Текст книги "Квест а, б,в, г… (СИ)"

Автор книги: Юрий Валин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

Будущие соучастницы мошеннического разграбления колдунского гнезда-усадьбы согласно заулыбались. Ну раз тут столько безукоризненно честных и пронырливых людей собралось, за девушку можно не беспокоиться – непременно присмотрят друг за другом.

Послышался взвизг остатков ступеней – по жутко повисшей лестнице, цепляясь за ковер, взбиралась бесстрашная фехтовальщица с согревающей добычей:

– Портвейн! Charme, по нынешним погодам – самое то!

– Извиняюсь, но я не буду! – запротестовал Бро. – Матушка… да и вообще нам пора идти. В смысле, ехать.

– Уже⁈ Князь, графиня? Так скоро? – учтиво, но немного обрадованно запротестовал любезнейший Павел Петрович.

– Ждут. Нам срочно в Самару, на перепись населения, – мрачно объявила двоечница.

– А на посошок⁈ – возмутилась д’Обиньи. – Тысяча чертей, один глоток портвейна вам не повредит!

– Черт, ну ладно. Ты сама – с нами?

Француженка почему-то посмотрела на Ольгу:

– Я кому-то здесь нужна?

– Еще бы! Нужна и ты, и твоя шпага! – однозначно отрезала Штейн. – Даже не выдумывай, тут дел невпроворот. Пьем прощальную, и проваливайте, неучи. Мы с вами в следующий раз отправимся. Пока у нас с Павлом Петровичем поважнее дела есть.

Глоток не повредил: двоечники отсчитали в нужном порядке города, назвали троп и исчезли прямо от шкафа – спускаться по развалинам лестницы и бессмысленно рисковать после столь бурной учебной ночи было неблагоразумно.

Глава 9

Глава-параграф №9. О пире у кургана с бездыханными женщинами и суевериях

По возвращению Бро обнаружил у себя провалы памяти – пока небольшие, но служащие явным предостережением – дальше может быть хуже. Собственно, пока ничего страшного, вот прихватил сувенир, пусть без задней мысли, видимо, инстинктивно. Но как это получилось и зачем? Не за тем же ходили. Хотя с другой стороны…Вон коллега шубу забрала и еще что-то ей соучастницы сунули, хм…

Потрепанный боевой погребец двоечник поставил рядом с краской и валиками, сразу забыв о трофее. Упал в кресло и выдернул из стопки первоисточников загадочного Гоголя…

После «Мести» и «Вия» в некотором трансе пошел пить кофе. Мысли «а ведь обошлось, могло быть гораздо хуже» были довольно внятными, остальное туманным. Вспоминать шкаф по-прежнему было стыдновато, но теперь имелись основания списать собственное тогдашнее состояние и общее поведение гарнизона на косвенное воздействие магии. Силен был древний колдун, чего уж там, очень силен. Но больше почему-то думалось об ином. Остались после данного задания загадки. Очень личного характера. Очень беспокоящие, что, кстати, тоже малообъяснимо.

Необходимо было отвлечься и загрузиться, князь помазал боевые ушибы и синяки остатками еще «бригадной» мази, натянул тренировочные брюки и взялся за историю.

Прервал учебный процесс визит мамы. Старшая Волкова тактично позвонила в дверь и после паузы начала звякать ключами, отпирая узника. Бро в панике заметался, разыскивая футболку – торс двоечника украшали смачные следы шкафной осады. Футболка не нашлась, зато успел накинуть и застегнуть молнию жутко мятой толстовки.

Пришлось помогать втаскивать сумки с провиантом.

– Мам, там еще провизии – половина холодильника. Все там есть, возможно, даже поросятина найдется. Куда еще-то⁈

– Мне так спокойнее, – пояснила мама. – Я ненадолго, отвлекать не буду. Гляну что жив, и поеду. Такси ждет, и вообще я после работы устала. Помоги продукты в холодильник переложить.

Бро переставлял бесконечные упаковки йогуртов и остальное. Мама оценивала состояние наследника:

– С виду – действительно учишься, взгляд слегка загнанный и безумный.

– Нагоняю всеми способами и возможностями, включая дополнительные источники инфы, – заверил Бро.

