Текст книги "Зов Крови (СИ)"

Автор книги: Юрий Стерх

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

На всё про всё у меня ушло самое большее где-то секунд пять.

Я тревожно всмотрелся в бандитов, лежащих в пыли в тридцати метрах от меня, и в наших бойцов, сноровисто скручивающих им руки за спиной. Оттуда слышались сдавленные крики, угрозы и даже матюги на чисто русском языке.

Что там случилось? Почему стрельба?

Я увидел, что ко мне, прихрамывая, спешит Бурлаков. В его руках СВД. Из-под защитных очков и маски выражения глаз совсем невидно, но по моторике его движений было хорошо заметно, что Бурлаков не на шутку взволнован и напряжен.

– С вами всё в порядке, Николай Иваныч? – крикнул он.

– Что это такое было, Бурлаков? Что за самодеятельность?

– Вот! – он показал мне снайперку. – Один из них вышел из машины и, опершись на капот, стал целиться в вас. Ждать больше нельзя было.

– Потери?

– У нас нет, у противника один двухсотый, хозяин вот этого, – Бурлаков чуть приподнял в руке снайперскую винтовку с оптическим прицелом. – Остальные слегка помяты, но жить будут.

– Ясно. Всех разоружить и поставить в две шеренги, тщательно проверить все машины, огнестрельное, колющее и режущее сложите где-нибудь отдельно. Тех, что в яме – в общий строй, – давал я распоряжения Бурлакову, а тот дублировал их по рации бойцам.

– Мне необходимо будет поговорить с каждым минут пять-семь, не больше. Как только заканчиваю с первыми тремя, сразу же отвозите их через лес на трассу и отпускайте, пусть бегут. Они для нас и окружающих уже никакой опасности представлять не будут. И еще – опросите всех рабочих, если кто что видел, а такие обязательно будут, то их тоже сразу же ко мне.

Командир коротко кивнул, дал дополнительные распоряжения своим, а сам с интересом продолжил наблюдать за моими действиями.

Через пять минут все двадцать восемь прибывших гостей стояли как на параде в две ровные шеренги.

Двухсотых оказалось двое. Вторым был водитель Шамиля. Пистолет, так удачно брошенный мной ему точно в лицо, пробил стволом глаз и зашел в череп на всю длину. С такими травмами, насколько я знаю, долго не живут.

Я посмотрел на ближайшего ко мне боевика и сразу же взял его под контроль. Немолод уже, за сорок, а всё туда же!

– Подойди сюда! Как зовут? Откуда сюда приехал? Чем на родине занимался? Кто тебе Шамиль? Где тут живешь? Свой дом есть?

– Ваха меня зовут. Приехал из Аргуна. Дома был трактористом, Шамиля знаю с детства, выросли вместе в одном селе. Снимаем с братьями дом под Краснодаром.

– Зачем сюда из Чечни приехал?

– А что дома делать? Везде разруха, работы нет. Воровать нельзя, убьют. А тут всё можно. Край непуганых барашек, только, знай, стриги и всё!

– Понятно. Значит так, Ваха, слушай теперь меня внимательно.

Введя себя и его в определенный транс, я начал давать ему глубокую установку на память. Это был не совсем гипноз, а кое-что посложнее. Но гипноз давал мне возможность хорошенько покопаться в его мозгах, устанавливая там определенные закладки на кодовые слова и мысли. Это уже более высокий уровень владения нашим даром. Только благодаря своевременным подсказкам отца и деда я смог развить его в себе на должном уровне и с успехом применять сейчас.

После моей работы над этим Вахой он три часа будет бежать по лесу, не разбирая дороги, а когда очнется, то не сможет вспомнить, кто он, как его зовут, кто родители, что умеет делать и всё в этом духе. Еще через несколько часов он вспомнит свое имя, отца, мать, детей. С этого момента в его голове начнет пульсировать только одна мысль – надо домой, на родину, туда, где горы и чистый воздух, туда, где родные и близкие… Домой!

Может, и припомнит когда-нибудь, кто он, и свое прошлое, но на это уйдет не один десяток лет, и мне сейчас уже это как-то всё равно…

Закончил я с ним минут через десять. Долго, но зато могу дать гарантию – всё прошло как надо.

