Текст книги "Сила Внушения (СИ)"

Автор книги: Юрий Иванович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

«Ничего себе! Ну и тварь к нам заявилась!»

33 глава

Хорошо, что офицер стал прохаживаться между первыми столами в лаборатории. Держал руки за спиной, и просто присматривался взглядом олигофрена к приборам и многочисленным аортам. Тогда как оба угрюмых и массивных сержанта оставались в дверях, полностью перекрывая, что вход, что выход и были готовы в любой момент действовать после сигнала своего командира. Вот его первого и удалось достать ментальным воздействием.

И сразу чётко в сознании старшего лейтенанта просматривалась основная платформа его существования:

«Готов пристрелить любого после соответствующей команды! – дальше шли уже самостоятельные мысли, полные презрения и отсутствия воспитания: – И шё эти узколобые здеся варят?.. Дерьмо или навоз? Пипеточники поганые! – ну и глубинное просматривалось, самое мерзкое: – Опять этот хряк запал на малолетку. Вон как стойку сделал, деловым прикидывается… Тоже мне следователь, по особо важным!.. Чмо тупое!.. Хе! И ничего нового не придумал: сейчас выдаст распоряжение ехать в главное управление аптек для доклада, по пути арест, затем парочку дней будет вести интенсивные допросы… Потом в расход… Хотя девка в самом деле хороша!.. Может и сам своим „рубанком“ пройдусь?..»

Когда Киллайд разобрался в мыслях служаки МВД, у него чуть разум не помутился от гнева и нарастающего бешенства. Еле себя сдержал, чтобы не залить серной кислотой ублюдков сразу на месте. Его солнышко и смысл всей жизни планировали растоптать и уничтожить какие-то ублюдки?! Да ещё на ровном месте?! Ни за что?!

В самом деле оказалось очень сложно не вспылить, а действовать расчётливо, грамотно оперируя своими умениями.

Тогда как реальность только подтверждала мысли старшего лейтенанта:

– Отлично, товарищ Бельских! Просто отлично! Если у вас и в самом деле получится подобное лекарство, вам памятники поставят в каждом городе! – рассыпался толстяк в восхвалениях. – Правда я не совсем понял некоторые нюансы именно химического процесса и организационного плана. Но для того и существуют в нашем управлении более опытные и знающие коллеги. Поэтому мы сейчас с вами проедемся к моему начальству и вы то же самое расскажете им. Забирайте документы и отчёты! Следуйте за мной!

Лихо он взялся давить своими полномочиями! И не слишком-то деликатничал в выборе средств. Просто повернулся и двинулся к выходу. Но пройдя несколько шагов остановился и недоумённо оглянулся на девушку, которая явно опешила от такого приказа:

– Чего стоим?! Живей!

Тут попытался справиться со своей растерянностью старший преподаватель:

– Извините! Но рабочий день уже окончен. И поэтому…

– Молчать! – вызверился на него толстяк. – И выполнять мои приказы! Иначе все недовольные пойдут под арест! С самыми негативными для них последствиями! Тоже мне, отмазку нашли, рабочий день… Товарищ Сталин ночами не спит, работает! И мы все должны на него равняться!

Обстановка становилась критической. Если бы не должное внушение со стороны мемохарба. Он уже обработал главного фигуранта для действенной помощи, а теперь сдвинулся к выходу и весьма интенсивно обрабатывал сержантов с малиновыми погонами.

Тогда как старший лейтенант осторожно коснулся рукава следователя-ревизора и негромко попросил:

– Можно вас на пару слов?.. Очень важно!

Тот скривился, нахмурился, шумно выдохнул, словно сбрасывая пар, но всё-таки двинулся за офицером. И всё больше удивлялся, когда его вообще вывели из лаборатории. И только за дверьми, попытался начальственно рявкнуть:

– В чём дело?!..

