Текст книги "Квест а, б,в, г… (СИ)"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– А в чем, собственно, дело, господа? – спокойно спросил князь, проглатывая рвущееся матерное продолжение.

– Ишь, из благородных будут-с, шалун-с, – прокомментировал коренастый злоумышленник, поправляя по-ковбойски закрывающий харю черный платок. – А кто у тебя там, под одеялкой? Уж покажи, сделай милость, любопытно мне.

– Обойдешься, хамло любознательное. Что тут вообще происходит? – рыкнул князь.

– О, грубят-с, – оскорбился коренастый и направил дуло короткоствольного револьвера в лоб лежащему. – А вот стрельну с обиды.

– Спокойно! – призвал его высокий подельник. – И вы, милостивый государь, язык попридержите. Здесь не ограбление, а политическая акция по экспроприации ценностей, неправедно присвоенных аморальной танцовщицей Мариинского театра. Кстати, под одеялом не она, случайно?

– Еще чего! – возмутился Бро. – Очень-то надо.

– Согласен, у госпожи танцовщицы ноги совершенно иных пропорций, – согласился проницательный налетчик. – Тут вам повезло, примите мои искренние поздравления.

Васко постаралась поджать приоткрытые покрывалом ноги.

– Определенно не хозяйка, – сказал, подумав, коренастый налетчик. – Та в обувке бы вряд ли по простыням валялась.

– Товарищи и господа, давайте отвлечемся от сомнительной темы! – призвал его подельник. – Мы здесь не для обсуждения интимных подробностей жизни императорских и чьих бы то ни было иных любовниц. Нашему революционному делу нужны деньги и мы их изымем!

– Изымайте, – согласился князь. – Мы то здесь при чем? Бриллиантов не носим, портмоне я дома забыл. Вон, в кармане пальто есть рубль на извозчика и мелочь. Можете выгрести.

Предводитель экспроприаторов снисходительно хмыкнул, но маузер не опустил:

– Мелочиться не станем. Рубль вам останется, товарищи сейчас сейф вскроют, надеюсь, содержимое нас вполне удовлетворит. А вас, господа, придется связать. Иначе ведь немедля кинетесь «караул!» кричать и к городовым бегать. Не волнуйтесь, утром прислуга придет, вас освободит.

Насчет прислуги Бро не особо волновался, больше беспокоили осторожные маневры напарницы под одеялом. Васко решительная девчонка, но все же… Рискованно. С другой стороны, а каковы иные варианты?

– Короче, руки давай сюда, господин хороший – распорядился коренастый злодей, не особо ловко разворачивая обрезок толстой бечевы. Револьвер ему мешал, экспроприатору пришлось сунуть «бульдог» в карман поддевки.

Бро отследил направление ствола маузера – не особо оружие сдвинулся, грозит, но первая пуля в сторону изголовья уйдет.

– Что ж, вяжите, господа, – вздохнул князь. – Раз ВРЕМЯ пришло.

Васко все поняла верно: мгновенно откинулся край покрывала, высунулась изящная рука с браунингом, очаровательно встрепанная голова… Карманный пистолетик хлопнул выстрелом, еще одним…

Бро попытался прикрыть подругу телом от ответных пуль, но не особо прижимать, не мешать целиться. Подставлять маузеру задницу очень не хотелось, но что уж поделаешь…

Явление руки с крошечным браунингом и пальба заставила экспроприаторов на миг остолбенеть – по правде говоря, хлопки миниатюрного оружия сначала не показались особо внушительными. Но мысль о возможности схлопотать пулю дошла до сознания налетчиков, они дружно метнулись к двери. Коренастый уронил бечеву, высокий бахнул из маузера – почти не целясь, но вот этот ствол громыхнул на славу, на изголовье постели брызнули осколки фарфоровой вазы, князь невольно зажмурился.

Васко стрельнула еще разок, но обошлось без жертв – налетчики стремительно покинули спальню. Зато снаружи – в коридоре и дальше – слышались крики, выстрелы, вот звонко завопили «Ах, ты каналья, урод-fétide! Сюда иди!»

Бро пинком откинул покрывало, натягивая брюки, скатился на ковер:

– Пистолет дай!

Васко молча смотрела из-под ресниц.

