готов отдать корону первому встречному – лишь бы сбросить с плеч так некстати свалившееся бремя. Бремя, что рисковало его совсем раздавить.

  Асгрим еще немного подождал комментариев короля, коих не последовало, и продолжил рассказ:

  – Также к внутренним врагам я отношу жителей нескольких деревень на севере. – советник поднялся, подошел к карте и обвел пальцем небольшой участок на границе, рядом с Северными Ущельями, – Они тоже увидели удобный повод для отделения, считают, что смогут прожить без короля. К счастью для нас, старейшины этих деревень пока что ругаются между собой за право возглавить бунт, а, значит, стать в перспективе правителем тех земель. Пока что мои люди стравливают деревни между собой, так что время есть, но немного... – министр снова сел в кресло, взял чистый пергамент, перо, и начал делать записи, комментируя написанное: Итак, подведем итоги, ваше величество. Сейчас наши дела плохи настолько, насколько вообще могут быть, перспективы мрачны, но у нас есть время, совсем немного времени, чтобы попробовать все исправить. Советник, дайте мне, пожалуйста лист в вашими заметками... Ага, хорошо. Итак, вот список того, над чем нам надо будет работать в ближайшее время: пополнение казны, зреющий бунт на севере, заговор среди знати, отражение нашествия Кралбранда и его возможных союзников. Также к проблемам я отнесу то, что решать их, пока что, кроме нас пятерых, некому. Только вы, я, советник Вегард, шут, и капитан Сигурд. Все остальные чиновники – в списке тех, кому нельзя доверять, и я займусь ими немедленно. – Асгрим замолчал и, будто извиняясь, глядел на Олафа.

  Советник смотрел в окно и о чем-то думал. Наконец, он повернулся с заинтересованным видом и спросил:

  – Вы сказали "займусь". Что вы имели в виду?...

  – Не то, что вы могли бы подумать. – едва заметно улыбнулся Асгрим, – Мы просто отстраним их от дел. Объявим реформу, создадим для них очень почетные должности, где они ничем не будут реально управлять. Да, какое-то время нам придется кормить этих дармоедов, но это, я думаю, меньшее из зол.

  – Хорошо – кивнул советник, – Спасибо, вам, министр. Думаю, на сегодня с его величества, – снова презрительный тон, – Довольно. Нам нужно собрать полное совещание, но это завтра. Сегодня, ваше величество, у вас и так будет вдосталь дел. Похороны старого короля пройдут вечером, и сразу после них мы устроим праздник, посвященный коронации. Для горожан прикажите выкатить из подвалов замка несколько бочек пива и вина. С пиром в замке сложнее, но тоже разберемся... Асгрим, вы придете?

  – Боюсь, нет. – министр поднялся, – Разрешите идти, ваше величество?..

  Олаф снова кивнул, и Асгрим, поклонившись, вышел из кабинета.

  Установилась мертвая тишина. Советник снова уставился в окно, а Олаф сидел с обреченным видом и хотел провалиться под землю прямо здесь и сейчас.

  Наконец, он решил хотя бы как-нибудь показать свою заинтересованность, и взял два списка, о которых говорил Асгрим. И впрямь, в первом было всего четыре имени, зато второй занимал пергамент с двух сторон. Убористым почерком были записаны имена и титулы, а также прегрешения и основания для недоверия. Подозрение в шпионаже, мздоимство, преступление против Короны, нарушение законов Мнморта, участие в заговоре. И впрямь, почти вся правящая верхушка Мнморта насквозь прогнила. Министры и чиновники воровали, дворяне плели заговоры, придворные шпионили и тоже воровали... Олаф поднял глаза, и увидел, что советник внимательно смотрит на него. Густо покраснев, он зачем-то отложил бумаги в сторону.

  Советник лишь мотнул головой и буркнул что-то неодобрительное.

  5.