– Следующий, – я вытер испарину, выступившую на лбу, и посмотрел на здоровенного молодого парня.

Свернутый набок нос и испачканная кровью борода говорили мне о том, что он всё-таки пытался оказать сопротивление бойцам Бурлакова.

– Как зовут?

– Али…

Провозился я со всеми неожиданно долго – часа два с половиной, не меньше. С одной стороны посмотришь – люди как люди. У многих профессии, образование. С другой посмотришь… Таких любителей развести, отобрать, взять под крышу… их всегда было полно, и будет полно. Я на таких в свое время и в Москве насмотрелся, и в благополучной Европе, аж тошнит. Так что ничего удивительного в этом, к моему большому сожалению, нет, всё в духе времени.

Плотно «побеседовав» со всеми, я пришел к выводу, что изначально никто и ни в кого здесь стрелять не собирался. Просто они хотели взять нас нахрапом, испугать, задавить. Ведь до этого как-то у них уже получалось и не раз, почему не должно было получиться сейчас… Обязательно кого-то убивать? Но сейчас был немного не тот случай, не на тех напали.

Я усмехнулся и посмотрел на Шамиля. Он был последним, с кем я еще не «разговаривал» по-свойски. Шамиль уже пришел в себя и сидел, прислонившись спиной к колесу своего джипа. Его руки были заведены за спину и надежно скованы наручниками. Красноречивый взгляд Шамиля говорил мне о многом. В нём было всё! И моя отрезанная голова, и содранная заживо кожа, и неминуемая кара всем моим родным и близким…

Ну что же…

Я сформировал щуп и потянул его к ауре главаря. Приступим.

Информация, которую мне без особого труда удалось вытащить из этого подонка, меня сильно озадачила. Захотелось тут же позвонить отцу и деду и рассказать им обо всём, что я только что узнал.

Во-первых, они здесь по мою душу и, если повезет, то еще и по душу деда.

Задача, которую поставил перед Шамилем его таинственный московский гость, была очень проста и незатейлива – наша стопроцентная ликвидация и точка. Заплатили ему за это немалые по их меркам деньги – пятьдесят тысяч долларов за мою голову и двадцать пять за голову деда. Рекомендации от гостя были следующими – убрать нас с большого расстояния, используя снайперку, и с обязательным контрольным выстрелом в голову. Только так и никак иначе – с контролем! Но московский гость и те, кто за ним стоит, сильно недооценили Шамиля. Или по незнанию, или, понадеявшись, что за такие большие деньги он никуда больше лезть не станет, они не учли одного – патологической жадности местного авторитета.

Как только Шамиль своими глазами увидел наш строящийся поселок, то в его голове моментально сложился гениальный, как он сам решил, план: Рыбачий отжать максимально «легально» и с клиента, то есть с меня, выжать как можно больше денег. А потом уже и выполнить пожелание заказчика, и честно отработать заплаченные им деньги.

Для этого они привлекли нашего и, как оказалось, их тоже старого знакомого – нотариуса по фамилии Губерман, с которым им раньше получилось провернуть несколько вполне успешных делишек. Этого нечистого на руку нотариуса они видели раньше возле яхты в Новороссийске, а потом уже и здесь в поселке. Руки у бандитов чесались и на «Венеру». Они всерьез подумывали, чтобы разграбить и яхту, но тут Шамиль здраво рассудил, что сил и средств у него для этого всё-таки маловато.

Хотя! Если бы всё сегодня прошло удачно, то можно было бы и попробовать.

Например, сегодня ночью! В успехе Шамиль был уверен на все сто. Как могло быть иначе? Но только, как я уже отмечал ранее, в этот раз произошла осечка – не на тех напали.

Троих вместе с Шамилем мои бойцы попросили задержать. Оказывается, встретили своих старых знакомцев. Двое давно были в розыске, да и Шамиль оказался не совсем простым бандюком. Тянулся за ним след еще с Первой Чеченской компании и не маленький. Узнали его Бурлаков и еще несколько бойцов из отряда.