Князь запрыгнул назад, сжав щеки возлюбленной, запечатлел пылкий поцелуй на вздрагивающих губах:

– Прости! Я с перепугу. Оставь, конечно. У меня кастет есть.

Кастет ждал в кармане пальто, но сжав литую вещицу, Бро подумал, что это не совсем то, слабоват инструмент. Кочерга у камина!

Стрельба и проклятья сдвинулись в сторону лестницы, но выскочив в коридор, князь едва не столкнулся с удирающим человечком – щуплым, в длинном, явно с чужого плеча пальто. Длиннополый гном испуганно пискнул и закрыл голову руками. Разить такого неубедительного налетчика наповал было как-то стыдно, Бро не стал осквернять кочергу и кастет, лишь понаподдал ногой под пальтовый зад.

– Ваша светлость, спятили⁈ – завопила невидимая фон Штайн. – Держите его, он нужный!

Бро выругался, попытался подцепить беглеца кочергой, но тот оказался прыток – подобрал полы пальто, и приземистыми заячьими прыжками несся к лестнице. Там, кстати, вовсю сражались: звенела сталь, кто-то упал и покатился с нецензурной обиженной бранью.

Щуплый человек-заяц заглянул в распахнутые лестничные двери. Оттуда закричали со знакомым, эротичным, но суровым французским акцентом:

– Стоять! Стоять, говорю, дурак abruti!

Человечек вновь пискнул, крутанулся и рванул по широкому, озаренному внешним снежно-ночным сиянием коридору. Бро хотел метнуть ему в ноги кочергу, но сообразил, что коридор тупиковый – некуда деваться беглецу. Позже возьмем, сейчас нужно д’Обиньи помочь – на лестницах вновь выстрелили – пуля прошила бесценную полировку филенки – на двери уже красовалось несколько безобразных пулевых отверстий.

Черт! Насчет мелкого беглеца князь не угадал – тот не останавливаясь, пронесся к широкому окну в торце коридора, в очередной раз пискнул, закрыл локтями лицо, с разбегу вышиб переплет и мигом исчез в ночной белесой тьме. Однако как перепугался, бедолага. Ладно, опять же черт с ним.

Князь с волчьим рыком вырвался на лестницу. Эффектный вестибюль преобразился: осколки разбитых плафонов бра, отбитая штукатурка, чья-то потерянная шляпа.… Покосилась, но уцелела великолепная люстра, в ее свете ворочались лежащие и сидящие на мозаичном полу фигуры. Француженка пряталась за парапетом лестницы. Крикнула:

– Осторожно, mon cher!

Внизу сверкнул выстрел. Бро успел кинуть себя к перилам, потом сразу дальше – к мощной колонне. Длинными хищно-звериными прыжками, с воздетой кочергой несся вниз. Эх, так и размазаться недолго…

Внизу в ужасе заорали, навстречу вскинулся огромный маузер…

– Бросай стволы! Работает спец-жандармерия! – звонко завопила со второго этажа графиня и открыла беглый огонь из мини-браунинга.

По-правде говоря, в пистолетике оставалось три заряда, но в сочетании с устрашающими криками и сложившейся ситуацией это подействовало – противник обратился в бегство. Бро надеялся, что княжеское стремление вступить в рукопашную внесло решительный вклад в перелом событий.

Экспроприаторы рванулись на улицу. Двое волокли под руки подраненного соучастника, остальные хромали и ковыляли сами. Мужественный предводитель налетчиков все же обернулся и вновь попытался поднять маузер, но князь уже сократил дистанцию.

– Я тебе щас!… – Бро с рычанием огрел стрелка кочергой по плечу, пытаясь выбить шпалер.

Ценное партийное оружие налетчик удержал, но от идеи о стрельбе в упор отказался, выпрыгнул наружу. Князь добавил ему кастетом между лопаток, толстый суконный бушлат едва ли удалось толково пробить, разве что ускорения добавил.

Экспроприаторы, хромая и оглядываясь, выскакивали за калитку и разбегались в разные стороны, усилившаяся метель милосердно скрывала их спины легким невинным кружевом. Бро в сердцах сплюнул и повернул назад, в тепло. Экая глупость вышла, вообще не по теме экзаменационного вопроса.

– Дверь закройте, дует, – призвала из глубин особняка чувствительная фон Штайн.

