Текст книги "Сила Внушения (СИ)"

Автор книги: Юрий Иванович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

21 глава

Оказывается с проклятиями, угрозами и стенаниями заявились женские части семей бывшего парторга Взяхина и зама Голядко. Две тётки ревели и орали в унисон, им вторила группа поддержки из дочерей, тёток, кум и сватов. Их со спин подпирало с пяток молчаливых особей мужского пола и преклонного возраста. Во всём этом шуме и гаме с трудом удавалось разобрать главные требования:

– Немедленно спасти наших невинных мужей!

– Освободить оклеветанных товарищей!

– Сжалиться над примерными отцами семейства! – а иначе грозили ответными карами:

– Проклянём!

– Сожжём к чертям собачим тебя и всё твое семейство!

– И вообще всем расскажем, что ты сам вор, бандит и преступник!

– Пойдёшь под расстрел!

Странные дамочки собрались. И весьма странно вели себя. Особенно учитывая, что у них в домах уже провели обыски, описали имущество, взяли подписки о невыезде и нависла полная конфискация неправедно нажитого добра. При этом от самого начальника автоколонны ничего больше не зависело, и повлиять на следственные органы он не мог никоим образом. Уголовное дело заведено, меры приняты, преступники арестованы, процесс пошёл.

На что сбежавшиеся бабы надеялись? Почему ничего не боялись? К чему всё это затеяли?

Только присмотревшись внимательнее, Киллайд понял, что скандалистки изрядно пьяны. Или одурманены? Все поголовно, включая молодых девиц. А это сразу меняло всю подноготную происходящего события. Провокация? Подстава? Отвлечение внимания? Скорей всего… Но от кого и от чего отвлекали?.. Кто и зачем?..

Пережитые за две жизни приключения, много чему научили мемохарба. Так что он сразу в этом бытовом на вид скандале попытался отыскать самую заинтересованную сторону. Благо ещё, что наблюдал все пертурбации со стороны, не приближаясь, и прекрасно просматривая все окрестности. Ну как, просматривая, не всё конечно и досконально, но чью-то тень на задах своего родного дома рассмотреть сумел. И эта тень старалась проскользнуть в дом со стороны сарая. Там как раз был второй выход, из кухонных сеней. А может и через окно спален лазутчик в дом пробрался? Ведь готовились к ужину, а сейчас оба родителя снаружи: отец возле калитки – в руках короткий кнут, мать на крыльце, с кухонным полотенцем в руках. Причём в полотенце что-то спрятано.

Пистолет? А что ещё может быть у орденоносного фронтовика, не раз побывавшего в тылу врага?

А вот что задумал лазутчик? Неужели банальная кража? Или нечто посерьёзнее хочет стянуть? Какие-либо важные документы? Так в доме ничего такого нет, всё у начальника колонны хранится на рабочем месте. Уголовники пронюхали про золото и бриллианты? Так один человек их никогда быстро не отыщет. Значит… всё-таки провокация? И как с этим связаны пьяные бабы?

Чуть продвинувшись по противоположной стороне улицы, Шульга взобрался на стоявшую там колоду, используемую соседями вместо лавочки. На всякий случай приготовил рогатку: ведь продырявленная задница самой агрессивной бабы наверняка заткнёт ей пасть надолго. И пока разберутся, что и откуда прилетело… Выждал минуту и уже собрался криком оттянуть на себя внимание скандалисток, как заметил потихоньку приоткрываемое окно из светлицы своего дома. Наступали лёгкие сумерки, но со своим зрением Киллайд отчётливо рассмотрел поднимаемый для стрельбы револьвер. Причём намечалась стрельба не в спину хозяина дома, а по скандалящим женщинам семейств Голядко и Взяхина.