Вот тогда всё и началось. И большинству людей, оставшихся в лаборатории, всё было хорошо видно в широкий створ распахнутых дверей. Старший лейтенант чуть толкнул толстяка в бок, тот взмахнул руками, но в следующий момент получил страшный удар по голове рукояткой пистолета. Грузное тело так и рухнуло на пол, не проронив ни звука. А офицер, возвращая своё оружие в кобуру, только и буркнул, оказавшимся рядом сержантам:

– Грузите эту свинью в машину! – да и двинулся впереди необычной процессии, никому не объясняя причину своих странных действий.

Мощные представители МВД легко подхватили увесистое тело и поволокли по корриду к выходу из института. А в лаборатории наступила гнетущая тишина, только изредка прерываемая шумом кипящей или булькающей жидкости. И только через минуту, первой шевельнулась Анастасия, с полным недоумением вопрошая у своего жениха:

– Сань! А что это было?

– Где? – стал тот демонстративно озираться по сторонам. – Я ничего не видел. И не слышал. И вообще не понимаю, о чём ты спрашиваешь?.. Кстати, а почему никто не следит за устройствами и за процессами?

И при этом стал настолько многозначительно поглядывать на каждого из присутствующих, что те и без всякого внушения поняли: надо немедленно забыть всё, только что здесь произошедшее. Во внутренние дрязги между представителями ВМД лучше не влезать. Ещё лучше вообще с этими представителями никогда не сталкиваться. Время такое… очень сложное. Излишнее любопытство или пустопорожняя болтовня может привести к самым печальным последствиям.

Вроде получилось разрулить опасную ситуацию. Но сейчас Киллайд почувствовал в себе страшную опустошённость и дикую усталость. Даже коленки затряслись и голова закружилась. То ли все силы за день истратил на внушение, то ли настолько переволновался по поводу опасности в адрес возлюбленной.

А она тоже сразу заметила неважное состояние своего жениха, его излишнюю бледность. Уцепившись за руки парня, она констатировала:

– Сашенька, что с тобой?! И ладони у тебя ледяные!

– Ничего, ничего! – постарался он привести себя в норму и улыбнуться. Заодно придумал самый подходящий ответ: – Это я так от голода… В самом деле за день ничего не успел перехватить. А ты ведь прекрасно знаешь, насколько мы, мужчины, существа ранимые через желудок.

Этого хватило, чтобы Бельских на минуту превратилась в ураган, облетевший каждый уголок лаборатории и раздавший каждому нужные указания, советы или просьбы. Сегодняшнюю работу вполне закончат и без неё. А уже через две минуты она удобно пристроилась под локтём у Шульги и толкала его к выходу со словами:

– Нас уже давно дома ужин дожидается! На сегодня я заказывала Катерине заливную рыбку, плюс – запечённый картофель с тефтелями и грибы в сметанном соусе. На салат – редька с яблоками и сельдереем, плюс – квашенная капуста. Ну и чёрной икры, которая тебе нравится, ещё полно. А на десерт наша красотка планировала пирожков с ягодами напечь. Будем чаи с ними гонять! Кстати, что там с Катиным мужем? Удалось помочь?

– Легкотня! – отвечал Александр, после услышанного списка домашних вкусняшек сглатывавший обильную слюну. – Василий уже дома прохлаждается, ещё и несколько дней отпуска получил, как невинно пострадавший. Там и моего вмешательства никакого не потребовалось, сами разобрались!

Зря так сказал. Потому что не успели они войти в квартиру, как служанка с воплем бросилась на колени, пытаясь обнять ноги своего работодателя:

– Спаситель вы наш, Александр Фёдорович! Век не забуду!.. Что угодно!..

Пришлось сходу сбивать молодую женщину с толку импульсом внушения и поднимать на ноги с озадаченным видом:

– Катерина! Что с вами?.. Перенервничали, нас дожидаясь?!.. Или приснилось что нехорошее?.. – при этом держал и внушал, внушал, внушал. Мысленно досадуя, что не смог предугадать подобную реакцию: – Оно ведь бывает… Какой-то морок нашёл… Присели, расслабились… А?