Бро задвинул засов, глянул на ошалевшего связанного привратника:

– Ноги не затекли? Вы разминайте, разминайте.

Мешочноголовый служащий поспешно закивал – в полном порядке, не беспокойтесь, милсударь.

– Ну и ладненько, – кивнул князь и украдкой проверил собственные брюки. Нет, не показалось – застегнуты. Хладнокровна графиня, когда требует ситуация, под одеялом, в спешке и смятении духа, доставая оружие, не забыла и о наведении приличий. Бесценная девушка, как такую не любить?

На лестнице дамы проясняли ситуацию.

– Это что вообще было⁈ – с запоздалым ужасом вопрошала Васко.

– Это конкуренция, моя дорогая, – вздохнула фон Штайн. – В Петербурге стало решительно невозможно работать. На вскрытие приличного сейфа целые толпы набегают. Нет, эмиграция и только эмиграция!

– Канальи! – д’Обиньи крутилась, разглядывая распоротую юбку и вытирая шпагу-трость о трофейную шляпу.

– Вскрыть-то сейф удалось? – уточнил князь.

– Если бы! – фон Штайн раздраженно поправила растрепавшиеся густые локоны. – Я практически справилась, но тут слышу – топают. Пришлось прерваться и прятаться. Шифр они, конечно сбили.

– Вы нас-то отчего не предупредили, что еще гости идут? – возмутилась Васко.

– Не хотели мешать. Мы и сами не выносим, когда в такие моменты мешают, что же уподобляться… – пояснила француженка. – Да вы, mes chers, и сами бы услышали. У конкурентов с собой имелись пороховые заряды для подрыва сейфа.

– Динамитные заряды, – поправила опытная фон Штайн и посмотрела на князя. – Кстати, Бронислав, возможно, вы в этом деле разбираетесь? Мужчинам свойственна любовь ко всему громкому и бессмысленно взрывающемуся. У нас остались считанные минуты, а уходить ни с чем крайне обидно. Взглянешь?

– Естественно, взгляну.

– Только вы это… осторожнее, – Васко смотрела с тревогой.

– Рисковать по пустякам не собираемся, – Бро взмахнул кочергой – Веди, Оля.

Укороченные шашки динамита оказались уже примотаны к дверце сейфа – кривовато их пристроили, но вроде бы с полным знанием дела.

– Да тут несложно. Петли собирались сорвать. Фитили-шнуры на месте, – указал Бро.

– Фитили я вижу, – призналась фон Штайн. – И все же… Предпочитаю более тихие дела. Нужно было того мелкого профессионала-бомбиста поймать. Я же кричала, чтобы держали.

– Профессионал оказался слишком прыток. Кстати, может вообще убился, этаж-то высокий, – покачал головой князь.

– Я смотрела. Удрал, паршивец.

– Значит, не судьба. Сами попробуем. У тебя спички есть?

Авантюристка протянула увесистую зажигалку:

– Я отойду. Будь осторожен.

– Еще бы.

Бро подождал, когда дама отойдет и щелкнул ювелирным изделием. Шнуры на шашках зашипели, причем довольно шустро. Князь выскочил из кабинета, присел под защиту изразцовой великолепной печи и зажал уши.

Громыхнуло неслабо. Отряхивая с плеч неприятные осколки изразцов, Бро вновь подумал – вот не то дают в тестах экзамена. Столкнись потом с чисто жизненной ситуацией, что толку в тех поэтах-декадентах, сидишь как дурак обсыпанный, ведь о динамите практически никаких знаний.

Князь заглянул в кабинет: лампы люстры, естественно разбило взрывом, в темноте клубилась пыль и парили клочки стильных обоев. О, знакомый оттенок – доллары! И еще нечто витает серенько-бежевых оттенков… а, фунты стерлингов, кажется.

– Получилось! – мимо князя пронеслись взволнованные девушки, д’Обиньи несла настольную керосиновую лампу с нарядным бело-зеленым абажуром, главная грабительница волокла пустой чемодан.

Было весело. Кашляя и чихая, собирали все подряд: банкноты, футляры с драгоценностями, разорванные пергаментные «колбаски» с золотыми империалами. К счастью, часть ценностей осталась в сейфе – повисшая, но не слетевшая тяжелая дверца внутри придержала.

– Делить нормально некогда, быстренько отсыпайте свою долю, – призвала фон Штайн.