  – ...И именно сюда, на север, стекался весь беглый народ из больших южных королевств. Бежали от налогов, бежали от законов, были тут и крестьяне, не поладившие с сеньорами, и беглые преступники, и вольные мечники – народ, в-общем, очень разношерстный. Тут, на севере, искать их было слишком трудно, поэтому, никто и не стал этого делать – слишком дорого обошлось бы выкурить беглых из здешних лесов и скал. Время шло, людей становилось все больше, как за счет новых беглецов, так и из-за естественного прироста. Поселения росли и превращались в города. Постепенно сформировались границы, были написаны законы, появились свои короли, и Вольница перестала так уж сильно отличаться от обычных государств, разве что была и осталась жутким захолустьем, которое так с тех пор и не стало никому нужно. О том, почему Вольница не нужна никому, говорил министр Асгрим еще вчера: суровый климат, бедные земли, где очень мало даже простого железа, не говоря уж о золоте, и народ, готовый в любой момент схватиться за топор. Единственное, чего у нас вдосталь – так это картошки. – Советник усмехнулся и поглядел на Олафа, который за вчерашний день был измучен до предела, а сегодня снова встал спозаранку и приплелся в кабинет на обучение.

  Король выглядел жалко. Усмешка Вегарда превратилась в презрительную гримасу. Он снова отвернулся к карте и собрался, было, продолжить рассказ, но был прерван каким-то невнятным криком с улицы.

  Олаф тоже заинтересовался и повернулся к окну. Советник приоткрыл створки, и услышал, как тонкий ломающийся голос, время от времени дающий петуха, кричал что-то о несправедливости и отмщении. Не сговариваясь, Олаф и советник порысили на улицу, для того, чтобы своими глазами узреть происходящее.

  А происходило следующее: ровно в полдень к замку подъехала тощая, будто побитая молью лошадь с сидящим на ней тощим, будто побитым молью пареньком. На боку у паренька болтался чудовищных размеров меч в дырявых ножнах, а дырки в изрядно потертой кожаной кирасе говорили о том, что она сменила немало владельцев.

  Тем не менее, гость горел жаждой мести и вызывал на бой "узурпатора, кровопийцу и захватчика", коим он, по какому-то нелепому стечению обстоятельств посчитал Олафа.

  – Я вызываю на бой захватившего власть обманом и подкупом! Узурпатора вызываю я! Кровопийцу и угнетателя! Нищего смерда, неблагороднорожденного вызываю! – пискляво провозглашал он на всю центральную площадь города. Несомненно, сейчас он видел себя на лихом рысаке и в сверкающих доспехах, а рядом стоял угнетенный народ и простирал к нему руки с мольбой об освобождении.

  Реальность, разумеется, отличалась от его фантазий – помимо тощей лошади и нелепого вида, всем на него было наплевать – по центральной площади так же, как и всегда бегали одни лишь куры, да в луже грязи лежала абсолютно невозмутимая свинья, которой была безразлична политическая жизнь Мнморта.

  – Чего он хочет? – спросил советник у посмеивающихся стражников.

  – Он, ваша светлость, короля на бой хочет вызвать. – сказал один из них, – Чтоб, стало быть, короля убить, да самому нами править. Справедливо, говорит, будет править. Можа нам по нему алебардой, а?...

  У Олафа подкосились ноги. Он едва не запрыгал от радости, и впервые за всю королевскую карьеру осмелился кому-то что-то приказать:

  – Приведите его сюда! – звонко сказал он, затем, подумав, поправился, – Нет, давайте не сюда, а в кабинет. Мне нужно... Мне нужно... Неважно, в-общем, что мне нужно. Я король, и, значится, не должон говорить, зачем мне... Ну это самое. – в конце фразы Олаф уже удалялся обратно в кабинет с гордо поднятой головой, а недоумевающий советник стоял и смотрел ему вслед.

  Немного заблудившись в новом крыле, Олаф и свежеиспеченный претендент на престол добрались-таки до кабинета, и расселись по креслам.

  Юнец со смесью удивления и страха оглядел кипу бумаг и пергаментов на рабочем столе короля.

  – Вы даже не представляете, как я рад, ваша светлость! – Олаф смотрел умоляющими глазами на юнца, чем немало того озадачил, – Я же не король, ваша светлость, я ж обычный крестьянин! Не могу я, понимаете! Не могу! – затараторил он со скоростью дятла, долбящего дерево, – Я ж не умею! Не благородный я! Хотите королем стать – пожалуйста, я ж с радостью... Вы благородный, вы сумеете и бунт усмирить, и с заговором разобраться! А я не могу, я домой хочу, понимаете? А на меня как вывалили все это – бунт, говорят, денег нет в казне, говорят, потом еще вторжение какое-то с юга! Учат меня, учат, а я как был дураком, так и останусь же! Поздно учиться мне. Старый я, тридцать пять годов уже, дай бог! А вы молодой, да благородный, вас учат, небось, как королевствами управлять. Давайте я вам как-нибудь передам все? Ну, там, дела, корону, все такое. Я вас усыновлю и власть вам передам. Или еще как. Как вас зовут, ваша светлость?