Служанка растерянно прислушалась к себе, стараясь что-то припомнить. Потом заполошно воскликнула:

– Точно! – и бросилась на кухню. Уже оттуда донеслось: – Всё готово! Через пять минут прошу ужинать!

Пока мыли руки, Анастасия прищурившись косилась на своего жениха. А вытираясь полотенцем, таки не выдержала:

– Товарищ Шульга! Вы всё так же продолжаете свои бесчеловечные опыты с гипнозом над советскими гражданами? – как-никак она прекрасно понимала, откуда в её прекрасной головке берутся такие невероятные объёмы знаний. И уже давно догадывалась, что и к некоторым людям вокруг суженый относится как к объектам своего воздействия. – Не даёт тебе покоя слава старого колдуна?.. Тоже хочешь стать таким как дед Елоха?

– Ты что?! Не хочу быть таким старым и страшным! – попытался Киллайд всё перевести в шутку. – Ты ведь тогда не захочешь со мной венчаться! – он прижал невесту к груди, но та всё равно смотрела на него слишком серьёзно:

– Сань! Мне иногда страшно становится, как только задумываюсь… Вроде и проблем нет, все они решаются с твоим присутствием, словно их и не было, но… Странная реакция Катерины – говорит о многом. А то, как старший лейтенант в институте оглушил ревизора – вообще жуть! Ни с того, ни с сего?.. И проломил ему голову?.. Он же его убить мог!.. Если не убил…

– Прелесть моя! Твои гениальные мозги не должны заморачиваться такими бытовыми мелочами!

– Ага! И гениальность моя – в ту же копилку относится? – упорно гнула она своё. – И если ко всему суммировать эту квартиру вкупе с нашим роскошным существованием, то поневоле закрадывается мысль, что я живу во сне. Или заняла не по праву чьё-то чужое место…

Тогда как Киллайд задохнулся от воспоминаний из прошлой жизни, в которых его беззаветная любовь стойко и терпеливо переносила все тяготы и невзгоды их совместных приключений. Лёгкими движениями пальчиков обрабатывала смертельную рану. Дисциплинированно выполняла все поручения и просьбы. Лихо убегала от бандитов. Беспрекословно училась геологии. Отчаянно плыла по ледяному морю. Срывая ногти, поднималась из последних сил по отвесным скалам.

Поэтому прижал возлюбленную к себе ещё крепче и прошептал:

– Ты в своём праве! И ты на своём месте! И никогда в этом не сомневайся! – она в ответ вначале пискнула, а потом и застонала, болтая ногами в воздухе:

– Задушишь! – и когда с испугом и со смущёнными оправданиями была поставлена на пол, игриво хмыкнула: – Мне приятно, что ты у меня такой силач! Но… мои-то косточки не настолько крепкие!

После чего была подхвачена на руки и зацелована с потоком новых извинений.

Прощение Шульга получил, но уже в конце ужина, когда они давно пресытились, отпустили Катерину и расслаблялись десертом, Анастасия продолжила затронутую тему:

– Помню, прекрасно помню, что всему своё время. И что ты в надлежащий момент мне сам всё расскажешь, объяснишь и всему научишь. Но мне всё равно обидно! Получается, что ты мне в чём-то не доверяешь? Или попросту не хочешь признать за мной равные права в нашей семье?..

– Настенька, солнышко моё! Ну что ты такое говоришь?! – возмутился парень. – Как ты могла такое подумать?

– А что мне ещё остаётся?! – попыталась и она притворно возмутиться. – Если ты от меня всё скрываешь?.. Так жить нельзя! Нечестно! И неправильно! – она в порыве эмоций даже постучала пальчиком по столу. Типа: атаман разбушевался. Хотя это со стороны смотрелось забавно и мило. – Поэтому я решила поставить тебя перед выбором: или первое, или второе! Иначе…

Угрожающие нотки в её голосе усилились, но Киллайда они не испугали. Стараясь не выпустить на лицо глупую улыбку счастливого олигофрена, он радостно закивал головой:

– Уф! Хорошо, что не пятое!