– Не-не, нам этого не надо! – испугалась натерпевшаяся неприятностей с законом двоечница. – Даже доллары не возьмем, они наверняка каких-то старых серий, засыплемся с ними, живо повяжут.

– Что за предрассудки⁈ – возмутилась д’Обиньи. – Mon cher, скажи своей девушке, пусть не глупит.

– Жюли, вам в дорогу определенно будет нужнее, мы себе заработаем, – князь упихнул в чемодан жменю чуть подпаленных фунтов.

Потом дамы метались по комнатам, собирая вещи: щетки, духи-помады, салфетки, пеньюары и иное дорожное, первое необходимости. Бро из-за шторы приглядывал за улицей – взрыв никого не привлек, видимо, спят безмятежными сусликами все городовые и околоточные.

Пронесшаяся молнией, отягощенной ворохом галантерейных изделий, графиня сунула бутылку вина:

– Возьми, сдачу экзаменов обмоешь. Ну, или бате презентуешь.

Бро спрятал бутылку во внутренний карман пиджака (объемно одежду шили, видимо, как раз для таких случаев), вспомнил и крикнул:

– Оля, у меня твоя зажигалка.

– Отстань, князь, с мелочами. Видишь, опаздываем. Бездельничаешь, так не мешай…

Потом бездельный князь волок чемоданы – вот как за несколько минут можно напихать столько тяжести⁈ Ладно бриллианты, но чулки и парфюмерия просто не могут столько весить. К счастью, извозчик ждал на месте.

Катили сквозь ставший влажным снег, небо над серыми домами серело, уже брел по панелям ранний рабочий и служивый народ. Девушки в тесноте экипажа переводили дух и приводили себя в порядок, фон Штайн препиралась с извозчиком, требующим «додать трёшечку на водку, бо ждал уж больно долгенько».

Вот так, дискутируя, вкатили на большую набережную, с пришвартованным судами-кораблями. Здесь было оживленнее: пассажиры поднимались на борт «Магнолии-Норд», у трапа толпились немногочисленные провожающие, громогласно распоряжался импозантный помощник капитана. Матросы, кряхтя, потащили дамские чемоданы в каюты.

– Что ж, не будем затягивать, долгое прощание – долгие слезы, – напомнила фон Штайн. – Прощайте, милые двоечники, спасибо за помощь и компанию.

– Счастливого плаванья, семь футов под килем и прочего морского, – пожелал Бро. – Уверен, что скучно вам не будет. И в Австралии тоже не тоскуйте. И пожалуйста, не деритесь.

– Мы весьма привыкли друг к другу, – заверила Ольга. – Для сохранения остроты чувств и привязанностей планируем пару раз выйти замуж. Освежим социальный статус, войдем в местный высший свет, развлечемся, побалуемся. По паспортам мы сестры, полагаю, так будет удобнее.

– Как у вас все продуманно, – с некоторой завистью вздохнула Васко. – Только, пожалуйста, вдовейте без очевидного криминала.

– Обижаешь, mon cher, что за банальности и пошлости⁈ Что мы, вдоветь не умеем? – обиделась д’Обиньи и заключила графиню в объятия. – Мы вам напишем.

Девушки поцеловались, весьма с чувством.

– Письма это вряд ли, – печально сказал Бро. – С точными адресами проблема.

– Не преувеличивай, князь, – улыбнулась фон Штайн. – Адреса – пустяк. Колдун Вилимыч обещал, что жизнь наша будет интересна и нелинейна. Любопытно, что он имел ввиду. Кстати, а что он обещал вам? Вообще-то он щедрый старикашка.

– Ну, мы в этом деле оказались случайно, уж какие тут награды. Нам бы досдать этот проклятый экзамен, а насчет сдачи ЕГЭ даже чернокнижники бессильны.

– Верно, главное вы уже завоевали, – Ольга обвила руками шею скромного двоечника. – Будьте счастливы. Про свадьбу напишешь.

Поцелуй авантюристки был по-прежнему крайне согревающ и даже обжигающ.

Потом о былом напомнили губы прекрасной француженки, и отбывающие дамы заспешили к трапу. Их галантно поддержал под локотки сам красавец-старпом.

– Да, скучно им не будет – вновь вздохнула Васко. – А тебе?

