Текст книги "Месть колдуна"

Автор книги: Юрий Иванович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]

– За что?!!! – взревел верзила.

– Молчать! – рыкнул страшным голосом сотник и двинулся в сторону возмущённого наёмника. А, подойдя, остановился на расстоянии полуметра и стал буравить крикуна взглядом. Комендант словно и не замечал этого:

– А за то, что спровоцировал пьяную драку! Или тебе столбняк в голову ударил?! И забыл, как к нашим женщинам подходить надо?!

Верзила опять хотел возмутиться, но так и замер при виде слегка качнувшегося в его сторону сотника. Решив видимо не раздражать начальство в такой обстановке.

– И хочу напомнить: со дня на день вы отправляетесь на ваше постоянное место дислоцирования. И уже там подобные выходки будут иметь для любого самые плачевные последствия. Не хочу пугать, но штрафовать вас вряд ли станут. Просто сожгут, как преступивших закон! Как выжигают болотных ядовитых червей! И никакие ваши выкрики-возмущения «За что?!» не помогут! Всем понятно?! Или кто-то хочет показать свою тупость, прикидываясь большим умником?!

Все стояли нахмуренные и молчаливые, и лишь те, кто имел такую возможность, косились со злобой на виновников скандала. Хотя верзила Схатак явно попадал в категорию невинно попавших под раздачу.

Комендант буравил своими вдруг ставшими пронзительными глазами чуть ли не всех одновременно, ожидая услышать хоть малейшие возражения. Но тупоголовых в строю не нашлось. Желающих притвориться умниками – тоже. Поэтому, проводящий построение Эль-Митолан, вновь принял невозмутимый вид, глаза его вновь стали тусклыми и невыразительными, а голос – спокойным и обыденным:

– Теперь перейдём к нашему пополнению. Скорей всего вы уже познакомились, но теперь представляю вам нового товарища официально. Кашад Низу. Его воинское мастерство вы уже могли оценить недавно. Хочу добавить, что и магические таланты у него не менее уникальные. Поэтому командование сразу присвоило ему звание десятника.

Речь немного прервалась, и продолжилась после пробежавшего по рядам ропота:

– Сегодня Кашад занят обычной рутиной организационной волокиты. Но завтра должен стоять во главе своего отряда. Желающие могут подходить к нему в свободное время и предлагать свои кандидатуры. А сейчас! Внимание! Разойтись на запланированные места занятий!

Строй распался, закружил небольшим водоворотом. На Кашада поглядывали с ещё большим удивлением и заинтересованностью. И многие прикидывали что делать? Идти к этому почти незнакомому Эль-Митолану в отряд или нет?

В среде наёмником подразделение на десятки и сотни было во многом условно. Так сотней считалась группа, в которой было не меньше шестидесяти особей. Но порой то же самое говорили об отряде численностью и до ста пятидесяти воинов. Правда чуть разнились названия: слово «сотня» предварялось прилагательными «малая» и «большая». Десяток имел лишь одно ограничение: в нём должно быть не менее десяти человек. Но порой бывало и до сорока. Тогда к данной терминологии формирования добавляли значения «белый», двойной, «триединый» и «чёрный». «Белый», как правило, давали под командование начинающего десятника. Или в боевых условиях в него входили отборные наёмники квалифицирующиеся в разведке, расшифровке следов и диверсионной работе. И уже «чёрным десятком» командовали заслуженные и опытные ветераны, которым оставался лишь один шаг до перехода на должность сотника.

Скалоподобный Дорнесс стал покрикивать на наёмников, разгоняя их по местам занятий, а комендант повёл Кашада в здание. Но на полпути их догнала менсалонийка, игриво шлёпнула Невменяемого ниже спины и вызвала этим вполне справедливую вспышку негодования:

– Да что ты себе позволяешь?!