– Пятое? – растерялась возлюбленная прелесть. – А что это такое?

– Да ясно что: угроза меня бросить и уйти жить к другому.

– Не смешно! – заявила она с сарказмом. – И такого счастья ты от меня не дождёшься! Раз уж сам развратил невинную девушку, так и не сделав её женщиной, то теперь и мучайся со мной сам, до конца нашей жизни!

– Да я вроде и не против…

– Но зубы мне не заговаривай! И не отвлекай! – она шлёпнула его по тянущимся к её телу рукам. – Лучше сразу признавайся, что идёт под номерами «третье» и «четвёртое»?

– А я-то, откуда знаю? – искренне поразился Шульга. – Это твой личный резерв для разных «или». Мало ли что ты ещё придумаешь в своём непостоянстве?..

– Мм… В принципе – верно, – задумалась она, смахивая в сторону упавшую на глаза прядь волос. – Резерв в списке моих справедливых требованиях не помешает… Но у тебя пока совсем лёгкий выбор из двух пунктов. Итак?.. Решайся!

– Э-э-э?.. О светоч жизни моей! Дико извиняюсь, но хотелось бы прослушать список ваших требований в более раскрытом варианте. Что там у вас конкретно во-первых, а что, во-вторых?

– Сашенька-а-а! – с укором протянула Бельских и капризно надула губки. – Так совсем нечестно с твоей стороны. Ведь в отличие от тебя – я тебе доверяю полностью. Наверное, так я даже родной маме не доверяла. Поэтому и не хочу отягощать твой разум ненужными, бестолковыми подробностями. Просто расслабься и выбери из предложенного то, что тебе нравится.

Шульга-Паркс на такое требование только крякнул. Покрутил у себя перед лицом ладонью, но так и не нашёл нужных слов для выражения своего возмущения. Да и был ли смысл? Как можно объяснить нелогическое поведение любимой женщины, опираясь на ту же логику? В обеих прежних жизнях он это не преуспел, то незачем и в этой стараться, мучиться и ломать мозговые извилины.

Поэтому парень покорно вздохнул и лишь уточнил:

– Значит, либо первое выбрать, либо второе? – и тут же был осчастливлен:

– Ладно! Знай мою доброту! – Настя перехватила его руку и доверительно накрыла своей ладошкой. – Предоставлю тебе третий вариант выбора, – сделала паузу и изобразила торжественный бой курантов: – Па-бам! Можешь выбрать третий вариант: оба пункта вместе.

После чего требовательно уставилась на своего суженного. Рассмотрев, что тот притворно кривится и готовится сказать что-то ехидное, начала пальчиками второй руки пощипывать его руку, приговаривая:

– Не тормози! Как ты сам любишь выражаться… Решайся! Хотя и я прекрасно понимаю, насколько сложный выбор предстоит тебе сделать. Три! Целых три варианта!.. А?.. Не для тебя уровень доктора математических наук?..

– Да ладно тебе… напоминать о моей ущербности, – сдался наконец-то парень. – Выбираю пункт второй! – и тут же попросил: – Кончай щипаться! Синяки будут. Лучше раскрой детали каждого пункта.

Бельских прекратила щипаться и перешла на поглаживания пострадавших мест:

– Вот как раз и проведём натурные испытания моего нового препарата АСБ. Хоть оно и вонючее… И тебе придётся спать в другой комнате… А с моим требованиями – так всё очень просто и понятно. Первое: ты мне рассказываешь о себе всё, всё, всё! Без исключений. Второе: ты меня обучаешь тем же умениям гипноза или внушения, которыми и сам владеешь.