Тут уже кричать или куда-то бежать стало поздно. Натяжка заранее приготовленной рогатки и чугунный окатыш попадает вооружённому диверсанту в лицо. Мемохарб безжалостно целился прямо в глаз преступника, но что-то пошло не так и тяжеленный кусок чугуна ударил в нижнюю губу объекта. Тот взвыл, заваливаясь на спину, но выстрелить всё-таки успел. Пуля однозначно просвистела над головой самой крикливой бабы, напугав ту до икотки. От грохота выстрела наступила в момент оглушительная тишина, которой тут же воспользовался стоящий поодаль от толпы старикашка:

– Это их выб…док стрелял! – заверещал он. – Санька-убивец!

– Ты о ком, старый мухомор?! – тут же отозвался парень, успев спрятать рогатку за пазуху. – И не ты ли всю эту катавасию затеял?!

Этим удалось смутить многих. А так как выкрикнувшие стояли с разных сторон «толковища», то все остальные синхронно крутили туловищами, рассматривая провокатора и Александра Шульгу.

Зато отец с матерью, ни мгновения не колеблясь, бросились в дом, словно два тигра на охоте. И уже через две минуты, под вновь нарастающий гул толпы, выволокли на крыльцо молодого, подвывающего мужчину лет двадцати. У того настолько оказалась окровавлена морда, что вначале никто и не узнал. Губа верхняя рассечена напрочь, до самых ноздрей, ещё и несколько верхних зубов выбито. Но потом кто-то из женщин в ужасе выдохнул:

– Стёпка?!.. Племяш?!..

От этих слов вся пьяная или одурманенная толпа вновь застыла, пытаясь понять, переварить и осознать наваливающийся страх. Подобный шок со сменой агрессии на испуг, частенько присущ таким спровоцированным под хмельком скандалам. Потому что окровавленный Степка был печально известен поселковым жителям: та ещё сволочь, в конце войны получившая срок за ограбления и кражи. Сейчас этот тип должен был находиться в лагере, где-то на северном лесоповале, а тут вдруг оказался в бегах, да ещё стреляя изнутри дома семейства Шульга. Вдобавок он оказался внучком того самого старикашки, стоящего поодаль от толпы.

Так что Фёдор Павлович всё быстро сообразил, одной рукой встряхивая уголовника за ворот крепкой рубахи, а второй показывая толпе револьвер, держа его за ствол:

– Вот эта гниль и стреляла! Из вот этого оружия. Причём стреляла именно по вам! Ну?.. Думайте: кто его больше всех обижал в обосцаном детстве?

Недолгое переглядывание в толпе, и та самая женщина, учуявшая пролетевшую над головой пулю, простонала:

– Ах, ты и гнида, Степанушка…

– Как же так, сыночек?! – рядом с ней зарыдала другая женщина.

Тогда как старший Шульга уже тыкал трофейным револьвером в сторону дедка:

– Старый Шушель, так что ты там о своём выб…дке хотел выкрикнуть? – и вновь обратился к бабам: – И чего это вы все такие агрессивные стали? Тоже в лагеря захотелось? Или вас кто подпоил вначале?

Один из мужиков, прищурившись в подозрении, уставился на деда:

– Шушель! А чего это ты нам такого наливал для храбрости? Ещё и всех заставлял выпить?

Но старикашка отвечать не собирался, а с неожиданной прытью вспугнутого зайца уже улепётывал вдаль по улице. А вот навстречу ему пылил на своём мотоцикле участковый. Въехал он чуть ли не в самую толпу, затормозив у ворот, и сразу начал кричать, размахивая пистолетом:

– Что за сборище?! Разойтись немедленно! Кто стрелял?! – и уже во двор заглянув, стал объяснять солидному начальнику и полковнику в отставке цель своего внезапного появления: – Мне какой-то мелкий пацан прокричал, что здесь женщин постреляли, я и рванул. Фёдор Павлович, что здесь творится?

– Да вот, беглый зэк Степашка забрался ко мне в дом и пытался из окна пострелять своих же родственников. А тех заранее дед Шушель подпоил какой-то настойкой из мухоморов и раззадорил пройти сюда поскандалить. Сговор!

Начинающий багроветь от гнева участковый, вначале только просипел:

– А кто его так… окровавил? – указывая на скулящего Стёпку.

– Дурачок во время выстрела револьвер не удержал, вот он ему по зубам и въехал.