– Всё! Поняла, господин десятник! Больше не повторится! – затараторила Золана, совершенно не обращая внимания на нахмуренного коменданта. – Я только хочу сообщить, что очень рада, что попала под твоё командование. И предупредить: никого больше пока не набирай без совета со мной.

Как ни умел Кремон держать себя в руках, но тут потерял дар речи от возмущения. А в следующее мгновение после наёмницы остался лишь запах ухоженного женского тела и чарующей парфюмерии. Комендант резко возобновил движение и бросил через плечо:

– Присмотрел себе заместителя?

– Вроде бы. Только хотел подробнее узнать биографию ордынца со шрамом поперёк лба.

– А, Меченный! – одобрительный кивок и уважительный взгляд. – Смотри ты, как быстро заметил! Действительно надёжный воин. Хоть и до десятника немного не дотягивает. После «беседы» с командиром я тебе дам его дело почитать.

Кремон уже догадывался, что именно сейчас его будут проверять на лояльность под Сонным Покрывалом, но относился к этому с полным безразличием. Его больше интересовало количество приданных ему в подчинение людей.

– В договоре этого не укали! Почему?

– На данный момент у нас туго с десятниками здесь. Ты будешь лишь четвёртым, а надо как минимум пять, а то и шесть. Но и в Ледонии скорей всего будут некоторые пересортировки личного состава. Так что пока себе наберёшь двойную десятку. Только учитывай: при переходе может тебе придётся командовать и сорока подчинёнными. Справишься?

– Постараюсь.

– Кстати, эту фурию ты точно к себе берёшь?

– Ещё чего?! – чуть ли не выкрикнул Кашад, фыркая с возмущением. – Даже не пойму, почему она так себя ведёт, я ей повода не давал. А уж тем более видеть её в своём десятке не желаю!

Комендант остановился перед дверьми памятного помещения и придержал молодого колдуна за локоть:

– А где же выход из сложившейся ситуации? Вот ты не желаешь, другой тоже о ней слышать не хочет, третий чуть в обморок не падает при её имени. А мне что делать? Оставить этот ураган при центре в качестве источника новых неприятностей?

– Вы что, серьёзно? Хотите славить это чудо мне?

– Серьёзней некуда! Вся надежда на тебя. Она хоть слушать тебя собирается. Да и признаёт твою силу.

– Интересно, а почему вам её десятником не поставить? Бояться её будут однозначно.

– Ага! Если выживут в первую же неделю! Ты сам подумай о своём предложении со стороны.

– Ах да, – вздохнул Кашад, – Она мне и сама в подобном признавалась. Опасалась убить за малейшее ослушание…

– Вот видишь! Она тебе даже раскрывается понемногу. Уже отлично. Я думаю, что ты с ней справишься обязательно.

– Да нет, не хочу я такой нервотрёпки категорически!

– И не надоело спорить со старшими? – тихо, но со злобой зарычал комендант. И подтолкнул к двери: – Давай, иди. Не заставляй ждать полковника и очаровательного лейтенанта.

Хотелось ещё спорить и доказывать своё право выбора, но дверь уже открылась, а полковник призывно махнул рукой:

– Заходи! Чего ты там топчешься?

– Уже вошёл, – с раздражением и досадой Кашад закрыл за собой дверь и прошёл к одиноко стоящему стулу. – Господин полковник, десятник Низу прибыл для беседы.

– Садись, чего стоишь. Или боишься?

– Да нет, не боюсь.

К разговору подключилась лейтенант Гулис:

– Но почему такие негативные эмоции из тебя плещут?

– Как же тут быть спокойным, когда под моё командование пытаются всучить самую сволочную и противную самку этого мира!

– Ой! Мне кажется, я поняла! – в голосе колабы явно проскальзывало осуждение: – Ты ненавидишь всех, кто хоть чем-то отличается от тебя? Цветом кожи? Строением?