И гордо задрала носик кверху. Мол, вот она я, какая умная. Хвалите меня, хвалите. Он и похвалил:

– У-у, ты, какая хитрая! – и тут же покаянно добавил: – А с другой стороны, мне страшно повезло, что выбрал твоё обучение, с которым получится всё не так быстро. Иначе пришлось бы рассказывать всё… В том числе и тот момент, когда я год назад так захотел тебя обнять… мм! Потом крепко прижать!.. Потом целовать и удерживать, чтобы не вырвалась…

И он опять застонал от пережитого когда-то острого желания озабоченного юноши, закатывая глаза и вздрагивая рукой, которую так и гладили девичьи пальчики. Естественно, что Бельских сразу потребовала чётко напомнить ей время действия, место событий, и перечислить все детали тогдашнего момента. Но ответы на это, причём с демонстрацией тогдашних желаний парня, она получала уже на кровати, куда Александр перенёс свою невесту словно пушинку.

34 глава

Со следующего утра парочка включилась в режим ещё большего ускорения. Виной тому, оговорённый приезд дяди Бори и спланированное к этой дате свадебное торжество. Вроде не от всех было получено благословение родительское, но тут Анастасия проявила зрелую рассудительность:

– А куда дядя денется, если мы его поставим перед фактом нашего бракосочетания? По крайней мере, проведённое перед богом?

Ну да, юная парочка тайно и без лишних свидетелей обвенчалась в одной из церквушек на околице Москвы и наконец-то перешли на тот уровень секса, после которого могут появиться дети.

А официальная регистрация в районном загсе, назначенная на субботу, как раз и пройдёт в должном месте, в присутствии родителей Шульги и главного опекуна девицы Бельских. Потому как возраст не позволил бы сделать это самостоятельно, без письменных разрешений от старшего поколения.

Само застолье, которое по требованию жениха именовалось громким словом «банкет», решили провести дома, в тесном кругу. Как говорится, чтобы не дразнить лебедей шикарными блюдами, редкими закусками и дефицитными продуктовыми редкостями.

Правда, невеста была в шоке, когда прочитала составляемое меню. В голодное послевоенное время за подобное сибаритство официально могли осудить, морально растоптать, да и реально исключить из общества советских граждан. И это лишь со стороны общественности. Не говоря уже о праве силовых структур поинтересоваться: «А где это вы всё приобрели и на какие такие средства?»

Ещё продукты выдавались по карточкам и талонам. Потому что страна-победитель никак не могла преодолеть кризис сельского хозяйства и разруху в нём. Вот и царила в обществе всеобщая зависть большинства нищего населения к тем, кто особо выделялся на бледном фоне своим показным благополучием. Правда, зависть тоже имела определённые границы, за которые не все обыватели позволяли себе даже заглянуть. И определённое место проживания, статус, должность или звание, тоже являлись своеобразной границей.

Тот же дом, в котором Киллайд отжал квартиру у хранителя воровского общака, считался частично элитным. Там простой пролетариат не проживал, и его жителям многое позволялось априори. Но по поводу всего остального, Шульга и объяснял своей суженой во время её переживаний:

– Именно поэтому свадебный банкет и будем проводить дома, в семейной обстановке. Хотя средства позволяют нам провести это торжество в том же «Национале». Или в «Астории». Или в «Праге». Или – где угодно.

– Нет, нет! – кривилась Бельских. – Только не в ресторане!

– Вот и я говорю…

– Но зачем дома мы будем готовить столько шикарных и разных блюд?

– А чтобы мы с тобой этот праздник на всю жизнь запомнили! – с воодушевлением восклицал Александр. И тут же признавался: – Тем более что о таком застолье на нашу свадьбу я долго… очень долго мечтал!