– Буду скучать, – признал князь. – Чисто по-братски. С незаурядными особами нас свели экзаменационные задания.

Сестры-авантюристки стояли уже на верхней палубе, махали оттуда, сразу немыслимо отдалившись и став почти ненастоящими.

Васко ответно помахала платочком и без стеснения промокнула глаза.

– Не будем тянуть. Нам тоже нужно возвращаться. И заканчивать.

– Держитесь, ваше сиятельство.

Шли по набережной, графиня держалась за локоть кавалера. Бро думал, что так оно и должно быть: все отъезжают, а самые нужные остаются. Понятно, это еще не сейчас будет, но главное – осознать принцип.

– Черт, зажигалку забыл отдать, – пробормотал князь.

– Ерунда, Оля тебе ее на память оставила. Она ценностей и мелочей не забывает.

– Это понятно, я тоже стараюсь не забывать. Вот как-то нехорошо от девушек дорогие зажигалки принимать. Впрочем, я не об этом хотел сказать.

– Нет, это я хотела сказать, – сурово возразила двоечница.

– А надо? Наверное, мы и так всё понимаем. Просто не согласны, поскольку точки зрения у нас разные.

– Нет, надо озвучить. Бро, мы не просто не согласны, у нас нет общего будущего. Это единственно верный и логичный вывод. Ты очень милый парень. Возможно, я даже влюбилась, – нервно призналась двоечница. – Но я не желаю всю жизнь быть Фросей Бурлаковой.

– А это еще кто? – насторожился князь. – Из Достоевского? Я там все-все творения еще не превозмог.

– Ты все же неисправимый неуч! – разгневалась графиня. – Интернет включат, загугли персонажа, всё поймешь. Я говорю о мезальянсе. Термин знаком?

– Естественно, это я проходил. И ситуацию я понимаю.

– Именно. Ты, такой весь столичный, с квартирами и приличными родителями. И я… этакая, из Мухосранской области… Нет, область у нас хорошая, я в другом смысле. Короче, ничего общего у нас нет и быть не может. И не бубни насчет свадьбы. Я слышала, но это смехотворно.

– Послушай, я настаивать не буду. Сейчас не буду. Тебе нужно время для осмысления. И у нас сейчас это проклятое ЕГЭ висит, мы еще не совсем адекватны. Но не могу не заметить – насчет «ничего общего», ты откровенно преувеличиваешь. В смысле, приуменьшаешь.

– Ну да, мы живем в откровенно несправедливом, бесчестном классовом обществе, и вполне очевидно…

– Вот! – Бро показал ладонь – слегка замерзшую, с порезами от кафеля, с въевшейся динамитной пылью, сквозь которую просвечивали просечные мозоли. – Лапу видишь?

– Хорошие лапы, – с тоской признала графиня. – Мне нравятся. Очень. Но у тебя воспитание, ты столичный. Обеспеченный.

– Не отрицаю. Но я и сам работать умею. И потом, ты тоже не такая уж невоспитанная и неимущая. От «клада» с талерами должно что-то остаться, да и сейчас тебе девчонки кое-что сунули. Только будь с этим осторожна.

– Буду, – пообещала Васко. – Реализую года через два, не раньше, и поштучно. Мне Ольга алгоритм рассказывала, я усвоила. Но не об этом речь. У нас жизнь и мечты слишком разные.

– Неужели? Лично я мечтаю проснуться с тобой в одной постели, и чтобы никто никуда не бежал, не взрывал, не задавал дурацкие вопросы по «абвгд». И чтобы секс был неспешный, чуть сонный. Да, и чтоб постель своя была, а не балетная какая-то. Вот такой странной экзотики душа просит.

Васко слегка порозовела:

– Я же не спорю – хочется немыслимого, да. Я с тобой так улетала… И тогда в степи…

– Ага, лапы. Не так уж мало у нас общего, а?

– Мы слишком разные. Ничего не получится. Незачем и пытаться, – отрезала упрямая графиня. – Мы больше не встретимся. Так будет лучше. Прости. Потом ты все поймешь.

– Помнится, за логику и математику в нашем тандеме отвечал я, – вздохнул Бро. – Именно поэтому я не собираюсь сейчас настаивать, выпытывать твою настоящую фамилию, место жительства и иные анкетные данные. Я тебя все равно найду. А у тебя будет время подумать. Поженимся через год-полтора. Есть список текущих проблем, их нужно порешать. Потерплю. Мы – Волковы – умеем терпеливо выслеживать добычу.