– Ну что вы? Госпожа лейтенант! Как можно сравнивать?! Под вашим руководством, например, я готов выполнять что угодно. Потому что вы высокоинтеллектуальное и развитое мыслящее существо. Тогда как лишь чуть более загорелая менсалонийка вызывает мою ненависть не смуглой кожей, а своей тупостью, неумением держать себя в руках и желанием перессорить вокруг себя всех на свете.

– Понимаю тебя, – заговорил полковник, – И даже сочувствую. Но если рассуждать здраво, то скажи, что тебе лично Золана Мецц сделала плохого?

– Как что?! – захлебнулся возмущением Кашад. – Да что…, что…, да всё!

– Конкретней?

– Ну…, пыталась закатить истерику в трактире. Нагло приставала ко мне в мужском туалете. Потом…

– Ага, ещё вспомни, как она, после твоего жуткого удара, пожелала поражения от сотника. И как наверняка обиделась, что ты не пригасил её на танец. Ни разу. Да и твои обвинения в приставании и в истерике звучат, мягко говоря, слишком по-женски. Точно так же мне недавно жаловалась одна наёмница на увивающегося за ней мужчину. А потом через два дня пришла опять со слезами и пожаловалась, что ухажёр сбежал от неё после второй ночи страстных любовных игрищ. И просила заставить его одуматься и вернуться к ней. Но то – она. А ты? Ещё и десятником захотел стать! Ха! Как же ты собираешься людьми командовать, если с одной самкой справиться не можешь?!

С минуту стояла полная тишина. Кашад не знал, что ответить и лишь пытался уловить эмоциональный фон колабов. Полковник, похоже, действительно сердился, но вот над лейтенантом Гулис колыхалось марево еле сдерживаемого веселья. Как жаль, что у цилиндров нет лица и определить мимику практически невозможно.

– Ладно, приступим! – закомандовал полковник.

Лейтенант ловко подкатилась сзади и одной рукой наложила Покрывало на голову Кашада Низу.

«Ну вот, опять придётся врать! – подумал тот, привычно уменьшаясь в размерах и располагаясь в собственной черепной коробке. – Бедные червячки! Как им хочется верить, что можно купить лояльность человека большими деньгами! Ну что ж, порадую их своей жадностью и стремлением разбогатеть любой ценой. И об их системе дознания не помешает составить собственное представление. Надо будет скрупулёзно запомнить все их вопросы. Возможно, это и пригодится. Ведь если это интересно им, то и для нашей стороны может представлять определённый интерес».

– Первый вопрос: в каком населённом пункте ты родился?

– Очень маленьком, – заунывным голосом ответил десятник пока ещё не набранного «двойного десятка». Полковник Залан Лирт как-то странно скрипнул и сменил форму вопроса:

– Как называется населённый пункт, в котором ты родился?

В дальнейшем все четыре с лишним часа, вопросы сыпались на сознание Кашада Низу выверенные и правильные. Но о том, что этот южанин на самом деле один из самых лучших Эль-Митоланов Энормии, в души колабов не закралось и тени подозрения.

После обеда пришлось с головой окунуться в процесс формирования личного состава. Прочитать более шестидесяти личных дел, переговорить хотя бы коротко с пятидесятью претендентами. Да ещё и умудряться до самого отбоя не попадаться на глаза разъярённой менсалонийке. И на ночь глядя, используя свободное время, выделенное на сон, новоиспечённый десятник прихватил с собой пятнадцать человек и отправился в Шиирнадар попить пивка. Где они пропадали, чуть ли не до утра, никто не знал, но видимо Кашад решил поближе познакомиться уже с конкретными подчинёнными.

Хорошо что сотник Дорнесс правильно прочувствовал обстановку и после ужина загонял бедную наёмницу чуть ли не до смерти. Напоминая чуть ли не ежеминутно, что она сама виновата в своих бедах и чрезмерных тренировках. И когда Золана поздней ночью добралась до своей комнаты, то сил оставалось лишь на то, что бы обессиленной рухнуть на не откинутое одеяло. Правда, какие-то бормотания из её уст раздавались:

– Ну, погоди, дай мне только выспаться… Хоть чуть-чуть… А потом я тебе устрою.