– Ладно, пусть наши мечты претворяются в жизнь. Но как мы справимся с оформлением стола? Кто столько наготовит? Кто, где и когда закупит нужные продукты? Катя физически не справится, твоя мать тоже занята нереально…

– Не переживай, всё уже продумано и спланировано. Да и мир не без добрых людей. Есть кому помочь. Тот же Петя Яровой со своими друзьями поможет с доставкой. Ну а с готовкой помогут вдовы Еланцевы. Я уже с ними со всеми договорился.

После такого утверждения юной невесте только и оставалось, что соглашаться. Потому что Петра Ярового, некогда имевшего среди шпаны кличку Скиба, она уже хорошо знала. Он уже давно, с самого первого дня их пребывания в Москве, оказывал всемерную и постоянную помощь. Что надо купит, где надо – поможет, куда надо – отнесёт. Ту же мебель в квартире – переставит. Ковры выбить – и тут Петя лучший помощник. Да и друзья вокруг него какие-то образовались добрые, шустрые и покладистые. Хоть ночью их свистни, станут работать не покладая рук.

Мало того, буквально несколько дней назад Петя перебрался на жительство именно в их дом. Этажом выше, пусть и в другом подъезде, обитали две женщины среднего возраста. Вдовы. Их мужья (родные братья между собой) имели приличные войсковые звания полковников, но погибли во время войны. Вот и остались женщины одни в большой, четырёхкомнатной квартире. А детей нет. Тут Шульга с ними и столкнулся в рамках ознакомления со всеми соседями. И весьма быстро уговорил тётушек на принятие к себе порядочного, платежеспособного и честного квартиранта. Вот они и взяли Петра, выделив ему самую маленькую, но вполне приличную комнатку.

Опять-таки, вдовушки братьев Еланцевых оказались людьми не только душевными и добрейшими, но и прекрасными хозяйками, умеющими при желании сготовить хоть чёрта в ступе. Так что им и внушать ничего не следовало, только мягко намекнуть о желаемой помощи в подготовке к свадьбе. А уж они и сами с огромным, искренним энтузиазмом влились в процесс предсвадебной суеты. Разве что мемохарб легонько так и деликатно «попросил» женщин никому и ничего не рассказывать. Мол, мало ли что?..

Да они и сами оказались дамами весьма образованными, понимающими и не болтливыми. А уж к Анастасии отнеслись с первого же знакомства, как к родной дочурке. Это сразу чувствовалось, и никакого гипноза не требовалось.

Так что в итоге, за банкетным столом оказалось сравнительно мало людей, всего лишь двенадцать человек. Помимо основных виновников торжества – их родители и опекун. Ещё из родственников прибыл в Москву к нужной дате дядя Игнат. Ему кое-какие, особо редкие драгоценности пришлось лично доставить в столицу. Помимо родни, так сказать, соседи: вдовы Еланцевы вместе с квартирантом своим Петром Яровым. Ну и единственные гости со стороны, Ахутин Михаил Никифорович со своей супругой Екатериной Георгиевной.

Всех остальных кандидатов на приглашение, жених посчитал лишними на этом главном празднике своей третьей жизни. Ну а невеста во всём этом полагалась на его мнение. Да и с подругами у неё на новом месте учёбы как-то не сложилось. Попросту некогда было завязывать близкие отношения с иными студентками и она этим совершенно не заморачивалась. Мало того, и сами студентки никак не могли определиться со своим отношением к юной сокурснице, которая учится лучше всех, пользуется любовью к себе преподавателей, да ещё и безапелляционно пытается всеми вокруг командовать. Но самое интересное, что ей это удаётся.

Кстати, во время банкета распоряжалась подачей блюд и сменой тарелок всё-таки Катерина, как главная хозяйка кухни. А вдовушки, Наталья Петровна и жена профессора больше метались с места на место, чем помогали. Утверждали при этом, что засиживаться вредно, надо больше двигаться. А потому и музыка звучала из граммофона довольно часто. Это уже все присутствующие старались танцевать, чтобы утрясти пищу и освободить место для новой порции.