  – Ф-фроди. – от такой речи, юнца начало слегка заклинивать, – Стой!.. Стойте, ваше величество... Что ж это получается, у вас денег нет?..

  – Да! Да, ваша светлость, казна совсем пустая, а я не знаю, что с ней делать, я даже картошку свою сам не продавал, у меня ее Карл-жлоб брал и на рынок возил!– снова затараторил Олаф.

  – А... как это? Как в казне может не быть денег? Вы же король. У короля же должны быть деньги... – шаблон Фроди дал ощутимую трещину, – Вы мне врете.

  – Да вот вам виселица! – Олаф осенил себя знамением, – Я тоже думал, сокровища всякие, злато – а нету ничего! Ничего, даже медяка лишнего не осталось! Пусто все!

  – А... Что за заговор?.. – выражение удивления поселилось на лице юного свергателя королей, он сидел, уставившись широко открытыми глазами на Олафа и постукивал пальцами по подлокотнику кресла.

  – А, да это дворяне! Вот делать им нечего, короля свергать хотят, я им, стало быть, не подхожу. Я ж говорю – не благородный я, я и не знаю, как к ним подступиться! А вы сумеете, вы ж из них... – кисло улыбнулся Олаф.

  – А... Нашествие?.. – паренек выглядел совсем несчастным.

  – Да с юга нечисть какая-то лезет. Армию собирают, говорят... Да нашествие не одно! У нас там на севере кто-то отделяться захотел, бунтовать решили! Оставайтесь, ваша светлость! – Олаф вскочил, сорвал мантию и попытался надеть ее на преемника, но тот внезапно начал отбрыкиваться.

  – Нет! Нет! – в голосе Фроди слышалась неприкрытая паника.

  – Как? Почему нет? – всхлипнул Олаф, спасение которого ушло буквально из рук, – Давайте, ваша светлость! Вы же хотели! Не трусьте! А я не умею... Я домой пойду...

  – Нет!... Нет. – придав себе важный вид пискнул Фроди, – Я не трушу, просто... Я... Меня же тоже не знают тут. В Мнморте. И не любят. Я... я не отказываюсь! Не думайте! Я сначала лучше поищу себе славы, освобожу угнетенных, утешу обиженных.

  На Олафа было жалко смотреть.

  – Я пойду... – Фроди бочком добрался до двери, вышел и припустился бежать от Олафа, что пытался догнать его, держа мантию в руках и уговаривая остаться.

  Фроди был моложе, поэтому на пути к воротам опередил Олафа, вскочил на свою клячу, пришпорил ее, и скрылся в облаке пыли, оставив короля стоять на подъемном мосту с мятой соболиной мантией в руках и слезами в уголках глаз.

  – Вернемся к обучению, ваше величество?... – раздался из-за спины знакомый голос Вегарда.

  Олаф обернулся, надел мантию, и поплелся мимо пытающихся сдержать смех стражников обратно – к тяжелому королевскому бремени.

  6.

  Прошла первая неделя обучения. Олаф, хоть и трудно, но все-же осваивался.

  Целыми днями советник гонял его по истории Мнморта, теории управления государством и военного дела, рассказывал о законах и положениях, описывал случаи из истории других государств, о возможных путях решения проблем, и даже учил правильно пользоваться ножом и вилкой.

  Ночами тоже не было покоя – Олаф с советником сидели за грудами пергаментов и бумаг, и читали, считали, принимали решения, думали вместе и порознь, искали выходы из безвыходных положений, писали письма и обсуждали сложившуюся ситуацию. Работали продуктивно и споро, составляли планы, искали новых людей на должности министров, и даже иногда находили. Частенько к ним присоединялся шут, реже – Асгрим, в силу занятости на шпионском поприще. Он давно грозился написать Олафу небольшой доклад, чтобы прояснить некоторые моменты в управлении Мнмортом, но все никак не мог собраться.

  Однако ж, одним холодным утром, Олаф, войдя в кабинет, обнаружил два скрепленных бечевкой бумажных листа, исписанных убористым почерком. Поверх них лежала записка: "Прошу простить за некоторую сумбурность изложения. Под этой запиской – доклад, который я обещал вам представить. Асгрим Ингилейв"

  Олаф уселся в кресло и приступил к чтению. Советник задерживался, так что время пока что было.