Компания, возглавляемая молодым десятником, вернулась часа за три до побудки. Хоть все и были порядочно на взводе, но по своим комнатам пробирались тихо. Так же тихо раздевались и ложились на кровати. И опять-таки Кашад пожалел, что так легко поддавался искушению и явно перебрал спиртного. Что-то его слишком качало и кружило на кровати, словно она была подвешена к потолку и раскачивалась как качели. Да и перед глазами, словно туман стоял. Непонятно по какой причине молодой колдун ещё минут десять отчаянно сопротивлялся атакующему сознание сну. Насторожено прислушиваясь к сразу мерно засопевшим товарищам. Но потом отбросил все тревоги и моментально отключился от действительности.

Зато сон вполне приятный приснился. Будто он лежит на берегу озера, а ему делают массаж две симпатичные девушки. Вернее даже не массаж, а эдакие возбуждающие поглаживания.

Поэтому когда почувствовал что просыпается, вначале и глаз открывать не хотел. Было тепло, приятно и сон частично не выпускал из своих объятий. Хотя ухо отчётливо различило передвижения проснувшихся товарищей, их одевания, короткие и приглушенные смешки. А какой-то неприятный червячок сомнения и тревоги никак не мог вырваться из под окутанного сном, разомлевшего сознания. Может как раз всё наоборот? И приглушённые передвижения по комнате как раз и снятся встревоженному чувству ответственности?

В этот момент все вышли, судя по звукам, а один из товарищей по комнате остановился в дверях и проговорил:

– Слушай, Кашад! Мы вас не тревожили, раз вы сами вставать не хотите. Но ведь уже завтрак начинается, а после него сразу построение. Так что смотрите, не опоздайте!

«Странно! Неужели ещё кто-то проспал?!» Теперь уже червячок тревоги превратился в монстра, легко разорвал вязкую паутину сна и вернул сознание в действительность. И туту же Кашад с ужасом почувствовал, что поглаживания ему не снятся, а существуют на самом деле. Под одним с ним одеялом лежала женщина! Плотно прижавшись к его боку, она водила пальчиками по животу и груди, тем самым и вызывая приятные сновидения.

Его выбросило из кровати, словно огромной пружиной. И несколько минут он с ошарашенным видом разглядывал довольную и улыбающуюся Золану Мецц. Одеяло упало на пол, красавица осталась совершенно обнажённой, но словно и не замечала этого. Сладостно и похотливо потянувшись всем своим умопомрачительным телом, она крайне соблазнительно легла на бок и растерянно захлопала ресницами:

– Что, разве уже все ушли?

В этот момент кто-то из обитателей комнаты вернулся, вернее, хотел вернуться. Может, забыл чего. Но лишь на несколько секунд открыл дверь и тут со страшным грохотом её захлопнул. От этого Кашад вздрогнул и перевёл взгляд на себя. Ничего не оставалось делать, как спросить с полным видом дебила:

– А…, а меня кто раздел?

– Фи! Как не стыдно! Может, ты в пьяном угаре забыл, как и меня сюда пригласил?

Парень всем своим обнажённым телом попытался выразить возмущение и несогласие сказанному, но менсалонийка сама заговорила громко и быстро:

– Ладно, не знаю как тебе, но мне ночка понравилась. Кстати, ты можешь и не есть, но я зверски голодна! – при этом она одевалась словно по боевой тревоге. – Поэтому я бегу хоть чего-то перехвачу на завтраке. Не могу потом с пустым желудком тренироваться! Всё, Я побежала! Цём, па!

Мало того, пробегая мимо стоящего посреди комнаты столбом Кашада, она ещё и успела его шлёпнуть ниже спины. Со стоическим видом парень и это издевательство перенёс. А затем чисто машинально стал одеваться, пытаясь понять, как же он попал в эту ловушку. И вспомнил раскачиваемую постель и туман перед глазами. И ту странную тревогу, которая не давала ему некоторое время заснуть. Чем-то на него подействовали! И очень сильно подействовали! И это нечто должно хоть какой-то след оставить на кровати.