– Вот дурак.

Графиня целовалась очень нежно, прощально. Уверена, что навсегда. Бро был уверен в обратном, но все равно сердце колотилось-разрывалось.

– Отвечай буквы, каналья, – пролепетала Васко. – Я больше не выдержу, разревусь.

– Реветь не надо. Вот позвонить мне и рассказать, как сдача прошла, очень надо. Давай позвонишь, потом будешь отношения рвать, а?

– Ладно. Позвоню, обещаю. Ну ответь уже, пожалуйста, невозможно же.

– Итак, ответы: буква «а» и еще «а».

…Исчезли глаза, полные слез. Бро закрутило, попыталось толкнуть на плиту с грязной посудой. Двоечник приподнял над головой дареную бутылку, оберегая от случайного удара. Дома…

На душе было тяжко, будто туда 36-фунтовые ядра навесили. Были такие снаряды в минувших веках, очень тяжелые, в ЕГЭ про них ничего нет, не учил, просто попутно запомнилось. Но тонуть-утопать под грузом чугунных проблем нельзя, нужно вымыть сковородку и повторить Достоевского. Да, и записать ту Фросю, потом тщательно ознакомимся с биографией непонятной исторической личности…

Глава 16

Глава-параграф №16. Об итогах и правильном планировании

До-сдал Бро свое ЕГЭ-проклятье благополучно – народу было мало, шмонали и накручивали отстающих неудачников вполсилы, в общем, без проблем прошло.

…– Возмужал, Волков, плечи развернулись, загорел, за ум взялся. С чего бы раньше не спохватиться? – отметила завуч.

– Раньше не за что мне было браться, ум пребывал в зачаточном состоянии, развернулся вместе с плечами, – печально объяснил двоечник. – Но всё, Тамара Васильевна, к лучшему. Удалось заметно подтянуть знания и понимание жизни.

– Тоже верно. Что ж, успеха тебе, Волков, в дальнейших пониманиях и взрослениях.

Бро позвонил и успокоил маму, отправил СМС отцу, поехал в свою недостроенную обитель. В автобусе много думал. Результаты экзаменов не особо волновали. Просто мозг, освободившийся от бесконечных «абвгд», полноценно сосредоточился на главном. По ощущениям это походило на вырвавшуюся из рук конюхов ипподромную лошадь: несись куда хочешь, все равно дальше круга-овала не ускачешь.

– Не все зависит от меня одного, – пробормотал Волков оконному автобусному стеклу.

Стекло было новое и мытое, но отражение все равно искажало. Экая у вас, князь, рожа унылая и кривая. Надо собраться, сконцентрироваться. Ничего страшного пока не произошло, впереди самое главное.

Страшное все же произошло – мысль-лошадь, истаптывающая ипподром мозга, грозила разнести в мелкие обломки это спортивно-развлекательное черепное сооружение. Прямо хоть пристреливай ее, да только браунинга нет.

Дома освобожденный (но не освободившийся!) гражданин Волков занялся, наконец, полноценной уборкой. Это отвлекло, хотя работать, практически не сводя взгляда с гадски молчащего телефона, было непросто по чисто техническим причинам. А ведь так элементарно – возьми да сам позвони. Что такого? Столько вместе заданий проштудировали, как не узнать о сдаче экзамена? Логично, даже естественно.

Нет. Она обещала, значит, позвонит. Личное маневрирование в данный момент крайне ограничено, это любой опытный фельдцейхмейстер подтвердит.

Телефон запиликал ровно в 17:00.

Бро проглотил ком в горле – расперло, словно вот эта бутыль с моющей жидкостью там и застряла.

– Привет.

– Привет. Ты как? Сдал?

– Нормально. По всей видимости, сдал и относительно прилично. Результаты будут в четверг.

– У нас тоже в четверг.

Помолчали. Бро чувствовал, что напарнице невыносимо трудно. Вот почти как самому бывшему князю, только, наверное, еще хуже.

– Наверное, результаты уже не особо важны, – умно сказал Бро.

– Верно. Совершенно не важны, – согласилась Василиса. – А о важном мы уже все сказали.