  "Ваше величество!" – гласил первый лист, – "В этом докладе я попробую прояснить мое видение ситуации в Мнморте, дать ей приблизительную оценку, а также предложить возможные пути выхода из кризиса. Итак..."

  Олаф углубился в чтение, время от времени кивая самому себе. В начале доклада не было ничего особенно примечательного. Там говорилось о разновидностях королей и о преимуществах одних над другими. Вторая часть была интереснее, и Олаф заострил на ней внимание.

  "Король был уверен в этих людях, и сейчас я объясню причины такого доверия, попутно дав каждому из списка характеристику:

  Советник Вегард Гримдорф стал приближенным старого короля 7 лет назад. Король заметил его, когда тот трудился под началом тогдашнего министра экономики – графа Хальфдана. Графу было поручено разработать новый указ о положении вольных крестьян, но он запил, и свалил всю свою работу на незнатного молодого заместителя, коим и был тогда Вегард. Вегард выполнил работу на отлично (указ впоследствии увеличил доходы казны), а Хальфдан вполне ожидаемо выдал его работу за свою. Однако, королю стала известна истина, и Хальфдан отправился в ссылку (немногим позже – на эшафот, за казнокрадство), а Вегард занял место королевского советника.

  Вегард был предан королю не только из благодарности, но и из самых прагматичных соображений (отметьте себе где-нибудь, ваше величество – верность подданных оценивается только по уровню выгоды от сотрудничества с вами и зависимости от вас). Советник – человек неблагородного происхождения, и за время работы успел изрядно насолить многим знатным господам, которые предпринимали попытки убрать его еще при жизни короля Харальда. Таким образом, советник остается жив только пока находится под защитой короля. Следовательно, в его интересах обучать вас, направлять ваши действия, и всячески способствовать усилению королевской власти в Мнморте.

  Шут (барон Грахам Фулльтоф) – единственный знатный человек среди нас. В молодости – мот, дуэлянт, гуляка. Успел, с помощью своих эпиграмм и везучести на дуэлях нажить множество врагов среди знати. В нынешнее положение его перевел лично Харальд за особо едкую шутку, отпущенную в его адрес. Фраза "шутить над королем дозволено лишь шутам!" стала судьбоносной для барона, и, с молчаливого согласия остальной знати, Фулльтоф одел колпак с бубенчиками. Впрочем, есть также и версия, согласно которой король отчего-то благоволил Фулльтофу, и хотел приблизить его к себе и уберечь от недоброжелателей таким необычным способом.

  Фулльтоф также мешает многим, ведь в роли шута он принимал не последнее участие в управлении государством, и де-факто был вторым королевским советником. У него много врагов, от которых его сможет уберечь лишь король, следовательно, он тоже лицо заинтересованное в вашем благополучии, и ему можно доверять.

  Капитан Сигурд также не имеет дворянского титула. Он совсем недавно сменил на посту старого капитана гвардии (а вот он как раз был из очень древнего рода, в котором должность капитана передавалась из поколения в поколение), и, таким образом, стал врагом знати. Он хороший верный солдат, старый рубака, отслуживший почти 20 лет в пограничной страже. Прямой и, вроде бы, простодушный, но на самом деле может быть довольно хитрым.

  И я, министр Асгрим Ингилейв. Родился и вырос в бедной семье, должностью главы Тайного Кабинета обязан Харальду. Титула не имею, зато есть множество врагов из семей, членов которых я отправил на эшафот за различные преступления. Не будет короля – не будет меня."

  Оказывается, шут – благородных кровей... Вот это новость. Хотя, вполне в духе старого короля.

  Далее в докладе речь шла об экономике Мнморта, а точнее, о ее ущербности. Это Олаф уже успел уяснить, пока проходил обучение у Вегарда. Бедность, запустение, нестабильность, и... как там сказано у Асгрима? "Все это делает экономику Мнморта больше похожей на лотерею, выиграть в которую очень сложно". В точку.

  Далее министр подробно рассуждал о доходах казны Мнморта и давал рекомендации по их увеличению.

