Текст книги "Тайные шефы"

Автор книги: Юрий Ермолаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Хороший результат

Не знаю как к Павлику, а ко мне неприятности никогда не приходят в одиночку. Случилась одна – жди другую. Только я пришёл наутро в школу, как Павлик говорит:

– Идём в учительскую, Ираида Кондратьевна вызывает.

– Зачем? – спросил я.

– Сам разве не знаешь, – шёпотом сказал Павлик.

Конечно, я его от волнения спросил, и так всё было ясно. Вожатая сказала учительнице, что у октябрят будут другие шефы. И она хочет запретить нам с ними встречаться.

– Если что, скажем: играли вместе просто так, как жильцы одного дома, – предупредил Павлик. – Этого нам уж запретить никто не может.

В учительской мы увидели Ираиду Кондратьевну, зарёванного Гошу и пыхтящую, как маневровый паровоз, его мать. Она тут же поднялась с дивана и, указывая на нас, затрубила своим громким голосом:

– Эти самые! Они! Они подговорили!

Гоша заревел ещё громче. Я сразу догадался, что он что‑то натворил и, оправдываясь перед матерью, впутал в это дело нас.

– Зачем вы это сделали? – спросила нас Ираида Кондратьевна.

Я пожал плечами, потому что не знал, о чём нас спрашивают. Но не успел я и рта раскрыть, как Гошина мама сказала:

– Ребёнок теряет аппетит, совсем отказывается есть. А теперь ещё заболеть может. От щенка грязь, блохи. Зачем он нам?

– А в книжке «Родная речь» написано, что собака – друг человека, – размазывая по лицу слёзы, протянул Гоша, – я хочу друга.

– Заведи двуногого, – приказала ему мать.

– Двуногого? – перестав плакать, изумился Гоша. – Разве такие собаки бывают?

– Зачем вы велели Гоше и другим октябрятам завести себе щенков? – спросила Ираида Кондратьевна.

– Мы не велели, – вырвалось у Павлика.

Я чуть‑чуть не сказал то же. Мы ведь в самом деле ничего не приказывали. Только говорить так сейчас – значит, засыпать Гошу окончательно. А это не по‑товарищески.

– Гоша нас не совсем правильно понял, – начал я и рассказал Ираиде Кондратьевне про наш «Синий крест».

В конце своего рассказа я нарочно подчеркнул, что октябрята тут ни при чём.

– Это мы с Павликом помощники «Синего креста», – сказал я. – А Гоша просто, как наш сосед, узнал об этом и тоже захотел ухаживать за животными и птицами, которые есть у жильцов нашего дома.

– Разве это плохо? – спросил Павлик Ираиду Кондратьевну.

А я, чтобы не продолжать разговор на эту тему, сказал Гошиной маме:

– О щенке вы не беспокойтесь. Мы можем отдать его кому‑нибудь хоть сегодня. У нас есть много желающих.

– Нет, зачем же! – вдруг возразила мать Гоши. – Если ваш «Синий крест» будет о нём заботиться, пусть щенок остаётся. Но с условием, – сказала она уже улыбающемуся Гоше, – когда он будет есть, ты тоже с ним перекусишь.

Гоша торопливо закивал головой и для большей убедительности заявил:

– Я и сейчас есть хочу.

«Нет, всё‑таки Гоша обжора, – подумал я. – Перед школой ел, и опять… А всего‑то полчаса прошло». И я тихо сказал Гоше:

– Здоров ты есть!

Но как только мы вышли из учительской и мать Гоши заторопилась домой, чтобы успеть к большой перемене принести ему новый завтрак, Гоша сказал мне:

– Ничего вы не понимаете. Мама пообещала выгнать утром щенка. Вот я и кормил его про запас. Вчера ужин отдал, а утром весь завтрак. У меня во рту со вчерашнего обеда ещё ничего не было.

– Не горюй! – хлопнул я по плечу Гошу. – Это тебе только на пользу. Главное, теперь у тебя есть друг!