– Так уж и «всё»…

– Не начинай, – попросила двоечница.

– Не буду. Знаю что бесполезно. Отвлеченный вопрос можно?

– Попробуй.

Сбивалось дыхание бесстрашной Васко. Однозначно неравнодушна, а ведь это главное.

– Что за книга была в кабинете Брюса? Ну та, что ему кот принес?

– А, это… да, интересный вопрос. Булгаков «МиМ». Но судя по переплету и оформлению – издание 40-х, в крайнем случае начала 50-х годов.

– Странно. Книга ведь тогда не публиковалась. Она же вообще не окончена была.

– Надо же, не забыл еще пройденного материала.

– Я если запомнил, то запомнил. Полагаю, это альтернативное издание. Наверное, Геннадий по своим родственным каналам раздобыл.

– Возможно, там просто лежало стилизованное под старину современное издание. У вас сейчас такие реплики лепят, и бешеные деньги дерут. Альтернативные шедевры вряд ли бывают.

– Тут тебе виднее. Я «МиМ» единственный раз читал. Надо будет перечитать.

– Прекрасная мысль, – всхлипнула напарница.

– Не плачь. Безусловно, я не Мастер. Жечь собственные шедевры не могу в связи с их полным отсутствием. Зато я совершенно свободен, у психиатров и иные сверхъестественных сил нет ко мне претензий и далеко идущих на меня планов. А раз все так удачно складывается, я тебя найду. Тем более я тебя, Васко, жутко люблю.

– Не надо. Любить не надо, и искать не надо. Все равно не найдешь.

– Найду. Потом уж роман буду писать. Без спешки. Нет, наверное, это ты будешь писать роман, ты талантливая. А я буду консультировать по части лесоповала и дуэлей.

– Вот дурак! Я тебя люблю. Прощай.

Отключилась.

Бро постоял, разглядывая телефон. Улыбался, хотя скулы побаливали. Так оно и должно быть – напряженно и болезненно – верно, а? Поскольку вопрос поважнее всех вместе взятых вековых ЕГЭ, считая от четырнадцатого числа того весеннего месяца нисана. Васко действительно намного труднее – она вообще ни в чем не уверена. Это состояние души свойственно красивым и тонко чувствующим девушкам. Волкову проще – устойчивые лапы, густая душевная шерстистость, острое чутье и прямота мышления способствуют размеренному ходу по жизненному следу.

– План у нас есть и уже давно, – сказал Бро недомытой плите. – Осталось додумать детали и последовательно воплотить в жизнь.

Плита такой ход мысли в принципе поддерживала, по крайней мере, вслух обоснованных возражений не высказала.

Бро домыл поверхность сочувствующей кухонной техники, поставил чайник. Следовало поесть и поспать – последние недели выдались изматывающими, а бывшему князю предстояли серьезные умственные и физические нагрузки.

Спалось бывшему двоечнику без снов. Телефон стоял на зарядке рядом, но естественно, не беспокоил. Имелась уверенность, что Васко сразу по окончании разговора вынула сим-карту и зверски сожгла ее на огне зажигалки. Или утопила в колодце. Будет потом приходить к срубу и лирично пускать слезу. Девчонки, они такие.

Даже в глубоком сне Бронислав Волков точно знал, что конкретно эта девушка плакать по вот таким причинам не будет. Она будет найдена и спасена, как бы ни брыкалась. Понятно, это займет порядочное время. Особенно процесс убеждения девушки, что брыкаться не надо. Принципы у нее, а принципы труднопреодолимы. Будем думать.

Проснулся Бро от голода и сигнала телефона. Пришла СМС – Волков-старший высадился в Домодедово, через час-полтора грозился проведать сына. Это было кстати.

В полусне отставной двоечник продолжил уборку и даже нащупал-поставил чайник. Вообще выходить из ритма активной подготовки к сдаче экзаменов оказалось весьма непросто. Прямо как с зоны научно-боевых действий вернулся, весь в комплексах и на нервах. Кофе помогал, но слабо.

Сметенный мусор требовалось запихнуть во что-то объемное, Бро вспомнил, что в комнате хранятся зеленые строительные мешки. Сдвинул с тары «техническую» пачку газет и среди них обнаружил мятый туристический путеводитель «Санкт-Петербург», издания 2007 года.