– Ну допустим. А почему в кофте? Простудился? На улице жарища, наверняка окна были нараспашку, сквозняк, вот результат. Температура есть?

– Температуры нет. Насморка тоже. По-моему я здоров, только подустал. Что объяснимо, – намекнул двоечник.

– Допустим. Вот это – в морозилку. Мороженое взяла с орешками и сухофруктами – улучшает мозговую деятельность. Но если горло болит…

Мама присела рядом, дабы наглядно доказать, что укладка морозилки тоже требует немалых знаний, и замерла.

– Что не так? – с некоторой обреченностью уточнил Бро.

– Бронислав, могу я спросить – с кем ты пил и где? Отец все-таки оставил тебе ключи? А я как полная идиотка, в полной уверенности…

– Стоп. «Полная в полной» – тавтология, что может считаться риторической фигурой или лексической ошибкой, но отнюдь не тропом. Не надо меня путать, у меня уже эти тропы вот здесь, – двоечник резанул ладонью по горлу. – Последовательно отвечая на остальные подозрения: ключей у меня нет, и я никуда не выходил. Но это парадоксальным образом не значит, что от меня не пахнет благородным портвейном. Иной раз проще выпить рюмку с настойчивыми людьми, чем быть заподозренным в высокомерии и прочих грехах.

– Соседи? Господи, что за дом такой⁈ Мне вот сразу не понравился, и вообще сумасбродные идеи твоего отца…

– Мам, я за это время изрядно образовался. Сдам переэкзаменовки или нет – вопрос второй, но так все равно на пользу пойдет. А что касается контактов с окружающими – «мы создаем окружение, оно создает нас», как говорил Ильич.

– У вас и работы Ленина в билетах? – с ужасом уточнила мама. – Господи, за столько лет ничего не поменялось.

– Нет, то другой Ильич, наш бригадир. А до Ульянова-Ленина я еще не дошел. Стараюсь соблюдать порядок хронологии, иначе все путается. Оно и так-то путается. Кстати, ты «Тараса Бульбу» читала?

– Естественно. Даже всплакнула в первый раз. Там очень трагические моменты. Но у меня сейчас тоже трагический – от тебя ведь не только портвейном пахнет?

– Перед ним было несколько глотков шампанского. Но не думаю, что я уже алкоголик.

– Ну, выхлоп от шампанского брютовский, на таком не спиваются. А портвейн, похоже крымский, неплохой.

– Сударыня, откуда такие познания⁈ – изумился Бро.

– Твоя мать училась в институте далеко от дома, а это значит общежитие и именно то «взоимо-создание» окружения. Всякое бывало, вот чего у меня не бывало – позорных «хвостов» и пересдач – отрезала старшая Волкова. – Но я сейчас не про запахи спиртного, а про духи. От тебя попахивает, правда, не пойму какими.

Бывший князь повел дланью, указуя на недоделанные стены и жалкое ученическое ложе:

– Здесь есть признаки присутствия особ прекрасного пола?

– Нет, – мрачно согласилась мама. – Возможно, это твой отец запахи заранее натащил. Отвратительное логово, да еще в лифте какого-то цемента по щиколотку насыпали.

– Вот про лифт я не знаю, я его единственный раз видел.

– Не собираюсь ловить тебя на противоречиях, хотя ты вполне очевидно чего-то не договариваешь, – заявила мама, поднимаясь. – Ты взрослый, сам сюда сел отшельничать. Не сдашь, отправишься к своему Ильичу. Похоже, бригада это не смертельно – выглядишь окрепшим. В любом случае – твоя жизнь. Но не забудь в случае непреодолимых затруднений, что у тебя есть мама, желающая тебе только добра.

– Помню, ценю. В случае проблем не премину обратиться.

– Ну и обороты у тебя, Броник, мелькают. Знаешь, ты больший упор на историю делай. Русская классическая литература в больших количествах на неподготовленного человека может подействовать непредсказуемо. Имеет смысл начинать, ну там с лирики, комиксов, фантастических рассказов. Или вот про попаданцев сейчас читают, развлекательно, глуповато, но, в сущности безвредно.

– На попаданцев нет времени. Только хардкор – только толстоевские!

– Намек поняла, сейчас уйду.