– Угу, – промычал в ответ довольный Гоша.

Мы с Павликом тоже были довольны. Ведь на этот раз, как говорят взрослые, мы отделались лёгким испугом.

Но едва мы поднялись на свой этаж, как увидели вожатую. Она стояла к нам спиной и говорила с двумя мальчиками из пятого «В». Это были Костя Колтыпин и Яша Скобцов, те самые ребята, которых она прочила вместо нас октябрятам. Мы спрятались за коридорной дверью, а как только вожатая ушла, подскочили к ним, и я сказал словами старшеклассника – хозяина степного ёжика:

– Ну что, влипли, братцы? Октябрята дотошные, одними «почему» да «отчего» со света сживут.

– Сами знаем! – буркнул долговязый Костя.

А Яша Скобцов смешно развёл своими пухлыми короткими руками и удивился вслух:

– Почему она думает, что мы подружимся с ними? «Точно, как и нам говорила», – припомнил я и огорчился. Павлика это тоже задело, потому что он спросил с вызовом:

– И когда же вы собираетесь к октябрятам?

– Может, завтра… – начал было Яша, но Костя прервал его:

– Ты что? Раньше той недели не пойдём, у нас же в понедельник контрольная по математике.

– Это верно, – согласился Яша и сказал нам дружелюбно: – На той неделе пойдём, чего торопиться.

– Конечно! – охотно поддержали мы Яшу. – Успеете ещё намаяться.

Мальчики ушли в свой класс, а мы сразу задумались. Неделя – срок небольшой. Надо было срочно что‑то предпринимать. Павлик, как всегда в таких случаях, молча уставился на меня. Я хотел разозлиться, но неожиданно для себя сказал:

– У меня, кажется, возникла идея. Я придумал, что сделать, чтоб вожатая от них отстала.

– Что? – схватил меня за руку Павлик.

– Погоди, дай я получше всё обмозгую. Надо продумать кое‑какие детали, – сказал я Павлику и вместе с ним пошёл в класс.

Самозванцы

Павлик еле высидел последних два урока – так ему не терпелось узнать, что я задумал. На последнем уроке он даже написал мпе записку: «Обьясни вкратце, что задумал». Но я ответил: «Вкратце не объяснишь». И он отстал. Но уже в раздевалке потребовал:

– Ну, что ты предлагаешь?

Ми вышли из школы, отстали от других ребят, и только после этого я совсем тихо сказал Павлику:

– Нам необходимо на какое‑то время стать этими самыми пятиклассниками.

– Какими пятиклассниками? – не понял Павлик.

– Теми, которые должны вместо нас шефствовать над октябрятами, – расшифровал я.

– Как же мы это сделаем? – усмехнулся Павлик. – Загримируемся под них, что ли?

– Ещё чего! – фыркнул я. – У Яшки Скобцова такой курносый нос, что с непривычки даже смотреть на него смешно. Загибается кверху, точно перевёрнутая запятая. А Костька Колтыпин рыжий, и на щеке у него бородавка с целую копейку. Очень нужно под таких гримироваться! Мы без всякого грима назовём себя их именами.

– Что ты выдумал! – замахал на меня руками Павлик. – Для чего нам это нужно?!

– Как для чего?! – возмутился я недогадливости Павлика и принялся подробно, как непонятливому ученику, растолковывать ему мой замысел:

– Представь себе, что ты, Павел Хохолков, совсем не Павел Хохолков, а ученик пятого «В» Костя Колтыпин. (Павлик тоже здорово вытянулся за лето.) А я, Пётр Мошкин, – никакой не Пётр Мошкин, а Яков Скобцов. Представил?

Павлик кивнул головой и нетерпеливо передёрнул плечами:

– Ну и что?

– А теперь скажи: станет в этом случае вожатая возражать, чтобы мы занимались с октябрятами или нет?

– Конечно, не станет, – сказал Павлик. – Ведь она именно этого хочет.