Если несколькими словами подвести итоги свадебного банкета, то погуляли и отдохнули отлично. Поели – сверх всякой меры. Насмеялись – от души. Потому что тамадой вечера оказался фактически сам жених. А уж у него за две предыдущие жизни накопилось столько анекдотов, шуток, прибауток – что на тысячу свадеб хватит балаболить, причём – не повторяясь.

Вот как сели в обеденное время за столы, так и стали потихоньку расходиться лишь глубоко за полночь. Пьяненькие и полусонные Ахутины уехали на вызванном такси. Родителям предоставили вторую спальню, дядю Игната уложили в кабинете. Ну и дядю Борю, вдовушки забрали спать к себе, благо места там предостаточно.

Зато когда новобрачный расставался со своим помощником, констатировал очевидное:

– Петя! Что-то ты нынче самый грустный оказался на празднике… Аль хворь какая одолела? Иль какая иная кручина гложет? – как ни странно тянуло мемохарба к этому парню. Вроде тот и пакри, и убеждать его надо именно с усердием и тратой времени, да и роли между ними распределялись как между начальником и подчинённым. А вот возникла между ними какая-то дружеская симпатия, и всё тут.

Вначале Яровой пытался уйти от ответа, явно не желая откровенничать. Но потом всё-таки поддался на уговоры, пустившись в признания и чуть не всхлипывая при этом от жалости к самому себе:

– Вот не поверишь, Сань, но я влюбился! С первого взгляда! И как?! Навсегда!.. Совсем при этом чуть ум не потерял! Как её увижу – ни рук, ни ног не чувствую. Язык отнимается…

– Хм! Так это вроде, как и не плохо? – осторожно высказался Шульга. – Как там поётся? «Любовь нам строить и жить помогает!» – честно признаться, его не сильно-то волновали переживания помощника. Он сам чужие привязанности мог только использовать, ставя свои чувства превыше всего существования данного мира. Но если это помешает работе завербованного пакри? Поэтому поторопил с финалом рассказа: – Но когда ты успел? И в кого?.. А самое главное: как она отреагировала на твои чувства?

– Никак!.. Даже хуже! – покраснел Пётр от горя. – Видит моё состояние и смеётся. Издевается. Чуть ли не пальцем в меня тычет… Может и плюёт вслед…

– Так ты с ней будь попроще! – последовали нормальные мужские советы. – Не теряйся. Прижми в уголке, поцелуй ручку, подари цветочек, отсыпь мешок комплиментов, своди в кино, угости мороженым, расскажи пару анекдотов. Как минимум, посылай ей воздушные поцелуи издалека.

– Не могу! Как увижу – так и немею… В том числе и издалека…

– Печально, – вынужден был констатировать Киллайд. – А кто она хоть такая? Генеральская дочь, или чего пострашней?

– Если бы! Я бы тогда и не рыпался, сразу помер от безысходности… А так вроде из простых граждан. Отец погиб в войну, мать работает дворником, ну и дочь ей помогает. Попутно учится в железнодорожном техникуме на оператора… и что-то там ещё. Живут в полуподвальной комнате через два дома от нас… И вообще… Юлия очень красивая!

Говорил он с надрывом. А последнее предложение с такой горячностью, словно кто-то стал оспаривать его мнение.

«Да, уж! Клиника! Как говорят в будущем, – размышлял Киллайд. – Либо парня надо лечить чем-то экстренно-циничным, либо с этой Юлечкой разобраться самому. Потому что проще непосредственно девушку уболтать, чем мне всю компанию „внушённых“ филлеров перестраивать, заточенных под командование Петра. Гляну… Лишь бы она пакри не оказалась! Вот будет совпадение!.. Сразу такого и не припомню, что бы они друг в друга влюблялись…».

Ну а вслух заверил своего помощника:

– Не переживай! Уладим этот вопрос! Сам знаешь, что я умею.

– Как такой вопрос можно уладить? – выпучил глаза Яровой.