  "...На четвертом и последнем месте по налогам у нас дворянство. Их выплаты ничтожны, да и те они очень часто не отдают, ссылаясь на сборник законов от 1316 года (тот самый сборник, который провозгласил Мнморт королевством, обложил налогами купцов и даровал дворянам множество вольностей и послаблений). За 200 лет они прекрасно научились толковать закон в свою пользу, а также заимели небольшие личные армии в имениях, что осложняет их принуждение. Было бы неплохо обложить их дополнительными налогами (или хотя бы собрать до конца те, что уже утверждены), но для этого нужны вооруженные силы: либо профессиональные (можно получить за деньги, которых пока нет), либо ополчение (которое надо кормить, одевать, вооружать, и, что главное, убеждать в необходимости службы).

  Вариант профессиональной армии нам, к сожалению, не подойдет, с ополчением будет проще, но нужна поддержка населения и авторитет, который нужно заслужить."

  Это точно, учитывая, что авторитета у Олафа нет. Можно было бы его достичь всяческими милостями и вольностями, но с этим были связаны свои проблемы, которые еще предстояло распутать и решить.

  Политические силы Мнморта... Тут все понятно – это король, обнаглевшее дворянское собрание и купеческая гильдия, пока никакой власти не имеющая, но очень упорно к ней рвущаяся.

  Управление государством. Хм, а это интересная мысль. Олаф оживился, читая эти строки. Они наполняли его оптимизмом и показывали, что не такой уж он и никчемный король, как кажется.

  "Управление государством, а таким маленьким, как Мнморт, особенно – очень похоже на ведение крестьянского хозяйства. Работников найди получше, да работать заставь, порядок на поле да во дворе наведи, к зиме приготовься, а как справишься, оглядись и о будущем подумай – может, поле то к себе прирезать, да тот вон покос, да тут денег заработать есть возможность."

  Король улыбнулся. Уж тому, как заставить лентяев работать, его не надо было учить – проходили уже, причем, не так давно, когда Олаф хотел построить новый амбар и нанял для этого каких-то пришлых батраков.

  "Выводы: Исходя из вышенаписанного, нам следует реформировать Мнморт... отстранив знать от государственной службы полностью, либо оставив наиболее ценных и умелых ее представителей.

  Дворяне сейчас – наш общий враг, который делает то, что нужно ему, а не то, что будет полезно Мнморту, поэтому, они подлежат устранению.

  Как их устранить – вопрос остается открытым. Но, так или иначе, нам нужна армия.

  Глава Тайного Кабинета

  Асгрим Ингилейв"

  Олаф отложил листы и потер глаза. Не то, чтобы доклад Асгрима перевернул его мировоззрение с ног на голову – о многом Олаф начал догадываться сам, но несколько полезных идей все-же почерпнул.

  Скрипнула дверь, и вошел советник, похожий на сонного помятого филина. Увидев Олафа, он дернулся, и, спохватившись, поклонился:

  – Доброе утро, ваше величество.

  – Доброе. – Олаф широко зевнул, – А скажите мне, милсдарь... Есть для меня одна тема, больная, если вы понимаете о чем я.

  – Да-да?... – советник уселся в кресло и вопросительно взглянул на Олафа.

  – Вот смотрите... Умирает старый король. И шутки ради оставляет трон крестьянину. Мол, утритесь, знатные. Я прав?

  Советник на миг задумался:

  – Ну да, в том есть зерно истины. Отчасти этот поступок был порожден именно желанием позлить дворян напоследок.

  – Вот то-то и оно! Отчасти, как вы мне говорите. Не укладывается в голове то, что я о нем знаю. Оставил крестьянина, неумеху полного, значит, пошутить захотел, и неважно, что будет с королевством да?.. А вот не да. Списки эти, помощь от вас... Это не похоже на наплевательство. Значит, были задумки какие-то? Значит, неспроста все? – Олаф с прищуром глядел на советника и ждал ответа, а тот очевидно мялся.

  – Да, ваше величество. Была задумка. Я попробую объяснить... – Вегард побарабанил пальцами по столу и продолжил, глядя куда-то вниз, на стол: – У его величества короля Харальда были... кхм... специфические отношения с правящими кругами. Он ненавидел знать, и это, со временем, стало взаимным. Когда он принял решение отдать власть первому встречному, это преследовало сразу несколько целей. Во-первых, он сыграл свою последнюю шутку с дворянами. Во-вторых, избрание преемника позволяло спасти нашу четверку – меня, капитана Сигурда, Асгрима и шута. Без старого короля нас бы живьем сожрали, если бы королем стал кто-то знатного рода... Сами понимаете. Никого из нас сажать на свое место он не хотел, как из-за того, что у нас уже сложилась команда, и чье-то возвышение сломало бы старые связи, так и из-за того, что нам лучше было бы оставаться в тени. Лицами для королей не вышли.