После этого участковый явно сорвался с резьбы. В свете последних событий в посёлке, ограблений, перестрелок, убийств, он и так толком не мог выспаться. Ещё и справедливо опасался, что его самого расстреляют за такой огромный всплеск криминогенной обстановки на его территории. Поэтому и не выдержал чрезмерной психологической нагрузки. Он с таким рычанием набросился с оскорблениями и матами на собравшуюся толпу, что у тех из голов всякие остатки дурмана моментально выветрились. Ещё и пистолетом при этом размахивал крайне опасно и угрожающе. Так что все скандалисты, как и подтянувшиеся зеваки, стали буквально разбегаться в разные стороны.

Уж как костерил недавний фронтовик семейство Взяхиных и Голядко, что наверное фашистов во время рукопашных так не проклинал и не осыпал скверными словами. Александр больше всего смутился из-за присутствия недалеко своей невесты. Уж ей-то никоим образом не следовало слышать подобного мата. Но когда он поспешил к мотоциклу, то вздохнул с некоторым облегчением. Настенька так и сидела на заднем сидении и плотно прикрывала свои ушки ладонями. Ещё и глаза прикрыла веками. Мол, я ничего не слышала и не видела. Молодец девка, чего уж там.

Да и кавалер постарался не вспугнуть красавицу. Вначале дождался окончания матерной тирады, и только потом шевельнул транспортное средство, постучав по рулю:

– Прелесть моя! Скоро будем ужинать! – обнял девушку, чмокнул её несколько раз в шелковистую щёчку, и промурлыкал: – Я по тебе так соскучился!

Всё это окончательно успокоило Бельских, хотя она так и косилась на место событий. А там участковый не озадачивался куртуазным обращением с преступником. Пиная того то сапогом под зад, то кулаком под рёбра, усадил в коляску, приковал наручниками к специальной скобе, да и увёз в поселковую каталажку. Составлять протокол и производить опрос свидетелей, он даже и не подумал.

Отец, рассмотрев свой BMWв конце улицы, открыл ворота, дождался въезда, а потом поинтересовался у сына:

– Всё видел?

– Почти. Но самое главное рассмотрел.

– И всё понял?

– Элементарно! Так этому уроду и надо!

– Так я его не бил! – пожал плечами отец.

– Так я на тебя и не говорю! – точно так же пожал плечами сын.

– То есть? – потребовалось уточнение.

И тут влезла в разговор Настя, которая, как оказалось, не всё время просидела с крепко зажмуренными глазами:

– Это Санька помог! – заявила она с такой гордостью, словно она маршал, удачно провёдший генеральное наступление. – Он из рогатки стрелял! И за секунду до выстрела!

Фёдор Павлович глянул на будущую невестку, словно на явление ангела народу. Затем перевёл взгляд на сына, и с пониманием протянул:

– Вон оно как, Александр Фёдорович!.. Та самая рогатка?.. И те самые окатыши?..

Удачная и опасная поделка не прошла мимо его внимания. Хотя на момент её изготовления он презрительно кривился и называл игрушку никчемной забавой. Зато сейчас она пригодилась как нельзя кстати.

Он явно хотел ещё что-то уточнить, но мать с крыльца поторопила:

– Ну и долго вы там стоять будете? Или всё-таки пройдёте домой на торжественный ужин? – ну да, война войной, а свадьбы по расписанию.

В светелке уже было всё готово к застолью. И прибрано идеально. Будущая свекровь демонстрировала перед невесткой, как надо правильно обустраивать семейный очаг и вести домашнее хозяйство.

Уселись. Отец стал разливать спиртные напитки. Но обе женщины от вина отказались, попросив квас. А вот Санька согласно кивнул, на предложение о водке. Ну и махнул с батей по первой стопке с таким видом завсегдатая «рюмочных», что все три сотрапезника забеспокоились:

– Оно-то конечно…, – начал с сомнением отец.

– Не рано ли? – возмутилась мать.

– Неужели так вкусно? – удивилась невеста.