На всё свое местное имущество, включая автомобили и жилье, боевики написали дарственные, естественно, под мою личную диктовку. Дарили от всей души – не жалко, когда правильно просят.

Владимир, это тот, который наш местный юрист, консультировал нас по телефону, как правильно надо составить необходимые бумаги, чтобы при переоформлении у нас не возникло проблем с властями. Мне-то эта недвижимость и рухлядь в виде автотранспорта не нужна была и даром, но вот Бурлаков уговорил меня это сделать по каким-то своим соображениям. Он считал, что необходимо лишить их возможности вернуться обратно на готовое место.

Я пожал плечами, надо так надо!

Поручил Бурлакову всё продать, а из вырученных денег премировать бойцов и пустить остаток денег на строительство Рыбачьего.

По изъятым у Шамиля документам выходило так, что он был владельцем того же самого участка с хутором, что и я, но только по срокам всё оформлено было на полгода раньше нас. На первый взгляд все документы были такие же, как и у нас. Те же самые бланки с водяными знаками, такие же печати и подписи собственников, как говорится, комар носа не подточит. Но после того как я связался с нашим местным юристом, стало ясно, что это чистой воды афера, хотя и проведена Губерманом на очень высоком уровне. Бланки настоящие, но документы и подписи липовые, искусно подделанные нашим дорогим нотариусом.

Ладно, с ним позже разберемся…

Последняя машина с боевиками уже давно скрылась в лесочке, а я стоял и с нескрываемым облегчением смотрел ей вслед. Вымотался изрядно до дрожи в коленях. Я даже не ожидал, что это заберет так много моих сил и жизненной энергии. Тошнило, болела голова, и мне хотелось, плюнув на всё, улечься прямо здесь на пыльную землю и заснуть. Из последних сил я старался не показать виду окружающим, но чувствовал – еще чуть-чуть и точно потеряю сознание.

В похожем состоянии я бывал уже не раз и не два. Всегда после таких продолжительных сеансов меня настигал жесточайший откат, после которого трудно было на чём-нибудь сосредоточиться. Сейчас мне надо хорошенько отдохнуть, подышать, потом немного помедитировать или просто поспать, иначе можно легко от всего этого сойти с ума.

Перед глазами вдруг всё поплыло, и я, где стоял, там и сел на землю, успев прислониться спиной к стене строительного вагончика. Мне было жизненно необходимо отключиться, отдохнуть, иначе…

Приходил я в себя долго и очень тяжело.

По глазам резанул яркий дневной свет. Снова дико заболела голова, и накатила сильная тошнота. Во рту ощущался привкус чего-то кислого и протухшего.

Я оперся рукой о землю, силясь подняться на ноги. Рука тут же погрузилась в какую-то вонючую жижу. Я поднес руку к глазам, и меня снова стошнило какой-то слизью. Видимо, это от моей отключки, у меня так уже случалось, хорошо хоть я находился в сидячем положении и не захлебнулся в собственной блевотине.

Опершись о стенку вагончика, я всё-таки кое-как встал на ноги и, морщась от жуткой головной боли, побрел к бочке с водой, что стояла в небольшом отдалении под деревом. Рядом со мной оказался какой-то боец, который услужливо зачерпнул воду ковшиком и по моей просьбе вылил ее мне на голову. Я попросил еще, потом еще… Закончив с водными процедурами, я почувствовал себя гораздо лучше.

Одно хорошо – за то время, пока я с наслаждением плескался в прохладной воде, у меня полностью прошло головокружение, и восстановилась координация, а это в моём случае уже неплохо. Морщась от боли в голове, я махнул пару раз руками, разгоняя кровь.

Нормально, жить можно…

– Сколько я был в отключке? – спросил я у бойца, только что поливавшего мне голову.

– Полтора часа, Николай Иванович!

Я кивнул, взял из его рук армейское вафельное полотенце и подошел к внушительной куче с оружием и боеприпасами.

Возле меня как из-под земли появился Бурлаков.

– Помимо той снайперки, – начал докладывать он, протягивая мне листок бумаги, исписанный мелким убористым почерком, – я насчитал тридцать пистолетов разных марок и калибров, есть там и «макаров», и «стечкин», и «беретта», даже три «глока» и по три-четыре снаряженных запасных магазина к ним.