Сразу мама конечно, не ушла, напоила чаем с свежеразогретыми – но очень правильно разогретыми! – блинчиками. Еще успела слегка прибрать в прихожей, повозмущаться «хаосу и свойственной Волкову тотальной помойке». Поцеловала в измученный лоб и поехала домой.

Доедал подостывшие блинчики Бро под изучение Крымской войны. Вот кстати, здесь всё было понятно. Возможно оттого, что вспомнилось, что отец рассказывал, когда в Севастополе были, да и вообще Крым свой, понятный, вот даже мама с полу-нюха тамошний портвейн угадывает. Все-таки женщины очень непредсказуемы. Бро разглядывал надкушенный блинчик, но думал почему-то об оладушках, которые, как известно, совсем не блинчики. Но думать о продуктах было совершенно неуместно, мысли мигом очень далеко от ЕГЭ уезжали. Сосредоточьтесь, князь! Право, не время нынче отвлекаться.

Два часа сна, период активного изучения, освежающий душ, выстраивание по букво-цифрам Столыпина-Аракчеева-Бенкендорфа-Витте – это в тетради, дабы по смутным поводам комп не беспокоить. Частично весьма загадочные деятели, запросто с ними вляпаешься, но методом исключения расставить в требуемый порядок можно. Еще час сна…

Рассвет Бро встретил за дочитыванием «Бульбы». Вновь браться за Николая Васильевича было страшно – силен писатель, это вам не о лягушках с нигилистами многословно толковать. Но оказалась история тяжелая, трагичная, но без колдунов и непредсказуемых поездок по усадьбам.

– Умели писать, – бормотал князь, вновь бредя под душ. – Немалая значит, река Днепр, и Балаклава на рассвете особенно красива. Интересно, знает ли напарница, где это все течет и стоит?

Спасть тянуло неумолимо, Бро позволил себе такую слабость – потерял драгоценные сорок пять минут. Голова посвежела, хотя сон приснился короткий и яркий, вообще не учебный. Немного странная и навязчивая идея. Собственно, какая разница, где Василиса живет? Уж географическое место своей собственной прописки библиотекарша точно знает и помнит.

Зажегся неутомимый экран компа. Итак… Тьфу, опять в ту же степь литературную…

а – «скачут по полю волками», б – «добивают острыми мечами», в – «лучше быть убиту от мечей, чем от рук поганых полонену», 1234: метафора, противопоставление, сравнение, метонимия – это девушка-троп греческого происхождения, с туманными подменными очами. В принципе понятно. Контрольный выстрел в данном задании —

Как назывался период в истории Руси, описанный в данном произведении?

Тоже понятно – феодальная, чтоб ее, раздробленность. Сколько она нам крови попортила…

Бро покосился на рюкзак, стоящий у ноги: рано собрал или не рано? Комплектация в рюкзаке неполная, но содержимое может подпортиться. Хотя глупо будет, если опять в стужу попадем. Но это зависит не от нас, а от истории с географией со стороны напарницы. Что ж, рискнем…

'Мышка щелкнула…

…Ух, даже дух захватило! Вот где экологию изучать – простор незабываемый.

Теплый ветер колыхал невысокие, но густые травы, ерошил волосы остолбеневшего князя. Синяя, чуть сизая даль очаровывала взгляд. Без всякой там когтистой магии очаровывала – просто потому что мир бесконечен, волен и прекрасен.

Видимо, это был склон кургана. Шелестела листвой близкая дубрава, далее виднелись еще и еще рощи, густые, разбросанные неупорядоченной, но изящной мозаикой. Порванной серебряной тетивой блестела узкая река, одетая камышом. Колыхающиеся под ветром травы меняли цвет, жили, нетоптаные и чистые. Вот она, эта самая… благодать земная. Только непонятно, какие тут метафоры могут быть, когда так чудно и безлюдно.

Собственно, люди рядом с Бро имелись – три бабы. Да, точно бабы – не пренебрежительное шовинистское оскорбление, а просто именно так называются эти каменные изваяния – «Половецкие бабы». Довольно грубые, из серого камня, но понятно, что скульптор искренне пытался фигуристость и привлекательность вложить, с душой работал. Одна из дам чуть накренилась, но в целом стоят, тоже на дубравы смотрят. Недурная судьба для скульптурного изваяния. А то иных приткнут в сквере, а вокруг только бомжи и голуби, занятые примерно одним и тем же гадящим делом.