Набросившийся на закуску парень ответил не сразу. Киллайд просто не мог ответить правду: что в его перестраиваемом сейчас организме любое калорийное вещество пойдёт на пользу. Не поймут-с!

Поэтому пришлось притворно вздыхать и жаловаться:

– А как иначе, если вокруг такое творится? И если бы просто уголовники друг друга убивали, так они ещё и на честных людей рот открывают и провокации устраивают. Вот и давит стресс! Вот и нервничаю! А ведь все болезни от нервов. Так что… папа, наливай!

Тот крякнул от такого перехода, но налил, приговаривая при этом:

– Умение выпить и остаться при этом при своём разуме – оно как раз и отличает настоящего мужчину от животного. Ну и если хочешь себя испытать, то как раз при родителях и нужно это делать. А я – проконтролирую…

– Как бы тебя не пришлось контролировать, товарищ полковник! – многозначительно припечатала Наталья Петровна.

Так-то она во всём и всегда подчинялась супругу и боевому командиру. Но в принципиальных вопросах, особенно при воспитании ребёнка, все доминантные настройки сносились напрочь. Поэтому глава семейства старался не доводить ситуации, когда пришлось бы безропотно капитулировать. Постарался и сейчас не накалять:

– Ну а за нами двумя – мамулька строгая присмотрит. Да и невеста твоя, пусть надзор ведёт. Ибо нам, мужчинам, без этого никак! Как раз и тост в тему: за наших возлюбленных хранительниц очага!

Александр твёрдо верил, что отец любил только мать одну, и на других женщин даже не смотрел никогда. Однолюб. Раз и навсегда. До самой смерти. Как и случилось у них в прошлой жизни. А теперь вот, выпивая и обильно закусывая, Киллайд задумался на эту тему:

«Не иначе, как эта особенность характера мне досталась в наследство вместе с телом. Иначе чем объяснить мою маниакальную влюблённость именно в Анастасию Бельских? Ведь сколько в прошлой жизни у меня на пути встречалось женщин?.. И каких женщин!.. А вот всё равно милей и желаннее моей Настеньки не было. Нет… и не будет! Вот уж не думал, живя среди пьетри, что такое случается. Может это болезнь такая?.. Зато какая она сладкая приятная!..»

После пятой стопки он пить больше не стал. Зато сотрапезниками было отмечено завидное сопротивление алкоголю:

– Словно и не пил ничего! – горделиво похвалила Бельских.

– Коварная штука, эта водка! – сомневалась мать. – За углом догонит и с ног свалит.

И только отец в шутку радовался:

– Ну вот, дождался! Будет и мне теперь с кем стресс снять! Если что…

А может и не шутил?.. Но когда Александр наелся, слопав за четверых, то тоже смолк вместе с женщинами. Потому что всю инициативу на себя в разговоре сын взял на себя. Причём рассказывал в основном коротенькие, весёлые истории, весьма интересные, интеллектуальные анекдоты и перемежал всё это к месту сказанными изречениями великих философов. И не только земных! Правда, в таком случае он не давал конкретной ссылки на имя, только обобщал:

– Кто-то из великих сказал…

И шутил, веселя семейную компанию. В общем вечер удался, невзирая на отсутствие, так и не пришедшего Бориса Денисовича Бельских. Смотрины состоялись. И возражений о поездке в Москву не последовало. Естественно, при условии завершения среднего образования.

22 глава

Последующие несколько дней прошли в сравнительном спокойствии. По крайней мере ни стрельбы, ни скандалов, ни противостояний со всякими несознательными элементами в самом посёлке не случилось. Участковый уже сам разбирался с провокаторами и нелегальными производителями зелья на мухоморах.

И всё равно у Киллайда не оставалось ни единой свободной минутки. Много времени у него ушло на изготовление лекарств. Не в пример меньше он потратил на обучение Анастасии и на жаркие поцелуи во время занятий. Моментами у них чуть не доходило до полного телесного контакта, но парень и сам сдержался и невесту остановить сумел. Опасался, что лишение девственности может спровоцировать неадекватную реакцию дяди Бори и тот резко воспротивится отъезду молодых в столицу. Лучше уж сейчас немного потерпеть, чтобы потом действовать с уверенностью и без оглядки на родню.