– Вот и выходит: если мы временно назовёмся этими ребятами, вожатая подумает, что Костя и Яша уже занимаются с октябрятами, и оставит их в покое. Что нам и надо. А без её напоминаний они ни за что не пойдут к октябрятам. Ты же видел, что им это не очень‑то хочется.

– Здорово придумал! – неожиданно восхитился моей идеей Павлик, но тут же заявил: – Только из этого ничего не получится. Это неосуществимо.

– Почему? – удивился я.

– Потому что мы не можем назвать себя Яшей и Костей. Октябрята уже знают, что я – Павел, а ты – Пётр.

– Это пусть тебя не волнует, – заверил я Павлика, – они будут в восторге от нашего превращения.

– Ты хочешь открыть им всё? – спросил Павлик.

– Ни под каким видом! – замахал я перед носом Павлика пальцем. – Мы ещё недостаточно завоевали авторитет, чтобы так поступать.

– Тогда как же ты это сделаешь? – поинтересовался Павлик.

Я уже придумал, как это сделать, но рассказывать об этом Павлику – значит, начинать ненужное обсуждение, которое наверняка перейдёт в спор. Он же каждую мою идею сначала отвергает. Даже сейчас похвалил и тут же стал возражать. И потому я сказал уверенным голосом:

– Придумаю! Вот увидишь, что придумаю. Ещё есть время.

Павлик испытующе посмотрел на меня и напомнил:

– Не забудь, что мы встречаемся с октябрятами в нашем тайном штабе сразу после школы.

– Я знаю, – кивнул я головой, и мы разошлись по домам.

Но как только мы пришли в наш штаб, Павлик спросил меня:

– Придумал, что сказать октябрятам? Тогда давай обсудим твой план. Я должен быть в курсе.

К счастью, только я раскрыл рот, как в сарай вбежали Светка с Антоном, а за ними и остальные ребята, и Павлик сам остановил меня. Он только спросил громко:

– Сейчас скажем им о нашей конспирации или под конец сбора?

– Лучше сейчас, – предложил я и, закрыв плотнее дверь сарая, спросил октябрят таинственным голосом: – Вы все смотрели по телевизору «Семнадцать мгновений весны»?

– Смотрели! – хором ответили октябрята.

– А «Щит и меч»? – спросил я всё так же таинственно.

«Щит и меч» смотрели не все, но это не имело уже значения. И я продолжал:

– Когда наши советские разведчики действуют во вражеском тылу, они обязательно берут себе другое имя, чтобы их не узнали.

– А то их сразу заберут, – высказался Антон.

– Правильно, – первый раз за всё время знакомства похвалил Антона Павлик.

– Да, заберут, – подхватил я, – и они не выполнят задание, которое им поручили. – Тут я пристально посмотрел на ребят, точно проверял, можно ли им доверить важную тайну, и сказал совсем тихо: – Скоро мы с вами тоже получим очень ответственное задание.

– От Степана Григорьевича? – спросил Вадик.

– Не будем сейчас уточнять, от кого. Когда придёт время, вы всё узнаете, – вставил Павлик.

– С этого часа мы должны начать подготовку к этому заданию, – сказал я, – и начнётся она с вашего испытания.

– С какого? – приподнявшись с сучковатого чурбака, спросила Оля.

– Прежде всего вы должны запомнить, что с этой минуты для всех, кроме вас, мы с Павликом будем иметь другие имена. Павлик с этой минуты – Костя, а я – Яша.

– Если вас кто‑то спросит: «Как зовут Ваших вожатых?» – вы должны чётко и твёрдо ответить: «Яша и Костя!» – повторил Павлик.

– Да! – подтвердил я. – И никаких Петь и Павликов. Так нас можете называть, только когда мы одни.

– Мы тоже должны изменить себе имена? – спросил Гоша.

А маленький Антон, не дожидаясь ответа, сказал:

– Я буду Карлсоном, который живёт на крыше.