Он указал взглядом на листок бумаги.

– Там всё точно по списку, калибр, номера, количество боеприпасов…

– Давай на словах. Потом прочту.

Командир кивнул и продолжил:

– Семь «калашей», из них: четыре АКСУ-74, два АК-47 и один новенький РПК, откуда только взяли? Шесть Ф-1 и десять РГД-5. И что самое интересное, в одной из машин мы нашли две МУХИ. Представляете, совсем новые, даже краска нигде не потерта!

– А с этими, что думаете с этими делать? – я вяло указал пальцем на яму.

– С вашего разрешения – вызовем местное Управление Конторы и сдадим им всех троих с потрохами! Через Москву проконтролируем, чтобы отнеслись к ним тут с должным вниманием. Местным скажем, что эти, – он кивнул на яму, – приехали грабануть, а нарвались на нас. Версия так себе, но это и неважно.

– Может, их того, к тем двоим? – кивнул я в сторону леса.

Бурлаков посмотрел на меня исподлобья и отрицательно мотнул головой.

– Нет, Николай Иванович, я думаю их надо сдать. Поверьте, так будет лучше.

Я пожал плечами.

– Из оружия выберите три ствола, что похуже, покажете своим бывшим коллегам, мол, угрожали ими вам. А остальное заберите себе, пригодится. Вернетесь в Москву, сдадите нашим мастерам, они слепят из этого мусора конфетку.

Бурлаков одобрительно кивнул.

– Спасибо. Всё сделаем в самом наилучшем виде.

Я прислушался к своему самочувствию.

– Постройте личный состав, хочу выразить благодарность.

Через минуту передо мною стояли все те, кто находился в данный момент в поселке. Пятнадцать бойцов, их командир и трое самых любопытных рабочих.

– Так, бойцы, все посмотрели на меня, – привлек я их внимание, подсознательно наблюдая за тем, как мои щупы проникают в их ауры.

Через десять минут я, шатаясь от слабости и вновь нахлынувшей головной боли, направлялся к спуску со скалы в сопровождении хромающего Бурлакова. Зря затеял я этот новый сеанс гипноза прямо сейчас. Надо было подождать хотя бы пару дней, но нет же, захотелось закончить всё побыстрее! А теперь у меня даже намека на щуп нет.

Перестарался, мать его!

А я всего-то слегка подправил им всем память, убрал кое-что, чего им помнить не надо. Немного, самую малость. Это было необходимо, чтобы обезопасить себя от лишних разговоров в будущем.

– Ну всё, командир! Дальше я уже сам. Вам отдельное спасибо за службу, – я пожал руку Бурлакову. – Обязательно премируем особо отличившихся. Если вопросов ко мне нет, я тогда на яхту. Если понадоблюсь, вызывайте.

Глава 5. Чокнутый профессор археологи

Этой ночью я так и не сомкнул глаз. Сначала пришла Мари помассировать мне шею, чтобы хоть немного унять головную боль. Затем среди ночи и уже под утро были два телефонных звонка, которых я ждал с особым нетерпением.

Первый звонок был от Серёги.

Нам повезло, профессор оказался на месте. Правда, завтра он должен был лететь в Санкт-Петербург на какую-то там конференцию, но взяв в руки слиток и внимательно рассмотрев оттиск печати на нём, он как будто сошел с ума. Сразу же отменил все поездки и командировки. Схватив Серёгу за грудки, профессор стал его трясти, чуть ли не отрывая от земли, выпытывая у него при этом: «Где он это взял? Где-где-где?!»

А когда узнал, что рабочие уже пронюхали про затонувший корабль и начали потихоньку нырять в том месте, то собрался ехать в Рыбачий прямо в ночь. Так что завтра рано утром надо встречать этого нетерпеливого и, как выразился Серёга, немного чокнутого профессора.

Второй звонок был от деда.

Он рассказал мне, что всё намного хуже, чем он предполагал ранее. Но они втроем – он, Марго и отец (так и сказал – втроем) обязательно распутают этот змеиный клубок. Найдут виновных, обязательно выяснят причину и жестко всех накажут.