А вот всё остальное время мемохарб тратил на ускоренное, усиленное, крайне поспешное усовершенствование собственных умений. Уж очень ему не понравилась зависимость от физического оружия. Ведь в некоторых случаях ни пистолет, ни рогатка не спасут. Точнее спасут, но слишком уж они заметны, громоздки и неудобны в употреблении. Наиболее оптимальный вариант – это использование дистанционного ментального оружия, которое приводилось в действие только силой собственной мысли. Недаром ведь Киллайд до самой глубокой старости в прошлой жизни совершенствовал и развивал свои уникальные умения. Так что он знал: как и что надо делать. Мало того, он верил, что у него всё получится.

Другой вопрос: насколько быстро? И насколько действенно?

В данном сейчас, ещё в юном и несовершенном теле, сразу замахиваться на вершины собственной эволюции, считалось по всем размышлениям преждевременно. Мало того – подобная эскалация в развитии могла надорвать организм, если не чего хуже сотворить. Вот и следовало сконцентрироваться на чём-то одном, не настолько сложном, зато максимально эффективном действе.

Ещё будучи в плену родной цивилизации, Парк умел использовать ментальный удар, под грифом «Ужас». Но там ему вживили в тело жёсткие ограничители, навсегда блокирующие многие, в том числе и это умение. В прошлой жизни Шульга-Паркс это умении восстановил. Даже довёл его до совершенства, работая как по большой площади вокруг себя, так и в чётко выбранном направлении. Вот этот удар и был выбран для основного развития, на него ориентировались все процессы, идущие в преобразующемся теле.

Увы! Крайне полезное и невероятно востребованное умения так и не удалось довести до желаемой кондиции. Во-первых, не получалось работать по площади вокруг себя. А ведь порой нет ничего эффективнее, чем довести всех вокруг врагов до такого страха, что желудок у них опорожняется непроизвольно.

Во-вторых: сам адресно направленный удар сейчас стал получаться как-то странно. Словно шиворот-навыворот действовал, настигая противника почему-то не в лоб, а в затылок. То есть враг пугался не самого Киллайда, а некоего абстрактного ужаса, надвигающегося на него сзади. Даже смешно как-то получалось во время нескольких испытаний: объект резко разворачивался, трясся от страха, выискивая опасность и… Дальше действия разнились. Кто орал, падая на колени, кто визжал и обделывался, кто размахивал имеющимся в руках оружием, пытаясь отогнать только ему видимый кошмар.

Странно. И совершенно непонятно. Почему именно так? Сзади? Отзеркаливает нечто, усиливая при этом сам удар? Или иные помехи присутствуют? Тут следовало ещё много и настойчиво экспериментировать.

Жаль, что объектов для испытания осталось в посёлке совсем ничего. Так, мелочь хулиганская, затевающая драки всё меньше и меньше. Все резко стали правильными и примерными гражданами. Да и как затевать мордобой, когда с тобой такой конфуз случается? А потом ещё несколько дней внутренности скручивает от последствий пережитого страха? И что хуже всего, никто понять не мог: за что и откуда на него такие вдруг напасти сваливаются? Вот и сидели в последнее время самые ярые хулиганы по домам, а коль выходили в места массового развлечения, то вели себя в высшей степени порядочно, цивилизованно и с достоинством.

Несколько досадуя на отсутствие «объектов» Киллайд смирился с недоработкой своего удара. Старался размышлять резонно:

«Впоследствии проработаю детали, доводя до совершенства. Главное, что работает, пусть только и в конкретном направлении. К тому же, получается интересно и забавно даже. Противник забывает о тебе и всё своё внимание переносит в противоположную сторону. В этот момент делай с ним что хошь! Что и требовалось доказать! Теперь только и надо, что наращивать дистанцию удара».