– Будь лучше Карлсоном, который живёт дома, – пошутил Павлик.

А я очень серьёзно сказал:

– Пока такого приказа не было. Я только знаю, что первое важное задание, которое нам скоро поручат, вы будете выполнять в масках, чтоб вас никто не узнал. – И тут же добавил: – Но если кто‑то из вас проговорится и скажет, что вожатые вашей звёздочки Павлик и Петя, никакого задания нам не получить.

– Не беспокойся!

– Мы не проговоримся! – с жаром заверили нас октябрята.

– Вот и хорошо, – облегчённо вздохнул Павлик и полез в свой портфель за тетрадью: на сбор звёздочки он всегда приходил с портфелем. – А теперь я вам сообщу о наших подшефных. Я подсчитал всех, у кого мы были. – И Павлик объявил: – В трёх домах нашего двора живут двадцать три собаки, тридцать шесть кошек, семья морских свинок, четыре черепахи, три хомячка, пять щеглов, канарейка с кенарем, два волнистых попугайчика, степной ёж и временный жилец петух Филя венецианской породы. – Он отложил свой список, и спросил ребят: – А что, если нам сделать во дворе небольшой загончик? В клетке много не набегаешься, а в загончике хомячки и морские свинки могут порезвиться.

– Морским свинкам надо вырыть пруд, большой, как море, – разохотился Гоша.

Пришлось объяснять ему, что морские свинки только так называются, потому что когда‑то давным‑давно их привезли к нам из‑за тысячи морей. А воды они боятся хуже кошек. Гоша очень удивился и заявил, что тогда морских свинок нужно называть сухопутными.

Мы закончили наше совещание и отправились на поиски стройматериалов для загончика, который Павлик назвал вольерой. Ходили больше часа, но нигде не нашли ни одной приличной доски. Тогда мы вернулись, чтобы поговорить с техником‑смотрителем. Он жил в доме напротив. Но как только вошли к себе во двор, от удивления просто руками развели. Там работал бульдозер. Он наезжал на сараи и разваливал их. Возле бульдозера суетился и давал указания техник‑смотритель.

– А как же наш тайный штаб? – закричал толстяк Гоша.

– Перенесём сборы в другое место, – сказал Павлик. – Зато у нас будет много стройматериала. Мы такую вольеру сделаем, не хуже, чем в зоопарке.

Это успокоило ребят. Мы дождались, когда бульдозерист кончит работать, и принялись отбирать уцелевшие доски. Натаскали целую кучу и разошлись по домам обедать и делать уроки.

Но я ещё не начал есть суп, как ко мне прибежал запыхавшийся Гоша.

– Приехал грузовик и всё увозит, – сообщил он с порога, – наши доски тоже грузят!

Мы побежали во двор. Грузовика, который увёз часть наших досок, уже не было. В кабине бульдозера сидел молодой парень и зевал от безделья.

– Вы зачем наши доски увозите? – строго спросил я его.

– Согласно наряду, – беззаботно ответил парень.

– Бежим к технику, скажем! – затеребил меня Гоша.

Мы побежали. Техника‑смотрителя не было дома. Гоша не выдержал и закричал на всю квартиру:

– Нас обокрали!

Жена техника, его мать и две дочки‑дошкольницы обступили нас и стали расспрашивать, из какой мы квартиры и когда произошла кража. Но тут пришёл техник‑смотритель и сразу всё понял.

– Пусть увозят старьё, – сказал он, – мы сделаем для вас игровую площадку из нового материала. У нас есть на это фонды. Плотники поставят беседку, грибы‑зонтики, а вы их покрасите. Справитесь?

– Справимся, – ответил Гоша и, кивнув на меня с Павликом головой, объявил: – У нас такие вожатые! – И добавил со значением: – Их Костя зовут и Яша.

– Очень приятно, – сказал нам техник‑смотритель.

Во дворе бульдозерист и шофёр грузили оставшиеся доски уже на второй грузовик.