Тут стал лихорадочно поднимать простыни. Подушку и матрас и сразу же обнаружил четыре оплавленных кругляша воска в районе подушки. Непосредственно под простынею. И от восковых остатков до сих пор веяло странной и незнакомой силой. Вот тебе и менсалонийка! Вот тебе и постоянная, даже во сне не опускаемая защита! Ничего от этой ведьмы не спасает! И что же теперь делать?

За оставшееся время завтрака Невменяемый тщательно изучил следы магического воздействия, а, идя спокойной размеренной походкой на плац, выстроил логическую цепочку из тысячи крупиц своих знаний и понял, как именно беспробудный сон прорвал его защиту. И сразу же придумал, какие контрмеры надо предпринимать в подобном случае.

Вот только что делать дальше? Помимо того, что у своенравной и жестокой наёмницы может быть в запасе до десятка таких секретов, так ведь ещё и общественное мнение теперь полностью уверено в прелюбодеяниях десятника. Конечно, командование убедить будет легче, а вот остальных? Попробуй всем расскажи о тех сказочных приливах страсти, которые окутали его под видом сна… Неожиданно Кремон вспомнил те приятные ощущения, которые он испытывал при поглаживании и остановился как вкопанный. А ведь ему приятно это вспоминать! И не просто приятно, а очень приятно!

Да… И какое решение принять? Вот уже и плац. И пятнадцать наёмников на левом фланге, выстроившихся тремя пятёрками. Осталось лишь зачитать имена ещё пятерых, из числа тех, которые высказали вчера желание служить под его командованием.

Встал возле них. Справа от него первый помощник. Уроженец Кремниевой Орды, Кузласс Бинай, по прозвищу «Меченный». Он незаметно подмигнул своему десятнику, мол, не робей, всё будет хорошо. И Кашад Низу немного успокоился. А что, может и вправду взять эту убийцу к себе? А вдруг пригодится в нужный момент?

Комендант опять пожурил разгильдяев, наказал двух драчунов, ввел в строй четверых новых наёмников и только затем вызвал в центр нового десятника.

– Ну, кого ещё берёшь?

Кашад по деловому зачитал три имени из короткого списка и три воина перешли на левый фланг. Незаметно наблюдая, как лицо менсалонийки всё больше и больше сковывает маска отчаяния и скорби. Затем огласил четвёртое имя:

– Лидия Салграй!

Немного флегматичная Эль-Митоланша из Баронства Стали сама не ожидала, что её примут в сдвоенную десятку, но прошествовала на новое место чинно и чуть ли не вальяжно. Естественно никто пока не знал, что на неё слишком запал ордынец Меченный и со временем собирался расшевелить суровую крепость своим вниманием. А Кремона он убедил тем, что Лидия считалась одной из самой лучшей по части врачевания. А иметь отличного медика из Эль-Митоланов в своей десятке никакой командир не откажется.

Перед оглашением последнего имени комендант заглянул в короткий список и скривился от разочарования. А затем с укором посмотрел в глаза десятника и прошептал:

– Всё-таки меня не послушал?

Горестно кивая, он с жалостью скользнул взглядом по застывшей в страшном напряжении менсалонийке, и та всё поняла. Плечи её поникли, голова свесилась на грудь, а лицо окаменело почти так же, как у сотника Дорнесса.

Кашад не стал оправдываться. Лишь ещё раз сверился со своим списком и громко крикнул:

– Золана Мецц!

Удивились все. Конечно, каждый по разным причинам. Но больше всех была поражена сама наёмница. Она резко распрямилась и с недоверием уставилась на центр плаца. Пришлось после тяжёлого и специально страдальческого вздоха, предназначенного в первую очередь чуть улыбнувшемуся коменданту, повторить:

– Золана Мецц!