Князь снял шапку и протер ближайшей даме островерхую макушку. Как там было… «то не кукушка в роще темной, кукует рано на заре…» В общем, плакала Ярославна, а кукушка на курганной скульптуре сидела, следы оставляла, птица бессознательная.

Надо было делом заниматься. Бро поднял рюкзак, поправил на поясе довольно длинный меч и пошел осматриваться, искать соратниц, претенденток в эмигрантки, а так же иные метафоры и литературно-поэтические противопоставления.

Сапоги по траве ступали удобно, почти не путались в стеблях. Вообще с обувью Бро пока везло – в лапти ни разу не обули, плестись по-графски босым за плугом тоже не приходилось. В практическом смысле князьям готовиться к ЕГЭ много проще, чем селянам или мещанам.

Князь Волков смотрел на просторный мир, размышлял о том, имеется ли в Брониславе Волкове действительно доля княжеской крови и куда тут все подевались.

Рассеянность при подготовке к ЕГЭ недопустима – на соратниц Бро чуть не наступил. Двоечница и француженка валялись на сбившемся плаще в недвусмысленной позе. В смысле, самозабвенно целовались.

Этюд на скомканной темно-красной ткани был красив. Ярок. Экзотичен. Отчасти восхитителен. Но Бро почему-то не обрадовался.

– Пардон, что прерываю, но я вам мороженое принес. Может потаять, – суховато предупредил князь.

Девушки расцепили «уста вишневые, страстию вспухшие».

– Ах, mon cher, это вовсе не то, что ты думаешь, – сообщила д’Обиньи, откровенно облизываясь. – Я просто показывала технику love-tushe.

– И вообще мы не обязаны оправдываться! – немедля добавила двоечница – глаза у нее были пьяноваты.

– Даже в мыслях не было требовать объяснений, – заверил Бро. – Так мороженое будете? И где Ольга? Отсутствует на задании?

– У реки наша фон Штайн. Не ревнуй и давай скорее свое мороженое, – француженка улыбалась, словно находила ситуацию очень забавной.

Бро отдал уже чуть разморозившуюся банку-контейнер и пошел по склону вниз – в траве угадывался след кого-то недавно прошедшего к реке.

– Ваше сиятельство, так с нами оставайтесь, – крикнула в спину француженка. – Лакомства на всех хватит.

– Ага, у меня же еще банка бананового есть, – ответил князь двусмысленностью на двусмысленность.

Бессовестная д’Обиньи засмеялась.

Да, французский легкий юмор. А вот ничего забавного. Чуть-чуть обидно. Нет, никаких претензий к присутствующим, просто отчего-то думалось, что будет как-то иначе. А собственно почему иначе, с чего взял, что Васко… видимо, не успел дома додумать, занят был. Вот же проклятое ЕГЭ… Ну да что теперь…

Ольга Штайн сидела на берегу, любуясь водой. Весьма грациозно сидела. Бро с опозданием оценил, насколько удачно одеты участницы учебного задания – простые костюмы, сочетающие свободные брюки и рубашки из неяркого полотна с кожаными, тисненными деталями. Немного напоминает наряд незабвенной Лалы, но там было «ого как», а здесь не так ярко выражено, более мягко-элегантно. Хотя тоже «ого», гм…

– Не сердись на них, малыш, – не оглядываясь, сказала Ольга. – Они просто тебя дразнят. Девушкам такое свинство свойственно. Хочешь утешиться? Природа располагает.

– Без обид, но нет настроения. Хотя со спины ты сейчас особенно чудесна. Эх, жаль, что я не сдаю рисование.

Красавица усмехнулась:

– Льстишь. Ты воспитанный мальчик, хотя насколько я поняла, это свойство нечасто для вашего времени. Но тоже не слишком скрываешь, что считаешь меня бесчувственной и жестокосердечной сукой.

– Не-не, вот именно так я даже и не думал.

– Зато милейшая Василиса не постеснялась именно так высказаться. Чистейшей души человек.

– Это она по какому именно поводу ляпнула? – удивился Бро, присаживаясь рядом с задумчивой рецидивисткой.