  Олаф фыркнул и пробурчал под нос "А я, значится, вышел...", а советник продолжал:

  – В-третьих, его смерть без преемника означала бы начало гражданской войны, а значит, полный крах Мнморта, преемник, хотя бы формальный и никому особо не мешающий – это то, что нужно. Король Харальд не хотел, чтобы Мнморт рухнул. Также он не хотел, чтобы он попал не в те руки, понимаете? А может, он и вправду уверовал в то, что королевство сможет вытащить не умный, а везучий...

  Олаф молчал.

  – Я – крестьянин тупой. – мрачно буркнул он десять секунд спустя, – И как у вас у всех так получается делать? Чтобы одно с другим переплелось, чтобы одно – и сразу все перевернуло. Планы хитрые...

  – Это проще, чем кажется, ваше величество. При должном старании, разумеется.

  – Да-да. Надеюсь, вы меня научите этому.

  – Этому вы научитесь сами. Со временем. – советник задумался, – Надеюсь, у нас его хватит.

  ***

  – Все очень плохо. – воодушевляюще начал свой доклад Асгрим, – Бунтовщики все-таки договорились, скоро будут выступать. Пока они не готовы, но потратят время с толком – будут укреплять частоколы и земляные валы, ковать оружие, собирать втихую ополчение. Мы тоже должны будем использовать это время, но слишком уж мы ограничены в ресурсах. Денег на формирование армии у нас нет, а сотня толстяков из гвардии вряд ли смогут подавить бунт. В перспективе мы останемся без северной части страны, и, что намного страшнее, без остатков авторитета. Беспомощный король – не король, а декорация.

  В кабинете на совещание собрались советник, шут, министр Асгрим, капитан гвардейцев короля Сигурд, и, собственно, сам Олаф, который сейчас сидел, уставившись в одну точку, и барабанил пальцами по столу, пытаясь придумать хоть что-нибудь.

  – Налоги сократились в сравнении с предыдущими месяцами, преступность выросла. – продолжал Асгрим, – Дворяне вообще перестали платить, ссылаются на то, что трудный год, а то и вовсе посылают сборщиков подальше. Денег у нас не будет, а значит, не будет и армии. Как-то так. Что делать будем, господа?..

  Господа молчали и думали какие-то мрачные думы.

  – А неча нам делать, господин Асгрим... – подал, наконец, голос Олаф, – Гвардию на убой посылать придется, да стражу пограничную снимать с границ, на север отправлять. Правы вы, милсдарь, король без авторитета – не король, а так... Пугало...

  Сигурд сердито зашевелил усами.

  Оживился советник:

  – Гвардия и стража полягут – и кому нашествие отражать? Мы только облегчим работу Кралбранду. Простые решения, ваше величество, не всегда самые правильные, рубить с плеча никогда не нужно.

  – Ежели другие идеи есть – говорите, мы послушаем... Ни убить, ни купить мы не сможем. Разве что только пойдем сами к тем старейшинам – уговаривать и умолять.

  – Или Хельги пошлем. – улыбнулся шут, – Он у нас большой мастер по части болтовни и уговариваний.

  Присутствующие грустно усмехнулись.

  – Хм. Господа... – задумчиво сказал враз посерьезневший шут, – Вы будете смеяться, но фраза о Хельги навлекла меня на одну идею... – На шута разом уставились все присутствующие, и подались вперед, ловя каждое его слово, – Не смотрите на меня так, мне страшно.

  – Говори уже. – Вегард нетерпеливо взмахнул рукой, – Не тяни, времени нет.

  – Ну хорошо. Я просто подумал, что народ тамошний живет, считай, в лесу. Они все религиозны и суеверны до невозможности. Что если мы уговорим нашего Хельги покопаться как следует в Писании и отыскать там что-нибудь о каре для тех, кто пойдет против королевской власти? А даже если там такого прямо и нет, я уверен, что этот старый пьяница сумеет перевернуть все с ног на голову и представить в нужном свете.

  Советник фыркнул:

  – Да уж. Они услышат слова из Писания, и сразу же побросают мечи. Прекрасная идея.