Это он так подводил итоги своего усовершенствования, во время вручения аттестатов о завершении учёбы в школе и получения среднего образования. Можно сказать, что накануне самого отъезда в Москву.

Потому что директор школы не подвёл. Егор Анисимович собрал кого надо, призвал соответствующую комиссию из районо и облоно, доказал кому следует, давя своим авторитетом, уговорил кого необходимо и таки провернул сдачу экзамен экстерна. Уложились экзаменаторы в два с половиной дня. Кстати, никто их них не отказался от оплаченных командировочных, суточных и от дополнительно пайка «за срочность». А с другой стороны, понять учителей и чиновников можно: ну кто захочет во время отпуска работать? Да ещё и в субботу с половиной воскресенья! Пятницу можно не считать.

Имелось ещё несколько положительных итогов состоявшейся экстерны: единогласный восторг знаниями парочки учеников, резко возросший авторитет Калинчука, как директора и преподавателя, почёт для прочих учителей, ну и яркий пример для всех остальных воспитанников. Правда большинство из них узнает об этом примере только первого сентября, когда начнутся занятия. Каникулы, всё-таки.

Получение аттестатов (причём с отличием и с золотыми медалями) отмечали в доме семейства Шульга. Причём собрались на подворье не только дядя Игнат со всем своим выводком, но и остальные родственники молодой парочки подтянулись. Хорошо так отпраздновали, душевно. И долго. Причём Александр умудрился практически с каждым родственником переговорить наедине. И особо не деликатничал, используя при прямом контакте импульсы долгосрочного внушения. Пусть помнят только хорошее, нужное и правильное.

Мало ли оно как в будущем сложится? Вдруг некие заинтересованные лица пошлют в посёлок своих дознатчиков, и те начнут выспрашивать «А кто таков Санька Шульга? А с чего он резко стал таким умным и как раньше учился?» Ну и в ответ услышат лишь «О! Наш Санька с пелёнок к знаниям тянулся, на горшке с энциклопедией засиживался, рисовал с первого класса не хуже Тициана и ублажал наш слух музыкой, почище Моцарта!

А Настенька? Так та вообще родилась уже грамотная, в три года знала таблицу Менделеева и всегда была круглой отличницей!» Правда многие свидетели взросления вундеркиндов могли попасть впросак, ибо не все отвечающие знали, кто такой Моцарт, когда жил Менделеев и что именно рисовал Тициан. Но вдалбливать в головы ещё и такую информацию, тут уже ни у какого мемохарба силёнок не хватит. А ведь помимо родственников, Александру пришлось ещё и с большинством посельчан за руку попрощаться перед отъездом, роняя при этом искру твёрдых убеждений в своей личной значимости и подросшем авторитете семейств Шульга и Бельских.

На следующий день, ближе к вечеру планировался отъезд на вокзал, к поезду на Москву. А вот с самого утра Шульга-Паркс попросил отца собрать как можно больше фронтовых побратимов. Тех самых, которые вот уже почти две недели творили истинную бурю в епархии советских чиновников, военачальников, правовых структурах и в партийной тусовке. Причём каждый мог прямо к начальнику автоколонны приезжать, когда ему удобно, столпотворение не допускалось. Потому что на каждого мемохарб отводил минут десять тотального внушения, во время которого передавался целый пакет разнообразной информации. Туда же входил простейший блок против постороннего гипноза, умение гасить болевые ощущения и навык хотя бы элементарного умения отличать ложь от правды.

Естественно, вот так просто обрабатывать каждого (имей те хоть нереальное уважение к пацану) выглядело бы слишком подозрительно. Да и неприемлемо. Но тут передача пакета маскировалась заявлением об усилившихся целительских способностях Александра. Мол, наложением рук он поправляет здоровье, запускает ускоренную регенерацию и даже придаёт стабильности мужской потенции. Над последним ржали больше всего, но именно этот аспект почему-то никого не оставил равнодушным. То есть соглашались все без исключения.

А в конце сеанса не особо копались в своём сознании, поражаясь взявшимся невесть откуда знаниям, а низменно прислушивались к своему детородному органу. Дескать, неужель я снова стану, моложавым жеребцом? Радовались, ощущая в себе этакую лихость и желание наделать детей побольше.