– Не суть важно. Неужели я действительно буду долго сидеть в тюрьме и сдохну в нищете после этой вашей революции?

– Сложно сказать. У Васко более точные источники информации, от которых я временно отключен. Но не исключено. Знаешь, после революции там многое изменилось. Кажется, ты умудрилась соблазнить начальника тюряги и вы вместе дали деру, но успех был недолгим. Вас вновь повязали.

– И сколько же мне было тогда лет?

– Оль, вот честно – не знаю. Мне в пересказе очень бегло пояснили.

– Может, и к лучшему что бегло, – задумчиво сказала Штайн. – Ведь что-то можно изменить?

– Что-то, несомненно. Но вот ту манипуляцию с несчастным фельдфебелем-отставником тебе, наверное, всю жизнь будут поминать. Это ж все-таки не князей пощипывать, гнусновато вышло.

– Твоя Васко уже намекала. Немного странно, что я вообще того фельдфебеля не помню.

– Может он и не фельдфебель был, иной низший чин, просто я звание перепутал.

– Не в этом дело. Понимаешь, они ведь сами мне деньги несли, сами отдавали. Я же за ними не гонялась, – вздохнула Ольга.

– Известное дело – «на дурака не нужен нож, ему покажешь медный грош – и делай с ним что хошь».

– Народная песня? – подняла великолепную бровь аферистка. – Не доводилось слышать.

– Это из основополагающих ретро-песнопений будущего, – Бро спохватился. – Мороженое же тает!

Ели мороженое, смотрели на воду и кувшинки. Бро беспокоила откровенно дурацкая мысль – там-то, на кургане, чем заняты? Тоже мороженое или иные развлечения? «Love-tushe», понимаешь ли. И вот какая собственно разница князю Волкову? Там очень самостоятельная и начитанная девушка. И вторая тоже… шальная до невозможности.

– Ревность, малыш, не такое уж никчемное чувство, – заметила, облизывая пальцы, фон Штайн. – На эту приманку отлично ловятся простофили и гордецы.

Она внезапно (но не то чтобы очень) взяла князя за ворот и показала короткий мастер-класс поцелуев взасос.

«Есть в этом love-tushe несомненная польза» – отметил Бро, частично отлетая в астрал. «Вот если не на бегу, а отмечая детали, положение губ, языка, конспектируя… Надо учиться, надо, жизнь одним ЕГЭ не ограничивается».

На этапе «ой, душно мне! ах, еще чуть-чуть» Штайн отпустила отстающего.

– Легче?

– Несомненно! – заверил князь. – Хотя все равно немного стыдно. Кстати, а…

Он хотел спросить насчет д’Обиньи – тема была тонкой, но и момент позволял. Со стороны было очевидно, что отношения француженки и златоглазой авантюристки перешли от чисто взаимовыгодного преступного сотрудничества к некой более сложной стадии. Но в этот момент край княжеского глаза заметил движение на противоположном берегу реки. Бро мгновенно прижал собеседницу к траве и сунул в осоку пестрый демаскирующий контейнер из-под мороженого.

– Ах, ваше сиятельство, я польщена вашим порывом, но напоминаю что я в штанишках, – прошептала Ольга.

– Шутите всё. А он нас едва не заметил.

– Вас учили, как выглядели русские воины и чем они отличались от нерусских? – поинтересовалась умная фон Штайн.

– Вот этим деталям на экзаменах почему-то не уделяется особого внимания, – прошептал Бро, пытаясь оценить незнакомца. Немного отвлекала поза – лежать на Ольге было чересчур приятно. Особенно потому что авантюристка ничуть не протестовала. Вот доведут нас эти низменные инстинкты…

Всадник на белом коне двигался по берегу неспешно и осторожно. Русые волосы, шлем у седла, лук, иное оружие… явно воин. Приподнимается на стременах, настороженно вглядывается вперед… видимо, чует, что за ним наблюдают.

В кустах тихо зашуршало и невидимая д’Обиньи поинтересовалась:

– Mes chers, вы уже закончили или еще не начали? Но там у реки гость.

– Замри! Видим, – зашипел Бро, чувствуя прилив боевого азарта и воинственного хладнокровия – прямо словно на дуэль со славным колуном в руках нужно выходить с минуты на минуту.