Так же дед сообщил мне, что отец уже прибыл в Москву, но пока где-то затаился, и он, дед, получил от него добро на работу в связке с Марго.

Да, эта встреча будет волнующей для Марго. При этой мысли я невольно улыбнулся.

Еще дед сообщил мне, что Пётр очень плох. Сейчас он в искусственной коме, врачи сражаются за его жизнь. Там и контузия, и тяжелое ранение в ноги, в спину, и серьезно поврежден позвоночник.

Я невольно сжал кулаки. Чем я смогу отсюда ему помочь? Я не знаю. Только уверен, что отец и дед сделают всё возможное, чтобы не дать ему уйти за кромку. Будем надеяться, что всё обойдется и в этот раз.

В свою очередь я сообщил деду о сегодняшних событиях в Рыбачьем. Он, как всегда, внимательно выслушал меня, не перебивая, затем выразил твердую уверенность, что это звенья одной цепи, и попросил быть осторожнее. Еще он добавил, что высылает мне в подмогу еще с десяток бойцов, которые будут необходимы для того, чтобы патрулировать округу и перекрывать антиснайперские направления вокруг поселка. Чуть помолчав в трубку, он добавил, что это очень важно, и чтобы я отнесся к этому серьезно.

Я с ним не спорил.

В шесть утра мне удалось наконец-то заснуть, но меня тут же разбудил звонок мобильного телефона. Снова звонил Сергей. Он немного раздраженно спросил у меня, не состоим ли мы в родственных связях с этим ученым стариканом? Оказывается, тот приперся к нему в гостиницу посреди ночи с требованием немедленно выдвигаться к Рыбачьему, обосновывая тем, что пока доедем, будет уже утро.

Ничего не напоминает? Нет?

Сергей сообщил, что он со стариканом уже давно в пути, и максимум через час-полтора они будут на хуторе. Неплохо было бы и мне к этому времени быть на месте, или он за этого старикана и за себя не ручается…

Быстро завершив утренний дыхательный комплекс, я поспешно принял душ и, приведя себя в относительный порядок, помчался в гараж, готовиться к отплытию. Благо Пьер еще с вечера постарался, и всё было уже готово.

Запрыгнув в катер, я привычно вывел его из гаража и на малых оборотах отправился в сторону берега. Как только я поднялся на скалу, то сразу же увидел спешившего мне навстречу Бурлакова.

– Николай Иванович, – доложил он, – за время вашего отсутствия никаких происшествий! Вчера приезжали местные конторские и забрали наших гостей из ямы. Интересовались вашей яхтой, что да как. Потом навели какие-то справки, и сразу интерес пропал. Отдали им два сорок седьмых и один «макаров». Стволы убиты напрочь, никакая реанимация им уже не поможет. Поэтому не жалко, пусть забирают!

Бурлаков вяло махнул рукой.

– Местные конторские пытались на месте допросить кавказцев, но те все твердили одно и то же, мол, увидели яхту и решили пограбить. Чудеса, одним словом!

Всё это командир наших спецов докладывал мне, пока мы шли от скалы к стройке. Кстати, на семейном совете название Рыбачий мы решили оставить за поселком. Нет смысла переименовывать – Рыбачий он и есть Рыбачий, привыкли уже.

– Отлично, Андрей Владимирович, сейчас ко мне прибудут очень важные гости, и мне их необходимо встретить. Если вам срочно понадоблюсь, то я на связи, – я постучал пальцем по рации на поясе и направился к дому бабы Фроси.

Пока я шел через поселок, с интересом посматривая на стройку, то отметил, что тот растет как на дрожжах. За последние сутки Рыбачий еще больше преобразился. Теперь на всех без исключения площадках шла активная сборка коттеджей, и поселок понемногу начал принимать цивилизованный вид. Уже стали вырисовываться ровные улочки, которые четырьмя лучами расходились в разные стороны от центральной площади.

Стена, которую язык не поворачивался назвать забором, росла вокруг нашего хутора не по дням, а по часам. Если всё пойдет таким же темпом и дальше, то, наверное, Серёга всё-таки сможет уложиться в срок, хотя этому, если честно, я не особенно-то и верю.