Менсалонийка чуть ли не слевитировала на своё место в новом строю. Туда же отправился и Кашад. А комендант развёл всех на занятия и тренировки. Добавив:

– Новая сдвоенная десятка занимается по индивидуальному плану своего командира. Разойдись!

Кремон уже заранее приготовил определённую программу по выявлению самых слабых в физическом плане и начал с неё. Но от маленькой предварительной речи не удержался:

– Сейчас вы будете бежать за мной. По той самой тропинке в лесу. Кто отстанет больше чем на сто метров сходит с дистанции и возвращается к начальному рубежу. Это только первый тест и он во многом зависит от вашего состояния в данный момент. Но и он кое-что значит. Так что старайтесь. Бегом, марш.

За территорией виллы находился вполне порядочный участок леса. Скорей всего он тоже принадлежал тем же владельцам. Но специально и сильно огорожен не был. Лишь кое-где на палках висели таблички-предупреждения, что данный лес частная собственность. Курсанты центра там постоянно проводили свои марш броски по натоптанной и витиевато петляющей тропе. Причём срезать путь было довольно сложно, и схитрить никто особо не мог. Поэтому о лучшем месте для испытания на элементарную выносливость и мечтать не приходилось.

Вначале Кремон поддерживал средний темп. Через час побежал в три четверти своей силы. Но лишь на третьем часу появились первые отстающие. А когда десятник рванул чуть не в полную свою силёнку возле него моментально остались лишь менсалонийка и ордынец. Но если женщина бежала довольно легко, благодаря своим длинным у резвым ногам, то подобная скорость в исполнении коротконогого Кузласса Биная, заслуживала настоящего уважения и восхищения. Он бежал с таким видом, что казалось, сейчас умрёт, но не отстанет.

Завершив круг, десятник медленно пошёл в сторону виднеющейся в заборе калитки, а Меченному скомандовал:

– Собирай всех и веди сюда!

Тот изрядно сбросил скорость и поспешил на розыски остальных наёмников. Но по разгоревшимся глазам было понятно, что в первую очередь он станет разыскивать Лидию Салграй.

А Кремон остановился и строго уставился на запыхавшуюся менсалонийку:

– Зачем ты это сделала? – имея в виду ночное усыпление. Но Золана ничуть не смутилась, лишь отвечая, интенсивно пыталась восстановить дыхание.

– Да потому что ты мне очень нравишься. И я приложу все свои усилия, что бы заслужить твою любовь.

– Вот дела! Вряд ли у тебя получится. Только запретить права не имею. Пробуй. Но учти: не такими гадкими и нечестными способами.

– Хорошо, я готова и к длительной осаде моего героя.

– М-да… Странное поведение. И учти, я имею право отчислить из десятки любого в период обучения!

– Понимаю, и стараюсь тебя не гневить даже словом, которое может оскорбить твой утончённый слух.

– А если вздумаешь ещё раз повиснуть на моём локте…

– Слушаюсь, мой командир! И теперь лишь с трепетом и надеждой буду ждать твоего специального приказа.

– Будешь дурачиться и кривляться, придумаю за это другие наказания. Я не хочу, что бы про нас думали, как о любовниках.

Золана картинно вскинула руки на вздымающейся груди и с патетикой воскликнула:

– О горе мне! Но я готова и на это. Тем более это так пошло, быть любовниками…

Она даже смешно скривилась от этих слов. Но что-то в её тоне Кашаду не понравилось. Попытался взглянуть на её эмоции, но, наткнувшись на явное смирение и довольство, недоумённо пожал плечами: «Что же она задумала»? Но довести эту мысль до приемлемой разгадки, не получилось. Подчинённые прибежали, чуть ли не строем и обступили своего командира.

– Хорошо. Сейчас на обед и после него сразу собираемся в ангаре на разбор марш-броска и проверки других способностей. Каждый из нас должен иметь представление о возможностях своего товарища. За мной!