– О, и здесь тоже⁈ – удивилась замершая француженка.

Группа мгновенно обменялась оперативной информацией – оказывается, с кургана заметили иного всадника. Тот был на гнедой лошади и, видимо, выслеживал вот этого – белого-берегового.

– Засаду готовит, – уверенно осознал Бро. – Кто из них – наш?

– Возможно, оба теоретически наши – это же эпоха феодальной раздробленности, – справедливо отметила невидимая Васко и уже менее справедливо поинтересовалась: – Ваша светлость, вы с дамы слезете или так и будете командовать?

– Да пусть, мне удобно, – ехидно заверила Ольга, но князь все-таки сполз с нее и гибкой ящерицей, «вертким хорем, легким щуром» пробрался сквозь кусты. Манера движения, немало удивившая самого Бро, произвела впечатление и на девушек – помалкивали.

– Нужно упредить, а то поубивают друг друга, – решительно высказался князь.

– С чего ты взял, что это не половцы? И вообще… – не очень уверенно начала Васко. – И вообще нам междоусобицу не остановить, там многолетняя порочная политика…

– Нас мечами встретят, – высказала самую суть д’Обиньи,

– Послушайте, господа, разве в этом суть вашего учебного задания – разве вам непременно вмешаться необходимо? – удивилась фон Штайн.

– А в чем суть? – сухо уточнил Бро.

Девушки неопределенно молчали.

Далее князь Волков действовал быстро, не раздумывая, лишь иногда мимолетно удивляясь себе, такому решительному. Впрочем, и удивляться особо было некогда.

Бро сунул два пальца в рот, коротко, едва слышно свистнул. Из-за крайних деревьев немедля вышел конь – оседланный, высокий, тонконогий, той дивной масти, что называется «буланой». Углядел хозяина, рысью устремился к нему.

– У брода постараешься их перехватить? – понимающе уточнила д’Обиньи.

Бро кивнул, поймал повод подлетевшего коня, не касаясь стремян взлетел в седло.

– А мы⁈ – вопросила двоечница.

– Продолжайте отдых. Кстати, если у тебя вопрос про природную зону – так это лесостепь, – очень равнодушно молвил князь и послал коня вперед.

Мягко застучали копыта, запел в ушах ветер, Бро погнал не вдоль реки, а в обход кургана, по краю лощины. Засаду неизвестный всадник наверняка у брода будет учинять, там и перехватим.

Своему умению сидеть в седле, быть властно-решительным и сходу угадывать наилучший маршрут движения князь не удивлялся. Память предков –наверное, у всех она есть, только редко имеет шанс по-настоящему проявиться. Люди вообще не так уж часто серьезные экзамены сдают, так что тут удивительного. Вот что немного поражало и беспокоило, так это неожиданное открытие Брониславом Волковым в своем характере черт мелкой мстительности. «Продолжайте отдых». Можно было как-то иначе сказать. Но вспомнить обиженную мордаху двоечницы все равно было приятно. Вот пусть там сосется с кем хочет, пусть.

Тысяча чертей, да о чем княжеская голова думает⁈ Времени в обрез, может, там люди уже рубят друг друга, напрасно русскую кровь проливают?

К броду Бро вылетел в самый нужный момент – на воде хрустел камыш, хлюпало, двое воинов катались по мелководью, пытаясь удушить друг друга. Валяющееся на берегу оружие объясняло ход событий: неизвестный лучник устроился за толстой ивой с намерением подстрелить переправляющегося, но тот догадливо переплыл реку пешим в стороне от брода и вышел за спину лучнику. Умно. А вот схватка выглядела довольно безобразно – явно не отрабатывают в здешних дружинах эффектных и эффективных удушающее-болевых приемов.

– Отставить! – заорал князь Волков, слетая с коня. – Из воды, говорю, вышли!

Как же, вроде и услышали, но расцепиться не подумали. Пришлось шагнуть в речную воду.

– Унялись!

Князь сознавал, что командного гласа будет недостаточно, потому сходу заехал одному в подбородок с русой мокрой бородой, другому в рыжее ухо. Витязи мгновенно расцепились, можно сказать, разлетелись, подняв тучу брызг.