Я еще раз окинул задумчивым взглядом стройплощадку. Чего-то в нашем Рыбачьем не хватало! Как-то куцо всё, голо… Ну, построим мы коттеджи, ну, облагородим территорию, а что делать с пространством до забора?

Пустырь?

Нет, тут нужна рука не архитектора, а специалиста совсем иного рода. И такой специалист у меня есть. Я быстро достал телефон и набрал один, хорошо знакомый мне московский номер.

На том конце провода ответили почти сразу.

– Анна Сергеевна? Доброе утро, и прошу простить меня за столь ранний звонок. Как у вас с загруженностью сейчас, много работы? Я понимаю, но могли бы вы пока не начинать тот проект? У меня к вам есть более интересное предложение. Да, мне лично это очень важно, и сроки поджимают, зима, как вы сами любите повторять, уже близко и ждать не будет! Нет, не в Москве. На юге нашей необъятной. Решайтесь, заодно подышите морским воздухом, позагораете, покупаетесь на море и поможете мне решить одну очень непростую задачу. Да, вокруг моего нового элитного поселка. Да, именно так! Нет, не думайте ни о чём, берите билет на ближайший рейс в Краснодар или Анапу, и там вас встретят. Спасибо, жду вашего звонка.

С облегчением выдохнув, я отключил телефон и положил в карман.

Еще одной проблемой станет меньше. Анна Сергеевна – большой спец по облагораживанию территорий, и она сейчас в Москве прямо нарасхват. Эта энергичная и прекрасно знающая свое дело женщина определенно сделает из неприглядного пустыря красивую конфетку.

Настроение понемногу начало улучшаться и, насвистывая веселую мелодию, я пошел дальше. Возле котлована, где строилось специальное хранилище, я застал одиноко стоявшего Матвеича. Заложив руки за спину и крепко зажав зубами папиросу, он напряженно о чём-то думал, сталкивая носком ботинка мелкие камешки вниз.

Мне стало интересно, и я подошел ближе.

– Доброе утро, Степан Матвеевич. Что смотрим, о чём думаем?

От неожиданности тот вздрогнул, выронил папиросу и испуганно посмотрел на меня.

– Николай Иванович! Ну, зачем же так пугать-то? Я же старый и к тому же очень больной человек, и у меня, между прочим, больное сердце. Ну, вы же знаете.

Матвеич приложил руку к груди и театрально простонал.

– Как объект? Как продвигается работа? Успеваем в срок? – я не стал развивать его любимую тему про больное сердце и коньяк.

– А то! Нормальные люди в такую рань еще спят, а я вот… Спать не могу, работаю…

Он поднял с земли недокуренную папиросу и щелчком закинул ее далеко в котлован.

– Само хранилище, конечно, успеем, а вот… сверху здание поставить, да со всеми приблудами, да как полагается, наверное, нет, не успеем! Прораб еще этот ваш…

Степан Матвеевич потер грудь, вздохнул и рубанул ладонью воздух.

– Если, конечно, всё делать по уму, то еще недельки три добавить надо бы! Тут бетонных работ на поверхности еще невпроворот. Нет, не успеем… И этому вашему Сергею, так и хочется его имя на две части разделить, скажите, чтобы под ногами у меня не путался!

Я кивнул и улыбнулся.

– У него своя задача, у тебя своя, Матвеич. Так что уживайтесь как-то и не бузите, – я серьезно посмотрел ему в глаза. – Делай как надо, Степан Матвеевич. Сроки, конечно, поджимают, но не во вред же качеству. Правильно?

– Правильно, Николай Иванович! Правильно! Вот если здоровье не подкачает, то через пару недель уже будет на что посмотреть. Глаз, так сказать, порадовать!

Он посмотрел на меня страдальческим взглядом.

– Матвеич, предупреждаю сразу, если учую какой запах, то премии лишу вмиг, не сомневайся даже!

– Эх, нет у вас сердца, Николай Иванович! А вот у меня оно есть, и оно больное, кстати. Вот мне как-то один очень уважаемый профессор…

Не дослушав уже порядком надоевший рассказ о гениальном профессоре и его методе лечения, я раскланялся с Матвеичем и отправился в сторону дома бабы Фроси.