– А мы тебя представим как незаконно рожденного отпрыска человека, занимающего большую должность в управлении железных дорог. Вдобавок и по всем остальным вопросам характеризую тебя с самой положительной стороны. В том числе не следует признаваться тебе в своей неизлечимой, якобы, инвалидности.

– Но ведь это же неправда! – возмутился бывший гопник и хулиган, у которого в душе всё-таки имелось обострённое чувство справедливости.

– А зачем ей правда о том, что ты ещё недавно ошивался среди бандитов и занимался противоправными действиями? – угрожающе навис над ним Шульга. – Или правда о том, что твоя правая рука ещё несколько лет будет функционировать не на все сто? Вот и не рыпайся! Я сам всё улажу. А если что, подтвердишь вот эти данные…

И чётко проинструктировал своего помощника, что и как надо говорить о своей новой биографии. Благо, что вариантов имелось предостаточно, которые никто без особых полномочий проверить не сможет. Да и Пётр тем и отличался в положительную сторону, что данные инструкции выполнял скрупулёзно, последовательно и даже с завидным рвением. Потому что истово верил в новые, навеянные ему идеалы построения светлого общества добра и тотальной справедливости. А веру эту, ушлый мемохарб время от времени подстёгивал нужными рассказами, примерами и фантазиями. Для этого ему простейшего балабольства, доверительной интонации и всёпробивающей риторики – на десятерых хватало. Иначе пакри среди своих сторонников, тем более выполняющих любой твой приказ, не удержать.

Петро Яровой, успокоенный и воодушевлённый, отправился в свою съёмную комнатку, а молодожён поспешил к своей ненаглядной супруге. Она уже почти уснула на их шикарной, широкой кровати, будучи в состоянии духовной неги и обильного переедания. В плане кулинарных излишеств банкет удался лучше всего остального сопровождения. Да и сам, новоиспеченный муж не сразу набросился на желанное тельце. Даже не стал устраивать предварительные ласки. Просто обнял свою драгоценную прелесть, пытаясь ощутить её до последней клеточки кожи, втянуть в себя её родной запах и окончательно раствориться в совместном душевном блаженстве.

Как ни странно, полежав полчаса в такой благости, молодые так и не уснули. И первой о своих тревогах заговорила Анастасия, официально оставившая за собой родную фамилию Бельских:

– Сань… Я сильно переживаю за дядю Борю… Он ведь всё-таки, как бы это мягко сказать… в немалом шоке от нашей с тобой совместной жизни. Как бы он не сорвался… У меня создалось впечатление, что он несколько раз собирался наорать на тебя… А то и на меня!

В самом деле, Борис Денисович отнёсся к замужеству своей племянницы и приёмной дочери неоднозначно. В отличии родителей Александра, он вознамерился рьяно возражать против такого раннего закабаления юной девицы. Его обуяло негодование, помноженное на ревность и тоску от расставания с близкой кровиночкой. Вот он чуть и не сорвался, когда прибыл в Москву и обо всём узнал. Плюс и его гадская работа парторгом так и толкала на пафосные, неуместные речи и неадекватные поступки. Вот чуть и не начался скандал.

Благо, что и в отношении этого человека мемохарб не собирался деликатничать. Несмотря на честность дяди и его намечаемую полезность в будущем, Киллайд сразу воздействовал внушением на родственника невесты. Потом ещё и программирующим гипнозом настроил в соответствующем русле. В итоге, единственный опекун невесты, хоть и вращал выпученными глазами, пытаясь ляпнуть нечто неуместное, вовремя затыкался и только тяжело вздыхал.

Так что в постели, после свадьбы, Александр твёрдо заверил:

– Ничего, моя драгоценная. Главное, что дядя Боря тебя любит. Значит, прекрасно осознаёт, как и насколько сильно мы боготворим друг друга. Поэтому нам простят всё! Не сомневайся… Спи спокойно, радость моя…