– Скорее! Скорей! – заторопили их Павлик с Гошей, – почище убирайте это старьё. Тут будет игровая площадка из нового материала. У нас есть фонды.

Парень‑бульдозерист подчистил всё как следует. Ни одной щепочки не оставил, ни одного кирпичика.

Мы стали ждать стройматериалы и плотников. Прождали три часа и ничего не дождались. Тогда Павлик, я, Вадик и Бориска снова пошли к технику‑смотрителю. Мы хотели взять с собой Гошу. Он мог пригодиться, если нам придётся что‑то отстаивать. Но его мать сказала, что он ушёл куда‑то дрессировать щенка. Пришлось идти без него.

– Стройматериалов нет, и плотников тоже, – сообщили мы технику‑смотрителю.

– Не всё сразу. – Техник‑смотритель тяжело вздохнул: – Плотник может прийти хоть сейчас только что ему делать без стройматериалов?

– Нечего делать, – согласились мы, – надо привезти стройматериалы.

– А кто это сделает? – спросил нас техник‑смотритель. – Водопроводчик за досками не поедет, и сантехник тоже, а завхоз в отпуске.

Давайте мы получим, – предложил Павлик.

– Вам нельзя. Вы беспаспортные. Как я вам доверенность выпишу? Придётся обождать. – Техник‑смотритель вздохнул с облегчением, будто какое дело сделал.

– А вы тогда сами поезжайте, вот вам и посылать никого не придётся, – посоветовал ему снайпер Вадик.

Техник‑смотритель рассмеялся:

– А что? Это выход. Придётся так и сделать. Спасибо за подсказку. – И он пожал Вадику руку.

Мы тоже похвалили Вадика, как только распрощались с техником‑смотрителем. Здорово Вадик его поддел! Прямо как на мушку автомата взял. Настоящий снайпер!

Обстановка накаляется

На другой день, когда мы с Павликом вернулись из школы, во дворе лежала куча отличных досок, а возле неё стоял парень в ковбойке с ящиком инструментов через плечо. Мы сразу догадались, что это плотник, и сказали ему:

– Пообедаем и придём вам помогать.

– Помогать? – удивился парень.

– Ну да, вы же будете делать для нас площадку, – подтвердил Павлик.

– Точно, – оживился парень, – валяйте приходите. Страх не люблю работать один.

После обеда мы собрали в подъезде октябрят и сказали им:

– Если мы поможем плотнику строить площадку, он не откажется помочь нам сделать вольеру.

– Можно, я только домой сбегаю, переоденусь? Я не знала, что мы будем работать, – спросила разрешения Оля. Она была в красивом новом платьице.

– Конечно, – закивали мы с Павликом головами.

Оля побежала переодеваться, а мы пошли к плотнику.

– Ему тоже нельзя говорить ваши настоящие имена? – спросил нас Бориска.

– Конечно, нельзя! – опередив нас, накинулся на него Гоша. – Объяснили же тебе: для всех, кроме нас, они Костя и Яша. А плотник разве «мы»?

– Правильно, – похвалил Гошу Павлик, – этот плотник чужой и взрослый. И потому мы для него Костя и Яша.

– А для вожатой и Ираиды Кондратьевны вы кто? – неожиданно спросил Бориска.

Мы невольно смутились. «Уж не узнал ли он что о нашей отставке?» – мелькнуло у меня в голове. Но Павлик моментально взял себя в руки и сказал твёрдым голосом:

– Как раз вожатая и подсказала нам эту игру. Если проговоритесь ей, значит, не выполните первое испытание и всё сорвёте.

Бориска удовлетворился ответом. Он ничего не подозревал. Просто ещё раз хотел уточнить. Уж такой у него назойливый характер.

За время, пока мы обедали и совещались в подъезде, плотник почти ничего не сделал. Только одно бревно обтесал. Возле стружек валялась тьма‑тьмущая окурков.

– Вот мы и пришли, – сказал Павлик и кивнул на октябрят, – с пополнением.