Ещё бы им не радоваться! Коль вначале каждый выпивал растворённый в стакане воды порошок с созданными Киллайдом лекарствами. Да и после сеанса получал определённый набор снадобий, с чёткой инструкцией по их применению. Боевые раны, данные снадобья залечить окончательно никак не могли, но вот дать некий всплеск прилива здоровья на год – вполне! А то и на полтора года некие болячки перестанут беспокоить. А ведь некоторые фронтовики спать не могли накануне плохой погоды, когда старые раны начинали тянуть, суставы ныть, а перенапряжённые от судорог сухожилия рваться. И только за краткие моменты облегчения готовы были платить какие угодно деньги.

А тут бесплатно? Чисто по-компанейски сын боевых побратимов Фёдора и Натальи просто подержит свои ладони на голове, на плечах или на шее? Да сколько угодно времени пусть держит! Ещё и порошками какими-то снабжает? Отлично! Такому парню можно верить! Ну и такого парня надо беречь, чего уж там. И не только его лично, но и его невесту Настеньку. И беречь, не считаясь с собственной жизнью. Ага. Такая установка тоже давалась, практически незаметная на фоне остальных.

Прагматичный пьетри в своём стиле:

«Помочь то вам я попробую в наведении порядка в стране, но всё-таки важней всего именно моя личная безопасность. Ну и жены моей – соответственно! Она для меня дороже любой высшей справедливости!»

И никакие новые родственные чувства (пусть и весьма приятные для души) его не останавливали. Поэтому даже родителей он обработал в своеобразном направлении. Причём воздействовал скрупулёзно составленным пакетом информации, затрагивая попутно самые глубокие струнки характера. Например, мать он «исцелял», попутно приговаривая:

– Ничего странного в этом нет, чтобы стремиться к той же должности министра. Заслуженная офицер, носительница орденов, коммунист, прекрасно разбирающаяся в культурной жизни страны… К тому же у тебя давно есть в мыслях наброски нескольких великолепных сценариев. Вот и получается, кому как не тебе возглавлять ведомства или структуры народного образования и пропаганды? Вон посмотри на Георгия Александрова, которого вот-вот снимут с должности начальника Управления пропаганды и агитации ЦК КПСС. Что он из себя представляет? Тупое отродье, рвущееся к власти и устраивающее вечера разврата со своими ближайшими приятелями Кружковым и Еголиным. Все знают, насколько он бездарен, невежествен, хамоват, туп, вульгарно-мелочен. О его проделках и чёрных делах в скором времени раструбят, как он ни пытается скрывать свою сущность за высокими лозунгами о приоритете коммунистической партии. И кто придёт на его место? Миша Суслов? Тот ещё каналья, лично виноватый в расстреле тысяч достойнейших и честнейших людей нашего государства. Вот и спрашивается: насколько станет лучше жить, если ты займёшь место этих пауков в правительстве? Пусть и не сразу, а через несколько лет… А если и сразу? Там ведь и знаний особых не надо. Главное руководствоваться элементарными понятиями порядочности, рамками здравого смысла и прислушиваться к чувству справедливости… Ну и правильно подобрать штат своих заместителей.

То есть ещё и голосом убеждал, настраивал на рывок в карьере. А почему такое внушение шло тяжело? Да потому что мать умудрялась морально сопротивляться таким словам:

– Сынок, что ты такое говоришь?.. Меня же там моментально съедят… Живьём и без соли!.. Ты просто не представляешь, какие там люди за власть борются!.. За возможность усесться в кресло хотя бы маленького начальника, готовы мать с отцом родных продать…

Пусть убеждённая коммунист, пусть сама маленькая сошка, но она прекрасно себе представляла, какая грызня за портфели творится в столице. Там сражались монстры, поддерживаемые своими кланами, опекаемые своими кликами, охраняемые своими структурами. Народной и прозрачной власть казалась только людям наивным, доверчивым и недалёким. Любой человек грамотный и порядочный видел зло, которое концентрировалось в Кремле и вокруг него. И если этот порядный человек являлся ещё и умным, то руками и ногами отпихивался от карьерного роста. Тихая, патриархальная жизнь их устраивала больше.