Старушка, как всегда, стояла, опершись на калитку. Заметив меня еще издалека, она расплылась довольной улыбкой.

– О, паря пожаловал. Что это ты ни свет ни заря вскочил-то? Заходи ко мне в хату, чаем напою, пирожки с капустой поспели уже, ты заходи-заходи, не стой на пороге.

Зайдя во двор, я посмотрел на лицо бабы Фроси. Белки глаз были уже не такие мутные, синева вокруг губ не так сильно бросалась в глаза, как раньше, и дышала она вроде бы без явных хрипов. Действует отцовское лекарство?

– Доброе утро, баба Фрося. Гостей надо встретить, вот и появился тут спозаранку. Принимаете лекарство, как я вижу? Ну и как?

– Два раза уже, вчера на закат и сегодня на рассвет, всё, как твой батюшка наказывал, исполняю в точности. И ты знаешь, паря, легче мне. Ей-богу легче, не вру!

Старушка перекрестилась и снова улыбнулась.

– Сегодня хоть поспала немного. За сколько лет первый раз сон мне приснился, а то из-за кашля этого проклятого совсем невмоготу-то спать было, какой там сон! – она махнула рукой и перекрестилась еще раз. – Дай Бог твоему батюшке здоровья. Только вот не пойму, как звать-то его? За кого молиться-то? Вроде сам Иваном представился, а мне на ум всё Анатолий приходит. Так, как звать-то его? Как родители назвали? Или как он сам себя?

– Зовите Иваном, не ошибетесь.

Бабулька посмотрела хитро и улыбнулась.

– Ну ладно, Иваном так Иваном, мне без разницы, – покладисто согласилась она. – А чего это вчерась басурмане целой оравой налетели? Им тут что надо-то было? Шуму от них больше, чем от той стройки.

– Рыбачий наш понравился. Хотели купить, а мы не продали, вот они покрутились и уехали.

– Не вернутся? А то вроде как пальба вчера была.

– Нет.

– Ну и славно. Не люблю я их, хитрые и шумные больно, – баба Фрося показала пальцем на дорогу. – Вон гости твои прут, иди, встречай. А я пойду, чайник поставлю, с дороги-то чаек с пирожками самое то будет.

Я оглянулся. По дороге от лесочка пылил Серёгин «крузак», а за ним не отставал ярко желтый УАЗ-452, или, как его еще в народе называли – «буханка».

Когда обе машины заехали в поселок, я помахал Серёге рукой. Заметив меня, он крутанул рулем и лихо подкатил к дому бабы Фроси.

На переднем сидении рядом с моим другом восседал колоритный персонаж – мужчина лет семидесяти или что-то около того. Худощавое лицо, аккуратно подстриженная профессорская бородка украшала его острый подбородок, на глазах – большие темные очки в роговой оправе, на голове плетеная светлая шляпа с загнутыми вниз полями.

Тяжелая машина еще не остановилась полностью, а профессор уже открыл пассажирскую дверь и шустро выскочил из авто.

– Доброе утро, – поспешил он ко мне, протягивая руку. – Вы и есть тот самый товарищ Сергея – господин Смирнов? Очень рад нашему знакомству, о-очень рад! – профессор схватил мою ладонь двумя руками и принялся ее ожесточенно трясти. – Да уж, наслышан я о вас, как же, как же… не без этого. Ха-ха-ха, но они-то не знали!

М-да… Было заметно, что мысль старичка ушла куда-то в сторону, его глаза растерянно забегали, и он, отпустив мою руку, сделал шаг назад. Оглянулся, его взгляд скользнул по стройке, по дому бабы Фроси и потом снова сконцентрировался на мне. Тряхнув головой, он остро глянул мне в глаза снизу вверх.

– А где второй слиток?

– На яхте, – я немного опешил от такого неожиданного напора.

– Как на яхте? Вы что… вы уже присвоили его себе? Да вы понимаете, что это такое? Это же… это же Минойская цивилизация!

Профессор возмущенно сделал еще один шаг назад и поднял указательный палец вверх.