  – Может, и не побросают, но боевой дух у них будет слабее, и это поможет толстякам Сигурда хоть как-то. Хотя, я думаю, занятия с мечом помогли бы лучше.

  – Можно я вызову его на дуэль, ваше величество? – нахмурился Сигурд, и смерил шута взглядом – Его голова в колпаке с бубенчиками будет хорошо смотреться в гостиной.

  – Отвечу за короля, господин капитан. При всем уважении, не можете. Закон не позволит. Так что вам придется все-все проглотить. Постарайтесь не подавиться. – шут мило улыбался, глядя прямо в глаза капитану.

  – Тише там! – Олаф напустил на себя грозный вид, которому его научил советник, – Пошлите за Хельги. Говорить с ним будем.

  Спустя полчаса привели лохматого Преподобного в мятой рясе. Святой отец мучился жутким похмельем.

  – Страдаете за наши грехи, а, Хельги? – подмигнул ему шут.

  – В ад за словеса такие пойдешь, окаянный. Грешно над горем смеяться. – пробубнил старец.

  – Только после вас, Преподобный.

  – Тише, барон! – прервал шута советник, – Преподобный, нам нужна ваша помощь.

  Услышав слово "помощь" Хельги как будто впал в транс и заговорил:

  – Помощь моя не есть помощь в сравнении с помощью божией, придите к нему, зайдите в дом его на земле, в грехах покайтесь, да о помощи попросите, и да не оставит он в беду попавших...

  Шут откинулся на спинку кресла и напустил на себя чрезвычайно утомленный вид:

  – Остановите его кто-нибудь, прошу вас. Он может нести такую пургу часами, а времени в обрез. Ваше величество! – барон страдальчески посмотрел на Олафа, – Молю вас, не заставляйте меня это слушать, лучше казните.

  – Довольно! – рявкнул Олаф, и Хельги очнулся, – Продолжайте, советник.

  – Спасибо. Нам нужен человек, знающий писание, как никто другой.

  – В писании божием сила великая сокрыта и истина...

  Шут закатил глаза.

  – ...И нам нужно истолковать писание, или найти там пророчество... – продолжил советник, в очередной раз возвращая Хельги в материальный мир, – В-общем, мы хотим найти слова, обещающие кары небесные тому, кто предаст короля или пойдет против его воли.

  – Слова... – Хельги задумался, – А нет таких слов, ваша светлость. Создал нас Всесоздавший свободными изначально и чистыми. Каждый путь свой сам избирает, и никто не указ ему, кроме Всесоздавшего, Сына его и Дыханья святого, аминь. – Хельги осенил себя висельным знамением.

  – ...Может быть, в Писании есть какие-то слова, которые можно истолковать нужным нам образом.

  – Нельзя, ваша светлость! Никак нельзя! – Хельги выпрямился и прижал руки к груди. Глаза его загорелись, он выглядел так, будто сам Дьявол искушал его и испытывал его веру:

  – Писание непреложно есть, и значит лишь одно – свободны пред Всесоздавшим все – и человек и былинка малая... Вера моя сильна, и не изменят ее ни приказ королевский, ни мученья. Жгите меня огнем, на костер пойду, а не дам Писание божие на поруганье.

  – Ааай, Хельги, прекратите! – раздраженно скривился шут, – И вы, советник тоже. Как дети малые, честное слово... Хельги! Хватит строить их себя оскорбленную девственность. Сколько?...

  Хельги умолк, но в глазах его читалась напряженная работа мысли.

  – Три. – наконец, неуверенно обронил Преподобный.

  – Что-о-о??? – возмутился шут, – А не лопнешь ли ты, старый хрыч?

  – Про то не тебе судить, скоморохово отродие! – состроил оскорбленную мину Хельги.

  – Одна. Больше не проси.

  – Две.

  – Эх-х-х... – тяжело вздохнул шут, всем видом показывая, что идет на великую уступку, – Все жилы вытянешь, старый пьяница... Ладно, договорились. Но получишь, когда закончишь и выступишь перед народом, да так выступишь, чтобы слова твои по всему королевству повторяли, понял?

  – Понял. Все будет в лучшем виде. Разрешите идти?

  Олаф вопросительно посмотрел на советника, тот пожал плечами:

  – Вроде, все...

  – Идите! – милостиво разрешил Олаф, сделав перед этим очень важное выражение лица.

  – На что мы подписались? – нахмурился капитан Сигурд, когда шаги и бормотание Хельги стихли.