«Во удар у меня!» – озадаченно подумал двоечник. «Ну да, я же о боксе некоторое представление имею и выше их почти на голову. Вскормлен на чистых йогуртах и безделье, чего уж там».

– Ой, шшубы! – русый схватился за подбородок.

– Вот демон! – замычал рыжий, оглушенно мотая головой.

Потом удалые бойцы вновь уставились друг на друга и одновременно потянули из ножен кинжалы.

– Утоплю упоротых! – грозно взревел Бро, шагнул глубже в воду и незамедлительно добавил кулаками.

Клинки остались в ножнах, воины вынырнули все в тине и судорожных отплевываниях, уставились на наглого вмешавшегося.

– Князь⁈ – изумился рыжий воин.

– Хнязь⁈ – выговор ушибленной челюсти второго бойца оставлял желать лучшего. – Отхуда⁈

– Вылезли, говорю! – загремел грозный Волков. – Нашли время друг друга уделывать. Волки позорные! Экие зашквары дубоватые, а ну, очнулись живо!

Ругаться по древне-словянски князь не особо умел, но поняли его правильно.

– Так я и ехал упредить, – оправдался русый боец, пытаясь вернуть челюсть на место.

– Он к своим, к гореславским гнал! – обвинил рыжий. – Чтоб словчились, да перехватили обоз.

– А что мне, ваших запаславских с поклоном извещать? – изумился его конкурент. – Какого рожна вам такую добычу отдавать? Да вы половцев все одно не возьмете, кишочка не та, слаба кишочка-то.

Воины оскалили бородатые рты. Оба были юны, горячи и не приучены упорядоченно расставлять абвгд.

– Сейчас еще выпишу в табло, – пригрозил князь. – Кто на перехват обоза быстрее успеет – гореславские или запаславские?

Воины переглянулись.

– По правде-то говоря, видать, никто не успеет, – сумрачно сказал рыжий и отогнал от себя ряску. – Шибко быстро идет обоз. Чуют нас, спешат.

– Это да, – согласился русый, щупая зубы. – Не успеть нашим. А вашим и подавно не поспеть, запаславские, они же…

– Без грызни! – рявкнул князь. – И из воды выходим, а то ревматизм подхватим.

Выбрались на сухое, выливая из сапог воду и переругиваясь, уточнили ситуацию.

Разведчики Гореславля и Запаславля наткнулись на небольшой отряд половцев – около тридцати вражеских воинов и полусотня повозок, торопились на юг от разоренного Китежславля-Заречного. Видимо, везли добычу и пленников, но почему-то с малой охраной. Проблема заключалась в том, что и русские разведывательные разъезды в здешней степи были числом всего в несколько человек и атаковать даже малый обоз никак не могли. Послали за помощью, но было далековато.

– Уйдут поганцы за излучину, там уж не дотянемся, – горевал русый Горя.

– Это да. Обидно аж невмочь, – согласился рыжий Слав. – А все из-за того что я на тебя отвлекся, задержался, пес ты торопливый…

– Сам ты кобель слепой…

– Унялись! – кратко сказал Бро. – Потом будете песиться и собачиться, без меня. А сейчас думать надо.

– Князь, а ты-то сам откеля здесь, мы ж и не слыхали… – осторожно начал выспрашивать Горя.

– Дело у меня тонкое. Везу кое-кого тайно, надобно её на важное знание обменять, – расплывчато намекнул князь. – Но думаю, можем задержаться на ночь, выручить полоненных бедолаг китежславльских.

– Надо бы, хорошее дело, славное. И богатое, – сказал Слав, его конкурент закивал. – Да успеете ли? Много с тобой мечей?

– Немного, – признал князь Волков. – Но они могут помочь. Только и без вас все равно не обойтись. Как насчет пусть временного, но честного объединения сил? Потом друг друга додушите, с этим успеется.

Воины переглянулись. Горя слегка замялся:

– Мы-то что… надо, так значит, оно и можно. Вот князь-то наш…

– Пока я здесь князь, старший и единственный на данный момент, – напомнил Волков. – До завтра под моей рукой будете, стерпите, спина не переломится. Потом разойдемся. А пока клянитесь на крови, что в спину друг друга железом не ткнете и иных бесчестностей не учините.