Вот и Наталья Петровна Шульга всеми силами пыталась воспротивиться ведущему на неё воздействию. Однако мемохарб старался… Очень старался!

С отцом вышло на удивление проще. Несмотря на всю свою принципиальность, жесткость и несговорчивость, он всё-таки беспрекословно подчинялся приказам. Тем более если приказы являлись рациональными и не шли вразнос с его личным чувством обострённой справедливости. В своей биографии Фёдор Павлович никогда не нарушал партийную дисциплину, хотя разочарование в самой партии, никак не отдающей свою руководящую роль именно Советам, разъедала его всё глубже и глубже.

То есть страна или партия приказала идти в наступление – полковник шёл. Приказала уйти в отставку по ранению – он ушёл. Последовало распоряжение занять должность начальника автоколонны, он занял без неуместных вопросов или колебаний. То есть, когда ему поступит некое распоряжение от сообщества боевых побратимов, он сразу же приступит к его выполнению. И неважно, куда его пошлют работать, на Сахалин или в Москву. Директором колхоза или министром транспортной промышленности. Надо? Значит вперёд и с песней!

Ну и как мужчина, старший Шульга не боялся ничего. Вплоть до того, что в увеличении количества своих детей не увидел ничего плохого. И когда у него в сознании улеглись внушения некоторого целительского свойства, сделал соответствующие выводы:

– А что, вполне здорово получится! Как хорошо иметь в доме своего целителя! Ну и мы постараемся… Всё в тему пойдёт. Пока мать посидит дома с парочкой твоих братиков или сестричек, резко поднимет свой уровень образования, допустим, второй институт окончит на заочной форме обучения. В курс дела войдёт столичной жизни. А потом и она на любую работу пойдёт со всем присущим ей усердием и щепетильностью. Уж кто-кто, но твоя мать в самом деле может легко возглавить отдел культуры и образования.

Вот так и получился из отца самый рьяный поборник намеченных преобразований в стране. Его ни учить, ни агитировать не приходилось. Только подталкивать в нужную сторону, загружать нужную информацию, следить за его здоровьем, да наладить должное финансирование. Он же куда угодно потянет за собой лучших, самых достойных родственников. Или друзей. Или товарищей по работе. То есть намерение привлечь родителей для решения самых глобальных задач, показались на данный момент самым правильным.

Иначе говоря – десант поддержки, который прибудет следом в столицу, готовился.

Средства? Ну да, несмотря на социализм кругом, без денег даже учиться не получилось бы. То же высшее заведение следовало оплатить: четыреста рублей в год на каждого. И это при зарплате начальника автоколонны в семьсот рублей ежемесячно. Сложно учиться простым крестьянам и рабочим, несмотря на всю пропаганду коммунистического режима, восхваляющую строй и образ жизни. Пусть даже имелись льготы студентам с отличием или выпускникам с красными дипломами.

Так что денег будущие студенты везли с собой достаточно. При этом не напрягая родителей или дядю Борю. Запаслись.

С накоплением нужной суммы мемохарбу было проще всего. И даже явная противоправная спекуляция драгоценностями, золотом и ювелирными изделиями его не смущала. Тем более не смущала экспроприация награбленного, которую он устроил у бандитов, проходящих под условным названием «Патруль». Для достижения целей – все средства хороши. А уж если дорваться в будущем до возможности пощипать иноземные банки, биржи, хранилища и схроны, о которых была скрупулёзно собрана информация в прошлой жизни, то и для всего народа СССР жизнь могла стать не в пример достойней и лучше. Но для этого уже надо иметь большую, очень большую власть. А чтобы её получить, да в такой стране как СССР, придётся из кожи вон лезть. Даже такое существо как мемохарб может надорваться. Главное – не останавливаться на выбранном пути. А в остальном… Жизнь покажет…