– Вы что с ума сошли? Этот слиток старше египетских пирамид! Это не может принадлежать только вам! Да на весь мир артефактов этой культуры по пальцам одной руки можно пересчитать… Хе-хе… Но они-то не знали, что здесь э… Продайте! Я дам вам за него хорошие деньги! Продайте… а не то я! Да я заморожу всё ваше строительство на этом участке к чертям собачьим! Ну ладно. Что вы хотите?

Профессор сильно разволновался, с каждой фразой его голос повышался и под конец он совсем перешел на крик.

Я выставил ладони вперед.

– Тихо, тихо, профессор. Я и не думал ничего себе присваивать. Слиток на яхте, в сейфе. Было бы опрометчиво просто так таскать артефакт у себя в кармане. Вы согласны? Прошу вас принять мое приглашение и отобедать у меня на «Венере», там всё и обсудим. И еще. Мне очень интересно то, чем занимаетесь вы, интересна история этого края, и я очень рассчитываю на увлекательную беседу с вами, – остудил я профессора спокойным голосом.

Он как-то разом успокоился, оценивающим взглядом посмотрел на меня, затем дотронулся кончиками пальцев до полей шляпы и уже спокойно произнес:

– Хм… Прошу простить меня за мое поведение. Нервы, понимаете ли… Возраст! Это такая удача, такая редкость, вы не представляете… А они мне доказывали, но они-то не знали! Никому из коллег… Хм-м… Разрешите представиться – Боголюбов Пётр Вячеславович. А это мои помощники, Маша, – он указал на симпатичную девушку, которой непривычно элегантный Серёга помогал вылезти из машины, – и наши младшие научные сотрудники Никита Сергеевич и Денис Петрович.

Из «буханки» вылезли два невысоких крепких паренька и сходу направились к нам.

– Это наши техники и разведчики, которые специализируются по работам исключительно под водой. Отличные специалисты, смею заметить. Лучшие!

Приветливо поздоровавшись со мной за руку и представившись, Денис обратился к профессору:

– Нам выгружаться или как?

Профессор вопросительно посмотрел на меня.

– Как тут у вас с охраной?

– На уровне, – пожал я плечами.

– У нас в машине аппаратура для разведки, она очень ценная, необходимо оставить ее пока под охраной. Это возможно?

Я кивнул и вызвал по рации Бурлакова.

– Андрей Владимирович, к нам гости приехали, пришлите, пожалуйста, бойца для сопровождения, надо взять под охрану фургон.

– Есть! Эту «буханку», что ли?

– Да, она с ценной аппаратурой.

– Принял.

Меньше чем через минуту возле нас появился полностью экипированный боец.

– Покажите ребятам дорогу к вашему вагончику, пусть машина пока там постоит немного, а вы за ней присмотрите.

– Есть! – коротко бросил тот и полез вместе с ребятами в уазик.

– Привет, Серёга! – поздоровался я с другом. – Пойдем, прогуляемся, разговор к тебе есть.

Мне необходимо было обсудить с ним вчерашние события и выяснить для себя кое-что. Надо было окончательно расставить все точки над i…

Отведя его в сторонку, я рассказал ему о вчерашнем ночном задержании, о разговоре с кавказцами и последовавшими за этим событиями.

Серёга думал с минуту, а потом выдал:

– Вот же сука! Губерман – продажная сволочь, больше некому! До денег падкий гад. Решил и тут и там заработать урод! – он пнул ногой небольшой камешек, валявшийся на дороге. – А тут тебе и суперъяхта, и два гонорара! Коля, я даже не слышал ни разу, что он с кем-то там темные дела вел. И Вовка тоже за него поручился. Вот же сука! Придушу урода…

– А на юриста нашего ты подумать не можешь? Может, он с ним в сговоре?

– На Володю? Нет! Он в двух Чеченских компаниях участвовал контрактником, у него с ними особые отношения, исключено.

– Тогда ладно, а где этот нотариус обитает, в каком городе?

– Сейчас в Геленджике, километров сорок пять отсюда, а так у этого мудилы офисы и в Краснодаре, и в Новороссийске есть.

– Ладно, эту проблему мы решим как-нибудь, забудь! У меня к тебе более важное дело есть. Пойдем.

Мы подошли к дому бабы Фроси.