– Что будем делать? – спросил снайпер Вадик, деловито засучив рукава куртки.

– А не отказаться ли мне от этой мороки? – лениво потянувшись, сказал парень.

– Почему отказаться? – удивился я.

– Дел невпроворот, а плата грошовая, – объяснил он и зевнул. Парень, видно, был ленивый.

– Не надо отказываться, – попросила его Светка, – мы вам поможем.

– Говорите, что делать? – спросил я требовательно.

Тут выскочил Гоша со своим щенком и закричал:

– Давайте работать!

А щенок залаял на плотника. Точно хотел сказать: «Начинай, чего расселся?»

– Ладно, где наша не пропадала, – сказал парень и, нагнувшись за бревно, достал лопату. – Копайте вот тут яму для гриба, – сказал он мне с Павликом и ткнул лопату в землю. – Ясно?

– Ясно! – ответили мы, а Гошин щенок опять тявкнул на парня.

– Вы копайте, – сказал нам парень и обернулся к Гоше: – А ты со своим Кубарём отойди.

– С каким Кубарём? – не понял Гоша.

– Ну, со щенком, – поправился парень. – Ты его как кличешь‑то?

– Ещё не придумал как, – сознался Гоша, – может, Памиром или Байкалом назову.

– Памиром… – засмеялся плотник. – Какой же он Памир! Круглый он, как клубок шерсти, настоящий Кубарик.

Парень стал стругать доску, а Гоша присел на уже обтёсанное бревно и, глядя на своего щенка, засопел носом. Потом совсем тихонечко позвал его:

– Кубарик, Кубарик, ко мне!

Щенок вылез из‑под скамейки и посмотрел на Гошу.

– Видишь, отзывается, – улыбнулся парень и спросил Гошу: – Чечётку плясать умеешь?

– А зачем? – удивился Гоша.

– Будешь потом землю у столба утрамбовывать, – объяснил парень и, забравшись на горбыли, закурил.

– Вот ещё, – обиделся Гоша, – я тоже буду помогать яму рыть.

– И я, – сказал Вадик. – Может, какой удивительный камень найду.

Мы с Павликом принялись рыть яму, а Гоша и Вадик стали выкидывать из вырытой земли битые кирпичи и щепки.

– Пустым делом занимаетесь, – усмехнулся парень, пуская папиросный дым кольцами, – с камнями столб крепче стоять будет.

Тогда Гоша дал понюхать Кубарику кусок кирпича:

– Ищи такие же! – И они побежали по двору.

Очень скоро Гоша принёс и бросил рядом с вырытой землёй три битых кирпича.

– Кубарик на след навёл, – похвастался он.

Тут вернулась переодетая Оля. Вместо платья с белым воротничком и туфельками в дырочках на ней был синий спортивный костюм и красные резиновые сапожки. Волосы Оля прикрыла косынкой, а на руки надела старые варежки. Настоящая работница!

– Можно, я тоже буду копать? – спросила она.

Парень‑плотник не обратил на Олю никакого внимания, а Павлик подробно объяснил Оле, что сейчас самое главное – натаскать побольше битых кирпичей. Тогда столбы для грибов будут крепче стоять в ямах.

Оля, Гоша, Светка и Бориска разбежались по двору. Рыть яму с нами остался только Вадик как самый рослый из октябрят и сильный.

– Пускай порыщут, – выпуская клубы дыма от сигареты, сказал парень. – Надоест, так сами уйдут.

Но никто не ушёл. Мы натаскали много камней даже после того, как парень сказал: «Будет», – ведь он не знал, что камни нам нужны ещё на загончик для хомячков, черепах и морских свинок. Мы задумали сделать настоящий террариум.

Наконец парень стал распиливать доски. Октябрята тут же навалились на конец доски, чтобы не засасывало пилу. Потом они аккуратно отнесли распиленные доски в сторону.