«Однако знак» – подумал двоечник, разворачивая карту-схему с нумерацией домов…

Вот он, Маховой проезд, а Средняя Малопосадская напротив. Все как было. И зияет на плане странный «слепой» прочерк-провал между номерами 12Б и 16Г. Да, версия не беспочвенна. Прячется там гостиница «Бодрый фельдцейх», в свое время можно будет это проверить, не исключено, да, не исключено…

Позвонили в дверь, ввалился Волков-старший, бодрый, пахнущий чем-то вольным, тундровым, северно-авиационным:

– Как столица? Жизнь? Настроение?

– Настроение рабочее. Но пока вялое, – признался Бро. – Отсыпался.

– Понятное дело. Хотя в принципе выглядишь не таким уж бледным, чахлым и заучившимся.

– Сочетал зубрежку с краткими, но активными периодами физических упражнений и нагрузок, – туманно объяснил бывший двоечник. – Кофе будешь?

Отец не ответил, поскольку довольно завороженно разглядывал стоящий в углу протазан.

Ну да, убирать трезуб Бро не стал, поскольку скрывать такие вещи от родителей нехорошо, да собственно куда его и спрячешь?

– Вот как раз девайс – незаменим для упражнений по поддержанию спортивной формы, – пояснил Волков-младший. – Так развивает плечевой пояс и руки, куда там эспандеру.

– Китайцы, что ли, делают? Однако навострились, древко, потертости, сталь – всё прямо как настоящее, – пробормотал отец. – Откуда, если не секрет?

– Музей я точно не грабил. Упрощенно говоря и не вдаваясь в детали, мне эту штуку одна группа шведских туристов проспорила. Вроде бы антикварный раритет, но увы, документов с подтверждением нет.

– Когда все успеваешь? – поразился Волков-старший. – Нет, я верю, что ты сидел как проклятый, корпел над вопросами. Но этакие спортивные сувениры, таинственная история с криминальной девушкой…

– Пап, если сидеть по двадцать четыре часа строго над экзаменационными заданиями – угодишь прямиком в психушку. Делал краткие перерывы на отвлеченное общение, консультации по учебным вопросам. Элементы живого общения и обмена подготовительным опытом жизненно необходимы. Между прочим, в этом ЕГЭ уйма нюансов, их с наскока не возьмешь. А девушка хорошая, не криминальная, – с некоторым нажимом заверил Бро. – Там у нее случайно получилось. Слегка заучилась и сглупила. С каждым может случиться.

Отец покосился и молвил:

– С девушкой понятно. Ну, ты уже не младенец, чего уж там. Но чисто ради интереса – вы как опытом обменивались? У тебя же выхода в Сеть не было? По-старинке – слепо по телефону болтали? Вот даже трогательно как-то. Или мама все же проявила мягкость характера и подключила к интернету?

– Да я же говорил: мама проявляла мягкость характера исключительно через мое усиленное питание. А вообще ты отстал от технических веяний современности. Имея комп и самый упрощенный телефон, вполне можно полноценно общаться. Что помогает в учебе. Полагаю, мы не так плохо сдали.

– Да, отстал я от современных достижений связи. Мы же Север, пока до нас дойдет, – вздохнул отец. – А сдал ты хорошо. Мама мне сообщение скинула, у нее неофициальный источник в вашей школе имеется: 76 баллов история и 69 литера, по-моему, это выше среднего, хотя я не очень вникал.

– Я тоже не особо вникал, – махнул рукой Бро. – Главное – принципиальное преодоление поставленной задачи. Кстати, что там с уважаемым Романом Соломоновичем? Сколько я должен за услуги опытного профессионала?

– Сложный вопрос, у нас там свои рабочие отношения, без точных гонораров.

– Ты все-таки сумму озвучь, – попросил Волков-младший. – Отдам, на душе полегчает. Правда, видимо, это не сейчас случится. Сейчас как раз наоборот – собираюсь просить немножко в долг. Мне своих сбережений должно хватить, но лучше иметь некоторый запас на непредвиденные расходы. У тебя как с деньгами? Не очень напрягу?

– Зависит от суммы, – озадаченно сказал отец. – А можно чуть подробнее о целях и обоснованности задуманных трат?

– Естественно. Пойдем, все-таки, кофе поставлю.

Сидели на обжитой, хотя и недоделанной кухне.