С клятвой на крови дело было просто – у Гори губа все кровоточила, Слав свое ухо потрогал. Пожали друг другу измазанные руки, да и поехали.

– Так вот кого ты, княже, везешь! – ахнул (не без восторга) Горя, узрев лагерь у кургана.

– Не видели вы ничего, тайное дело, тут наука и политика замешаны, – предупредил князь.

Воины осознали истинную важность и тайность встречи, но взоров от девушек все равно оторвать не могли. Оно и понятно – который день в степной разведке, тут затоскуешь по симпатичному обществу. Тем более тут не просто симпатичные путешественницы, а очень даже. Вот только «бычков» от сигарет многовато вокруг набросали. Дымит двоечница часто и авантюристок туда же совращает. Совсем уж нездоровая область распущенности.

Бро представил вновь прибывших, боевая француженка немедля овладела вниманием мужчин и их мечами – не в иноскозательно-изящном стиле легендарного сказителя-Бояна, а в прямом – принялись сравнивать местное оружие с прогрессивной, но чуждой здешней степной тактике шпагой.

– Имеем наметки плана штурма полевого половецкого лагеря, – вполголоса пояснил Бро двоечнице и Ольге. – Детали зависят от того, есть ли у тебя с собой бабулькины средства.

– Есть кое-что, – призналась напарница. – Но вряд ли подойдет. Там целый отряд, а у меня чуть снотворного – буквально три таблетки, а так только «Прослабин».

– Да ты еще и садистка, что ли⁈ – изумился Бро. – Снотворное со слабительным мешать? Мы к экзаменам готовимся или по анекдотам бродим?

– Так кто знал, что для боевого применения понадобится⁈ От нежелательных одиночных контактов оба средства вполне надежно срабатывают.

– Ну, можно же было клофелин или что-то иное…

– Откуда у бабули клофелин⁈ У нее сердце здоровое, – оскорбилась Васко.

– Не гони на ребенка, у нее и так дома сложности, – предупредила Ольга.

– Извини, был неправ, не учел форс-мажорные обстоятельства, – признал князь. – Немного нестандартная ситуация у нас в этой миссии. Особенно с учетом того, что почему-то я командую. Не привык.

– Видимо, пора привыкать? – без особой иронии предположила авантюристка. – Задатки у тебя есть, где как не здесь тренироваться. Идея напасть ночью и пограбить мне нравится, будет весело, да и обоз не пустой. Но как с воплощением?

С воплощением не получалось. Невозможно атаковать опытного противника не имея ощутимого превосходства в силах и спецсредствах. Эх, тысяча чертей, неужели упустим половцев?

Смеркалось, на курганный холм ложилась первая степная мгла, пылал костер, уж разведенный в потае ямки под кустом, чуть слышно воины шептались, плененные белокурой чаровницей с брегов далекой Франции. Вскипал уж чай, пакетов чужеземных узник, благоухала колбаса…

Бро вынул из кружки чайный пакет, глотнул душистый напиток и подумал, что внезапная тяга к поэзии совершенно неуместна. Положение-то безвыходное. Да, расслабились, колбасу двоечница приволокла отличную, чай тоже не повредит. Но не на пикник же шли. Но что придумать? Категорически не хватает князю знаний местных условий. А кто виноват? Понятно кто виноват, учиться нужно было лучше.

В большой печали и кручине Волков-князь прошелся по склону кургана и уселся с кружкой на камень – видимо, безвестный-намогильный, но еще достаточно теплый. Костер остался по другую сторону склона, здесь царила степная пустынь и тишина безлюдья. Внизу таилась река, сжатая уже непроницаемо черными камышами, блестел-отражался перевернутый месяц. Всплеснул наглый великан-сазан. Бро вздрогнул,

Нет, возникшая на склоне тень не думала плескаться и пугать. Но мигом стало жарко – не только оттого, что на штаны чай пролил, а от узнавания и бессознательной тоски. Не узнать эту легкую, безупречно стройную фигуру было невозможно.

Лала шевельнула рукой, отягощенной плетью – сиди, князь, не суетись. Бро и сам знал, что дергаться и мечтать бессмысленно – иного уровня гостья, божественного, пора о ней было забыть, пора. Но все равно – эх…