Распилив несколько досок, парень смахнул рукавом рубашки пот со лба и сказал:

– На сегодня будет. Приходите помогать завтра: с вами веселее.

На следующий день, пока мы были в школе, плотник уже ошкурил все доски и соорудил крышу для первого гриба.

– Вот это будет гриб – красотища! – радовался Гоша и прыгал вместе с Кубариком через доски, крича ему: – Взять барьер! Взять!

Наша помощь плотнику пока была не нужна. Мы уселись на второй куче досок и принялись обсуждать, в какой цвет лучше окрасить грибы‑зонтики и какие декоративные кусты посадить у беседки.

– А зачем у беседки кусты сажать? – спросил Гоша.

– Как зачем? – удивилась Светка. – Чтоб красивее было, наряднее!

– Давайте посадим душистый горошек, – предложил Вадик. – Он высокий. А из стручков можно свистульки делать.

– Это акация, а не душистый горошек, – поправил его Павлик.

– Обсадим беседку свистульками! – засмеялся Антон.

С кустами было решено, и мы перешли к грибам‑зонтикам.

– В какой цвет будем их красить? – спросил я октябрят и осекся, потому что в воротах нашего дома увидел старшую вожатую. Уж не меня ли с Павликом она пришла отчитывать? Но тут же вспомнил, что вожатая у нас близорукая и вряд ли могла нас разглядеть.

– На горизонте разведчик! Меня и Павлика с вами нет, – объявил я октябрятам и вместе с Павликом спрятался за кучу горбылей.

Вожатая подошла к ребятам, узнала их и сказала:

– На днях к вам придут вожатые Костя и Яша. Я с ними говорила. Они согласны, так что не горюйте.

Мы с Павликом побелели, как озорники в кабинете директора. Всё! Сейчас всё раскроется. И этот дошкольник Антон обязательно что‑нибудь ляпнет. И точно! Он заявил вожатой:

– А Костя и Яша уже третий день с нами занимаются. Они игру придумали. Мне разрешили называться Карлсоном, который живёт дома…

– Мы будем строить с ними террариум, – перебил его Вадик.

Очевидно, он тоже побоялся, что Антон может проговориться и назвать нас настоящими именами.

Нам стало немножко полегче.

– Они хорошие, Яша и Костя.

– С ними интересно, – добавили Светка и Оля. Наверное, они приняли разговор вожатой за проверку их бдительности.

Мы почти ожили.

– А когда мы получим важное задание? – спросил вожатую Бориска и заставил нас снова побледнеть.

– Ну, не всё сразу, – ответила та. – Вот сделаете свой террариум, подружитесь, а там и новое интересное задание получите. – И вожатая пошла к одному из трёх домов нашего двора.

Мы воспрянули духом окончательно. Не вылезая из‑за кучи горбылей, я тихонечко свистнул Вадику:

– Выясни, в какую квартиру она войдёт. Но чтобы она тебя не заметила.

Вадик сорвался с места и исчез в подъезде вслед за вожатой.

– Ну вот, первую проверку вы выдержали. Молодцы! – вылезая из‑за горбылей, похвалил я октябрят.

– А лишних вопросов раньше времени задавать не следует, – заметил Павлик Бориске. – Антон и то сдержанней тебя.

– Я Карлсон, а Карлсон много не говорит, – сказал надутый от гордости Антон, – он только всё время жуёт, вроде Гошки.

Тут прибежал запыхавшийся Вадик и объявил:

– Она вошла в квартиру Степана Григорьевича!

– Стра‑а‑нно… – подозрительно протянул Павлик и снова побледнел.

«Делает другим замечания, а сам себя на каждом шагу выдать может», – разозлился я и довольно сердито сказал ему:

– Ничего странного нет. Вероятно, она хочет позвать Степана Григорьевича в школу, на сбор, чтобы он рассказал, как работал в заповедниках.

Мы разошлись по домам. После всего пережитого мне, как, должно быть, и Павлику, больше всего хотелось побыть одному.